Kitobni o'qish: «Крест княгини Ольги»
© Александрова Н.Н., 2018
© Оформление. ООО «Издательство «Э», 2018
* * *
Ночью она проснулась от кошмара. Как будто она находится в сырой темной яме, и из глубины к ней тянутся бледные руки, похожие на ростки огромной картофелины. Она хочет отползти от этих страшных рук, но не может двинуться с места, связанная невидимой липкой паутиной. Лена смотрит с ужасом, как к ней тянутся жуткие бледные ростки, и знает: стоит этой руке коснуться ее, и она сразу умрет.
Вот уже осталось совсем немного – шаг, полшага. В самый последний момент Лена рванулась изо всех сил и проснулась.
В спальне было темно и душно из-за плотных штор на окнах. В свое время, когда они делали ремонт, на этом настоял Олег. Окна спальни у них выходили на восток, так что приходилось защищать свой сон от солнечных лучей. Хотя где оно, это солнце, в Петербурге? Этим летом, во всяком случае, солнца почти не видно, только ветер да дожди.
Дождь шел и сейчас. Лена подошла к окну, раздвинула шторы и широко распахнула створки. Пахнуло мокрой листвой. Вон они, липы, а за ними река Мойка. В серой предрассветной мути видна темная вода, заштрихованная дождем.
Лена глубоко вдохнула сырой воздух и ощутила на щеках влагу. Через некоторое время сердце перестало колотиться, дыхание выровнялось. Она успокоилась.
«Это от духоты, – подумала она. – Нужно было не задергивать шторы. Олега все равно нет».
Ей захотелось, чтобы муж был рядом, как-то неуютно в этой квартире одной. И Славки нет. Муж уехал по делам в какой-то Запорск, Задорск. Ага, Заборск. И что ему в этом Заборске? Он никогда не рассказывал о делах, говорил, что дома, с семьей хочет о них забыть. Да она и не интересовалась. Зачем? Муж обо всем позаботится, а ее дело – дом, ребенок.
Славке шесть лет, в следующем году в школу. Н-да, в сентябре больше в отпуск не поедешь. Олег любил отдыхать в сентябре – не так жарко. А они со Славкой уже летали в июне в Таормину на детский курорт. Потом она отвезла сына к маме в Новгород. Скоро Олег вернется, и они поедут в отпуск. Не то чтобы он не любил ездить с ребенком, просто отдыхать предпочитал вдвоем.
Лена почувствовала, что замерзла. В августе ночи холодные, а уж этим летом и подавно. Она прикрыла окно, легла, закуталась в одеяло. Полежала немного, бормоча про себя наивные строки, под которые так хорошо засыпал Славка: «Спать пора, уснул бычок. Лег в кроватку на бочок».
Проснулась она поздно. Никто не будил, не нужно было вставать, чтобы приготовить Олегу завтрак и сварить кофе. Ей так мама наказывала.
Ты, дескать, живешь с мужем как за каменной стеной, на всем готовом, так будь добра хоть завтраком его накормить. Ничего с тобой не случится, если встанешь пораньше. Потом доспишь.
Олег первое время все отмахивался: не нужно, он и без того торопится на работу, а тут еще она путается под ногами. И вообще он с утра только кофе пьет, а его кофеварка варит лучше жены. А нет, так секретарша на работе подаст.
Но Лена к маминому совету прислушалась. Потихоньку уговорила мужа съедать по утрам хотя бы бутерброд, нельзя же начинать день голодным. Олег и здесь настоял на своем: подавай ему каждое утро бутерброд с черным хлебом и колбасой. Сколько Лена ни убеждала, что вареная колбаса – продукт не самый полезный, ничего не помогало. Ладно, с мужчинами спорить – себе дороже.
И Славка не прибежит понежиться с ней в кровати, у бабушки сейчас небось уже в речке купается. Няню они отпустили на лето, так что Лена осталась совсем одна.
Она потянулась и села на кровати. Дождь утих, но на небе по-прежнему серые мрачные тучи. Лена прислушалась к себе. Голова тяжелая, простудилась она, что ли? Да нет, горло не саднит, температуры нет. Наверное, это от ночного кошмара. Ее передернуло: так ясно вспомнились сырая яма и жуткие руки, похожие на ростки огромной картошки.
Она побрела на кухню. Мимоходом успела удивиться, что уже одиннадцатый час. Никогда она так долго не спала. Пользы все равно никакой, голова просто чугунная.
После душа тоже не стало легче. Пока причесывалась перед зеркалом, углядела темные круги под глазами. Это уже никуда не годится. Олег вернется, а она в таком виде. Нужно взбодриться, выпить кофе и заняться делами. Купить кое-что, Славку в бассейн записать. Да мало ли дел.
Есть не хотелось, а от запаха свежезаваренного кофе неожиданно стало мутить. Никогда раньше такого с ней не было. Она плюхнулась на стул, выпила стакан ледяной минералки. Вроде прошло, только на сердце какая-то тяжесть – давит и давит.
Нет, нужно взять себя в руки.
Она отхлебнула кофе. Ничего, все нормально, можно даже съесть сухарик. Она улыбнулась своему отражению в дверце кухонного шкафа. Все наладится. Нужно позвонить Олегу. Он не любил, когда она звонила среди дня, мало ли какие-нибудь важные переговоры или встреча. Но сегодня она хочет услышать его голос.
Лена направилась в спальню в поисках телефона. На тумбочке его не было. Может, в сумке? Да нет, вчера перед тем, как лечь спать, она посылала маме эсэмэску.
Вот же он, конечно, – свалился под кровать. Она встала на колени, чтобы дотянуться до него, как вдруг из соседней комнаты донесся какой-то вой – как будто сирена спешащей в ночи «Скорой помощи».
Лена вздрогнула. Уже в следующую секунду она поняла, что это за звук: в соседней комнате зазвонил телефон, только и всего.
Странно: звонил не мобильный, а стационарный городской телефон. В последнее время по этому телефону им никто не звонил, все предпочитали мобильные, вот она и забыла, как он звучит.
Лена вскочила и бросилась в соседнюю комнату.
Хоть она и поняла, что это за звук, спокойнее не стало. Такой звонок не предвещал ничего хорошего. Может, это все-таки Олег? Не дозвонился по сотовому, только и всего.
Лена сорвала трубку, поднесла к уху.
– Слушаю!
Из трубки доносились треск, скрип и скрежет, сквозь которые с трудом прорвался человеческий голос.
– …данка Лотереева?
– Что? – Лена встряхнула трубку, как будто надеялась, что от этого слова станут на свои места и она сможет их понять.
– Гражданка Лотереева? – повторил незнакомец. Казалось, он находится в каком-то другом измерении, на другой планете. Лена вспомнила, как несколько дней назад говорила с подругой, которая сейчас на курорте в Доминикане, – слышимость была прекрасной, как будто говорили из соседней комнаты.
– Лотарева, – поправила она.
– Я и говорю: Лотереева. Елена Павловна, да? Из Заборска звонят! Майор Мелентьев.
Голос снова пропал, в трубке зашуршало и затрещало.
Лена похолодела.
Именно так назывался город, куда уехал Олег. Там он сейчас находится, по крайней мере, должен находиться.
«Не паниковать!» – приказала она себе. Да, звонит оттуда какой-то майор, но это ровным счетом ничего не значит. Может, Олег потерял какие-нибудь документы, их принесли в полицию, и теперь этот майор разыскивает владельца.
Нет, такого быть не может. Олег никогда ничего не теряет. Во всяком случае, ничего важного. Но у этого звонка может быть десяток других вполне правдоподобных объяснений. И не нужно гадать, сейчас все разъяснится, причем самым простым образом.
Лена снова потрясла трубку, как будто это могло повлиять на качество связи.
Надо же, помогло.
Снова прорезался далекий голос майора:
– Понятно, да?
– Ничего не понятно! – проговорила она как можно громче и отчетливее. – Очень плохая связь, я ничего не расслышала. Повторите, пожалуйста.
– Не расслышали? – огорчились на том конце. – Говорю: приехать вам нужно!
– Приехать? – Лена уже чувствовала, что все плохо. – Зачем приезжать?
– Как – зачем? – На этот раз майор, кажется, удивился. – На опознание, непонятно, что ли?
– Опознание? – Лена почувствовала, что земля уходит у нее из-под ног. – Какое опознание? Опознать кого?
– Опознание тела. – В голосе майора слышалось нетерпение. – Мертвого тела.
– Чьего?
Губы не слушались. Она уже знала ответ и спрашивала, только чтобы оттянуть неизбежное, оттянуть крах своего мира.
– Мужское тело, – повторил майор со вздохом. – При нем документы на имя Лотереева, пардон, Лотарева Олега Николаевича. По правилам я обязан пригласить вас на опознание, иначе нельзя.
«Опознание, опознание, опознание», – стучало в висках.
Она пыталась убедить себя, что это ужасное слово не имеет никакого отношения к Олегу, ее мужу. Там, в этом ужасном городе, конечно, лежит какой-то другой, посторонний человек. Человек, которого она никогда не видела.
Представляла, как входит в ярко освещенную холодную комнату, смотрит на этого незнакомого человека и говорит кому-то в полицейской форме:
– Нет, это не мой муж!
Она уже несколько раз проиграла в уме эту ужасную сцену, но так и не могла в нее поверить.
– Так вы приедете? – донесся голос из другого мира.
– Да, конечно, обязательно приеду! Сейчас же, сегодня же!.. Обязательно!
Из трубки донеслись короткие гудки отбоя.
Лена смотрела на телефон как на гранату с выдернутой чекой. Нет, как на ядовитую змею. Хотя все уже свершилось. Граната уже взорвалась, змея выпустила свой яд.
Вот именно – яд.
Лена чувствовала, как яд отчаяния расползается по телу, проникает в каждую клетку.
Нет, она не может позволить себе отчаяться.
Раньше могла, потому что у нее был Олег. Он поддерживал ее, утешал, делил с ней любую неприятность. Да и неприятностей никаких не было, если честно. Славка болел, но ведь неопасно. Еще кошелек в метро свистнули, когда машина была в ремонте. Конечно, Олег помог: сразу заблокировал карточки и прислал человека сменить замки.
Но теперь Олега нет.
Лена в мыслях повторила эти слова и зажмурилась, как от яркого света.
Невозможно в это поверить. Олега нет? Но это значит, что нет половины ее жизни, даже больше, чем половины. Почти вся ее жизнь связана с ним.
Но еще есть слабая надежда, что это ошибка и там, в далеком Заборске, лежит труп совсем другого человека. Она побежала в спальню, где остался брошенный мобильник. Дрожащими руками набрала его номер. Равнодушный женский голос сообщил, что телефон абонента выключен или находится вне зоны действия сети.
Нужно срочно ехать в этот Заборск.
А как это сделать?
Раньше, если ей нужно было куда-то поехать, она говорила об этом Олегу, и вопрос решался сам собой.
Впрочем, одна, без него она почти никуда не ездила, разве что на какой-нибудь спа-курорт. Или вот как в этом году со Славкой в Таормину.
Теперь придется все делать самой. А она ничего, совершенно ничего не умеет!
Можно, конечно, позвонить Вадиму, компаньону Олега, он ей не откажет. Да, обязательно нужно сообщить ему об этом ужасном звонке. Даже если это ошибка, он поможет разобраться и накажет тех, кто устроил этот дурацкий розыгрыш.
Лена снова схватила смартфон, нашла в записной книжке номер Вадима.
Из трубки донеслось негромкое гудение. Равнодушный женский голос проговорил: «Аппарат вызываемого абонента выключен или находится вне зоны действия сети».
Да что же это такое! Этот-то куда подевался?
Лена запаниковала. Отыскала домашний телефон Вадима, набрала.
Несколько длинных гудков и такой знакомый, бодрый голос Вадима: «Привет, меня нет дома! Если у вас есть что сказать – говорите после сигнала, а если нет – тогда зачем звонили?»
Этот бодрый голос ее покоробил.
Вспомнила, что Вадим собирался на неделю в теплые края – то ли на Канары, то ли на Багамы. Олег еще сказал, что они тоже полетят, когда он вернется из Заборска. Она вот и купальник новый купила.
Полетели.
Что же делать?
Мелькнула мысль позвонить Маргарите, секретарше, скорее даже помощнице мужа. Маргарита была весьма толковой и деловой дамой не первой молодости. Она, разумеется, организовала бы поездку идеально. Но пришлось бы объяснять, что произошло, и выслушивать соболезнования, а у Лены сейчас на это просто не было сил.
Нет, придется все делать самой.
Она вызвала поисковую программу и ввела запрос: «Купить билет на самолет в Заборск и обратно».
Программа ответила:
«В выбранном вами направлении авиабилетов нет».
Конечно, с чего она взяла, что в этот город летают самолеты? Откуда там взяться аэропорту? Дыра дырой, и зачем только Олег туда поехал?
Значит, нужно купить билет на поезд.
Правда, это будет гораздо дольше, но что делать, если других вариантов нет.
Теперь она поняла, почему тот майор из полиции, который звонил, фыркнул, когда она сказала, что приедет сегодня. Он-то знал, что в их медвежий угол не так просто добраться.
Есть, конечно, вариант доехать на машине, но она сейчас в таком состоянии, что просто не сможет вести.
Промелькнула малодушная мысль, что, может быть, так оно и лучше – вылететь на встречку, разбиться и решить все проблемы разом.
Но тут же она подумала о Славке.
Она не имеет права так поступить. Не имеет права в одночасье сделать ребенка сиротой.
А Сергей, водитель мужа?
Конечно, как же она не вспомнила о нем раньше! Ведь Олег как раз уехал в Заборск с ним! Значит, Сергей должен быть сейчас там. Он точно знает, что случилось.
Лена торопливо набрала номер Сергея.
И снова: «Аппарат вызываемого абонента выключен или находится вне зоны сети».
Да что же он себе позволяет! Выключает телефон, когда такое творится и он ей так нужен!..
Нет, видно, никто ей не поможет, нужно разбираться самой.
Значит, машина отпадает. Она должна купить билет на поезд.
Лена снова открыла поисковую программу, запросила билет на поезд до Заборска.
Безжалостная программа выдала, что единственный поезд до Заборска уходит с Московского вокзала через двадцать пять минут. Следующий только через сутки.
Не успеть.
Дрожащими пальцами Лена вызвала такси. Пока таксист ехал, успела бросить в дорожную сумку самые необходимые вещи и выскочила на улицу.
Машина уже ждала.
Лена метнулась на переднее сиденье, бросила водителю: «Скорее, умоляю!»
Ехать было недалеко, но в центре, как всегда, стояли пробки, и такси еле плелось.
– Нельзя ли быстрее? – Лена судорожно вцепилась в свою сумку.
– Не видите, дамочка, что творится? – огрызнулся шофер.
Наконец добрались до вокзала. Лена бросила водителю деньги и помчалась на перрон.
– Девушка, куда несетесь? – остановил ее рослый мужчина в форме охранника. – Предъявите вещи для досмотра!
– Я опаздываю! – взмолилась Лена. – Поезд уходит! У меня муж умер, мне нужно на опознание!
– Умер? – Охранник помрачнел. – Значит, торопиться точно некуда. А какой поезд вам нужен? Куда едете?
– В Заборск! Поезд отходит через две минуты!
– У, спохватились! Поезд в Заборск ходит по четным дням, а сегодня какой?
– Какой?
Она забыла, какой сегодня день, какой месяц, какой год. Как ее зовут, она сейчас тоже вряд ли бы вспомнила.
– Нечетный сегодня день, – терпеливо втолковывал охранник. – Так что можете не торопиться, нет сегодня вашего поезда.
– Как нет? Не может быть!
– Идите в кассу, там подтвердят.
Лена устремилась в кассу.
В окошке сидела полусонная особа средних лет с волосами, выкрашенными в немыслимый огненный цвет, который явно должен был компенсировать недостаток ярких красок в жизни кассирши.
– Пожалуйста, – взмолилась Лена, – продайте мне билет на любой поезд до Заборска на сегодня!
– На сегодня нет, – равнодушно отозвалась кассирша. – Сегодня в Заборск поезда не ходят. Только завтра.
– Но мне очень нужно! Я заплачу сколько скажете!
– Да при чем здесь «сколько скажете»! Откуда я возьму билет, если нет поезда? Не задерживайте очередь, девушка! Берите что есть и отходите.
– Но мне очень нужно! У меня там муж умер.
В глазах кассирши мелькнул огонек, но она тут же погасила его и объявила:
– Следующий!
Лена почувствовала чье-то прикосновение.
Она вздрогнула и оглянулась.
Ее локоть сжимала тетка лет шестидесяти с выцветшими бледно-голубыми глазами и коротко стриженными соломенными волосами.
– Тебе срочно в Заборск нужно? – Она оглядывала Лену с ног до головы.
Лена кивнула. Не было ни сил, ни желания объясняться еще с кем-то.
– Возьми билет на нижегородский до Симакова, а оттуда до Заборска на такси доедешь.
– Что? – Лена попыталась понять, что ей только что сказали. – Какое Симаково? Мне в Заборск нужно!
– Так я и говорю, – кивнула тетка. – У тебя правда муж умер?
– Правда, – с трудом выдавила Лена.
Тетка погладила ее по руке:
– Горе. Когда мой умер, я неделю есть не могла, чуть сама не померла. Так я тебе говорю: бери билет на нижегородский, он отходит через час. Доедешь до станции Симаково, оттуда до Заборска всего пятнадцать километров. На вокзале машину возьмешь – тебя живо довезут. Там есть такой Коля – к нему садись, не сомневайся.
До Лены наконец дошло.
– Спасибо. – Она с трудом шевелила губами. – Как вас зовут?
– А тебе зачем? – удивилась та. – Прасковья я, Паня.
– Спасибо, Паня!
Лена вернулась к кассе.
– Дайте, пожалуйста, билет на нижегородский поезд до станции Симаково.
– Другое дело, – проворчала кассирша, стуча по клавишам, – а то, видишь ли, Заборск ей подавай. До Симакова, значит? На нижегородский только плацкартные остались, будешь брать?
– Любой, какой есть, – обрадовалась Лена.
Честно говоря, она не знала, что значит плацкартный, и очень удивилась, когда увидела вагон, в котором не было перегородок между купе. Все здесь ехали в одном открытом коридоре, друг у друга на виду.
Ей было все равно.
Она забилась на свою полку и сидела, глядя, как за окном проносятся сначала спальные районы, потом промышленные, потом нарядные дачные поселки, а после уже бесконечные леса и поляны.
Рядом ехала семья: тихая женщина, крупный громогласный мужик и толстый мальчик лет десяти.
Мальчик всю дорогу ел, мужчина ругал какую-то Антонину.
Потом он куда-то ушел. Минут через десять женщина бросилась на поиски, а еще через двадцать вернулась, ведя на прицепе успевшего набраться мужа.
– Нет, вот где ты только успел? – вздыхала она. – На пару минут же всего отлучился!..
Муж невнятно булькнул что-то в ответ и мигом захрапел на нижней полке. Мальчишка выпросил у матери еще мороженое – его предлагала разбитная тетка, шагавшая по вагонам, – и тоже уснул. Измученная особа села на полку к мужу, ближе к проходу, поставила ноги на чемодан, руками вцепилась в объемистую сумку и задремала.
Лена подложила куртку под голову и тоже легла. Делать было нечего. Еще через минуту открылась дверь вагона, и в проходе появился странный парень. Небольшого роста, худой, весь дерганый, как на пружинах. Шел он, подскакивая, размахивая руками и крутя на ходу головой во все стороны. Лене показалось, что голова способна крутиться вокруг своей оси. В придачу губы у парня шевелились, он бормотал что-то неразборчивое и стрелял по сторонам быстрыми глазами.
За секунду до того, как встретиться с ним взглядом, Лена прикрыла глаза. Еще привяжется с разговорами, а ей сейчас не до этого. Она продолжала наблюдать за ним из-под полуопущенных ресниц.
Парень прошел было мимо, но тут поезд слегка качнуло, и он наклонился к Лениной соседке. Та всхрапнула и выпустила из рук ручку сумки. Лена забеспокоилась, но парень уже просил закурить в соседнем отсеке. Там ему дали сигарету, но беседа не завязалась, и он повернул назад. Поезд снова качнуло, и парень, потеряв равновесие, повалился на тетку. Он почти сразу отпрянул со словами извинения, но Лена сверху видела, что он успел запустить руку в сумку.
– Караул! – закричала она. – Грабят!
Не открывая глаз, тетка вцепилась парню в руку.
– Пусти! – взвыл тот. – Пусти, сука!
Мальчишка проснулся и пнул его что было сил. Воришка извернулся и бросился наутек.
– Украл что-нибудь? – спросила Лена.
– Не успел. Я кошелек на самое дно кладу, еще в пакет заворачиваю. Но тебе, девушка, спасибо. Ты куда едешь?
– В Заборск.
– В Заборск? – обрадовалась тетка. – У меня там дядька двоюродный в таксистах. Дядя Коля, его все знают. Увидишь – привет от Лиды передай.
Лена думала, что эта дорога будет бесконечной. Но нет, в проходе показалась проводница.
– Вы, что ли, до Симакова? Через десять минут приезжаем. Стоянка две минуты.
Лена поблагодарила и пошла к выходу, благо из вещей у нее всего одна сумка. Попрощаться с соседями не вышло: все семейство сладко спало.
Поезд ушел, и она осталась одна на пустом перроне.
Миновала здание вокзала, вышла на привокзальную площадь.
Здесь она увидела несколько машин, по большей части старых, видавших виды иномарок. Даже на их фоне ржавые «Жигули» смотрелись вызывающе.
– Куда едем, дамочка?
Лена обернулась. Рядом нарисовался коренастый дядечка в куртке защитного цвета. Поблескивала круглая загорелая лысина, хитрые глаза щурились с любопытством. Вот сядешь к такому в машину, а он завезет в лес и ограбит. Хотя ей-то что терять?
– Мне в Заборск нужно.
– В Заборск? – На лице мужика отобразилась интенсивная работа мысли. – Заборск – это далеко, это не такое простое дело… Там такая дорога, что не всякая машина проедет. Я, конечно, могу вас довезти, у меня машина подходящая. Но не меньше чем за десять тыщ.
По тому, как блеснули его глаза, Лена поняла, что сумма немыслимая. Все ясно: увидел городскую балованную куклу и решил, что можно загнуть какую угодно цену. Хотя ей все равно. Сколько бы ни запросил этот провинциальный жулик – только бы скорее добраться до этого злополучного Заборска и собственными глазами убедиться, что мертвый человек в полицейском морге не Олег.
Да, в глубине души она знала, что никакой ошибки нет, что там, в морге, ее муж. Но все равно хотелось доехать как можно скорее. Что значат какие-то тысячи, когда она должна увидеть мужа!..
– Десять так десять, – кивнула Лена безучастно. – Где ваша машина? Поехали уже скорее.
Водитель крякнул – наверное, понял, что мог запросить больше, и расстроился. Но слово не воробей, сам назвал цену.
Он повел Лену к своей машине. Это оказались те самые «Жигули», точнее «Нива», хотя она в таких моделях не очень разбиралась. Бросила сумку в машину, села на пассажирское сиденье, и они помчались.
Сначала проехали по пыльным улицам неказистого поселка, мимо зеленых и голубых деревенских домиков, мимо нескольких блочных пятиэтажек, мимо торгового центра, увешанного яркими неоновыми вывесками. Оставили позади небольшую фабрику, приземистое здание почты, бетонный гараж, и снова вдоль дороги побежали деревенские дома. Наконец поселок закончился, и вдоль шоссе потянулся светлый и просторный сосновый лес.
Дорога была, как ни странно, приличная, так что разговоры о том, что не всякая машина здесь проедет, оказались чистой воды дезинформацией. Водитель, должно быть, понял, как это выглядит, и забормотал:
– Это только с виду дорога хорошая, а если приглядеться – ужас. Хорошо, что у меня машина такая, что где хочешь проедет, другая бы непременно застряла. На вид-то оно, конечно, шоссе как шоссе, а так…
Впереди показались холмы, на одном что-то блеснуло в лучах заходящего солнца.
– Вот уже и Заборск! – Водитель обрадовался, что может сменить тему. – Видите, церковь видна, это которая самая старая, а там остатки крепостной стены. Заборск – старый город, чуть не самый старый в России, больше тысячи лет. Сюда всякие ездят, и иностранцы…
Увидев, что Лена не слушает, водитель обиженно замолчал, правда, ненадолго.
– Вас к какой гостинице подвезти?
– Меня, пожалуйста, к отделению полиции.
– Полиция? – Водитель удивленно заморгал. – Я-то думал, вы насчет туризма – церкви поглядеть и все прочее.
– Прочее, – отмахнулась Лена и вдруг выпалила, хотя вовсе не собиралась откровенничать с этим типом: – Муж у меня здесь умер. Меня вызвали на опознание.
– Муж умер? – С физиономии водителя сползло хитроватое жизнерадостное выражение. – Ох ты горе-то какое!.. Прости, что я с тобой так, я же не знал…
Проехали мимо полуразрушенной крепостной стены. По сторонам потянулись нарядные домики с разноцветными наличниками. Тут и там попадались дореволюционные особнячки. Водитель свернул у старинной каменной церкви, выехал на площадь и остановился перед двухэтажным кирпичным зданием. Здание тоже было старым, позапрошлого века, не иначе.
– Вот она, полиция здешняя! – Он заглушил мотор.
Лена достала кошелек и с ужасом поняла, что наличных у нее совсем мало.
– Простите, не наберется десяти тысяч, – виновато проговорила она. – Здесь где-нибудь должен быть банкомат, я сейчас сниму.
– Да ты что, дочка! – запротестовал мужик. – У тебя такое несчастье, что же я, не понимаю? Я думал, ты из этих, из богатеньких. Да здесь и езды-то всего ничего. У тебя несчастье, я с тебя денег не возьму. Помни дяди-Колину доброту.
– Вы дядя Коля? – Она обрадовалась. – Вам от Лиды привет, от племянницы вашей.
– Ты и Лиду знаешь? Как она там?
– Да вроде в порядке, в отпуск с семьей поехала.
Лена собрала всю наличность, какую нашла в кошельке, и сунула водителю. Он вернул половину:
– Держи, тебе самой деньги понадобятся. Если что, сразу звони. – Он протянул ей листок с номером телефона, что-то вроде самодельной визитной карточки.
Лена поблагодарила, выбралась из машины, поднялась на крыльцо отделения и нос к носу столкнулась с рыжим парнем лет тридцати.
– Вы куда, гражданка? – остановил ее парень. – Прием окончен. Завтра приходите.
– Меня майор Мелентьев вызвал, – поспешила сказать Лена, пока ее не выставили.
– Мелентьев? – Рыжий удивился. – Так он давно ушел. Говорю же, приходите завтра.
– Завтра? А я так спешила, с таким трудом добралась до вашего города…
– Откуда добирались?
– Из Петербурга.
– Из Пи-итера? – Парень присвистнул. – Ничего себе! А зачем же вас Мелентьев из Питера вызвал?
– Сказал, нужно прибыть на опознание. Вот я и прибыла.
– На опознание? – Лицо парня вытянулось. – Кого опознавать-то?
– Мужа.
– Значит, это ваш муж здесь… Ладно, раз уж приехали, пойдемте, провожу вас в морг.
Он двинулся по длинному коридору, время от времени оборачиваясь, чтобы убедиться, что Лена следует за ним.
Так они дошли почти до конца, свернули, спустились по ступенькам в подвал и остановились перед железной дверью. Рыжий смущенно кашлянул:
– Я не представился, извините. Маклаков, капитан Маклаков. И примите, эти, мои соболезнования.
– Спасибо. – Лене, правда, сейчас было не до этого капитана с его извинениями, она ждала, что увидит за этой дверью. – Елена Лотарева.
– Очень приятно, – пробасил капитан и тут же смутился. – Я не то хотел сказать. Не в том смысле, что мне приятно, что вы… что у нас… что ваш муж…
Он окончательно смешался, покраснел всем лицом и даже шеей, как умеют краснеть рыжие, и забубнил что-то уже совсем неразборчивое.
К счастью для него, в эту минуту железная дверь морга открылась, и в дверном проеме появился долговязый тип в несвежем халате.
– Что стучишь? – проворчал этот тип недовольно. – Нет у меня спирта, сколько можно повторять? Говорил же, что нет, а они все ходят и ходят.
– Что ты несешь, Трофимов? – возмутился рыжий капитан. – Какой спирт?
– Известно какой, медицинский. Зачем еще ко мне весь ваш отдел таскается?
– Да не мели ты ерунды при постороннем человеке. Не позорь наше славное отделение!
– При постороннем? – Долговязый заметил наконец Елену и уставился на нее с интересом. – Откуда мне знать, что она посторонняя. Может, вы с ней вместе за спиртом пришли. А если посторонняя, тогда что она здесь делает? Сюда, между прочим, посторонним вход воспрещен! – Санитар кивнул на табличку, откуда почерпнул эту мудрость.
– Она не в том смысле посторонняя. – Маклаков снова начал краснеть. – Она в том смысле, что совсем даже не посторонняя. Она на опознание приехала, прямо из Питера. Прикинь, из целого Санкт-Петербурга. Так что ты ее не смущай, а лучше покажи ей того, объект.
– Мужика, который в гостинице коньки отбросил?
– Слушай, Трофимов, имей же совесть! Это ведь жена трупа, в смысле потерпевшего. Которая вдова. Неужели не можешь как-нибудь деликатно?
– Жена? – Санитар еще раз взглянул на Лену, и в его взгляде проступило что-то, что можно назвать состраданием. – Вы извините, у меня профессия такая, неделикатная. Пойдемте, раз уж приехали. Раз уж из целого Питера.
В мертвецкой было ужасно холодно, как на Северном полюсе. Может быть, это был натуральный холод, но не исключено, что Лене стало холодно от того, что ей сейчас предстояло увидеть. Как бы там ни было, в эту минуту у нее зуб на зуб не попадал.
Они прошли в большую полупустую комнату, стены и пол которой были облицованы кафельной плиткой. На потолке сияли люминесцентные светильники, от которых, казалось, было еще холоднее.
Санитар подошел к стене, которая состояла из металлических секций вроде камеры хранения. Взялся за ручку одной из этих секций и потянул ее на себя.
Из стены выехала металлическая каталка, на которой лежало человеческое тело, накрытое простыней. Санитар откинул край простыни.
– Трофимов, не тот, – кашлянул за Лениной спиной капитан Маклаков. – Вернее, не та.
Действительно, из-под простыни показалось женское лицо, все в трупных пятнах и лиловых кровоподтеках. Лену передернуло.
– Прощения просим, номер перепутал, – зевнул санитар.
Он толкнул каталку обратно и выкатил другую секцию. Отбросил край простыни.
Лена закрыла рот рукой, чтобы не закричать.
Да, это было лицо Олега, ее Олега.
В памяти пронеслись самые волнующие минуты их жизни. Та, когда он сделал ей предложение. И еще день, когда он встречал их со Славиком из роддома. И то утро в гостинице в Барселоне, когда они проснулись от заглянувших в окно солнечных лучей.
– Это ваш муж? – раздался голос капитана Маклакова.
– Да, это он.
Лена сделала шаг, наклонилась над Олегом и долго смотрела на его лицо, стараясь запомнить каждую черточку, каждую морщинку. Потом дотронулась пальцами до его губ. Как часто она касалась этих губ своими губами! Сейчас они были такими холодными, неживыми. Но нет, она не отдернула руку, только провела легкими пальцами по щекам, по векам, ощупывая его лицо, как слепые люди знакомятся с чужим лицом на ощупь…
Было мгновение, когда Лене показалось, что веки Олега задрожали. Вот сейчас он откроет глаза и удивленно спросит: «Где я? Как я здесь оказался?»
Нет, этого не будет. Больше никогда она не услышит его голос.
Лена вглядывалась в лицо мужа, впитывала его, словно прощалась навсегда. От лица она перешла к шее.
Только сейчас она обратила внимание на два неровных синеватых пятна на шее мужа.
Она резко повернулась к Маклакову и хотела о чем-то его спросить, но капитан ее опередил.
– Подпишите, пожалуйста, вот здесь, что вы опознали тело мужа. – Он протянул ей распахнутую картонную папку.
– Да, конечно.
Лена взяла у капитана ручку, положила папку на металлический стол, но прежде чем поставить подпись в нужной графе, проглядела другие строки.
«Горничная Иванова Нина Ивановна обнаружила труп потерпевшего, когда пришла делать уборку в номере семнадцатом гостиницы «Старый Заборск».
И еще ниже:
«Причина смерти: острая сердечная недостаточность».
