Такие дела, ребятки, в этот раз старина Курт приглашает нас поговорить о любви и одиночестве. Конечно, этот разговор не для всех, а только для тех, кого это касается. Начнем, пожалуй. Хэй-хо.
Итак, в Америке все умерли. Нет-нет, кое-кто остался. Один из них двухметровый старик, ста лет от роду — Уилбур Нарцисс-11 Свейн. Он бывший президент Америки и он пишет автобиографию. Часть людей уничтожила изменчивая сила тяжести, часть эпидемия смертельной болезни, прозванной «Зеленой смертью».
Нетипичная антиутопия от Воннегута и впрямь похожа на балаган — микроскопические китайцы, достигшие небывалых высот в технологии и колонизировавшие Марс, новейшая технология избавления от одиночества и обретения огромного количества родственников, новый культ Похищенного Иисуса, который может оказаться где угодно, даже под Вашей тарелкой супа (да-да, не забудьте проверить), а загробный мир похож на Индюшиную ферму.
Ей Богу, ребятки, так писать мог только Курт. Он совершенно удивителен и уникален. А его слова о любви, хочется растащить на цитаты и выбить в камне.
Неслучайная цитата: — Элиза, — сказал я, — я прочел тебе такое множество книг, в которых говорилось, что любовь важнее всего на свете. Может, я должен теперь сказать тебе, что я тебя люблю? — Валяй, — сказала она. — Я люблю тебя, Элиза, — сказал я. Она задумалась. — Нет, — сказала она наконец. — Мне не нравится. — Почему? — спросил я. — Такое чувство, словно ты приставил пистолет к моей голове, — сказала она. — Это просто способ заставить другого человека сказать то, что ему, может быть, вовсе не хочется. Ну, что мне еще остается сказать — что может вообще сказать человек, кроме слов: «И я тебя тоже люблю»?
Книга читается легко, затягивает, погружает в свой мир, путешествие в который было интересным, удивительным, но определенно странным. Иногда казалось, что запас волшебных пилюль был не только у Уилбура Нарцисса-11 Свейна, но и у Курта Воннегута. Как можно было выдумать такой балаган за один перелет на самолете?!
— Если вам это кажется жутким, — сказал я, постукивая себя по лбу кончиками пальцев, — что бы вы сказали, поглядев, что творится здесь.
Действительно, лучше даже не пытаться разобраться откуда в голове Курта Воннегута появились двухметровые неандертальцы и микроскопические китайцы. "Балаган, или конец одиночеству" - автобиография последнего президента Соединенных Штатов Америки. Уилбур Свейн рассказывает о своей жизни, начиная с того дня, когда они вместе с сестрой-близнецом Элизой появились на свет и до наступающего сто первого дня рождения. Юные брат и сестра оказались отрезаны от общества, сами развивались, занимались без учителей, и составляли не просто единый гениальный разум, а целую Вселенную. Вместе они рассуждали о разных теориях, о силе тяжести, создавали свои проекты, в том числе и об искусственных больших семьях. Впоследствии, в силу обстоятельств, Уилбур и Элиза оказались далеко друг от друга, каждому пришлось самому познавать мир, преодолевать предательства, трудности. Но созданные совместно труды очень помогли им в дальнейшей жизни. Поразительная книга об одиночестве, роли семьи и общества в нашей жизни.
Я бы не хотела быть Брюквой. Я бы не хотела иметь тысячи братьев и кузенов, носящих моё второе имя. Я итак живу в мире, где всякая хрень объединяет людей и нарекает их братьями и сестрами. В общем, мне лучше в моём одиночестве.
А было бы забавно пожить в мире с меняющейся силой тяжести. Было бы забавно побывать в полуразрушенном заброшенном Манхэттене. Или слетать на Марс в компании гномов-китайцев. Или просто слетать на Марс. Или иметь компанию китайцев-гномов. Было бы забавно всё бросить и переехать жить в Мачу-Пикчу. Было бы еще забавнее иметь то, что можно было бы вот так бросить.
О, я бы участвовала бы в вампиршествах и ела бы рыбьи потроха.. О, я бы выписывала газету "Родное дупло".. О - и да, я бы сожгла все выпуски, если бы у меня родились сыновья. Или не сожгла б. Я бы радостью обладала бы микроскопом-подсвечником - и да, я бы без всякой Элизы разгадала бы природу албанского гриппа и зелёной смерти!. Или не разгадала б. Я бы завела себе панголина.. Я определенно была бы скрибом - у меня были бы красивые блокнотики и разноцветные ручки.. Или карандаши. Я бы спорила с Дарвином.. Я бы знала древнегреческий.. Или древнеарамейский. Я бы подарила Мелоди Малиновке-2 фон Петерсвальд свитер - и, может быть, даже будильник..
Но я итак живу в мире, где слишком много людей посчитало, что Оруэлл, Хаксли, Замятин, Кафка и прочие писали руководства к действию.
Так что я бы хотела жить не в антиутопии. Но спасибо за:
История - это просто список сюрпризов
Со мной так всегда - как только какой-либо писатель или исполнитель становится ужасно популярным и его имя все время на слуху, я инстинктивно начинаю избегать знакомства с его творчеством. И только спустя довольно продолжительный срок я, все еще с опаской, берусь читать или слушать эти произведения. Такая же ситуация у меня возникла и с Куртом Воннегутом... Как только ажиотаж начал спадать, в моем мозгу стрельнуло "Пора!". К чтению антиутопий я приступаю в весьма скептическом настроении, ибо не раз уже обжигалась. Но в данном случае я не пожалела ни минуты, потраченной на эту книгу. Повествование настолько легкое и ненавязчивое, что не замечаешь, как листаешь страницы... Несколько занятных идей меня буквально поразили. Сразу возникла мысль "И почему я сама раньше до такого не додумалась!?".
З.Ы. Очень уж надеюсь, что другие произведения автора, к коим я обращусь в будущем, также меня не разочаруют... ^_^
С третьей книгой я начал-таки кайфовать от Воннегута. Прежде кайф сводился к бдению над ходом мыслей и ног Килгора Траута, теперь же смакую буквально каждое предложение, а сок тем временем стекает по подбородку на книжку.
Удивительный у него всепобеждающий юмор. Я бы сказал, выворачивающий наизнанку любые «серьёзные» темы, над которыми в нашем мире смеяться вообще непринято, или принято смеяться зло, и такое обыкновенно называют чёрным юмором. А Воннегут смеётся, но так по-доброму у него выходит, что осадить-то — не за что.
Больше всего меня удивило отношение главное героя — гениального уродца, напоминающего обезьяну — к окружающим его на острове людям. Он не ставит себя выше них в плане умственного развития, просто констатирует: они такие, и всё. Не требует от них ничего большего, чем то, что они собой представляют, ничего, что они бы не смогли сделать или придумать. Интеллектуальная ограниченность внучки не является препятствием для любви… да нет, не любви, нет там любви (кроме как к сестре — потому что что бы там ни говорили эти гениальные дети, друг друга-то они любили) — для ровного, человечного к ней отношения.
Хотя чему тут удивляться, когда этот самый гениальный уродец силой рандома установил родственников для всех. Мол, любить не нужно, а человеческое отношение уже на автомате из родственного вырастает. Знаете, я с детства ненавидел своих родственников. У меня была мама, бабушка и — родственники. И слово это для меня почти ругательное. Они пили, скандалили, мещанствовали, названивали и часами занимали телефонную линию, иногда перегибали палку и доводили бабушку до сердечных приступов. А те из них, которые были сама доброта, находились под каблуком у иных. И меня бесило (и бесит) общепринятое мнение, что нужно быть чем-то обязанным родственникам. Что-то делать для них. И — боже упаси — любить их. Я не любил, и не понимал, почему я должен их любить. Я видел, как мучается Чайка, с которой я прожил полтора года, — от того, что она не может ничего не делать для брата, а тот — спокойно может. Она возмущалась его поведением, но продолжала творить благодеяния, ИБО БРАТ ЖЕ. Ужас.
А вот соседей я всегда любил. Как бы они мне ни не нравились, и чем бы ни выводили. Потому что когда живёшь с человеком, всегда к нему притираешься и привыкаешь. Не вижу ничего плохого в привычке, любят же люди кошек и какао, почему бы не любить атмосферу, которую сам вокруг себя создаёшь, да ещё такую, какую тебе угодно. Поэтому все соседи (а в общаге их немало было) для меня родные (не нужно путать это слово со словом «родственники»). И мне интересно и небезразлично, что с каждым сейчас, как у кого жизнь повернулась и т. п. И к каждому (и к тем, которые выводили, тоже — но бесконфликтной жизни в принципе не бывает) при встрече/воспоминании у меня волна нежности. А «родственники», учреждённые гениальным президентом, живи я в его мире, не могли бы стать для меня родными, поскольку они в других местах жили бы. И привечал бы я их как и любого другого случайного товарища. И кстати, что мешает людям вообще ко всем относиться по-человечески? Тогда не нужны были бы эти выдуманные «родственники». Которые, к тому же, меня, например, от моего одиночества бы не спасли.
И вроде бы хорошо такое мирное сосуществование всех. Но мне, как человеку из людей того склада, которым в самом деле необходимо, чтобы их сколько-то раз в сутки обнимали, который тащится и плавает в лучах счастья, когда его случайные незнакомые люди в метро обнимают, такой мир поперёк горла совсем. Пусть уж лучше бы враждовали, истребляли бы друг друга, убивали-резали-душили, но любили бы. И был бы это родной земной мир. А Воннегут — инопланетянин. Который с добрыми своими намерениями прикидывает, как бы получше перекроить мир.
Книга читается очень легко, оказалась довольно позитивной. Не могу ее рекомендовать кому-либо, просто потому, что некому. Хорошо, когда есть родственники.
«– Я люблю тебя, Элиза, – сказал я. Она задумалась. – Нет, – сказала она наконец. – Мне не нравится. – Почему? – спросил я. – Такое чувство, словно ты приставил пистолет к моей голове, – сказала она. – Это просто способ заставить другого человека сказать то, что ему, может быть, вовсе не хочется. Ну, что мне еще остается сказать – что может вообще сказать человек, кроме слов: «И я тебя тоже люблю»?»
О Воннегуте я слышала много, причём довольно противоречивого. Для себя я поняла одно, либо этот автор западёт тебе в душу, либо твоё знакомство с ним закончится после первой же книги. Как я и предполагала, его творчество напоминает один сплошной безысходный тлен. Но мной он был воспринят не как тлен, повергающий в глобальное уныние, а скорее напоминающий чувство, весьма схожее с понятием "ностальгия", этакой лёгкой грусти. Несмотря на некоторые бредовые идеи, как, например, уменьшившиеся китайцы, ставшие причиной "Зеленой смерти", остальное очень даже трогает за душу: и трагическое повествование о судьбе сестры главного героя, Элизе, и символичный лозунг, принёсший Уилбору победу на выборах ("Конец одиночеству!"). Идея расширенных семей, посредством присвоения нового второго имени и номера, также не оставила меня равнодушной. Кто знает, сколько людей смогли бы обрести новый (а для кого-то и единственный) дом при таком общественном укладе. Беда только в том, что, даже будучи окружённым тысячами братьев и сестёр, человек нередко остаётся одиноким в этой толпе, и помочь ему может только он сам и никто другой. Мне нравится как Воннегут рассуждает о любви. Каждую его фразу, связанную с этим чувством, я готова была разбирать на цитаты, настолько они совпадают с моим собственным видением. И я обязательно встречусь с Куртом ещё не раз, только вот почитаю чего-нибудь более радужного в перерывах;)
"Если потомки не изучат получше наши времена, им снова придётся пережить истощение природных ресурсов планеты, мор и смерть миллионов от гриппа и Зелёной смерти, они снова увидят, как небо пожелтеет от аэрозолей для уничтожения запаха пота под мышками, они снова выберут в Президенты старика-маразматика двух метров ростом и снова убедятся, что в интеллектуальном и духовном отношении в подмётки не годятся мелким-премелким китайцам."
"Какая же это избитая историческая ситуация!"-подумал я. Если не считать сражений, история всех народов сводилась к одному: потерявший всякую власть старый шут, накачанный лекарствами и более или менее любимый в далёком прошлом, является приложиться к сапогам молодого психопата."
Жили на свете брат и сестра, может они были не совсем нормальные, но взрослые не смотря на все их увещевания стремились их разъединить. В итоге один стал президентом Соединённых Штатов Америка, а другая попала в психиатрическую лечебницу. Но одиночество не проходит даром и поэтому став президентом брат решил сделать большие искусственные семьи, присвоив всем вторые имена, по этим именам и получались новые семьи. У всех теперь было полно родственников и никто не был одинок. Но всё как всегда пошло наперекосяк, люди начали воевать семьями и выбирать королей. Миром правят шуты и весь мир это балаган. Положение людей по Воннегуту не завидно и даже после смерти нас ждёт "Индюшачья ферма". В загробном мире люди также маются от скуки и хотят быт вместе с близкими.
После прочтения одной из книг Воннегута я стал относится к этому автору довольно скептически, считая все его работы скучными, примитивными, но, право же, как же я ошибался! Эта антиутопия столь прекрасна, ведь насыщена красивыми и не очень воспоминаниями, такой особой жизнерадостностью и спокойствием... Тихая гавань Курта Воннегута на закате мира -- "Конец одиночеству". Роман-размышление об основах прекрасного и безобразного, науке и жизни, приправленный легкой иронией и проникнутый человеколюбием. Что же мы имеем в итоге? Целый свод философии Великого Американского Писателя. Здесь присутствует и атеизм и критика институтов брака, и антимилитаризм и философия -- все то, что так близко Воннегуту, все то, чему автор не уставал посвящать свою жизнь. Автор создал великолепную книгу-символику, которую к тому же можно разобрать на цитаты. Здесь переплелась реальная жизнь автора с жизнью его героев в прошлом и настоящем, такое теплое и ностальгическое произведение достойно наивысших похвал.
...войны -- это трагедии, а семьи не только могут это понять, но и неизбежно к этому приходят.
Много раз попадались мне на глаза книги этого писателя. Но читать мне их ну никак не хотелось, и имя мрачное, и названия пугающие. Ну вот что значит "Времятрясение" или что приятного может быть в книге "Бойня № 5"? А все оказалось не так страшно, как я себе представляла. На первых страницах автор знакомит нас со своей жизнью, рассказывает о своей семье, поясняет выбор названия. Эта книга - прекрасная антиутопию, главным героем которой является Уилбур Нарцисс-11 Свейн, один из разнояйцевых уродов-близнецов. Они с сестрой Элизой были очень близки, считали, что у них один интеллект на двоих, что вдвоем они гениальны. Кстати, это не первая моя книга, где описывается невероятная связь между близнецами (чаще однояйцевыми). В жизни с близнецами я не знакома, а вот двойняшки были у меня в классе, я их знаю отлично. Они совершенно разные, никакой связи между ними и в помине не было... И каждый раз мне становится интересно, знакомы ли эти писатели хоть с одними близняшками-двойняшками, действительно ли близнецы так тяжело переносят разлуку, есть ли между ними какая либо супер-связь... В книге особенно интересными показались идеи с непостоянной силой тяжести, а китайцы, по ходу повествования все больше и больше уменьшающиеся в размере, это вообще нечто!
Книга мне понравилась, прочитала я ее очень быстро, за 2 вечера и это были 2 приятных, легких вечера. Хэй-хо.
«Балаган, или Конец одиночеству» kitobiga sharhlar, 3 sahifasi, 64 sharhlar