Kitobni o'qish: «Арвуаль. История пятая. Этуаль. Проклятие Линора»

1 глава

Он безмолвно лежал на прохладном песке, только море чуть слышно шумит. Приближается день, и его первый луч потянулся к земле, что ночной полумрак победит. В небосводе еще не потухли огни, что всю ночь управляли землей, пробил час, их правление подходит к концу, новый день – их король молодой. Протянулись лучи до древесных вершин, опускаясь все ниже к земле, желтым золотом кутая в листьях стволы, отражались янтарно в смоле.

Продолжая недвижно лежать на земле, выдыхая, тревожил песок, после ярого шторма, где он побывал, все никак пробудиться не мог. Первый луч незнакомца окутал теплом, мягким светом прижался к лицу, но, увы, этот жест ни к чему не привел, незнакомец чуть слышно вздохнул. Лишь в коричневой шерсти блестела вода, и рога отражали рассвет, «неизменная спутница» жизнь берегла, согревая его много лет.

Долетел легкий бриз, обдувая лицо, прядь волос аккуратно сползла, незнакомец в себя начинал приходить, приоткрыв на мгновение глаза. Собирая крупицы оставшихся сил и погладив ладонью висок, незнакомец себя не спеша развернул, опускаясь на мягкий песок. Жадный вдох, словно век был дыхания лишен, надышаться упрямо не мог, ясный солнечный свет покрывал целиком, от закрученных рожек до ног.

Вновь глаза приоткрыл, попытавшись смотреть, а в лицо теплый ветер подул, сонный взгляд пробирался сквозь солнечный свет, разглядев в ясном небе звезду. Светлячок не сдавался задорным лучам, звездный блеск продолжает сиять, неизвестный смотрел на звезду, и в тот миг к нему память вернулась опять.

Вспомнив шторм и высокий дурманящий вал, что надежду из сердца крадет, через пасть, что готова была поглотить, он отчетливо вспомнил ее. Не могла ведь звезда его жизнь защищать, может быть, это некий дурман? Но ответ прозвучал, незнакомца взбодрив, ведь ответа он точно не ждал.

Никого, только волны и солнца лучи окружали его в этот миг, может быть, полудрем снова память терзал, от него яркий образ возник? Но отчетливый голос звучал в голове, объяснивший, что это всерьез, в самом деле звезда берегла его жизнь, для изгоя спасение нашлось.

Наконец-то Линор от тревог защищен, ему больше не быть одному, но сейчас, пострадавшему нужен покой, не мешает Линору вздремнуть. Очень скоро звезда возвратиться опять, звездный свет сбережет его жизнь, светлячка приглушил теплый солнечный свет, что пролиться на землю спешил.

Оставался Линор на прохладном песке, потирая устало глаза, но, немного подальше уйдя от воды, улыбаясь, взглянул в небеса. Белый шум из волшебного пения волн успокоить сумел без труда, теплый свет окружил точно солнечный плед, принеся сновидений каскад. Кто же он и откуда явился сюда, птичек-мыслей замедлив полет, незнакомец уснул, окруженный теплом, под заботливый мягкий шумок.

2 глава

Незнакомца тоска длится целую жизнь, в ней немало лишений тревог, ведь семья под безумным проклятьем жила, безграничен у магии срок. Его бабушка А́рна, когда-то давно добротой колдуна привлекла, подчинился красавице Арне колдун и открыл ей все сердце сполна. Но взаимности чувств так непросто достичь, быстро крепла любовь колдуна, вознамерился он сердце Арны пленить, как бы против она не была.

Он оказывать стал много знаков любви и внимания к Арне везде: провожая тайком и подарки даря, ожидая ее каждый день. Обещал привести неземной бриллиант в знак его нерушимой любви, чтобы чувства свои доказать перед ней и быть вместе они бы смогли. Но она сомневаться в себе начала, все гадала, получится ли, ведь совсем не могла разобрать своих чувств, может, было рождение любви?

Удалился жених добывать бриллиант, чтобы чувства свои доказать, а красавица Арна ему поддалась и согласна была подождать.

После нескольких лет не вернулся колдун, растворился, как легкий туман, а красавица больше его не ждала, испарился любовный дурман. Но настал этот миг, вновь вернулся колдун, ведь достал бриллиант для нее, только Арна была уже чья-то жена, их любовь не спасет ничего.

Отстрадав по возлюбленной множество дней, так желал, чтобы это был сон, но по полкам расставила каждый момент их реальности грубой ладонь. Он узнал о кончине родившихся чувств, у красавицы с мужем любовь, попросила из сердца влюбленность стереть и не нужно раскаяния слов. Был повержен колдун, но не верил словам, так непросто любовь отпустить, и представить нельзя, как желал вернуть ту, что зажгла в нем желание жить.

Но увидев с мужчиной возлюбленной стан, ревность вспыхнула, точно пожар, захотелось ему вновь добиться любви, исцелившись от горестных ран. Подойдя, попросил лишь один разговор, Арна с ним удалилась на миг, вновь колдун умолял снова вспомнить о нем, но огонь их любви не возник. Не сдержался колдун, руку Арны схватив, а рука была словно капкан, но она его руки стряхнула с себя, «нанося ему множество ран».

Но несчастный, не смея себя предавать, смог придумать, как план воплотить, репетировал, как проберется к ним в дом, чтобы Арну себе подчинить. Пара капель волшебного зелья нужна, тотчас Арна вернётся к нему, им останется только уйти навсегда, далеко, не догнать никому.

Ночью смог подобраться к любимой колдун, думал тихо ее опоить, но красавицы сон был так чуток в ту ночь, что не стоит труда разбудить. Закричала она, колдуна разглядев, рядом муж подскочил на кровать, но, увидев, кто в дом к ним забрался в ночи, от беды стал жену защищать. Но незваный отбросил его, как жука, даже гнев непомерный возник, Арна выгнать из дома попыталась его, даже голос срывался на крик.

Из-за ревности нечто сломалось внутри, а в глазах точно вспыхнул пожар, и пронзил он красавицу черным огнем с такой мощью, что сам не желал. Испугалась семья, ведь решили тогда, что колдун, без сомнений, убьет, но никто не гадал о проклятии веков, что огнем через Арну пройдет. Вся родня навсегда будет в ужасе жить, род их будет встревожен навек, ведь наследников Арны проклятие найдет и родится изгой-человек. Не узнает никто, чье же это дитя и кому повстречается вновь, этот страх проживет до последних минут, подходящих к финалу веков.

Их семью захлестнула проклятия волна, люди бросились в ноги ему, умоляли закончить обиды на них, истязать весь их род ни к чему. Но колдун «затвердел», непреклонен совсем, испарился, как дымка в ночи, а красавица Арна ребенка ждала, но здоровье малыш получил.

Пролетели года, но изгой не пришел, мо́рок стал постепенно стихать, а проклятие рассеялось, будто туман, перестали о нем вспоминать. Забывали о нем, как о давнишнем сне, но продлился их мир до тех пор, пока вновь не родился ребенок в родне, что известен был всем как Линор.

3 глава

Появился ребенок здоровым на свет, ничего в нем людей не страшит, не найти необычных крупиц колдовства, ни намека на кару души. Ликовала родня от удачных вестей, ведь никто не подумал о том, что семью обошел ужасающий рок, не исполнен судьбы приговор.

Но ошиблась родня, проклят был мальчуган, ему время родиться пришло, но проклятие себя проявило поздней, восемь лет было сыну всего. Жутко шерстью оброс и болит голова, схожим был лишь с косматым зверьем, пробивались рога, что свернулись в спираль, лишь в глазах серый блеск был иной. Алаи́за тогда и припомнила все, этот рок беспощаден к семье, их судьба оставалась такой навсегда, здесь Линору нет места теперь.

Перестали мальчишку совсем выпускать, волновались, что он пропадет, не помогут ему, только будут гонять, словно мальчик какой-то урод. Укрывали его от пытливых зевак, пресекали расспросы семьи, а вопросов о том, что случиться могло, они больше снести не могли. Каждый год любопытство росло на дрожжах, много сплетен по ветру несло, стали думать о том, что ребенок убит или вовсе сидит под замком. Но родители больше так жить не могли и покинули города гул, захотели найти новый дом для семьи, чтобы жизнь он в Линора вдохнул.

Но гонящийся рок невозможно дурить, приключилось несчастье опять: поздней ночью бандиты залезли к ним в дом, и Линора сумели украсть. Чужаками была в деревушке семья, ухватился разбойников взгляд, пожелали узнать, что скрывали они за замками, от всех оградясь. Очень долго следя, не могли разобрать, но, проделав секретную щель, разглядели его, что на зверя похож, и нашли в этом мальчике цель. Небогата семья, убедилось жулье, но чертенка скрывают от них, блеском взгляд запылал от безумных затей, экземпляр стоит гор золотых.

Похищали дитя в беспросветную ночь, все в округе давно уже спят, и, совсем не почувствовав жалость к душе, привели его к цирку бродяг. Но родные, узнав, чуть с ума не сошли, отыскать ни следа не сумев, а Линора все дальше и дальше везли, может быть, не скрывая от всех.

Все равно разыскать попытались его, хоть с проклятием, но, все же, их сын, замирала душа лишь от мысли о том, что Линор где-то там был один.

А старушка соседка сказала семье, что бандиты о чем-то гудят, все соседи твердят, что деревню спасли от какого-то зверя-дитя.

В городок небывалая новость пришла, будто в цирк рогача привели: шерстяной, а по виду на черта похож, только делает все по-людски.

Устремилась семья разузнать, что к чему, но нигде не нашли и следа, ничего не могло указать им на то, где сейчас эта шайка была.

Прибежав в городок, где тот цирк выступал, все надеялись сына найти, но и цирк за собой не оставил следов, время стало безумно нестись. Переполненный горем и злобой отец думал, как же Линора вернуть, мать сказала, что следом за мужем пойдет, не оставив ему этот путь.

4 глава

Ручеек небольшой из повозок цветных проезжал по одной из дорог, а в одной из повозок ребенок лежал, что давно пробудиться не мог. Рядом с ним в тишине только труппа была, не решившись и звука издать, ведь малейший щелчок пробудить его мог, болтовня не должна помешать.

Вскоре мальчик сумел возвратиться в себя, в голове был какой-то дурман, но завязаны руки и губы платком, он в углу на матрасе лежал. В лютом страхе застыв, позабыл обо всем: кто же он и откуда пришел, но почувствовал тяжесть в прижатых руках, оказалось, что это не сон.

Трепыхавшись от страха, как раненый зверь, думал только о том, что же с ним, но раздавшийся голос просил замереть, мальчик будет у них невредим. Испарились слова, как увидел Линор тех людей, что сидят за спиной, почему же их вид на звериный похож, может, что-то с его головой?

Не решился Линор даже малость вздохнуть, еще миг, и мальчишка пропал, но красавица, что приближалась к нему, путы мигом с ребенка сняла. Прижимаясь к стене как возможно тесней, ведь дыхание застыло совсем, он глядел на других, попытавшись понять, почему же их вид был таким?

Но красавица снова подсела к нему и воды протянула стакан, а Линор шевельнуться от страха не смел, осознав, что, возможно, пропал. Но сказала она, что в порядке все с ним, причинить не посмеют вреда, черт находится в цирке, где труппа живет, а циркачка онциллой была.

Но Линор промолчал, посмотрев на нее, Линда с виду была молода, на руках красовалась блестящая шерсть, в пятнах хвост и усы от кота. А в огромных глазах два сапфира горят, уши скрылись в кудрявой копне, человеческих черт было много еще в ее добром и милом лице.

Рядом с Линдой сидела подруга ее, был иным этот красочный вид: два крыла трепетали в зеленых цветах, красный свет в волосах озорных. Но она человеком по виду была, хоть и перья торчали из рук, птичьи ноги тянулись до самых колен, а глаза обрамлял белый круг. Озадачен Линор, что бессилен дышать, этот день его жутко пугал, но, собравшись, отпил принесенной воды и узнал, что она – попугай. Он действительно прав был в догадках своих, подтвердила Ирина слова, но, поближе присев и взглянув на него, расспросила про имя она. Был расслаблен Линор, ведь немного привык, из созданий никто не вредил, и, немного вздохнув, вновь открыться сумел и Линором представился им.

Неожиданно кто-то окликнул дитя, мальчуган устремил к нему взгляд, с ним здоровался некто, покрытый броней, что Линор чуть отпрянул назад. Но, увидев создание в доспехах вблизи, поскорее вернулся в себя, человек-броненосец предстал перед ним, в чьих глазах ярко искры горят. Звался Алексом он. Был довольно высок, а броня ярко светит, как сталь, но от панциря Алекс, согнувшись, ходил, даже хвост был, что низко свисал.

Обступили дитя два других существа, что стучали по детским плечам, уточнили они, что же помнит Линор, может быть, он бы все рассказал? Эти два существа были очень дружны, ведь похожи на пару котов, близнецы походили на тигров-людей, а зовут их как Тонни и Тодд.

Но Линор рассказал, что запомнить сумел, это все походило на сон: он проснулся, услышав отчетливый скрип, и увидел людей над собой. Только крикнуть хотел, как зажат его нос, едкий запах наполнил всю грудь, и Линора увлек за собою дурман, даже было непросто вздохнуть.

Ошарашен Линор, ведь сейчас осознал, что не знает, где был, что с родней, попросил рассказать, где же едут они, бесконтрольно теряя покой. Но не знает никто, едут много часов, даже жаль, что ему не помочь, антилопа сумела сказать лишь о том, как увидела парня в ту ночь. Лони видела, как приводили дитя, тот пришел за бандитами сам, но совсем ничего не могло указать, что ребенка окутал дурман.

Возвратившийся страх вновь зажал, как в тиски, и решимость возникла в душе, что сумел бы до дома добраться и сам, ведь Линору двенадцать уже. Не согласен никто, ведь Линор еще мал, он не сможет отсюда сбежать, да и мальчик теперь был каким-то родным, беспокойство возникло опять.

Погрустневший Линор становился мрачней, ком тяжелый безбожно прижал, отвернувшись к стене, он совсем приуныл, но еще один голос позвал. Тот Линору сказал, чтобы он не грустил, их семья от беды защитит, труппа с самого детства в заботе живет, ведь сиротами были всю жизнь. Линда встала, заставив его замолчать, ведь Линора посмели украсть, оторвав от семьи, на продажу вели, чтобы денег побольше урвать.

Успокоив онциллы душевный порыв, попросив взять поводья друзей, приближался склонившись к нему человек, рядом с мальчиком тихо присев. Приподняв неспеша мальчугана лицо, в омут маленьких глазок попал, рассказав, что присутствовал рядом в тот миг, как хозяин его покупал. Пусть и чувство мелькнуло, что нечто не так, но, увидев потрепанный вид, он решил, что Линору грозила беда, защитить его мог только цирк.

Ни рога, ни косматая темная шерсть не пугали семейство ничем, циркачи не являются даже людьми, мальчик сможет здесь жить без проблем. Но добавил, что будут ребенка беречь, прежде чем за Линором придут, пусть отправит письмо как доедут друзья, так родные быстрее найдут.

С интересом взглянул на создание Линор, тот могуч и прекрасен, как лев, оказалась догадка Линора верна: Марка скрыл мягкий солнечный мех. Лев безмерно красив, в гриве солнечный свет, а в глазах полыхает янтарь, самым старшим из труппы является Марк, он стеною за близких стоял.

Стая больше не смела с расспросами лезть, мальчик смог до конца осознать, он сидел, утирая глаза рукавом, мародеров пытаясь понять. Почему же над ним так глумились они, будто мальчик какой-то товар? Как же можно бездушно людьми торговать, заставляя “скончаться от ран”?

Мальчуган не гадал, что же будет теперь, пусть диковинный вид не пугал: что случится с мальчики семьей без него? Смогут ли пережить этот шквал? Опечален Линор, дрожь души не унять, лишь двенадцать, ведь мальчик так юн, отвернувшись, Линор, что есть сил зарыдал, ураган в безысходность тянул.

Опечалены рядом мальчишки друзья, прижималась онцилла тесней, Тод и Тонни давали Линору воды, Лонни мусор смахнула с колен. А Линора утешить не может никто, потерялся мальчишка в тенях, отражается мир необъятной тоски в его серых блестящих глазах.

Пролетело немало несчастных минут, мальчик был окружен добротой, броненосец решил, что пора на обед, развязав два мешочка с едой.

Мальчик яблоки ел, озираясь на всех, видев труппу в прекрасной красе: у антилопы Лони разглядел рога, на полосатых спинах братьев-тигров шерсть. Увидел Алекса, что мог свернуться в шар, так необычно, но не мудрено, узнал, что в цирке им стреляет пушка, ведь броненосец – «Человек-ядро». Марк обожает огненные кольца, Ирина любит высоту – она гимнаст, узнал о том, что Линда – акробатка, а Тод – жонглёр, такой же, как и брат. Линор привык, пока друзья общались, но любопытство было не унять: из-за чего случился этот хаос, из-за чего пришлось им так страдать?

Хозяин цирка воспылал идеей, нашел детей в разваленном квартале, сироты для других людей – обуза, а он решил, что дело сможет дать им. Он обучил их цирковым приемам, придумал лучший номер, выбрал стиль, а дети стали жить в бродячем цирке, хозяин труппу цирка обучил. Животных не было в их мире никогда, но, чтобы сделать представление волшебством, хозяин детям зелья раздавал, что превращало в живность их потом. Детишки были теми, кем хотелось, их представления стали завлекать, так разжигало души их весельем, любили людям радость доставлять.

И с каждым годом все теснее стали, семья их стала крепче и ценней, но денег стало больше получаться, а их хозяин стал любить зверей. Он зелья начал больше подливать, чтобы подольше в образах остались, тогда эксперимент и провалился, да так, что люди просто потерялись. В них шерсть вросла, и когти удлинились, хвосты остались, и росли усы, друзья теперь не люди и не звери, вернуть свой облик больше не смогли. Теперь они волшебные создания, у каждого из них две стороны: являются людьми, но в то же время звери, друзья росли и попросту привыкли быть теми, кого выбрали они.

Линор рассказы слушал с интересом, как страшно труппе, видно, было жить, но Марк лишь улыбнулся мальчугану, ведь эту жизнь уже не разлюбить. Их привлекают радостные взгляды, друзья для счастья были созданы, как сильно бы они не поменялись, но исполняют детские мечты. Друзья приносят радость своим душам, когда увидят блеск в глазах людей, да и хозяин просто оступился, но дал им жизнь счастливей и живей.

Линор, за время теплых разговоров, впервые начал улыбаться труппе и, осознав, что будет под защитой, решил остаться в цирке с той минуты. Родня найдет Линора, без сомнений, а до тех пор мальчишка будет жить и, может быть, с тоскою улыбнется, когда настанет время уходить.

5 глава

Повозки ручейками приближались, их ожидает милый городок. Сегодня труппе снова предстояло зажечь в сердцах игривый огонек. Осталось лишь устроиться удобней, шатер раскинуть, что огнем пылал и завершить этапы подготовки, готовясь видеть полный взглядов зал. Линор пока держался отдаленно, ведь необычна цирковая жизнь, ребенок мог держаться отстраненно и привыкал, пока за всем следил.

Линор увидел Лони с Хулахупом и братьев тигров красочный наряд, Ирина взобралась под самый купол, а Линда смотрит прочности канат. Линор смотрел на грацию и силу, ведь сколько в дело вложено труда, а циркачи, как будто без усилий, легко играя властвуют в делах.

Но голос грубый влез мальчишке в душу, что появился, сильно испугав, он вопросился, нравился ли в цирке, Линор застыл, и звука не издав. Но постепенно мальчик обернулся, а перед ним «воздвигнута скала» хозяин цирка был таким высоким, что мальчик крошкой был в его глазах. Он прояснил, что нет пока решения, не отыскал рогатого удел, а потому запрёт его в вольере, от слов громилы мальчик “поседел”..

Схватив за локоть маленького черта, хозяин вел Линора от трибун, но скрип подошвы слышался ребенку, и жуткий рой с лихвой наполнил ум. Но почему? Линор был человеком, пускай и мех покрыл, как шоколад, не дикий зверь, чтоб заперли в вольере, густые слезы застят серый взгляд.

Но заступился Алекс за Линора, прося Вило́на быть к нему добрей, хозяин цирка был настроен грубо, ведь приобрел чертенка для людей. Немалой суммы стоит этот мальчик, пускай несет хозяину доход, он будет жить в вольере постоянно, пока свое призвание не найдет.

Но броненосец в спор вступил с Вилоном, ведь, несмотря на денежный поток, Линор остался маленьким ребенком, пускай не будет к мальчику жесток. Хозяин фыркнул, двери открывая, закрыв в вольере новенький товар, Линор вздохнуть от страха не решался, как будто душу в споре проиграл. Себя увидев жалким диким зверем, что угодил в расставленный капкан, ручьи соленым морем заструились по шерстяным мальчишечьим щекам.

Но броненосец с мальчиком остался, забыв совсем про панцирь на спине, не оставляя изгороди шанса, в один прыжок в вольер перелетел. Душа Линора сдавлена узлами, ее печаль немыслимо растет, казался миг «десятым кру́гом ада», но на земле, что создан для него.

Но добродушный Алекс успокоил, Линор не стал похожим на зверье, когда-то все в вольере начинали, пока хозяин делал все, что мог. Ему опасность вовсе не грозила, ведь рядом труппа будет сберегать, у мальчугана есть свое задание, Линору нужно труппу поддержать. На представлениях зрителей немало, толпе людей придется ожидать, Линор народ сумеет раззадорить, возможно, нечто сможет показать.

Опасность есть увидеть несчастливых, ужасно грубых уличных зевак, запомнить должен: речи их пустые не нужно близко к сердцу принимать. Не нужно много сдавленных усилий, народ придет на парня поглазеть, а если мальчик нечто им покажет, то, может быть, найдет призвание здесь.

***

Зажигается свет золотых фонарей, вспыхнул красный манящий шатер, толпы разных людей начинали входить, был готов их увидеть Линор. Обступили вольер, стали громко свистеть, будто мальчик, действительно, черт, но привыкнуть нельзя, как нельзя забывать, что в нем кровь человека течет. Сотни взглядов похожи на сотни мечей, даже дрожь невозможно унять, но Линор попытался отвлечься от всех, он поднялся и стал танцевать. Неуклюжий совсем и немного смешной, дома мальчик с родней танцевал, загудела толпа, умиляясь ему, а хлопки вдруг наполнили зал.

Разрастались хлопки, становясь все сильней, появился отчетливый ритм, мальчик двигаться начал быстрей и быстрей, насмешив ярким танцем своим. Раззадорил толпу странный маленький зверь, люди громче чертенку кричат, не жалея ладоней, поддержку дают, повторяя за ним, хохоча. И задорно смеясь, все к трибунам бегут, ведь увидеть желают фурор, циркачи популярность имеют всегда, приезжая сюда с давних пор.

Завершив свою часть, вскоре вышел Вилон, что за всем представлением следил и людей проводив, он к Линору зашел, у которого не было сил. Отработал Линор, денег много собрал, с чем хозяин его наградил, сообщив, что отныне чертенок – танцор и костюм циркача подарил. Засветился Линор, ведь решение нашлось, ему больше не нужно в вольер, циркачи поздравили радушно дитя, ведь Линор среди них, он сумел.

Стали жить они вместе в семействе своем, а Линор начинал привыкать, но письмо отослал, успокоить родных, оставалось всего лишь их ждать.

Каждый раз, как часть труппы Линор выступал, вечерами играли друзья: Марк им пел под гитару, а Алекс смешил, Тони с Тодом кривлялись, шутя. Все наладилось вскоре, Линору тепло, ведь проникся душой к циркачам, ожидая, когда же его заберут, иногда тосковал по ночам.

***

Выступления в городе мигом прошли, нужно в следующий город лететь, циркачи стали медленно все собирать, чтобы времени больше иметь. Но никто за ребенком, увы, не пришел, и Вилон снова цирк увозил, а Линор до последнего в город смотрел, но надежда лишала всех сил.

Будни быстро летят, необычная жизнь стала даже дитя привлекать, но он письма домой все равно посылал, продолжая родителей ждать. Но сродниться успел с циркачами Линор, даже тайну свою рассказал, каждый слышавший жуткий изгоя рассказать, исцеление найти пожелал.

Полюбили дитя, точно брата они, он для труппы безмерно родной, ограждали его и старались помочь, никогда не пройдя стороной.

Пролетели года́, мальчик больше взрослел, приобрел грандиозный успех, а Вилон возгордился, ведь черт у него, наплевавши «с вершины» на всех.

С труппой цирка Линор оставался шесть лет, часто письма домой отсылал, но усердно работал, чтоб мельком забыть, как давно он родителей ждал. Иногда паренек замыкался в себе, говорить ни о чем не хотел, думал часто о том, что случилась беда, ведь родных повидать не успел. Иногда он вообще прекращал говорить, поглощённый раздумьем гадал: доходили ли письма до дома к семье, может быть, след Линора пропал?

Наконец, наступил подходящий момент, в город тайно Линор побежал, но случайно столкнулся с Вилоном в тени, что ночную прохладу вдыхал. Воплотить в жизнь побег паренек не успел, ведь прислуга уже тут как тут, потащили под локти чертенка домой, рот зажав, невозможно вздохнуть.

Усадив беглеца на размашистый стул, придавили Линора узлы, что мальчишка бессилен подвигать рукой, крепко путы в запястья впили́сь. Ухмыляясь, хозяин к нему подошел, уточнив у Линора о том, что задумал чертенок его цирковой, неужели собрался домой?

Попытался Линор обмануть «палача», будто вовсе не мыслил сбегать, но Вилон усмехнулся попытке его, ведь шесть лет продолжал наблюдать. Видел он, как Линор тосковал по ночам, видел труппы безмерный порыв, ведь они постоянно отъезд тормозят, пока чертик с надежной стоит. Знает то, что Линор хочет снова домой, пусть давно его домом был цирк, неужели забыл, что купили его, уйму денег за жизнь заплатив?

Ржавой тонкой иглой полоснув по душе, вновь Линор ощутил свой удел, безысходность сильнее наполнила ум, становясь паутиной цепей. Отработал Линор до последних монет, для Вилона парнишка не раб, пусть хозяин сумеет Линора понять, пусть отпустит чертенка назад. Столько лет он не видел утраченный дом, глаз измученной горем родни, неужели хозяин насквозь прочерствел, если деньги ему дороги?

Усмехнулся Вилон на слова беглеца, прикасаясь к карману рукой, тот запел, издавая магический лязг, что давно поднялся́ над душой. Для Вилона Линор, как и все циркачи, не важнее, чем славный доход, чертик душу свою обнажил до конца, снова клетка предателя ждет.

Потащили танцора, безжалостно сжав, оставляя Вилона в шатре, а Линор оказался в вольере опять, но в цепях и не только в душе. Для Вилона Линор был опаснее всех, ведь сироты его циркачи, а Линору осталось куда убегать, «дождь звенящих монет» утащив.

Попыталось Вилона семейство просить, чтобы дал ему маленький шанс, ведь Линор так старательно деньги носил в своих крошечных крепких руках. Пусть чертенок уже несказанно подрос, но ценил каждый прожитый миг, пусть хоть цепи хотя бы с него уберет, этим жестом юнца пощадив. Обозленный хозяин на труппу кричал, уговоров исход предрешен, слышать даже об этом Вилон не желал, прогоняя заступников вон.

Циркачи побежали к вольеру толпой, где Линор оставался в цепях, клетка стала сейчас непомерно мала в их напуганных светлых глазах. Для Линора как будто закончилась жизнь, цепи давят, вздохнуть запретив, отнимая толи́ки последних минут, что осталось парнишке прожить.

Труппа цирка не стала дитя оставлять, как бы сильно не злился Вилон, Линда с Марком в вольер перепрыгнуть смогли, чтобы голод не мучил его. Остальные старались людей удержать, что стояли на страже теперь, не давая погибнуть Линору в цепях, помогали ему каждый день.

Но хозяин обязан ослабить тиски, как бы сильно того не хотел, циркачи все равно появляются здесь, как бы много не ставил людей. Черта стал выпускать на арену Вилон, но запрет для него не убрал, сделав домом вольер своему беглецу, только цепью к ноге приковал.

Пострадавший Линор в заточении слабел, тихо в клетке сидел, оградясь, но отныне чертенок лишь видел людей, что рубили сильнее меча. Подходили к нему, насмехались в лицо, и объедки бросали, дразнясь, словно в клетке сидит без души существо, человека в нем нет отродясь. И плевать, что прикованный цепью к стене, что свободы нещадно лишен, ни намека на жалость в жестоких глазах, попытавшись, Линор не нашел.

Он не спал по ночам, сон бесследно ушел, да и как было можно вздремнуть, когда цепь на ноге, волочась по земле, издавала отчаянный звук.

Но однажды Линор, прислонившись к стене, вновь услышал в затишье шаги, циркачи прибежали к нему второпях, поздней ночью явившись в тиши. Он увидел, как Линда вскрывает замок и заходит чуть слышно в вольер, аккуратно избавив его от цепей, потащивши на выход скорей.

Все слова разбежались, язык онемел, показалось, что сходит с ума, за себя не посмел волноваться Линор, только труппе грозила беда. Но никто из семьи не хотел уходить, их сердца бились точно стекло, не могли они больше смотреть, как дитя превращается в слабый огонь. Он достоин пылать, словно тысячи звезд, а не здесь, взаперти, затухать. Но, утратив Линора, их цирк не умрет, пусть и будет безмерно скучать.

Рассказали ему про рискованный план, для семьи это вовсе не риск, если смогут они подарить малышу его новую светлую жизнь.

Марк доставил вино, что Вилон попросил, но добавил особый сюрприз: лев подсыпал в бутыль необычный цветок, что способен его усыпить. Подходящего дня больше им не найти, циркачи снова ехать должны, а Линор был обязан вернуться домой, наконец-то начав свою жить. Их хозяин давно беспробудно уснул, даже люди храпят в унисон, удалось циркачам умыкнуть их ключи и к Линору пробраться тайком.

Волновались, что кто-то еще не уснул, только действовать нужно скорей, но их план возымел грандиозный успех, нет того, кто в шатре не храпел. Оставаться нельзя, нужно было бежать, все же риск оставался у них, что один из хозяйских людей не пришел, он ведь точно со всеми не спит.

Но Линора волнует другая беда: как уйти, их оставив толпе, что, узнав, растерзает друзей без труда, а Вилон разозлиться втройне. Но никто из семьи даже вид не подал, что волнует их этот исход, но события взяты у них под контроль, ведь цветок память всем заберет. А хозяин, увидев свободный вольер, не припомнит, что ночью стряслось, циркачи убедят, что смягчился Вилон, отпустить мальчугана пришлось. Скажут только, что это увидели все, ведь Вилон без сомнения добр, а Линор в благодарность оставил монет и спокойно из цирка ушел.

Яркий звук доносился в одном из мешков, что в руках броненосца зажат, но Линор без сомнения, понял в тот миг, чьи монеты лирично дрожат. Циркачи сбережения собрали свои, чтобы выкупить мальчика жизнь, но Линор не хотел столь значительных жертв, ведь как сможет друзьям отплатить? Лев мешок протянул, в нем немного еды и монеты добраться домой, так же пара вещей, чтобы скрыть свою шерсть, наконец-то свободен Линор.

Тосковал паренек, расставаясь с семьей, но настала пора уходить, он так крепко прижал их к себе второпях, ведь Линор ради них хочет жить.

Проводив до дверей, распрощались друзья, неизвестно, сведет ли судьбой, но Линор на прощание, печально вздохнул, отправляясь обратно домой.