Kitobni o'qish: «Куда течет река»

Глава 1

На экране тонкого ультрасовременного планшета быстро менялись картинки. В основном леса, реки, низины и овраги, покрытые густой травой и кустарниками. Сегодня Майя отсматривала пейзажи средней полосы России и снова не находила нужного.

– Эй, альбиноска! – раздался откуда-то сбоку звонкий девичий голос. Майя поморщилась и поспешно заблокировала экран планшета. Поздно. – Ты никак в поход собралась? Или твоим наконец-то надоело воспитывать подкидыша? Правильно, вали в лес. Глядишь, зверьё тебя и не испугается. А то люди при первой встрече шарахаются, да? – Одноклассница «альбиноски» звонко рассмеялась.

Майя привычно подавила порыв поморщиться и не произнесла ни слова. Она давно поняла простую истину: чем меньше реагируешь, тем быстрее у окружающих пропадает интерес издеваться. Первая красавица класса, окруженная стайкой подружек, ещё немного постояла рядом и, не дождавшись от предмета издёвок никакой реакции, тряхнула тёмно-каштановой волнистой гривой, демонстративно закатила глаза и направилась в сторону столовой.

Едва Майя разблокировала планшет и снова принялась перебирать фото, на соседний стул плюхнулся высокий, тощий парень с растрепанными волосами.

– Опять гадюка укусить пыталась? И когда ей надоест? – задумчиво поинтересовался он.

– Никогда, – пожав плечами, ответила Майя на риторический вопрос. – Таким, как Лена, всегда нужно чувствовать свою значимость и превосходство.

– Ага, за счет других, – добавил одноклассник. – Ничего, Айка, через неделю каникулы – отдохнешь три месяца от ядовитых языков. – «Эх, Вася, – подумала она, – мне всю жизнь терпеть нападки. Просто сейчас они явные, а взрослые лучше маскируют эмоции. Люди не любят тех, кто от них отличается». Майя со слишком светлой кожей, никогда не знавшей загара, белыми бровями и ресницами, странными глазами, которые меняли цвет в зависимости от настроения и освещения от льдисто-прозрачного до светло-светло-сиреневого, иногда становясь светло-серыми или прозрачно-голубыми, да густыми волосами длиной почти до пояса, даже в полной темноте отливавшими белизной первого снега, а на свету казавшимися полностью седыми, всегда привлекала внимание. Абсолютно не нужное ей внимание. – Слушай, – парень выразительно кивнул на экран планшета, где только что сменилась картинка, – мы с батей и Жорой через две недели в поход собираемся. Давай с нами?

– Не знаю… – неуверенно протянула Майя. – Я ни разу дольше пары часов по лесу не ходила и в палатке никогда не ночевала. Ещё испорчу вам всё веселье.

– Да брось! Не испортишь, – уверенно ответил Вася. – Мы недалеко и ненадолго. Думаем в сторону Кингисеппа рвануть. Погуляем по берегу залива, порыбачим, сварим уху на костре, ммм… – Он мечтательно прикрыл глаза. – Тебе даже палатку отдельную организуем. У нас большая, поместимся втроём. Соглашайся, – подмигнул Вася.

– Ладно, поговорю с родителями, – сдалась Майя. Она давно хотела отвлечься и от людей – семья Васи не в счет, они с мальчишками выросли на соседних горшках – и от тяжелых мыслей, и от бесплотных поисков. Может, хоть на природе ей перестанут сниться эти выматывавшие тело и душу сны? – Только своих предупреди, что турист из меня тот ещё, – добавила Майя.

– Ок. – Вася широко улыбнулся. – Не грусти, Снежинка, скоро лето. Ка-а-а-айф!

Он быстро чмокнул подругу в кончик носа и поспешил в столовую. Перемена хоть и большая, но, занимая её разговорами, пообедать можно и не успеть. Майе есть не хотелось. «Скоро лето», – с мысленным вздохом повторила она про себя слова Васи. Это для «нормальных» людей лето – радость, а для альбиносов повод закупать солнцезащитный крем в промышленных масштабах и не расставаться с затемнёнными очками. Хорошо ещё, в Питере и окрестностях лето редко выдавалось слишком уж солнечным и жарким. Ещё Майя втайне радовалась, что на море родители впервые за последние пять лет решили выбраться только в сентябре. Она, естественно, отговорилась от поездки учебой, но мелким хорошо в это время путешествовать: море теплое и солнце уже не такое палящее, а в школу они только через два года пойдут. В очередной раз кольнула мысль: как у нормальных родителей получилась альбиноска, а спустя почти десять лет – обычные нормальные двойняшки?

Майя снова уткнулась взглядом в экран планшета и до звонка на урок просидела в коридоре, пролистывая очередную коллекцию фотографий. Снова без результата.

***

Две недели пролетели незаметно. Позади остался успешно сданный госэкзамен и зачисление в десятый класс, которое Майя, Вася и Жора отметили походом в парк аттракционов, а потом в пиццерию. Компания активно готовилась к вылазке на природу, подбирая единственной среди будущих туристов девушке подходящую обувь, одежду и снаряжение.

Майя не спорила – пусть развлекаются. В средствах её семья никогда не была стеснена, отец каждый месяц переводил дочери приличную сумму на карманные расходы, а на дни рождения и другие крупные праздники всегда дарил самую современную и навороченную технику. Поэтому Майя могла похвастаться новейшим планшетом и смартфоном, смарт-часами и ультратонким ноутбуком, самыми качественными беспроводными наушниками и электросамокатом, который стоил как подержанная отечественная машина. Если бы это всё ещё приносило счастье…

– Айка! – позвал Вася. – Чего подвисла? Карточку давай. Мы тебе шикарный спальник выбрали.

Майя безропотно протянула другу кусочек пластика. Даже их безумный поход по спортивным магазинам не особо заметно уменьшил счет привилегированной карты, состоянием которого она никогда особо не интересовалась. К наличию или отсутствию денег Майя была равнодушна. Наверное, потому, что их почти не тратила: что там стоили обеды в столовой, которые она чаще всего пропускала или редкие походы в кино с Васей и Жорой? Так, капля в море. Гардероб Майе подбирала и обновляла мать, не теряя надежды «подчеркнуть индивидуальность и нетипичную внешность» старшей дочери. По мнению самой Майи, помогало это плохо, но она не спорила: какая разница, во что ты одет, если при взгляде на твоё лицо любой незнакомый человек либо непроизвольно вздрагивает и сразу же отводит взгляд, либо беззастенчиво пялится?

Осмотрев гору пакетов, образовавшихся после прохождения кассы, Майя вздохнула и вытащила из кармана смарт, чтобы вызвать такси. Вася помог подруге загрузить багажник подъехавшей машины и пообещал, что заглянет вечером и покажет, как правильно упаковывать походный рюкзак. Майя только кивнула в ответ. Её силы кончились ещё на третьем магазине, а обойти пришлось почти с десяток. «Во что я ввязалась? – мысленно простонала Майя, вытягивая гудящие ноги и растекаясь по пассажирскому креслу. – Какой поход по лесу, если полдня по магазинам выдержала с трудом?..»

Просторная пятикомнатная квартира встретила её тишиной. Мама с младшими ещё вчера уехала в загородный дом, а отец, как всегда, пропадал на работе. Приходящая домработница оставила в холодильнике контейнеры с ужином и завтраком, но у Майи хватило сил только на то, чтобы скинуть пакеты в один угол, стянуть джинсы и завалиться на кровать.

В этот раз она с первых секунд поняла, что сон изменился. Когда дольше полугода почти каждую ночь видишь один и тот же сон, любое изменение опостылевшей картины уловишь мгновенно.

Вроде бы всё та же река и стелившийся над её водами туман. Тот же хвойный лес и огромные камни, разбросанные вдоль берегов. То же непонятное, смутное время – то ли сумерки, то ли вот-вот встанет солнце. Но сегодня мир сна Майи стал объемным: появились едва слышные шорохи, ноздри защекотал насыщенный запах влажной почвы и разнотравья, речной воды и еловой хвои. Незнакомое место, что Майя несчетное количество раз видела во сне, сегодня перестало пугать равнодушным безмолвием и «стерильностью». Река и лес вдруг ожили и словно позвали девушку пройтись по густой траве и упругому мху, сорвать и бросить в рот сочную ягоду черники с ближайшего пригорка, чтобы она взорвалась сладко-кислым соком на языке, или погрузить пальцы в прозрачную воду и поднять красивый белый камешек, так и просившийся в руки.

Немного ошалевшая и осмелевшая от перемен в картине, что, казалось, могла описать с точностью до количества мелких камней на берегу реки, Майя медленно наклонилась и протянула руку к воде.

– Не стоит ничего здесь трогать, если не хочешь навсегда остаться в Нави, – произнес незнакомый женский голос.

Майя вздрогнула и резко распрямилась, оглядываясь по сторонам, но никого не обнаружила.

– Увидеть меня ты не сможешь, Айяна, – снова заговорила незнакомка. Майя хотела сказать, что никакая она не «Айяна», но с удивлением обнаружила, что не может произнести ни слова. Только несколько раз беззвучно открыла и закрыла рот. – У меня мало времени. Пребывание в Нави дается тяжело даже вошедшим в силу. Поэтому слушай внимательно и запоминай с первого раза. Скоро Грань истончится, и ты сможешь вернуться домой. – Майя ничего не понимала. Какая Грань? Куда она сможет вернуться, если и так спит дома? «Сон. Это просто сон, – повторяла она про себя. – Надо всего лишь проснуться и не слушать голос этой сумасшедшей». Но проснуться не получалось. – Айяна, ты можешь мне не верить, но выслушать и запомнить обязана, – резко сказал «голос». – От этого слишком много зависит. В том числе и твоё здоровье и благополучие. Переход станет возможен через два дня по времени твоего мира. Где и как это произойдет, никто не знает. Грань сама притянет тебя. Твоя задача не сопротивляться переходу и позвать меня, как только поймёшь, что покинула свой мир. – «И как я это должна понять, интересно?» – скептически подумала Майя. – Не беспокойся, ты поймешь. Почувствуешь, – словно прочитав её мысли, ответила бесплотная незнакомка. – Соплеменники называют меня Инияра. Запомни это имя и позови, как преодолеешь Грань. Надеюсь, мы встретимся уже скоро, у меня не так много времени осталось, чтобы всему тебя обучить. Ты должна принять наследие ведающих, Айяна, пройти посвящение и выполнить своё предназначение. Я слишком много отдала за эту возможность. А теперь возвращайся. Нельзя долго быть в Нави. Да поможет нам Великий Велес!

Голос пропал, а вместе с ним и ощущение плотности и объемности окружающего мира. Картинка вновь стала плоской. Той, которую Майя давно запомнила вплоть до количества деревьев в видимой части леса.

– Майя! Майя, вставай! – кто-то тряс её за плечо. – Потом всю ночь промаешься, а завтра рано вставать.

– Сейчас, пап, ещё минуточку, – пробормотала она, узнав голос отца.

– Знаю я твои минуточки, – ответил он. – Вставай, Майя!

Она поморщилась и со вздохом села. Майя терпеть не могла собственное имя, предпочитая либо сокращенное «Ая», либо дружеское «Айка». Отец об этом прекрасно знал и называл её «Майя», только когда был на что-то зол или расстроен.

– Одевайся и пойдем чай пить. Составишь мне компанию?

Майя кивнула – куда ж она денется? Отец поднялся с кровати, на краю которой сидел, и быстрым шагом направился в кухню. Он предпочитал есть там, если семья была не вся в сборе. Майя натянула спортивные штаны, быстро переплела косу и поплелась на кухню.

Чай пили молча. Отец изредка бросал на дочь задумчивые взгляды, а она вспоминала, где могла накосячить. Вот так сразу на ум ничего не приходило. Когда чай был выпит и корзиночки с ягодами съедены, отец всё-таки решил заговорить:

– Майя, ты точно хочешь идти в этот поход?

– Да, а что?

– Не знаю, – уже не молодой, но и не старый мужчина с темно-зелеными глазами и короткими волосами цвета горького шоколада с несколькими нитями седины на висках пожал плечами. – Понимаю, что звучит несерьёзно, но как-то мне не по себе. – Он усмехнулся собственным словам. – Или просто день сегодня такой – всё наперекосяк. С подрядчиками разругался аж до того, что штраф выкатил. На главного инженера собак спустил. Бухгалтершу до слез довел… И зачем я тебе всё это вываливаю?

– Пап, думаю, тебе просто отдохнуть надо, – дипломатично сказала Майя, накрыв напряженную ладонь отца своей. – Скинь всё на зама, а сам сгоняй к маме с мелкими, – предложила она. – Хотя бы на пару дней. И телефоны не забудь отключить.

– Может, ты и права, дочка, может, и права… – задумчиво протянул отец. – Ладно, это всё лирика. Просто будь осторожна, хорошо? – Майя кивнула. – В том районе сейчас полно мигрантов. Местные жалуются, что ведут они себя хуже зверей. Так что держись рядом с мальчишками или с Сергеем Игоревичем. Одна в лес не суйся.

– Что я, совсем крейзи, что ли? – не выдержала Майя.

– Крейзи или не крейзи, а лишняя осторожность никому ещё не вредила.

– Не волнуйся, пап, всё нормально будет, – ответила она. – У Сергея Игоревича ружье охотничье есть. Отобьёмся, если что. – Майя с трудом сдержала улыбку, а то отец точно разозлился бы.

Он хотел сказать что-то ещё, но в этот момент позвонили в домофон. Вася, как и обещал, пришел помочь собрать рюкзак.

– Ладно, иди, встречай гостя, – махнул рукой отец, встал из-за стола и направился в кабинет, давая молодежи возможность посекретничать наедине.

Вася быстро помог подруге собрать вещи, проконтролировав, чтобы не напихала ничего лишнего – всё же рюкзак Майе на себе тащить. Но она и так вещей собрала по минимуму: две смены белья под походный комбинезон, две футболки, шорты, смарт и мощный внешний аккумулятор, влажные салфетки, аэрозоль от насекомых и мини-косметичка с предметами личной гигиены. Лишней можно было назвать только небольшую ортопедическую подушку, но без неё Майя не могла нормально спать. Друг не стал возражать и даже похвалил её за скромный набор вещей. Палатку, спальный мешок и пенку Вася сложил отдельно, чтобы забрать с собой и упаковать в их с братом походные рюкзаки.

– Ну не думал же ты, что я вечерние платья и туфли возьму, – фыркнула Майя. – Медведей и волков развлекать.

– Кто же знает, что от девушек ожидать.

Вася пожал плечами и рассмеялся, в красках представив подругу, бредущую по лесу в длинном платье и на каблуках. Веселье оказалось заразным, и вскоре оба хватались за животы и безуспешно пытались успокоиться. Странный сон-видение почти стерся из памяти Майи, и она решила, что хорошо проведет время, несмотря ни на какие сны.

***

Через пятнадцать часов компания из взрослого мужчины, двоих пятнадцатилетних пацанов и одной девчонки выгрузилась из внедорожника почти на берегу Финского залива. Машину Сергей Игоревич загнал между стволами разлапистых елей, образовавших что-то вроде природного навеса, выгрузил из багажника вещи и накрыл «монстроджип», как его называла Майя, специальным чехлом. После этих манипуляций издалека сложно было догадаться, что в лесу припаркована машина.

Парни и их отец навьючили на себя огромные походные рюкзаки, по сравнению с которыми «сумочка с лямочками» Майи казалась игрушечной.

– Может, я ещё что-то возьму? – робко предложила она.

– Не надо, девочка, – пробасил Сергей Игоревич. – Ты свои вещички пронеси на себе хотя бы часа три без перерыва. Тогда и поговорим.

Майя покраснела и бросила сердитый взгляд на Васю, но тот лишь широко улыбнулся и задорно подмигнул.

В правоте отца друзей она убедилась уже минут через сорок. В лесу было не жарко, но душно. Майя расстегнула верхние пуговицы комбинезона и закатала рукава, но это не сильно помогло: футболка на спине промокла, а непослушные белые пряди, выбившиеся из косы, прилипли к вискам. В лицо то и дело лезла паутина и тонкие острые ветки вездесущего кустарника. Бейсболку пришлось натянуть почти на самый нос и постоянно смотреть под ноги, чтобы ненароком не свернуть шею.

К концу третьего часа путешествия Майя напоминала себе лешего из сказок: коса окончательно растрепалась и, похоже, собрала весь лесной мусор, на одежду налипла паутина, а некогда светло-бежевые кроссовки приобрели пыльно-коричнево и местами зеленый окрас. Легкий рюкзак казался неподъемным валуном, который так и тянул Майю к земле.

Когда Сергей Игоревич объявил привал, она без сил плюхнулась на ствол ближайшего поваленного дерева, скинула рюкзак и жадно напилась из предложенной Васей фляги.

– Айка! Ну-ка брысь оттуда! – крикнул Жора и перестал рыться в рюкзаке. – Там муравейник рядом. Замаешься потом этих мелких тварей из одежды вытряхивать. Хотя, говорят, муравьиные укусы полезны…

Майю как ветром сдуло – и куда только усталость подевалась?!

– Давай, сюда падай, – предложил Вася, расстелив на пригорке пенку.

– Спасибо, – пробормотала Майя, устраиваясь на туристическом коврике и думая, что турист из неё так себе.

Это они ещё в лес не углублялись, шли параллельно берегу залива. Иногда сквозь просветы между деревьями мелькала водная гладь. Сергей Игоревич хотел забраться вглубь Кургальского заказника, чтобы ни с местными не сталкиваться, ни с другими туристами, приезжавшими сюда в основном ради побережья и, если повезет, чтобы увидеть нерпу или тюленей. «Хочу побродить по лесу да порыбачить в тишине. Вдали от местного сообщества, так сказать. А вы с мальчишками птиц всяких посмотрите – их тут, говорят, больше двух сотен видов», – объяснил он Майе.

– Ничего девочка, – пробасил Сергей Игоревич, доставая из недр своего рюкзака бутерброды и термос с чаем, – дальше легче будет. Первые часы в лесу самые трудные. Лес он ведь как живой, поначалу присматривается к тебе: чего ты стоишь, как себя вести будешь, не принес ли беды с собой. Если человек порядочный, то лес его долго мучить не станет. Дорожку ровную под ноги постелет, грибами да ягодами побалует, груз забот незаметно уменьшит да сил прибавит. А потом и выведет куда надо, не даст заплутать. – Майя мысленно закатила глаза. Вроде двадцать первый век на дворе, а всякие языческие предрассудки неискоренимы. Ещё бы лешего и водяного упомянул. Для полноты картины. Сергей Игоревич только головой покачал, словно поняв, о чем она думала. – На вот, подкрепись. – Он протянул Майе бутерброд с копченой колбасой, сыром и огурцом. – Посидим чуток, да дальше пойдем. К речке. Надо место для ночлега выбрать и обустроить всё засветло. Завтра к озеру соленому выйдем. Купаться, пожалуй, холодно будет. Так, по берегу побродить, да рыбу поудить. Если повезет, будет у нас завтра на обед уха… – поделился планами Сергей Игоревич.

Рядом на коврик уселся Вася.

– Как ты, Снежинка, ноги не натерла? – спросил он, дожевав свой бутерброд.

– Спасибо, нормально всё, – с легкой улыбкой ответила Майя.

С близнецами всегда так было: Вася, более спокойный и заботливый – повезет его будущей жене – оберегал подругу даже в самых незначительных мелочах, а Игорь – неиссякаемый источник шалостей и необидных шуток – по-доброму подкалывал Майю.

– Не кисни, Айка, – сказал Жора. – Пару дней с нами по лесу побродишь – и втянешься. Потом ещё в каждый поход проситься будешь.

Майя в этом сильно сомневалась. Хотя, немного отдохнув и расслабившись, она стала замечать вокруг хоть что-то, кроме бесконечной зеленой мешанины. По пригорку в разные стороны расползались цветущие кустики черники и брусники, рядом – руку протяни – зеленел можжевельник. В этой части заказника его попадались целые заросли. Бойко щебетали птицы. Мох упруго прогибался, если на него надавить пальцем и медленно возвращал исходную форму. Прямо как та ортопедическая подушка, что покоилась на дне рюкзака Майи.

– Так, салаги, – вырвал её из задумчивого созерцания голос Сергея Игоревича, – пора двигаться дальше, а то к вечеру не успеем до места добраться.

Майя со вздохом поднялась и нацепила лямки рюкзака. Ноги гудели, и голова немного кружилась от разнообразия непривычных запахов и повышенного содержания кислорода в воздухе.

К следующему привалу она не чувствовала ни ног, ни рук, а спина и плечи, казалось, окаменели. Зато порадовало место, выбранное Сергеем Игоревичем для отдыха и позднего обеда. Компания расселась на берегу залива. Пустынный пляж, огромные валуны, разбросанные вдоль кромки воды и на мелководье, спокойная прозрачная вода, что здесь была гораздо чище, чем в окрестностях Петербурга, и оглушавшая с непривычки тишина. Кусочек первозданной природы, что создавался не одно столетие или даже тысячелетие, к которому не дотянулась рука человечества, всё разрушающая своим прикосновением. Пока не дотянулась.

Убедившись, что её помощь в приготовлении еды не требовалась, Майя достала смартфон и набрала маму, пока аппарат ещё хоть как-то находил сеть.

– Привет, мам! – поздоровалась она.

– Здравствуй, дорогая! Как поход? – поинтересовалась мама. – Еще не пожалела, что согласилась?

– На грани, – хмыкнула Майя в ответ. – Но я мужественно терплю все невзгоды, – с утрированным пафосом добавила она, и мама хихикнула.

– Терпи. Зато будешь потом детям рассказывать, как осваивала леса и отгоняла медведей с кабанами.

– Как мелкие? Папа к вам приехал? – спросила Майя.

– Всё в порядке, – ответила мама. – Целыми днями носятся по участку. Пытались открыть колодец, но Арина вовремя пресекла попытку. Андрей обещал приехать. Но ты же его знаешь: пока всем не выдаст ценные указания и не заставит повторить по десять раз, его с работы сам черт не выгонит.

– Отбери у него телефоны, когда приедет, – посоветовала Майя. – Он в последние дни какой-то сам не свой. То ли устал. То ли проблемы на работе… не признается.

– Мне тоже не признается… – вздохнула мама. – Ой! Опять они в сарай полезли! – выкрикнула она. – А я Арину пораньше сегодня отпустила… Всё, пока! Люблю-целую! Побежала останавливать стихийное бедствие.

Мама отключилась, и Майя, с улыбкой покачав головой, убрала смартфон в рюкзак. Да уж, пятилетние близнецы – это то ещё стихийное бедствие. Здесь мама полностью права.

Пока мальчишки помогали отцу разводить костер и жарить колбаски, Майя расстелила пенку и легла. Непривычные к такой нагрузке мышцы ныли, а глаза сами собой закрывались. От усталости даже немного подташнивало. Она не заметила, как задремала.

Разбудило Майю осторожное похлопывание по плечу.

– Вставай, спящая красавица, пора обедать. – «Вот уж на редкость неуместное сравнение», – сонно подумала она и медленно открыла глаза.

– Долго я спала?

– Не, где-то минут сорок, – ответил Вася. – Мы бы не стали тебя будить, но до протоки всего около трех километров осталось. Отец хочет там заночевать.

Она пошатываясь встала и побрела к костру, где Сергей Игоревич с Жорой активно поглощали жареные колбаски, хлеб, вареные яйца и овощи. Майя заставила себя поесть, понимая, что организму силы понадобятся и что на сегодня это мог быть и последний прием пищи. Друзья отсутствием аппетита не страдали и вскоре импровизированный стол в виде накрытого газетой большого плоского валуна опустел.

Спустя почти два часа наконец-то выбрали место для ночлега. К этому времени Майя ничего не замечала вокруг, все силы уходили на то, чтобы переставлять ноги. Пока ребята помогали отцу ставить палатки, она спустилась на берег узкой речушки, сбросила рюкзак и села прямо на песок. От усталости голова казалась пустой, а ноги ватными. «Это даже хорошо, – подумала Майя. – Может, хоть сегодня без снов обойдется?..» Она подняла палочку и начала бездумно выводить на песке узоры, прикрыв глаза. Даже рассеянный мягкий свет закатывавшегося солнца причинял дискомфорт. Майя так и просидела с закрытыми глазами, пока друзья не нырнули в реку, оглашая округу воплями. Со стороны палаток ветер донес дым костра и незнакомую мелодию, которую напевал Сергей Игоревич. Майя, устыдившись собственной слабости и лености, встала с твердым намерением хоть чем-то помочь. Она нагнулась за рюкзаком и так и замерла. Вместо абстрактных каракулей, на песке появился четкий рисунок, напоминавший вписанный в круг трилистник, только с заостренными лепестками. Майя медленно выпрямилась. По спине пробежал холодок. Странный знак пугал и притягивал одновременно. Она ведь не сходила с места. Мальчишки не смогли бы подобраться незаметно, чтобы так пошутить, правда? Майя несколько секунд заторможено рассматривала четкий симметричный рисунок, который просто не могла нарисовать на автопилоте, потом развернулась и быстро зашагала к палаткам, так и не сумев заставить себя прикоснуться к линиям на песке и стереть их.

Майя достала из рюкзака маленькое полотенце и косметичку, забросила остальные вещи в палатку и снова направилась к реке, чтобы умыться и зубы почистить. Холодная вода помогла немного взбодриться и прогнать туман из головы. Майя забралась в небольшую палатку, сменила белье и футболку и выбралась наружу.

Мальчишки прыгали вокруг костра, пытаясь согреться после купания. Сергей Игоревич прилаживал котелок, чтобы вскипятить воду. На траве была разложена газета, где ютились упаковки быстрорастворимой лапши и две банки тушенки, ложки, миски и кружки. Майя снова почувствовала себя обузой. Она ведь даже еды с собой не брала, во всем полагаясь на более опытных туристов. «Надо будет потом ребят аккуратно расспросить и подарить им что-то полезное для путешествий», – подумала Майя.

– Как ты себя чувствуешь, Ая? – участливо спросил Сергей Игоревич, когда она устроилась на сложенном вдвое коврике.

– Нормально, жить буду, – усмехнулась она в ответ. – Но не представляю, как вы так всё лето по стране мотаетесь.

– Мы привычные, – ответил Вася. – Папаня нас с малолетства в походы таскал.

– Зато потом весь год учебный ни соплей, ни кашля, – заметил отец близнецов.

«А ведь и правда», – подумала Майя. На её памяти мальчишки никогда не болели.

– И никакой апокалипсис нам не страшен, – подключился к разговору Жора. – Выживем в любых условиях.

– А я даже костер развести не смогу, наверное, – призналась Майя.

– Ничего, завтра возьмемся за твоё обучение, – подмигнул Вася. – И костер разводить научим, и рыбу ловить, и даже из ружья стрелять. Если папа разрешит, – добавил он, посмотрев на отца.

– Здесь нельзя стрелять. Заказник же. – Сергей Игоревич отрицательно помотал головой. – На обратном пути выберем место и потренируетесь.

– Эх, ладно… – погрустнел друг. – Тогда завтра можно на песочке поваляться, погреться и накупаться вдоволь.

– Отличный план! – поддержал брата Жора.

Майе этот план тоже нравился, поскольку включал минимум хождения по лесу.

Сергей Игоревич тем временем залил кипятком лапшу, ловко вытащил из горячих углей банки с тушенкой и открыл их. В итоге всем досталось по порции горячей лапши с мясом. Майя пыталась отказаться и ограничиться чаем с печеньем, но кто бы её слушал?

После ужина компания ещё немного посидела у костра. Ребята и их отец вспоминали разные забавные случаи из прошлых походов. Майя слушала, временами смеялась, но мысли её постоянно возвращались к странному знаку на песке. Некстати вспомнился и недавний сон. Что это? Игра воспаленного воображения? В существование какой-то странной Грани, которую предстояло пересечь, Майя не верила. Но что тогда? Мистика? В пятнадцать лет самое время верить в магию, параллельные миры и экстрасенсов. Только Майя в этом плане отличалась удивительной для её возраста прагматичностью: нельзя увидеть и потрогать – значит, и нет этого. А сны? Ну что, сны? Мало ли кому какой бред снится? Если бы каждый воспринимал сны как реальность, то психушки давно переполнились бы. Майя решила, что если повторяющиеся от ночи к ночи сны так и не прекратятся, она расскажет о них родителям. Возможно, это какое-то психическое расстройство, и давно стоило обратиться за помощью к специалисту?

Когда костер окончательно прогорел, все разбрелись по палаткам, пожелав друг другу спокойной ночи. Майя подавила порыв спуститься к реке и проверить, на месте ли «трилистник». Пусть его. Даже если и на месте, она не станет придавать этому какое-то особое значение.

Майя долго не могла удобно устроиться в спальном мешке, но усталость взяла своё, и она провалилась в сон.

***

Она проснулась резко, словно от толчка, и распахнула глаза, пытаясь понять, где находится. Через несколько секунд Майя вспомнила про поход, постаралась сменить позу на более удобную и снова заснуть. Но узкий спальный мешок и низкий потолок палатки давили на неё, не позволяя расслабиться. Что-то словно подталкивало Майю выбраться из теплого тесного кокона и выйти под открытое небо. Она нашарила в полутьме смартфон. Три часа семнадцать минут.

«Отлично, – со вздохом подумала Майя, – ещё как минимум три часа можно было бы проспать, а у меня сна ни в одном глазу». Она нехотя выбралась из спальника, натянула комбинезон и положила смарт в карман. Если не судьба больше заснуть, так хоть рассвет встретить и попробовать заснять его.

Майя любила фотографировать, даже на курсы специальные ходила, но, собираясь в поход, решила ограничиться камерой телефона и не тащить с собой зеркалку и объективы. Она осторожно выбралась из палатки, стараясь не шуметь, чтобы не разбудить друзей и Сергея Игоревича.

Небо на горизонте едва начало светлеть, по реке и её берегам плыли клочья тумана. Майя поежилась и обхватила себя руками. В предрассветный час окружающий мир казался каким-то зыбким, почти нереальным. Она ощутила себя как во сне наяву, только в этот раз Майя была уверена, что бодрствует.

Природа словно замерла в ожидании нового дня: не шелестели листья, не кричали птицы, даже вода в реке, казалось, застыла на месте. Единственным звуком, нарушавшим тишину, было дыхание Майи. Она стряхнула оцепенение и осторожно спустилась на берег реки, высматривая место, где устроиться, чтобы поймать лучший ракурс. Взгляд Майи зацепился за вчерашний рисунок на песке. Девушка вздрогнула и замерла на середине вдоха. Вокруг «трилистника» четко отпечаталось множество следов. Судя по их размеру потопталась здесь то ли крупная собака, то ли волк. Майя покрутила головой в поисках животного, но, даже если оно и приходило ночью, то возвращаться пока не собиралось. Она раздумывала, стоит ли разбудить Сергея Игоревича, когда мир вокруг изменился.

На реальность наложилась картинка из сна, который Майя видела почти каждую ночь последние шесть месяцев. Получилась двойная экспозиция, как сказал бы фотограф или художник: берег неширокой спокойной речки, заросший травой и низким кустарником, ушел на второй план, и сквозь него стала видна бурная река с множеством порогов, с разбросанными по берегам камнями и хвойным лесом, почти закрывавшим сереющее небо.

Майя попятилась, но далеко уйти не смогла: за спиной словно образовалась упругая преграда. Она резко развернулась, но вместо берега реки и палаток увидела только стену густого молочного тумана. Майя попыталась двинуться вперед, но туман не позволил ей сделать и шага. Эта субстанция, словно живая, пружинила под ногами и руками и отталкивала девушку. Тогда она несколько раз позвала на помощь друзей и Сергея Игоревича, но в ответ получила только гнетущую тишину. Наверное, туман не пропускал звуки. Майя села прямо там, где стояла, и решила, что не сойдет с этого места, пока «туман» или чем бы это ни являлось на самом деле, не исчезнет.