Kitobni o'qish: «Добро пожаловать в…»

От автора

Основное действие книги разворачивается в городе Нуш. Также упоминаются: Дорогон, Норон и Ями. Все эти города расположены на острове Кокорика, который автор выдумал и мысленно разместил в Средиземном море между Балеарскими островами и Сардинией, Францией и Алжиром. Вся география острова – плод авторской фантазии.

Вступление

Полдэн стоял на балконе, докуривая первую сигарету. Он уже потянулся за второй, но запястье правой руки свело зудящее чувство пустоты. Оно не давало покоя. Как он мог оставить часы за тысячу кор у какой-то глупой девчонки? Как ее там? Она ведь называла имя. Он видел, как открывается ее рот. Даже помнил эти розовые нежные губы, но звук воспроизвести не смог бы даже под гипнозом. Лиза? Элли? Крис? Полдэн мог до бесконечности перебирать в голове все известные ему имена, но стоило ли тратить на это свое драгоценное время!

Полдэн вышел на улицу, но тут же забыл зачем. То ли мысли о часах туманили разум, то ли бессонная ночь выскоблила из рассудка ясность мышления. Полдэн поймал себя на мысли, что ходит кругами, но стоило ему остановиться, как перед глазами возникла дверь. Белая дверь. Такая, что каждые полгода становится желтой, но жильцы упорно возвращают ей желанную белизну, нанося свежие слои вонючей краски потрепанной кисточкой.

Полдэн дернул дверь на себя и вошел. Сначала его даже не удивил вид голой девушки, сидящей в пустой серой ванне. Полдэн мог видеть девушку только сбоку, но знал, что в ее глазах уже давно отсутствует жизнь. Ее бледные руки, изувеченные множеством порезов, лежали на бортах, а мокрые рыжие волосы облепили плечи. Крови не было. Как и воды в ванне.

Полдэн вдохнул полной грудью, пытаясь уловить хотя бы запах, но ничего не услышал. Все чувства отказали разом. Он просто смотрел на тело, как мальчик смотрит на кошку, лежащую в траве. Для полного сходства оставалось только взять палку и ткнуть – проверить, жива ли.

Полдэн на секунду будто очнулся и взглянул на правую руку. Серебристые часы марки «Орон» на черном кожаном ремешке вернулись на запястье. Он не смог вспомнить, когда забрал их, а через мгновение оказался на мосту, не понимая, как это произошло.

Полдэн стоял около парапета спиной к дороге и ждал. Что-то случилось. Он изменился. Чувства или обострились до предела и волной накрыли сознание, затмевая весь окружающий мир. Или, наоборот, исчезли, после чего он потерял какой бы то ни было интерес к происходящему. Полдэн даже не смотрел по сторонам. Только вперед, поверх серого шестиэтажного здания, наблюдая как оранжевое солнце опускается к бирюзовому зеркалу моря.

Полдэн прислушался. Звук надвигающейся опасности становился громче. И страшнее. Но Полдэн уже знал, что бояться осталось недолго. И страдать, если он вообще когда-либо по-настоящему страдал. Он развернулся, сделал шаг вперед и повернул голову влево. Говорят, что в такие моменты перед глазами проносится вся жизнь. Полдэн увидел много красивых девушек, рюмки с недопитой текилой на промасленных временем деревянных столах и гримасу ужаса на лице водителя, что сидел за рулем огромного тягача, движущегося на полной скорости.

В тот же миг Полдэн почувствовал резкий толчок. Это не было больно или страшно, скорее неожиданно. Будто зашел в комнату, где друзья-шутники встретили ударом объемной подушки по лицу. А затем все исчезло. Свет погас. Лишь надвигающиеся рвотные позывы вернули его к жизни.

Полдэн с трудом открыл левый глаз. Затем – правый. В любое другое время они горели ярким сапфировым огнем. Сейчас – были цвета старых голубых стен школьного туалета. Лишь слабая искорка, напоминающая блеск вчерашних рюмок с текилой, давала понять, что в его глазах еще теплится жизнь.

«Какой дурак пьет на свадьбе текилу? А кто закусывает ее грейпфрутом?» – Полдэн скривился, вспоминая сколько вчера выпил, и содержимое его желудка сразу потребовало свободы. Он попытался подняться с кровати, но осознал, что пока не в состоянии контролировать свое тело. Кровать поглотила его, как и путаные мысли обо всем сразу и ни о чем. Полдэн не сопротивлялся.

Свадьба. Какое интересное слово. Раньше оно вызывало у Полдэна только радость и предвкушение. Сколько раз он просыпался после очередного торжества соединения двух сердец в постели очередной подружки невесты. Или сестры жениха. Или сестры подружки невесты, которая вообще не собиралась на свадьбу, лишь забежала, чтобы передать поздравления или забытую сменную обувь своей родственницы.

Сколько раз Полдэн смотрел на невесту и радовался, что не он сейчас стоит рядом с ней и трясущимися руками пытается состыковать кольцо и безымянный палец. Ему виделся хищный взгляд девушки в белом платье, которая голодными глазами пожирает своего избранника. Он представлял, как женщины по ночам отращивают еще четыре конечности, покрываются мощным черным ворсом и высасывают из своих мужей жизнь, предварительно окропив ядом.

Полдэн лежал на кровати голый. Рядом пристроилось непонятное тело, закутанное в одеяло, откуда торчала только рыжая копна волос. Он даже на секунду дернулся от удивления, но потом успокоился, сделав вид, что так оно и должно быть. Так он и планировал.

(Ага, конечно!)

В данный момент кровать показалась Полдэну невероятно узкой и маленькой, хотя он вряд ли бы мог занять даже треть ее пространства, что не удивительно при росте в сто семьдесят сантиметров и весе в шестьдесят килограммов.

Он, тяжело дыша, поднял свою правую руку и почесал живот. То место, где когда-то была «стиральная доска». Полдэн никогда не отличался спортивным телосложением. Наоборот, он был настолько тощ, что кубики пресса вырисовывались на его животе просто оттого, что там совсем не было жира, хотя пресс он качал последний раз в школе.

Сейчас же на этом месте стала образовываться прослойка жира. Полдэн сам не понимал, как такое произошло всего за несколько месяцев, но что-то в его теле, а еще больше в жизни, резко поменялось.

В тот момент он еще не считал, что когда-нибудь станет толстым. Да и толстым быть не так уж и плохо. Он давно собирался набрать вес, но все никак не получалось. Было для него более страшное слово, которым теперь могли его охарактеризовать: «обычный». Он стал обычным. Вполне заурядной личностью. Таким, как все, кого он открыто или за глаза презирал. Постоянная работа вместо свободного графика фрилансера. Постоянная девушка. Постоянная квартира.

«Постоянство – это хорошо, – думал Полдэн с кривой улыбкой. – Стабильно».

Стабильность! Этим словом можно резать металл. Такое оно острое и жесткое. Теперь у него одна женщина вместо сотни. Теперь этот белый кулек с рыжими завитушками – его женщина навек.

Полдэн почти наверняка знал, что любит ее больше, чем…

(Чем – кого?)

Полдэн внушил себе, что любит ее и этого вполне достаточно. Разве что-то еще надо? Разве все эти дурни, что запрыгивают в колесницу брака видят в этом что-то большее? Все в один голос твердят о любви. Значит, она правда есть. Он любит свою жену и ждет от нее ребенка.

(А кто бы ни ждал, ведь она уже беременная!)

Полдэн поднялся с кровати и натянул штаны. Он оглянулся и увидел, как его жена зашевелилась и, перевернувшись на спину, скинула с себя одеяло, обнажив голое тело, покрытое веснушками.

В школе ее наверняка называли курносой. А еще дразнили за рыжие волосы и зеленые глаза, называя ведьмой или цыганкой. Она не была красивой в обычном смысле этого слова. Она была особенной. Ее красота заключалась в ее оригинальности. Полтора метра ростом, худая, с широкими бедрами и немаленькой грудью. Жесткий пучок нервов, сжимающийся с каждым вдохом, и расцветающий прекрасной розой с каждым выдохом.

В свои девятнадцать лет она выглядела совсем еще ребенком, но особый характер, которым девушка зацепила Полдэна, прибавлял ее образу лет десять минимум. Она казалась невероятно мудрой, но в то же время глупее ее он не знал никого.

Алиса. Немногочисленные друзья звали ее «Али», в честь известного боксера. Они в шутку называли ее характер таким же тяжелым и резким, как удары Мухаммеда. Хотя добрее и мягче человека, чем она, вряд ли можно отыскать. Полдэн никогда не любил это сравнение. Он звал ее просто Алиса.

В ней не было природного очарования. Было что-то другое. Какая-то тайна, которую непременно хочется разгадать, и Полдэн готов был поставить на кон всю свою жизнь, лишь бы не сойти с ума от неизвестности. Хотя чем больше он погружался в мир своей жены, тем меньше понимал ее.

Полдэн еще раз оглядел Алису и хмыкнул, когда его взгляд остановился на заросшем рыжими волосами лобке. Такого он раньше ни у кого не видел. Никогда.

Полдэн поднял глаза и зажмурился – солнце уже было слишком жарким и ярким. А огромное стекло между комнатой и балконом только усиливало жар. Кровать стояла впритык к окну и занимала чуть ли не половину комнаты этой злосчастной квартиры. Полдэн скривился, но затем прочитал мысленно заклинание, которое повторял последние недели каждый день: «Маленькая, убогая, в Нуше, зато своя».

Почти своя. Эта квартира досталась Алисе по наследству от покойных родителей, а скоро и половина этой площади достанется Полдэну как часть брачного союза.

Полдэн отошел от кровати и, сделав всего четыре нетвердых шага, оказался у дверного проема, ведущего в коридор. Прямо – прихожая и входная дверь. Вправо через коридор – маленькая, прокуренная отцом Алисы, кухня. Между входной дверью и кухней – ванная комната, совмещенная с туалетом.

Полдэн сделал еще пару шагов, но не решился сразу открыть дверь. Белую дверь. Сон все еще стоял перед глазами. Полдэн, тяжело дыша, дернул круглую матовую ручку, у основания заляпанную краской, и потянут на себя. Он заглянул внутрь. Ванна стояла на том же месте, как и во сне. Все стояло на том же месте, как и во сне. Вся квартира выглядела в точности так же, только намного четче.

Полдэн не торопился войти, а пытался разглядеть в темноте помещения содержимое серой чугунной ванны. Как он ни всматривался, но не смог разглядеть даже того, что способно увидеть воображение в сумраке.

Полдэн снова вспомнил сон. Девушка в ванной. Бледная, пугающая, холодная. Это однозначно была Алиса. Конечно, во сне лицо было больше похоже на бледное пятно с неясными символами вместо глаз и рта, но знал он наверняка, что в ванной сидела его жена.

Таких осмысленных и запоминающихся снов у Полдэна еще никогда не было. Ему часто снились девушки, но то были сцены совершенного иного содержания. Они тоже были голые и могли лежать в ванне. Но они всегда были активны. Иногда даже слишком. Однажды девушка во сне так набросилась на него, что Полдэн чуть не проломил себе череп о край стола. Или это было не во сне?

Полдэн даже не заметил, как улыбка на его лице стала все сильнее разъезжаться в разные стороны. Мысли о прошлой пошлой жизни радовали его. Он мог на несколько часов затеряться в воспоминаниях, перебирая всех девушек, что были в его постели. И возвращаться в реальность совсем не хотелось. Действительность пугала.

Полдэн включил свет и шагнул на холодную плитку цвета болотной воды в августе. Слева – раковина с зеркалом. Справа – пожелтевший унитаз с разобранным, покрывшимся ржавчиной внутри, бачком.

Полдэн подошел к зеркалу и с удивлением взглянул на свое тощее лицо без намека на щетину, хотя брился он последний раз три дня назад. Он выглядел как-то слишком уставшим, даже для похмельного утра. Полдэн провел руками по запутанным каштановым волосам. Ему показалось, что их стало меньше. Или не показалось? Может ли человек начать лысеть в двадцать пять?

«С такой жизнью возможно все, – подумал он и заметил пару седых волос на висках. – Этого еще не хватало!».

Когда он вернулся, Алиса стояла посреди комнаты, глядя на старую колыбель, расположившуюся у противоположной стены. Полдэн не знал, что в данном случае пугает его больше, детская кроватка, в которой в ближайшие месяцы появится новая шумная жизнь, или его жена, примерившая то же выражение лица, что и во сне. Выглядела она так же мертвецки бледно.

– Как ты? – несмело произнес Полдэн.

Алиса даже не попыталась одеться или прикрыться одеялом. Еще несколько месяцев назад Полдэн познакомился совсем с другой девушкой. Та Алиса была куда скромнее и закомплексованнее этой девушки, что стояла перед ним. Единственное, что осталось от той скромницы, так это кудрявые волосы между ног. Но Полдэн подозревал: она не сбривает их не потому, что считает это действие неприличным, а просто забавы ради. Чтобы каждый раз наблюдать за тем, как морщится ее муж, пытаясь нащупать место проникновения.

Полдэн пытался вспомнить, как вообще он обратил внимание на этого маленького рыжего чертенка с характером и убеждениями монашки. Но то, как она сильно изменилась за последние месяцы, не давало покоя ему еще больше.

– Кто в наше время дарит на свадьбу старую поломанную детскую кровать? – произнесла Алиса, будто эта фраза застряла у нее где-то в горле, вызывая приступы удушья.

Полдэн повернул голову к колыбели, но не успел даже разглядеть ее хоть самую малость, Алиса с укоризной добавила:

– Боковая стенка заедает, а колесики не крутятся. Я вчера замучилась ее задвигать туда, когда ты уже завалился спать. Ладно хоть твои друзья помогли нам ее поднять. Сам бы ты ее и до подъезда не докатил, не говоря уже о том, чтобы затащить на пятый этаж.

(Друзья?)

Алиса замолчала. Лицо ее сделалось серым, а сама она вся съежилась, как пружина, готовящаяся в любую секунду разжаться и ударить тебя по носу. Почти так и произошло. Она сорвалась с места и, чуть не сбив с ног своего новоиспеченного мужа, помчалась в ванную комнату.

Полдэн сел на кровать. Он с трудом вспомнил, как его старые знакомые, которых Алиса назвала друзьями, тащили эту маленькую детскую «тюрьму» на колесиках, врезаясь в стены и наводя немало шума в подъезде, а он шествовал впереди, указывая дорогу.

Парни закатили колыбель в коридор, пожелав Полдэну самой долгой брачной ночи, оставив его в тумане алкогольного бреда. Он помнил, как вошел в комнату и упал на кровать, но даже представить не мог, где в этот момент была Алиса, и почему они проснулись голые.

(Ты уже делаешь это на автомате…)

– Мы ее отправим в долгое плавание на помойку и купим новую: самую красивую, – произнес Полдэн, глядя на кроватку, когда Алиса вернулась с зубной щеткой во рту.

Алиса улыбнулась и обняла мужа, размазывая по его груди пену от зубной пасты и что-то бормоча про любовь, счастье и необычайное везение. Затем она снова убежала в ванную, включила душ и пропала там на полтора часа.

Полдэн даже представить не мог, как человек может просидеть, простоять, пролежать (серьезно, что она там делает?) столько времени в ванной. Для него вода всегда была лишь средством достижения цели, то есть чистоты, но никак не самой целью, ради которой стоило тратить время. Ни соленую, ни пресную воду он на дух не переносил, да и плавать не умел. А в душ забегал максимум на пять минут, чтобы быстро намазать себя жидким мылом с ног до головы и так же быстро все это смыть.

Стоило Алисе спрятаться за дверью ванной комнаты, как Полдэн внезапно ощутил всю «прелесть» вчерашнего празднества. Тошнота, головокружение, вялость и трясущиеся конечности вызвали непреодолимое желание выбраться на балкон. Но не для того, чтобы вдохнуть свежего воздуха. Ни о какой свежести и речи не было. Балкон уже разогрелся градусов до сорока.

Туда его потянула старая привычка. Первое, что Полдэн всегда делал, когда выползал из кровати очередной девушки, это – плелся на балкон и выкуривал там полторы сигареты. Одну он выкуривал для удовлетворения никотиновой потребности. А вторую для здоровья.

Любой другой человек от такой формулировки засмеялся бы, не сдерживаясь, но Полдэн верил, что делает это для своего же блага. Еще в школе ему сообщили, что сигареты с ментолом неблагоприятно влияют на сердце. Полдэн решил, что одноклассники издеваются и отзеркалил в голове полученную информацию.

И даже узнай он, что на самом деле ментоловые сигареты ни вреднее, ни полезнее обычных, то все равно не смог бы отказаться от выверенного ритуала, если бы на горизонте не появилась Алиса.

Полдэн вновь вспомнил этот приятный до мурашек щелчок, когда сжимаешь капсулу с ментолом на фильтре. Лучшая антистрессовая терапия по версии Полдэна Купера.

Но кнопки не было. Как и самих сигарет. Он бросил (ага, конечно, сам взял и бросил) в тот день, когда Алиса сообщила ему новость, что они беременны. Она любила обобщать их с Полдэном действия, используя местоимения во множественном числе. Обычно Полдэн от этого раздражался, но в тот день и сам так поступил. Именно тогда он осознал, что теперь является частью чего-то большего. Теперь он и Алиса – почти одно целое.

(Магия какая-то…)

Полдэн вышел на балкон и огляделся. Его всегда поражала география Нуша. Весь город, если так можно назвать населенный пункт в двадцать тысяч человек, состоял из бесчисленных спусков, подъемов и автомобильных дорог, преобладающих над пешеходными тротуарами.

С балкона пятого этажа он видел бетонный мост, а за ним гору, застроенную гаражами и непрочными конструкциями, смутно напоминающими дома. И солнце. Жаркое солнце. Иногда Полдэну казалось, что оно застыло с этой стороны на одном месте и светит в окно с раннего утра и до позднего вечера.

Полдэн сел на плетеное кресло и только от этого простейшего движения у него так сильно застучало сердце, будто он пробежал стометровку. Под водой. Кипящей водой.

Рядом с домом росли высокие кипарисы, но их верхушки были настолько тонкими, что не создавали даже малейшей тени. С другой стороны здания открывался шикарный вид на море, береговая линия которого располагалась на расстоянии чуть меньше километра от дома. С той же стороны всего в нескольких метрах от фасада здания жильцы организовали прекрасный сад и несколько беседок, плотно обвитых глицинией, расцветающей во всей красе весной.

Но внизу под балконом, на котором сидел Полдэн, был только бетон. Ночью ледяной, как тоска. Днем раскаленный, как нежелательные воспоминания. Именно в такие воспоминания погрузился Полдэн обливаясь потом и мечтая о ментоловой сигарете.

1. Полдэн

Три месяца назад Полдэн не подозревал, что в этом мире существует такой «зверь», как Алиса Купер. Тогда, конечно, у нее была другая фамилия, которую Полдэн не смог бы вспомнить уже спустя два дня после свадьбы, если вообще когда-то запоминал.

Весной 2016 года Полдэн еще жил в Дорогоне и даже не думал куда-либо переезжать. Он почти приблизился к цели всей своей жизни. Он уже даже не помнил, откуда взялась эта безумная мечта (то ли поспорил с кем-то, то ли в сериале увидел), но он четко для себя решил, что должен переспать за два года с сотней женщин.

До двадцати трех лет Полдэн гулял с несколькими девушками, причем довольно долго, но до кровати дело так и не дошло. Ему не хватало уверенности сделать этот последний рывок. Девушки тоже не двигались в этом направлении и считали Полдэна просто запасным вариантом.

Все поменялось, когда Томик, высокий атлетичный программист в очках с прямоугольными стеклами, уговорил Полдэна пойти в тренажерный зал. Они вместе делали сайты, но встречались лично только пару раз, хотя жили в одном городе. Полдэн долго сдерживал натиск Томика, увлекавшегося спортом не меньше компьютера, но в итоге сдался. Полдэн всегда избегал мест, где было много накаченных загорелых парней – сам он обладал дистрофичным бледным телом, способным максимум поднять себя на третий этаж без одышки.

Томик имел тайный умысел, когда пригласил Полдэна в зал. Ему нравилась девушка, Тина, которая почти жила среди тренажеров. Тина имела самый низкий уровень подкожного жира, грудь третьего размера, голубые глаза и ровные светлые волосы до лопаток. Идеал красоты Томика. Долгое время он не мог найти к девушке подход и решил, что если предстанет перед ней на фоне своего бледного неказистого друга, то она обязательно подметит атлетическую форму программиста. Томик полагал, что за ее внешностью нет ничего, кроме мыслей о подписчиках в инстаграме.

Но Томик ошибался. Тина любила спорт, но вела свои страницы в соцсетях совсем на другую тему. На тему дизайна и обработки фотографий, которые сама же и делала на профессиональный фотоаппарат.

В первый и последний день в тренажерном зале Полдэн так и не сел ни за один тренажер, зато несколько часов ожесточенно пытался переубедить Тину, что «Иллюстратор» лучше и функциональнее «Корела», но все безрезультатно. Томик несколько раз влезал в разговор, стараясь показать Тине, что и он не просто гора мышц, но девушка старательно делал вид, будто его не замечает.

В этот же день Тина пригласила Полдэна на выставку шрифтов в центре Дорогона. А утром Полдэн очнулся в ее кровати, так и не сомкнув глаз. Другой парень сразу бы влюбился в Тину и на следующий день караулил ее возле дома. Но не Полдэн. Он воспринял этот головокружительный успех как личную победу. Раньше он даже не представлял, что может увести девушку у кого-то вроде Томика, хоть и считал последнего слегка нелепым в этих офисных очках на маленькой голове, прикрепленной к огромному раскаченному телу. Теперь ему казалось, что он в состоянии затащить в постель любую красотку. Этой уверенности ему вполне хватило, чтобы совратить еще девяносто восемь девушек перед тем, как встретить Алису.

Двадцать пятого марта 2016 года в одной из кофеен Дорогона Полдэн встретил девушку, приехавшую на выходные из Нуша. Она не согласилась отправиться на съемную квартиру тощего бледного парня с холодными синими глазами, похожего на маньяка, но и Полдэн не собирался так просто сдаваться.

Не ожидая того, он проснулся в маленькой квартирке на пятом этаже шестиэтажного дома №13, расположенного на улице Дельмонико – главной улице Нуша.

Нуш! Само название вызывало тревогу и раздражение. Это сочетание букв напоминало Полдэну шипение змеи вперемешку со стоном собаки, придавленной деревом.

(Когда успел? До Нуша ехать почти 5 часов)

«Ночнушка», как называл Полдэн девушек, с которыми встречался только ради одной ночи, еще спала. Полдэн уже намеревался покинуть этот «зловещий» дом, но не мог этого сделать, не выполнив стандартного ритуала. Он вышел на балкон и закурил первую сигарету, любуясь рассветом. Полдэн опустил взгляд вниз и заметил, что среди зелено-сиреневого буйства красок затаилось что-то маленькое, миленькое и рыжее. Настолько приторно милое и рыжее, что Полдэн ощутил себя маленьким ребенком, который перед обедом съел пять кусков самого вкусного шоколадного торта.

Полдэн закурил вторую сигарету, но тут же начал кашлять. Он так увлекся девушкой, кормящей свору толстых котов на зеленой лужайке, что забыл раздавить ментоловую капсулу. Если бы Полдэну сообщили, что жить ему осталось меньше месяца из-за опухоли в мозгу, он не так сильно расстроился бы, как в тот момент, когда забыл нажать эту кнопку.

По многолетней привычке, сформированной четкими не поддающимися изменению действиями, был нанесен сокрушительный удар. На несколько секунд Полдэн ощутил холод и давление. Его будто зажало в тиски и только нечто яркое и живое могло помочь ему. Именно это «чудо» внизу гладило и кормило кошек. Полдэн отказывался верить в такие глупости, но где-то на уровне подсознания все уже было решено.

Полдэн затушил испорченную сигарету о дно стеклянной пепельницы, достал другую, демонстративно нажав кнопку, будто показывая небесам, что его не так-то уж легко одолеть, и закурил. Он втянул ледяной дым, но и в этот раз закашлялся. Эта вторая сигарета больше не приносила того удовольствия и радости, как было раньше. Что-то внутри него сломалось. Резко и безвозвратно.

Щелчком пальцев Полдэн запустил сигарету на асфальтированную дорогу между домом и зеленой лужайкой, пристально наблюдая за рыжей девчонкой. Она сидела на траве и гладила сразу двух котов. Девушка отреагировала моментально и подошла к еще тлеющей сигарете, аккуратно затушила кончиком сандалии и, по-детски наклонившись, взяла окурок. Она едва заметно подняла голову, чтобы понять, откуда прилетел дымящийся «подарок», но, увидев парня на балконе пятого этажа, тут же отвела взгляд и понесла окурок к ближайшей урне.

В этот момент Полдэн забыл, что он вообще когда-либо курил, и что в его жизни существовала идиотская привычка вперемешку с навязчивым ритуалом. Единственное, в чем он сейчас нуждался, так это поскорее предстать перед этим невинным рыжим созданием.

– Прости, я не хотел мусорить, – выкрикнул неожиданно для себя Полдэн.

Девушка в этот момент чуть заметно приподняла плечи и втянула шею, будто ее окатили холодной водой, но все же еле слышно ответила:

– Все хорошо, не переживайте.

Она уже выбросила сигарету и направилась к подъезду. Полдэн в тот же момент рванул через комнату в надежде перехватить девушку на лестнице.

(Зачем? Зачем ты хочешь ее там встретить? Что ты планируешь ей сказать: «Привет, я специально бросил сигарету, чтобы привлечь твое внимание – давай знакомиться»?)

Стоило Полдэну забежать в комнату, как он оказался в объятиях той, с кем провел ночь. «Ночнушка» нежно обняла его и поцеловала, так если бы они встречались уже полгода. Это действие настолько поразило Полдэна, что он без малейшего сопротивления ответил тем же. Но спустя секунд десять, все же вырвался из объятий:

– Прости, но мне срочно нужно бежать. У меня там…

Полдэн задумался. Обычно ему легко давалась ложь, но в данный момент он не мог придумать ничего вразумительного. Или не хотел. Полдэн указал рукой в сторону двери, но, так и не закончив фразу, собрался и вышел на площадку.

Выбегая из квартиры «ночнушки», Полдэн заметил, как захлопнулась дверь квартиры, расположенной по диагонали, но не придал этому значения. Полдэн несся вниз, перепрыгивая сразу несколько ступенек, но ближе к первому этажу начал догадываться, что зря торопится.

Полдэн так же быстро поднялся и громко постучал в дверь девушки, от которой вышел минуту назад. Та открыла. На лице ее можно было разглядеть что-то среднее между испугом и недоумением. Полдэн даже не пытался как-то оправдаться, а напрямую спросил:

– Кто живет в этой квартире? – он указал рукой по диагонали.

В тот момент его ночная подруга уже не ждала объяснений. Она решила побыстрее отделаться от странного парня и, слегка скривив губы, ответила:

– Да так, ничего особенного. Рыжая странная девчонка.

– Она, – ответил Полдэн, мотнул головой в знак благодарности и пустился вновь прыгать через ступеньки.

Уже внизу он снова закурил, но без особого удовольствия. Он сел на скамейку внутри сферической беседки, купол которой состоял из металлических труб, густо обвитых лианами ярко-сиреневой глицинии. Полдэн еще не придумал, как именно, но однозначно решил, что добьется девушки, которая так ошеломила его этим странным утром.

(И? Зачем ты планируешь ее добиваться? Жениться? Детей завести? А как же свобо…)

Полдэн помотал головой, пытаясь вытряхнуть дурные мысли, что наполняли его разум. Внутренний голос. Он всегда подсказывал ему самую лучшую и комфортную дорогу. Его всегда вела интуиция. Все блага и радости существования он получил благодаря внутреннему голосу, который подсказывал, как надо жить. А Полдэн и не думал сопротивляться. Деньги, девушки, алкоголь, иногда наркотики. Все это приносило невероятное наслаждение. И всегда Полдэн жил в гармонии с собой. Но не сегодня. Сегодня он пошел против внутреннего голоса, о чем не раз еще пожалеет.

Полдэн еще раз тряхнул головой и выбросил окурок на дорогу. Несколько секунд он смотрел на тлеющий обрубок сигареты и неуверенно поднялся с лавки. Он огляделся по сторонам, будто боялся, что кто-то может застать его за этим постыдным занятием и подошел ближе. Он занес ногу над окурком, чтобы раздавить его полностью, но в итоге опустил на уголек сигареты только кончик своей серой кроссовки. Полдэн сделал это так же аккуратно, как девушка двадцатью минутами ранее, а затем как-то по-детски наклонился, взял остатки сигареты и выкинул в урну.

Полдэн больше не чувствовал, что вытворяет нечто постыдное. Он расправил плечи и с улыбкой осмотрелся, в надежде увидеть свидетелей этого героического, по его мнению, поступка.

(Ага, затоптал дракона, спас принцессу! Наш герой!)

Никого рядом не было. Слишком рано. Да, и нужен ли ему теперь кто-нибудь кроме нее? Полдэн прошелся вдоль дома, но пока не решил, куда идет. Понятно было одно: надо отправиться домой в Дорогон, хорошенько отдохнуть и выспаться. А затем вернуться, чтобы покорить эту девушку, включив все то обаяние, что он использовал предыдущие девяносто девять раз.