Kitobni o'qish: «Черная амазонка Марса»

I

Эрик Джон Старк мрачно брел к этому древнему марсианскому городу—с каждым шагом он проклинал талисман бан Круаха, пылающий на его окровавленном поясе. Позади него кричали орды Кьярана, жаждущие этого волшебного камня—впереди лежала ужасная обитель ледяных существ—рядом с ним шел шепчущий призрак Бан Круаха, побуждая его к битве, которую Старк знал, что должен проиграть!

За все долгие холодные часы Норландской ночи марсианин не пошевелился и не произнес ни слова. На закате предыдущего дня Эрик Джон Старк принес его в разрушенную башню и положил на снег, завернув в одеяла. Он развел костер из сухого хвороста, и с тех пор двое мужчин ждали, одни на обширной пустоши, опоясывающей полярную шапку Марса.

Теперь, перед самым рассветом, марсианин Камар заговорил.

– Старк.

– Да?

– Я умираю.

– Да.

– Я не доберусь до Кушата.

– Нет.

Камар кивнул. Он снова замолчал.

Ветер выл с северных льдов, и разрушенные стены поднимались напротив него, мрачные, гигантские, теперь без крыши, но такие огромные и растянутые, что они казались не столько стенами, сколько утесами из черного камня. Старк не подошел бы к ним, если бы не Камар. Они были какие-то не такие, забытое зло все еще витало над ними.

Большой землянин взглянул на Камара, и лицо его стало печальным.

– Человек должен умирать у себя, – резко сказал он. – Мне очень жаль.

– Повелитель безмолвия – великая личность, – ответил Камар. – Место встречи для него не имеет значения. Нет. Не для того я вернулся в Норландию.

Его охватила агония, но не агония тела.

– И я не доберусь до Кушата!

Старк говорил спокойно, используя высокий марсианский язык почти также свободно как Камар.

– Я знаю, что на душе моего брата лежит бремя тяжелее смерти.

Он наклонился и положил свою большую руку на плечо марсианина.

– Мой брат отдал свою жизнь за меня. Поэтому я возьму его бремя на себя, если смогу.

Он не хотел брать на себя бремя Камара, каким бы оно ни было. Но Марсианин сражался бок о бок с ним в течение долгой партизанской кампании среди измученных племен ближайшей Луны. Он был хорошим стрелком и в конце концов получил пулю, предназначенную Старку, прекрасно зная, что делает. Они были друзьями.

Вот почему Старк привел Камара в суровую северную страну, пытаясь добраться до города, где тот родился. Марсианина толкал какой-то тайный демон. Он боялся умереть, не добравшись до Кушата.

И теперь у него не было выбора.

– Я согрешил, Старк. Я украл святыню. Ты чужеземец, ты не должен знать о Бан Круахе и талисмане, который он оставил, когда навсегда ушел за врата смерти.

Камар отбросил одеяло и сел, его голос набирал лихорадочную силу.

– Я родился и вырос в воровском квартале под стеной. Я гордился своим мастерством. А талисман был вызовом. Это была драгоценная вещь—настолько драгоценная, что едва ли кто-то прикасался к ней со времен Бан Круаха, который сделал ее. И это было в те дни, когда на людях еще был блеск, прежде чем они забыли, что они боги.

– Хорошо охраняй врата смерти,– сказал он, – таково доверие города. И храни талисман всегда, ибо может настать день, когда тебе понадобится его сила. Кто владеет Кушатом, владеет Марсом – и талисман сохранит город в безопасности.

– Я был вором и был гордым. И я украл талисман.

Его руки потянулись к поясу, ремню из потертой кожи с выступом из потрепанной стали. Но его пальцы уже онемели.

– Возьми его, Старк. Открой тайник, там, сбоку, где вырезана голова зверя....

Старк взял у Камара пояс и нашел скрытую пружину. Округлая макушка тайника сдвинулась. Внутри было что-то завернутое в лоскут шелка.

– Я должен был покинуть Кушат, – прошептал Камар. – Я не мог вернуться. Но того, что я взял было достаточно.

Он смотрел, как Старк разворачивает кусок шелка, дрожа от благоговения, гордости и раскаяния.

Старк считал большую часть разговоров Камара суеверием, но даже в этом случае он ожидал чего-то более впечатляющего, чем предмет, который он держал в своей ладони.

Это была линза, около четырех дюймов в диаметре, сделанная человеком, и сделанная с большим мастерством, но все же это был просто кусок хрусталя. Повернув его, Старк увидел, что это не простая линза, а сложное переплетение многих граней, невероятно сложное, гипнотическое, если смотреть на нее слишком долго.

– А какая от него польза? – спросил он у Камара.

– Мы как дети. Мы все забыли. Но есть легенда, поверье, что сам Бан Круах сделал этот талисман в знак того, что он не забудет нас и вернется, когда Кушату будет угрожать опасность. Назад через Врата смерти, чтобы снова научить нас силе, которая была его!

–Я не понимаю, – сказал Старк. – Что такое Врата смерти?

Камар ответил, – это перевал, который идет в черные горы за Кушатом. Город стоит на страже перед ним – почему, никто не помнит, кроме того, что это большое доверие.

Его взгляд остановился на талисмане.

– Ты хочешь, чтобы я отвез это в Кушат? – спросил Старк.

– Да, Да! И все же … – Камар посмотрел на Старка, и его глаза внезапно наполнились слезами. – Нет. Север не привык к чужакам. Со мной ты был бы безопасности. Но один. Нет, Старк. Ты и так уже слишком многим рисковал. Убирайся из Норландии пока можешь.

Он откинулся на одеяло. Старк заметил, что его щеки покрылись синеватой бледностью.

– Камар, – сказал он. И снова, – Камар!

– Да?

– Иди с миром, Камар. Я отнесу талисман в Кушат.

Марсианин вздохнул и улыбнулся, и Старк был рад, что дал такое обещание.

– Всадники Мекха – волки, – внезапно сказал Камар. – Они охотятся в этих ущельях. Берегись их.

– Я так и сделаю.

Старк плохо разбирался в географии этой части Марса, но знал, что впереди, на севере, между ним и Кушатом, лежат горные долины Мекха. Камар рассказывал ему об этих горных воинах. Он был готов прислушаться к предостережению.

Камар перестал говорить. Старк знал, что долго ждать ему не придется. Ветер пел голосом огромного органа. Луны уже закатились, и снаружи башни было очень темно, если не считать белого мерцания снега. Старк посмотрел на мрачные стены и вздрогнул. В воздухе уже чувствовался запах смерти.

Чтобы не думать об этом, он наклонился ближе к огню, изучая линзу. По краю были царапины, как будто ее когда-то держали в зажиме или оправе, как драгоценный камень. Украшение, вероятно, носили как знак отличия. Странное украшение для короля варваров на заре Марса. Свет костра отбрасывал крошечные пляшущие искры на бесконечные внутренние грани. Совершенно неожиданно у него возникло странное ощущение, что штука была живой.

Укол примитивного и беспричинного страха пронзил его, но он подавил его. Его зрение начало расплываться, и он закрыл глаза, и в темноте ему показалось, что он может видеть и слышать....

Он вскочил, содрогаясь от жуткого ужаса, и поднял руку, чтобы отбросить талисман. Но та его часть мозга, которая с большим трудом и болью научилась быть цивилизованной, заставила его остановиться и подумать.

Он снова сел. Орудие гипноза? Возможно. И все же это мимолетное прикосновение зрения и звука не было его собственным, из его собственных воспоминаний.

Теперь он был искушаем, очарован, как ребенок, играющий с огнем. Талисман каким-то образом носили: но как? На груди? На лбу?

Он попробовал первый вариант, но безрезультатно. Затем он прикоснулся плоской поверхностью линзы ко лбу.

Огромная каменная башня чудовищно вздымалась к небу. Она была цела, и в ней были бледные огни, которые шевелились и мерцали, и она была увенчана мерцающей темнотой.

Он лежал снаружи башни, на животе, и его переполняли страх и великий гнев, и отвращение, которое превращает кости в воду. Снега не было. Лед был повсюду, поднимаясь до половины высоты башни, покрывая землю.

Лед, холодный, чистый, прекрасный и смертельно опасный.

Он пошевелился. Он скользил по гладкой поверхности, как змея, с бесконечной осторожностью. Башня исчезла, и далеко внизу был город. Он видел храмы и дворцы, сверкающий прекрасный город под ним во льду, расплывчатый, сказочный и странный, сон, наполовину видимый сквозь хрусталь.

Он видел тех, кто жил там, медленно двигался по улицам. Он не мог видеть их ясно, только смутное сияние их тел, и он был рад.

Он ненавидел их ненавистью, которая победила даже его страх, который был действительно велик.

Он не был Эриком Джоном Старком. Это был Бан Круахом.

Башня и город исчезли, унесенные бурным приливом.

Он стоял под выступом черной скалы, зазубренной одним проходом. Скалы нависали над ним, нависая своей огромной громадой, словно собираясь раздавить его, а узкий вход в ущелье был полон злого смеха там, где дул ветер.

Он двинулся вперед, в проход. Он был совершенно один.

Свет на дне этой расщелины был тусклым и странным. Маленькие завесы тумана ползли и цеплялись между льдом и скалой, сгущались, становились все плотнее по мере того, как он продвигался все дальше и дальше в ущелье. Он ничего не видел, а ветер говорил на многих языках, свистя в расщелинах скал.

Внезапно в тумане перед ним возникла тень, неясная гигантская фигура, которая двинулась к нему, и он понял, что смотрит на смерть. Он вскрикнул....

Это был Старк, который кричал в слепом атавистическом страхе, и эхо его собственного крика заставило его встать, дрожа всем телом. Он уронил талисман. Он лежал, сверкая, на снегу у его ног, и чужие воспоминания исчезли, и Камар был мертв.

Через некоторое время Старк присел на корточки, тяжело дыша. Ему не хотелось снова прикасаться к линзе. Та его часть, которая научилась бояться чужих богов и злых духов, примитивный абориген, живший так близко под подкоркой его разума, предупреждала его оставить кристалл, убежать, покинуть это место смерти и разрушенного камня.

Он заставил себя поднять талисман. Он даже не взглянул на него. Он завернул его в кусок шелка, вставил обратно в железный тайник и застегнул пояс на талии. Затем он нашел маленькую фляжку, лежавшую рядом с его вещами у огня, сделал большой глоток и попытался рационально обдумать случившееся.

Воспоминания. Не его собственные, а воспоминания Бан Круаха, жившего миллион лет назад, на заре мира. Воспоминания о ненависти, тайной войне против нечеловеческих существ, которые жили в хрустальных городах, вырезанных в живом льду, и использовали эти разрушенные башни для каких-то своих темных целей.

Не в этом ли смысл талисмана, заключенной в нем силы? Неужели Бан Круах с помощью какой-то древней и забытой науки заключил отголоски своего собственного разума в кристалл?

Почему? Может быть, как предупреждение, как напоминание о вечной, чуждой опасности за вратами смерти?

Внезапно один из зверей, привязанных снаружи разрушенной башни, с шипящим рычанием пробудился ото сна.

Мгновенно Старк замер.

Они бесшумно ступали на своих мягких ногах, стройные горные звери, грациозно двигаясь через растянувшиеся руины. Их всадники тоже молчали—высокие мужчины со свирепыми глазами и рыжеватыми волосами, одетые в кожаные плащи и несущие по длинному прямому копью.

Вокруг башни в ветреном сумраке собралось человек двадцать. Старк даже не потрудился вытащить пистолет. Он очень рано понял разницу между храбростью и идиотизмом.

Он направился к ним, медленно, чтобы кто-нибудь из них не вздрогнул и не пронзил его копьем, но все же недостаточно медленно, чтобы показать свой страх. И он поднял правую руку и приветствовал их.

Они не ответили ему. Они сидели на своих беспокойных лошадях и смотрели на него, и Старк понял, что Камар сказал правду. Это были всадники Мекха, и они были волками.

II

Старк подождал, пока они не устанут от собственного молчания.

Наконец один из них спросил, – из какой ты страны?

– Меня зовут Н'Чака, человек-без-племени.

Это было имя, которое они дали ему, аборигены-полулюди, которые вырастили его среди пламени, грома и горьких морозов Меркурия.

– Незнакомец, – сказал предводитель и улыбнулся. Он указал на мертвого Камара и спросил, – ты убил его?

– Он был моим другом, – ответил Старк. – я привез его домой умирать.

Двое всадников спешились, чтобы осмотреть тело. Один из них крикнул вождю, – он был из Кушата, если я знаю эту породу, Торд! И он не был ограблен. Он сам позаботился об всем.

– Незнакомец, – повторил предводитель Торд, – направляется в Кушат, с человеком из Кушата. Что ж. Я думаю, ты пойдешь с нами, незнакомец.

Старк пожал плечами. Он не сопративлялся, когда, угрожая острым копьем, высокий Торд забрал у него все кроме одежды и бедного пояса Камара, который не стоил кражи. Торд презрительно отшвырнул пистолет.

Один из мужчин вывел зверей Старка и Камара оттуда, где они были привязаны, и землянин сел верхом как обычно, несмотря на яростный протест существа, которому не нравился его запах. Они вышли из-под укрытия стен, навстречу яростному ветру.

Остаток ночи, весь следующий день и ночь, последовавшую за ним, они ехали на восток, останавливаясь только для того, чтобы дать животным отдохнуть и подкрепиться вяленым мясом.

Для Старка, ехавшего верхом в качестве пленника, это была северная страна, за полмира от Марса космических кораблей, торговли и гостей с других планет. Будущее никогда не касалось этих диких гор и бесплодных равнин. В их прошлом было чем гордиться.

На севере горизонт странно и призрачно мерцал там, где вздымалась гигантская барьерная стена полярной стаи на фоне неба. Ветер дул с ледяных вершин, через горные ущелья, через равнины, не переставая. Тут и там возвышались загадочные башни, разбитые каменные монолиты. Старк вспомнил видение талисмана: огромное сооружение, увенчанное жуткой темнотой. Он смотрел на руины с отвращением и любопытством. Люди Мекха ничего не могли ему рассказать.

Торд не сказал Старку, куда его везут, а Старк и не спрашивал. Это было бы признанием страха.

В середине второго дня они подошли к краю скалы, где снег был чист, а под ним был отвесный обрыв в узкую долину. Посмотрев вниз, Старк увидел, что на дне долины, вверх и вниз, насколько хватало глаз, были люди и животные, укрытия из шкур и кустарника, и горели костры. Сотнями, несколькими тысячами они разбивали лагерь под утесами, и их голоса поднимались в разреженном воздухе громким глубоким шепотом, оглушающим после тишины равнин.

Военный отряд, собравшийся сейчас, перед оттепелью. Старк улыбнулся. Ему стало любопытно познакомиться с предводителем этой армии.

Они шли гуськом по извилистой тропинке, спускавшейся вниз по склону утеса. Ветер резко стих, отрезанный стенами долины. Они вошли в укрытия лагеря.

Здесь снег был рызлым и грязным, превратившимся в слякоть у костров. В лагере не было ни женщин, ни обычного веселого сброда, который следует за армией варваров. Там были только мужчины—все горцы и воины, жестокие убийцы, не думающие ни о чем, кроме битвы.

Они вылезли из своих нор, чтобы приветствовать Торда и его людей криками и посмотреть на незнакомца. Торд раскраснелся и повеселел от важности.

– У меня нет на вас времени, – крикнул он в ответ. – Я иду поговорить с Лордом Кьяраном.

Старк ехал бесстрастно, темный гигант с каменным лицом. Время от времени он заставлял своего зверя выгибаться и внутренне посмеивался над собой за это.

Наконец они добрались до убежища, которое было больше остальных, но построено точно так же и не более удобно. Копье было воткнуто в снег у входа, и с него свисал черный вымпел с единственной серебряной полосой поперек, как молния в ночном небе. Рядом с ним был щит с таким же устройством. Охраны не было.

Торд спешился, приказав Старку сделать то же самое. Он постучал по щиту рукоятью меча, объявляя о себе.

–Лорд Кьяран! Это Торд с пленником.

Голос, бесцветный и странно приглушенный, раздался изнутри.

–Входи, Торд.

Торд отодвинул занавеску из шкур и вошел внутрь, Старк следовал за ним по пятам..

Тусклый дневной свет не проникал внутрь. Факелы горели, испуская мерцающий блеск и запах крепкого масла. Пол из утрамбованного снега был устлан сильно потертыми мехами. В остальном здесь не было ни украшений, ни мебели, кроме стула и стола, потемневших от времени и использования, и тюфяка из шкур в темном углу, на котором, казалось, лежала груда тряпья.

В кресле сидел мужчина.

В дрожащем свете кресел он казался очень высоким. От шеи до бедер его худощавое тело было облачено в черную кольчугу, а под ней – кожаная туника, выкрашенная в черный цвет. На коленях он держал обоюдоострый топор – великую вещь, предназначенную для рубки черепов, – и руки его нежно лежали на нем, как на любимой игрушке.

Его голова и лицо были закрыты вещью, которую Старк видел раньше только на очень старых картинах – древней боевой маской внутренних королей Марса. Она была выкована из черной сверкающей стали, и представляла собой нечеловеческое лицо с прорезями для глаз и зарешеченной щелью для дыхания. Сзади она выгибалась парящим взмахом, как темное крыло в полете.

Пристальный, невыразительный взгляд этой маски был направлен не на Торда, а на Эрика Джона Старка.

Глухой голос снова заговорил из-за маски.

– Ну и что?

– Мы охотились в ущельях на юге, – сказал Торд. – Мы увидели костер … – он рассказал историю о том, как они нашли незнакомца и тело человека из Кушата.

–Кушат!– тихо повторил Лорд Кьяран. – А! И зачем, незнакомец, ты ехал в Кушат?

– Меня зовут Старк. Эрик Джон Старк, землянин, с Меркурия. Он устал от того, что его называют чужаком. Внезапно он почувствовал, что устал от всего этого дела.

– Почему бы мне не поехать в Кушат? Разве это против какого-то закона, что человек не может пойти туда с миром, не будучи преследуемым по всей Норландии? И почему люди Мекха делают это своим делом? Они не имеют никакого отношения к городу.

Торд затаил дыхание, наблюдая за происходящим с радостным предвкушением.

Руки человека в доспехах ласкали топор. Это были тонкие руки, гладкие и жилистые. Казалось маленькие руки для такого оружия.

– Мы делаем своим делом то, что хотим, Эрик Джон Старк, – сказал он с особенной мягкостью. – Я уже спрашивал тебя. Зачем ты ехал в Кушат?

– Потому что, – так же сдержанно ответил Старк, – мой товарищ хотел вернуться домой и умереть.

– Это кажется долгим и трудным путешествием только для того, чтобы умереть.– Черный шлем наклонился вперед в задумчивой позе. – Только осужденные или изгнанные покидают свои города или свои кланы. Почему ваш товарищ бежал из Кушата?

Внезапно из кучи тряпья, лежащей на тюфяке в тени угла, раздался голос. Мужской голос, глубокий и хриплый, с резкой дрожью возраста или безумия в нем.

– Трое мужчин, кроме меня, бежали из Кушата, за все эти годы. Один погиб во время весеннего паводка. Один из них попал в движущийся зимний лед. Один выжил. Вор по имени Камар, который украл некий талисман.

– Моего товарища звали Греши, – сказал Старк.

Кожаный ремень тяжело висел на нем, а железный наконечник казалось жжет живот. Теперь он уже начинал бояться..

Лорд Кьяран заговорил, не обращая внимания на Старка.

– Это был священный талисман Кушата. Без него город подобен человеку без души.

Как завеса Танит была для Карфагена, подумал Старк, размышляя о судьбе этого города после того, как завеса была украдена.

– Аристократы боялись своих соплеменников, – сказал человек в доспехах. – Они не осмелились сказать, что он исчез. Но мы-то знаем.

–И, – сказал Старк, – ты нападешь на Кушат до оттепели, когда они меньше всего будут тебя ждать.

– У тебя острый ум, незнакомец. Да. Но Великую стену все равно будет трудно снести. Если бы я пришел, неся в руках талисман Бан Круаха....

Он не договорил и повернулся к Торду, – что вы нашли, когда разграбили тело убитого?

– Ничего, господин. Несколько монет, нож – вряд ли их стоило брать.

– И ты, Эрик Джон Старк. Что ты взял с тела?

Совершенно искренне он ответил, – ничего.

–Торд, – сказал лорд Кьяран, – обыщи его.

Торд подошел к Старку и, улыбаясь, разорвал его куртку.

Землянин двигался со сверхъестественной быстротой. Ребром широкой ладони Торд ударил его за ухо, и прежде чем колени мужчины успели согнуться, Старк поймал Торда за руку. Он повернулся, наклонился вперед и швырнул Торда головой вперед в дверной проем.

Он выпрямился и снова повернулся. В его глазах появился дикий блеск.

– Этот человек уже однажды ограбил меня, – сказал он. – Этого достаточно.

Он услышал, как приближаются люди Торда. Трое из них попытались прорваться через вход одновременно, и он прыгнул на них. Он не издал ни звука. За него заговорили кулаки, а затем ноги, когда он пнул ошеломленных варваров обратно на их предводителя.

–А теперь, – обратился он к лорду Кьярану, – поговорим как мужчины?

Человек в доспехах рассмеялся, и это был звук чистого удовольствия. Казалось, что взгляд из-под маски изучал свирепое лицо Старка, а затем поднялся, чтобы поприветствовать угрюмого Торда, который вернулся в убежище, его щеки покраснели от ярости.

– Иди, – сказал лорд Кьяран. – Мы с незнакомцем поговорим.

–Но, господин, – запротестовал он, глядя на Старка, – это небезопасно....

–Моя Темная Госпожа заботится о моей безопасности, – сказал Кьяран, поглаживая топор на коленях. – Иди.

Торд ушел.

Человек в доспехах замолчал, слепая маска повернулась к Старку, который встретил этот безглазый взгляд и тоже замолчал. И узел тряпья в тени медленно выпрямился и превратился в высокого старика с рыжими волосами и бородой, сквозь которые проглядывали острые выступы костей и две яркие, маленькие точки огня, как будто в нем горело какое-то злое пламя.

Он подошел и присел у ног Лорда Кьярана, наблюдая за землянином. И человек в доспехах наклонился вперед.

– Я тебе кое-что скажу, Эрик Джон Старк. Я бастард, но во мне течет королевская кровь. Свое имя и звание я должен сделать собственными руками. Но я поставлю их высоко, и мое имя будет звучать в Норландии!

– Я возьму Кушат. Кто владеет Кушатом, тот владеет Марсом—и властью, и богатством, которые лежат за вратами смерти!

– Я видел их, – сказал старик, и глаза его сверкнули. – Я видел Бан Круаха могучего. Я видел, как сверкают во льду храмы и дворцы. Я видел их, сияющих. О, я видел их, прекрасных и отвратительных!

Он искоса взглянул на Старка, очень хитро.

– Вот почему Отар безумен, чужестранец. Он все видел.

Холод охватил Старка. Он тоже видел, но не собственными глазами, а разумом и воспоминаниями Бан Круаха, жившего миллион лет назад.

Тогда это не было иллюзией, фантастическим видением, открывшимся ему благодаря талисману, спрятанному теперь у него на поясе! Если бы этот старый безумец видел … …

– Я не знаю, какие существа скрываются за вратами смерти, – сказал Кьяран. – Но моя Темная Госпожа проверит их силу – и я думаю, что мои красные волки выследят их, как только почуют запах добычи.

– Прекрасные и ужасные, – прошептал Отар. – О, храмы, дворцы и огромные каменные башни!

– Поезжай со мной, Старк,– резко сказал лорд Кьяран. – Отдай талисман и будь щитом за моей спиной. Я еще никому не предлагал такой чести.

– Почему вы выбрали именно меня? – медленно спросил Старк.

– Мы одной крови, Старк, хотя и чужие.

Холодные глаза землянина сузились.

– А что скажут на это ваши красные волки? А что скажет Отар? Взгляните на него, уже оцепеневшего от ревности и страха, что я отвечу "Да".