Kitobni o'qish: «111 баек для журналистов»

© ООО Издательство «Питер», 2014

* * *

Предисловие

Основой этой книги являются журналистские байки, которыми автор иллюстрирует ситуации, обсуждаемые на его лекциях на факультете журналистики Санкт-Петербургского государственного университета.

Вообще что такое «байки»? Словари русского языка трактуют их как «короткие занимательные рассказы». В данном случае – из истории и современной жизни прессы. Это позволяет не только понять эволюцию журналистской профессии, проблемы творчества и технологии выпуска изданий, но часто дает неоценимый практический опыт. Основное внимание в байках уделено психологическим аспектам. Ведь работа журналиста требует от человека высокой степени рефлексии: самоанализа собственного психического состояния, критической оценки мыслительного процесса, отражения личности.

Многие короткие истории взяты из жизни известных журналистов – В. Немировича-Данченко, В. Короленко, В. Дорошевича, К. Симонова, Т. Тэсс, А. Аджубея, Я. Голованова, братьев Анатолия и Валерия Аграновских и многих других. Они раскрывают профессиональные и психологические моменты деятельности мастеров пера. Некоторые байки отражают современные феномены СМИ. Их оценка и научный комментарий имеют большое практическое значение. Речь идет о таких вопросах, как освещение в прессе экстремальных ситуаций, ее влияние на эмоциональное состояние аудитории, формирование общественного мнения и т. п. Кроме того, в байках и комментариях к ним дан портрет потребителей информации, показано, что влияет на стратегию выбора конкретных передач, а также результат и эффект от их просмотра.

Книга будет интересна и полезна работникам СМИ и тем, кто профессионально изучает проблемы средств массовой информации и коммуникаций.

Каталог баек

№ 1. Байка «Урок мастера»

Анатолий Абрамович Аграновский часто вспоминал урок, который ему в годы молодости преподал писатель Александр Альфредович Бек.

Александр Альфредович – великолепный собеседник и профессионал. Вместе с ним я однажды попал в гости к известному авиаконструктору. Он принял нас в своем кабинете, одетый в генеральский мундир и при своем же мраморном бюсте. Признаюсь, я оробел. А Бек буквально в течение трех минут заставил конструктора стать самим собой. Он спросил, кивая на бюст:

– Кто вас делал? Виленский?

(Потом я узнал: Бек заранее узнал, что в кабинете есть бюст, и выяснил имя его автора.)

Конструктор подтвердил. Бек посмотрел на него и перевел взгляд на бюст, сравнивая оригинал с копией. Наконец сказал:

– Это ведь было трудно… Соединить высокий интеллектуальный лоб с простонародной курносостью и безвольным подбородком. В общем, получилось.

После этих слов конструктор мгновенно превратился из генерала в обычного человека, который запросто говорил с нами о жизни.

Мораль. Опытные журналисты умеют приспосабливаться к особенностям своих собеседников. Их молодым коллегами полезно перенимать такое мастерство.

Комментарий. Каждое интервью – уникальный, не имеющий аналогов акт коммуникации, а каждый собеседник – индивидуальность, требующая оригинального контекста разговора и своих, неповторимых «ключиков» и подходов.

Диапазон применения байки. При изучении психологии интервью со знаменитостями.

№ 2. Байка «Газета “Накануне” как секретная операция»

В начале 1920-х годов с приходом новой экономической политики возникло сменовеховство – общественно-политическое движение интеллигенции (главным образом эмигрантской). Свое имя оно получило от названия собственного печатного органа – журнала «Смена вех», который издавался в Париже в 1921–1922 годах. Идеологи сменовеховства (Н. В. Устрялов и другие) надеялись на возврат к капитализму и перерождение советской власти, призывали интеллигенцию объединиться с новой буржуазией и сотрудничать с Советами. Для большевиков сменовеховцы были инакомыслящими, а значит – врагами. Ленин говорил: «Пусть они вместо открытой враждебной работы занимаются самоублажением и строят иллюзии. Нам это выгодно». Сталин так комментировал утверждение Устрялова о неизбежной эволюции большевизма: «…Пусть знает, что, мечтая о перерождении, он должен вместе с тем возить воду на нашу большевистскую мельницу».

Постепенно советская власть начала тайно финансировать сменовеховство, в открытых выступлениях продолжая его критиковать и стремясь нацелить на поддержку внешней и внутренней политики новой России. Была принята целая программа, даже решили выделить средства на организацию якобы независимой сменовеховской газеты «Накануне». Ее первый номер увидел свет в Берлине 26 марта 1922 года. В это время шла подготовка к Генуэзской конференции. По замыслу организаторов газете предстояло воздействовать на общественное мнение как бы от имени российской эмиграции, поддерживающей позицию советской делегации. Уже в первом номере в передовице прозвучало: «Мы накануне дня всеобщего примирения» – отсюда и название газеты. «Накануне» выступала за признание Советской России и ее равноправие в международных отношениях, за развитие экономического сотрудничества и торговых связей. К работе привлекли известных в эмигрантской среде ученых и публицистов.

В газете из номера в номер печатались статьи типа «Перед Генуей», «Накануне Генуи», а затем «Дневник Генуэзской конференции». Информация о международной жизни в ней преобладала. И все – в благожелательном для советского государства тоне: поддерживались дипломатические шаги российского руководства, осуждались проявления враждебности со стороны политических деятелей западных стран и т. п. Постоянной темой «Накануне» являлась жизнь белой эмиграции и полемика с ее прессой. Газета показывала изолированность и бесперспективность эмиграции, постоянные раздоры внутри нее и утверждала, что сообщения из России в эмигрантской печати неточны и тенденциозны; перепечатывались опровержения из советских газет. И конечно, призывала «сменить вехи», сотрудничать с новой властью, вернуться на родину. Зарубежному читателю были адресованы сообщения о жизни страны, в которых говорилось о последствиях войны – разрухе и голоде. При этом упор делался на восстановление хозяйства и новые возможности для специалистов. В целом, несмотря на отдельные выступления либерального характера, газета занимала явно просоветские позиции, что неудивительно для СМИ, работавшего под контролем берлинского полпредства и Москвы. Понятно, что авторитетом за рубежом газета не пользовалась. Эмигранты открыто называли ее «предательской», «изменнической» и т. д.

Несмотря на коммерческую деятельность – на базе газеты зарегистрировали АО «Накануне», которое выпускало брошюры и книги, имело типографию, отделы кино и рекламы, – доходы общества лишь частично покрывали «неизбежный дефицит». Фактически газета находилась на содержании у Советов: в марте 1922 года Политбюро выделило на ее издание 1 млн германских марок; в июне того же года – еще 1 млн; в мае 1923 года ассигновали $5000; 24 января 1924 года – уже $15 000; 14 февраля того же года – $10 000; 6 марта 1924 года – целых $27 500. А в стране тогда свирепствовал голод и советская печать была на грани кризиса.

Последний номер «Накануне» вышел 15 июня 1924 года.

Мораль. В зависимости от идеологических позиций, историю газеты «Накануне» оценивают по-разному: как политическую интригу, провокацию и эффективную информационно-психологическую операцию, направленную на формирование общественного мнения в поддержку Советов в преддверии Генуэзской конференции.

Комментарий. Подшивки газеты «Накануне» долгое время лежали в спецхранах библиотек, а архивные документы были засекречены. Но газета упоминалась:

• в работе С. А. Федюкина «Борьба с буржуазной идеологией в условиях перехода к НЭПу» (М., 1877);

• в книге А. В. Блюма «За кулисами «министерства правды»» (СПб., 1994);

• в воспоминаниях бывшего сотрудника московского отделения газеты Эмилия Миндлина «Необыкновенные собеседники» (М., 1968);

• в записках других журналистов.

Первое исследование по материалам рассекреченных архивов ЦК КПСС о газете «Накануне» осуществил профессор СПбГУ В. Н. Козлов. Оно было опубликовано в № 5 журнала «Звезда» за 1997 год.

Диапазон применения байки. При обсуждении исторических аспектов теории и практики информационно-психологического воздействия, проблем истории СМИ.

№ 3. Байка «1950-е годы: что могло последовать за обнаружением ошибки…»

Из воспоминаний журналиста А. И. Волкова (Опасная профессия. – М., 2003) о дежурстве в редакции и выпуске номера областной газеты в начале 1950-х:

«…Сто раз останавливается глаз на фамилии вождя не только в заголовках, но и в тексте. В сто первый дежурного прошибает пот. Напечатано: “истерическая речь товарища И. В. Сталина”. Ясно, что ошибка всего в одной букве – “е” вместо “о”… Не нужно было долго думать, что последует за такой ошибочкой. Для забывших все это или по молодости не знающих скажу: снятие с работы, исключение из партии и арест, как минимум, ответственного редактора газеты; скорее всего, и его замов, всех дежурных, уж точно – корректоров, линотиписта и Бог знает кого еще. Редакция будет просто разгромлена. Это же не ошибка, а чья-то враждебная вылазка и попустительство, а то и заговор. Заговоры же любили больше всего.

Что делать дежурному? Указать на ошибку и поправить? Ну, нет! Все тут же станет известно “органам”, и никто никого, даже бдительного дежурного, уже не спасет. Решение есть только одно, и оно срочно принимается. Вызван из типографии выпускающий, ему – указание без особых объяснений: перебрать подвальную статью заново и целиком (для маскировки совсем в других местах сделано несколько исправлений). Отлитые стереотипы предлагается разбить, матрицы уничтожить, а отпечатанную часть тиража – пока, слава Богу, небольшую – под нож.

Скандал: газета запаздывает, пойдет в рассыл не по графику, рабочие лишатся премии. Никто толком не может понять, в чем дело, но люди привычные и делают, что велят. Ну, а дежурному приходится изображать самодура. Это не очень сложно, если знаешь, что спасаешь жизнь многим, в том числе и себе самому. Не помню, что было придумано в оправдание перед начальством, но истину не узнал никто и по сию, кажется, пору…»

Мораль. Выпуск номера газеты в сталинские времена было не только ответственным, но и опасным делом.

Комментарий. Современному поколению журналистов трудно себе это представить. Сейчас нелепицы и ошибки на страницах печатной прессы, в аудио– и визуальных СМИ – почти норма. Небрежность перешла все границы, и под это даже подведена «теоретическая база»: мол, знать правила русского языка журналисту не обязательно, его дело – добыть информацию. Однако все это влияет на авторитет журналистики и уважение к ней аудитории.

Диапазон применения байки. При обсуждении особенностей профессии журналиста в прошлом и настоящем.

№ 4. Байка «Тайная деятельность Даниэля Дефо»

В 1704 году Даниэль Дефо, будущий автор «Робинзона Крузо», начал издавать собственную газету «Обозреватель», которая просуществовала девять лет. Вроде бы она являлась подспорьем для вигов (либералов, представлявших интересы буржуазии), но на самом деле финансировалась из королевской казны и служила отличным прикрытием для проведения в жизнь политики королевы Анны. В то время самой болевой точкой Англии была проблема шотландского сепаратизма. Поэтому с 1706 по 1714 год Дефо совершил 17 поездок в этот мятежный край, чтобы сформировать нужное общественное мнение. Писатель даже временно перенес в столицу Шотландии Эдинбург свой «Обозреватель», выпуская его два-три раза в неделю. Тайная деятельность Дефо не прошла даром: весной 1707 года парламент двух народов стал единым. Вот как сам автор описывал решаемые им задачи в письме к своему шефу, лорду Гарлею:

«1. Быть в курсе всего, что различные группировки предпринимают против нашей унии, и постараться нарушить их планы.

2. Беседуя со здешними жителями, а также с помощью других доступных способов переориентировать сознание людей на единение.

3. Опровергать в печати всякие выступления, порочащие идеи союза, самих англичан и английский двор во всем, что касается того же союза.

4. Устранять всевозможные подозрения и беспокойство людей относительно каких-то тайных происков против шотландской церкви».

В письме от 26 апреля 1718 года Дефо писал заместителю государственного секретаря Сантерленду:

«С санкции правительства под видом переводчика иностранных новостей я вошел в редакцию еженедельной газеты некого господина Миста, чтобы держать ее под скрытым контролем, не давая возможности наносить какой-либо ущерб. Ни сам Мист, ни кто-либо из его сотрудников не догадывался, каково мое истинное стремление. Благодаря такому же контролю с моей стороны еженедельный “Дневник” и “Дормерова почта”, а также “Политический Меркурий”, за вычетом отдельных промахов…, будут полностью обезврежены и лишены возможности нанести ущерб правительству».

Дефо писал полемические статьи в 26 газет и журналов самых разных направлений. Его публикации носили противоречивый характер. В одной газете он излагал свое мнение, в другой нападал на него, в третьей издевался над автором второй статьи и т. д.

Мораль. Журналистика издавна участвует в разрешении конфликтов.

Комментарий. Исследования последних лет показали, что информационно-психологические меры, применяемые для разрешения конфликтов, наиболее эффективны в мирной фазе их развития. Наибольшую результативность информация приносила, давая населению и войскам сведения о причинах и истинных целях конфликта; даже в рамках военной фазы. Далее по силе воздействия идут психологические операции по предотвращению разжигания национальной вражды, шовинистических, националистических и других деструктивных настроений. Во всех этих мероприятиях активно участвует журналистика.

Диапазон применения байки. При изучении особенностей применения журналистики в информационном сопровождении конфликтов.

№ 5. Байка «Книжные торгаши покупают ученый товар…»

Было время, когда литератор-дворянин с презрением относился к самой идее гонорара, переводящего «высокое вдохновение» в разряд примитивного коммерческого расчета. Сам термин «гонорар» происходит от латинского honor – честь. В античном мире деньгами оплачивался только физический, рабский труд. Труд же свободный и умственный вознаграждался почетными подарками. В русской литературной жизни гонорар появился в эпоху развития издательского дела как предпринимательства. В XVIII веке спросом преимущественно пользовались лубочные народные издания и переводные романы. Здесь и возник литературный гонорар. Профессиональные писатели того времени были разночинцами. Известно, что Николай Иванович Новиков поощрял студентов, семинаристов и даже церковнослужителей к упражнению в переводах, печатая их «своим иждивением и платя переводчикам с каждого печатного листа установленную цену». Писатели XVIII века, принадлежавшие к обеспеченному дворянскому сословию, почти не рассматривали литературный труд как средство к существованию. Для них он существовал только в античной интерпретации, как почетный подарок со стороны покровительствующего мецената, чаще всего – царствующего лица или вельможи, которому произведение посвящалось. Последний зачастую брал на себя и расходы по изданию. «Книжные торгаши покупают ученый товар, то есть переводы и сочинения, на вес, приговаривая бедным авторам: “Не качество, а количество, не слог, а число листов”, – писал в начале XIX века Батюшков. В это же время вслед за переводчиками гонорарные отношения захватывают и редакторов журналов. Например, за редактирование «Вестника Европы» Карамзин получал от издателя 2000 руб. в год (сами статьи тогда еще не оплачивались).

Мораль. В первой четверти XIX века писатели-дворяне начинают привыкать к мысли, что литературная деятельность может давать доход. Первыми «альманашниками», которые ввели авторский гонорар, были декабристы Рылеев и Бестужев («Полярная звезда»). Это нововведение стало сенсацией. По словам Н. Греча, большинство еще считало гонорар «вещью не то чтоб неблагородною или непозволительною, а как-то неловкою трудиться по наукам или словесности из платы». В 1826 году с удивлением восприняли объявление Погодина о гонораре в сто рублей за лист для сотрудников «Московского вестника».

Комментарий. 1830-е годы в истории русской литературы и журналистики В. Г. Белинский назвал «смирдинским периодом». Его основная черта – проникновение в данную сферу денежных отношений. Издатель и успешный книготорговец А. Ф. Смирдин впервые ввел твердые расценки: для обычных авторов – 200 рублей за лист, для известных писателей – 1000 и более. Это позволило прийти в журналистику тем, кто не имел средств к существованию. То есть введение гонорара, с одной стороны, создало условия для демократизации литературы и журналистики, а с другой – способствовало профессионализации писательского и журналистского труда. Вместе с тем для многих издателей и авторов гонорар стал средством не существования, а обогащения: они пишут и печатают, думая не о просвещении и воспитании читателей, а о личной материальной выгоде.

Диапазон применения байки. При изучении истории и психологии журналистики.

№ 6. Байка «…Не могу сладить с отставным армейским поручиком!»

Выйдя в отставку в чине армейского поручика, известный общественный деятель Николай Иванович Новиков посвятил себя изданию сатирических журналов «Трутень» и «Живописец». В них он критиковал злоупотребления помещиков, всеобщую галломанию и нравы при дворе, порой даже вступал в полемику с издаваемым Екатериной II журналом «Всякая всячина». Стареющая Семирамида Севера болезненно воспринимала уколы Новикова. Чтение «Живописца» не раз доводило ее до слез. «Что я им сделала? За что они на меня нападают?» – восклицала императрица. Сначала на выпады Новикова Екатерина отвечала как писательница: ее перу принадлежат комедии «Обманщик», «Обольщенный», «Шаман Сибирский». Но потом их отношения перешли в политическую плоскость. Последовали услужливые доносы на Новикова и обвинения его в «гнусных обманах», масонской деятельности, сношениях с герцогом Брауншвейгским и великим князем Павлом Петровичем. Доказательств вины не было, и следствие двигалось медленно. Рассерженная императрица в сердцах как-то сказала генерал-губернатору Архарову: «Я всегда успевала управляться с турками, шведами и поляками, но, к удивлению, не могу сладить с отставным армейским поручиком!» Екатерина скромничала – еще до окончания следствия особым указом Новикова заключили под стражу в Шлиссельбургской крепости, где ему надлежало провести целых 15 лет. Это приговор поразил современников своей суровостью.

Мораль. Полемика Новикова и Екатерины II наиболее ярко отражает борьбу полярных концепций в журналистике того времени.

Комментарий. В новиковской концепции печати важное место отводится личности журналиста. В первом номере «Пустомели» под заглавием «То, что употребил я вместо предисловия» издатель формулирует требования к журналисту. По его словам, «чтобы уметь хорошо сочинять, то потребно учение, острой разум, здравое рассуждение, хороший вкус, знание свойств русского языка и правил грамматических, и наконец, истинное о вещах понятие» (Сатирические журналы Н. И. Новикова. М.; Л., 1951). А в новиковском моральном кодексе журналиста сверх того названы: критический талант («Правильно и со вкусом критиковать так же трудно, как и хорошо сочинять»), отрицательное отношение к социальному злу, общественная активность («Нет ничего, что бы не было подвержено критике») и «вмешательство» журналиста в политические дела. Таким образом, Новиков не сводит деятельность журналиста к простому распространению знаний. Он видит его назначение в критическом изучении действительности и ее исправлении.

Екатерина II составила собственный свод правил, обязанностей и личных качеств сочинителя. По ее мнению, журналист должен, прежде всего, пылать любовью и верностью к государю. С этих позиций она и определяет его личные качества: красота души, непорочность, добродетельность, добронравие, миролюбие. «Добросердечный сочинитель, – пишет она, – во всех намерениях, поступках и делах которого блистает красота души добродетельного и непорочного человека, изредка касается к порокам, чтобы тем под примером каким не оскорбит человечества, поставляет пример в лице человека, украшенного различными совершенствами, то есть добронравием и справедливостью, описывает твердого блюстителя веры и закона, хвалит сына отечества, пылающего любовию и верностию к государю и обществу, изображает миролюбивого гражданина, искреннего друга, верного хранителя тайны и данного слова». (Русская проза XVII века. М.; Л., 1950. Т.1. С. 292.)

Диапазон применения байки. При изучении истории и психологии журналистики.