Kitobni o'qish: «Майя Соф «Таинство Червя»»
Пробужденные, но не проснувшиеся
Тяжелые капли, словно ртуть, отрывались от почерневшей лужи и цеплялись друг за друга. Тягучие, они вытягивались в воздухе вверх и переплетались между собой, образовывая единый организм, и прямо посреди дороги из мокрого пятна выросла женская фигура. Через мгновение на асфальте растянулись еще две лужи, капли от которых точно так же взмыли вверх и водянистыми нитями сплелись в два уже мужских силуэта… Их кожаные плащи цвета ночи, бликуя от фонарей, все еще были мокрыми, а черные береты с вытянутыми козырьками напоминали больше птичьи клювы. Дама же, наоборот, была одета в белое.
– Он прибудет с минуты на минуту, – успела оповестить женщина. Взлетели брызги, из воды вырос пожилой мужчина в лохмотьях. Он молча посмотрел на своих спутников и торопливо засеменил по городской дороге, на которой к этому часу не было ни одной живой души.
Все стремительно проследовали за ним до четырехэтажного жилого дома и вместе повернули за угол. Странная компания остановилась у торца здания, как раз там, где лежало бездыханное человеческое тело, женское.
– Седьмой подобный случай за неделю. Судя по ранам на локте, жертва выбила окно, затем побежала по крыше и упала. Ее явно кто-то преследовал, – невозмутимо произнес один из четверки – коренастый, с огромными глазами навыкате. Он поправил птичий клюв на голове, а потом достал из складок плаща маленький пузырек и закапал в каждый глаз по паре капель. Проморгался, отчего глаза его сузились раза в два, не меньше. То же самое проделал и его низкорослый молодой напарник.
– Все жертвы не были образцами для подражания, скорее, они были настоящим олицетворением зла. Я изучал в архиве историю этой дамочки, мне ее даже не жаль! – возмущенно произнес он, смахивая со щеки излишки глазных капель. – Зачем им подселять смертников в таких людей, если они могли измотать человеческую душу, очернить ее и затем использовать по своему усмотрению?
– Эти твари преследуют какую-то цель. И это что-то куда более серьезнее, чем мы можем предположить, – задумчиво произнес старик в лохмотьях. Он резко взмахнул рукой, будто невидимым ножом разрезал воздух, и на правом запястье мертвой женщины появился порез. – Достаточно глубокий, – изрек старик. – Но, как и у других жертв… ни одной капли крови. Смею предположить, что это и есть их главная цель – им нужна была кровь. – Он снова провел рукой по воздуху, и рана исчезла.
– Кровь не от добрых людей, – подметил молодой.
– Но… зачем ступпоидам кровь? – явно волнуясь, спросила женщина.
– А кто сказал, что это ступпоиды?..
– Оголенной душе? Кровь? – еще более испуганно переспросила она. – Но зачем? Для чего тигоям может понадобиться кровь?!
– Это действительно звучит устрашающе, Мирридона. Тигоя ищет кровь – значит, она явно к чему-то готовится.
– Если бы мы успели… Если бы мы только успели перехватить смертника, мы могли бы определить, к какой именно тигое он относится! – раздраженно произнесла она. – Почему ночные гвардейцы были не в силах справиться ни с одним из семи случаев?
– Мы можем видеть кашмиров только снаружи, но никак не внутри человека! – тут же возмутился молодой.
– Но тем не менее вы изучали историю этой женщины в архиве, а значит, уже видели ее сны! – вспыхнула дама в ответ.
* * *
Обычно подобные случаи редко предавались широкой огласке. Но в марте 1995 года в маленьком городке Чески-Крумлов произошли настолько странные события, что их невозможно было объяснить и уж тем более сохранить в тайне. Слухи об ужасных происшествиях распространились по всему городу. Особенно местных жителей пугало то, что эти случаи происходили исключительно со спящими.
Даже спустя неделю необъяснимые явления не переставали обсуждаться в газетах, по телевизору и на улицах. Говорили о них и в семье Соф, стараясь, чтобы жутковатая информация не достигла любопытных детских ушей. Но две сестренки то и дело ловили обрывки взрослых разговоров и с каждым днем все сильнее жаждали узнать подробности.
– Как ты думаешь, они действительно делали все это в спящем состоянии? – спросила Майя у сестры, усаживаясь в кресло и раскрывая утреннюю газету, которую обычно читал их отец.
Пробужденные, но не проснувшиеся!
Массовый сомнамбулизм в Чески-Крумлове!
– Вот это да-а-а!.. – удивленно ахнули обе, когда увидели первый заголовок.
– Смотри, Селеста! Да тут целая статья! – показала Майя на центральную полосу. – Давай посмотрим, что такое сам…бу-лизм, пока никого нет?
Селеста бухнулась в кресле рядом и откинула тяжелые темно-каштановые косы назад. Маленькая канарейка уселась на ее плечо, без остановки что-то чирикая.
– Давай я… Я быстрее читаю, – предложила Селеста, не обращая на птичку никакого внимания. Майя не возражала. Селеста взяла поудобнее газету и принялась бубнить: – «Первая жертва снов была найдена в начале недели под мостом. Молодая девушка в приступе лунатизма села за руль и, конечно же, сразу угодила в ДТП…» – Селеста сосредоточенно водила пальчиком по тексту, с каждой строчкой опускаясь все ниже.
Сестры встревоженно переглянулись. Канарейка перелетела на газету и принялась важно расхаживать по листу, но Селеста нетерпеливо согнала пернатого питомца и вернулась к чтению:
– «Второй случай был зафиксирован на скалистом мысе. Девочка двенадцати лет забралась на башню Крумловского замка, во сне решив, очевидно, что умеет летать…»
Сестрам стало страшно. Но любопытство пересилило страх.
– «Третьим пострадавшим стал парень, доставленный в больницу с приступом обжорства. Как заверили очевидцы, жуткий голод настигал парня только во время сна…»
– Это кто-то из местных или турист? – испуганным шепотом спросила Майя, но Селеста не отвлекалась.
Чем дальше она читала, тем все более нетерпеливой становилась. Любопытство всецело овладело девочками, им хотелось поскорее узнать все детали, пока родители не вернулись и не отослали их в детскую комнату.
– «Четвертой жертвой оказался мужчина, который вскрывал замки и обворовывал спящих людей. Любопытно, что и сам он в это время пребывал во сне. В итоге в его доме скопилось столь много денег, что, когда вор в очередной раз закурил сигарету и не потушил окурок, купюры немедленно воспламенились, отчего возник грандиозный пожар».
– Получается, это его дом горел?! – вспомнила Майя. – Помнишь синий дым?
Селеста что-то промычала в ответ, не отрываясь от статьи.
– «Пятой была найдена больничная сиделка. Засыпая, она становилась художницей. Во время своего сомнамбулизма она писала картины, а утром не имела понятия, откуда они берутся. Жаль, что последняя вылазка на ночной пленэр закончилась для нее трагически…»
– Что такое пленэр? – спросила Майя.
– Откуда мне знать?! Я старше тебя всего на два часа!
– Это статья точно не для семилетних, – вздохнула Майя. – Селеста! Откуда журналисты все это могут знать? Никто же там не присутствовал! Вдруг она и не спала вовсе…
– Вроде было проведено специальное расследование и допрошены все свидетели, – старательно повторила Селеста. – Но я еще не до конца прочла! – Она нашла предложение, на котором остановилась, и принялась отчеканивать по слогам дальше: – «Субботним утром нашлись очевидцы еще одного трагического случая. Они утверждали, что видели человека, который бегал по крыше с закрытыми глазами, держа в руках подушку. Его движения напоминали борьбу с каким-то невидимым противником. Неожиданно он сделал неловкий шаг и сорвался с карниза. Похожая история произошла и следующей ночью с женщиной. По необъяснимым обстоятельствам она разбила все зеркала в квартире и сбросилась с пятого этажа. Расследование выяснило, что и эта дама пребывала в спящем состоянии…»
– Зачем этот человек взял с собой подушку? – недоумевала Майя.
– Может, ему привиделось во сне, что подушка – это его враг? – предположила Селеста.
– Странно все это… – Майя сидела, нахмурив брови, пытаясь осознать услышанное. – А тут что? Смотри-ка, выводы экспертов? Давай посмотрим! – потянула за край газеты.
– «Ученым и медикам до сих пор не удается обосновать данный феномен. Есть только огромная масса гипотез, и не более того. По мнению парапсихологов, в таких людей вселяются некие сущности из потустороннего мира, иначе называемые злыми духами. Такие демоны входят в людей алчных, гордых, самовлюбленных, лукавых, завистливых. Особо привлекательны для демонов воры, убийцы, кощунники и блудники…»
– Кто такие… блудники?
Селеста пожала плечами, явно не понимая, о ком идет речь. Сложные и незнакомые слова постепенно остудили любопытство. Интерес к газетной статье и вовсе пропал, когда канарейка порхнула к окну и заметалась среди штор. Она так вела себя, когда чувствовала чье-то приближение. Майя осторожно выглянула из-за занавески во двор. Ворота с шумом отворились.
– Родители вернулись, и, судя по голосам, с ними тетя Друэлла и дядюшка Савва! Прячься, а то он опять заставит нас чистить картошку на скорость!
– Служба в армии точно не пошла ему на пользу, – согласилась Селеста, стараясь передать интонацию мамы, которая часто со смехом произносила эти слова. Она почти неслышно свистнула, приманив птичку к себе, и осторожно обхватила щебечущую подружку ладонями, да так, что та моментально успокоилась, от наслаждения закатив крохотные глазки.
В прихожей послышался громкий командный голос дяди Саввы. Состроив недовольные мордашки, сестры шмыгнули за кресло. Развернутая газета осталась лежать на столе.
– Неужели моих любимых племянниц нет дома? – дядя Савва был уже где-то совсем рядом. – А я хотел для них устроить сегодня сдачу нормативов! – рассмеялся он над собственной шуткой.
– Неудивительно! Узнали, что ты приезжаешь, вот и попрятались, как комары перед зимней спячкой! – прорезался писклявый голос тети Друэллы. И теперь они засмеялись оба.
Отец устроился в кресле. Потом Майя с Селестой почувствовали, как кто-то тяжелый бухнулся в соседнее – оно даже жалобно скрипнуло. Это явно был дядюшка Савва, он поудобнее пристроил свое седалище и зашуршал газетой.
– Мир что, сошел с ума?! Пресса только и пишет о летаргических снах, лунатиках и людях, впадающих в кому! – возмутился он. – Вот, например, слушайте: «…Итальянский изобретатель Фабрицио Казели на днях сконструировал и запатентовал современный безопасный гроб…» Они пишут, что его проект включает активируемый из гроба сигнал тревоги, систему связи наподобие домофона, портативный фонарик, дыхательный аппарат, кардиомонитор и электрокардиостимулятор, – перечислил он. – «При желании в гроб к умершему можно положить мобильный телефон с заряженным аккумулятором, предоставляя погребенному шанс на самоспасение, а его близким – символическую возможность связи с покойником».
– Связи с покойником?! – рассмеялся отец. – А они не учитывают того факта, что слой земли поверх гроба или металлические части гроба могут блокировать сигнал сети оператора, а грунтовые воды вообще могут испортить телефон? Тоже мне выдумщики!
– Тут еще целая полоса про лунатиков, покончивших с собой во время сна.
– А помните, какие страшилки рассказывали по ночам в детских лагерях, – послышался мелодичный мамин голос. – Лунатики, по рассказам так называемых очевидцев, танцевали на балконных перилах, ходили по потолку, даже убивали – и все это они неосознанно делали во сне.
– Если верить местному телевидению и газетам, все это правда, – заметил отец.
– Только уж сильно преувеличенная! Журналистам слепо верить нельзя… Все это желтая пресса, им лишь бы поднять продажи, – проворчал дядя Савва.
– Ты никогда и ничему не веришь! – хмыкнула тетя Друэлла. – Между прочим, наша соседка лично видела, как одна из жертв ходила по крыше четырехэтажного дома!
– Ночью! Женщина упала ночью с пятиэтажного здания!.. А твоя соседка живет вместе с нами в частном секторе!.. Дорогая, сопоставив все факты… у тебя никаких вопросов не возникает? – возмутился дядюшка.
Тетя Друэлла сделала вид, что не слышит придирок мужа, и продолжила рассказывать:
– А про художницу уже читали? Представляете, какие способности в нас скрыты, если обычная сиделка из дома престарелых писала настоящие шедевры по ночам – и даже не подозревала об этом!
– Жаль, что управлять этим состоянием нельзя. Было бы неплохо во время сна сделать уборку, например, или проснуться – и увидеть на столе уже готовый годовой отчет для работы… – шутливо размечталась мама, но от неожиданности выронила пакет с продуктами, когда что-то с грохотом ударилось в их окно со стороны улицы. – Опять эти мальчишки в футбол играют!
Тетя Друэлла охнула, должно быть, схватилась за сердце от испуга. Девочки вздрогнули, канарейка вырвалась на свободу.
– Стой! – растерялась Селеста, но птица все-таки взлетела и нервно запорхала, обратив на себя внимание взрослых.
– Сколько раз я повторял, подслушивать нехорошо! – возмутился отец.
– Мы не подслушивали… – пробубнила Селеста из-за кресла.
– Мы просто не хотели сдавать эти, как их там… нор-ма-ти-вы… – жалобно призналась Майя. Над спинкой кресла неуверенно выросла ее макушка, после чего она оказалась напротив внимательных и смешливых глаз дяди Саввы.
– Там что-то упало, – сказала она, указав на окно, а потом схватила Майю за руку и потянула за собой. Сестры побежали к двери.
– Мы посмотрим, что там произошло! – не останавливаясь, прокричала Майя на ходу. – Мы мигом! Канарейка выпорхнула следом.
– Позже с вами будет серьезный разговор! И мальчикам передайте, что еще одна такая выходка, и они будут иметь дело лично со мной! – из-за захлопнувшейся двери донеслись грозные слова отца.
Сестры остановились у крыльца, чтобы отдышаться.
– Давай будем искать мяч до тех пор, пока гости не уедут. Не хочу сдавать эти нормативы! – сказала Селеста.
– Уверена, что это не соревнование по поеданию самых вкусных сладостей на скорость! – согласилась Майя. – Дяде лишь бы поиздеваться над нами.
Они, не торопясь, направились в сторону окна гостиной, в которое что-то ударилось. Канарейка тем временем стремительно нырнула вглубь зеленых ограждений палисадника.
– Наверное, она хочет показать нам, куда упал мяч! – рассмеялась Селеста.
– Нет же! Ты что не видишь?! Там что-то шевелится! – Майя присела на корточки и ткнула пальцем в сторону кустов.
Селеста не сразу разглядела черное пятно. Только подкравшись ближе, они поняли, что это птица. Черная ворона лежала на земле и в обессиленных судорогах била крылом. Она была ранена и истекала кровью.
– Как она сюда попала?
– Может, ее сбила машина?
– И кто-то бросил ее в наше окно?.. – удивилась Майя.
– Может, она от кого-то спешила улететь… Посмотри на нее, она вся в крови… – Селеста с жалостью смотрела на раненую птицу.
– Она умрет, если мы ей не поможем.
– Но ты же знаешь, я ужасно боюсь крови…
– Я возьму ее сама. Покажем папе. Канарейку же он спас, значит, и вороне поможет.
Майя опустилась на корточки и попыталась аккуратно поднять птицу с земли. Но вдруг выронила ворону из рук и закричала от нестерпимой боли.
* * *
Через неделю после этого происшествия начало происходить что-то странное с ладонями Майи. Сначала вокруг ран возникли маленькие бородавки. Майя тогда не придала им никакого значения – они не вызывали дискомфорта и не мешали ей. Но со временем ситуация ухудшилась, и уже через несколько месяцев на руки было невозможно взглянуть без страха и отвращения.
Огромное количество отвратительных бородавок покрывало ее ладони. Они слоились и затвердевали, отчего кожа была похожа на кору дерева. И если при каких-то других заболеваниях врачи могли поставить точный диагноз и назначить лечение, то в данном случае они бессильно разводили руками. Это явление было, по мнению докторов, уникальным и, по-видимому, единственным в мире. Ни в одном медицинском справочнике не нашлось описания такого заболевания.
Черствые высыпания невозможно было удалить. На место одной болячки нарастало сразу пять не меньше. В обычные перчатки протиснуть пальцы не удавалось, и Майя прятала их все время то в рукавах, то в карманах.
Ей казалось, что она стала изгоем, даже любимая сестра проводит все меньше и меньше времени рядом. Беспочвенные страхи не нуждались в доказательствах.
– Не намокнуть не получится! Канарейка, прячься в капюшон! – обратилась Селеста к птичке, которая сопровождала их даже на учебу. Они стояли на пороге после изнурительного дня в школе и ждали, когда ливень хоть немного сбавит напор, но рыдания дождя не прекращались, пришлось возвращаться домой в непогоду.
Майя прошла несколько метров, опустив голову, и только потом вытащила руки из карманов, быстро раскрывая зонтик. Она наклонила его в попытках спрятать ладони от посторонних глаз. Лица нескольких учеников, пробегающих мимо, исказились от отвращения. Майя слышала их испуганный шепот и жестокий смех.
– Посмотрите на ее руки! – воскликнула одна девочка. – Они такие отвратительные!
– Я знаю, – ответил другой мальчик. – Держу пари, она заразна.
– На себя посмотрите! – гаркнула им в спины сестра, но этого Майя уже не слышала. Ураган в ее душе стонал куда громче. Безжалостные оскорбления непрерывно шумели в голове под аккомпанемент дождя. – Она заразна! Отвратительные! Она заразна! Посмотрите!
Сестры шли по набережной реки Чертовки. Хлипкий зонтик не лучшим образом защищал от ливня. Его металлическая рукоятка постоянно выскальзывала из рук Майи, и слабо натянутый купол каждый раз опадал на головы.
– Может, я понесу?! – предложила Селеста.
Майя отрицательно закрутила головой, не проронив ни слова. Дождь продолжал хлестать. Из-за нагромоздившихся туч день превратился почти что в ночь. Зонт снова вырвался и шлепнулся на их головы.
– Он так канарейку раздавит! Давай я все-таки буду держать! Мы уже все мокрые! – сквозь шум воды и ветра прокричала Селеста.
– Я справлюсь! – Майя не выпустила трость из рук. Она мертвой хваткой вцепилась в нее, но ветер все продолжал играть. Он то выворачивал тонкие спицы зонта, то запрокидывал их обратно. А в очередной раз вихрь так выкрутил купол, что одна из острых спиц чуть не воткнулась Селесте прямо в глаз.
– Какая же ты упрямая! – прогремели слова сестры в такт сверкающей молнии, и Селеста тоже схватилась за рукоятку зонта. – Отдай! Ты же понимаешь, что из-за наростов ты не можешь удержать рукоять!
Они уже поднялись на каменный мост через взбаламученную реку Чертовку.
– А кто виноват в том, что у меня такие руки?! Кто? – Майя выпустила бурный, как воды реки, гнев. Она страстно желала быть похожей на свою сестру. Каждый раз, когда Майя видела чистые ладони Селесты, удушающие щупальца зависти обвивались вокруг нее, точно безжалостная змея.
– Не бойся, канарейка! Я держу его крепко! – пробормотала Селеста испуганной птичке на своем плече, а потом ее взгляд скользнул по изуродованным рукам сестры.
– Не старайся скрыть отвращение! – не выдержала Майя. – Ты стыдишься меня! Стыдишься, что я такая уродина!
– Не говори глупостей!
– Ушла в столовую без меня!
– Я ждала тебя в коридоре! – возразила Селеста.
– Не ври! Я выходила, тебя там не было!
– Возможно, отбежала в туалет на пару минут! Майя, прекрати нести чушь, я бы никогда так не поступила! – вспылила Селеста.
Но осознание уродливости основательно засело в закоулках разума Майи, заглушая любые оправдания со стороны сестры. Несмотря на попытки Селесты успокоить ее, огромная пропасть между ними только разрасталась.
– Даже свою канарейку ты любишь больше!
Никто не был готов к тому, что произойдет дальше. Майя больше не была хозяйкой своих поступков. Неумолимый прилив злости сдавил горло, и без малейшей паузы на раздумье, она и сама не поняла как, ее гнев рассек воздух. В момент слепой ярости Майя резким движением вырвала зонт из рук сестры и случайно ударила птицу, сидевшую на ее плече. Невинное создание не успело взмахнуть крыльями и, потеряв равновесие, сорвалось через фигурный парапет и по бесконечной спирали упало в глубины бурлящей воды.
Майя застыла на месте после своего внезапного удара, ошеломленная безрассудством и глупостью, которую совершила. Эхо отчаянного крика разнеслось вдоль мрачной набережной.
– Глупая! Что ты натворила! Майя, что ты натворила! Канарейка! Канарейка!
Селеста выхватила треклятую трость и бросилась к другому краю моста. Она вглядывалась в темную воду, протягивала зонт и старалась подхватить птичку снова и снова, пыталась зачерпнуть в купол вместе с водой. Но погода сыграла с ними злую шутку. Тучи выкрасили воду в черный цвет, дождь лил так сильно, что волны захлестывали желтое пятнышко и уносили его все дальше и дальше… Селеста не сдавалась. В попытке спасти любимого питомца она перевесилась через каменный парапет, опасно вытянулась вперед и вниз. Мокрые камни оказывались слишком скользкими, настолько скользкими, что она не смогла удержаться.
– Селеста! Нет! – попыталась остановить ее Майя, но было слишком поздно. Сестра потеряла равновесие и рухнула вниз, быстрое течение жадно затянуло ее под воду.
Майю охватила паника, когда она увидела барахтающуюся фигуру сестры, ведь прекрасно помнила, что Селеста не умеет плавать.
– О, нет! Нет! Нет! Нет! Нет! – Она не раздумывая бросилась в шумный поток. Ледяные объятия воды жалили. Майя ударялась о неподатливые валуны, пока лихорадочно искала хоть какие-то признаки Селесты. Все было тщетно… В этот день течение было слишком сильным, противостоять ему у Майи не хватило сил.
– Селеста! Селеста! – заглатывала она слова… – Помогите! – захлебывалась и звала на помощь…
Но никто ее не слышал, и никто ее не видел. Вода безжалостно выбросила избитую Майю на берег. Она с трудом поднялась, пыталась устоять на дрожащих коленях. Рыдание застряло в горле. Она смотрела на взбешенную реку, поглотившую Селесту.
