Kitobni o'qish: «Ген предпринимательства. Клуб предпринимателей «Деловар»: от дружеских встреч до международного бизнеса», sahifa 5
Первая команда и первые «участники клуба»
Я уже много писала и еще буду много писать о людях. Все они – реальные. В 99 % случаев с подлинными именами. В 1 % я позволила себе изменить имена или хотя бы поменять местами две буквы. Из контекста будет очевидно, когда имя ненастоящее.
Вообще клуб и его ценность – это люди. Не верьте, когда говорят, что она в чем-либо другом. «Мы делаем такие мероприятия» или «мы придумали такой проект». Да-да-да.
Какой бы вы не платили вступительный взнос (разброс цен достаточно высок: от 35 000 руб. в год до 1 500 000 руб. в других местах), вы всегда оплачиваете ту пользу, которую получаете. Она состоит приблизительно на 20 % из того, что делает клуб, и на 80 % – из круга общения.
Главная тайна – не провести мозговой штурм и много чудесных мероприятий, а привлечь людей, создать из них костяк и удержать.
Причем последнее – самое трудное.
Но тогда, на стыке 2002 и 2003 годов, у нас еще не было клуба, а были просто встречи друзей.
И было еще кое-что очень важное – атмосфера дружеской встречи. Это то, что мы сумели вынести оттуда, бережно пронести через все годы, и сохранить на встречах «Деловара» версии 2021-го.
Мы встречались обычно в ресторанах, иногда вместе путешествовали, ходили в сауну – словом делали все, что, как правило, делают друзья. Общались, как общаются все друзья, но поскольку у большинства был свой бизнес, у одних – в зачатке, а у других – уже много лет, получалось, что разговоры велись вокруг бизнеса.
Как мы тогда шутили: когда делишься яблоками, у кого-то их становится больше, но когда делишься проблемами, их становится меньше. Потому что ты находишь решение.
Первый костяк составляли:
Аркадий Лопухов, конечно. Про него я уже написала выше.
Юрий Логачев – серийный предприниматель. На данный момент он создал пять бизнесов, четыре из которых продал. В то время его компания занималась биометрикой. Напомню, что это 2003 год! До биометрических паспортов оставалось еще лет 15. Юрий и сейчас остается членом клуба.
Сергей Жибрик – владелец завода отопительных приборов в Волжске. Он – друг Аркадия. Сергей приезжал на наши встречи из Волжска, ночевал у него, а утром следующего дня возвращался назад. Сергей остается членом клуба до сих пор. Сегодня «Деловар» посещает целая династия Жибриков – пять человек с такой фамилией и все предприниматели.
Анатолий Белоусов – владелец компании по предпродажной оценке бизнесов. Мы дружим, Анатолий часто помогал клубу, но больше не является его участником.
Джанат Рошанова – предприниматель, которая занимается производством и продажей экологичных игрушек из дерева: бычков, лошадок, и прочих щелкунчиков. Джанат и сейчас член клуба. Одна из ее игрушек стоит передо мной, когда я пишу эти строки, и напоминает времена бурной молодости.
Евгений Огнев – владелец фотостудии, но была ли она в 2003 году, не помню. Прежде, как и Аркадий, он занимался электроникой и был одним из его клиентов. Евгений и сейчас в клубе.
Сергей Сидоренко – он жил в Питере и там занимался недвижимостью, строил и сдавал в аренду офисные помещения. Он нечасто у нас бывал, так как жил в Питере. Кроме того, у него-то как раз уже был действующий клуб ПКСД (Питерский клуб своего дела), кажется, он создал его в 2002 году.
Был среди нас и Сергей Спирин. В то время он занимался обучением азам инвестиций. А сейчас ведет, как мне кажется, самые полезные блоги об инвестициях.
Был Виталий Мануковский и Дмитрий Кравцов, которые в то время создавали бизнес, как и я.
Был Тимур Мамедов – тот самый. Он владел компанией, которая помогала бросить курить. А позже он еще открыл производство в Санкт-Петербурге – производил рекламные магнитики на холодильники.
Это был первый костяк, то есть люди, которые почти не пропускали встречи. А бывало у нас много людей. Приходили чьи-то друзья и партнеры по бизнесу.
Первый «Деловар», который пока не клуб
Наблюдая за нашими встречами, за тем, какие люди к нам приходят, какие проблемы решаются и какие находятся решения, я все время думала «вот же оно». Вот именно то, что я хотела найти в других клубах предпринимателей. Вот именно такое сообщество, которое нужно мне, чтобы создать бизнес. Тут это становилось уже делом времени.
Мне хотелось рассказать об этом другим предпринимателям и тем людям, которые, как и я, только собирались что-то начать. И я рассказывала везде, где могла. Как-то раз я рассказала о встречах знакомому предпринимателю из Ростова-на-Дону Алексею Тихонову. Он тогда, по-моему, занимался книгоиздательством. А сейчас у него известный в городе и уже за его пределами журнал «Рыбацкое счастье».
В то время у меня уже была на портале Subscribe.ru рассылка, в которой я рассказывала о консалтинге и своих проектах.
Алексей стал главным человеком (хотя мне об этом говорили многие люди), который, получив по почте какой-то мой восхищенный рассказ, настоятельно рекомендовал мне открыть рассылку о клубе и начать записывать все эти рассказы.
В 2004 году Анатолий Белоусов зарегистрировал новую рассылку о Московском клубе предпринимателей – «Секреты бизнеса. Предприниматели рассказывают…».
Я не придавала этому значения, но случайно именно это стало новым этапом развития «Деловара».
Рассылка была бесплатной для подписчиков, ее рекламировал и продвигал сам портал Subscribe.ru, я только была автором. А Subscribe.ru зарабатывал тем, что продавал в рассылках (которых на тот момент было уже около миллиона) рекламу.
Я начала рассказывать о наших дружеских встречах. С самого начала у рассылки было три подписчика: Анатолий Белоусов, Алексей Тихонов и Аркадий Лопухов. Спустя месяц их уже было около 2000 человек. К концу года – 5000. И так далее.
До сих пор на встречи могли попасть только наши знакомые. Новых людей всегда кто-то приводил из завсегдатаев.
И тут впервые образовалась ситуация, когда нам стали писать предприниматели, которых никто из нас не знал лично, но они прочитали рассылку и спрашивали, можно ли им присоединиться к нам.
Мы поначалу удивлялись и не знали, как быть. Ну, представьте, вы решили встретиться с двумя друзьями, и тут незнакомый человек спрашивает: «А можно я тоже приду?»
Но мы радовались: чем больше предпринимателей, тем полезнее были наши встречи.
И мы стали разрешать приходить всем желающим.
Тогда мы быстро выросли из ресторана, где встречались чаще всего. Однажды пришло человек двадцать, дискуссия оказалась очень интересной, а официанты и музыка страшно всему этому мешали.
И мы поняли, что нужно искать помещение, где будем встречаться.
Нашли наше первое помещение в театральном центре на Дубровке. Это было через год после теракта, который там произошел.
Оттуда мы переехали в библиотеку. Позже сняли наше первое долгое место – подвал на Ленинском проспекте.
В то время все это были просто дружеские встречи, и мы еще не называли себя клубом.
Но с тех пор мы начали встречаться в отдельном помещении, а не в ресторанах. Места теперь стало много. В нашем первом зале было, наверное, метров 60–70 и вмещалось 60 человек.
Так как помещение оказалось удобнее бронировать на определенный срок вперед, мы решили встречаться каждый второй и четвертый вторники месяца. Так оно и повелось.
Многое изменилось с тех пор. Но почему-то именно второй и четвертый вторники осталось.
Итак, у нас все еще не было по факту клуба, взносов, кассы. Непонятно, кто был членом клуба, а кто нет.
Потом по этой причине мы много разговаривали с Аркадием, какой день правильно считать датой рождения клуба. Сперва я говорила, что придумала клуб году в 2000-м, когда еще не знала Аркадия. Но он парировал, что примерно в 1998-м уже искал помещение для клуба, а до нашей встречи оставалось еще пять лет.
Тогда мы подумали, что днем рождения правильно считать первую официальную встречу, которую уже назвали не просто дружеской встречей, а «встречей клуба». А первая встреча клуба, которую мы так назвали и заранее анонсировали, прошла в начале 2004-й года. Значит, 2004-й?
Но и это не вполне правильно. В 2004-ом клуб еще не сформировался как клуб, и куда оно повернет, во что выльется, отнюдь не стало понятным. Тогда 2005-й? Или вообще 2007-й, когда состоялась первая официальная регистрация?
Но все же мы были знакомы с 2003 года и уже встречались по вторникам в одном и том же месте. К нам даже можно было прийти в гости. Просто мы еще не придумали слово «клуб» и не начали себя так называть.
В конце концов, датой рождения клуба было решено назначить 26 октября 2003 года. Это была единственная дата встречи в 2003 году, которую мы помнили точно. Остальные даты 2003-го мы просто не помнили.
Две аксиомы партнерства и о партнерах в «Деловаре»
Вообще тема партнерства в «Деловаре» – притча во языцех. Если кто-то случайно говорит про партнерство в бизнесе, все немедленно оборачиваются на Аркадия.
Аркадий Лопухов известен как самый ярый противник партнерства в бизнесе, неважно с кем.
И это узнают все, кто вступает в «Деловар», чуть ли не во время первого собеседования. Потому что Аркадий обязательно спрашивает, есть ли партнер, кто он такой и сколько лет вместе. Задает еще 2–3 вопроса в зависимости от ответов на предыдущие.
Далее он прикидывает, сколько времени у людей есть до разрыва партнерства, и сообщает об этом ошарашенному новичку как-то так: «Ну, у вас еще есть пара лет, потом вы разругаетесь и будете делить бизнес. Рекомендую подготовиться уже сейчас».
Человек естественно возражает, что это вообще не про них, потому что они же с 1 класса школы вместе, дружат семьями и ни разу не ссорились.
А спустя срок, обозначенный Аркадием (забегая наперед, скажу, что он очень редко ошибается), на какой-нибудь из встреч клуба подходит к Аркадию тот человек и говорит: «А можно с вами переговорить?» А потом спрашивает: «Как? Откуда вы могли знать? Ладно, но КАК вы, черт возьми, узнали срок и причину разрыва?!»
История эта повторяется в «Деловаре» постоянно.
При этом многие не знают, что у Аркадия было много бизнесов: и больших, и средних, и малых. Иных уже нет, а несколько работают сегодня. И все его бизнесы, начиная с первого, велись только с партнерами.
Аркадий не вел ни одного бизнеса в одиночку.
Особенно люди недоумевают, когда это узнают. Ведь Аркадий афиширует и везде рассказывает, что он – ярый противник партнерства. При этом он часто забывает упомянуть, что у него все бизнесы были и есть только с партнерами.
И люди делают вывод, что раз человек так говорит, то у него самого партнеров точно нет.
Отнюдь. Человек так говорит именно потому, что у него очень богатый опыт работы с партнерами.
«Как же правильно», – спросят меня. Что на самом деле вы думаете?
Как правильно, не знаю, а думается мне так.
Абсолютное большинство партнерств когда-то заканчивается. Вообще заканчивается все – это, вы знаете, еще философ подметил. Так и сказал: «Все пройдет!»
Всегда завидовала тем, кто умеет верить в вечную любовь. Но во всех историях такой любви есть важное ключевое событие: «Умерли в один день». И, добавлю, это произошло чуть раньше, чем любовь прошла, а помидоры завяли.
Именно по той причине, что мы рано умираем, у нас есть иллюзия чего-то вечного: вечной любви или успешного партнерства. Мы не думаем о том, что все успеет закончиться, вероятно, раньше, чем мы умрем. И всегда есть очень небольшая вероятность того, что отношения нас переживут.
Все отношения заканчиваются. Одни – при нашей жизни. А другие тоже бы закончились, просто мы до этого момента не дожили.
В детстве папа читал нам с братом на ночь сказки, которые так и заканчивались: «Они жили долго и счастливо и умерли в один день». Потом он закрывал книгу, уходил из комнаты и гасил свет. А я лежала и долго думала. Ну, «в один день – это понятно. А все же… кто раньше? Ну, ведь первый умер по какой-то причине, а второй, очевидно, от горя, что умер первый?»
Так вот – аксиома № 1: вечных партнерств не бывает. Вечного вообще не бывает: не предусмотрено устройством мира. Но бывает так, что человек умирает раньше, чем заканчивается его партнерство.
И аксиома № 2: вы никогда не построите ничего великого в одиночку. Даже не великого, а просто крупного бизнеса не бывает в одиночку. Бывает, что строит один, и вырастает что-то большое – «Евросеть», «Связной», «А. Коркунов». Но потом 90 % выкупает группа других или несколько групп других. В конечном счете весь большой бизнес принадлежит многим людям, а не одному, и управляется тоже многими.
Если остаться во главе великого дела одному, высока вероятность, что оно потихоньку забуксует, перестанет быть великим, деградирует обратно в средний бизнес, а из него – в малый.
И окажется, что вы вовсе ничего не построили.
ЛЮДИ – вот кто создает и определяет величие.
У Аркадия никогда не было малых бизнесов, если не считать сам «Деловар». Поэтому, конечно, всегда были партнеры.
Но вернемся к «Деловару», потому что у нас – своя партнерская история.
Первая партнерская история для меня, так сказать, первый опыт.
И далеко не первая для Аркадия.
Дело в том, что все начиналось с дружеских встреч и не планировалось как бизнес. Потом, непонятно в какой момент, стало планироваться еще не как бизнес, но уже как некое общее дело.
У каждого из нас было свое дело. А клуб – дело общее, коллективное.
И мне поначалу казалось, что должно быть именно так. Такой вот пионерлагерь, когда все дружно в галстуках и весело делают вместе.
Аркадий на тот момент был немного в стороне от административных вопросов. Он был самым активным членом клуба, всегда готовым за все платить. Но он не был тем человеком, с которым бы я советовалась, как нужно делать. Я не говорила ему свои мысли, он не спрашивал и не знал, что у меня на уме.
А я тихо думала так: Анатолий Белоусов, я, Аркадий, Юрий Логачев, Джанат Рошанова и остальные – мы все партнеры. И когда приходил Евгений Огнев или Тимур Мамедов, тогда еще пришли партнеры.
Причем я полагала, что партнеры мы равные.
Но позже оказалось, что в общественном деле работают всего два человека – Анатолий Белоусов и я. А остальные рады, что работа идет, и готовы давать советы – но и только.
Далее, когда у нас появились первые расходы, оказалось, что далеко не все «партнеры» спешат скидываться. Они долго обсуждают, надо ли скидываться, кто именно так решил и было ли у него право решать. При этом никто не обсуждает, остается он партнером или нет. Конечно, да. Просто надо подумать, буду ли я платить.
Эти разговоры, бесконечные встречи и письма отнимали практически все время. Оказалось, что количество партнеров невероятно тормозит процесс. Оно его уничтожает. Дело не доходит до процесса, потому что у всех пятнадцати человек разные представления о том, что делать и как. Очень долго приходить к единому знаменателю и не всегда получается.
Наступил момент, вероятно, когда надо было поставить вопрос ребром – кто становится партнером, а кто остается друзьями партнеров.
Такой вопрос могли бы задать Аркадий или Юрий Логачев как самые опытные из нас в бизнесе. Но Аркадий самоудалился, только за все платил и писал, что на все согласен. Юрий Логачев тоже не принимал активного участия.
Одним словом, никто такой вопрос не поставил, и все сложилось по-своему.
В какой-то момент я написала «партнерам», что немного не так вижу ситуацию, как она складывается. Мне казалось, что все «партнеры» должны быть задействованы более плотно как в работе, так и в оплатах.
Кто-то мне ответил что-то вроде: «Ну и скатертью дорога, никто же не мешает делать свой клуб так, как ты его видишь». Ответил один, но и остальные не возразили.
В этот момент, выждав, возразит кто-нибудь или нет, из небытия появился Аркадий. Как оказалось, он все внимательно читал. Я думала, что он занимается своим бизнесом, поэтому ему все равно, что произойдет.
Спустя день, он написал в ту рассылку письмо о том, что слова совершенно верные – именно так и нужно сделать. Людмиле надо не доказывать свою точку зрения, а одной идти делать свой клуб. И резюмировал знаменитой цитатой из фильма «Покровские ворота»: «Заметьте! Не я это предложил».
То есть человек, который написал «скатертью дорога», имел в виду, что они могут делать клуб и без меня. Почти сутки я думала, что моя клубная история закончилась. Меня просто из нее нежно убрали.
Я так считала, пока не появилось письмо Аркадия, в котором он разъяснил, что, да, действительно, все могут делать клуб без Людмилы точно так же, как и Людмила может делать клуб без всех.
Кто-то возразил: «Позвольте, но мы же все партнеры?»
На что Аркадий ответил: «Вы – да. Но Людмиле сказали: “Скатертью дорога”. Значит, она не партнер. У вас было время возразить. Но Вы же не возразили? То есть вы ее исключили из состава партнеров. Значит, она имеет полное право делать клуб сама».
Закончилась партнерская эпопея тем, что Анатолий Белоусов взял самоотвод и заявил, что больше участвовать в клубе не будет. Могу только догадываться почему. Впрочем, он жив-здоров, и у него можно уточнить, права ли Людмила, когда строит такие предположения.
У нас с Анатолием видение дела полностью совпадало. Мы оба не планировали строить клуб как бизнес, а видели его как общественное дело, которое Аркадий, шутя, называл «пионерским лагерем».
Но «пионерский лагерь» развалился. Кто-то предложил мне уйти, а Аркадий еще поддал пинка, чтобы не осталось пути назад.
В тот момент, когда стало очевидным, что «пионерский лагерь» развалился, Анатолий ушел. Другого видения клуба, кроме как общественного дела, в котором все друзья и нет никаких конфликтов он, очевидно, не имел. Да и у меня был продолжительный ступор, когда я не очень понимала, как быть дальше.
Но я продолжала работать просто потому, что аренда нашего помещения была оплачена на длительный период и деньги никто бы не вернул.
Я подумала: «Будь что будет. Этот период я дотяну, а там посмотрим».
Когда вспоминаю тот период, все время думаю: «А если все же «пионерский лагерь»?» Когда все – партнеры и делают коллективное дело. Могло бы так сложиться? Бывают ли такие организации с достаточно продолжительным сроком жизни, скажем, лет 10 и больше?
Как именно должно было пойти дело в тот момент, когда мы начали ссориться и видеть дальнейшие пути по-разному?
Или такой конец был предрешен?
История оставила вопрос открытым – мы пошли другим путем.
Конец «пионерского лагеря». Начало бизнеса
Встречи клуба продолжались без перерывов и точно по графику.
Расходы за клуб нес один Аркадий. Взносов еще не было, и для всех клуб оставался бесплатным.
Все время росло количество подписчиков нашей рассылки «Секреты бизнеса. Предприниматели рассказывают…», начатой в 2004 году. К 2005 году на нас подписалось уже около 10 000 постоянных читателей. Все больше предпринимателей узнавали о клубе и приходили на встречи.
Встречи мы анонсировали заранее и всегда обсуждали интересные темы. В один прекрасный день Аркадий немного опоздал на встречу, а когда пришел, свободных мест не осталось. Зал оказался набит с горочкой – все 60 мест были заняты.
На той встрече мы подумали, что раз люди приходят, им наши встречи полезны. Причем люди все работоспособные, не инвалиды. А раз им полезно, то они будут готовы оплатить некую сумму, чтобы, по крайней мере, оплачивал аренду зала не один Аркадий.
И Аркадий озвучил наши мысли. Мол, есть предложение скинуться и арендовать помещение побольше, чтобы всем хватало места.
Внезапно весь наш «клуб», все 60 человек, как ветром сдуло. Снова остался только первоначальный состав.
Нам удалось поймать на выходе рыжего пацана. Он ходил на все встречи уже давно, поэтому мы помнили его в лицо. Аркадий его спросил: «Я разве предложил что-то плохое? Вот ты же ходишь на встречи? Значит, тебе полезно? Если бы не было полезно, ты бы не ходил. А пользу же можно оплатить?»
Речь шла о совсем смешной сумме, ну, может, 100 долларах США в год. Мы тогда думали критериями «хотя бы зал отбить», а даже не критериями «отбивать расходы», не говоря уже о критериях «получать прибыль». До такого мы и теперь не дожили. Нет у клуба такой приоритетной цели. Приоритетная цель – получать прибыль в основном бизнесе, а не в клубе как бизнесе.
Аркадий предложил пацану скинуться, чтобы оплатить расходы.
«Я что, дурак?» – ответил рыжий и ушел навсегда. Больше я ни разу в жизни его не видела, хотя до того момента он не пропускал ни одной встречи.
Тем самым он положил конец, раз и навсегда, нашим инвестициям в «Деловар».
Я думаю о том, что бывают люди, встреча с которыми оставляет негативный осадок. Он мог ответить более нейтрально, например: «Я пока не готов платить». Но он сказал: «Я что, дурак?», показывая, что надо быть дураком, чтобы платить за клуб.
Но удивительным образом ты потом благодаришь жизнь за встречу с такими людьми и их формулировки. Если бы он ответил нежнее, возможно, мы не стали бы ничего менять или сделали бы это позже. Эти люди, сами того не осознавая, зрят в корень, указывают верный путь и мотивируют на великие дела.
После этого Аркадий поставил вопрос ребром: мы должны делать клуб, в котором будем партнерами 50 на 50, а все участники, которым полезно, превратятся в клиентов и будут оплачивать взнос. А если никому не полезно, тогда мы не будем больше это делать.
«Конечно, клуб – это не бизнес. Он не имеет потенциала стать таким бизнесом, чтобы по отдаче конкурировать с любым другим моим бизнесом, – говорил Аркадий. – Но должна быть точка отсчета у нас и понимание, что мы делаем и зачем. Я знаю, как строится бизнес, я это умею. Когда дело касается бизнеса, я знаю, как ставить цели и как их достигать. Я начинаю понимать всю схему. А общественных дел я не строил, мне такая схема непонятна: мне категорически не понятна никакая структура, в которой головное управление может меняться общим решением. Значит, мы можем строить клуб как бизнес и исходить из того что это бизнес».
У меня и не оставалось другого выбора. Содержать «пионерский лагерь», который всегда оплачивал Аркадий, мне бы не хватило денег.
Кроме того, примерно в то же самое время сложилась такая ситуация, что работа в клубе требовала у меня 6–8 часовой рабочий день, но денег она не приносила никаких. Я бы физически не успела, кроме этой работы, взять еще и консалтинговый проект, который бы меня кормил.
Нужно было выбирать: или я буду делать клуб, но тогда мне не на что жить.
Или буду по-прежнему заниматься консалтингом и готовить свой бизнес, в который потом уйду. Но тогда у меня не остается времени на клуб.
Мне не хотелось бросать клуб. Мне невероятно нравилось делать то, что нужно людям. Я никогда раньше не ощущала так своей полезности, как в этом деле.
В консалтинге у меня бывали очень большие победы и вдохновения. Они даже теперь иногда поддерживают, когда вспоминаешь их в трудную минуту. Смогла же! Значит, и теперь смогу.
Но всему этому радовалась только я сама, и иногда – руководитель фирмы. Но и только.
А сейчас приходили и писали многие люди. Говорили о своих достижениях, которые произошли благодаря клубу. У людей просто жизни менялись целиком и к лучшему. А я удивлялась: ведь что такое клуб на тот момент? То ли еще будет!
Это дело вдохновляло, давало азарт, бросить его было уже невозможно.
И вариант, предложенный Аркадием, показался выходом. То есть можно делать клуб не как социальную организацию, а как бизнес. «Который, по крайней мере, тебя будет кормить, раз уж ты вкладываешь в него свое время», – говорил Аркадий.
