Kitobni o'qish: «Арвуаль. История четвертая. Мируаль. Жемчужный путь»

«Мируаль» Жемчужный путь, I Часть

Пролог

Повозки двигались вдоль поля, внутри рабочих много было, народ своей большой колонной стремился к месту их прибытия. Они подъехали к руинам, что городской тюрьмой являлись, когда-то эти «полустены» немалой жутью пропитались. Здесь было много заключенных: бандиты, беглые убийцы, полно невинных заключенных, кому судьба здесь очутиться. Бандиты ждали приговора, а кто-то ждал свою кончину, так много лет сменялись люди из-за сменявшейся причины.

Сейчас же, здесь царит разруха, тюрьма уже давно пропала, остались лишь одни руины, что о былом напоминали. Рабочих было очень много, кого везли снести остатки, руины нужно уничтожить до основания, безвозвратно.

Работа вскоре закипела: стучали молоты об камни, скрипели длинные повозки, что загружались валунами. Народ до самой поздней ночи освобождает это место, пытаясь всюду уничтожить следы «потерянной надежды».

Два дня прошло, работы море, рабочих много прибывало, что продолжали рушить стены, не оставляя ни детали. Но все же, как бы не хотелось, а их работа осложнилась: одна стена была такая, что проломить не получилось. Народ старался так и эдак, стена совсем не поддавалась, но, приложив немало силы, по стенам трещина помчалась. Работа жестче закипела, ломали трещину сильнее, долбили стену, как возможно, пока совсем не ослабели.

Когда рабочие сменились и снова место окружили, стена обрушилась с удара, укрыв людей под слоем пыли. И, валуны передвигая, рабочих взгляды помутились, они стояли, пораженно, все инструменты уронивши. Стена открыла человека, что связан был тугой веревкой, сидел он, будто бы заснувши, решив, что ждать не будет толка.

Рабочих это напугало, ведь дряхлым стенам не неделя, как человек, что замурован, остался цел за это время? Решили вытащить беднягу, ведь сколько лет он был здесь спрятан. И, аккуратно приподнявши, они застыли, не вздыхая. Был человек по виду мертвый, но теплота исходит точно, да только сердце не стучало, что озадачило рабочих.

Какая это чертовщина, что происходит в самом деле, они решали, что им сделать, чтоб избежать судьбы мучений. Случайно духа потревожишь, и жизнь твоя уйдет бесследно, а здесь, сейчас, в руках рабочих, был человек совсем нетленный. Они решили сжечь беднягу, все лучше, чем его оставить, да и не ясно, что с ним будет, ведь случай просто небывалый.

Работу тут же отложили, все было сделано как надо, трудяги бревен натаскали в приготовление к ритуалу. Веревки сняли с бедолаги и понесли его к поленьям, но незнакомец как подпрыгнул, что распугал людей мгновенно. Он огляделся по округе, увидел всех, кто были рядом, и побежал куда-то в чащу, да так, что вряд ли бы догнали.

Всех, кто увидел незнакомца, болезни жуткие сразили, а те, кто вытащил «беднягу», сошли с ума, лишаясь жизни. Никто не вышел невредимым, никто не выжил после встречи, увы, совсем необъяснимо, что приключилось в этот вечер.

1 глава

Шатер, пестрея в дивных красках, неспешно ехал по дороге, внутри него сидела пара, что направлялась в яркий город. Простой дуэт бродячих бардов, что стали новыми для мира, но это им не помешало нести искусств прекрасных силы. Рут – виртуоз в игре на скрипке, его игра была как чудо, в ней словно бились ураганы, ручей спускался с гор безумно, а иногда стучали ливни, струился свет, был слышен шелест, фантазий мир кружился вихрем, кому судьба была услышать.

А Шери пела так лирично, что замирало всюду время, когда услышать удавалось ее чудесные напевы. К тому же, девушка умела владеть чарующей свирелью и с мужем Рутом выступала, создав с ним множество мгновений. Пускай, они не популярны и горстке судеб лишь известны, но это паре не мешало узнать побольше мест чудесных.

Блестят вдали на солнце башни и новый город на подходе, шатер, украшенный цветами, въезжал в открытые ворота. Подъехав к площади безлюдной, ведь утро лишь в права вступило, артисты вышли оглядеться, а город был такой красивый.

Когда играло солнце в небе, и стало очень многолюдно, бродяги-барды вышли к людям в своих расписанных костюмах. Артисты живо приглянулись, народ плясал и веселился, а Рут и Шери безустанно давали радость новым лицам.

Уже спустился теплый вечер, поток огней пылает ярко, а барды все играют песни, что люди громко напевали. Как вдруг раздался странный голос, кричала женщина в испуге, а голос, смешанный с рыданьем, казалось, был подобен жути. Взглянули барды друг на друга, прервав души порыв веселый, и наблюдали за картиной, что развернулась средь народа.

Казалось странным это дело, но эта женщина кричала, казалась речь ее несвязной, что всех в округе распугала. Но Рут и Шери все смотрели, понять пытаясь, в чем же дело, и различить сумели просьбу, она лишь помощи хотела. Но странно было в этом деле, что люди крику не внимали, беднягу лишь схватили крепко и оттащили бездыханно. Как будто это было просто, как будто вовсе все в порядке, но барды больше не хотели задорной музыки и пляски.

Решив разведать все детали, ушли артисты на прогулку и набрели на паб гудящий, где можно все узнать о людях. Усевшись вместе с остальными, народ был рад их видеть снова, но в этот раз друзья сидели, а песен звон был приглушенным. Пока дуэт общался вместе и изучал мелодий звуки, решили выведать о деле так тонко, словно странный случай. Но для народа «представление» совсем не значило так много, и барды, слушая рассказы, смогли разведать о тревоге.

Не в первый раз у них рыдания, случилось все совсем недавно, трудяга Вена заболела, когда лишилась мужа Дага. С тех пор она лишилась силы, лишилась полностью рассудка, была уверена, что Дага похитил кто-то очень жуткий. Она совсем в себе закрылась, но каждый раз под вечер только жена выходит с криком к людям и причитает о тревоге. Хотя они вдвоем с супругом не совершали преступлений, для горожан опорой были, пекарня их была отменной. В семье полгода как разруха, душа потрескалась у Вены, никто помочь, увы, не может, соседка ведь во власти бреда.

Узнав и то, где был дом Вены, артисты встали потихоньку и, попрощавшись с остальными, решили выйти на прогулку. И аккуратно продвигаясь, они, без лишнего внимания, пошли по улице пустынной, к несчастной Вене, что страдала.

Дом Вены был неподалеку, совсем увядший от печали, казался мрачным и тревожным, совсем от горя обветшалым. Тихонько Шери постучала, но было тихо и уныло, но Рут, взглянув в окошко дома, в лохмотьях женщину увидел. Она лежала на кровати, казалось, вовсе не дышала, но Рут и Шери взволновались и, дверь толкнув, в тот дом попали.

Внутри немыслимо уныло, такое мрачное все было, но Шери бросилась к бедняге, что здесь лежала в слое пыли. Рут посмотрел на обстановку, вздохнул слегка и, щелкнув звонко, глядел как темень исчезает, уходит пыль и мрак из дома. Зажглись фонарики повсюду, внутри все стало так красиво, но только женщина, казалось, под чистоту не подходила.

Сейчас лишь барды разглядели, как молода она, бесспорно, как сильно темень потрепала ее, измученную горем. Они остались ненадолго, пока она не пробудилась, но, пробудившись, Вена только на двух гостей своих дивилась. Какой же сон прекрасный этот, как было с ней совсем недавно, но только лишь в уютном доме ее супруга не хватало.

Когда же девушка узнала, что это все взаправду было, она немного испугалась, но Шери вопль усмирила. Она сказала о тревоге, какую вызвала в них Вена, друзья пришли помочь, с чем смогут, пускай расскажет, в чем же дело.

Смотрела Вена, не мигая, зачем же, было это делать? Зачем же лезть в ее страдания, зачем топить ее в мученьях? Но Рут сказал, что все иначе, они помочь хотят бедняге, но Вена, в это не поверив, вдруг прогнала гостей незваных.

Стояли Рут и Шери вместе, лишь понимая, как все скверно, но уходить не собирались, они должны найти решение. И, притаившись возле дома, друзья смогли увидеть правду, когда заметили, что Вена из дома тихо убегала. Они, как это было можно, пошли за ней, подобно тени, чтобы узнать весь тайный смысл ее чудовищных волнений.

Соседка шла и шла по тропам, свернула в лес и в нем пропала, но барды были как ищейки и следом шли, не отставая.

Застыли барды ненадолго, стояла Вена неподвижно, лишь оглядела лес повсюду, а мир притих, вокруг затишье. Но Рут и Шери онемели, ведь, где-то рык раздался тихий и вдруг на Вену налетели, свалив ее на землю с криком. Безумный зверь, что схожий с монстром, не походил на живность леса, он навалился так внезапно, что разнеслось по лесу треском. Но Рут махнул своей рукою и монстра бросило к деревьям, а Вена тут же закричала, что бедный муж ее потерян.

Стояли гости пораженно, ведь, по рассказам, что узнали, муж Вены был убит волками, что его тело обглодали. Настало время разобраться, что было с ним на самом деле, и Рут связал его немного, чтобы сберечь беднягу Вену. Но монстр стал преображаться, в нем человек виднелся снова, но только выглядел космато, пока не стал самим собою.

Сидела Вена, отрешенно, пока артисты суетились: смогли разжечь костер соседке и потеплей ее укрыли. Она смотрела лишь на монстра, все ждав, когда же он очнется, но монстр вскоре шевельнулся и постепенно стал спокойным. Как изможден был вид мужчины, как он поранен и встревожен, но попросил его не трогать, покуда связан был надежно. И с разрешения супруга решила Вена им открыться и рассказала о печали, что в их семье теперь таится.

Когда-то Даг ушел за дичью, жена ждала его в пекарне, но вместо пойманной добычи, внесли супруга, что был ранен. Его нашли в лесу случайно, когда вокруг кружили волки, волков охотники убили, а Дага вновь несли до дома. Как Вена с делом не старалась, а Даг погиб от раны быстро, тогда-то жизнь остановилась, она совсем лишилась смысла.

Когда его похоронили, для Вены жизнь была кошмаром, их милый дом пришел в негодность, его хозяйка угасала. С тех самых пор все было в тягость, жена всегда была у мужа и постоянно засыпала и под жарой, и в лютой стуже. Но как-то ночью из могилы он вылез снова, как и прежде, но убежал куда-то в чащу, а к Вене вдруг пришла надежда. Она совсем не испугалась, а лишь рванула вслед за мужем, как хорошо, что Бог их рядом, он дал им шанс для жизни лучшей.

Когда она нашла супруга, тот вновь узнал жену, как прежде, но Даг просил бежать отсюда, ведь Вены жизнь не станет прежней. Тогда-то Вена и узнала, что вовсе волки не причина, они его оберегали от злого чудища, что было. Их Бог Гаркан – спасенье Дага, он монстра прочь прогнал скорее, сейчас же, Даг был этим монстром, ведь заразился этой скверной.

Несчастный Даг себя теряет, и с каждым днем все только хуже, а Вена хочет исцеления, но не хотят бедняжку слушать. Народ считает, что у Вены рассудок был утрачен горем, а Вена вовсе не безумна, она спасти супруга хочет. Но Даг сказал, что понимает, он так желал бы быть с ней рядом и наконец спастись от хвори, что его жизнью помыкает.

Но барды, слушая рассказы, не понимали, в чем же дело, чего же к ней не обратились? Мирель бы им помочь сумела. Гаркан откуда-то явился, но, кто же он, совсем не ясно, но Вена с Дагом сообщили, что о Мирель не знают даже.

Безумство бардов взволновало. Мирель была Богиней мира, так почему о ней не знают, как будто, попросту забыли. А стало быть, все только хуже, раз это так, то все пропало, бродягам нужно сделать дело, пока безумней все не стало.

2 глава

Опять у Дага помутнение, опять он чувствует тревогу, растет внутри частица зверя, что снова выйдет на свободу. Просил жену не возвращаться, не приближаться ни на метр, когда он Вену растерзает, то исцелиться не сумеет. Держалась Вена, как возможно, лишь наблюдая за супругом, который бьется сквозь веревки, пытаясь снова стать свободным.

Опять исчез привычный облик, исчезло все, что так знакомо, взамен, глаза зажглись янтарно, открылась пасть большого монстра. Веревки, благо, задержали, порвать их монстр был не в силах, но делал он все только хуже, смотреть совсем невыносимо.

С волнением Вена растерялась, но в ноги бросившись двум бардам, она просила о защите: «Пусть спасут любовь их с Дагом». У Шери все перевернулось, а Рут поднял на ноги Вену и сообщил, что все удастся, они помогут непременно. Друзья просили отдалиться, пойти домой и ждать их с Дагом, но Вена тут же отказалась: «Не убежит, пока он рядом». Тогда-то Шери попросила не приближаться к ритуалу, пускай жена, еще немного побудет чуть вдали от Дага.

На это Вена согласилась, она осталась рядом с мужем, но лишь его руки коснулась, пока он был лишенным чувства. А Рут и Шери удалились, вдвоем уйдя поглубже в чащу, чтоб защитить от нападения спасения ждущую бедняжку.

Забравшись в лес немного глубже, стояли барды, понимая, что их задача осложнилась, такого ведь не ожидали. Задача их весьма простая, но все не так на самом деле, теперь им нужно разобраться, кто был виновником затеи.

Свирель зажглась в руках у Шери, она взглянула по округе и заиграла нечто громко, наполнив лес лиричным звуком. Ее свирель была волшебной, могла призвать кого угодно, и Шери монстра призывала, что был виновником разгрома.

Мелодий звук тянулся дальше, казалось, лес наполнен силой, и очень скоро показался косматый монстр с глазом синим. Рут посмотрел на глаз блестящий, а Шери тоже осознала, что это был не просто монстр, а чье-то жуткое создание. Безумный дух ютился в Даге, что изнутри его губило, подумать страшно, что бы стало, когда бы Дага поглотило.

Но Рут сжимал покрепче скрипку, что вскоре стала арбалетом, свирель у Шери удлинилась, в руках копье блестело светом. Загнали барды монстра в чащу и бились с ним все с большей силой, пока огромный жуткий монстр в ногах у них не растворился. Остался глаз лишь от создания, и Рут его поднял скорее, они нашли, что было важно: в руках жемчужина горела.

Друзей терзало беспокойство: кто создал чудище такое? И Шери снова заиграла, маня создателя разбоя. Но как бы Шери не играла, как не старалась лес заполнить, а на призыв ее свирели не появился даже образ. Провалом бардов напугало, ведь устоят одни лишь Боги, так, стало быть, Гаркан реален, когда же Бог явился новый? Но что же стало с их Богиней? Совсем ослабла от упадка, и вдруг нашлась ее замена? Все это было непонятно.

Вернулись Рут и Шери к Вене, жена уже сидела с Дагом, он снова был в привычном виде, почти совсем закрылись раны. Соседка вскоре подскочила, спросив у бардов, как все было, неужто Дага исцелили, забрав чудовищную силу? На это Шери улыбнулась и закивала, подтверждая: «Они теперь домой вернуться, все будет так, как пожелали». Но Даг немного испугался, как возвратиться он обратно, когда всем людям в Шерадоне известно было об утрате? На это Рут сумел ответить: «Народ забудет все об этом». Он снова скрипку в руки взявши, наполнил лес напевом ветра. Все унесет весенний ветер, исчезнут всех людей тревоги, а Даг и Вена будут вместе, Мирель теперь для них опора.

Мгновенно мир преобразился, и Вена с Дагом говорили, что никогда не сомневались в волшебной магии Богини. Они всегда ей доверяли, всегда просили о защите, но, что случилось с ними позже, они совсем понять бессильны.

Вернувшись вскоре к Шерадону, все получилось, как твердили: народ приветствовал влюбленных, как будто все в момент забыли. Опять их дом цветет, как прежде, опять пекарня процветала, а Вена с Дагом снова вместе, совсем не знавшие Гаркана.

У них артисты погостили и вновь отправились дорогой, но Вена их благодарила, спросив тогда про дар особый. А Рут и Шери рассказали, что силы их даны Богиней, друзья – жемчужные монахи, что у Мирель давно служили.

За честность Вена благодарна, она явилась в храм Богини и поднесла конфет мешочек за то, что их Мирель все видит. Она послала им спасение, она дала им шанс на счастье, теперь, все будет по-другому, теперь не нужно опасаться.

Монахи, бросив взгляд на город, в раздумьях были и в смятении, откуда же напасть явилась и чем бы вновь помочь сумели? Но вскоре путь их прояснился, одна жемчужина явилась, теперь, друзья найдут то место, где остальные разместились.

Но нужно быть теперь на страже, ведь новый Бог – чужак жестокий, он отбирал народа веру и заменял Мирель собою.

Алтарь богини был в повозке, друзья сказать ей попытались, но неизвестно было вовсе, как быстро сил Мирель лишалась. Насколько вера пошатнулась у тех людей, кто были с нею, совсем не ясно было бардам, как прекратить ее мучения. Богиня им не отзывалась, скорее, сил лишаться стала, осталось лишь найти весь жемчуг, что возвратит ее обратно.

3 глава

Продолжив поиски жемчужин, монахи снова на дороге, одна жемчужина – их лучик, что указать им путь поможет. Пока друзья в пути опасном, старались выведать немного, возможно, кто-то был с ним рядом, возможно, кто-то знает Бога. Свирель сумела дать подсказку, пусть и не так легко все было, но появился некий образ, хоть и совсем не говорил он. Тогда-то Рут и заподозрил, что силы много у Гаркана, его прислужник даже скрытный и под защитой небывалой.

Пока еще ведет дорога, играла Шери на свирели, но странный образ растворялся, разведать все еще сложнее. Возможно, их Гаркан приметил и помешает всей затее, остаться нужно наготове, пока еще осталось время.

Но путь жемчужины был прерван, свернули барды в некий город и разглядели в жутком виде безумно вспыхнувшую бойню. Создания были в странном виде: из трав, воды, песка и палок, старались монстры рушить стены, но люди им не поддавались. Повсюду лучники и войны, горят создания и деревья, но стены города дрожали от этой мощи нападений. Монахи сразу осознали, что был похищен их защитник, ведь эти странные создания не нападают без причины.

Унзу́ры – так их называли, не пробуждаются случайно, но, если это приключилось, то монстры станут палачами. За все, что сделали им люди, за малый вред, что причинили, Унзу́ры мстят, не прекращая, пока людей не истребили. Создания сами добродушны, они поддерживают силы и проживают ближе к лесу, но усыпляет их защитник. Он награждает их покоем и за природой наблюдает, пока создания спят спокойно и землю магией питают.

Защитник им дает возможность увидеть красочность природы, закрыть глаза на все ошибки, что совершаются народом. Вода нужна и живность леса, нужны им доски и паленья, но для Унзу́ров эта дикость являлась страшным преступлением.

Создания вскоре исчезали, клочки рассыпались повсюду, вокруг стены трава лежала, лежал песок и ветки грудой. Народ сумел вздохнуть немного, атака снова прекратилась, но оставались наготове, пока опять не пробудились. Создания мигом появлялись и так же быстро исчезали, народу не было покоя, пока вокруг атаковали. Но, несмотря на страхи бойни, гостям народы были рады, хоть и однажды получилось, что их защитника украли.

Монахи въехали в ворота и назвались опять как барды, а горожанам стало лучше, ведь им веселья не хватало. Ручьями музыка звучала, народ устало веселился, пускай и к бою возвращался, сходить с постов совсем нет смысла, но Рут и Шери постарались помочь в спокойствии Унзурам, друзья мелодии играли, что успокаивали бурю. Создания быстро усмирялись и рассыпались по дорогам, еще немного дали время пожить от ужасов спокойно.

Решили выведать немного, что приключилось и давно ли, тогда историю поведал им бургомистр очень скоро.

Их бургомистр звался Дьюик, он управлять Ланти́ром начал, старался быть во всем ведомый и верно справился с задачей. Ланти́р расцвел, все получилось, гостей в их городе немало, гостями их ценились груши, что постоянно раскупали.

Однажды все перевернулось, явились фокусники в город, они неделю развлекались и развлекали здесь народы. Вот только вскоре, поздней ночью, сбежали гости так нежданно, а город чуть был не разрушен и, может быть, до основания. Унзуры город захватили, хоть удалось закрыть ворота, но в тот момент, как исчезали, народ сгребал от них «осколки». Успели вынести остатки за эти стены и ворота, но все никак не понимали, что пробудило их в природе. Защитник их – фонарь волшебный, он был на месте, как и прежде, но почему пришли Унзуры совсем им было неизвестно.

Однако вскоре оказалось, что их защитника украли, на месте лишь была подделка, что походила на фонарик. «Иллюзий магия» слетела, и все теперь им стало ясно: вот почему они сбежали, вот почему же так внезапно.

Тогда-то эти горожане и обратились вновь к Богине, надеясь, что она поможет и вновь вернется их защита. А тот фонарь был так прекрасен, спиральной формы, с огоньками, переливался в ярких красках, и лился свет такой хрустальный. Но просьбы были словно тщетны, Мирель на зов не отзывалась, и им пришлось самим справляться, с тех самых пор они сражались.

Но горожане постарались задобрить как-нибудь Богиню, ведь упустили тот фонарик, Мирель, наверно, зла отныне. Но все равно народ старался носить Богине подношения, все ждут, пока она ответит на тот призыв об исцелении.

Воскликнул Рут совсем нежданно и побежал в прыжках к повозке, а возвратился к ним обратно с расшитым нитями мешочком. Он распахнул его скорее и из него достал Фонарик, что горожане обомлели, ведь этот дар и потеряли.

Но бургомистр удивился: «Откуда же у них защитник?» Тогда-то Шери по секрету им рассказала, что случилось. Она и Рут – контрабандисты, друзья крадут и выкупают, так много всякого товара к ним в руки часто попадает. Фонарь они нашли случайно, его им отдали в награду, когда они достать сумели для их заказчика товары. Ну как в награду это было, они его стащить сумели, уж очень паре приглянулся, могли продать за кучу денег. Пусть не волнуются об этом, не будет пара красть предметы, лишь возвратят в Ланти́р защиту, что так важна для сна и света.

Им бургомистр улыбнулся и, сжав реликвию покрепче, под громкий гул аплодисментов, вернул защитника на место. Фонарик снова стал прекрасным, он засветился, как и прежде, покой в Лантире воцарился, опять зажегся свет надежды.

Дуэтом пели Рут и Шери, и снова люди веселились, а Дьюик вновь бежал до храма, благодарить Мирель за милость. Мирель не злится на их город, раз подослала им спасение, они опять домой вернули давно утраченную ценность. Теперь-то, с большой заботой, фонарь народ укрыть сумеет, Унзуры пусть поспят спокойно и отдохнут от нападений.

Настало снова это время, когда им нужно удалиться, ведет их дальше синий жемчуг, чтоб наконец восстановиться. Опять у Рут и Шери мысли: неужто здесь Гаркан глумился, но это было очень странно, ведь вера здесь не изменилась.

Стремились дальше по дороге, найти жемчужины так надо, и, может быть, дуэт узнает хотя бы малость о Гаркане.