Еще не раз Вы вспомните меня…

Николай Гумилев

Еще не раз Вы вспомните меня…

© ООО «Издательство АСТ», 2017

Из сборника «Путь конквиста́доров»

«С тобой я буду до зари…»

С тобой я буду до зари,

Наутро я уйду

Искать, где спрятались цари,

Лобзавшие звезду.

У тех царей лазурный сон

Заткал лучистый взор;

Они – заснувший небосклон

Над мраморностью гор.

Сверкают в золоте лучей

Их мантий багрецы,

И на сединах их кудрей

Алмазные венцы.

И их мечи вокруг лежат

В каменьях дорогих,

Их чутко гномы сторожат

И не уйдут от них.

Но я приду с мечом своим;

Владеет им не гном!

Я буду вихрем грозовым,

И громом, и огнём!

Я тайны выпытаю их,

Все тайны дивных снов,

И заключу в короткий стих,

В оправу звонких слов.

Промчится день, зажжёт закат,

Природа будет храм,

И я приду, приду назад,

К отворенным дверям.

С тобою встретим мы зарю,

Наутро я уйду,

И на прощанье подарю

Добытую звезду.

<Осень 1905>

Credo

Откуда я пришёл, не знаю…

Не знаю я, куда уйду,

Когда победно отблистаю

В моём сверкающем саду.

Когда исполнюсь красотою,

Когда наскучу лаской роз,

Когда запросится к покою

Душа, усталая от грёз.

Но я живу, как пляска теней

В предсмертный час больного дня,

Я полон тайною мгновений

И красной чарою огня.

Мне всё открыто в этом мире –

И ночи тень, и солнца свет,

И в торжествующем эфире

Мерцанье ласковых планет.

Я не ищу больного знанья,

Зачем, откуда я иду;

Я знаю, было там сверканье

Звезды, лобзающей звезду.

Я знаю, там звенело пенье

Перед престолом красоты,

Когда сплетались, как виденья,

Святые белые цветы.

И жарким сердцем веря чуду,

Поняв воздушный небосклон,

В каких пределах я ни буду,

На всё наброшу я свой сон.

Всегда живой, всегда могучий,

Влюблённый в чары красоты.

И вспыхнет радуга созвучий

Над царством вечной пустоты.

<Осень 1905>

Рассказ девушки

В вечерний час горят огни…

Мы этот час из всех приметим,

Господь, сойди к молящим детям

И злые чары отгони!

Я отдыхала у ворот

Под тенью милой, старой ели,

А надо мною пламенели

Снега неведомых высот.

И в этот миг с далёких гор

Ко мне спустился странник дивный.

В меня вперил он взор призывный,

Могучей негой полный взор.

И пел красивый чародей:

«Пойдём со мною на высоты,

Где кроют мраморные гроты

Огнём увенчанных людей.

Их очи дивно глубоки,

Они прекрасны и воздушны,

И духи неба так послушны

Прикосновеньям их руки.

Мы в их обители войдём

При звуках светлого напева,

И там ты будешь королевой,

Как я могучим королем.

О, пусть ужасен голос бурь

И страшны лики тёмных впадин,

Но горный воздух так прохладен

И так пленительна лазурь».

И эта песня жгла мечты,

Дарила волею мгновенья

И наряжала сновиденья

В такие яркие цветы.

Но тих был взгляд моих очей,

И сердце, ждущее спокойно,

Могло ль прельститься цепью стройной

Светло-чарующих речей.

И дивный странник отошел,

Померкнул в солнечном сиянье,

Но внятно-тяжкое рыданье

Мне повторял смущённый дол.

В вечерний час горят огни…

Мы этот час из всех приметим,

Господь, сойди к молящим детям

И злые чары отгони.

<Осень 1905>

«Когда из тёмной бездны жизни…»

Когда из тёмной бездны жизни

Мой гордый дух летел, прозрев,

Звучал на похоронной тризне

Печально-сладостный напев.

И в звуках этого напева,

На мраморный склоняясь гроб,

Лобзали горестные девы

Мои уста и бледный лоб.

И я из светлого эфира,

Припомнив радости свои,

Опять вернулся в грани мира

На зов тоскующей любви.

И я раскинулся цветами,

Прозрачным блеском звонких струй,

Чтоб ароматными устами

Земным вернуть их поцелуй.

<Осень 1905>

Людям настоящего

Для чего мы не означим

Наших дум горячей дрожью,

Наполняем воздух плачем,

Снами, смешанными с ложью.

Для того ль, чтоб бесполезно,

Без блаженства, без печали

Между Временем и Бездной

Начертить свои спирали.

Для того ли, чтоб во мраке,

Полном снов и изобилья,

Бросить тягостные знаки

Утомленья и бессилья.

И когда сойдутся в храме

Сонмы радостных видений,

Быть тяжёлыми камнями

Для грядущих поколений.

<Осень 1905>

Людям будущего

Издавна люди уважали

Одно старинное звено,

На их написано скрижали:

«Любовь и Жизнь – одно».

Но вы не люди, вы живёте,

Стрелой мечты вонзаясь в твердь,

Вы слейте в радостном полёте

Любовь и Смерть.

Издавна люди говорили,

Что все они рабы земли

И что они, созданья пыли,

Родились и умрут в пыли.

Но ваша светлая беспечность

Зажглась безумным пеньем лир,

Невестой вашей будет Вечность,

А храмом – мир.

Все люди верили глубоко,

Что надо жить, любить шутя

И что жена – дитя порока,

Стократ нечистое дитя.

Но вам бегущие годины

Несли иной нездешний звук,

И вы возьмете на Вершины

Своих подруг.

<Осень 1905>

Пророки

И ныне есть ещё пророки,

Хотя упали алтари.

Их очи ясны и глубоки

Грядущим пламенем зари.

Но им так чужд призыв победный,

Их давит власть бездонных слов,

Они запуганы и бледны

В громадах каменных домов.

И иногда в печали бурной

Пророк, не признанный у нас,

Подъемлет к небу взор лазурный

Своих лучистых, ясных глаз.

Он говорит, что он безумный,

Но что душа его свята,

Что он, в печали многодумной,

Увидел светлый лик Христа.

Мечты Господни многооки,

Рука Дающего щедра,

И есть ещё, как он, пророки –

Святые рыцари добра.

Он говорит, что мир не страшен,

Что он Зари Грядущей князь…

Но только духи тёмных башен

Те речи слушают, смеясь.

<Осень 1905>

Русалка

Посв. А. А. Горенко

На русалке горит оже�