Kitobni o'qish: «Мой муж – злодей»
Пролог
– Что делать со шпионом, милорд?
Реймонд посмотрел на залитое кровью лицо пленника – крепкого мужчины со связанными руками, едва держащегося на ногах. Необходимости в путах не было, Реймонд и без того частично обездвижил его, но у палачей свои традиции. Кто он такой, чтобы указывать им на ошибки?
Всего лишь темный маг, чьим именем пугают детей.
– Убить или сначала пытать, а потом убить? – любезно уточнил дознаватель и подобострастно склонил голову. – Только вам решать, милорд.
Пленник, до этого момента смотревший в одну точку, дернулся. Скорее по инерции, чем из желания бежать. В его глазах, в темноте подвала казавшихся черными, мелькнул ужас. Впрочем, вряд ли он боялся смерти. Скорее, того, что может выпасть на его долю еще при жизни.
– Он рассказал все, что знал, – медленно, словно раздумывая, проговорил Реймонд. – Подарите ему быструю и легкую смерть, а тело обезобразьте и подкиньте нашим врагам. Пусть знают, что их ждет.
Такое решение вызвало у шпиона вздох облегчения и едва слышное «благодарю» и недовольное сопение дознавателя. Тот любил причинять боль слабым, но спорить, конечно же, не посмел.
– Как скажете, милорд, – прохрипел он и склонился в низком поклоне.
Реймонд вышел из темницы, пропитавшейся болью и кровью, и зажмурился от яркого полуденного солнца. После духоты подвалов летний зной уже не вызывал раздражения. Вздохнув полной грудью, Реймонд направился к башне, чтобы закончить прерванный магический эксперимент. Вот только Судьба явно не была настроена помогать ему в научных изысканиях.
– Милорд! – с трепетом окликнул кухонный мальчишка. – Простите, милорд!
Реймонд остановился и, постукивая черной тростью по мощеной дорожке, нетерпеливо подождал, пока мальчишка приблизится.
– Вам послание, – задыхаясь от быстрого бега, гордо проговорил он. – От дворецкого. Боюсь, это срочно.
Реймонд вскинул брови и с недоумением принял небольшой, сложенный вчетверо лист бумаги. Зачем дворецкому, словно влюбленной девице, слать ему письмо? Неужели есть что-то такое, что настолько сильно требует его вмешательства и не может подождать до вечера?
Реймонд развернул послание и, пробежав глазами по пляшущим строчкам, едва удержал на лице невозмутимое выражение. Нет, старик дворецкий не сошел с ума. Хотя, возможно, это было все-таки предпочтительнее внезапного визита принцессы Элизабет. И что той понадобилось так далеко от дома?
– Спасибо, – лаконично сказал Реймонд. – Можешь вернуться к своим делам.
Мальчишка зарделся, видимо, довольный, что все сделал правильно, и радостно убрался прочь. Реймонд с тоской посмотрел на высящуюся в нескольких шагах башню, а затем развернулся и стремительно направился в противоположном направлении – в сторону центральной части замка.
Что, Темные Боги ее дери, притащило к нему принцессу? Разве в этот час она не должна стоять в храме Солнцеликого и приносить брачную клятву наследному принцу Ристонии? Тому самому, который жаждет поскорее начать победоносную (по мнению королевского дома) войну со злом.
Будучи и сам для многих воплощением зла, Реймонд усмехнулся – горько и лишь капельку зло. Испытывать по-настоящему сильные эмоции он уже давно разучился.
Быстро преодолев ступеньки парадной лестницы, он оказался в холле, где к нему сразу же метнулся дворецкий.
– Она вас ждет, милорд, – с нервозной поспешностью сказал тот и многозначительно добавил: – Одна…
Реймонд удивился, но вида не подал. Не сбавляя шага, он миновал порог гостиной, двери которой предупредительно распахнули. Взгляд тут же выцепил хрупкую фигуру в небесно-голубом платье, стоящую к нему спиной. При его появлении золото роскошных волос, свободной волной ниспадающих почти до самого пояса, резко покачнулось. Их обладательница обернулась. В ее руках нервно подрагивала одна из безделушек, что были рассыпаны на каминной полке.
– Ваше Высочество Элизабет, – холодно поприветствовал он, склонившись на мгновение в поклоне. – Рад столь неожиданному визиту, но, простите за прямоту, чем обязан?
Она смутилась. Неловко вернула безделушку на место и, сцепив пальцы в замок, выпрямилась, чтобы встретиться с ним взглядом. Сапфировые глаза смотрели уверенно, но на самом их донышке он различил страх. Впрочем, было бы странно, если бы принцесса его не боялась.
Он обвел взглядом гостиную, залитую лучами солнца. Из приоткрытого окна доносился свежий аромат зеленого сада и щебетание птиц. Дворецкий не солгал: девушка и правда прибыла без сопровождения. Во всяком случае, ни в креслах, ни на диванчике он не обнаружил дуэнью или старую нянюшку. А как же девичья репутация? На пальце нет кольца, значит, церемония бракосочетания не состоялась.
Хорошо бы узнать, почему.
– Добрый день, милорд, – проговорила Элизабет, и ее голос дрогнул. – Признаться, я даже не знаю, с чего начать.
– Если вы не знаете, с чего начать, разговор вряд ли заладится, – как можно равнодушнее бросил Реймонд и опустился в кресло, жестом предложив Элизабет сделать то же самое.
– Благодарю, – рассеянно ответила она, явно думая о чем-то своем.
В том, как она села напротив и расправила юбки, было что-то неловкое. Реймонд всмотрелся в ее бледное лицо – все такое же красивое, что и два месяца назад, когда он был с коротким визитом во дворце ее родителей. Тогда он пытался вразумить венценосных особ обеих стран, но не достиг своей цели: король Ричард Храбрый, едва выслушав его, пустился в пафосные рассуждения о воинской чести и долге перед богами.
Как будто богам есть дело до человеческих войн.
– Как вы, наверное, знаете, сегодня должна была состояться наша с принцем Уильямом свадьба.
Повисла пауза.
Элизабет нервничала. Она старалась смотреть прямо, но ее взгляд все время убегал куда-то за его плечо. Брови чуть хмурились, отчего на безупречном лбу появилась складка. Впрочем, и она никак не портила принцессу. Пожалуй, Боги отсыпали ей женского очарования с лихвой.
Оставалось надеяться, не за счет ума. Хоть, судя по слухам, то были напрасные надежды.
– Я так понимаю, поздравлять вас нет смысла? – уточнил он, чтобы хоть как-то подтолкнуть ее к разговору.
– Нет, то есть да. Смотря с чем, – наконец определилась она.
Реймонд мысленно вздохнул. Боги, за что? Он мог бы уже начать работу над формулой. В одной из книг он нашел возможное решение проблемы с отсутствием разума у покойников. А вместо этого он сидит в залитой солнцем гостиной, щурится от яркого света и размышляет, не сочтет ли Его Величество Ричард визит дочери в обитель некроманта слишком… дерзким поступком. Только осложнений с королевским домом ему и не хватает!
– Я весь во внимании, – мрачно, с ноткой раздражения, которое не удалось скрыть, проговорил Реймонд.
Явная глупость Элизабет по какой-то причине его разочаровала. Впрочем, ждать от подобного воплощения женской изящности здравого смысла, вероятно, кощунственно. Красота должна быть статична.
Он взял с кофейного столика чашку и, не дожидаясь помощи прислуги, лично налил в нее чай, а затем поднес горячий напиток к губам. Только сделал это не вовремя.
– В общем… Ай, ладно! – Элизабет махнула рукой и подалась к нему так резко, что он удивленно моргнул. А от последующих слов и вовсе обжег язык. Хорошо хоть чашку не выронил! – Я хочу, чтобы вы на мне женились.
Он все-таки закашлял, а затем осторожно вернул чашку на столик. Элизабет сидела прямо, будто палку проглотила, и снова смотрела куда-то поверх его плеча. Что творится в голове у этой взбалмошной девицы?
Он прикинул несколько вариантов. Ни один ему не понравился. Интересно, чей приказ она сейчас выполняет: отца или жениха? И что тому от него нужно?
– Я серьезно, – почти жалобно откликнулась Элизабет, будто прочла его мысли. – Правда.
Он усмехнулся, а затем одним хищным движением оказался на ногах и навис над ней. Угрожать принцессе было не лучшей идеей, но в этой ситуации, когда дело пахло бедой, все средства хороши.
– Вот как? – вкрадчиво проговорил Реймонд. Элизабет дернулась, а затем застыла. – Я не стану спрашивать, почему удостоен этой чести. Меня интересует другое.
– Что же? – негромко спросила она, и в ее голосе прозвучали нотки вызова.
Забавно. Похоже, ей удалось справиться с паникой. А ведь в его присутствии многим становится не по себе. Особенно магам.
Тем более целителям, к которым принадлежала и Элизабет, пусть и тратила свой потенциал лишь на редкие посещения госпиталя для бедняков – дань уважения древней традиции, не более.
– Вы готовы доказать, что ваше желание выйти за меня замуж искренне? Как вы, вероятно, догадываетесь, между мужем и женой наедине происходят определенные вещи…
Он намеренно смущал ее. Его слова – откровенная издевка, хамство – должны были задеть ее и вызвать слезы в чистых наивных глазах. Вот тогда, сначала отвесив пощечину, а затем, разрыдавшись, она и поведает ему, зачем на самом деле пришла. Не ради же брака! Чтобы столь небесное создание связало свою жизнь с некромантом? Такого даже в сказках не бывает.
Секунды шли, а Элизабет все молчала. Реймонд нахмурился и решил надавить сильнее.
Его шепот, коснувшийся ее нежного ушка, должен был напугать и вызвать отвращение:
– В брак вступают люди, испытывающие друг к другу хотя бы симпатию. Как вы намерены доказать свою?
Он не ожидал, что в сапфировых глазах сначала свернет лед, а затем вспыхнет пламя. Но чего он не ожидал еще больше, так это того, что на ворот его рубашки решительно лягут изящные женские ладони и притянут к себе. Последующий за этим поцелуй и вовсе лишил его возможности размышлять.
На какое-то время.
Глава 1
Горло драло нещадно, а красная отметка градусника, вытащенного из-под мышки, застыла на тридцати восьми градусах.
Ева со вздохом потянулась к прикроватной тумбочке с россыпью разноцветных коробочек с лекарствами и слабыми руками вскрыла упаковку с жаропонижающим. Ангиной она болела второй раз в жизни и с удовольствием бы уступила этот опыт кому-нибудь другому. Впрочем, ей грех было жаловаться: за эту долгую, почти бесконечную зиму и не менее противную холодную весну она свалилась впервые. Учитывая гуляющий вирус гриппа и поголовно болеющих коллег, можно сказать, ей повезло.
Ева скосила глаза на записку, накарябанную врачом тем самым профессиональным почерком, который может разобрать только аптекарь да и то, проявив изрядную долю воображения. Помнится, в детстве мама отпаивала ее горячим морсом, но сил едва хватало на то, чтобы поставить чайник и бросить в кружку пакетик с чаем. На дрожащих ногах вернувшись в постель, Ева решила отложить душ до следующего захода. Закрыв глаза, она ожидала, что моментально провалиться в царство Морфея, но сон не шел. Голова шумела, в горле разгорался пожар, однако мозг никак не хотел отключаться.
Приподнявшись на подушке, Ева поморщилась – чувствовать себя настолько потерянной и беззащитной было в диковинку. Оставалось надеяться, что совсем скоро ей станет лучше.
Ева лениво подумала, что можно поискать какой-нибудь фильм или сериал. Сама мысль о необходимости приложить усилия и выбрать что-то из километрового списка отложенных новинок заставила застонать. Нет, сейчас ее максимум – лежать и смотреть в потолок. Жаль, что он у нее не зеркальный, было бы хоть немного интереснее. С другой стороны, любоваться сейчас на то жалкое зрелище, что она собой представляет, может лишь человек, у которого напрочь отбило чувство прекрасного.
Ева работала дизайнером в крупной компании и к таким личностям себя не относила. Так что все к лучшему.
Она выпила чай, еще немного повозилась, устраиваясь поудобнее, а затем затихла. На нее накатило отвратительное чувство слабости и одиночества. С бойфрендом она рассталась в прошлом месяце, родители жили в другом городе, а соседка, с которой они снимали квартиру, улетела на выходные в Москву – на лекцию от очередного гуру. Еве нравилась соседка, но вот ее одержимости желанием выйти замуж любой ценой она не разделяла. А уж сомнительные тренинги, учащие, как именно стать самой красивой, сексуальной и мудрой, и вовсе вызывали скептическую улыбку. Впрочем, соседка была натурой увлекающейся. Всего за год сменила увлечение сноубордом на конный спорт, а затем ушла с головой в танцы. Так что, возможно, ее помешательство на женских практиках скоро сойдет на нет.
Взгляд упал на кресло, где лежала забытая соседкой книга. Обложка была нарисована настолько безвкусно, что Ева даже приподнялась, а потом и вовсе спустила ноги на пол и героическим усилием воли доковыляла до кресла, чтобы рассмотреть столь запоминающийся шедевр изобразительного искусства поближе. Проблема была не в наличии страстно обнимающейся парочки (в конце концов, против жанра она ничего не имела), а в кривой композиции и выборе цветового решения – такого нарочито яркого, что резало глаз.
Ноги дрогнули, и Ева, все еще держа в руках книгу, поспешно нырнула в постель. Продолжая мысленно ужасаться, она все-таки открыла немного потрепанный томик. Скорее пытаясь понять, почему художник выбрал именно такую концепцию, чем из желания узнать сюжет.
Но неожиданно он ее увлек.
История, начинающаяся как обычный любовный роман, где были Он и Она, постепенно раскручивалась, появлялись все новые детали и подробности. С каждой страницей напряжение лишь нарастало: герои готовились к войне, которая раз и навсегда должна была загнать зло под землю, откуда оно пыталось вырваться. Сложные политические интриги развивались на фоне вспыхнувших чувств принцессы Элизабет (боже, ну что за шаблонное имя?) и принца Уильяма (просто без комментариев). Их отношения – чистые, наивные и до зубовного скрежета пафосные – вызывали скорее любопытство, чем настоящий интерес. Ева никак не могла уяснить, как двое идеалистов будут править страной, но, к сожалению, этот вопрос внезапно перестал иметь значение. Драма обернулась трагедией: в ходе войны погибли все главные персонажи: принц Уильям героически пал на поле битвы, Элизабет оказалась уничтожена вражеской армией, ворвавшейся во дворец, и даже маг-некромант (таинственный и противоречивый персонаж) тоже скончался. Его предсмертный поступок вызывал невольное восхищение: так и не принявший сторону добра, он все равно помог ему. Подняв мертвых, он собрал небольшое войско, которое ненадолго сдержало врагов и позволило мирным жителям бежать в леса.
Финал оглушал: на пепелище Зло торжественно поднимало свой развевающийся на ветру флаг.
«Ее разум угасал. Рана в груди горела болью, но то были пустяки по сравнению с ее тоской по Уильяму. В момент, когда ее окончательно поглотила темнота, короткой вспышкой в памяти пронеслись слова некроманта: «Я предупреждаю вас. Вы ввергнете свою страну в хаос и зальете ее кровью». Кто бы мог подумать, что он окажется прав?
Крики людей и скрежет шпаг становились все тише, пока не исчезли окончательно. Там, куда шагнула Элизабет, медленно разливался свет».
Конец.
Не в силах поверить, что история закончилась именно так, Ева с чувством выругалась. Она перевернула страничку, надеясь найти продолжение. Может быть, всего несколько строк, но тех, которые заглушили бы эту горечь от прочитанного… Черт! Пусто.
Она с разочарованием отложила книгу в сторону и, борясь с раскаленным туманом в голове, прикрыла глаза. Под потяжелевшими веками разноцветными мушками мелькали события этой истории: любовь, страсть, война… Ева с легкостью представила и Элизабет, и Уильяма – молодые, горячие, наивные. Чуть в стороне расплылось темное пятно – облик некроманта никак не хотел вырисовываться.
Неужели они заслужили такой финал? Ведь погибли все, абсолютно все! Многочисленные фрейлины, воины, советники и приближенные короля… А сколько невинных смертей тех, кто и вовсе не имел отношения к политике. Ужасно, просто ужасно!
Мельком Ева подумала, что, наверное, температура поднялась еще выше, раз она на полном серьезе жалеет книжных героев. Их же никогда не существовало в реальности, дуреха! Нельзя все принимать так близко к сердцу.
Но увещания не помогли. Уже падая в объятия долгожданно сна, она услышала чужой, абсолютно незнакомый голос, сплетенный, казалось, из самой темноты:
– Ты бы хотела изменить эту историю?
– Конечно, – сонно пробормотала Ева. Ну вот и слуховые галлюцинации пошли. Хорошо, что хоть такие интересные! Но до таблеток надо все-таки дотянуться и принять. Как раз подошло время. – Все не должно так закончиться.
– Будь по-твоему. Дерзай!
Она уловила усмешку, но не успела ни о чем спросить. Теплая, уютная темнота вдруг сменилась светом. В ушах засвистел ветер, его порыв ударил в лицо и заставил зажмуриться.
А когда Ева открыла глаза, то обнаружила себя стоящей в летнем, напоенном цветочным ароматом саду. В ее руках в белых кружевных перчатках подрагивал веер из слоновой кости. Под лавандовым воздушным платьем виднелись крошечные изящные туфельки. Она сглотнула. Где она? И когда успела переодеться?
– Принцесса Элизабет, я смиренно жду вашего ответа, и мое сердце горит надеждой.
Красный туман в голове окончательно рассеялся, и она увидела перед собой высокого стройного молодого мужчину в золотистом камзоле. Его светлые, почти соломенные волосы были забраны в низкий хвост, а голубые глаза смотрели на нее с любовью.
Подождите… Принцесса Элизабет?!
Ева отступила на шаг, едва не запуталась в юбках и чудом удержалась на ногах. На лицо упала прядь волос – золотистых, густых и пышных. Словом, тех самых, которых у нее отродясь не было.
– Простите.... – пробормотала она. – А вы кто? Что происходит?
Ее спутник нахмурился, но ответил твердо и без насмешки.
– Я принц Уильям. И я только что попросил вашей руки, Элизабет.
Ей хотелось рассмеяться. Она даже поднесла ко рту ладонь и зажала себе рот, чтобы не оскорбить в лучших чувствах этот прекрасный плод своей фантазии. Видимо, температура достигла запредельной отметки в тридцать девять градусов.
Галлюцинация смотрела на нее добрыми оленьими глазами, и Ева поняла, что придется что-то ответить.
Неудобно обижать хорошего человека, даже если тот и нереален.
– Это все очень… Неожиданно, – наконец дипломатично проговорила она. – Я польщена.
Ну вот, и ни слова лжи! Ева и правда чувствовала себя польщенной. В конце концов мозг, имея массу информации, выбрал именно книгу как арену для творчества. Интересно, врачи успеют ее откачать? Вдруг ситуация выйдет из-под контроля, и ее состояние ухудшится? Наверняка оно уже не очень обнадеживает, раз речь дошла до галлюцинаций.
– Вы так любезны, принцесса Элизабет, – с благоговением откликнулся Уильям. Да, она решила его звать по имени. В конце концов, раз результат лихорадки представился, надо ответить взаимной вежливостью. – О моей любви к вам знает все королевство, но я готов прокричать о ней на весь мир!
– Не стоит, горло сорвете, – без задней мысли сказала Ева.
Учитывая, что совсем недавно она валялась (и продолжает валяться) с ангиной, разговоры о горле, пусть и чужом, вызывали настоящее беспокойство.
Уильям моргнул, отвел взгляд, а затем вновь уставился на нее с еще большим трепетом.
– Ваша доброта не знает границ! – с восхищением воскликнул он. – Даже сейчас вы думаете о моем здоровье!
Ева неопределенно передернула плечами. О здоровье она и правда думала, но все больше о своем. Ей точно стоит очнуться и нащупать под подушкой телефон, чтобы вызвать скорую. Температура, сопровождаемая галлюцинациями, – это не шутки!
Что-то поверх плеча Уильяма привлекло ее внимание. Сощурившись, она прочла мелкую вязь белесых букв. Они чуть наползали на камзол принца, как клубы сигаретного дыма, и порождали непроизвольное желание взмахнуть рукой и разогнать их.
«Сердце Элизабет трепетало от восторга. Обуревающие ее чувства вырвались на свободу в виде крошечной слезинки, прокатившейся по щеке. Она улыбнулась и, замирая от безграничного счастья, прошептала любимому "да"».
Ева с сомнением перечитала пафосную фразу. Откуда та взялась? Очень напоминало стиль книги. Впрочем, если мозг взял за основу прочитанный сюжет, то и авторский слог наверняка перенял.
– Что вы мне ответите, принцесса?
В голосе Уильяма прорезалось едва скрываемое нетерпение. Кажется, ее молчание его взволновало. Видимо, шекспировская пауза никак не вписывалась в эту сцену.
С другой стороны, раз уж она попала в сказку, почему бы не получить удовольствие? Она уже хотела согласиться, когда их окликнули:
– Принц Уильям! Принцесса Элизабет!
Ева обернулась. К ним спешила молодая женщина в платье с пышной юбкой. «Фрейлина Изабелла», – с некоторым опозданием подсказала память. В книге та была подругой и наперсницей Элизабет.
Уильям, все это время терпеливо ожидавший ответа, стоя на одном колене, легко поднялся. Его глаза смотрели открыто, но на их донышке плескалась тревога.
Изабелла поравнялась с ними и, тяжело дыша, проговорила:
– Прибыл глава разведывательного отряда. Ваш отец, Ваше Высочество, желает, чтобы при разговоре присутствовали все члены семьи. И принц Уильям, конечно.
Ева нахмурилась. Точно! Весть о начинающейся войне прогремела сразу же после того, как героиня приняла предложение о браке. В тронный зал принц вошел уже женихом Элизабет. Значит ли это, что все-таки стоило не тянуть, а ответить сразу?
– Конечно, – серьезно сказал Уильям. – Мы идем. Дайте нам минутку.
Изабелла с интересом покосилась на него и с достоинством удалилась. Ее шаги были полны степенности, будто бы та вовсе не стремилась оказаться как можно дальше. Ева усмехнулась. Надеется подслушать?
– Любовь моя, я понимаю, сейчас не время. Поэтому надеюсь узнать ваш ответ после собрания. Прошу вас, не мучайте меня неведением.
Это прозвучало так пылко, что ей стало по-настоящему неловко. Портит, понимаешь ли, тут всю любовную линию, тормозит развитие сюжета… Перед автором прям-таки неудобно.
Интересно, когда она уже проснется?
– Конечно, дорогой.... Принц.
В это обращение Ева попыталась вложить как можно больше чувств. Называть незнакомого человека (пусть и выдуманного!) любимым у нее язык не повернулся.
Уильям улыбнулся ей, но улыбка отдавала горечью. Его ладонь ненадолго сжала ее пальцы, а затем отпустила.
Они заспешили по мощенной дорожке, петляющей между зелеными деревьями, к золотистому фонтану. Сквозь его блестящие на солнце драгоценными камнями струи воды виднелся белоснежный дворец со шпилями изящных, будто взятых с иллюстрации в детской книжке, башен.
