Вечное возвращение нового
Ольга Балла
«Знание-Сила». - № 11. – 2008.
Ларс Свендсен. Философия моды / Перевод с норвежского А.Шипунова. - М.: Прогресс-Традиция, 2007. - 256 с.
Норвежский философ Ларс Свендсен, профессор университета города Берген, известен русскому читателю как автор «Философии скуки», переведённой у нас пять лет назад и вышедшей, кстати, в той же «Прогресс-Традиции». Как и в случае со скукой, Свендсен и теперь ставит себе вполне рутинную для интеллектуала ХХ-ХХI веков задачу развенчания стереотипов последством демонстрации того, как они устроены.
Предприятие его, по обыкновению же, не слишком академично – из-под его пера и на сей раз вышло скорее эссе, разные главы которого (всего их восемь) можно читать, как он сам признаётся, в любом порядке. Свендсен принципиально не выстраивает системы - чем прежде всего и отличается от, пожалуй, всех своих предшественников-философов, бравшихся рефлектировать феномен моды. А предшественников у него на сей раз - в отличие от той же скуки, в последовательном философском моделировании которой Свендсен был в некотором смысле первопроходцем – было изрядно: от Адама Смита, Канта и Новалиса до Георга Зиммеля, Жиля Липовецки, Вальтера Беньямина и неминуемого Ролана Барта. Всех их он цитирует, со всеми вступает в диалог, так что в этом смысле книга способна сыграть ещё и роль необременительного, без избыточных теоретических сложностей путеводителя по истории проблемы для непрофессионального читателя, которому, собственно, и адресована.
Свендсен и сам никогда не занимался основательно и профессионально историей и эстетикой одежды, к которой он - и не первым, и не без оснований - относит феномен моды в первую очередь. Поэтому его путешествие по миру моды волей-неволей оказывается путешествием дилетанта: он берётся философски осмыслить явление, знакомое ему в основном извне и с чужих слов. Поэтому же он занимается не столько модой как таковой, сколько её интеллектуальной историей. Не перегружая читателя избытком деталей из истории костюма, он в основном сосредоточивается на моде как на одном из механизмов, управляющих поведением и самовосприятием человека.
Такие механизмы человек сам же и конструирует - и рад им подчиняться даже тогда, когда выражает недовольство их властью над собой (входящее, между прочим, в «культурную программу» отношений с ними). Ругать новейшую моду – тоже своего рода хороший тон, показатель, так сказать, нормального культурного самочувствия. Единственное, чего делать с модой категорически нельзя – это не замечать её. И её создатели делают всё, чтобы этого не произошло. Похоже, успешно.
Достаётся от Свендсена и некоторым связанным с модой стереотипам – настолько привычным, что принимаемым за само естество вещей. Они, по меньшей мере, сильно упрощают истину. Во-первых, это представление о том, что мода – своего рода язык (если и язык, пишет Свендсен, то крайне примитивный и очень ограниченный в своих возможностях); во-вторых – о том, что мода распространяется обычно «сверху вниз» - от богатых к бедным (бывает и прямо наоборот); в-третьих - то, что она связана с индивидуальностью, с её выражением, если даже не прямо с её созданием (индивидуальность, по Свендсену, нынешний человек благодаря моде скорее теряет)…
Увы, к рассуждениям Свендсена о моде примешивается и неизбежное осуждение потребительского общества с его неподлинностью, утратой индивидуальности и тому подобными прискорбными свойствами. Говорю «увы», потому что это осуждение само по себе давно уже превратилось в стереотип, - миновав в своём развитии даже стадию моды – в которой оно как тип интеллектуального предприятия, несомненно, было остро-интересным. Только было это давно, во времена, по крайней мере, того же Ролана Барта. Нет сомнений, что это можно сделать интересно и сегодня. Однако этого-то как раз Свендсен и не делает, ограничиваясь расхожими упрёками обществу потребления.
Но свой смысл есть и в этом. Книга даёт нам представление о типовом восприятии сегодняшними мыслящими европейцами и моды со всеми её условностями, и собственных взаимоотношений с ней. Мода, которую ещё Вальтер Беньямин называл «вечным возвращением нового» – неминуемый, даже структурный признак современных западных обществ с их принципиальной, если не сказать - навязчивой потребностью в новизне. Вряд ли западному человеку так уж надо освобождаться от её власти над собой, тем более, что на этой власти в нынешних обществах держится чрезвычайно многое. Достаточно эту власть просто понять – что они, по мере возможности, и делают.
Izohlar
3