Kitobni o'qish: «Основы телесной диагностики в психотерапии»

Посвящаю книгу вам, телесные психотерапевты и психологи, телесные практики. Всем, кто интересуется психологией и телесностью, кто хочет познать свой внутренний мир и помогать другим людям. Несёт знания в мир, делая его теплее и ближе.

Константин Дуплищев.

От автора

С 1999 года я активно применяю и развиваю телесно-ориентированный подход в психотерапии.

Мой диагностический метод создавался за годы практики, при прямом и косвенном участии моих коллег и учеников. Именно благодаря множеству точек зрения и телесных историй сложилась та плотность диагностики, которая стала почвой для построения единой системы. В основу этого метода телесной диагностики легли понятия о трехмерности пространства и человека.

Со временем опыт диагностики стал накапливаться, и возникла необходимость его систематизировать. Особенно остро этот вопрос встал при обучении специалистов.

Обучаясь в ординатуре факультета усовершенствования врачей Новосибирской медицинской Академии, я активно интересовался психологией, психотерапией и телесно-ориентированными подходами. В начале 2000-х крайне не хватало книг по телесной диагностике: как, глядя на человека, за несколько секунд понимать что с ним происходит, к какому типу характера он относится?

Сейчас, когда я пишу эту книгу, мне достаточно буквально взгляда, чтобы по внешности определить, какие у человека желания, потребности, стратегии поведения. А тогда, в самом начале, эта тайна вызывала много вопросов. Отчасти поэтому я и задумал книгу, чтобы поделиться опытом и облегчить путь всем тем, кто интересуется исследованием себя, занимается телесными практиками или только начинает свое становление в психотерапии.

Вступление

В начале практики я мечтал читать человека как открытую книгу и остро нуждался в диагностических инструментах, искал нужные источники. Редкие знания, которые были доступны в 90-х – начале 00-х, меня не устраивали, единой методики не существовало. Мне пришлось создать её самому.

Постепенно массив данных о человеке, взаимосвязи психики и тела, накапливался и выстроился в четкую систему. Моя диагностическая система – не сумма теоретических воззрений, а результат практических наработок в индивидуальном консультировании и работы в группах. Это рабочая модель, которая создавалась с чисто практической целью – помочь в телесной диагностике специалистам разных областей и сфер. В её основу легли принципы и знания телесно-ориентированной психотерапии и общей психологии, а также биологии, медицины, антропологии и философии.

Впервые с телесной диагностикой я соприкоснулся в книгах Э. Кречмера, посвященных первой в мире типологии характеров в зависимости от строения тела. Его работы поражали сочетанием упорства, глубины и способности обобщать огромные объемы информации. В научной среде начала XX в. связь психических процессов и внешности, поведения, телосложения казалась абсурдной. Идеи Кречмера были незаурядными, оригинальными, слишком смелыми для своего времени. Сейчас его типология на слуху у специалистов, а тогда многие коллеги восприняли её в штыки.

Меня вдохновило, что та или иная идея может быть принята не сразу, но если важно её донести, то следует настойчиво двигаться к её реализации. Меня восхищают люди с глубоким пониманием своей темы, способные погружаться в неё, мыслить профессионально и смело.

Знакомство с концепциями Александра Лоуэна заложило основу моего подхода и диагностического мировоззрения в целом. Словно все пазлы легли в единую картину, и появился вектор для моего профессионального становления как телесного диагноста. Лоуэн дал мне общее видение, а детали и структура сформировались в течение регулярной клиентской практики, тренерской и преподавательской работы.

Именно у Лоуэна я впервые столкнулся с идеями типологизации и диагностики не клинического подхода. Действительно, множество диагностических систем было создано в рамках клинического подхода для работы с психиатрическими клиентами и грубой патологии. Это мало подходило, либо вовсе не подходило для работы в широком поле психотерапии с клиентами, которые обращались ко мне.

На протяжении последних веков практическая психология и психотерапия двигалась к выходу из жесткой клинической и медицинской модели в широкие массы, постепенно популяризируясь и расширяясь. Появилась кабинетная психотерапия и психологическое консультирование. Позже психология и психотерапия стали настолько массовым явлением, что понадобились новые, не клинические диагностические системы. Поскольку медицинская и клиническая модель в новых социальных группах были уже неэффективны. Диагностика и типология стала легко применимой на практике, перестала быть теоретической.

К обычному, условно нормальному человеку, приходящему на сеанс к психологу, не будет полезно применять жесткие клинические модели, описывающие шизофрению, депрессию и другие патологические состояния. Такой подход не поможет ни клиенту, ни специалисту.

Обобщая уже тогда имеющуюся информацию, свои знания и опыт, я начал создавать практичную модель телесно-ориентированной психотерапии, которой обучал будущих специалистов.

Многие специалисты создавали собственные диагностические модели. Но меня они не устраивали, так как некоторые были зажаты в узких рамках теоретических концептов и больше напоминали гипотезы и теоретические описания. Другие, наоборот, были сугубо практичны, в них не хватало широты и глубины понимания психологических механизмов.

Безусловно, мой терапевтический подход нуждался в собственной системе диагностики, которая разрабатывалась на протяжении 10-15 лет. Фундаментальные концепты Зигмунда Фрейда о сексуальной энергии и её течении; теория Вильгельма Райха с его системой телесных блоков и мышечным панцирем; Александр Лоуэн с универсальной теорией характеров и описанием устройства психики. Моё базовое медицинское образование и знания в области общей психологии и психотерапии помогли связать тело и психику в единое целое и заложить основу диагностического подхода.

Во время лекций и мастер-классов, когда я провожу демо-диагностику, она производит большое впечатление. Способность “считывать” человека по внешнему виду всегда кажется чем-то волшебным, чуть не магическим. Вначале студенты ТОП так и воспринимают это умение. Но уже через полгода магия становится реальным навыком и опорой для практикующего специалиста. А со временем подобная диагностика становится настолько привычной и интуитивно понятной, что переходит в область бессознательной компетентности.

Не буду отрицать, что мои собственные исследовательские интересы и личностные качества в значительной мере повлияли на формирование моей профессиональный идентичности. Но особую роль в ней сыграли клиенты, учителя, коллеги, друзья, ученики. Именно благодаря живой коммуникации и регулярной обратной связи я получил возможность проверить на практике и отшлифовать свои идеи и концепты.

С огромным удовольствием и теплотой вспоминаю, как все это рождалось вживую, в моменте “здесь и сейчас” с клиентами, на группах, в процессе обучения. Свою диагностическую систему и обучающий подход я заложил как основу для школы телесно-ориентированной психотерапии, которая существовала на протяжении десяти лет, и переросла в большой Институт Интеграция. На текущий момент здесь обучаются сотни студентов по всей России, которые проходят дипломные курсы, повышение квалификации, тренинги, клубы практической отработки, терапевтические группы вживую и онлайн.

Лозунг обучающего курса по телесно-ориентированной психотерапии актуален как никогда: соединяем разум, сердце и тело. В этом триединстве воплощены основные ценности и идеи телесно-ориентированного подхода. Тело, чувства и разум – единое целое, и невозможно представить полноты жизни без одной из этих частей.

Я люблю телесно-ориентированную психотерапию за возможность реализовать близость просто, через искренность и честность, ощущая жизнь здесь и сейчас. Телеска – для тех, кто любит жить.

Я благодарен каждому своему ученику и клиенту, ведь именно с ними вся теория диагностики воплощалась в реальности, в близком контакте, распускалась личными историями, дополнялась важными и точными деталями. В поле практической работы все идеи и гипотезы подтверждались либо опровергались, и это, пожалуй, – самые захватывающие моменты в создании диагностики и книги, ее описывающей.

Именно практика обогатила мою диагностическую систему – не из теорий и концептов, а из личностных историй живых людей с их чувствами, переживаниями, мыслями и отношением к миру. Я еще больше убедился, что даже самые интересные и глобальные теории бессмысленны без применения в жизни конкретного человека.

Также благодарю своих учителей, коллег и друзей, которые расширили моё мировоззрение как специалиста и человека, на протяжении всего этого времени давали много поддержки и верили в меня.

Хочется верить, что для тебя, читатель, эта книга станет не толькоопорой и поддержкой, но вдохновит на профессиональное развитие, интерес к телесной диагностике и психотерапии в целом.

Глава 1. Базовые принципы чтения тела

В сказках нас всегда привлекают мудрецы, которые могут бросить быстрый взгляд на героя и сразу же определить – кто перед ними, куда идёт, какие у него намерения. Мудрые старцы, бабки-гадалки и другие персонажи, которые умеют “читать людей”. Откуда у них этот опыт и знания? В сказках об этом не говорится. Словно мудрость приходит сама по себе, вместе с возрастом.

К сожалению, это не так. Есть люди, которые в 60 и в 70 не понимают других, не хотят понимать. А кто-то в 20 прекрасно чувствует и понимает своих близких. Это действительно ценный навык. Я уверен, что его не просто важно осваивать, он уже есть у каждого человека – нужно всего лишь раскрыть этот навык внутри себя.

Способность диагностировать очень значима для практики любого специалиста в области общения с людьми, тем более для психолога и психотерапевта. Это важнейшая часть профессиональной компетентности. Эффективная диагностика ускоряет процесс психотерапии, помогает избежать ошибок в общении, создает глубокие доверительные отношения.

Чтобы владеть диагностическими приемами эффективно, нужно уметь мыслить системно. Диагностика относится к системному мышлению. Она позволяет специалисту-психологу систематизировать сведения о клиенте, не упускать важные детали и работать комплексно.

Для специалиста видеть систему – как для архитектора видеть город весь целиком. Это умение разделять ключевые и второстепенные аспекты. Ставить цели и задачи, осознавая, в чем между ними разница. В любой системе важны цели, задачи и принципы, ее описывающие. Опираясь на принципы, психолог сохраняет логику терапевтического процесса, не упуская деталей.

Без системного мышления специалист похож на ребёнка, который играет в готовку. Малыш с интересом кидает в большую миску ингредиенты, смешивает их и искренне верит, что в конце его ждет вкусная еда. Он уверен, что, чем больше добавит вкусностей, тем лучше получится блюдо. Ребёнок пробует, экспериментирует. Ему интересен сам процесс, а конечный итог уже не так важен.

Подобно ребёнку, который увлекся процессом, психотерапевт рискует упустить ключевые моменты терапии, если не мыслит системно. Тогда вместо эффективного результата он получит набор практик, и, как ребенок в нашей метафоре – несъедобную солянку вместо вкусной еды.

Базовые принципы телесной диагностики

1. Принцип целостности.

Человек – целостная система, и каждой частью тела он выражает всего себя.

Но за первые минуты контакта сложно ухватить и описать его целиком. Мы можем лишь наблюдать детали, факты, характеристики – телесные и поведенческие. Важно научиться видеть факты, а не оценивать их по-отдельности.

Если попросить людей описать, как выглядит тот или иной человек, большинство дадут оценочное суждение – хорошо/плохо, красиво/некрасиво и т.п. За исключением редких специалистов (врачей, например, или следователей), многие растеряются и не смогут описать человека так, чтобы другой мог представить и/или узнать его.

Видеть человека, а не оценивать – важнейший навык, который нужно развивать на первых этапах становления профессиональной идентичности. Замечать факты – это, прежде всего, замечать детали внутри целостного человека.

Одна и та же деталь может иметь разные смыслы для разных людей в контексте их целостности. Например, специалист замечает у клиентки напряженное, неравномерно развитое правое надплечье. Зная про связь отцовской фигуры и правой стороны тела, диагност рискует свалиться в однобокую интерпретацию: “с папой контакт надежнее и лучше”. Но этот конкретный симптом для разных женщин в контексте их целостности будет раскрываться совершенно по-разному: для одной это может быть действительно о стремлении к папе, желании быть на него похожей (при этом не факт, что она имела близкий контакт с отцом, достаточно того, что она этого жаждала), приподнятое правое плечо для другой – о том, что она заняла роль мужчины в отношениях со своей матерью, взяв на себя волевую и ответственную нагрузку.

2. Принцип направленности.

Диагностика происходит от целого к частному, а не наоборот.

Часто начинающие специалисты при диагностике выхватывают своим вниманием очевидные мелкие детали, упуская последовательность и общую структуру. Например, у клиента одна бровь приподнята относительно другой. На основании этого делаются определенные выводы, но при этом упускается из виду комплекция клиентки – например, ее миниатюрность. В результате страдает эффективность диагностики и самой терапии.

Диагностику следует начинать с общих категорий, постепенно переходя к частностям. Под общим я подразумеваю комплекцию человека, размеры, вес и типаж, а под частным – конкретные черты лица, мимики или отдельных частей тела. Тогда диагностическая картина будет более полной и не распадется на куски.

3. Принцип эффективности.

Диагностика проводится с целью помочь специалисту быть более эффективным в работе с клиентом, а не для того, чтобы поразить клиента своей проницательностью.

Это один из важнейших принципов, так как диагностических систем великое множество, но без цели диагностики они все тщетны. Например, в бизнес-консультировании бесполезна клиническая диагностика психопатий. Конечно, ее можно “притянуть”, но у бизнес-консультанта совсем другие намерения, чем у психиатра.

У каждого специалиста есть набор инструментов, которые он использует под свои цели и задачи. А цель психологической диагностики – помочь специалисту быть более эффективным. Видеть и понимать, кто пришел на консультацию, что происходит с человеком, и только после этого выстраивать стратегию психотерапии.

Способность ловко “считывать” человека сама по себе выглядит эффектно. Бывает, что психотерапевт, особенно начинающий, ради вау-эффекта дает клиенту избыточную описательную картину. Не упуская подробностей, которые даже не касаются терапевтического процесса.

Если психолог слишком увлекается тем, какой эффект производит на клиента, он теряет свою цель. Консультирование превращается в театр одного актера, где восхищенный зритель щедро одаривает артиста своим признанием. Терапевтическая динамика прекращается. Аплодисменты, финал, занавес.

Поэтому исключительно важно уметь возвращать себя в рамки терапевтического процесса и ощущать меру в той диагностической картине, которая подаётся клиенту.

4. Принцип этики.

Делясь своими наблюдениями, следует учитывать профессиональную этику и контекст общения.

Сама по себе способность ловко анализировать завораживает и ослепляет своей силой. Может показаться, что все под контролем: вы все поняли, учли в своих размышлениях каждую деталь. Но это ловушка мозга. Если бы вы анализировали человека, и, разрезав на мелкие фрагменты, полностью изучили, не потеряв ни атома его тела, то, соединив все заново, человека так и не оживили бы.

Анализируя кого-либо, важно помнить: человек гораздо больше того, что другие способны в нем видеть. Часто вы сами для себя остаетесь загадкой, что уж говорить о другом человеке. Особенно помните об этом, диагностируя своих близких. Возможно, проведя им диагностику, вы рискуете потерять близость.

Так же и для специалиста, клиент – прежде всего личность, а не объект исследования. И каким бы клиент ни был на ваш взгляд, он способен на любые решения, чувства и желания, даже если по диагностике выходит, что этого быть не может. Например, перед вами человек, который НИКОГДА в жизни не принимал ответственных решений. Либо за него это делали, либо он присоединялся к чужим решениям. Но такой человек может неожиданно для специалиста принять волевое решение и сделать шаг, который, возможно, удивит и его самого.

Замыкаясь лишь на диагностике и не чувствуя человека, специалист способен переступить через этические принципы. Это чревато негуманными последствиями, которых в истории предостаточно (евгеника, нацизм, фашизм и тд.)

Опираясь на эти принципы, вы сформируете свое диагностическое видение, освоите профессиональные навыки, и “читать” другого человека станет легко и приятно. Это потребует от вас определенного времени и практики, которая есть в этой книге в виде заданий.

Размер, рост и комплекция человека

Когда мы диагностируем человека, важно увидеть его целиком. Не только глаза, руки или выразительные черты лица, но и само поведение, голос, размер, комплекцию, положение тела и тип телосложения. Это общее будет теми рамками, внутри которых проявятся более детальные нюансы пришедшего к вам клиента. Поэтому давайте начнем диагностику с самых больших категорий – вес, рост и комплекция.

С размерами человека всё просто, как у животных: кто хочет быть незаметным, экономить энергию – маленький, а большие существа создают впечатление силы и достатка.

Маленькое ассоциируется с детским, милым, безопасным. В природе часто бывает, что самка выхаживает детенышей других видов. Миловидность малышей – стратегия выживания, которой пользуются не только детеныши, но и большинство мелких существ. В этом много плюсов: экономия энергии на выживание, необходимо меньше питания, легче прятаться, а для родителей выгоднее иметь (рожать) много маленьких детенышей, чем немного больших.

Если у индивида были отношения, которые на протяжении длительного периода времени поддерживали его детскость, то это закрепится в его росте и комплекции в виде миниатюрности. Такой человек как бы говорит кому-то важному: я ещё маленький. Кому говорит? Родителю, с которым были именно такие отношения, или замещающей его фигуре.

В природе существует и другая закономерность: детёныши, которые растут быстрее и крупнее, как правило, имеют больший шанс на выживание.

Большое ассоциируется со взрослым, сильным, потенциально надежным. Родители для ребёнка – “добрые великаны”. Поэтому крупные размеры чаще всего соотносят с родительской силой и мощью. Как следствие, сила порождает ответственность. На её поддержание тратится много ресурсов. Крупные люди часто производят или стараются производить впечатление авторитетных и сильных фигур.

Представьте себе огромного зверя выше вашего роста. Например, медведя. Он сильный, опасный. Теперь уменьшите его до размера ладони. Наверняка ваше восприятие сильно изменится. Так же и человек – когда опасность превышает его возможности в защите, старается сжаться, уменьшиться до минимальных размеров и стать незаметным. В дружелюбной поддерживающей компании человек наоборот стремится проявлять себя во всей широте и доброте, а когда его особенно поддерживают, то может хвастаться, преувеличивая свою значимость и стараясь казаться большим.

Существует мнение, что комплекция, рост и вес – это генетическое наследие. Не совсем верно: генетика не определяет, а предопределяет.

Рост генетически не запрограммирован, но заданы его пределы – самое низкое и высокое значение. Личность сама определяет, какое значение из генетически заданного диапазона выбирать. Примеров этому множество: у высоких родителей бывают невысокие дети, и наоборот. Даже в одной семье дети вырастают разного роста и комплекции.

Выбор – это не разово принятое решение, а сложное смешение мотивов, потребностей, возможностей их реализации на протяжении детства и подросткового периода. Выбор осуществляется тысячи раз и чаще всего не осознаётся. Быть маленьким или большим, толстым или худым – выбирает сам человек в зависимости от его многочисленных внутренних и внешних факторов. В результате стрессов или изменения образа жизни фигура может меняться. Для многих это становится серьёзной проблемой.

Я говорю о выборе через категории мотивов и потребностей, потому что ребёнок (особенно в раннем детстве) ещё не выстраивает сложных рационально-логических цепочек, а действует иррационально, опираясь на свои чувства, эмоции и желания. Самое курьезное, что именно в этот период человек совершает фундаментальные выборы в своей жизни, которые едва ли помнит в последующем.

Младшие дети, вырастая, чаще всего ниже старших братьев и сестёр по росту. Этим они подчеркивают свою несвергнутость с трона детства и право быть маленькими в семье. А старшие своей высотой демонстрируют взрослость, гордость и достоинство.

Конечно же, рост – многогранный процесс, включающий в себя: генетическое наследие, биологию и физиологию тела, гормональную активность, питание (особенно в детстве), отношения с родителями и в семье в целом, этнические и культуральные аспекты, социальное и финансовое благополучие семьи и региона проживания, условия социальной адаптации.

Ребёнок растёт неравномерно. Процессы вытяжения чередуются с набором массы, причем у мальчиков и девочек это происходит в разные возрастные периоды. К тому же, особо важная грань формирования роста – внутренний мир, желания, переживания, чувственный опыт, который проявляется и влияет на все вышеперечисленные пункты.

И последнее, на чем хочу сосредоточить внимание при диагностике роста – национальность и этническая культура клиента.

Несмотря на то, что рост – это измеримая величина, с культурологической точки зрения он является относительной категорией. В какой-то стране человек определенного роста будет выше среднего, а в другой – ниже. Следовательно, специалисту важно акцентировать внимание на росте клиента, если он значительно ниже или выше общепринятой нормы. Например, клиент значительно выше специалиста ростом, но в своей семье он самый низкий. Тогда для специалиста важнее, что для своей среды клиент невысокий. Такая черта является выразительным диагностическим критерием.

Помимо индивидуальных генетических, биологических и психологических данностей, социальных и этнических факторов, существует глобальная общечеловеческая динамика. В большинстве стран увеличивается среднестатистическая продолжительность жизни, повышается ее качество и комфорт. Как следствие, зрелость отодвигается на поздние периоды жизни.

Двести-триста лет назад временные рамки юности были связаны с пубертатом (половым созреванием): до 15-16 лет. В наше время молодость расширила свои официальные границы: в России до 35 лет, в некоторых странах Европы до 45. Молодость связана с активным ростом. Чем продолжительнее этот период, тем дольше растет человек. Любопытный факт, что за последние сто лет рост среднего россиянина увеличился примерно на 10 сантиметров. Также это отмечается и в других странах, где уровень жизни постоянно растет.

Это еще раз подтверждает, что рост не детерминирован генетически, а связан с процессами питания, культурой заботы о ребёнке, образом жизни в целом. Иногда взрослеть становится невыгодно. Социологи отмечают, что нынешнее человечество застревает в детстве. Педоморфность (похожесть на ребёнка) избирательна в своих проявлениях, что создает ряд проблем при диагностике.

Наверняка вы встречали людей, достаточно юных по возрасту, но внутренне взрослых? И наоборот: взрослого человека с психикой ребёнка.

У каждого свои этапы становления и взросления, их прохождение всегда индивидуально, но не всегда успешно. Процесс взросления происходит постепенно, подобно тому, как зреет яблоко. На это нужны время, питание, поддержка.

Фиксация на том или ином этапе развития уникальна в каждом отдельно взятом случае. Человеку приходится либо рано взрослеть, либо он отказывается это делать, оставаясь в детском состоянии. Часто рано повзрослевшие люди испытывают сложности в проявлении своей непосредственности, эмоциональности, ребячества в целом. И наоборот, те, кто отказался от взросления, упорно не хотят брать ответственность за себя и других даже в поздние периоды жизни.

Человек, принимающий свое детство и "внутреннего ребёнка", легко берёт взрослые вызовы и способен выбирать, когда быть взрослым, а когда и пошалить.

Если же человек запрещает себе быть ребёнком и старается имитировать взрослость, ограничивая непосредственные детские порывы, то у него формируется “ложная зрелость”. Такой человек имитирует поведение, построенное на детских представлениях о том, как должен вести себя взрослый. Настоящая (истинная) зрелость никак не исключает нашего детства, а, наоборот, включает его в себя и находит безопасные границы, где можно позволить себе побыть ребенком.

Настоящий взрослый состоит из разных возрастов подобно матрешке: под взрослым находится подросток, затем школьник, ребёнок, грудничок, и в центре – эмбрион.

Когда между детскими и взрослыми слоями есть разрывы, конфликты, они будут проявляться в теле в том числе. Несмотря на богатый арсенал самовыражения личности, ростом и размерами выразить этот конфликт проще.

Всё маленькое и нежное, напоминающее ребёнка, вызывает умиление, жалость и желание позаботиться. Огромное внушает страх или ощущение надежности. Но единого шаблона для самовыражения не существует. Такие проявления бывают многогранны и разнообразны. При диагностике приходится учитывать разные нюансы: скелет человека, жировую, мышечную массу и развитость мышц в целом, поведенческие паттерны подачи себя в социуме, демонстрации своего тела, психологическую самооценку и даже стиль одежды.

Люди, маленькие по комплекции, в силу упитанности и поведения кажутся большими. И наоборот, высокие люди с широкой костью кажутся небольшими.

Часто, не имея физических ресурсов, человек стремится компенсировать их своим поведением или одеждой. Например, не крупный мужчина с небольшим скелетом и мышечной массой кажется большим и значимым за счет особой психологической и телесной подачи себя в обществе: сильный голос, раскрытая грудная клетка с широко расправленными плечами, гордая позиция головы и уверенный взгляд. Как правило, в детстве на таких людей возлагались завышенные ожидания – не как от мальчиков, а как от мужчин, а поддержки было мало. В результате человек привык именно выглядеть сильным и щедрым, а не быть им.

Другой пример: женщина с широкой костью, плотными мышцами и пышными формами, сутулясь и стесняясь своего тела, старается выглядеть меньше, сжимается подобно напуганному ребёнку. Субъективно ей кажется, что мужчина из предыдущего примера на голову выше её, хотя все наоборот.

Люди крупных размеров или даже с лишним весом часто стесняются своих габаритов. Они привыкают постоянно поджимать свое тело позами стеснения, что приводит к сильным телесным блокам в тазу и грудной клетке. Как правило, эти люди имеют детский опыт оскорблений или унижений за их внешний вид. Эмоции, неотреагированные, в фоновом режиме продолжают держать напряжение в теле, даже когда их хвалят и поддерживают.