Kitobni o'qish: «Нежные письма. Про любовь, про тебя…»

Shrift:

* * *

Вступление

Привет, дорогой мой человек!

Я уверена, что письма – это то, что делает день чуть теплее. А мне очень хочется, чтобы твои дни были теплее. Уютнее. Проще.

Мне хочется, чтобы в этом сумасшедшем водовороте дел, посреди этих странных, а иногда страшных событий у тебя случалось что-то хорошее. Что-то понятное. Что-то нежное.

Поэтому я целый год писала тебе письма. Про тебя, про себя, про жизнь, про мир.

Устраивайся поудобнее.

Погоди, я накрою тебя пледом.

Вот, так-то лучше.

Письмо 1

Привет, дорогой мой человек!

Вчера я встретила любовь. Она шла мне навстречу шаркающей походкой, нежно закрывая от пронизывающего октябрьского ветра букет, который в любой другой ситуации я назвала бы невыносимо пошлым. Но в этот раз ослепительная фольга, роза, щедро присыпанная блёстками, и листья папоротника, украшенные жемчужинами, были символами самой настоящей, чистой и всесильной.

Нёс это великолепие дедушка лет семидесяти. В чистенькой, но потертой ветровке, смешном шарфике, явно замотанном заботливыми руками «чтобы не продуло!», и стоптанных штиблетах. Он торопился и выглядел взволнованным, в самом лучшем смысле этого слова.

И я представила, как в одной из панельных высоток, между которыми мы столкнулись, его ждёт любимая. В третий раз ставит чайник, потому что вышел-то за батоном, или, может, за пенсией, или просто на двадцать минут пройтись, а нет уж давно. Вроде особенно не волнуется, но поглядывает в окошко, мол, где же его, окаянного, черти носят.

А дома пахнет яблочным пирогом, который она испекла с утра, ведь Витенька (или Мишенька, а быть может, Васенька) чрезвычайно любит шарлотку.

Ещё буквально пять минут – и заскрипит ключ в двери, любимая кинется его встречать, тоже смешно пошаркивая уютными тапками, и начнёт было немного ворчать: «Где ж ты так долго?», но увидит цветы и замолчит на середине фразы, всплеснув руками. Затем наверняка попричитает: «Да что ты деньги тратишь», а на самом деле обрадуется до слёз.

Потому что уже столько лет вместе, а он до сих пор думает о ней, даже выскочив из дома на полчасика. Потому что у неё по сей день сердце от его внимания замирает. Потому что так выглядит любовь: кругом октябрь, а ты с розой в блёстках.

Обнимаю тебя!

Письмо 2

Привет, дорогой мой человек!

У меня были непростые дни, требовалось прояснить некоторые сложные моменты в отношениях с моим другом.

Я ненавижу сообщать о своём недовольстве близким людям.

С дальними персонами, которые мне не особенно важны, проблем нет: мало того, что сообщу, так ещё популярно и доходчиво дам максимальные разъяснения. А вот с теми, кто рядом, – сплошная боль и переживания.

Поэтому я долго мучилась. Сначала надеялась, что оно как-нибудь само разрулится, потом собиралась с духом.

Это, конечно, особенности моих границ, коряво выстроенных на кирпичах: «Любимым надо все прощать», «Ну, свои ведь, можно и потерпеть», «Ты что, сердишься на папу? Плохая девочка!». В сухом остатке: нельзя быть недовольной близкими, фу, фу, фу. В моей семье подобное строго запрещалось, возможно, тебе эти странные правила тоже знакомы.

Но аксиома, которую я знаю совершенно точно: ничто не убивает отношения быстрее, чем замалчивание проблем. Вредный совет с гарантией: «Хочешь разрушить контакт? Молчи о претензиях». Я много раз проходила это сама и еще чаще наблюдала, как на этом погорели другие.

Так что хочешь не хочешь, а приходится вытаскивать себя из-под воображаемого дивана, под который забралась, и задаваться простыми вопросами: «Ника, тебе важны эти отношения? Ты готова пожертвовать ими, чтобы не сталкиваться с неприятными чувствами во время обсуждения претензии? Что для тебя в приоритете: крепкие и классные отношения или корявые заветы?»

Разумеется, отношения важны. И разумеется, жертвовать я ими не готова. Ну а от корявых заветов один вред.

А значит…

Вооружившись адекватными формулировками (без обвинений, без упреков, без агрессии и нападения), пожеланиями, предложениями, а также важной мыслью «да, мое сообщение может быть не очень приятно человеку, но он вполне способен с этим справиться и выбрать реакцию», я плетусь рассказывать, что не так, повторяя себе, как мантру: «Я делаю это ради отношений».

Нет, я не получаю никакого удовольствия от подобных разговоров. В моменте мне волнительно. Но все это абсолютно переживаемо, и уж точно полезнее, чем тягостное молчание.

Так же я поступила и в этот раз. Сформулировала, пошла. И да, моему другу было не очень приятно слышать, что рядом с ним у меня возникают всякие неприятные переживания, и да, я видела, что он расстроен, и конечно, мне ужасно хотелось взять и отыграть все назад, мол, ну ладно-ладно, не бери в голову, наговорила всякого, на самом деле чудесен наш союз. Но я держалась.

Мы все прояснили, обо всем договорились, и, знаешь, мне сразу стало легче, свободнее.

И голова, которая болела три дня кряду, прошла. Ну а самое главное – общение улучшилось.

Такая вот история, дорогой мой человек.

Мне захотелось с тобой ею поделиться, вдруг тебе тоже бывает непросто сообщать о том, что не нравится. Знай, я с тобой!

Обнимаю тебя.