Kitobni o'qish: «Сгореть в огне», sahifa 4
– В своем уме? – прошипел Джун рядом, не отрывая глаз от потрясенного лица наставницы. – Давай, выложи еще, сколько тебе лет и откуда ты здесь появился.
– Отвали, Хоён, – рявкнул Райер. – Со своими нравоучениями.
На них двоих уже не просто оборачивались украдкой, а открыто смотрели. Джун вызывающе уставился в ответ, пока ученики не начали отворачиваться. Райер снова встал, проигнорировав пинок по ноге от соседа.
– Прошу прощения, голова болит. Могу я пойти к медику?
– Да, конечно, – наставница даже не взглянула на него. – Следующий. Таймир.
Райер уже не слушал, что расскажет о себе нескладный долговязый парень с первого ряда. Он смахнул все с парты в рюкзак, так как возвращаться не собирался, и вышел из класса, все так же ни на кого не глядя. Сайя подняла вверх руку.
– Наставница Верена, разрешите выйти.
– Ученица, не разрешаю, – ровно ответила наставница. – Потерпите десять минут, чтобы там у вас не произошло срочного.
Сайя посмотрела на часы, потом – на Рейфа Таймира, вечно нестриженного шатена, у которого веснушки были даже на лбу. Он что-то говорил, а она не могла сосредоточиться, в ушах стояло неожиданное признание Райера в том, что он неудачник.
Как только прозвенел звонок, она подошла к Джуну.
– Где Райер?
Хоён приподнял брови и продолжил складывать тетради в рюкзак. Туда же последовал учебник, потом ручка. Только после этого ответил:
– Он же сказал, что пойдет к медику.
– Не думаю, что он там, – у Хамира не болела голова, он просто хотел исчезнуть из класса, и Сайя думала, что в том была ее доля вины. – Хоён, пожалуйста, ты можешь сказать мне, куда он пошел?
– Нет, – Джун застегнул молнию и повесил рюкзак на плечи. – Синора, я не знаю. Серьезно, не знаю. – Все сообщения, которые он послал Райеру, остались непрочитанными. Джун и сам начал волноваться – сначала известие от Карсо об обнаруженном трупе наставника Кадана, потом появление Тисы Верены и внезапная вспышка ярости у обычно уравновешенного напарника. Джун подозревал, что Райер забился в самый темный угол и будет там скрываться, пока не придет в норму. – Поговорите завтра.
Мимо прошла наставница Верена, обдав их тонким ароматом парфюма, что никак не вязалось с ее небрежной формой одежды, будто она собиралась на прием, а ее срочно вызвали на работу. Ноздри Джуна инстинктивно расширились, втянули запах, что заметила Сайя и проследила за его взглядом в спину наставницы.
– Такое ощущение, что вы знакомы.
Джун сузил глаза еще сильнее, став удивительно похожим на ньянца.
– Не говори ерунды, она только сегодня появилась в школе. Тебя подруга зовет.
Тоири махала ей рукой из коридора и Сайя, постояв еще немного у парты Хоёна, вышла из класса. В коридоре царило столпотворение, только сегодня ученики не спешили расходиться, а шептались о Тисе Верене. И Сайя облегченно вздохнула, когда они с Тоири выбрались из толпы к лестнице.
– Прогуляемся? – предложила Тоири. – Зендан пригласил отметить сдачу зачетов, будут все наши. Выпьем, потанцуем.
– Извини, нет. Я лучше вернусь в комнату.
– Ну да, в игру, ты хотела сказать, – Тоири понимающе подмигнула и слегка покраснела, когда проходящий мимо Зендан Рин кивнул ей. Пронзительные голубые глаза, легкая небритость, небольшой шрам, пересекавший бровь, фигура атлета, а также деньги родителей сделали его предметом восхищения всех школьных красавиц и не только. Тоири тоже увлеклась парнем, который любил одновременно всех и никого, собрал вокруг себя воздыхателей и наслаждался их битвами за себя. – Сайя, тебе всего лишь нужно вставить линзы и сходить в магазин за одеждой – и будешь сиять на всех вечеринках.
Тоири, конечно, была права, очки давно пора было отправить в мусор. Но за время обучения в Койе Канхёдже Сайя поняла, что дружба за внешний вид ее не интересует. И лицемерные товарищи, которым важно лишь то, во что она одета и сколько у нее денег, ей тоже ни к чему. Поэтому она вновь покачала головой и подтолкнула подругу к близнецам Саид, которые посылали Тоири нетерпеливые взгляды.
– Иди, То. Мне это неинтересно, и мне там скучно, хоть в очках, хоть в линзах. Я найду, чем заняться, не переживай и отдыхай.
Тоири виновато вздохнула и Сайя невольно улыбнулась, видя, куда подруге хочется сейчас пойти. Поэтому ушла первой.
Пока спускалась по лестнице, думала о том, что сегодня сможет собрать плащ из тех частей, что лежали в сумке ее ассасина. Попыталась угадать, какой он будет – плащи у мастеров не были похожи друг на друга. Кто-то получал прозрачную паутину, как Шайса, кто-то – тяжелые складки атласа, кому-то повезло получить крылья, как Хёну. Запланировала полететь к Лабиринту, который ее давно манил, но раньше уровень не позволял пройти внутрь. Сразиться с крылатыми фазургусами, которые окатывают своих жертв кипящим маслом. Разворошить муравейники, срубить дикие лианы, возможно, найти ценные эффекты для брони. Но перед этим она хотела поговорить с Райером – стоило извиниться за нападки, которые он ничем не заслужил.
Ниже кто-то говорил. Два человека, мужской голос она узнала сразу – Зендан Рин. Приглашал кого-то на свою вечеринку. Сайя остановилась, не желая мешать. Женский голос шутливо предложил покружиться в вихре вальса, на что Рин рассмеялся и ответил, что почти никто не знает этого танца. Наставница Верена, вдруг сопоставила голоса Сайя. И подивилась смелости ученика, который так запросто приглашает наставника отметить окончание триместра. Хотя он всегда был бесстрашным.
Поднялась обратно на этаж, потопталась немного у перил, надеясь, что они не задержатся. Разговор был немножко приватный, неудобно было показать, что она слышала. Потом опять пошла вниз. Зендана и наставницы уже не было на лестнице.
Сайя свернула к переходу между вторым и первым этажами, который вел в амбулаторию, хотя была уверена, что Хамир не появлялся у медиков. Но больше она не знала, где его искать, разве что заявиться в его комнату. И вновь услышала голос наставницы Верены совсем рядом.
Широкая неосвещенная площадка с одной стороны оканчивалась лестницами, напротив светился купол наружной галереи, дверь в стене вела в архив, из которого и доносился звук. Сайя прижалась ухом к двери, которая неожиданно легко сдвинулась с места, и едва сдержала испуганный возглас. Замерла, прислушиваясь, но наставница Верена продолжала быстро говорить, только голос стал более четким.
Сайя уже сделала шаг назад и хотела прикрыть дверь, как к голосу наставницы присоединился другой, мужской. Рин? Нет, поняла она, Райер.
На мгновение Сайя обрадовалась, а потом насторожилась.
Он все еще был в школе, в архиве, который закрыт для учеников, с этой странноватой вирой, которая заменила наставника Кадана. И его тон был слишком жестким для разговора с наставницей, тогда как Тиса Верена определенно его умоляла о чем-то.
Необъяснимое поведение Райера на паре, враждебное отношение Джуна к наставнице, которую он, как сказал, первый раз видел, дрожащий голос самой наставницы в забытом всеми архиве, которая неведомо что делала там с одним из учеников. Сайя не смогла удержаться, проскользнула в приоткрытую дверь и спряталась за одним из пыльных стеллажей, на которых беспорядочно громоздились горы книг и журналов за прошлые годы.
– Райер, пожалуйста, – полушепот звучал так отчетливо, словно наставница стояла рядом. Сайя выглянула поверх одной из стопок книг и растерянно заморгала: Хамир удерживал обе руки женщины, которые тянулись к его шее, и вся его поза выражала едва сдерживаемую ярость. Казалось, еще немного, и он либо наорет на нее, либо отшвырнет на стеллаж за ее спиной. Наставница шагнула еще ближе к нему, почти прижалась. – Прошу! Нет, умоляю! Разреши мне любить тебя, дай мне шанс доказать, что со мной ты будешь счастлив!
– Замолчи, – процедил Райер и сильно встряхнул наставницу. – Приди в себя, где ты находишься? И на ком ты виснешь? На своем ученике??
Сайя крепко зажала рот рукой, боясь выдать себя, опасаясь даже вздохнуть. Райер выглядел очень злым, Верена, кажется, плакала и все пыталась его обнять. Выглядело это абсурдно, неприятно, и в то же время Сайя не могла оторвать глаз от них: ученик свел с ума наставницу до такой степени, что та готова валяться у него в ногах, вымаливая крохи нежности. И они определенно были знакомы до того, как она появилась в школе. И с Джуном, скорее всего, тоже. Он ей солгал.
За дверью послышались шаги, девушка поспешно отступила назад, в темный проход между высокими стойками до самого потолка, молясь, чтобы ее не обнаружили.
Райер в очередной раз оттолкнул Тису, обернулся к двери, и в этот момент наставница все-таки добралась до него. Крепко обхватила его шею и запрыгнула на него, сцепив ноги на спине. Райер, не ожидавший такого трюка, пошатнулся, прижался спиной к полкам, с которых на пол повалились стопки бумаг, создав такой грохот, что парень выругался сквозь зубы. И в ужасе расширил глаза, когда дверь начала открываться.
– Райер! – пискнула наставница, еще сильнее сжав его ногами и руками. Скинуть ее быстро было невозможно.
– Я, по-твоему, должен испариться? – разъяренно прошептал Хамир и вместе с ней нырнул между стеллажами, надеясь, что посетитель, когда заметит устроенный им беспорядок, сначала сходит за охраной и даст им время выбраться из архива незамеченными.
Тиса Верена тут же прижалась к его губам, пользуясь тем, что Райер не станет поднимать шум, целуя его так исступленно, словно она не была преподавателем парня. И не было никого за дверью, и он не раскрыл потрясенные синие глаза и не уставился на нее, боясь пошевелиться, чтобы не сдвинуть еще что-нибудь с места. Ему ничего не оставалось, как замереть и позволить ей целовать себя. Либо показаться перед тем, кто сейчас направлялся в их сторону.
Шаги были уверенные, четкие, их звук разносился далеко по архиву: вошедший был точно не учеником. Райер мысленно застонал, представляя, как ему влетит за возню с преподавателем в темноте. Скосил глаза и встретил взгляд Сайи, такой же шокированный, как и у него самого. От неожиданности втянул в себя воздух, и язык Верены оказался у него во рту.
«Это настоящая катастрофа», – он ощутил, как влажный язык ощупывает его зубы и кружит вокруг его языка. – «Как много она успела услышать?» Увидела она достаточно, чтобы стоять с открытым ртом и глазеть на них. Райер обреченно закрыл глаза.
У распахнутой двери прозвучали шаги второго человека, Сайя открыла глаза еще шире и втянула голову в плечи. Потрясение от представления, разыгравшегося перед ней, отошло на второй план, и она уже вместе с Хамиром безмолвно умоляла наставницу вести себя тише.
– Ректор Крид! – резкий оклик Джуна. Совсем уже близкие шаги стихли, потом шорох по плитам пола – первый гость развернулся к двери. – Я прошу прощения за беспорядок, я испытывал коптер. Дверь была открыта, и он немного намусорил тут. Я все приберу.
«Таймин Крид». Сайя переглянулась с Райером, боясь уже дышать. Насторожилась даже наставница, оставив, наконец, рот Хамира в покое. Дернулась, чтобы спуститься с парня на пол, но Райер сжал ее так крепко, что она не смогла пошевелиться. Все трое замерли, прислушиваясь к ответу ректора.
– Коптер? – растягивая буквы, переспросил Таймин Крид. Оглянулся за спину, потом по сторонам. – И где же он, ваш коптер? Наверное, под книгами?
Шаги возобновились, у жмущейся к стеллажам троицы душа ушла в пятки. Одновременно сделали медленный шаг назад, глубже в темноту.
– Ректор Крид! – Джун почти бегом догнал Таймина, остановился перед сваленными книгами и журналами, удерживая внимание ректора на себе. Присел и принялся рыться в куче, раскидывая все вокруг себя. Райер и Сайя отступили еще дальше, куда уже не доставали слабые светильники, расставленные в центральном проходе. – Он точно должен быть здесь. Сейчас…
Ректор скрестил руки на груди, исподлобья следя за учеником, ни на мгновение не поверив, что где-то здесь летал коптер. Скорее, кто-то ходил, и, безусловно, не Джун Хоён, потому что тот появился уже после него самого. Немного подумав, ректор крикнул:
– Хамир! – посмотрел на напрягшуюся спину Хоёна и прищурился. – Райер Хамир, если ты сейчас же не выйдешь, отвечать за взлом архива будет твой товарищ. Второй раз повторять не буду.
Райер показался из ближайшего пролета почти сразу же, на ходу завязывая хвост, который ему основательно растрепала Тиса Верена. Остановился перед ректором, опустил глаза на сидевшего на пятках Джуна, который уже бесцельно перекладывал книги с места на место.
– Я искал литературу по психоделике. В библиотеке ничего похожего нет, я и подумал, что здесь что-нибудь найдется. – Такие книги были не для общего пользования. А ему необходимо было вывести ректора из себя до такой степени, чтобы тот не вздумал искать еще кого-нибудь между стеллажами, а обратил все свое негодование лишь на него одного. Отвел в свой кабинет и дал возможность двум девушкам выбраться. Но Таймин Крид отреагировал не так, как должен был, а только приподнял одну бровь, пристально глядя на ученика.
– Могу поинтересоваться – для чего вам эти знания, Хамир? Метите в высшие инспекторы? – Райер поднял подбородок выше, ректор холодно продолжил: – Что-то я не заметил у вас подобных способностей.
– Я… Думал, в книгах описаны способы получения этих способностей, – он нес полнейшую ерунду. Поза Райера была расслабленной, но внутри начинал нервничать, потому что ректор вел себя непредсказуемо. – Возможно, если постараться, я смогу…
– Поэтому у вас все губы опухли? – поинтересовался Таймин Крид, кивая на его лицо. Джун склонил голову еще ниже, незаметно сжимая пальцы под журналом, который схватил в руки. Райер почувствовал прилив уверенности и чуть улыбнулся. Но неожиданно ректор вернул ему улыбку. – От усилий губы кусали? Книги целовали в благодарность за полученные знания? – Устремил взгляд в темноту. – Кто там еще есть?
Джун выдохнул и с усилием поднялся на ноги.
– Ректор Крид, я поговорю с Хамиром, он больше не появится в архиве и перестанет искать то, что ему совершенно не нужно. У него нет таких способностей, вы правы.
– Хамир, – с угрозой повторил ректор, проигнорировав слова Джуна. – Мне самому посмотреть?
– Я, – Сайя вышла из полумрака того же пролета, что и Райер перед этим, обойдя стеллажи в конце. Мужчины замолчали и уставились на нее. Сайя вытерла губы, размазав помаду еще сильнее, Райер ошеломленно моргнул и едва успел придержать пошатнувшегося Джуна, который быстро выпрямился. – Я с ним. Мы обсуждали живопись.
Минуту ректор просто смотрел на нее, потом его глаза потемнели.
– Вам не кажется, что… – замолчал, растер виски, откинул назад волосы, все так же не сводя глаз с помады на подбородке ученицы. – Синора. Это уже ни в какие рамки не лезет! В архиве…? Что…? Живопись??
Сайя сообразила, что ей следует смутиться. Она опустила голову вниз и быстро прошла к выходу, вытирая на ходу краску с лица. Джун и Райер двинулись за ней, надеясь, что ректор пойдет следом.
Таймин Крид еще раз оглядел зал, после чего вышел и запер дверь. Райеру осталось полагаться на то, что у Верены есть ключ и ему не придется возвращаться, чтобы вытащить ее оттуда.
Его беспокоил Джун, который бледнел на глазах, но упорно шел вперед, к лестнице, не оборачиваясь.
– Ты как?
– Мне нужно в комнату, – прошептал Джун, сжимая пальцы в карманах школьных брюк. Его лоб и виски покрылись испариной, щеки горели, что выглядело пугающе на фоне мертвенно белой кожи. – Хамир, он ушел? Я сейчас отключусь. Найди что-нибудь…
Джун не договорил, повалился вперед. Райер едва успел его поймать, чтобы напарник не разбил лицо, оглянулся, пытаясь вспомнить, есть ли поблизости хоть какой-то закрытый угол, где можно спрятать Хоёна. Похолодел, когда услышал шаги по лестнице с первого этажа, начиная судорожно придумывать, как будет объяснять состояние Джуна: никак нельзя допустить, чтобы напарник попал в руки школьных медиков.
– Что с ним? – это была Сайя. Райер никогда не думал, что будет так рад ее видеть.
– Есть здесь кабинет не слишком посещаемый? – постарался, чтобы голос прозвучал ровно и не выдал ужас, который он испытывал.
– Да, сразу под лестницей, там сторож иногда спит ночью, – Сайя не стала дальше расспрашивать, помогла Райеру перекинуть Джуна через плечо и повела к небольшой каморке, где Райер головой задел потолок, и где все обстановка состояла из стула, потертого коврика у двери и кровати. Узкой, короткой, ноги Хоёна остались свисать на пол и Сайя подставила под них стул. Обеспокоенно всмотрелась в закрытые глаза, потрогала горячий и мокрый лоб.
– Он болен?
– Нет, – качнул головой Райер. – Не поел с утра, все с ним будет в порядке. Слушай, спасибо. – Глянул на дверь и Сайя поняла, что он сейчас попросит ее уйти. – Можешь никому не рассказывать? Парень, теряющий сознание от голода – зрелище так себе, Джун потом в глаза одноклассникам не сможет смотреть.
– Конечно. И не собиралась. Может, принести еды?
– Не нужно, – Райер мягко улыбнулся. – Ты иди. Он сейчас придет в себя – и мы вернемся в свою комнату.
Сайя засомневалась, но глаза парня были такими чистыми, как небо, ни облачка лжи. И смотрел он открыто, и улыбался беззаботно, будто переживать было не о чем.
– Ладно, – она подняла с пола свой рюкзак, бросила еще один взгляд на Джуна. – Тогда до завтра?
– До завтра.
– Слушай, хотела сказать, – Сайя уже взялась за ручку двери, тут вспомнила, зачем искала его перед тем, как оказаться в архиве. Подумала о том, чему стала свидетелем в самом архиве, и Хамир, глядя в стекла ее очков, в этот момент подумал о том же, представил, как он выглядел с наставницей на руках. Их взгляды на миг встретились и тут же смущенно разошлись в стороны. Райер опустил голову вниз, разглядывая свои ботинки. – По поводу кофе. И наставницы. – Он начал мысленно подталкивать ее к выходу.
– Может, в другой раз? Завтра, например? – ему нужно придумать правдоподобную историю, а сейчас он был не в состоянии шевелить мозгами: Джун его сильно напугал.
– Выпьем кофе? – тут же спросила Сайя. – Ты извини за мои слова…
– Да, согласен, – быстро ответил Райер, готовый уже вытолкать ее за дверь собственноручно. Джун пошевелился. – Я угощу тебя кофе.
Как только за Сайей закрылась дверь, Райер как можно тише повернул защелку, запирая вход в их укрытие. Вернулся к кровати, достал из рюкзака флягу с настойкой амилазиума и протянул ее Джуну.
– Пей. Ты потерял сознание.
– Не сейчас, – Джун слабо оттолкнул протянутую руку с наркотиком. Приподнял голову и уронил обратно, по лицу пробежала гримаса боли, и Райер сжал его пальцы, изо всех сил желая забрать хоть часть его проклятья. Но все, что он мог – лишь быть рядом и стараться облегчить последствия.
– Ты же знаешь, что нельзя воздействовать на двоих одновременно, еще и контрастно! Еще и с моим блоком, черт тебя дери! Сдохнуть хочешь в лаборатории? Мало тебе? – яростно процедил он.
– Умолкни, – прошептал Джун, выдергивая руки и хватаясь за голову, чувствуя каждый шов, который соединял кости черепа. Все они глухо ныли, будто пытались расползтись в разные стороны. – Этот ректор… Он не поддался. Он просто стряхнул меня, понимаешь?
Райер тяжело опустился на пол у кровати, вникая в смысл слов.
– У него блок?
– Нет. Ни одного, это что-то другое. Я не смог ни за что зацепиться, такое ощущение, что он… – Джун надавил на глаза, боль становилась сильнее. – Проклятье… Я не хочу пить эту отраву.
– Он такой же как ты? – тихо уточнил Райер. Психоделики были защищены друг от друга природой. Если у ректора не было блока, значит, его щит был иного рода. Между тем каждый психоделик стоял на учете и проходил обязательную подготовку. Если Крид имеет подобные способности – необъяснимо, как он мог занимать пост ректора вместо того, чтобы служить гвардейцем. Как его могли упустить из виду? Но, глянув на напарника, оставил все вопросы на потом и вновь протянул флягу. – Тебе придется его выпить, если не хочешь оказаться в лаборатории. Джун! Пожалуйста, пока твои датчики не считали лишнего!
– Ты… – Джун замолчал, глядя в неправдоподобно синие глаза Райера, будто ему плеснули в них ультрамарин. Знал, что амилазиум принять придется, пока мозг окончательно не взбесился, но оттягивал момент превращения в безвольную куклу. – Здесь?
– Я не доведу тебя до комнаты незаметно, – с сожалением ответил Райер и приподнял голову Джуна, отмечая заметно покрасневшие склеры глаз. Им стоило поторопиться. – Я буду с тобой, не переживай. Теперь пей, пока твои сканеры не подняли тревогу.
Датчики в теле Джуна четко улавливали грань между допустимыми показателями и кризисом, и в момент, когда он пересекал эту грань, передавали сигнал в лабораторию. Лучше отлежаться здесь, чем на столе анатомиков, это Джун очень хорошо усвоил с тех пор, как стал высшим инспектором. Поэтому открыл рот и дал Райеру влить в себя наркотик.
Глядя, как напарник глотает настойку, Райер одновременно испытывал злость на действия самого Джуна, который пытался воздействовать на него и ректора одновременно, ему добавляя уверенности, ректора пытаясь убедить в обмане. И горечь от вида того, как активный и неутомимый человек превращается в овощ в момент, когда яд подавляет нейромедиаторы, атакующие его мозг. Джун становился абсолютно беспомощным, часами лежал не шевелясь, с ним можно было делать все что угодно. Поэтому Райер не оставлял его ни на мгновение, охраняя и присматривая.
Глаза Джуна моментально остекленели, зрачки расширились, перестав реагировать на свет, и Райер едва ощутимо дотронулся до его век, закрывая их. Сложил руки на животе и накрыл напарника не слишком чистым одеялом сторожа. Единственный стул служил подставкой для ног лежащего, поэтому Хамир устроился на полу, предварительно передвинув туда коврик от порога, прислонился спиной к боковине кровати. Согнул ноги в коленях, положил на них подбородок, разрешив себе подумать о наставнике Кадане, которого сняли с веревки в своей же комнате. О Тисе Верене, гвардейце третьего ранга, которая постоянно его преследовала и от которой не удалось скрыться даже в школе. И о сцене, которую застала Сайя Синора в архиве.
