(цитат не будет ввиду специфичности графического... рассказа? повести? романа?)
Нигде не найти информацию о том, кто такой Николай Лаевский — да и пусть. О его творчестве пока можно судить только по детской книге «Настоящее волшебство» и данном бессловесном комиксе, где тоже поначалу фигурирует некий маленький мальчик, потом почти незаметно вырастающий и в подростка, и в мужчину. Правда, родители не оставляют героя на попечение волшебнику, а отправляют в жуткий чернушный город, в котором намешано по чуть-чуть от Линча (хотя тут спорно), Кафки, Оруэлла и российской действительности в её худшем проявлении.
(цитат не будет ввиду специфичности графического... рассказа? повести? романа?)
Конечно, «фишка» произведения — в отсутствии речи. Перед нами набор картинок, собирающихся в этюды, в свою очередь, складывающиеся в неопределённый, но и без того примерно понятный отрезок жизни человека, задыхающегося в какой-то антиутопической среде с разваливающимися людьми, сломанными правилами и дымовыми трубами. На улице — то ли ядерная зима, то ли просто бедняцкая хтонь в последней стадии, внутри — стены из железных пластин и окно-телевизор, показывающее хорошую погоду, если папа разрешит включить, а он не разрешит. Как при таких обстоятельствах не заткнуться — одному Большому Брату известно.
(цитат не будет ввиду специфичности графического... рассказа? повести? романа?)
Основная сюжетная линия прослеживается крайне слабо, но есть символы, позволяющие ей в какой-то момент закруглиться, и, по логике вещей, они связаны с надеждой, но транслируют скорее нелицеприятную, пугающую истину в искажённых тонах, коей, в принципе, и так достаточно, зачем же дожимать. Интерпретировать происходящее можно с разных сторон, разбирая и на философские, и на злободневные трактовки — взять хотя бы тему денег как порока, превращающего в чудовищ, или граффити как преступление, якобы достойное казни. В целом позиция автора даже если ясна, то выглядит не здравым предметом дискуссий об отражении реальности в линзе субъективного восприятия, а чересчур хаотичным и сумбурным криком души обо всём и ни о чём. Видно, что сценарий превалирующего значения не имел: важнее было построить определённый мир, напихав в него тонну тьмы и несправедливости с парой крохотных лучиков света. Говоря без обиняков, пройтись по верхам без сильного углубления в конфликт.
(цитат не будет ввиду специфичности графического... рассказа? повести? романа?)
Поэтому воспринимать «Дом» всерьёз не стоит: это не более чем продукт воспалённого воображения, вдохновлённый мрачными аллюзиями и неплохо погружающий в странную суицидальную атмосферу, однако порой пестрящий ляпами (или это намеренная небрежность ради достижения эффекта нарастающего безумия?), не проявляющий потенциала во всю возможную мощь и завершающийся слишком быстро, чтобы вообще запомниться.
(цитат не случилось, выдыхаем)
Izohlar
4