Kitobni o'qish: «Люди Света. Том 2», sahifa 3
– На улице в метре от входа, зарылся в снег. Еле нашел, полполя пришлось прокопать.
– Все, Бим дома, сейчас согреешься.
– Хоть бы спасибо сказала! – недовольно говорил Лучезар.
– Ой, прости, забыла. Спасибо тебе большое за Бимку.
– Отпускай его на пол. Любимого кормить собираешься?
– Сейчас все сделаю!
Покушав, Лучезар сидел на стуле, облокотившись на стол, внимательно наблюдал за мной, как я играю с Бимкой.
– Ну, все наигралась. А теперь давай прощайся.
– С кем – не поняв, о чем идет речь.
– С питомцем своим.
– Зачем?
– Я его в берлогу к вармадам подброшу.
– Лучезар, я не пойму, зачем его в берлогу подбрасывать?
– А это твое наказание. Я забираю у тебя Бима.
– Ты шутишь?
– Я серьезен. Ты по-другому не понимаешь!
– Нет, нет! Я не отдам его! Он мой!
– Наталья не усложняй жизнь! Я сказал, накажу, значит накажу!
– Лучезар, любимый! Накажи меня по-другому! Обещаю, я вообще не подойду к выходу. Только не забирай Бима!
– Ты мне это уже обещала!
Я прижала вармада к сердцу, целуя в мокрый нос. Лучезар подошел, протягивая руки к Биму.
– Давай!
Я замотала головой умоляя:
– Пожалуйста, оставь, не отнимай его у меня.
– Наталья в любом случае заберу. Только, что я потом с ним буду делать, зависит от твоего поведения. Или отпущу к сородичам, или брошу в реку, или может, сдеру шкуру и повешаю над ложем, а мясо съем вместе с тобой. Решать тебе!
Умолять было бесполезно.
– Прощай мой мальчик. Я буду помнить тебя всегда, – по щекам катились слезы, а Бимка своим шершавым языком слизывал их. – Ты всегда останешься в моем сердце. Прощай мой любимый вармад, – я протянула щенка Лучезару.
– Ну что лохматый пойдем? – он потрепал его по загривку и пошел, довольный собой.
Я поняла, что это была подстава Лучезара. Бим ужасно надоел ему со своим визгом, что я любила больше щенка, а не его. Он ревновал вармада, что тот забрал меня, не оставив ему нисколько. Самое противное то, что я не могла предъявить Лучезару нечего! Сказать, что это его рук дело, все он подстроил. Мог же наказать по-другому! Нет забрал самое дорогое, что у меня было. Лучше бы себя забрал! Я легла на кровать, рыдая, уснула.
С тех пор не могла кушать мясо вармадов. Как представлю, что на моем столе может оказаться Бим, сразу же выворачивало. Тайком выплевывала мясо. Лучезар стал замечать, что периодически во время еды мне становилось плохо. «Ты себя хорошо чувствуешь?» – заботливо интересовался он. Лучезар стал наблюдать за мной во время еды. В очередной раз, когда я не смогла выплюнуть мясо, глотая, кусок встал у меня поперек горла, стала задыхаться, пытаясь выплюнуть обратно, в результате изрыгнула весь свой ужин на пол. Подскочил Лучезар толи испуганно, толи радостно стал тараторить:
– Ты как? Тебе плохо? Давно тебя тошнит? Я заметил, ты как неделю не можешь есть.
– Все хорошо. Я в порядке.
– Желудок не болит?
– Нет, – я присела на стул.
Лучезар стоял передо мной накортачках радостно, нет скорее с надеждой, заглядывал мне в лицо.
– И голова не кружится?
– При чем тут голова? Я просто поперхнулась.
– Ты моя милая часто давится стала, – довольно улыбался он. – Может тебе Светоч дать?
– Зачем мне твой Светоч? – возмутилась я – Не больна, чтобы его пить.
– Может все-таки стоит, – настаивал он, целуя мои руки.
И тут до меня дошло, почему Лучезар так на меня смотрит и предлагает Светоч. Он думает, что я в лоне! Так вот твой план на три года! Чтобы я забеременела и подарила тебе чудо!
– Нет Лучезар, ты не прав, – я замотала головой.
– Ты все поняла! Моя любимая, как я счастлив, – целую меня, радовался он.
– Лучезар, я не беременна!
– Моя девочка в лоне, – он стал гладить мой живот, – и подарит мне сына.
– Лучезар, ты меня не слышишь. Я знаю, когда бываю в лоне. Сейчас я пуста!
– Наталья ты не хочешь просто признаться себе в этом. Тебя как неделю тошнит. Ты то не ешь, то набрасываешься на еду, съедая все. Милая моя Сударыня в лоне. Я счастлив, что природа одарила нас чудным даром.
– Лучезар услышь меня! Тошнит меня, потому что я не могу есть мясо вармадов после Бима. Мне кажется, что я его кушаю. А кушаю я много только рыбу, так как до этого ничего не ела. Вот и все.
– Нет в лоне!
– Очнись! Думай своими мозгами, думай. Затошнило сразу после Бима, ем только рыбу, тошнит во время поедания вармада, ну соображай! Я не беременная. – Было видно, что он задумался, составляем мозаику из фактов. Его лицо становилось все мрачнее и угрюмее. – Милый, я бы так хотела быть в лоне, порадовать тебя чудом. Прости, не могу родить тебе сына, – и бросилась ему на шею, делая вид что плачу. А сама подумала: «Не дай бог этому случиться, тогда он от меня вообще не отстанет!»
Лучезар сжал меня крепко в своих объятиях.
– За что мне это! Почему природа не дает мне детей! Я так хочу ребенка. Да были у меня не достойные поступки, но это мелочи. Сколько раз я спасал свой народ, восстанавливая и поддерживая мир. Я достоин любви, семьи, детей. Я хочу сына от тебя Наталья. Он у нас будет красивый, умный. Буду счастлив, если ты родишь хоть мальчика, хоть девочку. Я безумно желаю детей!
Мне стало жалко Лучезара. Он по своей сути был хороший добрый, ласковый и таким нежным. Один раз, оступившись, поломал себе всю свою жизнь. Лучезар достоин, конечно, лучшего. Мне так захотелось подарить ему чудо.
– Лучезар у нас обязательно будет ребенок. Я подарю тебе сына! Я люблю тебя милый. Природа обязательно увидит, что мы одно целое и скрепит наш союз чудом. Ты главное верь, не теряй надежды! – «Боже, что я такое говорю! Я же люблю Светогора! Что это со мной? Что же будет со мной через три года? Если через семь месяцев хочу дарить ему детей. Я теряю себя! Теряю Светогора! Забываю его! Как он меня жгуче целовал. Бог мой, я не помню, не ощущаю его прикосновения!» Стала осознавать, что Лучезар почти поглотил меня всю. Я думала, что люблю Светогора, но уже не желала его ласок, прикосновений, любви. Мне от этого становилось скверно на душе, что я так быстро забыла свою любовь!
Хотелось бы сразу рассказать, что происходило в наше отсутствие в Светограде. Мне поведал Светозар о тех днях. Когда я вернулась, он потребовал от Светогора аудиенции со мной на два часа, чтобы все мне рассказать и покаяться.
«Весть о твоей гибели застала меня на охоте за вердаком, который забрел на нашу территорию.
– Это кто еще? – поинтересовалась я.
– Типа ваших кикимор. Пришел гонец и принес приказ явиться на коронацию Светогора. Я был в смятении: “Какая коронация? Куда же делся Лучезар?”
На что гонец ответил:
– Вы разве не знаете? Полтора месяца назад Правитель вместе со своей женой и принцессой Натальей утонули в реке на краю света.
Услышав это, у меня сжалось сердце от скорби.
– Как это произошло?
– Вроде мост обрушился.
– Да тот мост еще тысячи лет простоит! Я сам его строил. Мост сам не может обрушиться.
– Не знаю, мог или не мог, но все так говорят».
Я помчался в Светоград, обдумывая все услышанное. Пришел к выводу, что царская семья что-то недоговаривает. Не мог мост просто обрушиться, если ему только не помогли. Тогда кто помог? Ладно, упали в реку. Лучезар мог спастись. Да и вас обоих вытащить. Я хорошо знал Лучезара, он не слабак, чтобы утонуть! На поле брани не пал, а в реке тем более не погибнет.
Прибыв в город, услышал ту же версию: будто бы приплыло бревно и, ударившись, снесло пару опор. Да не могло, какое-то дерево сбить одну, а уж тем более пару. Я опросил всю охрану, которая была в том походе, и окончательно убедился, что официальная версия была ложью. Я знаю, когда они врут, когда говорят то, что им приказано. Что вы были мертвы – это точно. Вся царская семья горевала. Сударыня Соцветия практически не выходила из комнаты. Только иной раз к обеду ее вел под руку Светлояр. Под черной вуалью виднелись ее поседевшие волосы. Светогор мрачный, как грозовая туча, сидел за столом и ни с кем не разговаривал, не отвечал на вопросы. Весь город скорбел по утрате. Елена свою боль заглушала пением. Она пела днем и ночью. Порой даже не пела, а напевала, издавая отдельные звуки. В очередной раз Елена затянула унылую песню, Светогор не выдержал и рявкнул: «Да заткнешься ты, наконец!» До этого, не проронив слезинки, Елена заплакала навзрыд и побежала. Светогор очнувшись, как от сна последовал за ней. Поймав ее, прижал к груди и зашептал: «Прости родная! Прости! Пой Елена! Пой для нее! Она нас слышит! Мама любила, когда ты поешь!» И Елена запела сквозь слезы. Только маленький Белосветик не понимал всего происходящего, весело танцевал вокруг них.
С тех пор Елена немного стала улыбаться, играя с братом. Светогор на вопросы хоть как-то начал реагировать. А я мучившийся мыслями «Как все-таки вы умерли?» отправился к мосту.
Прибыв на место, осмотрел его раз пять, если не больше – он был цел! Как мы его поставили, так он и стоял, ни одна опора не была заменена. Я убедился, что все ложь! Надо было найти ещё пару фактов, чтобы предъявить Светогору, тогда он не сможет отмахнуться и расскажет правду, как вы умерли. Но я сам из них и знаю, как мы подчищаем следы. Нет, никаких зацепок и улик не будет.
Готовясь к будущей коронации, направился проверять телепорт. Тыча машинально пальцем в пульт управления, проверяя будущее адреса и сопоставляя с прежними, бросился один адрес без названия только цифры. Код этот мы использовали редко, поэтому не сразу вспомнил адрес. Это был Староград, куда мы отправляем заключенных на смерть.
– Даросвет, скажи, кого мы недавно отправляли на казнь?
– Понятия не имею. Это Светхо отправлял.
– Откуда был доставлен заключенный?
– Не знаю.
Хорошо, что я начальник охраны и имею допуск к этой информации. На экране высветилось имя, от которого задрожали колени «Светона!» Что происходит? Почему ее казнили? Да еще тайком! Всем рассказали, что вы утонули, если только… она не убила вас! Лучезара рота положить не могла, а она одна тем более! У меня теперь были улики, с которыми я мог идти к Светогору.
Напросившись на приватную беседу со Светогором, сразу задал вопрос, который мучил меня последний месяц.
– Я хочу знать, как умерла Наталья с Лучезаром!
– Ты уже знаешь как.
– Нет, я желаю услышать правду! У меня есть доказательства, что они не утонули.
– Какие?
– Светона не умерла, а была казнена. Вы отправили ее через неделю в Староград.
– Светозар, это царские семейные дела, не лезь, куда тебя не следует.
– Я хочу знать, что она с ними сделала! Где ее тело! – кричал я на Светогора. – Ты обязан мне рассказать!
– Ты забываешься Светозар! Не достойно ведешь себя для полководца!
– Я не буду тебе служить, пока не расскажешь правду! Не стану присягать тебе на коронации!
Я развернулся и пошел. Светогор приказал мне остановиться, но я ослушался его приказа и ушел.
Через час ко мне в комнату постучался Светхо.
– Что хотел?
– Тебя зовут в кабинет Правителя.
– Скажи, что я уже уехал.
– Они настаивают на твоей встрече. Приказали не выпускать тебя из города.
– Ладно, пошли.
В кабинете находились двое: Светогор, который сидел за столом и стоявший у окна отец.
– Светозар, что за бунт? – поинтересовался Светлояр.
– Я хочу знать правду!
– Друг мой, я столько времени тебя знаю и всегда восхищался твоей преданностью нашей семье. Ты прекрасно знаешь, что мы не обязаны отчитываться о своих царских делах. Мы все скорбим об их потере и неважно, как они погибли.
– Мне важно.
– Пойми, они мертвы. Нам известно, как ты к ней относился, мы оплакиваем ее вместе с тобой и от правды тебе легче не станет. Ты своим нежеланием присягнуть поставишь под сомнение все наши слова. Пойдут ненужные вопросы, будет недоверие к новому Правителю. Если не хочешь больше занимать пост, хорошо, мы найдем другого. Но ты должен все равно преклонить колено перед новым Правителем, перед Светогором.
– Нет, пока не услышу истинную гибель Лучезара и Натальи, не дам клятву.
– Пойдя разбираться по порученному делу, – заговорил Светогор, уткнувшись в стул, – сразу понял, что это был отвлекающий маневр. Быстро уладил конфликт побежал следом за ними. Тогда я уже предчувствовал беду. К утру добрался до стоянки. Меня встретил Светхо и отчеканил: «Светона ночью уехала с двумя охранниками, будет ждать нас на второй стоянке. Лучезар с Натальей еще опочивают». Меня трясло от ярости, ревности и гнева. Я представлял, как он силой завладел моей львицей, как искусный охотник загнал ее в западню и издевался над ней. Распахнув дверь, я ворвался в комнату готовый накинуться на Лучезара. В помещении чувствовалась борьба: стол опрокинутый, раскиданные вещи, вмятина в стене, но их там не было! Я позвал Светхо и потребовал ответ: «Должны быть здесь! Никто не уезжал кроме Светоны». Мы пустились вдогонку за ней, только она могла рассказать о случившемся и где они. Жена Лучезара тихо ехала на телеге, радостно распевая песни.
– Светона, где Наталья с Лучезаром? – спросил я, догнав ее.
– А мне почем знать, где эти голубки кувыркаются.
– Ты что такое говоришь?
– Мой бедный Светогор, из-за своей любви не видишь дальше своего носа. Твой брат всегда ее любил. А как стал Правителем, так они вообще стыд потеряли, каждый день стали совокупляться!
– Это неправда!
– Поначалу я тоже не верила. Даже пыталась возмущаться, но Лучезар умеет убеждать кулаками, да и словом неплохо получалось.
– Где они?
– Не переживай, они больше нас не потревожат! Я теперь свободна, и ты тоже! – радостно смеялась она.
– Что ты с ними сделала? – тряс ее за плечи. – Говори!
Она хохотала как сумасшедшая все сильнее и сильнее.
– Теперь мы с тобой будем править Светоградом!
Поняв, что так от нее ничего не добиться решил подыграть:
– Ты молодец Светона, что уничтожила их! Я никак не решался избавиться от этой парочки, хоть часто об этом думал. Она всегда меня обманывала, как только появилась в моей жизни.
– Даже будучи в лоне он залезал на нее. Помню, как они кувыркались в саду. А на коронации, как они танцевали! Я думала, он прилюдно поцелуется с ней.
– Да мне тогда хотелось врезать ему в морду. Теперь говоришь, они не будут нам мешать. Мы Свободны?
– Да! Я Свободна от его выходок, унижения, начинается новая жизнь!
– Светона расскажи, как же ты решилась на это, и все провернула одна. Он же такой сильный!
– Когда напьется, силушка его покидает. Да это твоя принцесса сделала, не захотела при мне отдаться ему. Строила из себя такую честную, порядочную. Но Лучезару без разницы хочешь, не хочешь, если чего захотел так возьмет свое, добьется этого. Они стали бороться, не знаю как, но Наталья отшвырнула его к стене и ударила подносом. Пока Лучезар соображал, она связала его шторой. Еще меня уговаривала помочь затолкать его в сундук! Как же помоги! Меня потом месяц в этом сундуке держал бы, а ей все с рук сходило. Он ей все прощал: и разговоры, и косые взгляды, даже пощечины! И так мне захотелось от них избавиться, что я взяла статуэтку и ударила ее по голове. Наталья тут же упала на Лучезара, который храпел во все горло. Я закрыла сундук и ощутила себя свободной! – и Светона радостно запела песню.
Я еле сдерживал себя, чтобы не наброситься на нее, смеялся и пел вместе с ней.
– Светона, а сундук-то где?
– Какой?
– С Натальей.
– Кто его знает, плывет, где-то там!
– Как плывет?
– Я его в реку с моста сбросилась.
На меня напало отчаянье, я знал, куда ведет река! Оттуда нет выхода! Бездна поглощает все! Если до этого момента они не выбрались, значит, Лучезар все еще спал. Предполагаю, что и Наталья была без сознания, иначе бы разбудила его. Я надеялся, что за эти двадцать минут пока они плыли по реке, он все-таки проснется и спасет ее, но этого не случилось!
– Ты искал их на берегу? – спросил я Светогора.
– Взял с собой двоих из охраны и, дав лошадям Светоч, помчался за ней. Светону приказал оставить на второй стоянке и охранять. По дороге к мосту в Светограде к нам присоединился отец. Два дня я скакал без остановки. Стоя на мосту с надеждой в сердце, смотрел на бурное течение, пытаясь ее почувствовать. Ощущал только пустоту, которая тянула к себе, вытягивая Наталью из моего сердца. Отец поскакал по правому, а я по левому берегу реки. Не было никаких следов пребывания их. Доскакав до бездны, на противоположной стороне увидел воткнутую скобу от сундука! Лучезар так и не проснулся. Они разбились о стену и упали вниз. Мой свет, моя жизнь была поглощена мраком! Мне захотелось прыгнуть за ней, и чем дальше находился, тем увеличивалось мое желание сделать это. Я повернул коня и помчался прочь, оставляя свою жизнь позади. Яростно бил коня пока не проломил ему хребет и ребра. Тот упал бездыханный. Забрав лошадь у Светхо, помчался на вторую стоянку. Мне ужасно хотелось своими руками удавить эту гадину! Она отняла у меня самое дорогое – мой свет! Тьма завладела моим сердцем! Я хотел мести. До сих пор иногда мне снится, как я сжимаю шею Светоны в своих руках и давлю, давлю, давлю! Пока не затрещат ее позвоночники! Как сладко она хрипит! Я становлюсь чудовищем без нее! Не могу смотреть на других, как они обнимаются, любят друг друга. Отец успел оттащить меня от нее. Когда прибыли в Светоград сразу же оттащил ее к телепорту и отправил Светону в Староград. Я хохотал, как безумец, когда волчары набросились на нее. На миг я был счастлив, а потом прорыдал неделю сидя у пульта. Светозар, ее больше нет! Нет моей Натальи! Я не увижу больше, как она смеется, как сердится. Она так маняще дулась, прикусывая верхнюю губу, и сдвигала брови. От Натальиных прикосновений закипала кровь! А ее волосы, а запах! Помнишь, как она благоухала! Я все бы отдал, чтобы еще раз вдохнуть ее аромат! Натальи больше нет. Я не чувствую ее. Но знаю, что она жива! Разум говорит мне: «Нет ее!», а я верю, что она спаслась. Наверное, это просто надежда, отказываюсь признавать действительность… Я не хочу жить без нее! – Светогор опустил голову на стол и умолк.
Я шел по коридору, прокручивая рассказ Светогора. Не мог Лучезар просто упасть в бездну! Не мог! В каком бы он состоянии не был! У него настолько обостряется чувство опасности, он просто предвидит ее! Сколько раз он просыпался за миг до нападения. Да за какой миг за десять минут! Еще устраивал хорошую засаду. Не мог он спать до конца, пусть он накануне даже хорошо набрался. К утру должен был проспаться. Я решил пойти к бездне и самому убедиться!
Подходя ближе к обрыву, сразу заметил жизнедеятельность Лучезара. Разворошенные берлоги вармадов, место, где он обдирал их и дальше вход в пещеру. Я обрадовался, если жив он, значит живая и ты. Переступив порог, понял, что попал на склад. Кругом висели туши мяса, сушилась рыба, гора шкур. Выйдя на улицу, позвал его. Ближе к бездне увидел Лучезара.
– Ты жив, – радостно направился к нему.
– Ты один? – настороженно спросил он.
– Один. Не рад видеть старого друга?
– Рад, очень рад.
Мы с ним побратались.
– Наталья жива?
– Да. Сейчас отдыхает.
– Вы что домой не собираетесь? Вас там все похоронили, с ума сходят! – я понимал, что Лучезар не желает возвращаться, преследуя свои цели.
– Да тише ты, не кричи, а то Наталью разбудишь.
– Она что больна? – за переживал я за тебя.
– Нет.
– Почему домой не возвращаетесь?
– Лучше расскажи, что в Светограде говорят.
Я поведал ему всю жизнь города за последние три месяца.
– Если поторопишься, успеешь отменить коронацию Светогора.
– Нет, друг, уже поздно скрыть свои деяния, уже не смогу. Да и нисколько не жалею, что не буду Правителем. Вспомни, как я стремился взойти на трон. А сейчас понимаю, что все это пустое. Нет ничего желаннее, чем любовь Натальи. Не поверишь, но здесь я счастлив как никогда в жизни! Меня любит самая восхитительная женщина на свете, желает меня, восхищается мной!
– Наталья любит тебя? Не верю! – удивился я.
– Ты поверь! Она всегда любила меня, только чувствовала ответственность, жалость к Светогору не давала признаться самой себе, что я ее свет! Теперь она свободна от него и всем сердцем сливается со мной! Я каждый день люблю ее. Это восхитительно! Я с радостью отдам трон, только бы она была со мной!
– И Наталья не уходит от тебя?
– Нет.
– Ты ее сломал?
– Зачем мне ее тело без души. Мне нужна она целиком со своими капризами, страстью, с бурей эмоций, которые увлекают за собой.
– Нет, Лучезар, ты что-то недоговариваешь. Я ее хорошо знаю, ты не смог бы удержать Наталью здесь, да еще, чтобы сама любила тебя! Рассказывай, чем связал ее ноги.
– Светозар, ты всегда видишь суть, как ее не прячь. Когда мы сюда попали, были ужасные холода. Она замерзала, не пройдя и трех метров, и нам никак не добраться до моста. Лишь весной мы можем вернуться домой. Вот только тепло наступит через три года. Тогда всерьез думал, что зима только началась, но я ошибся, через месяц началась оттепель. Поначалу хотел, как станет потеплее, уйти с ней, но подумав, понял, что она там будет бороться за брата, не отдастся мне вся. Будет мечтать о нем, грезить им. Он будет для нее мучеником, а я тираном, которого можно только ненавидеть. Я решил, что здесь у меня больше шансов вытеснить Светогора из ее сердца и не ошибся. Она уже желает меня, искренне наслаждается мной, а через три года будет любить только меня! Я поглощу ее всю без остатка, я буду ее светом!
– Теперь все ясно, чем ты ее удерживаешь. Она на улицу, не выходит, что ли?
– Нет, я запретил ей подходить к выходу, грозя сильными морозами. Выкопал длинный коридор, чтобы тепло не доходило до нас.
– Лучезар, что будет через три года, если она так и будет любить Светогора?
– Нет, Наталья будет полностью под моим влиянием, моя любовь поглотит ее. Я надеюсь, что она подарит мне сына!
– Ты посадил ее на свой Светоч?
– Да, но это пока она до конца не осознает, чья истинная любовь! Она считает, что может противостоять моему Светочу, но малая часть все равно ею владеет. Так что мой друг она сама желает меня.
– Не поверю, что Наталья с радостью стала пить твой Светоч, у нее есть свой.
– Она потеряла его.
– Лучезар так нельзя! Ты издеваешься над ней! Погубишь ее, не добьешься желаемого!
– Эх, Светозар, зря не веришь.
– Вы должны вернуться домой.
– Нет, я все решил.
– Наталья лжет тебе, лишь бы пережить зиму! Потом она уйдет от тебя.
– Она станет моей, даже не заметив этого! Наталья сама призналась, что ей нравится наша близость, как я ласкаю, целую, люблю ее.
–Не пойму, почему она сразу согласилась быть твоей?
–Мы договорились, что наслаждаемся друг другом до весны, а потом я ее возвращаю домой к брату.
– Ее любовь эта плата за возвращение домой?
– Пускай так думает. Сейчас она моя, да и потом тоже.
– Не позволю тебе владеть ею! – я направился к входу пещеры. Лучезар схватил меня и отбросил в сторону.
– Не пущу! Не отдам ее! Она моя! – он встал в стойку, защищая тебя, готовый разорвать меня напополам.
– Уйди Лучезар! Если не отойдешь, то мне придется прийти сюда с охраной!
– Тогда ты не уйдешь отсюда живым!
– Ты сумасшедший!
– Нет! Я влюбленный! Тебе не понять! Ты никогда не знал жар женщины: когда она желает тебя всей душой! Как ты уносишься с ней далеко за пределы яви. Когда ты живешь во всех мирах сразу, и миг кажется бесконечностью! Когда во взоре подымаются волны и разбиваются о синий небосвод, унося в бескрайний океан чувств, и ты жадно хватаешь воздух, чтобы еще раз вдохнуть сладострастный ее аромат! Не тебе меня судить! Дай мне три года рая, а потом если она пожелает, я уйду из ее жизни навсегда.
– Я хочу ее видеть. Если она действительно желает тебя, как ты говоришь, то я уйду.
– Хорошо. Но сначала ты должен дать слово своему Правителю, что не расскажешь никакому, что здесь происходит. Как-никак, а я еще твой Правитель. Ты обязан хранить секреты царской семьи.
Мне пришлось дать слово, он пока еще был моим Правителем. Лучезар повел меня к тебе.
– Только без фокусов, – предупредил он меня, – даже если она увидит тебя, я все равно ее не отдам. Навредишь только ей!
Я остался в коридоре наблюдать за вашим общением. Завидев Лучезара, ты радостно подбежала к нему.
– Милый, где ты был так долго? Я стала переживать! – вы слились в поцелуе.
– Все хорошо милая. Буран поднимается, немного заплутал.
– В следующий раз не уходи далеко. Сильно замерз? Давай я тебя согрею, – и принялась его жгуче целовать, ласкать, любить. От твоего огня становилось жарко даже мне. А Лучезар все спрашивал и спрашивал: «Кого ты любишь?» а ты отвечала: «Лучезара! Люблю тебя! Ты мой свет! Живу для тебя!» Если бы я не знал тебя, то поверил бы в вашу любовь! Я выбежал от вас, задыхаясь. Прости, я сам желал тебя и понимал Лучезара. Я тоже бы отдал все, лишь бы владеть тобой, чтобы ты также обожала меня, соединялась с моим началом. Прости, но я восхищался им, как он сумел обуздать тебя. И я твердо решил не рассказывать никому. Вернувшись в Светоград, сказал Светогору, что ты действительно умерла. Только Светхо подошел и, улыбнувшись, сказал: «Кому суждено сгореть, тот не утонет! Он всегда добивался своего. Пусть наш Правитель Лучезар покоится с миром, где бы он ни находился».
После коронации меня оставили в Светограде. Светогор больше не видел во мне соперника, а скорее соратника по несчастью, которому в трудную секунду можно было поплакаться, вспомнить тебя. Если бы я не знал, что ты жива, говаривал бы вместе с ним. Мне становилось все тяжелее общаться с ним в эти моменты. Совесть грызла мое сознание. Пару раз я даже порывался рассказать, что ты жива, но данное слово удерживало меня. Да нет, останавливала дружба с Лучезаром, не боялся держать ответ за невыполненное слово».
Пока мои близкие оплакивали меня, я жила, в своей пещерке ублажая Лучезара. День за днем меня угнетало постоянство, ничего нового не происходило. Рассказы Лучезара, надоели ужасно! Быть запертой в комнате давало и давило на мою психику. Мне хотелось свободы! Я все чаще поглядывала на дверь. Мне хотелось бежать по полю хоть в лютый мороз. Раз, заикнувшись Лучезару, что хочу погулять, тот заявил:
– Мы с тобой договорились, что как будет потеплее, так сразу выведу тебя. Морозы усиливаются, боюсь, что придется ждать еще полгода.
– Милый, я хочу сейчас! Надоело сидеть в этой комнате! Я задыхаюсь здесь! Хочу на воздух!
– Нет, забудь про это!
– Мне скучно!
– Сегодня расскажу тебе забавный случай, который приключился со мной…
– Надоели твои байки! – заорала я сорвавшись. – Хочу домой к детям, к Светогору, – впервые за полгода я назвала его имя. Услышав имя брата, в глазах Лучезара вспыхнул дьявольский огонь, ненависть. Я сразу уткнулась лицом в подушку и громко, громко зарыдала, чтобы избежать разборок. Он сидел рядом, поглаживая меня по спине и молчал. Со временем я умолкла и сделала вид что уснула. Лучезар через некоторое время встал и ушел на улицу. А ко мне подкрадывалось сомнение, почему он так не хочет выпускать меня, все делает, чтобы я не подходила к выходу – пугает холодом. Может, там и нет никакого холода? Наверно там уже весна. Точно! Вот я глупая! Все указывает на это! Бимка пришел к нам и не замерз, а он ведь маленький. Такой густой шерсти, как у взрослых не было. Лучезар боится – это первый признак, что там весна! И рыбы много! В самом начале нашего бытия ее здесь вообще не было. А сейчас вон сколько! Надо идти на улицу! Я чувствую, что скоро буду дома! Только надо правильно разложить карты, чтобы Лучезар дал уйти, сбежать по-тихому. Я стала обдумать план побега. Надо заготовить все необходимое: провизию, веревку, взять шкуру, нож.
На следующее утро я вела себя как обычно, делая вид, будто ничего не произошло. В обед Лучезар завел разговор:
– Наталья, ты пойми, я так боюсь потерять тебя – на улице минус девяноста градусов. Выйди на мороз ты не успеешь даже позвать меня! Как только потеплеет, так сразу тебя выведу погулять.
– Милый Лучезар, прости. Вчера меня так одолела тоска страшная, что я сорвалась. Знаю, что ты любимый заботишься только обо мне, – гладя его широкую грудь, – желаешь мне лучшего. Прости, твоя Сударыня постарается не печалить своего повелителя, – целуя его в уста. – Я тебя умоляю, найди мне новую забаву!
– Я рад, что ты понимаешь мое беспокойство. Я люблю свою девочку и постараюсь убрать грусть с твоего лица.
– Спасибо, – я прижалась к его груди.
Теперь у меня была цель! Я знала, чем мне заняться. Потихоньку стала прятать вяленую еду на ложе под шкуры вармадов. Сшила рюкзак в виде солдатского мешка. Вот раздобыть веревку оказалось сложнее, в доме ее не было. Лучезар если приносил ее, то тут же уносил или выкидывал в коридор. Решила изготовить из водорослей. «Любимый давай сплетем новую сеть». Результат был тот же. Поработав, он убирал все до последней ниточки. Ладно, захвачу по пути, когда буду уходить. Она должна быть в коридоре. Все готово. Осталось выбрать только время. В основном Лучезар уходил утром и до обеда не возвращался, так что можно идти через пол часика после него. На завтра назначила побег. Стала укладывать пораньше, спать Лучезара.
– Наталья, ты, что это спать собралась так рано?
– Устала что-то, – широко зевнув начала свою операцию, – от безделья наверно. Душа так и замирает.
– Ты какая-то напряженная сегодня, – с подозрением сказал Лучезар.
– Да вроде, как всегда, – «Неужто я выдаю себя? – подумала я. – Вроде стараюсь вести себя, как всегда. Надо спасать положение!» – Хотя ты прав, – закрыла рукой глаза, – тоска подбирается ко мне, медленно закрадывается в душу. Поэтому хочу побыстрее спать лечь, чтобы не запустила она корни в мое сознание. Расскажи что-нибудь веселенькое. Про солнце, про его теплые лучи, про великолепный закат, про плывущие облака в лучах зари, как последний луч солнца пробивается сквозь черные тучи перед дождем. Как я по нему соскучилась! Я хочу к солнцу, к свету! – заплакала, уткнувшись ему в грудь.
– До солнца еще далеко. Первые сто лет для Челдаров тяжело дается. Привыкшие к солнцу не могут не желать видеть его и тоскуют по нему, бывает очень сильно. Тебе можно дать Светоч. Он согреет твою душу.
– Нет не надо! Его и так мало, а нам здесь жить еще долго. – Лучезар хотел дать мне Светоч только по одной причине – я вчера назвала имя Светогора! А это для него плохой знак! Хотя, пожалуй, Светоч мне назавтра бы не помешал.
– Ты только из-за этого не хочешь его пить?
– Да. Ты думаешь, я отказываюсь от него, чтобы не быть твоей? Но с ним или без него я все равно твоя! Я люблю своего Лучезара, а он не любит меня, – печально смотрела на него.
– Почему ты так и говоришь? Я безумно тебя люблю каждой своей клеточкой!
– Тогда, где моя новая забава! Кто-то обещал развеселить меня, развеять мою скуку.
– Я уже работаем над этим. Через денек покажу.
– Правда! – обрадовалась я. – Расскажи, что ты делаешь мне?
