Kitobni o'qish: «Толстый – повелитель огня»

Глава I
Ваня – собиратель тараканов

Вот так лежишь себе на диване, рисуешь, никого не трогаешь. Картина дивная вокруг: Ленка, сестра, в твоих дисках копается (сейчас она у меня получит, дорисую только), бабушка диктора в телевизоре отчитывает: «Не по сре́дам, а по среда́м, так и не научилась, Кукушкина!», верный крыс под боком – карандаш догрызает, морда черная от грифеля. Спокойствие и умиротворение, короче, ништяк. И все это обрывается одним телефонным звонком! Вот так: «Дзы-ынь!» – и прощай, спокойный вечер.

Ленка замерла у полки с дисками. Ее рука с альбомом «Рамштайн» вопросительно зависла в воздухе.

– Положи обратно, – подсказал Тонкий, и Ленка послушно положила. Бабушка выключила громкость у телевизора, но подойти к телефону не решалась. Даже Толстый перестал грызть карандаш. Крысы чувствуют неприятности.

А телефон звонил.

– Я отвечу, ба. – Тонкий встал, но бабушка его остановила:

– Не нужно, Сань. Я сама. Хочу выяснить, кто этот мерзавец. – Она потянулась через спинку кресла и включила «громкую связь»: – Слушаю!

– Здравствуйте, Валентина Ивановна. – Тонкий узнал этот высокий мальчишеский голос и приготовился злиться. – Валентина Ивановна, вас беспокоят из общества разведения элитных пород тараканов. У нас завтра выставка за рубежом, могу я отправить туда пару ваших экземплярчиков?

– Тебе делать нечего? – устало спросила бабушка.

– Отчего же? – возразил незнакомец. – Я как раз при деле, выставку вот организовал. Так можно у вас одолжить парочку тараканов?..

– Хватит людям нервы трепать! – призвала к порядку бабушка. – Иди учи уроки!

– Какие уроки, Валентина Ивановна?! Я уже давно не школьник…

– Незаметно. Прекрати названивать, а?

– Да я разве названиваю? – делано удивился незнакомец. – Я вот только сегодня, по делу. Эта выставка очень важна для нашего клуба. Позвольте отправить туда парочку ваших жирненьких отменных тараканов. Пожалуйста!

– Забирай хоть всех! – бабушка обреченно махнула рукой. – Надоели хуже горькой редьки. Всё?

– Нет! – оживился парень. – Вам необходимо собрать справки для вывоза животных за границу…

– Это насекомое!

– Неважно. Записывайте: справка из психдиспансера…

Вот тут бабушкины нервы и сдали. Она повернулась к телефону, будто он и предлагает ей принести справку:

– Ты что городишь, валенок сибирский?! Какую справку тебе надо, сам справку принеси, тогда и разговаривать будем! Я узнаю, из какой ты группы, утконос щенявый, до пенсии у меня учиться будешь, если в армию не заберут! Не заберут, – ответила она самой себе. – Там такие пустобрехи не нужны. Что молчишь, смердюк безрогий?!

– А я говорил, что вам нужна справка из психдиспансера, – включился парень. – Видите, я только начал диктовать, а вы уже волнуетесь…

– Иди лифт нюхай, шаромыжник! – Бабушка с такой силой ударила по кнопке, что телефон подскочил.

Нет, вообще-то она хорошая, русский язык в университете преподает, внуков не обижает, и вообще. Но если начнут звонить по десять раз в день и говорить всякие глупости, тут любой взбесится.

Главное – учебный год только начался. Зимой после сессии бабушка бы мигом открыла свою тетрадку, увидела, у кого «хвост», и вычислила бы хулигана. Доводят преподавателей обычно младшие курсы, старшекурсники не тратят время на всякую чепуху, это еще больше облегчает поиск… Но год только начался. Первокурсники еще даже ни одного реферата не написали! И до экзаменов много времени. Никто из бабушкиных студентов не успел получить двойку и затаить зло на преподавателя.

Тонкий швырнул планшет на диван и пересел в кресло рядом с бабушкой. Ленка уселась на подлокотник: она, конечно, дурная, но своих в обиду не даст.

Бабушка сидела бледная и расстроенная, старательно делая вид, что смотрит немой телевизор.

– Ты уверена, что он вообще из университета? – спросил Тонкий.

– Да мало ли придурков на свете! – поддержала его Ленка. – Может, ты в трамвае с кем-то поссорилась?

– Ага, – оживился Тонкий, – представилась по имени-отчеству и дала телефон: «Звоните, молодой человек, в любое время дня и ночи, продолжим нашу милую беседу»! Не дури, Лен.

– Телефон он мог сам узнать, – огрызнулась Ленка. – Подсмотрел, как она идет домой, купил диск с телефонами-адресами…

– Проследил за ней несколько вечеров подряд, чтобы установить, действительно ли она там живет или в гости к кому заходила… – поддержал Тонкий и неоригинально получил подзатыльник. Но хорошо хоть сестренка поняла, что говорит глупости.

Конечно, все может быть. Может быть даже, Ленка права и такие маньяки действительно существуют в природе. Не исключено, что они ездят в трамваях и цапаются там с бабушками. Что тут такого, со всеми бывает! Однако шансы, что бабушке «повезло» нарваться на придурка, который вычисляет координаты неугодных попутчиков и названивает им со всякими глупостями, э-э-э… невелики.

Бабушка вроде немного отошла. По крайней мере, отвернулась от телевизора.

– Откуда он еще может быть, сами подумайте? Я, кроме работы, никуда и не хожу. На лавочке с бабульками не сижу, не знаю даже, как соседей зовут. Кроме Майи Дмитриевны, конечно…

Она резко замолчала. Судя по лицу, пыталась представить, как престарелая Майя Дмитриевна, шкодливо хихикая, на цыпочках подбегает к телефону и, зажав нос прищепкой, чтобы изменить голос, по-мальчишески пищит в трубку: «Але! Валентина Ивановна? Пожалуйста, одолжите нам парочку тараканов для международной выставки…»

Нарисованная картина показалась бабушке настолько абсурдной, что она испуганно замотала головой:

– Чушь какая!.. Нет-нет, это кто-то из моих студентов хулиганит. Больше некому.

Она включила громкость у телевизора, давая понять, что разговор окончен. Ленка посидела секунду на подлокотнике и вернулась к полочке с дисками. Толстый забрался Сашке на колени и приготовился доедать карандаш.

– Перегрызи телефонный провод, а? – попросил Тонкий. – Родители и на сотовый позвонят.

– Не сметь! – среагировала бабушка. – Мне могут звонить по делам, не у всех есть мой сотовый.

– Так дай им номер!

– Ага, чтобы все мне на трубку названивали!

Вопрос был исчерпан. Тонкий не понимал, что за трагедия такая – ну будут все звонить на сотовый, входящие-то бесплатно! Только догадывался, что спорить с бабушкой – гиблое дело. Она сейчас придумает тысячу и одну причину, и каждая будет надуманной и попросту дурацкой. Но именно поэтому бабушку и не переспоришь. Трудно придумывать контраргументы там, где аргументов-то нет.

А телефон опять зазвонил.

– Я подойду. – Бабушка нажала «громкую связь» раньше, чем Тонкий успел возразить.

– Але. Это коты.

– Какие коты?

– С крыши, – отвечал наглый студент. – Выключите эту дурацкую передачу, у нас от нее антенна шатается.

Бабушка потянулась и правда выключила телевизор.

– Всё?

– Нет. Зачем вы дали Мурке валерианы?

– Я?! – оскорбилась бабушка. Она очень переживала, когда ее в чем-то обвиняют. Пусть даже все обвинения – откровенное вранье.

– Вы, – не смутился собеседник. – Мурка теперь пляшет джигу, и мы не можем уснуть. Топает громко по крыше, понимаете? Можно, мы отправим ее к вам?

– Тебе делать нечего, зануда? – неоригинально спросила бабушка.

– Зануда – женского рода, – неожиданно обиделся Неизвестный студент.

– Спорим?! – оживилась бабушка.

Студент смутился:

– Э-э… Ну, Валентина Ивановна!

– Что тебе, австралопитек?

– Я – кот… Пожалуйста, заберите Мурку! Она так топает, так топает, вы не представляете! Васька вон с крыши свалился уже…

– На лапки приземлится, – негуманно заметила бабушка. – Хрюкальник утрет и дальше побежит.

– И вам его не жалко?

– Да мне себя жалко, ятидреный хряп, что со стрекозлами дефективными время теряю! Спать давно пора!

– Ну можно мы отправим к вам Мурку спать? – не сдавался студент.

– Да-вай, – вздохнула бабушка. Тонкий подумал, что ее, наверное, уже здорово достали, раз она готова в одиннадцатом часу вечера принять в гости незнакомую пляшущую Мурку.

– Только вам нужно самой за ней слазить на крышу. А то Мурка боится высоты!

К такому подвигу бабушка готова не была. Но и ругаться, похоже, устала.

– Ложись спать, шалопут. Завтра приду и всем поставлю двойки.

– Мы – коты неграмотные…

– Не булькай, пельмень! – бабушка нажала кнопку.

Тонкий сидел в кресле. Толстый – рядом. Ленка медитировала возле полочки с дисками. Бабушка сидела, уставившись в черный экран телевизора. «Спокойной ночи» называется. И так – каждый вечер.

Только не надо про АОН – бесполезное это изобретение, Тонкий уже убедился. Ставил на днях, ага. Номер хулигана не определяется, равно как и номера родителей, звонивших по ай-пи телефонии, бабушкиных коллег, звонивших из древнего телефона-автомата в коридоре университета.

Не надо про «Отключить телефон» – бабушка уже сказала все, что об этом думает, ее не разубедишь.

Автоответчик? Тоже ставили. Бабушка его отключила уже к обеду, потому что устала выслушивать и стирать монологи Неизвестного студента: «Вас приветствует Миусский телефонный узел. Завяжите свой телефон узлом и выиграйте бесплатную поездку в Миуссию»…

Что еще? Милиция? Можно, конечно, да только… Милиция делает серьезное дело – каждый день с перерывом на обед раскрывает ограбления, кражи, разбои…

А тут – какие-то коты с крыши! Несолидно, господа. Тонкий постеснялся бы идти с таким заявлением, и бабушка запретила: «Сами разберемся». Да и какой тут, извините, состав преступления? Даже под статью «Мелкое хулиганство» Неизвестный студент не попадает:

Нецензурная брань в общественных местах, оскорбительное приставание к гражданам и другие действия (сильный шум и иное проявление эмоций, доведенное до крайности), демонстративно нарушающие общественный порядок.

Конечно, читал это Тонкий, куда деваться! Полночи просидел в Интернете, а выяснил только то, что Неизвестный студент не нарушает общественный порядок. Поэтому заявление в милицию, конечно, примут, но все, что смогут сделать, – это вызвать пацана в отделение и поговорить на тему: «Зачем ты это делаешь?» Все! К тому же пранкеры (телефонные хулиганы) – народ грамотный, вычислить номер не так-то просто. Стоит ли отвлекать людей от работы ради душеспасительной беседы с придурком, который выставляет за границей своих тараканов, а свободное время проводит с котами на крыше?!

– Ты что раскис, кулема? – бабушка тронула Сашку за плечо. Ругаться много она стала с этим Неизвестным студентом. По-старушечьи – не обидно, а все-таки… – Велика беда: позвонит и перестанет! Иди спать, вон уже носом клюешь. – Она взяла очки с тумбочки и побрела в свою комнату.

Ленка тоже убежала, у нее свои дела: сейчас включит компьютер и будет полночи по «аське» болтать. А кому-то завтра в школу…

Тонкий сгреб верного крыса, тоже пошел к себе и тоже включил компьютер. У него были дела поважнее. Бабушка правильно сказала: не будем подключать милицию, разберемся сами. Только сперва подсоединим наушники к колонкам, чтобы никого не разбудить. Проверим, плотно ли закрыта дверь в комнату. (А то вдруг войдет бабушка, увидит, что у нас на мониторе, да и обрадуется раньше времени!) Устроимся поудобнее в своем холмистом кресле, посадим на стол верного крыса для моральной поддержки и займемся, наконец, делом.

Рунет – такой маленький, такой тесный. Прятаться будешь, ники менять, как перчатки, плавающий айпишник, то-се… А тебя все равно найдут! Найдут быстро, легко и непринужденно, за каких-то два-три дня. Просто потому, что ты – это ты.

Потому, что ты учишься в бабушкином университете. (Не отмазывайся, это было ясно с самого начала. А сегодня еще кто-то неосторожно замялся, когда бабушка предложила поспорить, какого рода слово «зануда». Замялся, значит, знал: не со швеей на пенсии споришь, а очень даже с профессором, преподающим русский язык в университете.) А если ты – бабушкин студент, значит, хоть иногда появляешься на университетском форуме. Темы курсовых и рефератов, вопросы к экзаменам требуются порой даже самым отпетым хулиганам…

Потому, что ты любишь мотоциклы и апельсиновый сок (о чем неосторожно сболтнул по телефону и написал в профайле).

Потому, что часто употребляешь слово «поболтать», только пишешь его через «а». (Приметная ошибочка, согласись?)

Потому, что вчера тебе поставили такой фингал, что ты теперь на улицу носа не кажешь, дабы не получить второй во время уличного фейс-контроля. (Об этом ты тоже неосторожно сболтнул по телефону, а еще записал в своем виртуальном дневнике, на который есть ссылка в студенческом форуме.)

Потому, что, в конце концов, ты доводишь бабушку! А уж свою-то бабушку Тонкий ни с какой другой не спутает. Ты только вякни где в Рунете, что́ она сказала тебе вчера (только дословно, дословно процитируй!) – и дело в шляпе.

Тонкий зашел на сайт пранкеров и открыл страницу со свежими файлами. Телефонный хулиган – он ведь не просто так время коротает. Разговор с жертвой записывается и выкладывается в Интернет, чтобы все могли посмеяться над тем, как ругается жертва. Тонкий сколько раз бабушке говорил: «Не разговаривай с ним, не ругайся, ему того и надо…» – все без толку.

На сайте пранкеров был настоящий склад записей телефонных разговоров. Тонкий уже потратил две ночи, прослушал кучу файлов и, кажется, нашел…

Из двухсот чужих разговоров пара десятков дала плоды: знакомый голос доводил то незнакомого человека, то знакомую поп-звезду: «Але, это коты!» И незнакомые люди, и знакомые поп-звезды ругали знакомый голос на чем свет стоит – две, десять, а кто и сорок минут. Голос довольно ржал.

Незнакомым людям и знакомым звездам давались прозвища. Ими же часто и назывались файлы: «Балбес», «Балбес бредит». Рядом указывался автор. Так вот: автор всех файлов со знакомым голосом – некто Ваня. Вот ты и попался, Неизвестный студент! Может, конечно, и голоса похожи, и прикол с котами позаимствован, Тонкий это выяснит. И тогда…

Новых файлов оказалось немного: со вчерашнего дня прибавилось всего-то пять. «Тараторка» (автор – Ник), «Тараторка болеет» (автор – Ник), «Боря» (автор – Санек) и… «Старуха», «Старуха-2» (автор – Ваня)!

Нет, конечно, Тонкий не удивился. Он догадывался, что так будет, и даже ждал, когда же там этот Ваня докажет свою виновность, выложив в Сеть записи разговора с бабушкой… Но все равно запустил файл не сразу.

– А ведь это студенты услышать могут. Еще плохому научатся, – сказал Сашка вслух то ли Толстому, то ли самому себе. Верный крыс сидел на столе у клавиатуры и грыз клавишу. Ему было решительно наплевать на то, каким ругательствам могут научиться студенты у преподавателя русского языка.

…То, что, когда преподаватель заходит в аудиторию и сто человек с разных потоков начинают истерически ржать, цитируя его вчерашнюю беседу с пранкером, преподавателю, наверное, обидно.

…То, что читать лекции такой компании, мягко говоря, затруднительно. И работать в коллективе, где все слышали, а кто не слышал, тот просто знает. И жить во дворе, где…

– Дурак ты, Толстый! – Сашка надел наушники и все-таки запустил злополучный файл.

– Добрый вечер. Вас беспокоит служба городской канализационной сети «Бултышка». Вы знаете, что у вас имеется задолженность за сентябрь?

– Какая задолженность? – спросил хорошо знакомый голос. Бабушкин, ага.

Странно было слушать бабушку в записи. Вроде она вроде как вчера говорит с Неизвестным студентом – те же слова, те же интонации. Только все равно не она. Не бабушка уже, а «Старуха» – жертва пранкера Вани, над которой теперь потешается весь мир.

– За сентябрь! – лаконично ответил Ваня. – У вас есть сутки, чтобы оплатить счет, иначе ваш унитаз будет включен в режиме обратной промывки.

– Это как?.. Да ты что городишь, шантрапа?!

Тонкий остановил воспроизведение: слушать это дальше было выше человеческих возможностей. Да и зачем? И так все ясно: попался Ваня.

Контакты пользователей не афишировались, оно и понятно: кому охота огребать за свои поступки от рассерженного внука жертвы! Ни «аськи», ни мыла – ни-че-го. (На форуме, кстати, тоже нет, видимо, не такой уж лопух этот Ваня.)

Зато была возможность отправить личное сообщение любому из авторов сайта, чем Сашка и воспользовался. Только вот что написать?

Здравствуй, Ваня!

Ты обидел мою бабушку. Напиши, пожалуйста, свой адрес, чтобы я мог приехать, включить твой унитаз в режим обратной промывки, а также загнать на крышу твоего кота и заставить его плясать джигу.

Да, и я обязательно добьюсь, чтобы твоих тараканов дисквалифицировали за неспортивное поведение на выставке.

Жду с нетерпением.

Саша .

Ответит пранкер на такое письмо, как же! Ваня их небось получает пачками, каждый день по сотне штук. Нет, надо быть похитрее. Хочешь выцепить Ваню – умей вертеться.

«Привет. Надо встретиться, поговорить, стучись в „аську“. Уже лучше. Только «аську» дадим не свою, а сделаем новую, с другими данными пользователя. Вместо «Надо встретиться, поговорить» напишем: «Давай встретимся». И прикрепим фотку какой-нибудь клевой девчонки. Только не известной артистки, а то Ваня мигом раскусит.

Десять минут поисков, еще столько же – на создание новой «аськи», и – вуаля.

Привет.

Давай встретимся. Стучись в «аську».

Номер новенькой «аськи» и фотка. Чудненько! Когда окрыленный Ваня явится на встречу с девчонкой, у которой Тонкий позаимствовал фотку, его будет ждать сюрприз. Даже два… Нет, три! Парню девятнадцать лет (судя по данным на студенческом форуме), убедить его больше не лезть к бабушке будет не так-то легко. В одиночку Тонкий наверняка не справится. Возьмем с собой Федорова и Фомина (они дерутся здорово), тогда и убедим.

Тонкий нажал «отправить», открыл новенькую «аську» и стал ждать. Интересно, этот Ваня в Сети или нет? В «личке» этого не видно. А то, может, он сопит себе в две дырочки, а Тонкий тут сиди до утра!

Сашка выдернул наушники из колонок, чтобы услышать, как пискнет «аська», встал. За стенкой храпела бабушка (еще чуть-чуть, и она будет отомщена). За другой – стучала по клавишам Ленка. На столе у Сашки – Толстый, тоже тиранил клавиатуру. Особенно его привлекала крупная клавиша «капс лок». Уж он ее грыз! Уж он ее тянул!

Тонкий взял нож для бумаги, подковырнул и вытащил клавишу. Верный крыс подхватил ее и тут же утащил в свою клетку. Пусть сгрызет, если хочется. Как мало нужно для счастья, если ты – крыса!

От нечего делать Сашка сходил в кухню – поискать человеческого счастья, и не нашел. Сгрызть можно было только черствый позавчерашний пирожок, а все остальное – разогреть или приготовить. Во жизнь!

Тонкий смотрел в черноту кухонного окна и жаловался про себя невидимому собеседнику. Бабушку достают, счастья в холодильнике не наблюдается, учебный год начался, а хочется, чтобы продолжалось лето. Летом все пранкеры на югах пузо греют и никто не достает бабушку.

Невидимый собеседник не подавал признаков жизни. Даже ветка не шевельнулась за окном. Тонкий обиделся.

– Ты – идиот! – сказал он вслух и даже испугался собственного голоса. Слишком громко получилось в спящем доме. – Тебе жалуются, а ты молчишь, – добавил он тише и услышал ответ.

– Стоять! – кричали в мегафон, с улицы. – Что в сумке?! Поставь на землю и открой!

Испугаться Тонкий не успел, подбежал, прилип к оконному стеклу, закрывшись ладонями от света холодильника. Под окном стояла патрульная машина с выключенными фарами, в двух шагах от нее – парень с большой сумкой. Сумку он поставил, расстегнул, как было велено. Из машины вышел милиционер, сверкнул фонариком на сумку, козырнул и ушел обратно в машину. Парень поспешил ретироваться. Все. Проверка документов, экспресс-обыск – ложная тревога. Вот и поговорили.

Или нет? Патрульная машина, конечно, может стоять, где ей вздумается, но… Может быть, она ждет кого-то конкретного? Тонкий слышал краем уха, что у них в подъезде за один сентябрь были две квартирные кражи. Слышал в разговоре подъездных бабулек и подойти переспросить, ясно, постеснялся. Может, и врут они все. Может, патрульная машина здесь просто так стоит? Может, стоит по делу, но по другому.

В комнате запищала «аська», вот и Ваня!

Тонкий захлопнул наконец холодильник и поспешил в Интернет. На полпути обернулся и сказал невидимому собеседнику:

– Все равно, ты – идиот! – Настроение было по-прежнему гадким.

Глава II
«Нармальный» Ваня

Ваня был в своем репертуаре: многословен, безграмотен и хамоват.

– Здоро́во! Давай пабалтаем, если хочеш.

– ДАВАЙ, – ответил Тонкий и сам испугался собственного текста. Оторванный «капс лок» валялся в клетке Толстого. Сашка нажал на то, что осталось от клавиши, но ничего у него не вышло.

– МЕНЯ ЗОВУТ ИРА. А ТЕБЯ?

– Ваня. Ты блондинка, Ира?

– А КАК ТЫ ДОГАДАЛСЯ?

– Дык! Нискажу.

– НУ И НЕ ГОВОРИ! – обиделся Тонкий. Не мог же он сказать, что «капс лок» съела крыса. Хотя почему бы и нет? Хоть заинтересуем этого Ваню своей чумовой оригинальностью.

– МОЙ КАПС ЛОК СЪЕЛА КРЫСА.

– Фига се! Ты что, в тюрьме? Или в деревне?

– В МОСКВЕ Я, РАССЛАБЬСЯ. ЗДЕСЬ ТОЖЕ КРЫСЫ ВОДЯТСЯ.

– Ты бомж? Из падвала?

– САМ ТАКОЙ! – обиделся Тонкий. Ничего себе манеры у этого Вани! Может, он потому и развлекается телефонным хулиганством, что у него друзей нет? Кто ж захочет с таким общаться?

– Шучу, – поспешил оправдаться Ваня. – Она у тебя дома, что ли, живет?

– УГУ.

– Пригласишь пазнакомиться?

– Я ЛУЧШЕ С НЕЙ НА СТРЕЛКУ ПРИДУ, – угрожающе ответил Тонкий. Ваня даже забеспокоился:

– А она нам не помешает?

– СМОТРЯ КАК ВЕСТИ СЕБЯ БУДЕШЬ.

– Да ладно тебе! Я нармальный!

Тонкого согнуло пополам. Жаль, бабушки рядом нет, она бы тоже посмеялась. Вряд ли у нее таких «нармальных» полкурса, это же редкость, е-мое!

– ТАК МЫ ВСТРЕТИМСЯ? – взял Тонкий быка за рога.

– А куда ты так торопишься-то? – забеспокоился Ваня. – Что ли, в армию уходишь?

– ШУТОЧКИ! – возмутился Тонкий. – МЫ НЕ В ИЗРАИЛЕ. ЧЕГО КОМПЬЮТЕР МУЧИТЬ, КОГДА МОЖНО В ОФЛАЙНЕ НАГОВОРИТЬСЯ?!

– А я, может, не хочу! – соригинальничал Ваня. Ну-ну. Не хочет он. И поэтому в два часа ночи терзает «аську», вместо того чтобы спать, как все нормальные люди.

– КАК ХОЧЕШЬ! – показал Тонкий женскую гордость.

Пусть не воображает себе этот Ваня, век бы его не знать! В «инвизибл» уйти, что ли, пускай помучается? Сказано – сделано.

Увидев красный цветочек «аськи», Ваня повел себя неоригинально. Сашка даже стал подумывать, не лечь ли спать – больно зевота замучила. За первые пять минут бойкотирования от Вани пришло около пятнадцати сообщений со словом «Неабижайся». Потом – десяток бородатых анекдотов, один за другим. На одиннадцатом Тонкий не выдержал и послал Ване скупой смайлик, чтобы тот не терял надежды. И тогда Ваня сломался:

– Завтра в шесть на Арбате, у стены Цоя.

– ДОГОВОРИЛИСЬ, – ответил Тонкий и даже нашел в себе терпение попрощаться. – Я ПОЙДУ СПАТЬ, ПОКА.

Чудны дела твои, Всемирная сеть!