Kitobni o'qish: «Ты моя одержимость»

Shrift:

Machaon^®

Глава 1

Декабрь 2021 г. Вадим

Машина останавливается у двухэтажногозагородного дома, сделанного из темно-коричневого соснового бруса. Это не просто дом. Здесь мы отмечаем все важные праздники: дни рождения, Новый год, Пасху. И здесь несколько раз в год я могу встретиться с ней.

Не застегнув куртку, выскакиваю на улицу. В этот раз нам повезло: вчера, тридцатого декабря, пошел снег. Пусть его и немного, но все же это редкость для нашего края. Снег крупными мокрыми хлопьями еще падает на нос, ресницы, шапку и скользит по шее за шиворот, вызывая тем самым мурашки. Завтра, скорее всего, он превратится в грязь, но сейчас красиво.

Сегодня я должен ей признаться. Сколько можно держать это все в себе? Это же так просто. Хотя кого я обманываю… Было бы просто – сказал бы давно. Но это именно то, зачем я приехал сюда. Друзья предлагали отметить Новый год вместе, посидеть в баньке, а после полуночи завалиться в клуб. Но я даже не думал о том, чтобы остаться и не поехать сюда, ведь здесь будет она. А значит, и я буду. Месяц назад мой лучший друг из-за своей медлительности или тупости упустил девушку, в которую был влюблен несколько лет. И меня перемкнуло: я не должен тянуть, иначе тоже могу потерять.

Ну где же они? Оглядываюсь по сторонам в поисках знакомой серой «тойоты». Нет, еще не приехали.

– Ты идешь? – зовет меня отец.

– Да я дождусь, – отвечаю ему.

– Застегнись хотя бы, – как всегда, ворчит мама и заходит в дом.

Наконец из-за поворота показывается морда «тойоты», принадлежащей дяде Вове. Дядя Вова – лучший друг моего отца, и дружат они с пятого класса: сначала сидели за одной партой, затем поступили в один колледж на автомехаников и, несмотря на то что после учебы разъехались по разным городам, многие годы поддерживали общение.

Автомобиль паркуется рядом с нашим. Пассажирская дверь открывается, и на мгновение внутри меня все замирает.

– Вадим! – кричит Лера, увидев меня. Она неуклюже выбирается из машины и, щуря глаза от света уличных фонарей, машет мне рукой.

– Мартышка! – машу в ответ. Лера делает гримасу и показывает мне язык. Она всегда возмущается, когда я зову ее мартышкой.

Обнимаю тетю Риту, жму руку дяде Вове и вместе с ним достаю из багажника несколько пакетов с продуктами. Мы проходим в дом, и в нос сразу же ударяет хорошо знакомый запах. Сложно сказать, чем пахнет этот дом, но именно с этим запахом у меня ассоциировалось все мое детство. Мы быстро ныряем внутрь, чтобы не запускать холодный воздух, снимаем обувь, попутно стряхивая налипший снег, и проходим в большую гостиную. Мама выкладывает на стол продукты, а папа пытается затопить камин. Старшие целуются, обнимаются, хлопают друг друга по плечам, тетя Рита достает из шкафа свою коллекцию ретропластинок, и уже через минуту гостиную наполняет голос какого-то джазового певца шестидесятых. Всё как всегда, и от этого хорошо.

– Вадим, принеси дрова, – просит отец.

Мама и тетя Рита начинают заправлять салаты, привезенные из дома. Дядя Вова принимается рассказывать отцу о мужике, который чуть не врезался в них на перекрестке, по дороге сюда, в Выселки. А Лера уходит на второй этаж, чтобы переодеться. Ничего, вот спустится – и поговорю с ней. По привычке тайком беру со стола две мандаринки и плюхаюсь в большое зеленое кресло напротив камина. Пусть мне далеко не десять, но огрести от мамы за то, что ем до застолья, я могу в любом возрасте.

– Где же ее носит? – недовольно спрашивает тетя Рита спустя сорок минут. Они с мамой уже почти накрыли на стол, папе все же удалось разобраться с камином, а дядя Вова притащил из машины несколько бутылок шампанского и теперь, в полной уверенности в том, что он уже сделал достаточно, развалился на диване. В общем, все были готовы отмечать.

– Да брось, дай девочке принарядиться, – миролюбиво успокаивает тетю Риту моя мама.

Леры нет около часа. До двенадцати остается всего несколько минут, и я сам уже собираюсь идти за ней. Но в этот момент наконец со стороны лестницы доносятся шаги, а затем в гостиную заходит Лера.

Я сначала даже не понял, что произошло. Меня словно кувалдой несколько раз хорошенько так по голове шарахнули. Мы не виделись с ней с лета, я скучал, но даже не предполагал, что настолько.

Невесомое искрящееся серебристое платье красиво облегает ее миниатюрную фигуру, длинные густые медно-рыжие волосы легкими волнами спадают по полуобнаженной спине, а изумрудные блестяшки на веках так красиво подчеркивают ее медовые глаза. Уже не мартышка – ангел.

– Ешки-матрешки! Лера, какая же ты красавица! – нарушает тишину мой отец, вызывая на лице Леры очаровательный румянец. – Вов, ты смотри, еще годик-другой, и к вам домой женихи заглядывать станут.

Какие еще женихи? Лерины женихи? Это еще зачем?..

– Поздно, – посмеиваясь, отмахивается дядя Вова. – Уже одного привела недавно.

В смысле привела? С немым вопросом смотрю на девушку, та слегка поджимает губы, как бы говоря: «Потом расскажу».

– Правда, Вадим, Лера у нас красавица? – отец теперь обращается ко мне, и мне кажется, что он надо мной издевается. Заторможенно киваю. – А я говорил, не тупи, а то такую девчонку упустишь.

Нет, точно издевается. Лера проходит мимо меня, и воздух наполняется ароматом ирисок и кока-колы. Только она могла купить себе такие духи.

– Вадим, – говорит она, – ты чего застыл? Садись, сейчас куранты бить будут.

Мы подходим к столу. Отодвигаю Лере стул и сажусь рядом.

– Ну и кто он? – спрашиваю у нее, пытаясь хоть как-то скрыть напряжение в голосе.

– Он классный. Мне кажется, вы бы с ним поладили, – отвечает она, мило улыбаясь.

Очень сильно сомневаюсь.

– Мой одноклассник. Миша. Может, помнишь, я о нем как-то тебе говорила, – продолжает Лера.

– Это тот, что обоссался на уроке?

– Боже, нет, – она тихо смеется, – это был Юра, и это случилось в третьем классе.

Мне же абсолютно не смешно. И Мишу я никакого не помню. Странно, что она ни слова мне о нем не сказала, когда мы созванивались в последний раз.

– Как давно встречаетесь? Не видел фоток.

– Почти два месяца, пятого числа будет ровно два. Да я не хотела ничего выставлять, пока не познакомлю со своими. Ты же знаешь, сразу бы вопросы посыпались.

– Целовались? – Вопрос сам собой срывается с губ, и довольно резко.

На лице Леры появляется румянец, она поджимает губы и отрицательно машет головой:

– Пока нет.

Это ее «пока» выбешивает меня окончательно. От одной только мысли о том, что какой-то другой парень будет касаться ее, меня начинает подташнивать. Папа встает и произносит тост. Все кричат, радуются, я же на автомате поднимаю руку с бокалом, когда Лера подносит свой ко мне.

Пока все громко считают до двенадцати, она что-то шустро пишет на бумажке, затем сжигает ее и, утопив пепел в шампанском, выпивает до дна.

– Что загадала? – спрашивает тетя Рита.

– Не скажу, не сбудется! – отвечает Лера.

А я уже точно знаю, что мое желание вряд ли сбудется, даже если я дам обет молчания. Смотрю на смеющуюся над шутками моего отца Леру и ненавижу самого себя за медлительность. Я понял, что люблю ее, в шестнадцать, но, несмотря на довольно большую девчачью фан-базу, боялся сказать ей об этом. Боялся, что это будет не взаимно и что мое признание разрушит нашу дружбу. И вот теперь у нее есть парень…

Я влюбился в свою лучшую подругу. Я решился сказать ей об этом. Но слишком поздно.

Глава 2

Август 2023 г. Вадим

У кого-то день начинается с кофе или с завтрака в постель, мой же – со звонка нашего автомеханика Георга, с акцентом кричащего в трубку про то, что ему надо срочно уехать, его надо подменить и что дома какое-то ЧП: сын обосрался или что-то в таком духе. Приходится незапланированно встать в семь пятнадцать и так же незапланированно остаться без завтрака. Благо до нашей с отцом мастерской ехать всего ничего, поэтому ровно в восемь переворачиваю вывеску на «Открыто».

Георгу повезло, что сейчас не сентябрь и мне не надо гнать в институт на пары, иначе он поехал бы на работу вместе с обосранным трехлеткой. Интересная, конечно, неделя: двое в отпуске где-то под Геленджиком, один на больничном, теперь и этот.

Вдобавок ко всем рабочим приколам добавляется еще и стройка дома, в который я планирую успеть съехать от родителей к Новому году. Там тоже всё не слава богу: то задержки, то бракованные материалы, то еще какая-нибудь подобная история. В общем, стройка идет всего полгода, а я уже знатно задолбался. Мог бы поступить проще и купить готовую квартиру поближе к институту. Но, прожив с родителями в частном доме больше десяти лет, уже не могу представить свою жизнь в квартире, пусть даже просторной. Да и жить далеко от мастерской тоже не хочется.

Вечером возвращаюсь домой – в нос ударяет запах явно подгоревшей картошки. Мама все никак не уймется и, видимо, снова решила попробовать себя в качестве примерной хозяйки и хранительницы очага, только вот из-за этих попыток страдаем мы с отцом. Давно твердим ей нанять экономку или домработницу, но мама упорно продолжает игнорировать все, что касается этой темы. Непонятно только, как можно сжигать картошку каждый раз, если есть духовка за сто кусков и прилагающийся к ней таймер.

– Па, ма, я дома! – кричу, предупреждая о своем приходе, и сбрасываю кеды. – Не утверждаю, но предчувствие, что картошке там уже поплохело.

– Очень смешно! – кричит в ответ из кухни мама. – Это кажется, что она подгорела, на самом деле это прямо самый сок.

– Ты так всегда говоришь, а потом я зубы не могу нормально почистить.

– Цыц!

Цыц так цыц. Это же у нас офигеть какой аргумент!

– А вообще, я не просто так готовлю ужин, – мама выходит в коридор и становится напротив. – У нас с отцом для тебя сюрприз.

– Ленок, на то он и сюрприз, что о нем говорят за столом и вместе, – вмешивается папа, обнимая маму со спины.

– Ну, колитесь уже.

– Лера поступила в институт! – радостно произносит мама.

– Так, и?.. Думал, это было понятно еще в июле.

При упоминании имени девушки внутри, как всегда, все переворачивается. В том, что она умница и сможет поступить, я никогда не сомневался, но все еще не до конца понимаю, с чего родители решили заговорить об этом сейчас. В чем сюрприз-то?

– И она поступила в институт не в своем городе, – продолжает мама.

– Та-а-ак…

– Сын, ну что тупишь, Лера поступила в твой институт! На художественный факультет.

Нет. Только не это.

– И давно вы об этом знаете? – спрашиваю родителей.

– Месяц. Не злись, она просила тебе не говорить раньше времени.

«Не злись»? Да я в тотальном афиге от происходящего!

– Теперь вы, как и мечтали, будете учиться вместе! – оживленно продолжает мама. – Ты рад?

– Ага.

Ни черта я не рад. Мало, что ли, институтов в ее городе? Зачем ей приезжать сюда? Зачем быть так близко? Чтобы что? Чтобы я каждый день сходил с ума при одном взгляде на нее и думал о том, что ничего не могу с этим сделать?

– А как же этот ее Миша? – спрашиваю вроде бы осторожно, но убрать сарказм из голоса все равно не получается.

– А что Миша? Мы с твоим папой тоже в разных городах учились, приезжали друг к другу.

Зашибись. Мне что, еще его рожу терпеть тут? Мечтал и видел, что буду смотреть, как этот Миша лапает мою Леру. Сидели бы в своем Сочи вместе и дальше.

– И когда она приезжает?

– Послезавтра.

Трындец.

– Так рано?

– Почему рано? Как раз успеет подготовиться к учебе. Ты с ней по городу погуляешь, она уже несколько лет здесь не была. А я завтра подготовлю ей комнату.

А вот с этого момента поподробнее…

– В смысле подготовишь комнату?

– Ну а как? Ты же не думал, что она в общежитии жить будет?

Вообще-то именно так я и думал.

– Лера наша семья, поэтому, конечно же, она будет жить с нами.

Это не просто плохая идея, это пипец какая плохая идея.

– Ей же уже восемнадцать. И в общаге весело, как я слышал.

– Сын! – возмущенно прикрикивает мама. – Мы думали, ты обрадуешься.

– Я уже говорил, что рад.

С той новогодней ночи прошло около двух лет. И за эти два года с Лерой мы виделись крайне редко. Я перестал приезжать с родителями в семейный дом, предпочитая отмечать такие праздники, как Новый год, в шумной компании друзей. Не то чтобы я хотел этого, но так хотя бы мог не пересекаться с Лерой. Она была счастлива с каким-то другим парнем, и, похоже, я слабак, раз просто не мог за нее порадоваться. В эти годы я встречался с разными девушками в надежде на то, что когда-нибудь мне обязательно полегчает или что она с этим Мишей расстанется. Но легче не становилось. И с Мишей у них тоже все было хорошо. Я делал вид, что мне это безразлично, а затем срывался, снова и снова просматривая ее фотки в соцсетях и вслушиваясь в каждое слово родителей о ней.

Лера решила пойти до одиннадцатого. Хочет потом поступать на художника. – Хорошо, умница, у нее все получится.

Лера отлично сдала ЕГЭ. – Она обязательно поступит, это же Лера.

Лера с подругами улетела в Турцию на неделю. Вадим, может, вам с Яном потом тоже куда-то слетать? – В Турцию?! С девчонками?! Они там совсем рехнулись?! Как они ее отпустили?!

И вот сейчас судьба снова сыграла со мной злую шутку. Та, от кого я бежал как от огня, приедет сюда сама. И что теперь? Свалить из дома? Снова сбежать? Или принять неизбежное? Но если принять, то что с этим делать?

Сбрасываю одежду и становлюсь под ледяной душ. Кожа покрывается крупными мурашками, ледяная вода причиняет сначала дискомфорт, а затем и боль. Пусть. Лишь бы не думать о том, что мне снова придется встретиться с девушкой, которую я люблю, но которая принадлежит другому.

Глава 3

Август 2023 г. Вадим

Утром адски болит голова. Неудивительно, учитывая то, сколько мне удалось сегодня поспать. Уснул в три, до этого, считай, все время просто ходил по комнате или пялился в потолок, сходя с ума от сжирающих мыслей. Губы разодрал в мясо.

Вообще, все это похоже на какой-то очень неудачный розыгрыш. Не для того я свел наше с Лерой общение к минимуму, чтобы в один момент меня поставили перед фактом, что она будет жить в соседней комнате. Всю ночь я думал: что делать? План созрел не сразу, но, выстроив ряд действий, я испытал облегчение: все силы и финансы кину на то, чтобы мой дом достроили как можно скорее, и съеду, даже если из мебели там будет только матрас и биотуалет. Лера же пусть живет тут и приглашает своего ненаглядного, если хочет. А до тех пор моими лучшими друзьями станут институт и работа в мастерской.

Выхожу из комнаты и сталкиваюсь с мамой, идущей по коридору с комплектом чистого постельного белья.

– Доброе утро! А я вот уже! – говорит мама и радостно показывает мне стопку, состоящую из наволочки, пододеяльника и простыни. – Не верится даже, что Лера теперь будет жить с нами.

– Ага, и мне.

Прохожу дальше по коридору, и перед са́мой лестницей мама снова меня окликает:

– Вадим, а ты во сколько вернешься?

– Часа в три, а что?

– Да нет, ничего, – качает головой она, – это я так. Спускайся скорее, папа кофе уже сварил.

Звучит действительно мотивирующе. Отец варит прекрасный кофе. Все началось с того, что он просто хотел бросить курить. Переключился на кофе, а там уже настолько преисполнился любовью к этому ароматному напитку, что теперь в нашем доме имеется отдельный шкафчик, где лежат разные приблуды для приготовления: какие-то навороченные профессиональные весы; ручная кофемолка – видите ли, она лучше мелет зерна, чем механическая; несколько итальянских гейзерных кофеварок; турка, наполовину покрытая серебром; керамические воронки для фильтра и даже отдельный вспениватель для молока. Но, надо признаться, сваренный папой по утрам кофе стал нашей лучшей семейной традицией, которую только можно было придумать.

Спускаюсь. Отец ставит кружку домашнего подобия рафа на кокосовых сливках передо мной, а сам, взяв поднос с двумя чашками, уходит в их с мамой комнату. Я рад, что сейчас между ними все хорошо, рад, что они вот так, вместе, могут пить по утрам кофе и по выходным ходить на различные выставки и концерты. Так было не всегда, да я и не думал, что уже будет. Когда учился в средней школе, родители постоянно ругались. Отец с утра до ночи, а иногда даже ночью работал в мастерской, а мама на этом фоне закатывала ему лютые скандалы. Все изменилось, когда папу чуть не посадили по подозрению в мошенничестве. Я мало знаю про это дело: мне тогда было всего двенадцать. И мы об этом никогда не разговаривали. Одно знаю точно: после этого отец многое переосмыслил, забросил все спорные дела, стал больше времени проводить с нами. И их с мамой отношения улучшились. Теперь я с легким сердцем мог переехать и оставить их друг с другом одних.

Переодеваюсь и гоню в институт. До учебы осталось несколько дней, а я так и не согласовал работу на этот год со своим научруком. Старый препод берет в отказ даже почту, заставляя бегать за ним по всему корпусу с тупыми бумажками. По идее все это высшее образование мне особо ни к чему. Я мог бы спокойно после школы посвятить все свое время работе в автомастерской отца, но почему-то все же решил, что хочу получить еще и высшее. Тем более и направление выбрал подходящее – факультет бизнеса и менеджмента. На удивление, несмотря на то что в школе меня трудно было назвать примерным учеником, здесь я как-то влился и вроде бы даже стал выдавать неплохие результаты семестр за семестром.

В августе институт почти пуст. Вижу парочку знакомых лиц, машинально жму руки, улыбаюсь, отшучиваюсь. И все же жаль, что мой лучший друг Ян уехал учиться в Москву вслед за своей девушкой Элей. Вместе со мной в этот институт на другие факультеты поступило еще трое ребят из моей школы, но это совсем другое. И тем не менее я рад, что друг наконец стал счастлив.

Два года назад, когда Эля пропала с радаров, Ян чуть не поехал головой со своими постоянными тусовками и выпивкой. Честно говоря, я задолбался постоянно, раз за разом, вытаскивать его из какой-то задницы. Благо Эля вернулась и у них вроде как все наладилось. Две недели назад, перед началом учебы, гонял к ним в Москву, где девушка провела нам чокнутый трип по всем достопримечательностям. Ян выглядел слегка замученным, но счастливым.

Стоит вспомнить о ребятах, как раздается мелодия входящего звонка. Смотрю на экран. Ян.

– Алло, – отвечаю на звонок.

– Привет, как жизнь? – звучит голос друга.

– Если честно, фигово.

– О-па, а что так?

– Скажу после того, как ты скажешь, зачем позвонил.

– А что, я лучшему другу не могу позвонить просто так?

– Ты – нет. Вспомни, сколько раз ты звонил мне первый.

Небольшая пауза.

– Вообще-то я точно помню, что звонил.

– Не на день рождения.

– Ну-у-у-у…

Ага, и я о том же.

– Я тебе скажу. Ноль. Ты не звонил мне первым ни разу.

– Ладно, ты прав, – сдается Ян. – Мне действительно нужно кое о чем тебя попросить.

– Ну?

– У мамы день рождения послезавтра, я заказал ей подарок и указал твой адрес, чтобы не спалиться раньше времени.

– Точно, как я мог забыть про день рождения твоей матери! Посылку завезу, без проблем. Она же тащится от кустовых роз, да?

– Снова будешь подмазываться? – По интонации понимаю, что Ян улыбается.

– Мама лучшего друга – это святое.

– Это Вадим? – звучит вдалеке звонкий голос Эли. – Вадим, приве-е-е-ет!

– Передавай привет Одувану, – говорю Яну. Я прозвал так его девушку еще в первую нашу встречу из-за прически, ставшей слишком пушистой от дождя.

– Ага. Так что случилось? Что-то с бизнесом? – спрашивает друг, понизив голос.

– Если бы. Завтра приезжает Лера.

Он единственный, кто знал о моих чувствах к ней.

– Хм. Надолго?

– В том-то и дело. Она поступила в мой институт и будет теперь жить с нами. В соседней комнате, Ян. За стенкой.

Тот молчит всего мгновение и затем говорит:

– Фигово.

– А я о чем.

После разговора нахожу препода, ради которого и приперся в институт, и, всучив ему папку с планом, возвращаюсь домой. Паркуюсь, открываю дверь. Из гостиной на весь дом пахнет ванилью и печеным тестом. Странно, на маму не похоже.

– Ма, ты все же решила нанять домработницу? Или это доставка? – шучу, ожидая услышать в ответ какую-нибудь колкость. Но мама молчит.

Вешаю ветровку на крючок, прохожу в гостиную и замираю, увидев до боли знакомый силуэт. Лера.

Глава 4

Июль 2015 г. Вадим

На улице жара. Да еще и душно настолько, что хочется просто прямо в одежде прыгнуть в ближайший водоем и никогда оттуда не вылезать. Но почему-то вместо того, чтобы сделать именно это, мы с ребятами со двора забились с пацанами с другого двора поиграть в казаки-разбойники. Ради такого удовольствия даже пришлось переться к ним на район, так как тех к нам не пускают родаки.

– У вас есть пять минут, – предупреждает нас один из казаков. – Время пошло.

Мы срываемся с места и со всех ног бежим за дом. Это четвертый раз за лето, когда мы играем в казаки-разбойники. Только в этот раз не друг против друга, а против чужаков. И это гораздо интереснее.

– Все помнят пароли? – спрашиваю у своих ребят.

– Ага, «кокос», «бэ-эм-вэ» и «гондон», – отвечает Лев.

– Сам ты гондон. «Гонконг». Они не допрут. Он верный, остальные ложные. Короче, сейчас они будут искать себе базу… Разбегаемся, нам надо тоже ее найти, чтобы, если что, знать, откуда спасать попавшегося. Главное – не угодить в темницу всем вместе, а то нам хана.

– Лере точно не надо с кем-то парой пойти? – с сомнением спрашивает Макс, на что подруга показательно закатывает глаза.

Лера – единственная девочка в этой игре и, несмотря на это, единственная, в ком я уверен на все сто процентов. Тощая, с копной рыжих волос, подстриженная под челкастого пацана, ростом метр с кепкой, но шустрая и выносливая настолько, что даст фору любому из нас. Она гостит здесь всего пару дней, а уже успела облазить все чердаки нашего района и ввязаться в перепалку с чуваком выше ее на две головы.

– Поверь, не надо, – успокаиваю Макса, за что ловлю в глазах Леры одобрение и благодарность. Местные пацаны частенько пытаются самоутвердиться за счет девчонки. Только вот она им такого удовольствия не предоставляет.

– Так, еще раз. Мы разбегаемся: так меньше шансов быть пойманными и всем вместе угодить в плен. Своих не палим, по возможности спасаем. Но умоляю, не бегите спасать, если их трое, а вы одни, а то сразу продуем.

Я бегу к пруду. Летом по всему берегу тут вырастают самые настоящие заросли. Они-то мне и нужны. Пролезаю сквозь них к воде и пригибаюсь к земле. Отсюда я могу спокойно наблюдать за происходящим вокруг и не бояться, что меня заметят. Скорее всего, команда казаков уже начала нас искать. Мы договорились, что этот раунд займет час, а значит, нужно просто переждать где-нибудь в укромном месте. Надеюсь, ребята тоже хорошо спрятались.

Стоило об этом подумать, как на противоположном берегу замечаю Макса, окруженного противниками. Блин, минус один. Но, как вариант, я могу проследить за ними и найти их базу, чтобы потом мы с ребятами ее захватили. Пригнувшись, крадусь через кусты по узкой почти дикой тропе. Под кроссовками хрустит стекло, ноги обжигает метровая крапива, но это все фигня, когда речь идет о победе в игре.

Они ведут Макса в сторону гаражей: неплохое место для тюрьмы. Будь я на их месте, тоже сделал бы тюрьму там. Только вот для нас это проблема – подобраться к гаражам можно только с одной стороны, дальше тупик. И как спасти охраняемого пленника, я пока не особо понимаю.

Пробираюсь к гаражам и сворачиваю в сторону второго коридора. По земле незамеченным не пройти. А если попробовать через крыши? Подкрадусь сверху, спасу Макса, мы сбежим, соберем ребят и все вместе нападем на казаков. Легче легкого. Ставлю ногу на металлический замо́к гаража и подтягиваюсь наверх.

– Попался! – неожиданно перед лицом выскакивает один из казаков. – Красная печать, никому не убегать, – парень довольно ухмыляется и кричит: – Лех, ты был прав, на крышу полезли. Еще одного поймал, остался последний.

– В смысле последний? – спрашиваю у него.

Не может быть, чтобы они так быстро всех нас переловили.

– Ты четвертый.

Какой позор! Взять и так быстро проиграть в первом же раунде!

– А кого не поймали? – интересуюсь у парня.

– Рыжую вашу, не помню, как зовут. Но ее мы сейчас в два счета, так что, считай, вы уже проиграли.

Я бы на его месте не был так уверен. Лера умеет удивлять, и я знаю об этом лучше остальных. Следую за ним к темнице, расположенной возле гаражей, прямо под деревом, и вижу своих. Всех, кроме Леры.

– Ши-и-ит! – хватается за голову Илюха, заметив меня.

– Ага, на тебя надежда была, – разочарованно выдыхает Макс. – Да как так?! Получается, только Лера осталась.

– У-у-у-у-у-у, – протягивает Илюха, – нам хана.

– Да место тупое, – пинаю дерево и сажусь на корточки. – Хотя тоже хороши! Будто первый раз играем, как лошков переловили.

– Ага. Тебя как поймали?

– Да проследил за ними, когда Макса повели, вас пытался спасти, полез через крыши, а они прямо там поджидали.

– Лютые, – присвистывает Илюха. – Меня они окружили за домом, Лев попытался спасти – и его осалили. Короче, ждем, когда поймают Леру. Она нас уже не вытащит, тут нереально просто.

– Ладно, в следующем раунде отыграемся. У вас уже спрашивали кодовое?

– Ага, сказали ложное, – отвечает Лев. – А смысл, если они сейчас последнюю словят и автоматом нам конец.

Чуть поодаль стоят двое охраняющих. Остальные трое, видимо, бросились на поиски Леры. Хоть охранников и меньшинство, по правилам мы имеем право убегать только в том случае, если нас коснется непойманная Лера. Да только, похоже, не в этот раз.

– Блин, что за хрень?! – шипит Макс и потирает голову.

– Ты чего?

– Да ветка упала.

Ветка?

– Ай! – дергается Илюха. – На меня, кажется, тоже.

Ну-ну. Поднимаю голову и смотрю наверх.

– Гляньте! – шепотом зову парней, и они поднимают головы следом за мной.

– А! – Глаза Макса округляются.

– О-о-о-о! – удивленно восклицает Лев.

Высоко в ветвях, свесив ноги, словно мартышка, сидит Лера. Подруга машет рукой, призывая нас подойти к дереву чуть ближе. Оглядываемся на охраняющих нас казаков и, пока те не смотрят в нашу сторону, делаем несколько шагов к стволу. Лера шустро спрыгивает на землю и кричит: «Зеленая печать, можно убегать!» Теперь мы свободны и вправе отнять базу у противников.

– Ты как смогла сюда залезть? – спрашиваю у нее, не веря, что при таком раскладе нам удастся победить. И все благодаря этой рыжей девчонке, которая младше и меньше нас всех.

– Да я залезла на дерево, чтобы осмотреться и спрятаться, а они пришли и поставили тут базу, – отвечает Лера.

– Получается, все это время ты была здесь? А почему тогда сразу меня не спасла? – спрашивает Илюха.

– Ждала, пока вас всех переловят, чтобы разом спасти и победить.

– То есть ты в меня не верила? – скептически спрашиваю ее.

– Я тебя страховала, – отвечает она.

– Ну ты дае-е-е-ешь! – присвистывает Лев.

А я даже не удивлен. Это же Лера.