Kitobni o'qish: «Эра счастья»
Людмила Тамарина
Эра счастья
УДК 82-312.9
ББК 83.3стд1-444.51
Т17
Тамарина, Людмила.
Т17 Эра счастья / Людмила Тамарина. – Москва: Издательство …, 2021. – 226 с.
ISBN:
Роман открывает дверь в мир, где сбылись мечты человечества о счастье. Под руководством психофизиолога Киры ученые пытаются понять, что за артефакт попал к ним в руки. По всем признакам он приносит счастье. Казалось бы, бери и раздавай всем-всем, но Киру сдерживают научные факты…
За «счастьем» начинается настоящая охота. Его жаждут получить и политики, и сектанты, и обычные люди. Сопротивляясь властным героям, Кира стремится сохранить свободную волю людей. Но хотят ли этого сами люди? Кто победит в этой борьбе? Кто завладеет уникальным артефактом? И сможет ли каждый герой найти собственное счастье?
Внимание! В книге – концентрат теорий о счастье, чтобы никто не ушел обиженный! ;)
УДК 82-312.9
ББК 83.3стд1-444.51
ISBN:
Редакторы: Марина Мартынихина, Анна Асеева.
Компьютерная верстка: Максим Апанасюк.
©Людмила Тамарина, текст, 2021.
По любым вопросам: MilaTamarina@gmail.com
***
Кира постучала и после приглашения с радостным предвкушением открыла дверь.
– Здравствуйте, Виктор Иванович.
– О! Кирочка вернулась! – пожилой человек посмотрел поверх очков и благодушно всплеснул руками. – И как я был здесь один без тебя так долго? Не знаю.
– Что вы, Виктор Иванович! Меня и не было-то всего три недели. Неужели соскучились?
– Конечно.
Его голос переменился и стал торопливым:
– Ну, давай хвастайся! Первая премия страны как-никак!
– Ну да… – она немного растерялась, сама не зная почему. Ее исследования высоко оценили многие ученые на последнем конгрессе по проблемам человечества, и для нее лично это было самое серьезное достижение за всю жизнь.
– Ну да, – эхом повторил за ней руководитель и засмеялся. – Сюда скоро сбежится весь институт, как только увидит твой пропуск вновь активированным! Кстати, на завтра намечена пресс-конференция с поздравлениями от нашего руководства, речами, премиями и банкетом по случаю такой победы.
Кира смущенно улыбнулась:
– Но это не только моя заслуга, Виктор Иванович! Ведь это вы помогали мне, пока шли исследования. Сколько каверзных вопросов задали! Сколько я ночей не спала, все думала, что если вы правы, тогда ноль толку от моей теории и всех этих экспериментов, но всегда оказывалось, что каждый ваш вопрос – это ключик, подсказка для новых открытий. Только благодаря вам было сделано так много и так основательно.
– Да бросьте вы, Кира Венедиктовна, – он махнул рукой и криво усмехнулся, – если бы каждый человек, которому я задаю вопросы, приносил какую-то пользу хотя бы нашему институту, я уже не говорю о стране, мне действительно можно было выразить благодарность… Так что, Кира, поздравляю с заслуженной премией!
В институте все давно привыкли, что Виктор Иванович, в силу своих преклонных лет, к любому сотруднику относился по-отечески и обращался на «ты», однако, стараясь разделить формальное и неформальное общение, он переходил на «вы» в моменты, которые этого требовали. Он пожал руку девушке и пригласил жестом садиться.
Кабинет академика Коренева, заведующего психофизиологической лабораторией при Институте уфологии, был все таким же: просторным и каким-то древним, располагающим к философствованию и размышлениям, – только на столе и на полу вокруг стола добавилось папок с бумагами. Лицо Виктора Ивановича стало серьезным, и Кира поняла, что приветственная тирада окончена и сейчас речь пойдет о чем-то важном, наверное, о том, что произошло за эти дни в лаборатории.
– А что, Кира, за событиями в институте совсем не следили? – пытливо прищурил глаз наставник.
– Нет. Некогда как-то было, каждую минутку старалась на благо… Книги, материалы вот привезла… – она осеклась, потому что понимала – сейчас не об этом. Что-то она пропустила. – А что случилось? У нас что-нибудь… Что-нибудь нашли?
Виктор Иванович усмехнулся.
– Нашли, – он вздохнул. – Нашли такое, что и не потеряешь…
Он немного помедлил, рассматривая пыль на полу.
– Я вам расскажу сейчас, что в связи с этой находкой произошло в институте, а вы мне сами и ответите, что мы могли найти.
Кира пожала плечами в знак согласия, подумав, что нашли опять какие-нибудь новые побрякушки, которые «продвинут человечество вверх по лестнице технического прогресса». Из Зоны чего только не перетаскали за эти годы, как только не изучали, не дискутировали… Что на этот раз?
– Так вот. Начнем с главного. Во-первых, новое здание, которое мечтала заполучить себе администрация, распоряжением сверху отдается лаборатории психофизиологии, то бишь нам. Все шесть этажей, – Виктор Иванович сделал паузу и взглянул на Киру поверх очков так, как будто это она отдала здание, чем совершила огромный проступок, недостойный психофизиолога ее ранга и звания. Он встал и начал расхаживать по кабинету, меняя от факта к факту направление движения.
– Во-вторых, распоряжением сверху же штат сотрудников расширяется с шести человек до пятидесяти, в который входят медики, и в их числе неврологи, психиатры и психотерапевты. А кроме того – психологи, физиологи, педагоги, социологи и даже несколько крупных философов. Заведующим расширенной обновленной лабораторией назначается академик Виктор Иванович Коренев, ну, то есть я. Замом заведующего – кандидат психологических наук, доцент с первой премией конгресса Кира Венедиктовна Воинова, ну, то есть вы, моя дорогая.
До Киры с трудом доходило, что говорил руководитель, и она судорожно соображала, что же такое могло произойти, что работы стало в десять раз больше по сравнению с прошлым. Но ведь и раньше не бездельничали! Так что же случилось?
– В-третьих, нам везут какое-то супер-пупер оборудование, о предназначении которого я могу только догадываться, – зав улыбнулся, – да и то по словарям. Между прочим, за счет Минфина, а мы, как вы помните, до сих пор находились на довольствии совсем у другого ведомства. Это – в-четвертых. В-пятых, сюда едет госкомиссия знакомиться с нашими докладами о проделанной работе уже через месяц, а всего сроку на изучение нам дано три месяца, за которые мы и должны развернуться в полный рост. Во все шесть этажей. И представить детальный отчет о той самой причине, которая и побудила всех нас к столь бурной деятельности.
Он остановился посреди кабинета, как бы подсчитывая в уме, все ли подсказки к загадке он изложил.
– Ну, конечно, как всегда, усиливается охрана вокруг нашей находки, – он продолжил неспешное движение, – но не как обычно, а втрое. За несанкционированный доступ к объекту – уголовная ответственность. Благо теперь доказывать ничего не надо – все будет на лице написано. Кроме того, ужесточили наказания за и без того единичные походы в Зону Посещения без спецразрешения вплоть до лишения жизни. Это – в-шестых.
Кира мрачнела все больше и больше, однако Виктор Иванович не собирался этого замечать и продолжал неутомимо мерить шагами кабинет.
– В-седьмых, всем сотрудникам лаборатории обещан бесплатный доступ к благам объекта по окончании эксперимента, если будет доказано его положительное свойство.
– Значит, его собираются продавать? – среди серой массы замешательства в голове Киры начали зарождаться какие-то мысли.
– Что вы сказали? – наставник опять остановился, сбитый со счета, и, склонив голову на бок, как сова, уставился на Киру.
– Я говорю, что если объект обещан в качестве награды, значит, вообще он имеет какую-то ценность и его планируют продавать?
– Верно мыслите, – Виктор Иванович шагнул к креслу напротив. – Что ж. Больше не подсказываю. Размышляйте, коллега, тем более что вам теперь предстоит делать это уже в новой должности, а значит, на порядок чаще и шире. Кстати, ваше предположение полностью оправдывает заинтересованность нами Минфина!
– Да… – мысли Киры под лавиной такой информации поначалу не приносили результата. – Что же такое можно было найти? Чем можно так сильно озаботиться, что раздуть штат в десять раз, профинансировать и пообещать этим же заплатить? Нам всем это очень нужно? Ну, в смысле, этот объект или свойства его, которые моментально отражаются на лице, как вы только что заметили, кажется, в-шестых? – она с сомнением смотрела на Виктора Ивановича, разводя руками.
– Представьте себе, милочка, к этому стремится все человечество – как в совокупности, так и каждым отдельным индивидом!
– Вот как… – она улыбнулась, в ее глазах появилась хитринка. – Неужели деньги?
– Ну-ну, Кирочка! Бросьте вы эти финансы! Богу богово, кесарю кесарево. Мыслите глобальнее!
– Да ничего другого мне на ум не приходит, – она улыбнулась. – Вот и Минфин нами заинтересовался, значит, собирается на этом новом феномене деньги делать. Тем более что сроки даны абсолютно катастрофические! Физики, вон, годами с каждой блестящей штучкой возятся, а нам буквально минуты на размышление. Деньги вы нашли! Ну или их источник, или очень удобный способ их делать. Поэтому и времени на исследования так мало: раздавай да богатей. А что еще нужно всей планете, кроме денег? Разве не ими бредит каждый человек? Разве не этого жаждет? Нет? А чего тогда?
– Счастья…
– Ну, счастья, само собой, – она отмахнулась, пропустив мимо ушей ответ на загадку, и продолжала философствовать, – только оно гораздо сложнее денег, хотя тоже есть некоторое сходство. Счастье, например, никогда не бывает полным, так же, как денег никогда не бывает много. И кончается оно тоже слишком быстро…
– Кира…
– Что?
– Я уже ответил вам.
– Что ответили?..
– Я ответил вам, что за объект мы нашли.
Кира виновато улыбнулась, ничего не понимая.
– Все ищут. А мы нашли. И теперь изучать будем, чтоб насладиться им вдоволь потом, после эксперимента, и, возможно, за весьма скромную плату. Вы будете смеяться, уважаемая Кира Венедиктовна, но мы нашли счастье.
– Хорошая шутка, – она показательно расхохоталась. – Небось, всю эту сказку вместе с Корсаком придумали, чтобы меня разыграть, а я поверила! А! Молодцы!
Виктор Иванович сидел в кресле неподвижно, внимательно глядя поверх очков и не пытаясь переубедить. Сейчас Кира сама все поймет.
И действительно, девушка перестала смеяться и ответила веселым взглядом, что оценила шутку по достоинству. Ведь она всерьез поверила! И даже испугаться успела. Но видя, что наставник остался невозмутимым, она начала осознавать, что не в его правилах заниматься подобными розыгрышами.
«Но что тогда? – забеспокоилась снова Кира. – Какое такое „счастье“ могли найти в Зоне? Или, может быть, это всего лишь метафора?»
– Объясните, – она снова стала серьезной и сосредоточенно посмотрела на заведующего. – Что вы на самом деле нашли и почему решили, что это счастье.
***
Виктор Иванович шел немного впереди:
– Для научных исследований этой находке решили дать рабочее название «Объект „Эс Икс“», ибо ненаучно называть невесть что сразу «счастьем». Все подробности вы найдете в исходных материалах в своем новом кабинете в новом здании. Нам пришлось пройти столько проверок, потому что в первую очередь сюда перевезли и разместили это самое «счастье». Однако все формальности уже позади, и теперь вы знакомы со всеми этапами доступа в лабораторию. Для вас этот процесс будет повторяться ежедневно, и даже несколько раз в день – как часть вашей работы. А вот и камера хранения. Постоянный доступ будет только у нас с вами, все остальные сотрудники должны будут получать официальное разрешение от меня после проверки необходимости и полной обоснованности предложенных экспериментов. Все чрезвычайно серьезно. Ведь мы не знаем, что это.
Наставник открыл бронированную дверь комнаты-сейфа при помощи ключей и именной магнитной карты, после чего сигнализационная система потребовала идентификации отпечатков пальцев. Далее следовала еще одна дверь. Процедура полностью повторилась. Внутри комнаты находился только ящик из толстого пуленепробиваемого стекла с «объектом».
– Вот, взгляни: некий шар, сантиметров пять в диаметре, светится, будто в нем лампочка, но это не есть его основная характеристика. Дело в том, что когда складываешь ладошки лодочкой, как будто милостыню просишь, он плывет к тебе прямо в руки. При соприкосновении с кожей человека свет как бы растворяется, а сам субъект становится счастливым. Сейчас мы как раз наблюдаем двоих таких людей. Это сталкеры.
– Сталкеры? – усомнилась Кира.
– Сталкеры, – небрежно отмахнулся он. – Но это не наша с вами забота. Они-то и принесли из Зоны эту находку нам на радость, чтоб мы зря зарплату не получали…
– Виктор Иванович, вы так говорите, как будто не рады этой находке? С ней что-то не так? – Кира рассматривала светящийся шар за стеклом. – Скажите свое мнение. Я должна знать.
– Вот еще! С чего ты взяла, что я не рад? – глаза учителя устало посмотрели на девушку. – Хотя, собственно, чему радоваться-то? Я не могу понять и объяснить это странное явление. Скорее я буду испытывать злость и раздражение, чем что-то позитивное…
Они вышли из сейфа, который автоматически блокировал все замки и активировал сигнализацию, и направились дальше по коридору.
– А что вы понимаете под счастьем? – Кира продолжила оборвавшийся разговор. – Как его объясняете?
– Так же, как любой другой психолог или медик-физиолог: мы видим поведение, характе́рное для состояния счастья или эйфории. Это и выработка гормонов, и токи мозга, и общее психофизиологическое состояние. При этом человек продолжает жить своей обычной жизнью, которая теперь является счастливой.
– Чем же наш объект отличается от антидепрессантов, которые мы знаем на сегодняшний день? Ну, не считая его оригинальной формы и упаковки…
– Антидепрессанты, даже самого последнего поколения, не дают стойкого эффекта и всегда вызывают побочное действие. Этот же объект никакой «побочки» до сих пор не вызвал, хотя это еще предстоит доказать. Его влияние уже сегодня по длительности и эффекту превосходит все самые лучшие антидепрессанты.
– То, что вы описали, в общих чертах можно определить как антидепрессант пролонгированного действия нового поколения. Только и всего. Обратного пока не доказано.
– Это верно, – согласился академик со словами Киры, как с простейшей арифметикой, и, как бы желая охладить ее пыл и заставить думать не только в терминах физиологии, а немного глубже, добавил:
– Но механизмы действия этого, как вы изволили выразиться, «антидепрессанта нового поколения» и взаимоотношение всех норадрен-, дофамин-, серотонин-, холинергических систем, а также нейропептидов, включая эндогенные опиаты, или, может быть, чего-то до сих пор неизвестного, вам придется еще изучить и обосновать.
Некоторое время они шли молча.
– Но самое поразительное в том, – как ни в чем не бывало продолжил Виктор Иванович, – что оно делится. Входит, к примеру, в комнату три человека, и вместо одного мы видим три визуально одинаковых шарика.
– Что вы говорите?!
– В этом и парадокс. Поэтому я и не могу назвать его ни веществом, ни энергией: они, как известно, не появляются и не исчезают бесследно. Хотя после всех исследований Зоны законы термодинамики нарушаются сплошь и рядом. Но я не могу поверить, что теперь беззаконию подвергается не только наша физическая реальность, но и психическая.
Он немного помолчал и добавил тихо:
– Меня иногда это даже пугает.
– Быть может, это не беззаконие, а новый закон?
– Не отрицаю, однако же, закон, опровергающий собой все прочие, не может быть безобиден для науки. Это переворот. Революция. И я бы не стал называть его скромным медицинским термином «антидепрессант пролонгированного действия».
Кира пропустила мимо ушей последнее ироничное замечание учителя и вдруг остановилась:
– Да… А вы не предполагали, что оно разумно?
– В каком смысле?
– Ну а как же оно может понимать, на сколько частей разделиться? И, кстати, что является ему преградами, почему оно при нас не разделилось надвое? Или оно за стеклом нас не увидело?
– У меня есть предположения, которые также надо проверять. Возможно, оно «чувствует» тепло человека, может, не тепло, а белки. Можно рассуждать и в терминах элементарной физики, и в терминах нейрохимии. Но если можно так выразиться, в ответ на это оно реагирует делением. Однако обычные хирургические перчатки способны его остановить – вы не приобретете счастья. Что это значит, я сам пока не понимаю. Однако для него любая преграда, самая ничтожная, становится непреодолимым барьером на пути к человеку. Я даже пробовал размышлять о том, что оно способно учитывать выбор человека, принимать этот выбор и следовать ему.
Виктор Иванович помассировал руки и, глядя куда-то далеко, намного дальше, чем позволяли стены, продолжил:
– Однажды, когда я еще преподавал в вузе, подошел ко мне один студент и со всей серьезностью, на которую только был способен, задал мне вопрос о разумности бактерий и вирусов. Он говорил так: «Вот вы чихнули. Это ваш умный организм отреагировал на нежелательные ему вирусы и бактерии, чтобы избавиться от них? Или это умные бактерии спровоцировали ваш организм таким образом, чтобы распространиться не только на вас, но и на других людей? Ведь их путь – воздушно-капельный. А лучшего способа распространиться, чем чихание, просто не придумать…»
Кира улыбнулась:
– Я не сильна в этом. Но в его словах что-то есть.
Виктор Иванович махнул на нее рукой, мол, скажешь тоже, и ускорил шаг.
А Кира, не отставая от него, вернулась к теме находки:
– А откуда это вообще взялось в нашей Зоне? Раньше вроде такого не замечалось…
– Это тоже загадка, но, значит, все-таки откуда-то взялось. Говорят, что нашли просто на дороге, совсем недалеко от официально проложенной трассы, метрах в трехстах.
– Странно, значит, действительно откуда-то взялось. Из воздуха, что ли, материализовалось?
– Не шутите такими вещами, Кира Венедиктовна. Вы же ученый, а не фантаст, – Виктор Иванович еще раз вздохнул и открыл одну из дверей, пропуская вперед свою заместительницу. – В общем, вопросов много, а времени на поиск ответов мало. Помимо чисто научного интереса, от нас требуется предложить способ трансляции этого объекта для всех желающих. Предлагаю вам заняться этим уже сегодня. Мы почти пришли к вашему новому кабинету. Занимайтесь переездом, перевозите все, что вам необходимо, подключите охрану в качестве помощников, и за работу. Все имеющиеся у нас материалы: история находки, ее описание в примитивных понятиях, поскольку еще не производилось серьезных исследований, некоторые зафиксированные параметры, а также распоряжения сверху о сроках и требованиях – в общем, все, что имеется, уже лежит на вашем рабочем столе и ожидает анализа. И еще. Кира, придется работать не столько руками, сколько головой…
К этому моменту они дошли до места назначения.
– А вот и ваш кабинет. Мой – этажом выше, прямо у вас над головой. По всем официальным вопросам – только туда, – заведующий протянул Кире ключи. Она взяла их и, бросив в сумку, выжидательно посмотрела на него.
– Я что-то забыл?
– Покажите мне уже наконец ваше чудо, – улыбнулась девушка. – Где эти милые счастливые люди, которых инопланетный объект коснулся в первую очередь?
Виктор Иванович пожал плечами и жестом пригласил Киру идти дальше.
Сталкеры находились в медицинском блоке, расположенном в правом крыле второго корпуса. Еще немного прогулявшись по коридорам и аллеям, ученые вошли в экспериментально-научную здравницу и нашли нужные им палаты.
Заведующий так же жестом предложил Кире проследовать вперед.
Немного разволновавшись от предвкушения чего-то неизведанного, к встрече с которым еще не была готова, она постучала в дверь.
– Да! Да! – мгновенно последовал бодрый отклик.
Кира вошла, а за ней и Виктор Иванович. Он расположился сразу у двери, предоставляя своей коллеге самостоятельно изучить ситуацию так, как ей это было нужно. Девушка увидела человека средних лет, который сидел за пустым столом. Это был улыбающийся мужчина, гладковыбритый, опрятно одетый в легкие джинсы и белую футболку. Глаза его искрились радостью, отчего Кире тоже стало радостно, и она улыбнулась в ответ:
– Добрый день, – она заняла предложенный стул напротив сталкера.
– Здравствуйте, – еще шире улыбнулся мужчина. – Я так рад, что вы заглянули!
Он спешно подошел к заведующему и пожал его руку, с улыбкой заглядывая в глаза:
– Виктор Иванович… Очень рад вам…
И, быстро вернувшись к его спутнице, сосредоточил свое внимание на ней:
– Меня зовут Андрей. А вы?
– Я Кира, одна из тех, кто будет с вами работать. Вам, наверно, уже объяснили, что вы в некотором смысле уникальный человек, и поэтому многие ученые хотели бы с вами пообщаться.
– Да! Да! – проговорил он в ответ. – Мне все это уже рассказывали. Вы знаете, здесь столько интересных людей, которые хорошо ко мне относятся, занимаются со мной. Они все такие разные, но такие добрые! Я так прекрасно себя чувствую, что это сложно выразить словами!
– Я очень рада, что вам комфортно.
– Спасибо! Вы так хорошо выглядите. У вас потрясающие, совершенно необычные глаза.
– Спасибо…
Кира улыбалась в ответ и одновременно, не отрываясь, рассматривала новый «экспонат», пытаясь найти что-то такое, что не вписывается в понятия о счастливом человеке. Но видела только приятное лицо, простой добродушный взгляд, славного, щедрого на комплименты собеседника.
– Я зашла лишь познакомиться. Если у вас будут какие-то вопросы или просьбы, смело обращайтесь. Я предупрежу коллег, чтобы приглашали меня в любое время. Вы хотели бы что-нибудь мне рассказать, или, может быть, в чем-то нужна помощь?
– Что вы! Что вы! – замахал на нее руками Андрей. – У меня все прекрасно. Лучше и быть не может! Меня великолепно кормят, со мной хорошо обращаются, мне предлагают разные интересные занятия, прогулки, эксперименты. Это просто потрясающе! Посмотрите, какая светлая и чистая у меня комната! – он сделал широкий жест, от которого Кира невольно обвела пространство взглядом, убеждаясь в его полнейшей стандартности и даже заурядности. А Андрей между тем продолжал:
– Я очень хорошо понимаю, как вы все заняты, у вас очень важная и ответственная работа. Наоборот, это я буду счастлив вам помочь всем, чем только возможно!
Кира встала, продолжая улыбаться.
– Ну что ж. Прекрасно. До встречи снова.
Андрей взял ее руку в свою, крепко пожал, глядя в глаза, и проводил до двери.
Выходя из палаты, Кира отметила, что даже немного завидует тому состоянию, в котором пребывает осчастливленный объектом сталкер.
Следуя на выход вместе с наставником, Кира произнесла:
– Такой приятный человек. Неужели это действительно сталкер? Больше похож на придворного вельможу…
– Проблема же в том, что он не просто научился так говорить. Он действительно все это чувствует в режиме нон-стоп и в самом деле очень доволен тем, что происходит с ним и днем, и ночью.
Они вышли вместе из здания.
– Ну что ж, Кира Венедиктовна, экскурсия окончена. Приступайте к работе. И не забудьте, завтра конференция. Ждем вас.
Они попрощались, и Кира направилась к своему кабинету.
Внутри она огляделась, отмечая, что он больше похож на новую квартиру. Кроме огромного рабочего стола с компьютером и телефоном, здесь располагался уютный мягкий уголок и кофейный столик, пустая книжная полка.
«Смогу принести сюда не только свои взгляды, но и взгляды тех, кто сформировал и отточил мои», – подумала про себя Кира.
Боковая дверь вела в следующую комнату. Здесь стоял еще один рабочий стол (но уже без компьютера), офисные кресла и большой, во всю стену от пола до потолка, стеллаж, на котором лежала толстенная папка с надписью «Дело №_» и «Совершенно секретно», очевидно, ознаменовывающая собой начало сбора материала и приглашающая заполнить такими же толстыми важными папками весь стеллаж полностью. Больше в комнате ничего не было.
Кира взяла папку с двумя буквами на титульном листе «СХ» и присела за стол. В ней, как и было обещано заведующим крупнейшей теперь лаборатории в их институте, лежали все ключевые материалы. Все, что смогли собрать за последние восемь дней с того самого момента, когда был обнаружен новый объект, точнее, с момента его появления в институте. Ведь сколько времени прошло между этими двумя событиями, никто наверняка не знал.
Инопланетное счастье, которым наслаждались пока только двое сталкеров, было названо «Объект Эс Икс», что якобы отражало суть находки: он нес «счастье» (заглавная русская «С»), но непонятного происхождения и механизма действия (неизвестная «Х»).
– Молодцы! – похвалила авторов названия Кира. – Хорошо придумали. «Неизвестная Икс». Порой математики даже не терзают себя вопросом, что скрывается за этим «Икс», а стараются путем преобразований упростить задачу. Нас же лбом уперли именно в «Неизвестное». Ну хорошо. Посмотрим, что мы имеем.
После детального изучения исходных данных Кира встала и подошла к окну. Итак, трое сталкеров, несанкционированно (умудрились же!!!) проникших в Зону Посещения, нашли прямо на дороге светящийся шар, который на их глазах разделился натрое. От действия объекта «пострадали» только двое, так как третий был в специальном защитном костюме. Далее какими-то сложными путями находка попадает в институт, где ее и начинают описывать. При этом надо заметить, что более никто из сотрудников не «осчастливился» (техника безопасности все-таки превыше всего!).
Далее в документах следовала первичная характеристика свойств находки и попытка их классифицировать. И вопрос номер один состоял в том, представляет ли объект «Эс Икс» собой нечто новое или может быть отнесен к уже известным явлениям или предметам? Поскольку объект делится, более того, делится в соответствии с количеством субъектов, то автор доклада предполагал, что этот объект живой. Однако если он не питается, по крайней мере в обыденном понимании, и не оставляет продуктов своей жизнедеятельности – тоже по обыденным меркам, то вопрос с классификацией вставал все более остро.
Что будет, если один человек «использует» «Эс Икс»? Неужели от шара уже ничего не останется? Или он каким-то образом возрождается или делится до «использования»? Если возрождается, то как? Где? При каких условиях? Если нет, то что же это за псевдоумный объект, который мог бы осчастливить миллионы, а останавливается только на одном человеке? Если же он делится перед использованием, то, значит, «знает», что после контакта с человеком от него в реальном мире ничего не останется и он уже не сможет осчастливить прочих желающих?
Влияет ли этот объект на животных? Ведь физиологически феномены счастья наблюдаются и у них?
Почему третий сталкер, тот, который не пожелал проверить на себе свойства этого объекта, продал его институту, тогда как мог стать счастливым раз и навсегда? Предпочел деньги счастью? Да где это видано? Все ж знают, что не в деньгах счастье…
Может ли действие шара продолжаться после того, как он «проконтактировал» с человеком? Другими словами, может ли «счастливый» человек «заразить» своим счастьем еще кого-то? Действительно ли оказываемое объектом воздействие вызывает длительный устойчивый эффект? И что это значит для нервной системы, которая постоянно будет находиться в состоянии радостного возбуждения, то есть – стресса?
Не говоря уже о нейрохимии! Соответствует ли она сегодняшним представлениям о счастье? Ведь прав Виктор Иванович. Что там происходит в голове у этих «счастливых» друзей-сталкеров? Какие процессы побуждают их чувствовать себя таковыми? Какие механизмы в этом задействованы?
Кира быстро фиксировала возникающие идеи в блокноте, схематично объединяла их в блоки, рисовала знаки вопроса, стрелочки между ними…
Стук в дверь прервал поток мыслей. Она выпала из размышлений, заметив, что из окна, в которое она смотрела, но видела только стаю научных проблем, открывался вид на старый корпус НИИУ и больше ни на что.
Она встала и пошла открыть дверь.
– С повышением, – с улыбкой во весь рост приветствовал ее старый друг и коллега Валера Корсаков, именуемый среди своих просто Корсаком (по аналогии с героем давно забытого фильма о екатерининской эпохе). Он только что закончил медицинский, а в институте появился после блестяще защищенной магистерской диссертации на тему, звучавшую приблизительно так: «О некоторых особенностях патопсихофизиологии у лиц, побывавших в „местах Посещения“, на примере Виноградной Зоны». Нашел его, как и Киру, сам академик Коренев.
– А! Проходи, проходи! – она отступила от двери, пропуская внутрь молодого человека. – А ты кого теперь замещаешь, чем заведуешь?
– Я – никого и ничем, – он улыбнулся получившемуся каламбуру. – Это только тебе посчастливилось враз стать командиром над полусотней научных мужей… Как тебе повышение уровня наших исследований до статуса VIP?
Он был всегда весел и задорен, несмотря на специфику полученной профессии. Наверное, сказывался возраст. Валера был самым молодым сотрудником не только психофизиологической лаборатории, но и вообще во всем институте.
Кира неопределенно пожала плечами:
– Пока непривычно.
Он заглянул в соседнюю комнату и, завершив осмотр нового кабинета, удовлетворенно заключил:
– Фантастика.
– Фантастика – это то, что у вас здесь творится. Не знаю, готова ли я к руководству таким сложным проектом. Это огромная ответственность. И она уже давит на меня…
Валера тем временем вальяжно развалился в кресле, пробуя его мягкость и удобство.
– Поможешь с переездом? – села напротив Кира. – А потом – по чашке чая в нашем кафе вприкуску с интересным разговором о работе. А?
Он беззаботно улыбнулся:
– Согласен. Тем более что теперь наша работа пахнет счастьем.
***
Утром следующего дня, когда Кира вошла в большой конференц-зал, он уже был полон народу.
На трибуну поднимался с иголочки одетый, элегантный человек. Это был Радислав Петрович Захвалевский, сравнительно молодой директор их Научно-исследовательского института уфологии (НИИУ). Руководителю было всего 43 года, два из которых он весьма успешно возглавлял институт. Он не имел научных степеней ни в одной сфере деятельности института, а, как сейчас стало модно, имел степень по управлению бизнесом и персоналом. Однако это был тот самый случай, когда все сотрудники дружно кивали, что именно талантливый управленец, а не научный деятель необходим, чтобы решать проблемы института и вести его вперед. Талант взошел на трибуну, чтобы приветствовать всех собравшихся.
– Уважаемые дамы и господа!
Голоса в зале понемногу начали стихать. Те, кто знали Захвалевского, уважали его и считали умным и прозорливым руководителем. Они стихли еще до того, как он сказал приветственную фразу. Прочие, то есть вновь прибывшие сотрудники, едва успевшие познакомиться с распорядком жизни в НИИУ и с самим директором, тоже смолкали. Речь Радислава Петровича, уверенная, но мягкая, способна была вызвать почтение практически у любого человека. Его голос был одновременно властным и располагающим к доверию. «Металлический» тон был также ему присущ, но появлялся очень редко и в самых значительных, так сказать, эпохальных ситуациях.
