Kitobni o'qish: «Приключения Чака и Снеговичка», sahifa 2

На вопрос Влады о памперсной бумаге, заданный в козлятник, мама ответила с присущими ей в дне козьего педикюра абстрактностью и невнимательностью: Влада ты – старшая: позаботься обо всём сама – и Влада, конечно, позаботилась. В шкафу она, хорошенько порывшись, отыскала тончайшую белую с белыми же цветочками простыню. Похоже, маме она была совсем не нужна: Влада ни разу не видела, чтобы мама её доставала (А зря! Красота-то какая!) И это точно было как раз то, что надо: получилось целых ши теру-тэру бозу. По-русски ши означает «десять», но Влада учила китайский – и короткое непонятное другим детям слово ши нравилась ей куда больше.

Пока дети старательно дорисовывают лица дождевым куколкам, мама, сидящая на маленькой скамеечке в козлятнике, в который уже раз раздумывает, как же получилось так, что Влада, живущая на почтительном расстоянии от цивилизации, поближе к земле, в распрекрасной русской деревне, учит китайский. Печка, ухваты, подойники для молока и коромысла… Тут бы петь песни в хороводе, умеренно окать и шить сарафаны, а на тебе – китайский… Такие вещи мама презрительно называет «делать так, как захочет левая пятка». Но в их семье папа свято чтит желания левой пятки. А мама свято чтит патриархальные устои в семье. Поэтому – ничего не поделать. «Если каждый раз обманывать свою мечту – то что вырастет из наших детей?» – говорит папа, пуская из глаз весёлые искорки, и не раздумывая перечисляет треть их месячного дохода на Владины дистанционные уроки китайского – вот уже год.

Счастье живёт где-то между режимом и дисциплиной, – это же совершенно очевидно! Потакать прихотям – сомнительная идея. Так вырастают разбалованные разболтанные расхлябанные люди без внутреннего стержня. А если каждый будет делать так, как он хочет?! «Я бы на это с удовольствием посмотрел», – мечтательно щурится папа.

Когда куколки теру-теру бозу развешаны по окнам, макароны немного поджарились в кастрюльке (м-м-м! Вот так удача!), а наглый кот Чак съел почти половину масла, приходит мама. Наверное, совсем утомилась играть с козами. Куколкам, остроумно и с любовью сделанным из ненужной простыни, она, кажется, нисколько и не радуется: этого юные борцы с погодными аномалиями уж никак не ожидали! Мама расстроенно бормочет: «Вещи – это ерунда» – и уходит плакать к себе в спальню. Или это куколки так адаптируются к русскому климату: сначала влияют на мам?..

СРЕДА

Куколки всё же подействовали: вчера, когда Влада с Алисой, высунув языки, аккуратно вырезали их из середины шёлковой простыни, было просто пасмурно, а сегодня полил настоящий ливень: ну совсем не новогодний… Козы сидят в козлятнике, а дети – дома.

Утром мама позвонила папе на работу в город (откуда он приезжает домой раз в две вечности) и говорила что-то про то, что увлечение восточной культурой губительно для неокрепших детских душ. И что она – предупреждала. Когда мама произносит это сложное таинственное (предположительно – тёмное) заклинание – это верный признак, того, что опять придётся учиться писать.

«С меня – довольно, – говорит мама строго, – Пиши нормальные русские буквы!» Но по всему видно, что она как раз недовольна. Размазывая рукавом написанное и высунув язык, Влада послушно пишет непослушные русские буковки. Они остренькие и редко обозначают целое слово. Ну вот разве А и Я. Это хорошие буквы. Но вообще иероглифы нравятся Владе гораздо больше. У неё ведь есть и настоящие прописи – китайские… На иероглифы Влада может любоваться очень долго. А вот мама не знает ни одного иероглифа. Зато знает все буквы, даже Ы и твёрдый знак! Влада дипломатично говорит: Твои буквы тоже хорошие. Алиска рядом с Владой пишет нечто среднее между иероглифами и буквами. Мама не обращает на это внимания.

После того, как в мире появляется огромное количество разнокалиберных русских букв, медленно написанных Владиной левой ручкой, в маминой душе опять воцаряются мир и покой. Влада представляет, что буквы – весёлые жуки, приносящие маме радость, и теперь их стало больше в этом прекрасном противоречивом мире. Завтра я вам напишу иероглифов, – шёпотом обещает Влада буквам, – Они тоже весёлые! Будете играть вместе… Маме не обязательно это слышать: ей почему-то кажется, что чем больше во Владиной жизни иероглифов, тем меньше букв. И мама уже давно постоянно волнуется за какой-то неокрепший душ.