Kitobni o'qish: «Сказки славянских народов. Польский фольклор»

Shrift:

Польские народные сказки

Доска с загадкой
^{Пересказ Н. Гессе и З. Задунайской}

Жил в предгорьях Карпат бедный крестьянин. Стоял его дом на склоне холма, на краю долины. Да и не дом вовсе, а так – маленькая халупа, тёмная и тесная. Зато у пана помещика, что жил на другом холме, на другом краю долины, дом был на сто комнат, потолки высокие, с лепными узорами.

Поле у крестьянина с лоскутное одеяло, камней больше, чем земли. Зато у пана поля еле за день на коне обскачешь. Правда, крестьянин и не пробовал панские поля мерить. Не его же они, да и коня у него не было. Это пан целый табун держал, а у крестьянина одна коровёнка – и то хорошо.

Паслась однажды коровёнка у его поля на меже, повернула глупую рогатую морду в сторону панских полей, знай себе траву щиплет.

И надо же, как раз в ту пору пан решил на коне объехать свои владения. Увидел коровёнку – разгневался. Не побрезговал чистыми панскими руками схватить с земли прутик и перегнать скотинку к своему стаду.

Что делать крестьянину?! Пошёл к помещику свою коровёнку вызволять.

– Так и так, пан помещик, – говорит с поклоном, – корова моя не виновата, и я не виноват. Паслась она на меже, а межа ничья.

– Если межа ничья, значит, наполовину моя, – отвечает пан. – А твоя корова как раз с моей половины траву щипала. Значит, и корова наполовину моя. Да ведь корову пополам не разделишь, – выходит, и вся корова моя!

– Как же это, – попробовал спорить крестьянин, – межа-то ничья…

– Что ты заладил, – рассердился пан, – «ничья», «ничья»…

– Да я хоть десять раз готов повторить то же самое! – заупрямился крестьянин.

– Ну и я повторю десять раз свой ответ! – закричал пан.

Хлопнул в ладони, кликнул слуг и велел дать крестьянину десять ударов палкой.

И вернулся крестьянин домой без коровы, с битой спиной.

Жена причитает:

– Ох, горе нам, горе!.. Без коровы совсем с голоду пропадём!

– Ничего, жена, не горюй. Я ещё с ним потягаюсь.

– Где беднякам с богатым паном тягаться! – вздыхает жена.

– А я до самого короля дойду. Жалобу ему подам.

– Как ты жалобу напишешь? Ты же грамоте не обучен.

– Вот посмотришь! – сказал крестьянин.

Взял он большую доску, гладко её обстругал и стал острым ножом вырезать свою жалобу.

Три дня трудился. Вырезал панское поле и своё вырезал, а между ними межу. Панский дом на сто комнат и свою халупу. Ясное дело, вырезал корову с рогами и хвостом и свой спор с паном. А сбоку сделал десять зарубок – десять палочных ударов, что его спина вытерпела.

Жена мужа похвалила, потом пригорюнилась.

– Я-то понимаю, – сказала. – А вот поймёт ли король?

Муж ответил:

– Уж не думаешь ли ты, баба, что король глупее тебя?! Чем болтать попусту языком, собери мужа в дорогу.

Напекла жена лепёшек, соли положила в тряпицу и три луковки дала.

– А пить захочешь, – сказала, – напьёшься после сытной еды воды из ручья.

Попрощался крестьянин с женой, взвалил доску на спину и пустился в дальний путь – понёс свою жалобу королю.

Шёл крестьянин тропами нехожеными, шагал дорогами проезжими. Шёл день, шёл два, а на третий вошёл в большой лес. Никого в том лесу нет, только птицы на разные голоса свищут.

Идёт, идёт… Вдруг вдалеке затрубили охотничьи рога, собаки залаяли. Потом конский топот послышался. Ближе, ближе… А лай собак всё дальше и дальше.

Вышел крестьянин на полянку, а навстречу ему всадник выехал: короткий плащ на плечах, шапочка с пером, жёлтые сапоги со шпорами, у луки седла – кремнёвое ружьё. Под всадником конь вороной ушами прядает.

– Слава Йезусу! – поздоровался крестьянин.

– Во веки веков, аминь! – всадник ответил. – Куда идёшь, человече? Что за диво на спине несёшь?

– Иду к королю. Несу ему жалобу.

– На кого же ты королю жаловаться хочешь?

– На помещика. Вот, гляди, добрый человек…

Свалил крестьянин свою жалобу на землю. Всадник с коня наклонился, смотрит.

А крестьянин корявым пальцем по доске водит, рассказывает.

– Так, – говорит всадник, – это я всё понял. А вот почему тут первая корова как корова, вторая будто пополам разорвана, а третья опять целая?

– Эх! – рассердился крестьянин. – Я-то думал, ты умный. Неужто не разумеешь? Не три это коровы, а одна корова. Моя корова. Вот она. Ну а помещик сказал, будто корова наполовину его. Так тут и вырезано. Посуди сам, добрый человек, мыслима ли такая несуразица? Видно, и сам помещик это сообразил. Потому что угнал не половину коровы, а всю целиком – с хвостом, с задними копытами и с выменем, что нас с женой молочком поило. Вот он её за рога ведёт.

– Ну что ж! Тащи свою жалобу королю, – сказал всадник. – А мне пора. Поскачу догонять своих. Как бы лисицу не упустить!

– Доброй тебе охоты! – пожелал крестьянин.

– И тебе удачи! – сказал всадник и повернул коня.

Долго ли ещё брёл крестьянин, коротко ли, а на закате пришёл к королевскому замку.

Перед замковыми воротами стража стоит, с блестящими топориками, с острыми пиками. Скрестились перед крестьянином две пики, топорики над его головой поднялись.

– Куда прёшь, деревенщина?

– Своему королю жалобу несу, – отвечает крестьянин.

Тут прибежал какой-то ещё, видно – старшой. Зычным голосом распорядился:

– Того, что с доской, пропустить.

Повели крестьянина ходами-переходами и привели в большой зал.

Что за красота в том зале! Тысяча свечей да сотня факелов. Везде позолота, всё блестит. А одежды на придворных прямо сверкают. Крестьянин даже глаза зажмурил. Потом приоткрыл глаза и увидел короля.

Сидит король на покрытом парчой кресле. Золотая корона на голове, белая мантия, подбитая горностаевым мехом, до самого пола спускается. Настоящий король, ни с кем не спутаешь.

Бухнулся крестьянин на колени, деревянная его жалоба об узорные каменные плиты стукнулась.

Министры, что стояли по сторонам королевского кресла, даже вздрогнули. А король милостиво спросил:

– С чем, братец, к нашему величеству явился?

– Да вот, твоё королевское величество, жалобу принёс.

– Ну, показывай твою жалобу.

Крестьянин свалил доску с плеч, положил на пол.

– Вот, – говорит, – здесь про все мои обиды рассказано.

– Так, так, – сказал король и чуть-чуть привстал, чтобы получше жалобу рассмотреть.

Тут перед самым носом крестьянина зазвякало что-то. Глянул он и увидел: диво – не диво, чудо – не чудо, а жёлтые сапоги со шпорами.

«Эге! – подумал крестьянин, – эти сапоги я уже сегодня видел».

Король сказал:

– А ну, паны министры, покажите свою смекалку, разгадайте деревянную загадку. Вот хоть с тебя начнём, пан министр вкусных кушаний.

Выкатился вперёд кругленький человечек на коротких ножках. Будто пивной бочонок на низеньких козлах. На толстой шее – цепочка, на цепочке болтаются золотая ложка и серебряный ножик. Глянул на доску и всплеснул руками.

– Ах, ваше королевское величество! Какая же это жалоба? Это прошение к вашей милости. Пусть сам король соблаговолит посмотреть. В этом углу вырезан пирожок. С какой начинкой, неведомо. А в том углу большой торт, нарезанный на сто кусков. И ещё проситель хвастает, что может из одной коровы изготовить десять блюд. Вон сбоку десять зарубок. И просит он взять его поваром на вашу кухню. Да где ему, тёмному, тягаться с нашим придворным поваром. Наш повар такие блюда готовит, что ешь и не знаешь, что ешь. То ли кислое, то ли солёное, то ли сладкое. А этот разве что в кухонные мужики сгодится…

Крестьянин от удивления только рот раскрыл – вон как всё перевернуть можно!

А король улыбается и мужику знак подаёт, чтоб молчал.

– Ясное дело, у министра вкусных кушаний одни кушанья на уме! – закричал другой министр.

– Хорошо, – сказал король, – послушаем тебя, министр удачной охоты.

Министр удачной охоты пошевелил усами, прямыми и длинными, что пики, и шагнул к доске. Одним глазом глянул и вскричал:

– Ваше королевское величество, велите немедля трубить сбор, брать на сворки собак! Рогатый дракон бесчинствует в нашем королевстве. Да не простой, а такой, что хоть пополам его разруби – обе половинки тут же срастутся. Десять человек он уже сожрал. Большой дом разломал на сто кусков. Поспешим, пока дракон ещё больших бед не натворил. Вот это будет настоящая королевская охота!

И усатый министр поднёс было к губам охотничий рог, с которым не расставался, даже когда ложился спать.

Крестьянин испугался: «Ну, ещё дракона какого-то придумали! Чего доброго, нагрянут в наши края, моё поле до последнего колоска вытопчут!»

А король засмеялся.

– Погоди, не спеши, – сказал он министру удачной охоты. – Может, ещё кто из моих умников своё веское слово своему королю скажет.

– Умные, ваше королевское величество, до поры до времени молчали, – заговорил высокий и тощий, как жердь, министр.

Глянул на него крестьянин и подивился – надо же так вырядиться: длинный, чуть не до полу, чёрный кафтан с широкими рукавами расшит какими-то белыми знаками, на голове синяя островерхая шапка, вся утыканная золотыми звёздами.

«Его бы на мой огород, – подумал крестьянин, – то-то вороны перепугались бы!»

А тощий министр вперил глаза в доску, смотрел, смотрел и вдруг воздел руки к потолку.

– О ваше королевское величество! Воля самих небес водила рукой этого тёмного человека. Нет, нет, тут нельзя ошибиться! Светлы звёзды, но тёмен смысл их прорицаний. Десять ночей – десять зарубок. И что толку? Что, я вас спрашиваю, ваша королевская милость, толку?

– Пока и я не вижу толку в твоих словах! – прервал министра король.

– Где дракон? Какие кушанья?! – нёс своё министр. – Три знака зодиака, вот что мы видим тут – Овен, Козерог, Телец, предвещающие ужасные беды. Но, ваше королевское сияние, я недаром министр благоприятных предсказаний. Стоит обойти доску с другой стороны – и всё получается наоборот! Удача сопутствует королю! Урожай во сто раз богаче посева! Благоденствие! Десять лет без войны!

– Какой овен? Какой козерог? – визгливо закричал толстяк – министр вкусных кушаний. – Коровы это, ваше королевское величество!

– Не коровы, а дракон! – завопил усач.

– Не коровы, не дракон, а созвездия!

И министры чуть не передрались.

– Утихомирьтесь, господа! – прикрикнул на них король. – Приподнимите-ка доску, я сам посмотрю, что там сказано.

Все три министра – вкусных кушаний, удачной охоты и благоприятных предсказаний, – кряхтя, ухватились за края доски и поставили её стоймя перед королём.

Взглянул король на деревянную жалобу, сперва нахмурился, потом улыбнулся и наконец заговорил:

– Да тут целая история. Каждый из вас, господа министры, своё прочитал, да не то, что написано. Теперь меня послушайте. Живёт этот добрый человек в маленькой халупке на краю поля. Вот его поле, а вот и домишко. А напротив живёт помещик – в доме на сто комнат. Так ли я сказал? – спросил король крестьянина.

– Так, так, твоя королевская милость, – закивал крестьянин.

– А много ли твоя корова даёт молока?

– Да ведь как накормишь, – сказал крестьянин.

– Ясно. На меже трава хорошая. Ведь из-за межи-то у тебя спор с помещиком и вышел?

– Из-за неё, из-за неё.

– Говоришь, отобрал он у тебя корову?

– Истинно твоё слово. Отобрал. Да ещё десять палок дал в придачу.

– Вижу, вижу, – сказал король, – вот они, десять зарубок. Те зарубки не только на доске, на твоей спине ещё горят.

– Спервоначалу горели, твоя королевская милость, теперь только чешутся.

Король засмеялся:

– А мы своей королевской волей сделаем так, чтобы твой пан себе затылок почесал. Иди домой, а раньше, чем дойдёшь, пан помещик наш указ получит. Даст он тебе вместо одной коровы – десять. Да землицы прирежет от своих угодий десять десятин. Что ты на это скажешь?

– Скажу, что здесь два умных человека – я да ты. А остальные все дурни – простую жалобу толком прочесть не сумели. И зачем только ты их держишь?

– Сам не знаю зачем, – ответил король. – Так уж у нас, королей, положено.

Крестьянин поклонился королю, взвалил свою жалобу на спину и отправился восвояси.

Шёл и радовался. А как дошёл до лесной полянки, где с охотником повстречался, остановился и подумал: «Одного не понимаю: почему король после охоты сапоги со шпорами не сменил? Верно, у него, бедняги, как и у меня, второй пары нет».

Золотая утка

Давным-давно, когда Варшава ещё не была столицей Польши, а только крепостью князей мазовецких, жил в этом городе один ученик сапожника по имени Ясько. Паренёк он был лихой, смелый и страшно любил всякие приключения. А поскольку кошелёк у него был пустой, то частенько подумывал Ясько, как бы его немного наполнить честным способом. Ходила в то время легенда, будто бы в подземелье старого замка князей мазовецких, стены которого и сегодня находятся на улице Тамка, было маленькое озерцо. По этому озерцу плавает золотая утка. Эта утка – прежняя хозяйка этого замка. Жадной и скупой она была при жизни и теперь живёт в подземелье, стережёт свои богатства. Говорили также, что эта хозяйка огромным богатством одарит смельчака, который спустится в подземелье и найдёт озеро. Однажды решил Ясько испытать своё счастье. Решил он отыскать утку и честным способом немного разбогатеть.

Надел он самое лучшее, что у него было, и отправился к замку. Долго блуждал он тёмными переходами, подземными коридорами, на ощупь водя рукой по влажным стенам, и спускался по каменным ступеням всё глубже и глубже.

Наконец оказался он в огромной пещере, освещённой каким-то дивным светом, бьющим не то с потолка, не то с каменных стен. В этом бледном свете плескалась серебристо-тёмная вода озерца.

Остановился Ясько у самой воды и подумал: «Правду люди говорили, что есть в подземелье озеро. Только где же искать эту утку и попросить у неё сокровища?

Только он подумал об этом, как из воды вынырнула утка с золотыми пёрышками, от которых в пещере сделалось ещё светлее.

Подплыла она к самому берегу и так ответила человеческим голосом:

– Смелый ты, должно быть, парень, раз не побоялся сюда прийти. Положена тебе награда. Но чтобы получить мои богатства, нужно иметь не только смелое, но и твёрдое сердце. Потому что тот, у кого мягкое сердце, очень быстро богатства потратит. Так вот, прежде чем я открою тебе мои сокровища, тебе придётся пройти ещё одно испытание. Вот тебе сто талеров. Потратить их ты должен только на себя в течение одного дня. Если хоть грош потратишь на других, не получишь ничего.

Молча выслушал Ясько всё это, потом нагнулся и поднял тяжёлый кошелёк, который со звоном упал у его ног. Поклонился утке и пошёл обратно.

Взвешивая в руке тяжёлый кошелёк, усмехнулся про себя Ясько и начал думать, на что деньги потратить: «Приоденусь красиво, наемся досыта и позабавлюсь вволю. Талер круглый, катится быстро. Как ничто потрачу эти сто талеров, а завтра за новыми сокровищами пойду».

В центре города купил он себе красивую одежду, выбирая самые дорогие вещи, но хотя он и приоделся, с ног до головы, кошелёк его был ещё довольно тяжёлый. Тогда зашёл Ясько в наилучший трактир, велел принести себе самые изысканные блюда, сладкого мёду. Когда же пришлось расплачиваться, то он очень удивился, что с него взяли один талер.

Наступал вечер. Где же потратить оставшиеся деньги? Ясько бродил по улицам, заходил в лавки, покупал разные ненужные мелочи. Пришёл он наконец на площадь, где стояла большая палатка, в которой давали представление жонглёры и фокусники. Уселся Ясько на почётном месте, дорого его оплатив, до слёз насмеялся от представления, но, когда вышел, снова вспомнил о своих хлопотах. В кошельке осталось ещё десять талеров. Как их потратить?

Стоял так Ясько задумавшись, как вдруг подошёл к нему седой сгорбленный старичок, просящий милостыню.

Вытянул руку и просит:

– Помоги старику, красивый панич…

Доброе сердце было у Ясько, чуткое ко всякой людской беде, не задумываясь, положил он золотой талер в вытянутую ладонь.

Вдруг что-то как треснет около него, как будто молния ударила. И услышал вдруг Ясько за собой голос золотой утки, не сладкий уже, как в подземелье, а суровый и гневный:

– Не сдержал уговора, сжалился над убогим! Слишком чувствительное у тебя сердце, чтобы унаследовать мои сокровища. Не пытайся даже спускаться в подземелье, потому что тебя там только смерть встретит.

Оглянулся Ясько, но никого не увидел. Исчез седой старичок. Наверное, незаметно ушёл, пока Ясько слушал голос утки.

Пожал Ясько плечами и усмехнулся про себя: «Не нужно мне таких богатств, которых я не смогу употребить для добра других».

Весело посвистывая, пошёл он домой. Красивую одежду, что купил на золотые талеры, спрятал в сундук. Наутро оделся во всё старое. С тех пор жил Ясько как прежде.

А поскольку был он паренёк добрый, до работы охочий, то везло ему в жизни не меньше. Вскоре стал Ясько подмастерьем и открыл свою мастерскую. Никогда не жалел он об утраченных сокровищах.

– Дороже золота для меня людское уважение, – говорил Ясько, привычно ударяя молотом по колодке. – И приятнее мне тот грош, что я заработаю собственным трудом, чем те подземные сокровища.

Как мужик от беды избавился
^{Перевод А. Щербакова}

Жили-были мужик и баба, жили бедно-пребедно. Наконец, осталась у них всего четверть муки.

Говорит мужик бабе:

– Свари, жена, из этой муки затируху. Потом согрей воды, вымоем ноги перед дальней дорогой и поутру пойдём куда глаза глядят, на край света. Авось нам там будет получше.

Вот съели они затируху, вымыли ноги, сели возле печи на лавке, утра дожидаются. И слышат, как в подпечье что-то трепыхается.

Мужик и говорит:

– Что это там такое?

– А это я, ваша беда. Я вас не оставлю, на край света с вами пойду.

Выпорхнул из подпечья белый голубок, сел на жёрдочку, пёрышки чистит.

Мужик бабе и молвит:

– Жена, не пойдём мы с тобой ни на какой край света. Увяжется с нами беда – мы и там бедняками будем.

Утром взял мужик топор, вытесал клин. Припомнил он, что воробьи в дупле на груше птенчиков вывели. И толкует беде:

– Садись, беда, мне на плечо, пойдём-ка в сад за птенцами.

Села беда к нему на плечо, пошли они в сад, подошли к груше.

Мужик и говорит:

– Полезай-ка ты, беда, в дупло да подай мне птенчиков.

Полезла беда, подала ему шесть птенцов.

Спрашивает мужик:

– Много их ещё там?

– Один остался.

Взял мужик клин и забил им дупло. Пошёл обратно в хату мимо старой яблони.

«Дай, – думает, – я её заодно выкорчую сейчас и пожгу. Столько времени сухая стоит, а всё руки не доходят».

Выкорчевал он яблоню, глядь, а под ней горшок, денег полный. Разом мужик разбогател.

Стал его кум спрашивать, как это он деньги раздобыл. Всё бедный был и – на тебе! – в одночасье разбогател. Приставал кум, приставал – ну мужик и рассказал, что вот уже три года, как забил он беду клином в дупле. А кум завистливый был, взял топор, потихоньку в сад пробрался, клин выбил и говорит:

– Беда, а беда, ты ещё жива?

– Жива, – отвечает беда. – Оставил он мне, подлец, птенчика, я им тут три года кое-как кормлюсь.

– Вылезай-ка ты, беда, да ступай отомсти ему, подлецу, – говорит кум.

– Нет, – говорит беда. – Я к нему не пойду, я на него сердита. Вот ты, ты добрый человек. Лучше я с тобой останусь.

Испугался кум и бегом домой, стал коней запрягать, чтоб удрать поскорей да подальше. А кони как понесут – да под сарай. А там бороны грудой лежат. Вот кони и переломали ноги-то. И обнищал кум вконец.

Не рой другому яму – сам в неё попадёшь.

Королева из ящика
^{Перевод Н. Семенниковой}

Был у короля единственный сын, которому он велел жениться только после своей смерти и обязательно взять себе невесту из яичка.

Умер король, схоронили его, забрал сын с собой сто злотых, сел на коня и поехал покупать яички. Приехал он к колдунье. Та дала ему за сто злотых полтора десятка яичек, велела быстро ехать домой, а с яичек глаз не спускать: если какое-нибудь из них закричит «Пить!» – сразу же его напоить.

Обрадовался королевич, поскакал домой галопом. По пути одно яичко закричало: «Пить!» – потом второе, третье и вот уже четырнадцатое. Но воды нигде не было, и не смог он их напоить.

Подъезжает он к замку, а тут последнее яичко кричит: «Пить!» Соскочил с коня королевич, быстро напоил яичко водой изо рва, и вдруг предстала веред ним девица чудной красоты.

Побежал королевич в замок за платьем королевским для неё, а тут колдунья превратила девушку в дикую утку и сама её место заняла. Вернулся королевич и видит какую-то уродину. Опечалился он, но смирился с судьбой – взял в жёны ту колдунью.

А его настоящая невеста, в утку превращённая, плавала в пруду.

Увидел её там королевский садовник и говорит молодому королю:

– У нас в саду на пруду плавает утка с золотыми перьями.

Велел молодой король поймать эту утку и взял её в свои покои, а входить туда всем запретил.

Как-то раз поехал он осматривать свои владения. Тут-то колдунья приказала утку убить и зажарить. Перерезал повар утке горло, и кровь на землю полилась. А последняя капля крови крикнула: «Повар, повар, зарой меня под королевским окном!» Повар послушался, и выросла на этом месте красивая яблонька, а на ней – семь яблок, красных, как кровь. И дух от этой яблони был чудесный, по всему саду расходился.

Вернулся молодой король и спрашивает, где утка. Отвечают ему, что королева приказала её убить да зажарить. Рассердился король, да что тут поделаешь.

Пошёл он в сад погулять. Спрашивает садовника:

– Что это так чудесно пахнет?

Тот показал ему яблоньку.

Понравилась королю яблонька, и велел он окружить её высоким забором, чтоб никто её не попортил и яблок не сорвал.

Как-то раз опять пришлось королю уехать. Королева тут же приказала яблоки сорвать и съела их. А деревце велела спилить, порубить и в печку бросить. Всё так и сделали: порубили яблоньку и в печку бросили. А где дрова рубят, там щепки летят. Вот и от той яблоньки осталось на дворе несколько щепок.

Пришла бедная старушка, щепки собрала и печку ими растопила. Но одна щепочка из огня выскочила. Старушка её подняла и опять в огонь сунула, а та снова выскочила.

«К беде это или к добру, что эта щепочка в печку не хочет?» – подумала старушка. Взяла щепочку и спрятала в сундук.

Утром пошла она милостыню просить. А королевская невеста вылезла из сундучка, избу подмела, воды принесла, обед сварила. Потом снова щепочкой обернулась и в сундучок спряталась.

К вечеру вернулась старушка и диву даётся: в избе порядок и обед сварен. Поела она с удовольствием и спать улеглась.

Назавтра снова пошла она милостыню просить. А королевская невеста сделала всё, как накануне. Вернулась вечером старушка и думает: «Кто же это у меня такой порядок наводит?»

На третий день старушка сделала вид, что уходит, а сама за дверь вышла, притаилась и в щёлку смотрит. Видит – открылся сундучок, появляется из него красавица, берётся избу подметать. Старушка шасть в горницу.

– Вот кто мне помогает! – говорит.

С той поры красавица больше в щепку не превращалась, осталась в человеческом облике.

А молодому королю без яблоньки совсем скучно сделалось, и приказал он всем женщинам в королевстве приходить к нему и сказки рассказывать. Пришёл черёд и той старушки.

Стала тогда красавица просить:

– Уступи мне очередь, дай твоё платье. Я хочу пойти к королю и сказку ему рассказать.

Надела она старушкины лохмотья и пошла к молодому королю. И начала ему сказку рассказывать про то, как один королевич должен был взять себе невесту из яичка и как четырнадцать штук яичек без воды пропали.

А королева-колдунья вместе с королём сказки слушала. Поняла она, кто пришёл, и закричала:

– Гоните её сей же час из замка!

Но молодой король не разрешил. Велел он приковать королеву к полу железными цепями, а девушку попросил дальше рассказывать.

Так он и узнал, кто была его настоящая невеста. Поглядел он ей в лицо и совсем в этом уверился.

И разорвали королеву-колдунью железными боронами. А новой королеве устроили богатую свадьбу. И я там был, вино и мёд пил, по усам текло, а в рот ничего не попало.