Kitobni o'qish: «Египетская шкатулка»

Глава 1.

Канада. Торонто.

Темные тучи нависли над городом, само небо плакало в скорбной пустоте этого дня. Дождь печальными каплями скользил по черным зонтам стоящих, а по щекам Линды текли слезы. Священник произнес последнее: «Аминь», и гроб, украшенный цветами, ушел в землю. Присутствующие, в траурном молчании, постепенно покинули место погребения, выражая ей слова соболезнования. Лишь она осталась стоять в полном одиночестве своего горя, не в силах пошевелиться.

Генрих. Ее милый, любимый Генрих ушел навсегда. Почему? Почему именно он? Это так несправедливо! Молодой, здоровый и талантливый. Зачем судьба так жестока! Еще два дня назад они наслаждались счастьем и любовью вместе. Они были вдвоем, а теперь она одна.

Автомобильная авария. Сказали, что ее муж не справился с управлением на крутом повороте и машина, перевернувшись, упала со склона. Смертельный исход.

Они мечтали прожить до старости. Строили планы будущего… Казалось, что у них вся жизнь впереди. Сейчас ей хотелось вернуться назад, в прошлое и остаться там навсегда.

Линда вспомнила как познакомилась с Генрихом три года назад. Это была церемония открытия Университета. В огромном празднично украшенном фойе стояли фуршетные столы с изысканными блюдами. Официанты разносили шампанское, играла легкая музыка. Гостей было много. Дамы в красивых платьях, мужчины в смокингах. Линда выглядела соответстующее данному мероприятию. Длинное вечернее платье из нежно-розового атласа элегантно подчеркивало ее безупречную фигуру. Белокурые волосы, умело уложенные парикмахером, блестели под ярким светом иллюминации, а небесно-голубые глаза скрывали неуверенность.

Накануне ей пришло красивое письмо в конверте. В нем говорилось, что она – Линда Беккет – приглашена в качестве почетного гостя на торжественный прием в честь открытия Университета. Далее шли слова благодарности за ее вклад, как художницы-оформителя, для этого учебного заведения. Такого признания своих заслуг Линда не ожидала, девушка была удивлена и приятно польщена. Всего-навсего открытка, но на тот момент она испытала такое чувство, будто ей дали «Оскар».

Все эти дни до праздника Линда любовалась приглашением, гордилась собой, и тщательно готовилась к выходу в Свет. В тексте была пометка, что можно прийти в сопровождении. Девушка исключила этот вариант сразу. С Кевином она поссорилась на прошлой неделе, и это уже окончательно. Перемирия не будет! На этот Золушкин бал она пойдет одна!

Подготовка шла не плохо. Линда купила подходящее платье, по приемлемой цене, выглядело оно потрясающе. Она не могла поверить такой удаче, несколько раз пристально смотрела на ценник, а потом еще переспросила у продавца. Туфли на каблуках у нее были, это та вещь, которая всегда бережно хранилась в шкафу на особые случаи. Сумку-клатч пришлось одолжить у подруги. А вот от украшений Линда решила отказаться. Дешевая бижутерия могла испортить весь ее образ, а дорогие ювелирные изделия, ей не по карману.

Но чем больше она думала о предстоящем торжестве, тем сильнее росла в ней неуверенность. Девушка знала, что на этом приеме будут светские леди в бриллиантах за энное количество долларов и она… В какой-то момент Линда и вовсе решила не идти, но потом взяла себя в руки. Неужели она такая трусиха, что пропустит грандиозное событие. А платье…, она что, зря на него деньги потратила?

И вот, она здесь! Среди всех этих красивых людей. И она – Почетный гость!

На празднике такого масштаба Линда присутствовала впервые, поэтому немного нервничала и постоянно оглядывала глазами зал. С третьего круга своего хаотичного наблюдения, девушка заметила, что один молодой мужчина не сводит с нее взгляда. На мгновение Линде стало неловко, и она попыталась затеряться среди остальных гостей.

Далее последовало торжественное выступление меценатов, директоров, ректоров и других важных особ. Тогда, она снова его увидела, но уже на сцене.

Генрих Линхинштейн – ученый, изобретатель, бизнесмен. Среди выступающих, он был самый молодой. Высокий мужчина тридцати двух лет, тщательно уложенные чуть вьющиеся темные волосы, грустные серые глаза, четкие скулы, немного насмешливая вызывающая улыбка, волевой подбородок и эта легкая небритость, которая придавали его образу незабываемый шарм. Он держался уверенно. Его речь была понятна и правильна. От него веяло триумфом и статусностью.

Линде стало приятно, что совсем недавно такой престижный и авторитетный человек обратил на нее внимание.

А потом был концерт с известными исполнителями и большой фейерверк. Она смотрела на огромные взлетающие звезды и ей захотелось остаться в этом моменте, среди значимых людей, в атмосфере успеха и роскоши.

Горечь невозможности подступила к горлу и на глаза навернулись слезы. Линда понимала, что сегодня ее жизнь такая же, как эти праздничные огни, которые вспыхнули только на мгновенье, а потом медленно угасли в падении, освещая ночное небо.

Когда последняя звезда потухла, Линда услышала за своей спиной мужской уже знакомый голос:

– Это было прекрасно!

Она не поверила своим ушам. Рядом с ней стоял Генрих Линхинштейн. Ей понадобилось некоторое усилие чтобы скрыть свое удивление и в тоже время нахлынувшую радость. Но, судя по всему, удалось ей это не очень хорошо, потому что он, улыбаясь спросил:

– Вы удивлены?

Видимо, ее глаза предательски выражали все ее чувства. Но она собралась и произнесла:

– Да, это было сказочно.

Несколько минут молчания. Она смотрела в пустое небо, не решаясь не то, чтобы заговорить, но и пошевелиться. А Генрих, видимо, собирался с мыслями.

– Вы на этом празднике одна? – произнес он.

Да, она пришла одна, и теперь об этом не жалела.

–Да, – чуть улыбнувшись ответила она. – Я художник-оформитель, часть дизайна этого Университета моих рук дело.

– Вы очень талантливы и восхитительно красивы. Позвольте, узнать, как Вас зовут.

– Линда.

Мужчина расплылся в улыбке.

– А меня, Генрих.

– Я уже знаю, – засмеялась Линда. – Я видела ваше выступление. Вы очень много сделали для этого Университета.

Дальше была короткая непринужденная беседа. Он рассказывал о своей последней поездке в Египет к пирамидам. Вскоре к нему подошел мужчина и тихо что-то сообщил.

Линда поняла, что сказка закончилась. Давящее чувство грусти опять наполнило ее душу. За несколько минут общения ей показалось, что она знает Генриха целую вечность. Его запах, его голос, что-то родное и близкое чувствовалось в нем. Но девушка тут же одернула себя. По-видимому, у него просто сильная харизма или что там еще бывает – магнетизм! – убеждала себя Линда. Вместе с тем, ей очень хотелось и дальше находится рядом с ним.

По глазам Генриха было понятно, что он расстроен неожиданным сообщением. Мужчина сразу стал напряженным и далеким, однако всеми усилиями пытался вернуть прежнюю легкость и спокойствие. С тысячами комплиментов и извинений он проводил ее к машине и попросил номер телефона. Она дала ему свою визитку, хотя понимала, что шансов на то, что он ей позвонит, мало.

Всю ночь она думала о нем и вспоминала праздник. А утром ее разбудил посыльный с доставкой – огромный букет нежных пионов, чашка капучино и хрустящий круассан с вишневым джемом. Линда не могла поверить в происходящее. Откуда этот фантастический мужчина знает ее предпочтения. Девушка вдруг вспомнила своего бывшего Кевина. За все четыре года, сколько они встречались и жили вместе, тот ни разу ни делал ей таких красивых жестов.

О, Генрих, Генрих! Она уже любила его за это незабываемое утро!

Потом были свидания, ужины в ресторанах, много-много подарков и цветов, прогулки и путешествия. Свадьба! Они поженились через два месяца после их знакомства. А дальше беззаботная и счастливая жизнь в роскоши и богатстве. Линда по-прежнему занималась изобразительным искусством. Теперь она делала это в свое удовольствие, ее картины продавались за большие деньги. В один момент вся ее жизнь превратилась в волшебную сказку, о которой мечтают многие.

А сейчас…. Сейчас нет Генриха и сказки не будет. Да, у нее осталось богатство, роскошь и деньги, но нет самого главного, нет ее любимого.

Через несколько минут она, в сопровождении двух телохранителей, сядет в дорогой автомобиль и поедет в свой шикарный особняк, где прислуга подаст ей изысканный ужин.

******

Ночью Линда не смогла уснуть. Она все время думала о Генрихе и о своем разбитом счастье. Слез уже не было, Файна напоила ее успокоительным. Были лишь огромная пустота и боль внутри. И всем чем она могла утешиться, это воспоминания.

Устав бесполезно и одиноко лежать в кровати, Линда пошла в кабинет мужа. Там есть альбомы с их свадебными фотографиями и самыми памятными моментами, флешки с видео, где Генрих живой.

В кабинете до сих пор ощущался запах его парфюма, будто он только что был здесь. Ничего не изменилось. Человек уходит из жизни, а все его вещи, книги, сувениры остаются в Мире, который он покинул. Справедливо ли это?

Линда села за письменный стол, где многие дни работал ее муж. Она представила, как Генрих делает расчеты и заметки, вспоминая каждое его движение.

Вот он берет авторучку, которую она ему когда-то подарила, и сосредоточенно записывает цифры в блокнот.

Девушка потянулась к ящику стола в поисках того самого блокнота. В верхнем отделении лежали чертежи и документы с печатями. Она открыла второй. Там находились наброски проектов. Последний нижний ящик… Он оказался закрыт.

Линда принялась искать ключ. Пробежав глазами по поверхности стола, она не увидела ничего, где бы тот мог храниться. Но если ящик закрыт, то и ключ должен быть рядом.

Любопытство разгоралось в ней со стремительной скоростью. Заглянув во все вазочки, под все статуэтки, еще раз проверив первые две секции стола, девушка разочарованно откинулась на кресло.

Но разве может она оставить этот ящик закрытым? Не-е-е-т. Она откроет его любым способом, даже если его придется разломать.

В пенале как раз стоял острый длинный нож для резки бумаги. Линда взяла его и начала ковырять замок, но коварный ящик не поддавался.

Ноги быстро устали и затекли от неудобного положения на присядках. Девушка сменила позу. Она наклонилась чтобы облокотиться на пол, и случайно ногой зацепила стоявший рядом стул, тот с грохотом упал.

– Дурацкий ящик!

Линда потянулась к стулу, и увидела, что в ножке этого дизайнерского творения что-то торчит. Затаив дыхание, она аккуратно двумя пальцами поддела металлический предмет и вытащила маленький ключик.

Замок открылся сразу. На дне последнего ящика лежала круглая маленькая шкатулка, блокнот и папка. Линда бережно взяла шкатулку. Золотой металл холодом лег в ладонь. На какое-то мгновение ей показалось, что она уже где-то видела эту уникальную вещь.

На выпуклой крышке, сверху находилась прозрачная сфера с часовым механизмом, в которой располагались миниатюрные шаблоны планет. Четыре стрелки, с цветными наконечниками, расходились в разные стороны, драгоценные камни и иероглифы блестели по кругу циферблата, сбоку выступала кнопка завода.

«Какая интересная вещица», – подумала Линда.

Она открыла шкатулку. С обратной стороны крышки серебристыми буквами переливался текст на непонятном языке, а внутри лежала ее фотография.

Линда взяла снимок в руки и присмотрелась. По качеству изображения и бумаги было понятно, что он сделан очень давно. Сейчас такие не печатают, оцифрованные фотографии с телефонов и компьютеров совсем другого качества. Да и на снимке она в незнакомой одежде. А прическа? Когда она так завязывала волосы? Почему это фото хранится здесь? Может это вообще не она, а ее двойник?

Под фотографией находился небольшой клочок бумаги, написанный ее же почерком.

Линда прочитала: «Если в Мир параллельный войдешь, то персонажа своего обретешь. А если смерть свою постигнешь, то снова в тело свое спрыгнешь».

–Это что, заговор какой-то?

Девушка покрутила механизм завода в ожидании музыки. Шестеренки на сфере задвигались, стрелки переместились на сияющие камни, что-то щелкнуло и стало темно.

Глава 2.

Линда открыла глаза, она находилась в незнакомом ей месте. Судя по всему, это был гараж или амбар. Как она здесь оказалась? Может она спит и это сон? Девушка поморгала, ущипнула себя за руку, ничего не изменилось. Она решила осмотреться. Прямо перед ней возле стены находилась поленница, и Линда уловила приятный запах свежего сруба. Чуть дальше она обнаружила ящики с инструментами. В центре стоял комбайн, а в противоположной части возле стены – сельскохозяйственные машины. Большая лестница вела на второй этаж, но Линда не стала туда подниматься. Ей срочно захотелось выйти с этого темного помещения. Она увидела приоткрытую дверь и быстро выскользнула наружу.

На улице было раннее утро. Солнечные лучи скользили по верхушкам зеленых деревьев. Певчие пташки щебетали свои трели. Пахло свежевыкошенной травой.

Линда до сих пор не понимала, как она могла здесь оказаться. Почему она не помнит, как приехала сюда? Может из-за успокоительных таблеток, которые она пила накануне, у нее случился провал в памяти?

Рядом с амбаром стоял дом совсем простенький деревенский.

«Надо зайти в дом, – решила Линда, —там точно кто-то будет, там все и узнаю».

Дверь оказалась не запертой. Маленький коридор с грязной обувью и открытая большая кухня. Возле деревянного стола стояла Файна – сестра Генриха.

–Ты уже справилась? – спросила Файна, обернувшись к Линде.

– Угу, – пробурчала девушка. Ей не хотелось признаваться, что от лекарств она не помнит, как они сюда приехали.

В то же время она про себя отметила, что Файна имела вид хуже чем обычно. В свои сорок три года сестра Генриха всегда ухаживала за собой, и следила за состоянием кожи и фигуры. Но сегодня ее лицо выглядело осунувшимся, под глазами были заметны впадины, тонкий рот выражал напряжение, а черные волосы, небрежно уложенные на макушке, покрылись сединой.

«Наверное, это все из-за траура», – подумала Линда. Она подошла к столу и взяла кусок мягкого ароматного хлеба, только что отрезанный Файной.

– О! Какой вкусный! А чем мы сегодня занимаемся? – Линда попыталась аккуратно вывести разговор о планах, чтобы понять, что они здесь делают. Файна удивленно посмотрела на нее.

«Значит вопрос не прошел», – отметила про себя девушка. – «Что же еще спросить? Может оставаться все время рядом с Файной и тогда она сама что-то расскажет».

Линда удобно умостилась на стуле возле кухонного стола. Тем временем Файна заворачивала в пакеты еду молча.

«Вообще, на Файну не похоже, – подумала Линда. – Обычно она тарахтит без умолку. Хотя чему удивляться, смерть Генриха всех изменила. Вот, например, я вообще не помню часть времени».

Когда вся необходимая еда была собрана в одну большую сумку, Файна приподняв брови укоризненно посмотрела на Линду.

– Ты так и будешь здесь сидеть?

– А что мне надо делать?

– Хватит уже мечтать, тебя там коровы ждут!

– Какие коровы? – Линда попыталась скрыть удивление.

– Линда! Ауууу! Какие коровы?! – с претензией произнесла Файна. – Наши коровы! Мне их по именам перечислить?

– Мы купили ферму? – девушка не смогла скрыть своего удивления.

Файна ухмыльнулась, стала в позу «руки в бока» и недовольно фыркнула.

– Файна, прости, – умоляюще запричитала та в ответ, – я ничего не помню. Наверное, это от таблеток, что вчера выпила.

Файна нахмурилась, потом резко развернулась и вышла из кухни.

«Да что с ней в самом деле такое? – подумала Линда. – Чего она так разозлилась? Коров каких-то придумала. Ну и ладно. Сама разберусь».

Девушка открыла холодильник.

– Так, что тут у нас?

В холодильнике стояли кастрюли с готовой едой, масло, творог, сыр, молоко, яйца и колбасы. Линда налила себе молоко. В шкафу рядом с холодильником она нашла вишневый джем, а мягкий душистый хлеб уже лежал на столе.

После завтрака девушка решила обойти весь дом и заглянуть в каждый уголок. Комнат оказалось не много. Небольшая спальня со смятой постелью и разбросанными вещами. Гостиная с камином, диваном и креслами. Еще две комнаты – одна с односпальной кроватью и письменным столом, а в другой, куча ненужных вещей просто хаотично сложенных. Весь дом выглядел достаточно скромно.

– Неужели мы это купили? Но зачем?

Проходя мимо зеркала, Линда увидела себя в старом замызганном халате и поразилась своему же отражению.

– Как я могла это надеть на себя? Надо найти свои вещи.

Но осмотрев шкаф, она не нашла ни своих красивых платьев, ни драгоценностей, и вообще не было ни одного ее наряда. Зато она нашла свои документы: паспорт, в котором значилось ее имя, правильная дата рождения указывающая, что ей в данный момент двадцать пять лет, и место проживания – Великобритания, Эмберли. Она еще раз перечитала буквально по буквам – страна Великобритания, населенный пункт Эмберли. Но как? Она же гражданка Канады и живет в Торонто.

Линда села на кровать и попыталась собраться с мыслями. Хорошо, она знала, что Генрих и Файна родились в Лондоне. Генрих много лет назад стал гражданином Канады, а Файна так и осталась жить в Лондоне, хотя имела шикарную квартиру в Торонто. Допустим, Файна после похорон Генриха забрала Линду на какую-то ферму вблизи их поместья. Но когда она успела поменять паспорт, да еще и задним числом? Этому паспорту уже два года.

В доме стало слишком душно, стены словно давили на нее, девушка вышла во двор. К ней тут же подбежал огромный пес и уткнулся своей мохнатой мордой ей в руку.

– Что дружище, посмотрим, где мы с тобой.

За домом действительно оказался коровник, но Линда не решилась его открыть. Она и так по запаху навоза и мычанию поняла, что там находятся коровы. Неподалеку находился курятник, туда она тоже заходить не стала. Подошла только к клеткам с кроликами, полюбоваться и покормить рядом лежащей люцерной. За хозяйственными постройками девушка увидела огромный огород, а с другой стороны дома раскинулся прекрасный сад. В сопровождении своего пушистого друга она туда и направилась.

Яблони приветствовали ее своими массивными кронами с ярко-зелеными листьями, создавая тень и особенный уют. Вишневые деревья блестели спелыми красными ягодами. Кусты малины и смородины были аккуратно подстрижены и хвастались своими богатыми плодами.

Линда собрала себе горсть малины и устроилась под свисающей веткой яблони. Сквозь листву дерева она видела небо и белые облака. Как жаль, что рядом нет Генриха. Сейчас бы она лежала у него на коленях, а он гладил бы ее волосы и говорил как она прекрасна и как он ее любит. В этих мыслях она задремала.

Девушка открыла глаза от того, что что-то мягкое коснулось ее руки. Это был пес. А через минуту она услышала недовольный голос Файны.

– Линда, ты где?

Она поднялась и пошла на голос. Вид Файны говорил о полном возмущении.

– Линда, ты что, совсем с ума сошла? Что сегодня с тобой?! – заорала Файна.

Линда остановилась как вкопанная. Такого отношения к себе от Файны она никак не ожидала. Что в конце концов происходит?

– Файна, я не понимаю почему ты на меня так орешь, – тоже с возмущением ответила Линда.

– Ты не понимаешь?! Ты не понимаешь?! – снова заорала Файна, ее лицо сморщилось от злости, костлявые пальцы сжались в кулаки, вся она стала похожа на разъяренную старушенцию. – Два часа дня! Обед! Коровы не доены! Скотина не кормлена! Обед не приготовлен! Как я это должна понимать?

– Не знаю, – удивленно ответила Линда.

– Что значит – не знаю?! Что ты делала весь день?!

– Сидела в саду. Тебя ждала, – честно призналась девушка.

Файна закатила глаза, схватилась за голову и закричала:

– Посмотрим, что на это Генрих скажет!

Теперь Линда смотрела на Файну с сочувствием. Она подошла к ней и взяла за обе руки.

– Успокойся. Я понимаю, что нам сейчас всем не легко. Но надо смириться. Генриха больше нет.

Файна на секунду замерла и уставилась на Линду непонимающим взглядом, ее рот почти беззвучно произнес:

– Как нету?

Линда еще крепче сжала ее жилистые руки.

– Мы его вчера похоронили. Ты тоже ничего не помнишь? Это, наверное, таблетки успокоительные, которые мы с тобой пили, плюс стресс. Я тоже часть событий не помню. Вообще из памяти стерлось, как мы сюда приехали, с кем и зачем. Нам надо успокоится и поговорить.

Файна вырвала свои руки, схватила Линду за плечи и начала трясти.

– Что ты несешь? Генрих работает сейчас на поле. Я полчаса назад его видела. И он вот-вот приедет на обед, который ты не приготовила.

– Генрих жив? – задыхаясь от своих же слов выдохнула Линда. – Но как это возможно? Я помню, как вчера или это было на днях, мы его похоронили. А потом ничего не помню. А потом я уже здесь.

– Лучше бы помнила, что скотину покормить надо и коров подоить.

– Я?

У Линды земля стала уходить из-под ног, перед глазами все поплыло, и она упала в обморок. Ей снился Генрих, его глаза, которые с жалостью смотрели на нее, его руки гладили ее золотые локоны, его голос тихо что-то шептал ей. И этот сон был бесконечным. Был только Генрих и белые облака, в которых она тонула и уплывала в небо.

Линда проснулась в комнате, которую видела накануне, все в том же деревенском доме. Чувство голода заставило ее встать с кровати, одеться и пойти на кухню.

Только девушка открыла холодильник, как в кухню вбежала Файна. Она была все так же некрасива и неопрятна.

– Ты встала? Наконец-то. Тебе лучше?

– Угу. Я очень хочу кушать, – не отрывая взгляда от продуктов, произнесла Линда.

– Еще бы! Ты трое суток в кровати. Садись за стол, я подам тебе.

Линда довольная уселась за стол.

– Почему мы здесь? – тихо спросила она.

Файна молча ставила перед ней тарелки с едой и думала, как правильно ответить Линде, чтобы у той опять не случился какой-либо приступ.

– Линда, тебя надо показать врачу, —Файна решила сказать о проблеме сразу. – Ты упала в обморок и трое суток провалялась в кровати. Ты на несколько минут приходила в сознание, а потом опять засыпала и бредила. У нас был доктор. Но он ничего конкретно не смог объяснить без анализов и обследования. Поэтому, как покушаешь, собирайся и поедем в клинику.

– Хорошо, – согласилась Линда.

В деревенской больнице их принял терапевт. Линда рассказала ему, что после похорон мужа она не помнит, как оказалась в этом доме, и что позже с ней случился обморок.

Файна не упустила случая влезть в разговор, и бесцеремонно заявила доктору:

– Ну, Вы же понимаете, что у нее какое-то помутнение рассудка, и что Генрих жив.

Линда предложила доктору обследовать и Файну. Доктор устало повздыхал, выписал успокоительное и назначил Линде обследование в Лондонской больнице. На этом их посещение врача закончилось. В ближайшей аптеке они купили лекарство и поехали домой. По дороге Линда задала все тот-же вопрос:

– Почему мы здесь?

Файна тяжело вздохнула, видимо один и тот же вопрос от Линды ей порядком надоел.

– Мы здесь живем, —протяжно произнесла она.

– Файна, я действительно до сих пор не помню, как мы сюда приехали и почему. Расскажи мне все.

– Доктор сказал, что когда ты будешь пить эти таблетки, то все вспомнишь и тебе станет лучше.

– Но неужели тебе так трудно объяснить мне….

– Все! – обрезала Файна. – Таблетки!

– Ладно, – нехотя согласилась Линда. Она демонстративно открыла банку с таблетками и проглотила одну.

Домой они доехали в полном молчании. Линда ждала, когда же наконец подействует эта чудо-таблетка и к ней вернется память. И чудо произошло. Прямо возле дверей гаража их встречал Генрих.

– Генрих?!!! – воскликнула Линда, не веря своим глазам.

Она повернулась к Файне посмотреть на ее реакцию, но та сидела с тем же безучастным выражением лица, словно ничего необычного не произошло. Линда еще раз посмотрела через лобовое стекло на Генриха. Он озабоченно глядел на них.

– Генрих? – опять спросила Линда.

– Да что тебя так удивляет? – ухмыльнулась Файна.

– Что это за таблетки? – в панике спросила Линда, пытаясь на ощупь найти в сумочке блистер.

– Хватит уже, выходи из машины.

«Зачем я выпила эти таблетки, – пронеслось в голове у Линды, – теперь мне кажется, что я вижу Генриха».

– Ты тоже его видишь? – спросила она у Файны.

– Кого?

– Генриха.

– Вижу…, Генрих. Что в нем не так?

– Он живой?!

– Живой.

«Это похоже на какой-то сон».

В Голове все кружилось. Линда вышла из машины и начала медленно приближаться к своему мужу. Перед ней действительно стоял Генрих – высокий, мускулистый, но какой-то не такой. Что-то было не то во взгляде, а еще борода и грязный комбинезон, на голове – рабочая кепка, а на ногах – резиновые сапоги. Генрих так никогда не одевался и всегда следил за своей внешностью. И тут до нее в одно мгновение дошло – это маскировка! Этот дом, его внешность, деревня в Англии. Они явно от кого-то скрываются, что бы их никто не узнал.

– Линда, как ты? – он сделал шаг на встречу жене. Голос был действительно его, и она со всей любовью кинулась к нему и обняла, так крепко, как только могла.

– Я тебя так люблю! Я так скучала по тебе! – шептала со слезами радости Линда.

Генрих заботливо повел свою жену в дом. Зайдя в гостиную, они все втроем уселись на диван, и Линда приготовилась к моменту истины, что вот сейчас ей все расскажут.

–Что сказал врач? – поинтересовался Генрих.

– Ей выписали успокоительные, будем надеется, что все пройдет, – ответила Файна.

– Ладно уже, – улыбнулась Линда, – давайте, рассказывайте подробности. Почему мы здесь? Зачем мы здесь? Как все было? Кто это придумал?

Файна закатила глаза и пошла на кухню. Генрих как-то странно улыбнулся и пристально посмотрел Линде в глаза.

– Линда, ты серьезно сейчас? Хватит уже ломать комедию, – в его голосе звучали такие неприятные ноты, которых прежде девушка не слышала, это было открытое пренебрежение на грани неуважения.

– Генрих, я действительно ничего не помню, – серьезно без улыбки сказала Линда. – Сначала твоя почти взаправдашная смерть, потом похороны, потом мы здесь в деревне возле Лондона. И между похоронами и «мы здесь», я ничего не помню. Как мы сюда приехали? Зачем? Что это за место? Мы от кого-то скрываемся?

– Линда, мы здесь живем уже два года.

– Мы здесь живем?

– Да, мы! Ты, я и Файна. Это наш дом. Это наша ферма.

– Два года?! – удивлению Линды не было предела. – Я что, не помню период в два года? А почему ты инсценировал свою смерть и зачем вся эта маскировка? У тебя проблемы?

– Линда, я не умирал ни понарошку, ни по-настоящему. Откуда эта выдумка в твоей голове? Что за бред?

– Но как же так? Мы жили в Канаде в Торонто, у нас там был огромный особняк, прислуга, водители, телохранители. Ты – ученый и бизнесмен, у тебя степень кандидата наук. Я – художница. У Файны своя сеть магазинов с одеждой… – затараторила девушка.

– Линда, хватит! – оборвал ее Генрих. – Выпей еще таблеток. Ты несешь полную чушь!

– Не буду я пить никакие таблетки, пока вы не объясните, что происходит! – закричала Линда.

Генрих с таким призрением посмотрел на нее, что у девушки внутри все потухло. Еще ни разу в жизни она не видела такого бесчувствия в глазах мужа.

– Я тебе объясню! Твоя обязанность кормить скотину, доить коров, готовить обед и смотреть за домом. А вот эти свои кисти-мазалки выкинь из головы. Царицей она себя возомнила! Прислуга, телохранители…. Вот лопата, а там навоз! Добро пожаловать в наши хоромы!

Генрих плюнул прямо на пол и вышел из комнаты. Боль обиды и непонимания заполнили душу Линды. Только что она радовалась и была на седьмом небе от счастья, что Генрих живой. И вдруг он так бессердечно и грубо с ней разговаривает. Почему? Девушка закрыла лицо руками и расплакалась.

Спали они отдельно, Линда в спальне, а Генрих лег на диване. Линда так и не смогла уснуть, она думала про Генриха и про себя. Неужели она не помнит целых два года? Неужели Генрих за это время так изменился? В его глазах нет ни капли любви к ней. Что произошло, что так повлияло на него и на их отношения? Он стал совсем другим, совсем не похожим на того прежнего ее любимого Генриха.

Утром Линда решила, что еще раз поговорит с ним. Как только она услышала, что муж встал, девушка зашла к нему в комнату.

– Генрих, пожалуйста, выслушай меня. – Она подошла к мужу вплотную и посмотрела в лицо, пытаясь найти там прежний заботливый взгляд. – Я действительно не могу вспомнить некоторые события. И я хочу, чтобы ты помог мне их вспомнить. Ты можешь мне рассказать некоторые подробности?

– Хорошо, – кивнул Генрих, – что ты хочешь знать?

– Как мы сюда приехали и почему ты инсценировал свою смерть?

Во взгляде Генриха появилось нетерпение, но он попытался взять себя в руки.

– Линда, тебе все это приснилось. Ты три дня была в полу-сознании и бредила. Я живой, я стою перед тобой, и я не умирал. Мы живем в этом доме с тех пор, как поженились. Ты говоришь, что мы переехали с Торонто, но подумай сама, как это возможно, если мы никогда там даже небыли.

– Я не знаю, – поникла девушка.

– Линда, тебе это придумалось. Все мы знаем, что у тебя очень богатая фантазия, возможно, она перекрыла твой разум. Пей таблетки, которые прописали, и все будет хорошо.

– Если мне все это приснилось, тогда почему я помню всю прошлую жизнь там, в Торонто и ничего не помню здесь?

– Возможно, когда ты упала в обморок, то сильно ударилась головой. В общем, пей таблетки и иди доить коров.

– Но я не умею доить коров! – воскликнула девушка.

Генрих только пожал плечами и ушел.

На протяжении всей недели Линда принимала лекарства, но вспомнить что-то новое она не смогла. С каждым днем у нее становилось все больше непонимания и раздражения, от присутствия в этом доме и с этими людьми. Ее не тянуло к Генриху, он стал ей чужой. В нем не было и малой доли того замечательного Генриха, которого она знала раньше. Сейчас этот человек вызывал в ней отвращение, грязный неотесанный мужик, не ухоженный, без капли сочувствия и сострадания. Вся его жизнь – это работа на поле в этой глухой деревне.

Они ссорились каждый день. Он заставлял ее кормить скотину, а она просто убегала в сад.

Однажды, сидя под своей любимой яблоней, Линда вдруг подумала, а ведь она может вернуться в Канаду и посмотреть на их прежний особняк. Что здесь ее держит? Даже если их дом продан, то у людей она, возможно, узнает какие-нибудь подробности.

Эта идея вспыхнула в ней словно зажженная спичка. Линде казалось, что она больше не выдержит и минуты в этом ужасном месте. Она тут же вскочила и молниеносно побежала в сторону дома. Ей надо найти деньги, чтобы поехать туда.

То, что денег в доме нет, она уже знала, потому что еще неделю назад обшарила все что можно. Скорее всего, деньги могут быть в амбаре, где у Генриха мастерская. Почему она раньше там все не проверила? Наверное, из-за того, что это была территория мужа, а он ее раздражал, и все что с ним связано – тоже.