Kitobni o'qish: «Чародейка. Книга 1. Власть в наследство»

Глава 1

Маленькая всадница на вороном иноходце неспешной рысью ехала по дороге. Рядом с ней скакал миловидный юноша в богатых парчовых одеждах. Неожиданно он обогнал свою спутницу и, сорвав с ее плеча зажим от тяжелого, расшитого золотом и серебром плаща, со смехом крикнул:

– Догоняй, наследница Владетеля!

И унесся через поле к темнеющему неподалеку горному склону.

Черноволосая девочка в красивой золотой диадеме, усыпанной великолепными драгоценными камнями, остановила коня. Подобрав сползший с плеч плащ, она перебросила его через луку седла. После чего, проводив взглядом своего быстро-удаляющегося спутника, укоризненно покачала головой и продолжила свой путь. Она не сомневалась, что Геллар, так звали сорвавшего зажим юношу, приходившегося ей двоюродным братом, вскоре сам вернется. Вернется, поняв, что она не намерена поддерживать затеянную им игру. Она не могла себе позволить, подобно Геллару, тратить время на развлечения, зная, что ее появления во дворце ждет ее отец – Владетель Лорена, а также всех близлежащих пределов, суровый правитель и могущественный маг, который очень не любит ждать.

Ее сегодняшняя вместе с Гелларом поездка была первым в ее жизни самостоятельным заданием, и юной наследнице Владетеля хотелось все сделать наилучшим образом.

Геллар действительно через некоторое время вернулся, но не для того, чтобы сопровождать ее дальше. Он вновь обогнал ее и, подбрасывая в руке украшенный крупными брильянтами зажим в виде золотой розы, преградил путь. После чего, хитро усмехнувшись, с издевкой проговорил:

– Къяра, я забыл предупредить: если не догонишь, я выброшу твой зажим в расщелину у старой крепости…

– Принц, я прошу Вас… не надо, – девочка нахмурилась и предостерегающе вытянула вперед правую руку. – Вы ведь знаете, что я тороплюсь…

Однако юноша, не дослушав, развернул коня и снова погнал его через поле к склону горы.

Рассерженно прищелкнув в воздухе пальцами, Къяра развернула своего коня и, прошептав: «Давай, Бриз, догоняй!», направила вслед ускакавшему двоюродному брату. Она не сомневалась, что тот выполнит свою угрозу.

Владетель, после трагической смерти своей сестры и ее мужа, забравший их двух сыновей к своему двору, почти ни в чем не ограничивал племянников. Поэтому принц Геллар привык, делать все, что только ему заблагорассудится. И остановить его Къяра не могла. Владетель запретил ей применять к нему магию даже опосредованно. Именно из-за этого вместо того, чтобы, например, остановиться коня принца, Къяре пришлось, чтобы не потерять дорогой ее сердцу подарок отца, вступить с кузеном в затеянную им игру.

Ей было известно, что из расщелины у старой лоренской крепости зажим ей не достать даже с помощью магии. Расщелину охраняло старинное заклятье, сдерживающее древнюю магию. Поэтому, чтобы не потревожить его, использовать магию у расщелины, было категорически запрещено всем лоренским магам.

Трижды Къяра догоняла Геллара и, преграждая путь, просила вернуть зажим, но тот со смехом менял направление погони пока не заехал на узкую тропу на склоне горы. Тропинка, ведущая к крепости, огибала гору так, что с одной стороны шла отвесная горная стена, с другой – крутой обрыв в лоренскую расщелину.

Поднимаясь по каменистой тропе, Къяра тихо попросила:

– Геллар, пожалуйста, давай поднимемся лишь до первого уступа… там можно развернуть коней и спуститься. Ты же знаешь, Владетель не любит ждать, а мы и так задержались… Ведь я уже трижды догоняла тебя, давай прекратим игру.

Геллар остановил коня и, обернувшись в седле, посмотрел на свою кузину. Она очень нравилась ему. Высокий лоб, который охватывала великолепная высокоуровневая диадема мага. Красиво очерченные брови над большими темно-синими глазами и густые черные волосы, подобранные в высокую прическу. Ее можно было бы назвать очаровательной, если бы не холодно-мрачный взгляд и серьезно-суровое выражение лица. Принц терпеть не мог ни того, ни другого. Он знал, как лучезарно умеет улыбаться Къяра, и каким внутренним светом озаряются ее глаза, когда она чему-то рада. Геллар мог простить ей ее степенность и холодность во дворце, зная как требователен к дочери Владетель. Однако здесь, где они были неподконтрольны никому, терпеть подобный облик он был не намерен.

– О! Наконец-то, наследница Владетеля снизошла обратиться к собственному кузену по имени и на ты, – иронично проговорил он. – Может, наследница Владетеля еще и улыбнуться соблаговолит, а?

– Геллар, перестань! Мне не до улыбок и игр… Отдай зажим… хватит уже. Я прошу: хватит!

– И не подумаю! Пока ты не улыбнешься и не споешь мне веселую песенку о капризной принцессе, ту, что пела моему маленькому брату, чтобы утешить его, не отдам.

– Геллар, может, ты вспомнишь о том, что ты не маленький ребенок? Тебе уже семнадцать, а ты никак с играми распроститься не можешь!

– Зато Вам, моя дорогая кузина, лишь двенадцать, но Вы почему-то постоянно пытаетесь изображать из себя взрослую и солидную особу. Это смешно!

– Геллар, я не мешаю тебе, можешь смеяться надо мной, сколько заблагорассудится, лишь зажим отдай и смейся на здоровье.

– Нет, Къяра. Смеяться мы будем вместе, и лишь после этого я отдам тебе зажим. Ну хватит, сестренка, право! Ты, по-моему, даже забыла, как улыбаться. Это невыносимо. Улыбнись немедленно!

– Геллар, прекрати! Отец будет разгневан, если узнает, чем я тут с тобой занималась вместо того, чтобы выполнять его поручение.

– Къяра, ну что ты так боишься его? Отчего ты даже в лице меняешься, стоит ему лишь нахмурить брови? – раздраженно спросил Геллар.

Взаимоотношения Владетеля с дочерью были для него загадкой. С одной стороны никаких репрессий к дочери кроме сурового тона и строгих взглядов Владетель не применял. С другой стороны Къяра явно его боялась.

– Он не узнает ничего… – продолжил он, – если, конечно, ты сама ему об этом не скажешь. К тому же он ведь не просил тебя всю дорогу гнать лошадей… Так откуда ему знать, сколько времени нам на все это потребовалось?

– Что ты хочешь от меня услышать? Почему я боюсь его разгневать и не собираюсь ему лгать? Хорошо, я отвечу тебе… Потому что знаю, что он чувствует ложь, и знаю, на что он способен в гневе, и еще знаю, как он умеет заставить страдать, даже не применяя никакого физического насилия… Ты плохо знаешь своего дядю… Храни тебя небо когда-нибудь по-настоящему прогневать его… и уж тем более дать почувствовать, что ты солгал, – Къяра со злостью взглянула на двоюродного брата. – Все! Мне надоело! Можешь выбрасывать то, что забрал, куда хочешь… Я еду во дворец.

– Интересно знать, как? – насмешливо спросил Геллар. – Я и с места не тронусь. Магию применишь и запрет отца нарушишь?

– Зачем же… здесь магию в любом случае применять нельзя…– ответила Къяра.

В глазах ее полыхнул мрачный огонь. Она осадила Бриза назад, а затем, подняв на дыбы, резко развернула на тропе. Зашуршали обрушенные в пропасть камни, в то время как Бриз, повинуясь маленькой всаднице, уже быстро спускался вниз.

Геллар ошеломлено смотрел вслед удаляющейся кузине, и в его голове тут же родилась мысль, что он не позволит ей вот так уехать. Его четырехлетний серый скакун Сапфир был ничуть не хуже Къяриного Бриза, и он решил повторить маневр кузины.

Подняв своего коня на дыбы, он, не давая ему опуститься, тоже развернул его. Сапфир, уже развернувшись, начал опускаться вниз, но тут его переднее копыто, попало на самый край узкой тропинки. В расщелину посыпались камни, и копыто коня заскользило вниз. Сапфир испуганно заржал, дернулся назад и, не удержав равновесия, вместе с всадником сорвался в пропасть.

Услышав шум обрушившихся камней и испуганное ржание, Къяра обернулась и увидела, как ее кузен вместе с конем срываются в пропасть.

На принятие решения у нее было меньше секунды, и она вскинула вверх руку.

Низкоуровневый магический поток, скользнув вдоль старинного заклятья, подхватил всадника и, осторожно приподняв, вернул на тропу. После чего, застыв вокруг него серебристым облачком, медленно стал таять, словно предрассветный туман под первыми лучами восходящего солнца.

Къяра, замерев, ждала всплеска древней магии. Однако старинное заклятье, лишь слегка колыхнулось, поглотив часть энергии вызванного потока, после чего вновь сомкнулось в недвижности. Девочка облегченно вздохнула, затем, тихо прошептав: «Кажется, я сделала невозможное, Бриз», опустила руку и, похлопав по шее своего вороного коня, послала вперед.

* * *

Геллар, оглушенный охватившим его магическим потоком, некоторое время боялся пошевелиться. Но, почувствовав, как его Сапфир осторожно переступает с ноги на ногу, резко повел плечами, стряхивая с себя остатки оцепенения, и огляделся по сторонам. Заметив далеко впереди удаляющийся силуэт Къяры, он пришпорил коня и поскакал следом за ней.

* * *

Догнать кузину Геллар смог только у самого дворца. Соскочив с коня, он подбежал к поднимающейся по ступеням дворца Къяре и, упав перед ней на колени, схватил за руку. После чего едва слышно прошептал:

– Молю, наследница Владетеля, не рассказывайте о том, что произошло. Я буду обо всем молчать, клянусь.

– Вы предлагаете мне что-то скрыть от Владетеля? Вы в своем уме, принц? – Къяра остановилась и смерила его ледяным взглядом.

– Тогда скажите ему, что это лишь моя вина…

– Если когда-нибудь Владетелю лишь закрадется мысль о том, что в произошедшем виноваты Вы, принц, Вашей участи не позавидуют даже приговоренные к смертной казни, поверьте мне, – Къяра сурово сдвинула брови и высвободила свою руку из рук кузена.

– Но ведь все произошло лишь из-за меня… это правда… – растерянно проговорил он.

– Причем здесь Вы, принц? – Къяра презрительно скривила губы. – Неужели Вы думаете, что я могу сделать хоть что-то вопреки собственным желаниям? Не надо иметь столь большое самомнение, это вредит здоровью.

– Я… я не понимаю, Къяра…

– Пойдемте со мной, и Вы поймете все. Только прежде поклянитесь, что не будете вмешиваться в мой разговор с отцом, да и потом будете держать язык за зубами… – пристально глядя на него, проговорила она.

Под ее жестким взглядом принц потупился и, клятвенно подняв руку, тихо проговорил: – Я клянусь в том, наследница Владетеля.

– Замечательно, – Къяра сдержанно кивнула. – Кстати, может, Вы, наконец, соблаговолите отдать мне то, что у меня забрали?

– Да, конечно, наследница Владетеля, простите… – он протянул ей зажим.

Взяв его, она продолжила подниматься по лестнице к входу во дворец, и Геллар последовал за ней.

Как только Къяра в сопровождении кузена подошла к дверям апартаментов Владетеля, его личный слуга тут же распахнул их и с поклоном произнес:

– Владетель ожидает Вас в своем кабинете.

Къяра прошла по длинному коридору и, войдя вместе с Гелларом в кабинет Владетеля, замерла на пороге:

– Я могу войти, отец?

Владетель Лорена – маг Маграт, сидевший в высоком кресле, тут же отложил бумаги, которые читал. Богато-расшитые золотом одежды выгодно подчеркивали его высокий рост и атлетическое сложение. Копна черных, как у Къяры, волос обрамляла широкоскулое лицо с выдающимся вперед упрямым подбородком. А роскошная диадема мага-императора, охватывающая высокий лоб, оттеняла мрачный и хищный взгляд синих глаз из-под густых бровей. Лишь взглянув на Владетеля, любой начинал испытывать благоговейный трепет.

Пристально посмотрев на дочь, он тихо проронил:

– Входи, я давно тебя жду. Как я погляжу, ты не особенно торопилась, моя радость.

– Прости, отец. Я очень виновата перед тобой, – Къяра шагнула к нему и опустилась перед ним на колени.

Геллар, замерший на пороге, тоже поспешно преклонил колени.

– Твоя неторопливость сегодня не столь серьезный повод, который требовал бы моего прощения. Так что встань, дитя мое, я не сержусь на тебя за это, – Маграт протянул дочери руку для поцелуя.

– Я виновата не только в этом, отец, – по-прежнему не вставая, тихо проговорила она.

– Ты не привезла амулет, который я просил тебя достать?

– Амулет я привезла, – Къяра, не поднимая головы, достала амулет и на вытянутых руках подала отцу.

Тот взял его, внимательно осмотрел, потом отложил на стол и вновь перевел взгляд на дочь. – Тогда в чем ты провинилась?

– Я нарушила твой запрет, отец.

– На моей памяти я лишь запретил тебе применять магию к Геллару. Ты в этом провинилась? – тон Маграта заледенел.

– Не только, – Къяра подняла голову и в упор посмотрела на отца, – я нарушила этот твой запрет на краю лоренской расщелины.

– Что?! – голос Владетеля громом прокатился по его кабинету, он резко поднялся с кресла, схватил дочь за плечи и рывком поднял с пола: – Ты понимаешь, чем это могло закончиться?

– Да, отец. И очень раскаиваюсь в этом поступке… это вышло неосознанно… я бы даже сказала: помимо моей воли… я заигралась. Я понимаю, что это лишь усугубляет мою вину, но, к сожалению, это так, – не отводя взгляда от глаз отца, тихо проговорила она.

– Как это надо понимать? – Маграт замер, удивленно глядя на дочь.

– Мы играли, отец… Я воспользовалась нашей поездкой, чтобы развлечься. Мы догоняли друг друга у развалин лоренской крепости, где нас никто не мог видеть… принц выигрывал, он сорвал с моего плеча зажим, и я никак не могла его догнать. А потом я почти настигла его, но отобрать зажим не успела, конь принца оступился и сорвался вниз. Я даже не осознала, что делаю, я была в азарте погони и хотела вернуть дорогую для меня вещь… ну и я использовала магию, чтобы вернуть ее. Вот, – Къяра осторожно высвободилась из рук отца и протянула ему его подарок: – Можешь забрать его у меня, раз я достала его тем способом, которым не имела права доставать…

– Из-за этой безделушки, Къяра, ты могла погубить себя и всю Империю… Ты соображаешь, что творишь? – Владетель, взяв зажим из ее рук, в гневе сжал так, что сломал, после чего раздраженно отшвырнул обломки в угол. – Проклятье! Ведь знал, что это может случиться… Знал! Поэтому и запретил… – он обернулся к стоящему на коленях у порога Геллару, и с нескрываемой злобой произнес: – Тебя, стервец, трогать не хотел… видимо зря… – глаза его метали молнии.

– Мне, конечно, очень хочется свалить всю вину на принца, отец, – вновь заговорила Къяра, – но ты ведь все равно узнаешь правду, поэтому говорю тебе сразу: принц здесь абсолютно не при чем. Ему лишь не повезло, когда его скакун оступился, и повезло тогда, когда я в азарте игры, пытаясь достать зажим, заодно и его вытащила из пропасти…

– Ладно, ступай, – раздраженно махнул Владетель рукой принцу, – и постарайся на глаза мне не попадаться, а то не ровен час, угодишь под горячую руку…

Геллар поднялся, после чего, поклонившись Владетелю, поспешно вышел. Таким рассерженным Владетеля он видел впервые и не на шутку испугался.

Владетель, проводив его недобрым взором, вновь перевел взгляд на дочь:

– Нет, ты видимо не понимаешь, чем ты рисковала, бестолковая девчонка!

– Но ведь все закончилось благополучно, отец. Я сделала все очень аккуратно и осторожно.

– Тебя спасли твои грандиозные способности… ты интуитивно почувствовала, как можно работать вдоль заклятья… но это иначе как чудом и назвать нельзя, и мне страшно даже подумать, чтобы произошло, не случись этого чуда, – Владетель притянул дочь к себе и крепко обнял.

Къяра, прижавшись к отцу, замерла, ловя столь редкие для него проявления чувств и ласки.

Через некоторое время Маграт отстранился и холодным тоном проговорил:

– Надеюсь, ты догадываешься, что я не могу спустить тебе подобное безответственное поведение.

– Да, отец. Я приму любое твое наказание.

– Я никогда не наказывал тебя и не сбираюсь этого делать впредь. Но я должен сделать так, чтобы ты научилась просчитывать последствия своих действий, контролировать свое поведение и отвечать за собственные поступки. Научилась быть сильной и выносливой не только магически, но и физически, научилась полностью управлять своим телом и подчинять его своей воле. Чтобы в случае, когда магия будет бессильна, ты не оказалась беззащитной и слабой. Научилась обуздывать свои чувства и эмоции и руководствоваться лишь разумом и трезвым расчетом. Ты – будущая Владетельница, тебе все это необходимо. Я знаю место, где тебя этому могут научить. И сейчас у меня появилась причина отправить тебя туда.

– И что это за место?

– Ты когда-нибудь слышала о Виарде?

– Легендарном воине, ушедшем в отшельники? О нем в Лорене не слышал разве только глухой.

– Ты отправишься к нему.

– Отец, ты думаешь, он согласится меня учить?

– Я заставлю его принять тебя в качестве ученицы. А вот чтобы он действительно учить тебя начал это тебе придется постараться.

Владетель повел рукой, и роскошное платье дочери превратилось в полотняную рубашку и холщевые штаны, а вместо туфель на ногах появились невысокие мягкие кожаные сапожки.

Оглядев себя, Къяра иронично усмехнулась, потом повела рукой сама, и ее красивую прическу заменила тугая толстая коса.

– По-моему, такая прическа более соответствует образу, – пояснила она и, вопросительно взглянув на отца, поинтересовалась: – Я могу использовать с ним магию?

– О магии тебе лучше не вспоминать. Сними диадему.

– Ты ведь заешь, отец, я могу работать и без нее, – снимая диадему мага и отдавая ему, качнула головой Къяра.

– Знаю, – подтвердил Владетель, – и потому не боюсь оставить тебя наедине с суровым воином, не отличающимся изысканностью манер. Однако запомни, применишь к нему магию, я найду ему замену… И не факт, что она будет лучше.

Глава 2

Виард сидел на крыльце своей избушки, снимая шкуру с добытого волка, когда перед ним на поляне возникла мерцающая магическая арка перемещений. Из нее на поляну шагнул Маграт, ведя за руку девочку лет двенадцати. Арка за их спинами тут же исчезла.

Могучий воин с длинными светлыми и едва заметно тронутыми сединой волосами, перехваченными за спиной плетеным кожаным шнурком, отложил в сторону нож и, отбросив тело волка, поднялся. После чего опустился на колени и склонил голову:

– Здравствуйте в веках, Владетель, – произнес он традиционное приветствие.

– Встань и подойди, – нетерпеливо повел рукой тот.

Виард поднялся и подошел ближе, на его суровом, испещренном шрамами лице читалось явное недоумение.

– Что привело Вас ко мне, Владетель?

– Я привел тебе ученицу.

– Ученицу? – Виард с любопытством посмотрел на девочку.

Девочка прямо встретила его взгляд и не отвела глаз. Тяжелый, мрачный взгляд ее темно-синих глаз был наполнен ледяным холодом и пронизывал насквозь. Ничего человеческого не чувствовалось в нем: ни любопытства, ни интереса, ни душевного тепла, ни ласки, ни тем более страха. Лишь безразличие и еще уверенность в своих силах. Так смотреть умели только маги, причем очень сильные маги.

Воин знал это. Он первый не выдержал и, повернув голову, перевел взгляд на Маграта:

– Вы уверены, Владетель, что ей это надо?

– Это не обсуждается, – жестко ответил тот.

– Но она же маг…

– К тебе она магию применять не будет, если только на честь ее не посягнешь… И будет послушна, а не будет, я думаю, ты сумеешь заставить ее таковой быть…

Владетель осторожно подтолкнул девочку по направлению к воину. Та медленно, с достоинством подошла, опустилась перед ним на колени и, склонив голову, тихо произнесла:

– Я полностью в Вашей власти, учитель.

– Насколько она здесь? – Виард смерил ее недобрым взглядом.

– От тебя зависит… Заберу ее, как только научишь, всему что знаешь и умеешь.

– Это нереально. Обучить девчонку, к тому же мага… Она же наверняка и меч никогда в руках не держала.

– И что с того? Научишь – будет держать…

– Да бесполезно это. Не воин она, и никогда им не будет, нельзя научить того, кому не дано…

– Ей дано все. И не спорь больше! – Маграт нахмурился и предостерегающе поднял руку.

– Да, Владетель, – Виард склонил голову.

– Я рад, что ты согласился, – усмехнулся Маграт и добавил, щелкнув пальцами – если вдруг, тебе потребуется мое присутствие, кольцо, что появилось у тебя на руке, переодень на другую руку. Надеюсь, ты понимаешь, что воспользоваться им ты можешь лишь в случае крайней необходимости?

– Да, Владетель, – еще раз повторил воин, бросив взгляд на свою руку, на которой действительно появилось кольцо.

– Что ж, замечательно… – Маграт вновь усмехнулся, повел рукой в воздухе и шагнул в появившуюся перед ним мерцающую арку, которая, поглотив его, тут же вновь исчезла.

* * *

Виард тяжело вздохнул и посмотрел на девочку, по-прежнему стоявшую на коленях.

– Встань.

Девочка поднялась.

– Как тебя зовут?

– Къяра.

– Где твоя мать?

– У меня ее нет.

– Она умерла?

Девочка молчала.

– Я спросил тебя, – Виард жестко схватил девочку за подбородок, вынуждая поднять голову и посмотреть ему в глаза. Взгляд девочки не изменился: бесчувственный и холодно-мрачный.

– Отвечай! – потребовал Виард.

– У меня ее нет, – спокойно и холодно повторила она.

– Ты можешь ответить нормально, что с ней случилось? – Виард еще жестче сжал рукой ее подбородок.

– Лишь то, что сказала… Ее нет у меня, – ответила девочка, даже не изменив интонации, все так же тихо, ровно и холодно.

– Ты издеваешься?

– Нет, учитель.

Виард тяжело вздохнул, разжав пальцы, опустил руку и отошел. Злость душила его. Дочь Маграта, а в том, что перед ним его дочь воин ни секунды не сомневался, лишь только увидел ее, была подстать отцу. Сейчас ему хотелось свернуть шею этой маленькой неуступчивой девчонке, но он сдержался.

– На крыльце труп волка. Иди, сними с него до конца шкуру, – приказал он ей, с любопытством наблюдая, что она будет делать.

Девочка не стала задавать никаких вопросов, подошла к крыльцу, приподняла тело волка и внимательно осмотрела. Затем, подобрав с порога нож, села и осторожными движениями стала продолжать прерванную им работу.

Усмехнувшись, Виард развернулся и ушел в лес. Вернулся он часа через два. Девочка сидела на крыльце, сбоку от нее лежала шкура волка и его туша. Подойдя к крыльцу, воин поднял шкуру и внимательно осмотрел. На его удивление, девочка шкуру не испортила и сделала все достаточно аккуратно.

– Воды принеси, – не отрываясь от рассматривания шкуры, приказал он.

Девочка поднялась с крыльца и молча замерла, выжидательно глядя на него.

– Не поняла что ли? Марш за водой! – Виард бросил шкуру, повернулся к девочке и наотмашь ударил ее по лицу.

Девочка выдержала удар, даже не шелохнувшись, и не двинулась с места.

Виард рассвирепел. Схватив девчонку за волосы, он затащил ее в избушку, швырнул на пол лицом вниз, схватил висевшую на стене плеть и пару раз сильно ударил ее. Девочка не дергалась и не проронила ни звука.

Виард отбросил плеть, наклонился и, схватив ученицу за косу, приподнял ее голову:

– Так ты пойдешь за водой?

– Пойду, если скажете куда.

Тихий и спокойный ответ девочки, подействовал на воина отрезвляюще. Он разжал руку и выпрямился.

– Вставай… сразу, что ли не могла сказать, что не знаешь куда идти?

Девочка поднялась, но ничего не ответила.

– Я спросил: почему ты не сказала, что не знаешь куда идти? – раздраженно проговорил Виард, – или ты опять не намерена мне отвечать?

– Вы знали это и так… – тихо произнесла она.

– А спросить ты не могла?

– Зачем? Если Вы захотите, учитель, Вы сами скажите…

Она посмотрела Виарду прямо в глаза, и он понял, что ничего спрашивать у него она не будет. И еще воин понял, что ненавидит свою ученицу.

– Родник в овраге, на дальней стороне поляны, за домом. Ведро в углу избы на скамье. Иди, – тихо произнес он, отошел к окну и отвернулся, борясь с искушением придушить девчонку.

Къяра взяла ведро и вышла. Вернулась она минут через пять и, поставив полное ведро на скамью, откуда взяла, молча замерла рядом.

Виард повернулся к ней и сквозь зубы процедил:

– Возьми котелок над очагом, нарежь туда мясо волка, налей воды, промой мясо, вылей воду, потом налей новую и принеси мне.

Не говоря ни слова, девочка взяла котелок и скрылась за дверью.

Воин подошел к очагу, поправил дрова, разжег огонь и сел рядом на небольшой скамеечке. Он слышал, как Къяра несколько раз заходила, чтобы набрать воды, но не повернулся до тех пор, пока не услышал тихое:

– Я принесла, учитель.

Тогда он обернулся и, взяв у нее котелок, привесил его над очагом.

Почувствовав, что девочка осталась стоять у него за спиной, Виард велел ей принести крупы для похлебки и промыть ее. А когда она выполнила, высыпал крупу в котелок и, велев следить за похлебкой, вышел из избы. Там он в задумчивости постоял на крыльце, потом взгляд его упал на лежавшие на пороге остатки туши волка и его шкуру. Он подхватил их и отнес в погреб за избой, с раздражением подумав по дороге, что про погреб надо будет тоже рассказать его новой ученице.

Возвращаться в избу Виард не торопился, поэтому нарубил дрова во дворе, потом посидел на скамье у завалинки и лишь, когда солнце спустилось к верхушкам сосен, переступил порог избы. Пол в избе был чисто выметен, стол вытерт. На столе стоял котелок с похлебкой, а девочка, отвернувшись, стояла у окна.

– Иди, полей мне, я умоюсь, – позвал он ее.

Девочка неторопливо подошла к ведру, зачерпнула в кувшин воды и, достав из-под скамьи таз, поставила его на скамью.

Виард подошел, умылся. Его ученица молча отставила кувшин, пошла вылила таз с водой и опять отошла к окну.

– Тарелки и ложки – на полке, достань, – приказал он, садясь за стол.

Девочка молча поставила на стол перед ним тарелку, положила ложку и снова, отойдя к окну, замерла там.

– Ты что, есть не собираешься?

Девочка молчала. Виард тяжело поднялся из-за стола подошел к ней и снова схватил за косу.

– Еще раз оставишь мой вопрос без ответа, отхлещу плетью так, что с пола не встанешь.

Девочка по-прежнему молчала.

– Поняла? – с угрозой в голосе переспросил воин.

– Да, учитель, – девочка ответила столь спокойно, будто он не ее держал за волосы.

– Хорошо… – Виард глубоко вздохнул, пытаясь справиться с раздражением, и тихо проговорил: – Тогда я спрошу снова: почему ты не села есть за стол?

– Вы считаете, учитель, что я должна что-то делать без Вашего приказания? – вопросом на вопрос ответила она.

Воин разжал руку, отпуская ее косу, вернулся за стол и, явно пересиливая себя, медленно произнес:

– Иди, вымой руки, достань себе тарелку с ложкой, садись и ешь…

Помолчал немного, а потом раздраженно добавил: – Тебе еще не надо сказать, что каждую ложку в отдельности надо брать в рот, а еду глотать? Не надо? А то я могу…

Он сердито посмотрел на девочку. Однако его ученица, будто и не замечала его раздраженного тона. Она молча выполнила все его указания, села за стол и спокойно, не поднимая глаз, принялась есть. Виард покачал головой и тоже взялся за ложку. Ели они в полном молчании. Закончив трапезу, Виард поднялся.

– Когда доешь, убери со стола посуду, ополосни ее над тазом и можешь сходить к озеру, искупаться… это недалеко, по тропинке вдоль опушки через березняк и направо…– произнес он, – потом подошел к сундуку, стоявшему в самом дальнем углу избы и, достав оттуда подушку и пару меховых одеял, бросил на большую и широкую лавку, стоявшую недалеко от окна: – Спать будешь там… Все поняла? На этот раз я все сказал тебе?

– Да, учитель…– девочка тоже встала из-за стола, собрала посуду, ополоснула ее, убрала на полку и вышла из избушки.

Проводив ее недобрым взглядом, Виард устало опустился на лавку. Он не представлял, как сможет, особенно после стольких лет одиночества, сосуществовать с такой своеобразной ученицей.

«Ничего, обломается», – решил он и ошибся.

* * *

Все последующие дни постепенно заставляли Виарда убедиться в том, что он бессилен, хоть как-то повлиять на поведение своей ученицы. Она почти не разговаривала, односложно отвечая лишь на конкретные вопросы, да и то не всегда. Молча и неторопливо выполняла любую работу, ничего не просила и ни о чем не спрашивала. Все попытки Виарда заставить ее хотя бы сразу отвечать на вопросы или что-то сделать более быстро оказывались безрезультатными. Она безмолвно сносила побои, при этом абсолютно не меняла своего поведения, будто это вовсе не ее только что жестоко наказали.

Магию его ученица не использовала. Лишь однажды Виард оказался свидетелем нарушения этого правила, когда, выполняя его приказ и затачивая меч, Къяра, словно любуясь оружием, провела по лезвию рукой и сталь под ее ладонью, сверкнув искрящейся радугой, преобразилась на глазах, делаясь прочнее, крепче и острее. Тогда Виард избил ее так, что девочка несколько дней с трудом ходила.

После этого магию его ученица больше не применяла, а также почти совсем перестала говорить. В ее лексиконе осталось лишь два выражения «да, учитель» и «нет, учитель». Все вопросы, на которые нельзя было так ответить, она игнорировала. Если же Виард пытался заставить ее ответить, в глазах ее появлялось выражение такого ледяного презрения, что Виард чувствовал, что девочку скорее можно убить, чем заставить сказать хоть что-то.

С этого момента общение с ученицей стало для него абсолютно невыносимо. Порой ему хотелось попросту удавиться, чтобы только не видеть этот холодно-мрачный надменный взгляд… Поэтому, когда в условленный срок он увидел дым костра приехавших за его шкурами торговцев, он принес им лучшее, что у него было, и потребовал, чтобы они срочно привезли ему самогон. Торговцы не заставили себя ждать и практически тут же привезли, причем столько, что запаса должно было хватить минимум на год беспробудной пьянки. И Виард запил.

Его ученица никак не отреагировала на то, что уже с утра Виард стал пить и пить столько, что к вечеру просто не мог стоять на ногах. Казалось, она живет в каком-то параллельном мире, а здесь ее не интересует и не волнует ничего…

* * *

Через месяц запоя, Виард понял, что уже и самогон не спасает его от чувства ненависти, которое девочка рождала в его душе одним своим присутствием. Сидя за столом, после очередной выпитой бутылки, подперев голову руками, он наблюдал как его ученица, сидя у окна, зашивает его рубашку.

Прямая спина, гордая осанка, чуть склоненная голова. Вся поза девочки говорила, что она лишь снизошла до этой работы, которая абсолютно не интересует ее, однако будет сделана хоть и неспешно, но четко и аккуратно, потому что по-другому его ученица не делает ничего.

– И сколько же мне еще выносить тебя здесь? – не ожидая ответа, скорее сам для себя, хрипло спросил Виард.

К его изумлению девочка вскинула голову, холодно посмотрела на него и сухо произнесла:

– Владетель уже ответил на этот вопрос.

В первый момент Виард опешил от неожиданности, а потом, не отводя глаз от девочки, спросил:

– Почему он прислал тебя сюда?

– Это наказание, – тихо ответила она и отвернулась.

– Что?! Наказание ты говоришь? Так ты мое наказание? – Виард тяжело поднялся и подошел к девочке. Ярость, смешанная с алкоголем, туманила его разум.