Kitobni o'qish: «Ведьма в академии магии. Пески времени»

Глава 1: Утро вечера

Пожелтевшие листья срывались с деревьев, хрустели под ногами, словно снежный наст. Укутав шею теплым шарфом по самый нос, спрятав подмерзающие руки в карманы плаща, я медленно брела через парковую аллею к воротам академии.

На самом деле идти никуда не хотелось. Настроение соответствовало погоде, то есть было паршивым. Но и в комнате прятаться уже не осталось сил. Допрос, начатый вчера соседками, продолжился и утром, но я не желала им ничего рассказывать.

Мне вообще говорить не хотелось. Ни с кем. Спрятавшись под одеялом вечером, я думала, что утром станет легче, а в голове прояснится, но нет. Как и вчера, я по-прежнему не знала, что делать, а единственным моим желанием было сбежать.

– Тиана Бейн, ты станешь моей женой?

– А сколько вам лет?

Это все, что я смогла прошептать. В голове моей не было ни единой мысли, настолько я оказалась поражена услышанным. Испуганно смотрела в пожелтевшие глаза ведьмака и не понимала: он точно задал этот вопрос именно мне? Наверное, точно. Ведь в столовой академии больше никого не было.

– Много, – усмехнулся Барсвиль, успокаивающе поглаживая мои ладони. – Так что насчет твоего ответа?

Неожиданно для себя я стремительно поднялась на ноги. Покачнулась, но устояла. Для этого пришлось как следует вцепиться в стол.

Вино оказалось и вправду легким – в этом директор ведьмовской академии не соврал, потому как выпивалось оно очень легко, но при этом имело двойное дно! Точнее, это у меня перед глазами неожиданно задвоилось…

– Знаете, а ведь поздно уже, – вспомнила я, глянув на темную ночь за окнами.

Окон на противоположной стене было то ли пять, то ли шесть, хотя раньше их такого количества в столовой я не замечала.

– В общем, поздно уже, – протараторила я, высвобождая ладонь из теплого плена чужих пальцев. – Меня девчонки там, наверное, потеряли. Всего вам доброго и спасибо за ужин.

К большим двустворчатым дверям я ринулась как метлой огретая, напрочь забыв о том, что в такое время они по обыкновению закрыты.

– Тиана, не…

– Djeneiro! – почти выкрикнула я и повторно дернула ручку на себя.

Замок совершенно точно щелкнул – наговор сработал, но дверь почему-то по-прежнему не открывалась.

– От себя, – толкнул несчастную створку поравнявшийся со мной ведьмак.

– Спасибо, – пролепетала я, не зная, куда спрятать глаза. – Ну я пошла.

В темную лунную ночь из главного корпуса академии я просто сбегала, так ни разу и не оглянувшись. И это хорошо, что госпожа Кельт еще не успела запереть двери женского общежития. К ней в комендантскую я ворвалась запыхавшимся ураганом.

– А можно мне… фу-у-ух… постельное белье?

– Что? Не помирились, горе ты мое луковое? – поинтересовалась она с тяжелым вздохом. – Первая любовь… она всегда такая – сложная. Впрочем, вторая тоже ничем не отличается. Иди уже, сама принесу.

И она принесла. Пока я стелила себе постель, девочки осторожно пытались вызнать, что случилось. Даже отвара мне предлагали успокаивающего. А я сама не знала, что случилось. Вроде и хорошо все, даже замечательно, радоваться должна, но почему-то страшно очень. Так страшно, что сердце колотится.

Я даже к ведьме-знахарке сходить хотела, но что я ей скажу? То-то и оно, что причин для страха как бы и нет, а сам страх – есть. Да такой, словно плохое что-то случится. Вот прямо сейчас.

Добравшись до ворот, я поздоровалась с орком-привратником. С тех пор, как защиту академии усилили, ему было поручено опрашивать студентов, во сколько те планируют вернуться из города.

Я намеревалась провести вне академии весь этот день, чтобы вновь не отвечать на неудобные вопросы. Да и не видела я толком прилегающий к академии городок. Родители редко брали меня с собой, все чаще оставляя дома с малышней, так что как следует рассмотреть хоть какой-нибудь город мне хотелось очень даже. Они ведь совсем не походили на деревни с их двух- или трехэтажными домами, лавками на каждом шагу и фонарными столбами, что освещали улицы.

Но перво-наперво я искала почту. Письмо родителям можно было отправить прямо из академии: госпожа Кельт каждое утро передавала конверты в город, но мне показываться ей на глаза после вчерашнего было просто-напросто стыдно.

В своем письме, написанном на скорую руку, я, как и прежде, рассказывала о занятиях и преподавателях, старательно избегая упоминаний о директоре ведьмовской академии.

Казалось, если напишу о нем хоть строчку, родители сразу поймут, что дело нечисто. Что их дочка влюбилась по самые уши и теперь не ведает, что с этим делать.

А еще в своем письме я просила выслать мне немного денег. Я могла обойтись и без повседневного платья, но без теплых чулок в холода было совсем никак. Как и без сменного белья: все мои немногочисленные пожитки сгорели при пожаре.

– Вам в следующее здание, – ответила мне милая женщина в красивой темно-синей меховой курточке поверх теплого платья с кринолином.

Поблагодарив ее, я пошла дальше по тротуару. Как и дорога, он был вымощен серым камнем. Мимо проезжали кареты, редко – всадники. Один раз между тяжелых туч даже пролетел желтый дракон, бросив на улицу и дома внушительную тень, отчего на миг стало совсем темно.

Страх не отпускал. Отвлекая себя разными думами, я шла все медленнее, а у почты совсем остановилась.

Просить денег у родителей с моей стороны было просто эгоистично. Расходов с младшими у них и так было много: они росли как на дрожжах и изнашивали вещи и обувь до состояния тряпок.

На каждый сезон родителям приходилось им что-то покупать. Чтобы свести концы с концами, отец редко бывал дома, пропадая либо в кузнице, либо на охоте. Мать сама занималась огородом, делала заготовки, а теперь и скотина осталась на ней, и малышня.

Это я, как старшая, должна была им помогать, денег высылать. А я не то что их – себя обеспечить не могла.

А ведь ведьма – это в первую очередь всегда стабильный и при этом щедрый заработок – нам так почти на каждом занятии говорили. Даже если я отучусь всего год и пройду только общий курс, все равно получу диплом, по которому смогу дежурной ведьмой в какой-нибудь деревеньке работать, как бабушка Аглонья.

Вспомнив про бабушку Аглонью, чей дар получила, я внезапно вспомнила и про ее часы, что висели у меня на шее. Серебряные, их наверняка можно было продать. Тогда бы я купила себе все необходимое и, наверное, даже родителям смогла бы денег отослать.

А если они очень ценные, может, и на мелкие расходы что-то осталось бы. Большего и не надо. В академии кормили хорошо, крыша над головой имелась, теплый плащ и сапоги выдавали.

Конечно, часы было жалко, но ведь жили же другие студенты как-то без них. Да и не только студенты. У того же Барсвиля я таких часов не замечала.

Настроение вмиг поднялось. Повеселев оттого, что наконец нашла выход, я хотела спросить у кого-нибудь из прохожих, где поблизости можно отыскать скупщика. Даже часы из-за ворота достала, боясь передумать, но, взглянув на их циферблат, мгновенно похолодела.

На этот раз единственная стрелка в форме метлы указывала на смертельную опасность. Рядом остановилась черная карета, но, застыв, я даже не обратила на нее внимания.

До тех пор, пока меня в эту карету не затащили.

Глава 2: Зависть

– Удивлена? – ухмыльнувшись, поинтересовался Пелин, прежде откинув глубокий капюшон черного плаща.

Я тут же ринулась к дверце, собираясь покинуть экипаж прямо на ходу, но, больно схватив за плечо, старшекурсник резко бросил меня обратно на скамейку.

– Да не рыпайся, хуже будет. Мы здесь недалеко прокатимся. – Он зажег на ладони внушительный огонек, явно демонстрируя мне свои намерения.

– Куда прокатимся? – едва дыша, прошептала я.

От нахлынувшего ужаса у меня ком встал в горле. Сердце колотилось все сильнее, а я до побелевших костяшек сжимала бабушкины часы.

Глянув на них – стрелка зашкаливала, – я предприняла еще одну попытку сбежать. Кинувшись на парня, как следует врезала ему той рукой, которой сжимала часы, но меня снова откинуло от него и отбросило в противоположную стенку кареты.

На этот раз Пелин и вправду воспользовался магией.

Ударившись и спиной, и затылком, я тихо застонала. На миг на меня обрушилась полная темнота. Но, ничего не видя, я все равно попыталась подняться.

– Ну ты и упрямая! Губу мне разбила, стерва, – зло выплюнул ведьмак, а меня схватили за горло, плотно прижимая к стенке экипажа, практически вдавливая в нее.

Только ничью руку на своей шее я не нашла. Распахнув веки, с трудом дыша, я попыталась сконцентрировать взгляд. Получалось плохо: перед глазами то и дело мельтешили темные мушки, однако зло улыбающегося парня мне рассмотреть удалось.

По его подбородку тонкой струйкой сочилась кровь.

– Успокоилась? – поинтересовался он и сплюнул прямо на пол кареты.

– Зачем я тебе? Что я тебе сделала?! – Паника накрывала, но я старалась придумать, как выбраться.

Мне ведь никто не поможет. Совсем. В город я ушла одна, у привратника отпросилась до вечера. Никто не станет искать меня прямо сейчас.

– Ты НЕ сделала то, что от тебя требовалось. Хотя нет, кое с чем ты все-таки справилась. У тебя удивительная способность влипать в неприятности, – произнес он с необъяснимым восхищением, но я вообще не понимала, о чем он. – Кладбище, ведьмочка. Это я отправил вас с Калем на кладбище. Жаль, что эти дуры Ваэрти попались. Впрочем, я все равно успел забрать «Фиолетовый рубин» из кабинета директора.

– Так это был ты! – поразилась я. – Но как ты узнал? Ты…

– Про артефакт мне рассказал Каль. И про то, что ты хочешь отказаться от своего дара, тоже. И вот мы здесь, – развел он руки в стороны, будто обрисовывая границы кареты. – Мне нужна твоя магия, тебе – избавление от нее.

– Но я уже передумала. Я хочу быть ведьмой!

Неприятная улыбка окрасила его губы, зрачки вытянулись в тонкие линии, обрамляемые яркой желтизной. Я ощущала опасность от ведьмака. Все во мне кричало держаться от него как можно дальше.

– Но я-то не передумал, – усмехнулся он довольно. – Ты сильная ведьма. Твой дар сделает меня на порядок сильнее.

– Да какая же я сильная ведьма? Я вообще своим даром управлять не умею! – Я едва не плакала, но из моих глаз не выкатилось ни слезинки.

Пелин точно не увидит моих слез! Да я костьми лягу, но не дам забрать у себя силу!

– Зато я умею. И перестань лгать. Слабая ведьма не может сопротивляться игре в «Котел», а ты до последнего в своем уме оставалась.

– Да зачем же тебе моя сила? Вы с Калем и так одни из самых сильных ведьмаков в пятых землях!

– Вот именно, ведьмочка. Мы с Калем. А я не хочу с Калем. Я хочу быть сильнее него, – с ненавистью прошипел ведьмак, а я поразилась безумному блеску в его глазах.

Он словно был одержим.

Холодок пробежал у меня по спине. Быстро глянув в небольшое окошко, я поняла, что мы выезжаем за пределы города. Дома закончились, и теперь виднелись только высокие деревья, теряющие свою листву от каждого дуновения ветра. Карета то и дело подпрыгивала на ухабах.

А Пелин с яростью продолжал:

– Это ведь несправедливо, что при одинаковом уровне ведьмачьего дара именно он унаследует и титул нашего отца, и его земли! Он унаследует все только потому, что его мать аристократка и сумела вовремя выскочить замуж, а я родился бастардом! Почему из-за чужих ошибок я должен быть вторым? Я старший сын своего отца!

– Конечно, это несправедливо, – поддакнула я, помня, что с сумасшедшими лучше во всем соглашаться.

Нет, мне были понятны обиды старшекурсника. Я и сама совсем недавно сетовала на то, что мои однокурсники оказались подготовлены к учебе в академии, а я нет. Но такова жизнь. Судьба дает нам приглашение, и только от нас зависит, как мы им распорядимся. Я это поняла.

Да, мне приходилось заниматься больше других. Да, я каждый день узнавала что-то новое – мелочи, о которых остальные давно знали, но глупо жалеть о том, чего уже не исправить. Нужно либо лететь на метле вперед, либо никогда не брать ее в руки.

– Поэтому мне и нужен твой дар. Когда я стану сильнее Каля, отцу придется назвать меня своим наследником. Ему придется со мной считаться.

– Но если тебе нужна моя магия, зачем ты хотел меня убить?

– Убить? Ты слишком высокого о себе мнения, – усмехнулся он криво. – Я лишь хотел тебя напугать, чтобы ты быстрее приняла правильное решение. Но ты на редкость упряма.

– Мертвецы, вампир, пожар, проклятье страсти – это все ты один?

– Ну нет, вампир восстал не из-за меня. Я не такой идиот, чтобы поить высохший скелет своей кровью. Мертвецы – да. По-другому преподавателей было не отвлечь. Небольшой дар некроманта позволяет мне поднимать их и управлять. Он достался мне от матери вместе с одним голубым глазом – вот и все мое наследство, – произнес он будто с презрением к самому себе. – Пожар – тоже я. Я ведь прекрасно знал о вашей вылазке от Каля, так что был осведомлен о том, что тебя не будет в комнате.

– А проклятье страсти? Я чуть не умерла! – возмутилась я, на время забыв о страхе.

– От страсти еще никто не умирал, ведьмочка. Каль легко решил бы твою проблему, приди ты к нему в ту ночь. Он даже нашел бы, где тебе пожить: у него есть квартира в городе.

– И денег мне заодно отсыпал бы. За проведенную ночь, – произнесла я со злым смешком.

– Какие же вы все-таки ведьмы дуры. Он ведь одержим тобой, разве ты не видишь? Еще немного, и мой брат будет готов жениться на тебе, лишь залезть под твою юбку, что совсем не понравится нашему отцу. Он будет разочарован в своем наследнике и, возможно, даже отлучит его от семьи. По крайней мере, меня устроил бы подобный исход.

– Знаешь, а ты мерзкий, – все-таки не выдержала я, на что Пелин лишь расхохотался.

Он хохотал долго, заливисто, а я все больше убеждалась в его безумстве.

Однако у меня оставался последний вопрос:

– Отпечаток тоже ты выкрал?

Смех оборвался мгновенно.

– Конечно, ведьмочка. Я должен был перестраховаться. Только он мне не принадлежал.

– А… – я хотела спросить, кому тогда он принадлежал, но ведьмак оборвал меня резким:

– Все. Разговоры закончены. Приехали, выходи.

Путы с моей шеи пропали в тот же миг. Спина затекла, мелкая дрожь охватывала руки и ноги. Я не знала, что буду делать, но сдаваться вот так просто не собиралась. Именно поэтому и медлила, неспешно выбираясь из экипажа посреди пустыря. Пшеничное поле, свинцовое небо и шумный лес – вот и все, что нас окружало.

Даже дороги не оказалось. Меня здесь никто не найдет.

Но нас ведь здесь было не двое!

– Помогите! Он хочет меня убить! – ринулась я к кучеру, что сидел на козлах и управлял двойкой лошадей.

Да только, прильнув к его плащу, я сразу от него и отпрянула. Замотанный в старый шарф, из-под широкополой черной шляпы на меня смотрел самый настоящий мертвец с темными провалами вместо глаз.

В глазницах его сиял тусклый зеленоватый свет.

– Он тебя не спасет. А вот разорвать, сожрать тебя может очень даже. Если я ему прикажу, – усмехнулся ведьмак. – А я прикажу, если ты не сделаешь то, что я скажу. Возьми артефакт и отдай ему силу.

Достав из кармана плаща синий бархатный мешочек, что странно переливался, поблескивал, будто от магии, Пелин развязал тесемки и засунул туда руку прямо в перчатке, через миг продемонстрировав мне фиолетовый кристалл. С виду это был самый обыкновенный драгоценный камень. Их примерно так и изображали в учебнике по бытовой магии в наговоре на починку украшений.

Медленно протянув руку, я едва не отдернула ее, испуганно вскрикнув. Камень обжег ладонь нестерпимым холодом.

– Ну же! Отказывайся! – торопил меня ведьмак.

– Сейчас…

Лихорадочно ища выход из сложившейся ситуации, я не нашла ничего лучше, чем размахнуться и бросить рубин в траву позади него.

– Ах ты мелкая дрянь, ну я тебя сейчас! – воскликнул он с презрением.

И тогда я ударила магией. Снесла старшекурсника чистой силой в ее естественном воплощении. В памяти не осталось ни одного наговора. Даже защитный я умудрилась забыть. От страха не помнила и себя. Только знала, что нужно бежать, пока он поднимается на ноги.

Бежать как можно быстрее.

Круто развернувшись, я успела сделать только шаг. Лишь шаг, прежде чем со всей силы врезалась носом в недвижимое препятствие.