Kitobni o'qish: «Великий Грешник»
Когда в течение очень многих лет занимаешься одним и тем же делом, дни постепенно превращаются в часто сменяющиеся кадры какого-то фильма. Пусть и с небольшими отличиями, но будни смешиваются с выходными, зима – с летом. Человек входит в привычный ему темп и проводит в нем всю свою жизнь. Именно такой была повариха придорожной столовой «Аленушка», находящейся где-то на трассе М-3, в Брянской области. Проработав там больше двадцати лет, женщина пропустила, прогнала через себя и накормила громадное число дальнобойщиков, экспедиторов, шоферов, туристов, да и просто путников, захотевших подкрепиться в дороге. Сегодня к их числу прибавились двое мужчин, совершенно друг на друга не похожих. Один был одет в темно-синий, не самый дешевый костюм, обут в черные, не самые дешевые туфли и следил за временем, посматривая на швейцарские, не самые дешевые часы. «Бизнесмен, и, поди, миллионер. – подсказывала чуткая женская интуиция – Чего только забыл в этой глуши?». Другой являлся воплощением бродяги, лесника и какого-то военного в одном флаконе. Мятая клетчатая рубаха на футболку, затертые джинсы, на обувь взглянуть страшно. Но плечист, мускулист, небрит и выправлен по струнке. «Видать, охранник бизнесмена, – не унималось бабье «шестое чувство», – Но чудной какой-то».
Подойдя ближе, мужчины ввели повариху в еще большее заблуждение. Они разговаривали не как начальник и работник, а больше, как друзья. Потом долго спорили, за чей счет будет банкет. А в конце заказали одни и те же блюда и ушли за самый дальний столик. «Чудные какие-то. Москвичи, наверно». Таков был окончательный вердикт поварихи для двух странных посетителей.
Итак, Дмитрий и Владимир возвращались в родные брянские пенаты с очередной работы, проголодались и решили заскочить в первую попавшуюся столовую, коих тысячи на дорогах нашей страны.
– Ну, Дима, теперь туляки могут продолжить купальный сезон. – быстро произнес Володя перед тем, как забросить внутрь очередную ложку борща.
– И не говори. Официально заявляю, русалок в этой луже больше не будет. Как минимум, лет десять точно. – Дима уже покончил с борщом и принялся за второе. – Приличная, кстати, кухня. Намного лучше, чем в Калуге.
– Ой, не напоминай, – Володя инстинктивно сморщился. – И почему сразу «лужа»? Нормальное озерцо, живописное даже немного. Деревца, горы такие приятные, песочек у берега…
– И бешеная утопленница отдыхающих рвет и мечет. – Дима расплылся в улыбке.
– Ну, да. Не без этого. Ешь, давай, юморист. Через часок уже дома будем.
– А я-то что? Это ж ты разговор…
Дима не успел договорить. Его прервал телефонный звонок.
– Так, – протянул, с досадой, парень, – Надейся на лучшее, готовься к худшему.
– Варфоломей?
– Он самый. Пойду, переговорю.
Димы не было минут сорок. Володя успел закончить трапезу, проверить электронную почту, позависать в соцсетях и даже построить глазки симпатичной блондинке, сидящей неподалеку. Компаньон возник перед ним внезапно. На его лице читались одновременно печаль, ярость и удивление.
– Покушал? Молодец. «Домой» отменяется. Едем в Архангельск.
– Куда? – Владимир аж подпрыгнул.
– Куда слышал. Отче сказал, что там, в области, в лесах какой-то нечистый завелся. Похож на лешего, но не леший. Местные спецы – половина сами в разъездах, а половина третьи сутки днем по лесу мотаются и вечером матчасть штудируют. Все, как в песок. Что ты там говорил? Еще часок, и будем дома?
– Сглазил.
– Вот именно.
***
Русский Север. Край, где Время не властно. Как раньше, во времена Рюрика, так и сейчас, в эпоху селфи и лайков, здесь живут только сильные духом, способные на все и ко всему приученные. В жилах северян, не важно, приезжих и оставшихся или оседлых, поколениями ходящих по этой земле течет не просто кровь. Она смешивается с Подвигом. С каждодневным Подвигом противостояния суровому климату, капризной природе, даже самому себе. Но северяне этого не замечают. Они просто живут, сохраняя память и опыт предков, Подвиг и Силу.
Именно сюда приехали Дима и Вова, те самые люди, которых в душе можно тоже считать Истинными Потомками Севера. В Архангельске их встретил глава местных Причастных, настоятель Успенской церкви, отец Михаил. Это был мужчина лет пятидесяти, невысокий, коренастый, немного пузатый. Короткие темные волосы с небольшой проседью, широкая и недлинная борода. На правой руке не хватало половины мизинца, а левое запястье обезображено большим шрамом – следы встреч с нечистой силой тех краев. По этим же причинам он ходил, вынося по окружности несгибаемую правую ногу. На все предложения поберечь оставшееся здоровье и уйти на покой отец Михаил отвечал одинаково: «Идите вы к бесам. Я пока живой. Что еще нужно?».
Жил отец Михаил в просторном бревенчатом доме, одиноко и аккуратно стоящем в сопках. Там же он и разместил дорогих гостей. Священник не стал тратить время зря и еще по дороге домой объявил общий сбор всех архангельских Причастных. Как только Дима и Вова сбросили вещи рядом с широкими сосновыми кроватями, компанию их черному Дефендеру, стоящему за окном, составили Патриот, две Нивы и старенький Патрол. В дом вошли шесть человек – довольно большая группа, если учесть, что здесь только половина. Все как на подбор, ни дать ни взять – потомки викингов. Русые, бородатые, высокие и татуированные. После знакомств и обменов любезностями отец Михаил обрисовал ситуацию:
– Значит так, ребята. Недели две назад это началось. Шатались по лесу туристы, день шатались, два. И на третий день, когда они сели на привал у какого-то дуба большого, произошло страшное. Было десять человек, в живых осталось двое. Егеря их потом нашли, там кордон недалеко. Девушка, она в критическом состоянии в больнице до сих пор. И парень. Он особо не пострадал, потому что сразу спрятался под камнем. Но и сказать ничего толком не может, то ли шок, то ли психом стал. Повторяет только: «Свист, свист». На то, что от остальных осталось, смотреть страшно. Эта нечисть плоть с них с живых отрывала. Упокой, Господи, души усопших…
Произнося эти слова, отец Михаил осенил себя Крестным Знамением. Архангельские тоже все троекратно перекрестились. Вова, как обычно, записывал что-то в свой талмуд, а Дима внимательно слушал, что говорит священник.
– Полиция, естественно, начала разбираться. Парнишку этого бедного под стражу взяли. Сговорились с егерем, поехали на место. Пока суть да дело, до темна провозились, остаться решили там же, на егерском кордоне. Уж не знаю, о чем думал, отличиться похоже решил. Следователь молодой ночи дождался и один к тому дубу пошел. Там его нечистый дух и погубил…
Отец Михаил снова перекрестился. На этот раз все последовали его примеру.
– Хорошо хоть мальчишку того блаженного отпустили. Полиция это дело сразу бросила, написали, что зверь дикий всех задрал. Хотя какой там зверь? Ну, да и Бог с ними. Нам же проще. Ребята сперва подумали, что это оборотник, но Луны только не было для оборотника-то. Еще и свист какой-то. Бог знает, что происходит. В общем, поехали мы на место, осмотреться хотя бы. Ножи железные взяли, винтовки с железными пулями, вдруг и правда оборотник. Нашли этот дуб злосчастный, а подле него все кровью залито. Да никакой оборотник такого не сотворит. И тут свист, громкий, заунывный, как ветер какой-то. Мы оружие в руки и приготовились. А оно все свистит и свистит, ничего не делает. В общем, решили мы уйти и ночью вернуться. Пришли к тому дубу опять, костерок развели, сидим и ждем. И тут снова свист. И шорохи какие-то. Мы к оружию сразу, да тут оно как нападет. На Серегу напало. Серега, покажи.
Тут один из викингов встал, развернулся спиной и показал всем присутствующим ужасные рваные раны, зашитые совсем недавно.
– Нихрена себе, – Дима не смог сдержать удивление, – И как? Видели вы, кто это был? Или что это было?
– Маленькое оно, легкое, – Сергей оделся и сел обратно, – И рвать со спины начинает. У тех всех самые серьезные раны тоже были на спине.
– Ну, дела.
– В общем, мы с такой дрянью раньше не сталкивались, – К разговору опять подключился отец Михаил, – Вы, ребята, на слуху у всех. Сложные случаи – ваш профиль. Вот и позвонил я Варфоломею, попросил вас.
– И правильно сделал, – Дима не мог скрыть досады, – Мы же три недели дома не были, почему бы до месяца не добить.
– Остынь, – Володя впервые включился в разговор, – Не видишь, что ли, случай реально серьезный. Отец Михаил, Варфоломей про лешего, вроде что-то говорил. Да и по рассказам вашим больше леший, а не звероподобный.
