Kitobni o'qish: «МирриМ», sahifa 4

Каврижкина

Слушая истории Николая Кузьмича про ВОВ, невольно приходит на ум, сколько страданий пришлось пережить людям. Я долго не решался написать эту историю, поскольку она вызвала у меня неоднозначную реакцию. Эту историю Николай Кузьмич рассказал мне следующим образом. Шёл я, Николай Кузьмич и его внучка Даша. Даша побежала играть в песочницу, где были ребятишки, и кто-то у  неё попросил совочек, а она не дала. Тогда Кузьмич подозвал свою внучку и сказал.

-Дашуль поделись, а то «Замёрзнешь как Коврижкина».

– Это как? – Удивилась егоза.– Сейчас же лето?

– Слушай меня внимательно,– Кузьмич посадил её на колени.

– Шёл второй год войны (1941-1942). Представь деревню, где не то чтобы все друг друга знали, а можно сказать, что война всех сроднила. И так 1942 год только начался, зима, трескучие морозы. Ко мне в избу, тогда меня звали Колей, постучались, дверь распахнулась и на пороге стояла соседка, про таких говорят бабушка-божий одуванчик звали её Митрофановна. Худая, на ней телогрейка висела как на вешалке, голова, закутанная в шерстяной платок, на ногах валенки.

-Добрый день.

-Здравствуй, – ответила мама Коли, – проходи.

-А я иду по улице и чую картошку кто-то варит. Думаю, дай зайду. – С этими словами Митрофановна прошла к столу. Ей поставили алюминиевую тарелку и положили две картофелины, от которых шёл пар. Обжигаясь и перекидываю картофелину с руки на руку она быстро их съела. Поблагодарив Митрофановна ушла.

-Деда, а что здесь плохого?– спросила Даша.

-В принципе ничего, но надо учесть тот факт, что моя мама поделилась с ней своей порцией, а ведь это был паек, который всем выдавали.

– И Митрофановне?

-Да, и ей то же,– Николай Кузьмич, тяжело вздохнул, посмотрел на небо и продолжил. – Так она ходила от соседей к соседям примерно две или три недели, Где полено возьмёт, а где и краюху хлеба. Но вот однажды Митрофановна пропала, день нет, другой пошёл. Моя мама, ваша прабабушка, и другие соседи забеспокоились о ней. Хотели войти к ней в избу, а она заперта изнутри. Позвали военных. Приехал сержант и с ним ещё двое солдат. Стали стучать, тишина. Тогда было принято решение сломать дверь.

-А зачем стали ломать дверь? – спросила внучка.

-Ну….. , как зачем, война идёт, может у неё в доме сидят диверсанты, а её убили. Так вот, когда сломали дверь, предстала ужасная картина. На постели закутавшись в несколько одеял, лежала Митрофановна.

-Что убили диверсанты?– спросила Даша.

-Нет. Замёрзла от холода. Причём когда стали у неё проводить обыск обнаружили половину ведра угля, в серванте и комоде были спрятаны куски хлеба, примерно 100 грамм сахара, и то, что выдавали в паёк.

-Это получается, что Митрофановна ходила по соседям, просила у кого, что можно, а сама свои запасы не трогала?– заключила внучка.

-Выходит так,– ответил Кузьмич,– фельдшер, из соседнего села, сказал, что это у неё было связанно с психикой, вызванное длительным голоданием.

-И, что было потом?

Кузьмич потёр затылок и ответил, – да собственно ничего, её похоронили, а дом после войны заселили. Да, чуть не забыл, с тех пор и пошло в нашей деревне выражение «Замерзла как Коврижкина». Так что иди и поделись игрушками.

-Хорошо! – и  ребенок побежал к детям в песочницу.

А мы остались сидеть и наблюдать, как играет детвора. У меня мороз по кожи от такого рассказа. И он ещё долго не выходил  у меня из головы.

Соль

Как-то раз, обычным летним днём Николай Кузьмич находясь в огороде, собирал огурцы. Лето выдалось жаркое, и урожайное. Повсюду летали стрекозы, прыгали кузнечики, луг за оградой, был усыпан одуванчиками. Кузьмич набрал двух ведёрную корзинку огурцов и понес её в дом. Огурчики были отборные до 10 сантиметров, именно такие огурчики он любил солить. Промыв огурцы Николай Кузьмич пошёл в сарай за солью. Сарай был бревенчатый, пятистенка, раньше в нём держали коз и кур, но со временем он обветшал и стоял на гумне как подсобное здание. При входе в сарай стояла двухсот литровая бочка. Когда-то она была полностью набита соль. Подойдя к бочке и зачерпнув соли миской, Кузьмич вспомнил слова своей бабушки.

– Вот ты соль берёшь, а сам не докладываешь.

– А зачем? Как-то раз спросил Кузьмич.

– Как зачем? Удивлённо спросила бабушка. – Если есть соль, то с солью можно есть всё и крапиву и лебеду.

И правда ВОВ началась неожиданно, у большинства жителей не было элементарных припасов, мыла, продуктов, одежды. Большинство людей не придавали огромного значения огородам, даже картошку выращивали далеко не все. Кардинально поменялось всё после ВОВ. Во время ВОВ продуктов не хватало, огородами некогда было заниматься, поскольку огромную часть времени люди тратили на производстве. У большинства мирного населения, во времена ВОВ, главным блюдом были щи из крапивы, но без соли их было неприятно есть. Так что бабушка была права, с солью можно съесть не только крапиву. В крупных городах грядки устраивали на газонах и растили всем домом, преимущественно это были кабачки, поскольку они были урожайные и могли храниться почти всю зиму.

Постояв ещё немного у бочки с солью, Николай Кузьмич пошёл к дому, по ходу срывая семена укропа, листья хрена и вишни.

Так закончился ещё один ни чем не примечательный день Николая Кузьмича.