Kitobni o'qish: «Тропинка»

Предисловие от автора

Я не знаю, может быть автору не совсем прилично писать о себе и своих стихах. Но мне очень хочется сказать вам, мои дорогие, хотя бы несколько слов, чтобы мы стали немножко ближе друг другу.

Поэт я непрофессиональный и понимаю, что мои стихи небезупречны. Но они искренни. Они пришли ко мне неожиданно, как искры от костра душевной боли, которую мне пришлось пережить, и первым (если не считать нескольких юношеских, включенных в этот сборник) было – «Я придумала все…», а потом, как капли дождя, они же помогли мне погасить этот костер.

Они пришли и ушли. Я перестала писать. Может быть, пока. Не знаю. Мой любимый поэт, Надежда Александровна Мирошниченко однажды пожелала мне: «Дай Бог тебе всего, чего достоин в жизни художник, кроме той боли, без которой творчество и невозможно». Душа моя тиха и спокойна, теперь в ней мир и лад. Но этот лад наступил именно потому, что в борьбе с тоской и отчаянием, связанным с крушением семейной лодки о взаимное непонимание, в моей жизни произошло главное – я поняла, что больше никогда не буду одинока, ибо Бог всегда со мной; поняла, что он и строг и справедлив; поняла, что необходимо искать пути преодоления даже тех испытаний, которые кажутся непосильными, – в этом, собственно, и заключается взросление человека. Поняла, что свобода выбора – прощать или ненавидеть – не фикция, и поняла, что выбор этот вовсе не прост, но возможен. А еще поняла, что любовь – это не выдумка романтиков, а реальная и могучая сила, помогающая этот выбор сделать.

Я осознала ценность и самодостаточность собственной личности и перестала сожалеть о том, что ушло из моей жизни (и ушло ли?). И теперь учусь быть благодарной за то, что в ней есть, видеть и ценить то новое, что в ней появляется. Глупо пенять на судьбу или предъявлять ей претензии. Ведь, как сказал мудрец, пока жизнь нам не нравится – она проходит.

К пониманию того, что эти простые и вечные истины применимы и к моей собственной жизни, пришлось идти долго и мучительно, понадобилось много времени, душевных сил и – эти стихи.

Писала о своих чувствах, вернее, они сами выливались в такой форме, иногда неожиданно для меня. Я не ставила своей целью их печатное издание. Несмотря на большой опыт сценических выступлений в певческих ансамблях, публичность меня всегда смущала, до сих пор мне трудно читать свои стихи для слушателей. Но я знаю, что очень многим женщинам пришлось, приходится и еще придется пережить то же, что и мне – разлад, развод, разлуку с любимым. Я знаю, насколько это тяжело и больно, сколько слез и сердечных мук порой стоит за женской улыбкой. И если мои стихи кому-то помогут пережить это нелегкое испытание, буду считать, что не зря затеяла эти хлопоты.

Я этой боли никому не желаю – пусть жизнь ваша складывается как можно благополучнее. Но если уж произошло – верьте, это переносимо, даже если иногда кажется, что нет. И чем больше душевных сил обе стороны затрачивают на то, чтобы не возненавидеть, не отомстить, не уничтожить безоглядно, а понять, простить, сохранить все, что возможно, тем светлее будет ваше (уже не общее, но все-таки…) завтра. И душа не почернеет, как головешка, и прошлое не будет казаться потерянным, а будущее – невозможным.

В жизни очень много радости – щедрой, каждодневной. Я искала её – и нашла. И вам желаю того же. Пусть мой опыт в чём-то поможет вам. Ведь каждый человек талантлив. Может быть, к кому-то вместо стихов придет живопись или вышивание, моделирование или пение, цветоводство-огородничество или шитье-вязанье – жизнь длинна и многоцветна, и в ней множество чудесных граней.

А ещё в ней есть наши дети. И уж они-то заслуживают всех усилий, какие мы только способны совершить.

Мужчинам, я думаю, тоже не лишним будет заглянуть в мир женской души. Может быть это поможет лучше понять и поберечь от лишних переживаний и волнений свою родную и близкую половинку (четвертинку, осьмушку…) Мы разные, конечно, но не настолько же, чтобы совсем не жалеть друг друга.

Я благодарю Бога за каждую встречу, которая произошла на этом пути. А встретила я множество замечательных людей. Я благодарна им за уроки, которые они мне давали: уроки душевной искренности и открытости, обязательности и добросовестности, умения терпеть, прощать, и верить – в Бога, в любовь, в себя, в жизнь.

Спасибо всем.

Людмила Чебыкина

Стихи и нынче читают.

Еще как, оказывается, читают!

Стихи и нынче пишут.

Еще как пишут!

Всегда захватывает дух, и я не перестаю удивляться щедрости слова, когда сталкиваюсь с хорошей поэзией (и литературой вообще). И всегда оторопь: ну вот же, рядом, живут люди, которые слышат то, что ты слышишь, видят, чувствуют то же. И у них получилось лучше рассказать о том, о чем ты не смог.

Не хочу говорить банальных и тупых слов о том, что «в литературу настоящие писатели входят, широко распахнув двери…» Чушь! В литературу входят по-разному. Между прочим, многие «вошедшие» на самом деле вошли и… прошлись по литературе в грубых ботинках. Прямиком к кассе. Или вообще неизвестно зачем. Но не о них разговор. Просто хочу представить читателям творчество Людмилы Чебыкиной..

Людмила Чебыкина живет в Эжве, работает на «Сыктывкарском лесопромышленном комплексе». Это замечательный, в полной мере состоявшийся поэт, которому надо просто выпускать книжку. Уверяю вас: книжка эта займет достойное место в современной русской литературе.

Читая её подборку стихов (довольно большого объема), я, кажется, начал понимать причину идиотских споров критиков о том, принимать или не принимать в полной мере такое явление, как «женская» литература. Если «женская» литература – это произведения Ольги Фокиной, Надежды Мирошниченко, Людмилы Чебыкиной, тогда «Анна Снегина» – это тоже «женская» литература.

Стихи Людмилы вместили в себя не знакомство с миром – здесь слишком много уже «проглоченной» боли, опыта, надежд; стихи Чебыкиной – это уже мир, вмещенный в личный и национальный опыт. Я себе с трудом представляю одинокие духовные труды щедрого сердца этой женщины, которая где-то в индустриальной и стандартизированной Эжве не утонула в цинизме современного массового мироощущения, а выжила и сохранила душу. Уже за одно это она заслужила цветы от поклонников. Но нет же – она одаривает нас светлыми и горькими, как чабрец, цветами своих стихов.

Знакомьтесь.

Григорий Спичак

* * *

Эх, работа моя – суета, маета!

День – до вечера, ночь – до рассвета.

И нигде не легко!

Голова ещё та –

То ли техника, то ли поэта?

Ночь приходит, стихами звеня в полусне.

Днем – объекты, подрядчики, сметы…

Для обоих работы хватает вполне –

И для техника, и для поэта.

Но:

то техник зевает к труду не готов

(вот бессонницы творческой мета!).

То, устав от забот, не дождавшись стихов,

Засыпает душа у поэта.

Что же выбрать? Которое дело – моё?

Чем закончится круговерть эта,

Если тело – одно, и оно устаёт

И у техника, и у поэта?

Но однажды я этот кроссворд разрешу,

Не оставлю вопрос без ответа,

И кого-то я точно в себе придушу!

…Только – техника или поэта?

СЕНТЯБРЬ

Забытая, детская ласковость ветра,

Пустые качели, осенние кроны…

Прощальная грусть промелькнувшего лета

Легко, ненавязчиво за сердце тронет.

Рассветная свежесть осенних бульваров

И сизая дымка над старой Одессой.

То кажешься вдруг себе мудрой и старой,

То снова впадаешь в недавнее детство.

Все строго и чисто в душе и в природе

(Я щедрость ее лишь теперь замечаю).

Но все-таки что-то незримо уходит.

Торжественно чувство спокойной печали.

* * *

Протяни мне ладонь,

дай напиться с ладони.

Не оставь, не покинь,

не предай, не уйди!

Слышишь, спят под окном

наши быстрые кони?

Протяни мне ладонь—

и к рассвету веди.

В ясном свете травы,

в сладком запахе осени

Я губами к ладоням

твоим припадаю.

Все забыли о нас,

даже кони нас бросили.

Не бывает же так!

Неужели бывает?

Все забыть.

Убежать,

ускакать!

Дай мне вырваться!

Улететь, растворяясь

в малиновом звоне.

Ты – тепло,

ты – надежда,

ты – все, что не высказать.

Протяни мне ладонь.

Дай напиться с ладони.

* * *

Пустые слова – как разбитые стекла.

И вдребезги все, что я наживала.

Я знаю: когда-то погаснут все окна,

Мой поезд уйдет без меня от вокзала.

Однажды проснусь, вся покрытая инеем

Несделанных дел, ожиданий и скорби.

Я знаю – когда-то умрут мои крылья,

Мне спину и плечи тяжестью сгорбив.

Нельзя ничего совершить безнаказанно.

Время свершит справедливый суд свой.

Знаю – когда-то я буду наказана

Бессильной мудростью

за безрассудство.

Я знаю – в старость уйду как в небыль,

В края безмолвия и печали…

Пока ж не выцвело мое небо —

Не чувствую тяжести за плечами.

* * *

Я придумала все: и любовь и слова,

Радость будничных встреч, о любимом заботу…

А реально одно – за спиною молва,

И обычный ответ:

– Ты куда?

– На работу.

Я придумала все: рук твоих сладкий плен,

Нежный шепот ночей, породняющий души.

А реально одно – боль и горечь измен.

Ты спокоен и сух.

И ко мне равнодушен.

Как же быть – не мила.

И от любящих рук,

От домашней заботы, набившей оскому:

– Я на пару минут, у меня есть дела…

И – на сколько ночей? – ты уходишь из дома.

01.1995

МОЛИТВА

Господи, пути твои неисповедимы. Прости меня, Господи!

Ты дал мне судьбу,

но не дал прощенья.

Тащу на горбу

все свои прегрешенья.

Овечка – без страха,

но не без упрека,.

Подбитая птаха,

я так одинока.

Господи, воззвах к Тебе, услышь мя, Господи!

Я женщина – или

огонь твой небесный?

Ну дай же мне силы

хоть вылиться песней.

Что ж сердца так много,

а голоса мало?

О, дай мне подмогу,

к Тебе я воззвала!

Господи, спаси и помилуй грешную рабу твою!

Скажи мне – где суть,

укажи на дорогу.

Потом отнесут,

но наверно не к Богу.

Пока я живу –

я твой промысел, Боже!

Дорога во тьму,

но твой свет все дороже!

Прости меня, Господи!

* * *

Я нарисую мелом ровный круг.

Войду в него – и выключу все звуки.

В нем не найдут меня ни враг, ни друг.

В нем не нужны мне ни глаза, ни руки.

Останется за кругом суета

Всех мелких дел, необходимых телу.

Понять смогу, наверно, только там —

Туда ли я иду, куда хотела.

Я ухожу на время. Мне пора,

Не думая, подставить душу свету,

Который может исцелить от ран,

И силы дать пройти дорогу эту.

Уйдет тоска, останется печаль

(Тишайшая, но верная подруга).

И я пойму, чего же мне так жаль,

И незаметно вышагну из круга.

Вновь закручусь как белка в колесе,

И буду браться за любое дело,

И в радость будут мне заботы все,

И может быть, приду, куда хотела.

П Р О Щ А Н И Е

1

Отпусти меня, отпусти!

Взглядом спину перекрести

И забудь, что жила на свете.

Твой путь – ясен, а мой путь – светел.

Не могу я так, извини.

Не зови меня.

Не мани

В омут глаз, где не знаю броду.

Всех грехов совершенных ложь,

Всех стихов завершенных дрожь

Я отдам за свою свободу.

Если снова к тебе приду —

Пропаду в тебе.

Упаду

Как в болото с водой стоячей

И, слепая, не стану зрячей.

Не хочу уже. Не пойду

За тобой.

Но…

2

Мой!

В памяти,

В слов замети.

Мой неженка:

В сон – бешенным,

В явь – каменным,

В кровь – пламенем,

В дней карусель —

Мой! – кожей всей!

Нет!

Отдаю

Любовь свою:

Нате – берите

Мою обитель —

Дарю!

Для всех!

За твой успех,

За дар такой

Плачу тоской:

Ты —

непокой

мой

навеки!

Пусть спят веки,

Пусть ткут руки

Холст разлуки.

За сей дверцей,

Здесь,

в сердце,

Мой!

3

Ладно. Все.

Но в последний раз

Дай, взгляну на сиротство глаз.

Да, в последний —

иди, владей.

Будь счастливейшим из людей.

Царствуй.

Властвуй и покорись!

Но случайно не оглянись,

Ибо сзади

(но только злей):

– Будь! Счастливейшим! Из людей!

* * *

Андрею

Я не стану знаменитой –

Ни певицей, ни поэтом.

Я – клубочек пестрых ниток,

Что катается по свету.

То стрелой летит клубочек,

То закрутится на месте.

Я сотку тебе платочек —

Подари его невесте.

Яркие сплетутся нитки!

Только вот через рядочки

Памятью о самых близких —

Узелочки, узелочки.

То ли быстро, то ли плавно,

Эй, катись, забудь, что было!

Я сегодня самый главный

Узелочек разрубила.

Твой.

* * *

Третья зима насыпает снег.

Третья зима.

Я ведь сама крикнула – нет!

Помню, сама.

Жарко дышало лето в окно.

Все не сбылось.

Было тебе уже все – все равно.

Сердце рвалось.

Не было солнца и не было дня.

И не помочь.

Перед глазами плыла у меня

Черная ночь.

…Все отболело, все отошло.

Время спешит.

Льдом затянуло, снежком занесло

Раны души.

Так почему ж через тысячу дней —

Тысячу лет! –

Я вспоминаю больней и больней

Горькое "нет"?

О С Е Н Ь

То рыжим огнем березняк приворожит,

То синим дождем пригорюнится небо,

И я понимаю – нет места дороже

Вот этой земли, где живу неумело.

Высокие ели темны, но не строги.

Засыпаны золотом черные плесы.

В прозрачных лесах золотые дороги

Мне ласково стелет медовая осень.

О, вещее таинство преображенья —

Святая наука для непосвященных!

В нем только сияние и приближенье

К высокому небу, где нет обреченных.

Вот здесь, вдалеке от проблем и правительств

В спокойствии тихого праздника цвета

Подумаю только: "Березы, святитесь!

Я счастлива тем, что увидела это".

* * *

Я смягчила шуткой и смешком

Слишком прямо заданный вопрос,

А потом пошла домой пешком,

И никто моих не видел слёз.

Мне одной – и плакать, и платить.

Некому утешить и помочь.

Днем легко смеяться и шутить,

А потом опять приходит ночь.

Затихает гулкий шум дневной,

Замирают стрелки на часах.

Я плачу за радость сединой

В крашенных коротких волосах.

УТРО ОБИЖЕННОЙ ЖЕНЩИНЫ

День начинается угрюмый и больной.

Окно мне кажется больничною стеной.

Не хочется ни спать и ни вставать.

Лежать бы молча – глаз не открывать.

Не хочется ни есть,

ни пить,

ни петь,

Ни белой птицей по небу лететь.

Под серым небом с плесенью дождя

В себе ищу – себя.

Кто высосал все краски из травы?

Кто небо сил лишил и синевы?

Кто мне сказал, что я живу не так?

Наверно – враг.

А может все же встать —

назло врагу?

И доказать себе, что я – могу.

Могу! – и жить, и петь, и говорить,

Свою квартирку светом озарить.

Чего уж проще – руку протяни,

Глаза открой и песню затяни,

Да, и посуду вымой заодно…

Пожалуй, встану.

Вымою окно.

АХМАТОВОЙ

Как странно, как дико:

цвела повилика,

И плавали пчелы над нею в саду,

и ИМЯ звенело как счастья улика,

А я не увидела светлого лика,