Kitobni o'qish: «Крах «Грозы Вселенной» в Дагестане»

Автор выражает глубокую благодарность Председателю Общественной палаты РД Гамзатову Гамзату Магомедовичу за помощь в издании монографии. Выражает признательность ответственному редактору, доктору исторических наук, профессору Умаханову Магомед-Саламу Курбановичу, авторам предисловия докторам исторических наук, профессорам Алиеву Багомеду Гадаевичу и Нахибашеву Закари Муртузовичу.

Предисловие

Дагестан, расположенный между Европой и Азией, Черным морем и Каспием, на главных коммуникациях, ведущих в Закавказье, на Ближний и Средний Восток, вызывает неослабевающий интерес правителей и народов различных стран и направлений на протяжении истории. Вместе с тем отмеченное геополитическое положение Дагестана стало притягательным фактором для неоднократных вторжений иноземных агрессоров. Не случайно поэтому история Дагестана изобилует многочисленными примерами освободительной борьбы против нашествий древних кочевников, монголо-татар, Тимуридов, Сефевидов, османов, царских колонизаторов и других завоевателей.

Однако при всей важности каждого из этапов такой борьбы для своего времени следует отметить, что по своим масштабам, накалу событий, региональным и международным последствиям особое место среди них занимают освободительная борьба народов Дагестана против владычества Надир-шаха и антиколониальная борьба горцев Дагестана и Чечни против царизма под руководством имама Шамиля. Но даже при такой аналогии без преувеличения можно утверждать, что первым примером массового единства, дружбы и взаимной поддержки народов Дагестана против иноземных завоевателей стала самоотверженная борьба против нашествий Надир-шаха, завершившаяся его сокрушительным поражением.

Не случайно эта тема продолжает будоражить умы и сердца многих политиков, дипломатов, военных, путешественников, особенно исследователей от современников событий до наших дней. Плодом непреходящего интереса к этой проблеме стали многочисленные источники и литература, появившиеся у нас и за рубежом, не лишенные, однако, в отдельных случаях некоторой тенденциозности, а порой и фактических ошибок в освещении рассматриваемых событий.

Уместно отметить, что на этом фоне заметно выделяется подготовленная ко второму изданию монография профессора Н. А. Сотавова «Крах «Грозы Вселенной» в Дагестане», написанная на базе глубокого изучения прежних и появившихся за последние 11 лет новых источников, а также достижений отечественной и зарубежной историографии с объективной оценкой заслуг и упущений своих предшественников. Отличительная черта труда Н. А. Сотавова – в его фундаментальности, убедительности приводимых фактов и суждений путем сопоставления различных материалов в духе рекомендации к его переизданию Международной научной конференцией «Единство народов Дагестана в борьбе против иноземных завоевателей. К 270-летию разгрома войск Надир-шаха в Дагестане», состоявшейся 20 мая 2011 года.

Достоинство нового варианта исследования Н. А. Сотавова обусловлено и тем, что в нем представлены профессионально составленные карты походов Надир-шаха в Дагестан с обозначением основных маршрутов имеет сражений, что дает возможность ясно представить главные, судьбоносные события из череды многих сложных явлений военно-политического и дипломатического характера.

Научно – объективное отношение к предмету исследования позволило автору воссоздать героическую картину борьбы народов Дагестана против тирании Надир-шаха, их бессмертный подвиг, увековеченный разгромом 100-тысячной отборной армии «Грозы Вселенной», ускорившим крушение созданной им державы. Внимательное прочтение исследования автора убеждает в том, что окончательный разгром «непобедимой» армии Надир-шаха произошел в Нагорном Дагестане – Аварии и Лакии, под аулами Согратль, Чох, Обох, Мегеб, Кумух, Хурхи, Ури, Кули и других с завершением на поле Хицибу подножья Турчидага благодаря единству, взаимной поддержке, героизму, самоотверженности и политической воле, любви и преданности родному краю всех дагестанских народов, внесших решающий вклад в уничтожение иранского владычества в Дагестане и в целом на Кавказе.

В этой связи не вызывает сомнения, что победа народов Дагестана над «Грозой Вселенной» имела не только местное, но и международное значение, так как она приостановила продвижение полчищ шаха на Север с целью завоевания территорий Северного Кавказа, Крыма и Южной России. Сказанное важно и потому, что накануне Дагестанского похода он покорил Афганистан, Индию и Среднюю Азию, но получил надлежащий отпор в дагестанских горах, развеявший в прах обретенную им славу на чужих полях.

На наш взгляд, монография Н. А. Сотавова, всесторонне раскрывающая различные аспекты исследуемой проблемы, имеет не только научно-познавательное, но и нравственно-политическое значение. В современных условиях идеологической неустойчивости и неопределенности, отсутствия твердых идеологических ориентиров воспитание молодежи на примерах дружбы и героизма народов Дагестана, любви и преданности родному краю остается актуальной задачей не только политиков и государственных деятелей, но и ученых, творческой интеллигенции, средств массовой информации и т. д. Думается, что переиздание указанной монографии Н. А. Сотавова массовым тиражом, значительно переработанной в свете нынешних реалий, дополненной и расширенной новыми материалами, сыграет положительную роль в решении этой задачи.

Б.Г. Алиев,

доктор исторических наук, профессор

З.М. Нахибашев,

доктор исторических наук, профессо

Введение

Как показывает мировой опыт, пробуждение национального самосознания многочисленных народов и этносов в современных условиях вызывает живой интерес к историческому прошлому, возрождающему в памяти потомков героические подвиги наших предков в борьбе против иноземных завоевателей. Однако сопутствующее этому пробуждению обострение межнациональных отношений, обусловленное серьезными извращениями в национальной политике в предшествующий период и отдельными проявлениями такого же рода симптомов в нынешних условиях, подрывающими устои нашего общества, ставит задачу освещения таких страниц истории народов нашей страны, которые свидетельствуют об их глубоком интернационализме, взаимной помощи и поддержке в час тяжелых испытаний.

Одной из таких эпопей в истории народов Дагестана стала освободительная борьба против завоевательных походов Надир-шаха в 1734–1745 гг., завершившаяся поражением многочисленной армии «непобедимого полководца», завоевателя Востока, «Грозы Вселенной», каким его считали многие современники. Разгром объединенными силами дагестанских народов прославленных на чужих полях воинов шаха, особенно в 1741 г., имел не только местное, но и широкое международное значение. Не случайно эта весть отозвалась эхом в Петербурге и Стамбуле, стремившимся воспользоваться поражением Ирана и овладеть Дагестаном как важнейшим стратегическим плацдармом на побережье Каспия. Не оставили без внимания события в Дагестане и западные державы – Англия и Франция, вставшие на путь колониальной политики, существенным звеном которой стало противоборство за влияние на Кавказе и в Прикаспийском регионе, выступая с позиции антироссийского «восточного барьера», в поддержку геополитических соперников России – Ирана и Турции.

Новым явлением в ходе борьбы против иранских завоевателей стало то, что народы Дагестана, поддерживаемые другими народами Кавказа, проявили не только понимание общности задач, героизм и упорство, но и сделали политически верный внешнеполитический выбор – ориентацию на Россию, что способствовало качественному сдвигу в развитии русско-дагестанских и российско-кавказских отношений. Излишне доказывать, что выявление таких страниц в истории народов нашей страны, особенно Дагестана, и их широкая пропаганда могут послужить достижению важной политической цели – интернациональному и патриотическому воспитанию молодежи и укреплению дружбы народов в составе России.

Активная деятельность, начатая в связи с 250-летием разгрома Надир-шаха в 1991 г. в виде публикации газетных и журнальных статей, организации массовых батальных инсценировок, выпуска документальных кинолент, проведения научных конференций и т. п., стала лишь началом той большой работы, значение которой трудно переоценить. Первыми свидетельствами новой активизации в этой области явились монографические исследования профессора В. Г. Гаджиева («Разгром Надир-шаха в Дагестане». Махачкала, 1996) и автора этих строк («Крах «Грозы Вселенной»». Махачкала, 2000).

Однако стимулирующей базовой основой для проведения повседневной, целенаправленной, широкомасштабной идеологической работы и дальнейших изысканий по теме монографии послужили открытие 13 августа 2004 г. величественного мемориального комплекса «Ватан» у подножия Турчидага на поле Хициб и выступление на этой церемонии Председателя Госсовета РД М. М. Магомедова, посвященного победе объединенных сил дагестанских народов над полчищами Надир-шаха. Следующим перспективным, политически важным шагом на этом пути стало содержащееся в докладе Президента Республики Дагестан М. М. Магомедова на III Съезде народов Дагестана 15 декабря 2010 г. весьма обоснованное, конкретное предложение о целесообразности объявить победу дагестанских народов над чужеземными захватчиками, в том числе над Надир-шахом, Днем единства народов Дагестана в виде ежегодного национального праздника.

Однако проведение этой важной работы сопровождается иногда явным популизмом – выделить роль одних народов и их представителей в разгроме Надир-шаха и принизить роль других народов, что наносит ущерб укреплению дружбы между ними, воспитанию молодежи в духе славных традиций, завещанных нам героическими предками. В отдельных сочинениях встречаются неточности хронологического порядка, необоснованные оценки деяний противоборствующих сторон, количественных данных об их победах и потерях, что не может не сказаться на объективном восприятии событий читателем.

В этой связи представляется актуальным дальнейшее издание монографических и других исследований по рассматриваемой проблеме, написанных на основе достоверных документальных и нарративных источников, новейших достижений отечественной и зарубежной историографии, повествующих о событиях глазами их участников, очевидцев и современников. Сказанное прежде всего относится к новым данным, содержащимся в работах, появившихся за последнее десятилетие, а также в материалах научных конференций и «круглых столов», состоявшихся в связи с 270-летием разгрома Надир-шаха в 2011 г. Цель настоящей работы – показать роль народов Дагестана в разгроме полчищ «непобедимого» Надир-шаха, что увековечило их подвиг в памяти потомков.

Для достижения этой цели необходимо выяснить значение дагестанских походов Надир-шаха среди многочисленных походов, совершенных им в период возвышения и правления в Иране (1732–1747). Эти походы, затронувшие судьбы многих стран и народов – от отрогов Главного Кавказского хребта на западе до Индийского океана на востоке и от южных границ России по Тереку на севере до Персидского залива на юге, составили фактически основной стержень военно-политических событий в указанных географических пределах.

Но главное внимание Надир-шах уделил Кавказскому региону, в частности Дагестану, овладение которым сулило гегемонию не только над этим стратегически важным плацдармом, но и контроль над коммуникациями, связывавшими Черное море с Каспием, Юго-Восточную Европу с Передней Азией, ведущими в Закавказье, на Ближний и Средний Восток.

Кавказский регион по существу стал судьбоносным для Надир-шаха Афшара. Именно здесь, в долинах и горах Кавказа, особенно Дагестана, были разгромлены многочисленные отборные войска надменного завоевателя, овеянные славой блестящих побед в Афганистане, Индии и Средней Азии, закаленные в кровопролитных войнах с Османской империей. В цепи этих событий особенно выделяется героический подвиг народов Дагестана, нанесших захватчикам такой сокрушительный урон, от которого они не смогли оправиться. Не случайно походы Надир-шаха в Дагестан привлекли внимание наибольшего количества исследователей различных стран и направлений, посвятивших этой проблеме немало трудов документального, мемуарного и исследовательского характера. Среди них – записки современников, непосредственных участников и очевидцев событий, работы отечественных и зарубежных авторов вплоть до наших дней.

Таким образом, учитывая политическую значимость описываемых событий и возросший интерес к ним массовой читательской аудитории, с одной стороны, а также допущенные отдельными авторами неточности при интерпретации этих событий, с другой стороны, представляется целесообразным осуществить специальный анализ используемых источников и литературы с точки зрения как содержащегося в них фактического материала, так и суждений концептуального характера. Заинтересованному читателю небезразлично узнать, какие источники и труды используются авторами при освещении данной темы, насколько объективно и достоверно доносят они до нас отголоски давно минувших, но не потерявших своей значимости по сей день событий.

Глава I
Походы надир-шаха в дагестан в источниках и исторической литературе

§ 1. Отражение походов Надир-шаха в сочинениях отечественных авторов XVIII–XIX вв.

Одной из значительных и ранних работ, повествующей о военно-политических событиях на Кавказе с начала XVIII в., особенно о завоевательных походах Надир-шаха, является анонимная «Хроника», составленная современником и очевидцем событий в их строго хронологической последовательности. Наряду с описанием многочисленных антииранских восстаний в регионе, автор отвел центральное место освещению событий в родном крае – Джаро-Белоканах, стоявших на пути иранской агрессии в Дагестан.

Касательно темы монографии в «Хронике» для нас представляют интерес сообщения автора о походах Надир-шаха в Закавказье, Ширван и Дагестан в 1734, 1735, 1741–1745 гг. Хотя изложение автора носит сжатый, фрагментарный характер, он, тем не менее, сумел увидеть и осветить главное – захватнический, грабительский, истребительный характер политики Надир-шаха, что вызвало решительный отпор со стороны свободолюбивых народов Кавказа. Так, описывая способы сбора налогов в начале 1735 г. в сел. Биладжик (в 20 км северо-восточнее Нухи. – Н.С.), автор подчеркивает, что «он (Надир) так жестоко и несправедливо собирал харадж, что население восстало против него, вызвало отряды из Джаниха, Талы и других мест, двинулось против него, перебив много воинов, и захватило их имущество».¹

Естественно, что по своей значимости, характеру и масштабам более подробное освещение в «Хронике» нашли поход брата Надир-шаха Ибрагим-хана на Джаро-Белоканы в 1738 г. и Дагестанская кампания «Грозы Вселенной», проводившаяся в 1741–1745 гг. Так, касаясь первого из них, где было разгромлено 38-тысячное иранское войско и погибли виднейшие иранские военачальники, автор повествует: «А перед горой Джаних в этом бою кизилбаши были разбиты и обратились в бегство, потеряв убитыми Ибрагим-хана – главнокомандующего армией, Огурлу-хана, Авшар-хана, Беркусай-хана, Моурави Хизи-хари, Керим-агу, векиля Казиха и других ханов, султанов и воинов. От них досталось много добычи, в том числе 1500 ружей, три пушки, другие вещи. Убежали также коменданты окопов Каха, Шеки и Ширвана. После этого сражения джарцы и талийцы захватили округа Шеки и Каха».²

В «Хронике» нашли отражение совместные действия народов Дагестана, Азербайджана и Грузии против зарвавшихся захватчиков.³ Скупо, но конкретно описываются последующие нашествия Надир-шаха в Дагестан, среди которых важное место занял третий – Дагестанский поход 1741 г., закончившийся неслыханным поражением надменных завоевателей в Аварии и Лакии.

Подводя итоги совместной борьбы народов Дагестана в ан-далалских сражениях, автор заключает, что в этих битвах шах потерял «почти половину своей армии, всех лошадей, много оружия, личных драгоценных вещей и т. п.»⁴ В «Хронике» немало страниц, свидетельствующих о неоднократных поражениях иранских завоевателей в последующие годы, жестоких расправах карателей над местным населением, вмешательстве России и Турции в кавказские дела, сношениях предводителей «вольных» обществ с соседними государствами и правителями.⁵

Непосредственное отношение к теме имеют работы дагестанских исследователей Д.-М. Шихалиева и А. 3. Каяева. Первая из них отличается точным определением стратегической роли Дагестана в военно-политических событиях евразийского пространства⁶; во второй работе предпринята попытка сбора материала для написания истории разгрома Надир-шаха в Дагестане.⁷

Некоторое отношение к нашей теме имеют работы двух армянских историков – Абраама Креатаци и Акопа Шемахеци. Первый из них, пользовавшийся благосклонным отношением Надир-шаха, ставший по его воле патриархом Эчмиадзинского монастыря с 1734 по 1735 гг., старавшийся облегчить положение армянского населения, вел подробный «Дневник» событий своего времени. В нем отразились данные об экономическом состоянии Армении и Азербайджана в 30-х годах XVIII в. Автор характеризует области, разоренные ирано-турецкими войнами и иноземной оккупацией в начале 30-х годов, приводит многочисленные факты, связанные с налоговой политикой Надир-шаха и вызванным ею голодом, описывает произвол местных властей, свидетельствует о тяжелом положении крестьянства. Ценными для нас в сообщениях А. Креатаци являются сведения об организации феодального войска, структуре государственного аппарата, социальной политике Надир-шаха и ее последствиях.⁸

Другой армянский духовный деятель Акоп Шемахеци был преподавателем, а с 1759 г. – католикосом Эчмиадзинского монастыря. Свое сочинение, составленное в виде дневниковых записей, он посвятил описанию русско-иранских и русско-турецких отношений, а также военных действий в Иране, Ираке и на Кавказе с момента восшествия Надира на шахский трон. В записках Шемахеци наиболее интересны его наблюдения и характеристика личных качеств Надир-шаха Афшара, которые подтвердились в его дальнейшей деятельности. Так, касаясь свержения шаха Тахмаспа в 1732 г., а затем убийства его сына Аббаса III и созыва Надиром Муганского курултая для объявления себя шахом Ирана в 1736 г., чего он добился путем запугивания одних и подкупа других, автор приходит к выводу: «И возвратились по домам своим эти одураченные, и не поняли бедные, что властелин, не пощадивший шаха их, так же поступит с ними, ибо связывающий слабого, намерен разгромить и дом его, а также убивающий садовника не пощадит и сада его – и они, овцы, ставят своим пастырем волка».⁹

Несколько шире военно-политические события в Закавказье и Иране в 20 -30-х гг. трактует «Армянская анонимная хроника», переведенная и изданная академиком 3. М. Буниятовым. Начиная изложение событий с захвата Ирана афганцами и воцарения Мир-Махмуда, основное внимание автор уделяет османо-иранским взаимоотношениям и войнам периода правления шаха Тахмаспа II и Надир-шаха Афшара. Применительно к нашей теме автор сообщает, что после захвата Шемахи в 1734 г. Надир-шах подчинил жителей своей власти, «заставил платить дань и взыскал с них много денег».¹⁰ Вместе с тем, касаясь взаимоотношений Надира с грузинскими князьями, военных действий с Турцией в Армении, Азербайджане, Грузии и Ираке, автор раскрывает тактику ведения им боя с противником, что представляет непосредственный интерес и для нас: «Он нападал на врагов внезапно и сеял среди них панику только потому, что совершал молниеносные броски, преодолевал за одну ночь трехдневный путь и за один день – четырех-пятидневное расстояние. Поэтому в пути гибло много лошадей, и потери в них надо было восполнять».¹¹

Сам Надир-шах, касаясь осады и взятия армянского города Сунадана в июне 1735 г., так объяснил свой замысел: «Мои храбрые офицеры! Знайте, что если османские войска выйдут из своих укреплений, то Аллах отдаст победу нам, а если они не выйдут, то победа будет дарована им. Поэтому мы сначала бросимся на них, и, как только они откроют на нас огонь, мы сделаем вид, что отступаем, и станем отходить назад, чтобы они вышли из укрепления и стали нас преследовать. И как только они выйдут из-за укреплений, мы внезапно повернем назад и заставим противника бежать, и его оборонительные порядки будут разрушены».¹²

Заметное место среди сочинений современников занимают путевые заметки И. Я. Лерха – члена посольства С. Д. Голицына, дважды посетившего Дагестан, Азербайджан и Иран в 1733–1735 гг. и в 1745–1747 гг. Записки Лерха в виде извлечений из его труда опубликованы в «Новых ежемесячных сочинениях» (СПб., 1790, ч. 43,44,45,48, 50, 53; 1791, ч. 55, 58, 61, 62). Первая поездка Лерха по Кавказу и сопредельным территориям совпала по времени с кануном нашествий Надир-шаха в Ширван и Дагестан (1734–1735 гг.), когда через Северный Кавказ в Закавказье дважды устремлялись крымские войска, направленные туда турецким султаном на помощь своим войскам, терпящим поражение от иранцев. Лерх воочию наблюдал военно-политическую ситуацию в регионе, которая легла в основу его записок. «Кавказские горы и Кабарда, – писал он, находясь на Сулаке в апреле 1733 г., – представляют приятный вид. Татарские (местные. – Н. С.) князья, находившиеся в российском подданстве и имевшие определенное годовое жалованье, приезжали из гор для засвидетельствования своего почтения. Во уверение же своей преданности давали они заложниками (аманаты) нескольких своих детей».¹³

Однако походы крымских феодалов в 1733 и 1735 гг., на сторону которых перешли Сурхай-хан Казикумухский и Ахмед-хан Кайтагский, ускорили нашествие Надир-шаха Афшара, добивавшегося возвращения Ирану прикаспийских областей, находившихся под российской оккупацией со времени похода Петра I. Российское правительство, идя на активное сближение с Ираном, категорически выступало против усиления влияния Турции и Крыма, сурово расправляясь с их союзниками в регионе. Касаясь действий генерала В. Я. Левашова в отношении непокорных местных владетелей, имевших место в те годы, Лерх записал: «Он наказал также тех возмутителей спокойствия, кои чинили набеги, иных приказал повесить за ребра, а иным отрубить правую руку и левую ногу… При том не оставил он и тех без наказания, кои самые лучшие плоды из гор приносили. С тех пор настала паки на Сулаке тишина».¹⁴

Но тишина в этом крае сохранялась недолго. На этом фоне резким диссонансом звучат заметки Лерха, касающиеся нашествий Надира на Шемаху и Казикумух в 1734 и 1735 гг. Подводя итог этим экспедициям, Лерх подчеркивает, что после взятия Шемахи он «на тамошних обывателей великую наложил подать»,¹⁵ а после двукратного поражения Сурхая шах отнял у него одну «горную крепость со всеми её сокровищами, что стоило невероятного труда».¹⁶ Завершается эта часть записок замечанием о том, что «когда шах Надир из Индии возвратился», то «вознамерился искоренить»¹⁷ горцев, изгнать их из гор, но описания военных действий в горах мы у него не находим.

Второе путешествие Лерха состоялось после краха завоевательных походов Надир-шаха в 1741–1745 гг. Не случайно записки этого периода отразили мрачную картину разоренного края и трагическое, бедственное положение самой иранской армии. «О бедственном состоянии персидской армии нечто еще упоминать можно, – повествует автор. – Она около 8 месяцев не получала жалованья. Солдаты, кизилбаши легко были одеты, без шуб… Большая часть их платья износилась; многие в разодранных сапогах или только в одном сапоге, а другие совсем босые шли по снегу и по грязи. Большая их часть была изнурена голодом: они просили милостыни и даже производили омерзение».¹⁸ Останавливаясь на отдельных эпизодах борьбы горцев против иранского владычества, Лерх приходит к выводу: «Чрез долговременное пребывание свое на Кавказе ничего он (шах. – Н. С.) не учинил, но разорил только свое войско, да и чрез то славу, приобретенную им чрез завоевание Могольского царства (Индии. – Н. С.), довольно затмил».¹⁹

Не остались без внимания Лерха и жестокие методы, которыми шах пытался восстановить дисциплину в своей разлагавшейся армии. По его словам, когда 700 человек из армии шаха на берегу Куры пытались бежать к горцам, они были окружены и возвращены в иранский лагерь, где над ними учинили жестокую расправу. «Большая часть из них по велению его (шаха. – Н. С.) лишилась глаз, а остальные голов, – пишет И. Я. Лерх. – Для страха другим построил он каменную башню, подобную конусу, которая имела в окружности 18 шагов, а вышиною была около 25 или 30 аршин. Вокруг сей башни приказал он в 12 рядов вделать в стены 192 человеческие головы так, что лица их снаружи были видны».²⁰

Интерес, проявленный современниками к Кавказу и кавказской политике Ирана, России и Турции в XVIII в., не угас и в последующий период. Среди таких исследователей конца XVIII–XIX вв., сочинения которых с различных сторон осветили стратегические цели противоборствовавших стран в регионе, средства и методы их достижения, особенно завоевательные походы Надир-шаха Афшара, выделяются П. Г. Бутков, А. П. Юдин, С. М. Соловьев, А. А. Бакиханов, Г. Э. Алкадари.

Академик П. Г. Бутков – участник Персидского похода 1796 г., долгие годы прослуживший на Кавказе, написал трехтомный труд, охвативший важнейшие военно-политические события этого региона с 1722 по 1803 гг. Это фундаментальное сочинение, отличающееся по богатству фактического документального материала от всех изданий XIX в., представляет собой изложение различных по характеру и содержанию многочисленных материалов, извлеченных из документов официального делопроизводства, государственных и личных архивов, письменных и устных источников, и содержит достоверные сведения экономического, политического, социального, военного и дипломатического характера, расширяющие данные других источников по этому кругу вопросов.

Среди них для нас представляют особую ценность сведения автора о позициях противоборствовавших сторон в регионе, походах Надир-шаха в Закавказье и Дагестан, антироссийских замыслах Турции и Ирана, поддержке агрессивной политики шахского двора на Кавказе западными державами, в частности Англией. Так, касаясь Дагестанской кампании шаха Надира, он пишет: «Надир в 1741 году обратился на восточную сторону Дагестана, имея более как в 100-тыс. войско… Не найдя в дагестанцах готовности к повиновению, он приказал учинить на них нападение в октябре 1741 г., но посланные от них (иранцев войска. – Н.С.) разбиты, и он принужден был в дербентской стороне остаться зимовать в земле усмия».²¹

Достоинство труда Буткова – изложение материала на широком фоне международных событий, обилие и насыщенность повествования многочисленными сведениями внутри– и внешнеполитического характера, определение позиций различных сторон, феодальных владетелей и старшин союзов сельских общин в регионе.

Бутков, более чем другие авторы, обратил внимание на непоследовательность акций Надир-шаха, на его попытки вторгнуться в российские пределы в случае успешного хода Дагестанской кампании. Так, рассматривая ирано-турецкий Эрзерумский договор 1736 г., противоречивший условиям русско-иранского Гянджинского трактата 1735 г., он заключает: «Этот мир Надира с Портою обманул ожидания России. Она для того наипаче уступила ему персидские провинции, чтоб имев Надира союзником, поражать турков в одно время в Европе, когда он занимал бы их в Азии».²² По мнению Буткова, антироссийские замыслы шаха проявились в том, что зимой 1742 г., после отступления из Кайтага и Табасарана, он замышлял внезапно захватить Эндирей и Костек, развернуть наступление в сторону Чечни и Кабарды, «напасть на Кизляр и вторгнуться в российские границы».²³

Отмечая поддержку Англией агрессивной политики шаха на Кавказе строительством морского флота, доставкой боеприпасов и провианта для его армии, Бутков подробно описывает крупнейшие сражения и мелкие стычки, в которых иранцы постоянно терпели неизбежное поражение. Итогом этого, по мнению автора, явилась жалкая, удручающая картина отступления иранской армии в феврале 1743 г. Голод был так велик в армии Надировой, – подчеркивает Бутков, – что из мертвых трупов человеческих маркитанты делали катламу, т. е. пирожки с мясною начинкою, и продавали. Столько людей померло и скота всякого звания пало от бескормицы, что от реки Самур даже до Шабрана, на расстоянии 55 верст, дорога человеческими трупами и падалицами устлана.²⁴ Подробные сведения по дипломатической и военно-политической истории Кавказа со времени похода Петра I (1722 г.) до начала XIX в. обуславливают особую значимость исследования Буткова для написания данной работы.

Достойное место среди отечественных публикаций XIX в. занимает небольшая по объему, но богатая фактическим материалом работа А. П. Юдина. Основанная на донесениях российских резидентов И. И. Калушкина и В. В. Братищева за 1741–1742 гг., она раскрывает наглядную картину освободительной борьбы народов Кавказа против иранского владычества, губительные последствия завоевательной и грабительской политики иранских феодалов. Говоря о неимоверных усилиях шаха, прилагаемых для снабжения иранской армии, в том числе укрепления им своего лагеря близ Дербента («Иран хараб». – Н. С.), Братищев подчеркивает: «В лагерь персидский со всех стран и из дальних и близких городов свозился провиант, хотя с великою тягостию», так как «по жестокосердному шахову распоряжению во многих уездах, за неимением скота, женский пол оной (провиант) на себе стан от стана с горестным воплем переносить принужден, причем свирепые побудильщики бесчеловечно с обывателями поступают».²⁵

Вместе с тем опубликованные автором донесения русских дипломатов свидетельствуют об усилении внешнеполитической ориентации народов Кавказа на Россию, их героической борьбе против владычества Надир-шаха. Подтверждение тому – донесение В. Братищева, подводящее итог краху завоевательной политики Надира, о чем он писал: «Довольно показуются гнилые плоды действ его, что через два года в Дагестанской стороне достигнуть не мог, кроме что государство свое подорвал, народ истощил, войско растерял и остальное крайне изнурил».²⁶

Значительный вклад в освещение внешней политики России, вступившей в противоборство с Ираном и Турцией на Кавказе, внес русский историк С. М. Соловьев. Его многотомное сочинение «История России», написанное на основе огромного количества архивных, нарративных и других источников, охватывает важнейшие события внутренней и внешнеполитической истории России с древнейших времен до конца XVIII в. В хронологических рамках данной монографии для нас представляют интерес кн. X (т. 19–20) и кн. XI (т. 21–22), в которых содержится богатейший фактический материал, характеризующий кавказскую политику трех держав с начала эпохи дворцовых переворотов в России (1725 г.) до гибели Надир-шаха Афшара в Иране (1747 г.).