Kitobni o'qish: «Маны – полные карманы!», sahifa 3

– Да, слышал, но сам туда никогда не ходил, – передёрнул я плечами, – про него такие страсти рассказывают, будто бы там открылись врата в преисподнюю и оттуда лезут всякие твари… хорошо ещё, что они в нашей атмосфере долго не живут, несколько дней максимум, иначе бы они тут всё уже давно заполонили!

– Да! Я тоже слышал, что там сейчас просто мрак! Так вот, туда упала большая капля, и если присваивать им цвета, которых у них, естественно, не было, то она была чёрной. Чёрной, потому что самой плотной, густой и непрозрачной для приборов, – сказал Профессор.

– Но люди этого всего не видели, правильно? – уточнил я.

– Да! Ты же не видел ничего? И я не видел! И никто не видел! Видели только приборы, которые и создавали специально под субстанцию этой аномалии. В других частях планеты крупные «капли», бывало, накрывали целые города! Мелкие же, видимо, создавали возмущения небольшого масштаба. Это всё есть и сейчас. Например, место, где все спотыкаются, или чихают, или вдруг чувствуют прилив сил. Да много чего, о чём я даже не догадываюсь. Удивительно то, что все эти точечные воздействия были разные. Вот про ад мы вспомнили, но я слышал, что появились и райские места, – сказал Профессор.

– А что же с совсем мелкими частицами, как вы сказали, размером в микроны? – спросил я.

– Моя гипотеза, что они рассеялись по воздуху, мы ими дышали, да, возможно, и до сих пор дышим. И проникнув в наши организмы, именно они послужили причиной появления магических способностей у большинства населения планеты, – сказал Профессор.

– Получается, виной всему именно это вещество? – спросил я.

– Я же говорю, это не совсем вещество. Это и электромагнитное поле, в то же время. Мы все, вся планета, до сих пор находимся внутри. И когда выйдем из него, и выйдем ли вообще, никто не знает. Так что, бомбардировка Земли этими «каплями» продолжается, правда, с гораздо меньшей интенсивностью и эффективностью, чем первоначальный удар, – сказал Профессор.

– Но почему именно магия? – спросил я, – почему именно волшебство? Как некая космическая аномалия могла привести к появлению колдунов, ведьм, троглодитов, драконов, эльфов, гномов и всего прочего, что и вообразить-то себе невозможно.

– А ты видел эльфов? – вдруг заинтересовался Профессор.

– Да, пару раз! – кивнул я, – и гномов, и леших, и кикимор, и много кого. Про колдунов уже и не говорю. Сейчас каждый второй в той или иной степени колдун. Дракона вот, правда, ни разу не встречал. Но в Москве их нет. Говорят, в Коломне один завёлся недавно, но может быть это и слухи. Но то, что они существуют, это точно. Их многие видели.

– Да, с драконом встретиться не хотелось бы, – сказал Профессор, – а вот с эльфиечкой, вполне можно было бы… потолковать о вечном… – взгляд Профессора затуманился и уставился в пустоту.

– Так почему именно магия? Как такое вообще возможно? – напомнил я ему свой вопрос.

– А с чего ты взял, что это магия? – как будто проснулся профессор.

– А что же тогда? – опешил я, от такого поворота разговора.

– Эта космическая аномалия, когда мы в ней оказались, привнесла в наш мир просто другие физические законы. Существует много теорий, что эти законы в разных местах вселенной могут отличаться, и наша прежняя версия далеко не аксиома. Физические законы начали меняться, но люди всегда ищут во всём новом, что-то знакомое, чтобы объяснить и понять явление, с которым они столкнулись в первый раз. И человечество, своим коллективным бессознательным, увидело в происходящих изменениях кое-что, что уже было в его культурном поле. Многое из происходящего было похоже на магию. А потом оказалось, что эти самые новые физические законы очень восприимчивы к психической энергии. И это же самое коллективное бессознательное, сначала поместило их в свою систему координат, обозвав магией, а потом и заставило работать в этом ключе. Так что, магию, которая нас окружает, во многом создали мы сами! Это просто наша интерпретация и своеобразное использование новых физических принципов.

– Обалдеть! – потрясённо сказал я.

5. Попил, блин, кофейку!

Профессор наслаждался произведённым эффектом, откинувшись на спинку стула, а я сидел и пытался осмыслить то, что он сказал.

– То есть как таковая магия в наш мир не приходила, получается? – наконец произнёс я.

– Ну, это смотря что именно считать магией, – пожал плечами Профессор, – это всё просто разница в терминологии. Но если я правильно понимаю твой вопрос, то да, магия не приходила. Изменились законы физики, а уже мы интерпретировали это как магию. Ты же знаешь, что наука в высшей точке развития воспринимается как магия? Просто мы к этому привыкаем… привыкали и не отдавали себе отчёта. Большинство людей не понимало, почему у них дома горит свет, просто пользовались этим как данностью. Но для людей, которые жили несколько столетий назад, это магия! Как и самолёты, ведь не может же летать такая большая железная штука, которая намного тяжелее воздуха. А громадные корабли, контейнеровозы или туристические лайнеры? Это же плавучий город! Какой-нибудь средневековый человек воспринял бы это как нечто невообразимо божественное! И это относительно понятные вещи, мы уже не говорим про более высокие технологии, которые обычные люди даже не смогут осмыслить. Например, ядерная энергетика.

– Мы скоро сами станем теми самыми людьми из средневековья, – усмехнулся я, – мир стремительно туда катится.

– Это правда, – печально вздохнул профессор, – мир умирает… или перерождается! Такого тоже нельзя исключать. Просто сейчас переходный период. Со временем всё встанет на рельсы, утрясётся, сформируются новые правила игры, новые элиты, и начнётся новый этап развития человечества, только уже основанный на том, что мы сейчас называем магией.

– Звучит оптимистично, – улыбнулся я, – и что самое главное, правдоподобно! Жаль только, что не все смогут это пережить.

– Далеко не все! – Профессор поднял вверх палец, – я бы даже сказал, не многие сумеют перейти в новый мир. Но любая трансформация человечества связана со смертями и потрясениями.

– А были другие трансформации? – удивился я.

– Не такие, естественно, но были, – сказал Профессор, – научно-технический прогресс очень сильно продвинул нас вперёд, но и оставил под своими колёсами много трупов. Если почитать историю, обращая внимание именно на это, можно прийти к очень интересным выводам.

– Старая история уже никому не интересна, – сказал я, – та жизнь как будто отрезана, и многие предпочитают её не вспоминать. Те, кто хочет выжить в новом мире. Те же, кто цепляется за старое, в большинстве случаев обречены!

– Как наш район? – хитро взглянул на меня профессор.

– Да, район мало затронули изменения, – кивнул я, – что очень странно.

– Перово умирает, – печально вздохнул профессор, – люди отсюда уходят. Да, ещё много осталось, относительно много… но с каждым месяцем их всё меньше и меньше. Делать здесь совершенно нечего! Я бы и сам ушёл, да только не знаю куда. Идти некуда, да и страшно! Тут есть хотя бы свой привычный угол, обжитой и уютный.

– Зимой будет не так уютно, – сказал я.

– Да, прошлую зиму я пережил, переживу и эту. Тем более что каждая следующая теплее предыдущей. С приходом магии и климат стал мягче, ты не замечал? – спросил Профессор.

– Замечал, конечно! Все замечают это, – ответил я, – но даже мягкий климат не сможет накормить!

– Это точно! Все наши местные рыночки и обменники тоже затухают, – сказал Профессор, – выручает только магия. Если бы зима была скоро, то той маны, которую ты мне дал, могло бы хватить, чтобы дотянуть до весны, если расходовать её очень экономно. Она может дать и тепло, и пищу заменить.

– Да? – удивился я, – никогда раньше об этом не думал. Кстати, а что такое мана? Насчёт этого есть гипотезы?

– Конечно! – расплылся в улыбке Профессор, – мана, это вид энергии! Магия, это способ взаимодействия с новым миром. А мана, это энергия, делающая такое взаимодействие возможным. Я бы даже назвал это биологической энергией, потому что генерируют её только живые организмы. Эта энергия заставляет работать новые законы природы… точнее, даёт возможность ими управлять в той или иной степени. Конечно, тут ещё и навыки определённые нужны, которые люди только ищут, отрабатывают и тренируют. Но процесс идёт! Ты заметил, как за последние пару лет возрос уровень колдовства? Если раньше это было что-то стихийно интуитивное, то теперь люди, хорошо владеющие магией, уже осознанно добиваются того, чего хотят. Вот, например, ты зарядил меня маной. Это же был осознанный и управляемый процесс. А раньше ты так мог? Когда ты понял, как именно это нужно делать?

Я задумался и сказал:

– Точно не могу сказать, это всё происходило как-то постепенно. Но я старался развить новые навыки и возможности. Без этого никак. Иначе останешься на обочине жизни и тебя сожрут. Я и к вам пришёл именно за этим, чтобы глубже разобраться в вопросе, понять причины и следствия и, возможно, каким-то образом себя ещё больше прокачать. Я над этим очень интенсивно работаю, но не всегда понимаю, что именно нужно делать дальше, чтобы стать сильнее и эффективнее.

– Ты, Алик, молодец! – с уважением сказал Профессор, – такие как ты и будут строить новый мир. Я-то вон уже старый и просто постараюсь протянуть как можно дольше, чтобы увидеть хоть немного, чем всё это может закончиться.

– Так вы же сами только что сказали, что ничего не закончиться! Что возникнет новый мир на руинах старого! – удивился я.

– Да, мир не закончится, но хочется увидеть, во что он превратится… хотя, как знать, что будет с продолжительностью жизни людей со всей этой магией… вдруг мы все станем бессмертными? Ну, или потенциально бессмертными? – глаза Профессора азартно блеснули.

– Мы и с обычной наукой могли к этому приблизиться, если бы всё не рухнуло, – сказал я, – по крайней мере, мне так кажется.

– Это да, – не стал спорить Профессор, – в общем, пожить хочется, чтобы с этим миром ни происходило. Это заложено в людях где-то глубоко внутри. В этом вся суть. Поэтому мы и суетимся, всё время что-то делаем, что-то предпринимаем, чтобы пожить ещё хоть немного и желательно хорошо.

– Ну, это-то всё понятно, – сказал я, – допустим, всё это так и есть! Но взять тех же драконов, они-то откуда появились?

– Ты слышал такое понятие, как «Ноосфера»? – спросил Профессор.

– Да, что-то такое слышал, но точно не помню, что это такое, – ответил я, пытаясь вспомнить, что это означает.

– Это считается более высокой ступенью развития биосферы. Тот уровень, когда люди и общество в процессе эволюции не только взаимодействуют с природными процессами, но и воздействуют на них. То же самое коллективное бессознательное, про которое я тебе говорил, может не только подстраиваться под окружающую действительность, но и формировать её. Возможно, это всегда было, только эти процессы были не такими очевидными и более мягкими. А сейчас, с приходом магии, они активизировались и стали носить лавинообразный характер. Если бы в нашей культуре не было драконов, на их месте возникло бы что-нибудь другое, – сказал Профессор.

– А насколько всё это точно? – спросил я, – эту теорию удалось доказать?

– Вообще, неточно! – развёл руки в стороны профессор, – то, что я рассказывал про сам магопокалипсис, это было установлено научно-техническими методами. Там и измерительная аппаратура, и вычислительные мощности, и работа лучших умов. Но потом всё это начало деградировать, с разрушением общественного строя, и все исследования были брошены. Так что, базис научный под этим всем есть, но интерпретацию я тебе предоставил, можно сказать, авторскую. Многие исследователи избегали слова «магия». Считали себя для этого слишком учёными. А зря! Но я свёл всё это в общую теорию, которую тебе сейчас и озвучил.

– Ноосфера, – сказал я задумчиво, – коллективное бессознательное и воздействие на природу… мыслью, получается?

– Можно так сказать… ты слышал, как говорят, будто идея витает в воздухе? Или про то, что одно изобретение делают разные люди в разных странах приблизительно в одно и то же время? Есть какой-то неведомый нам, неизученный пока что эфир, где бродят и клубятся все наши мысли, желания, мечты и обиды. В общем, всё, что есть в нашей голове. И это всё, варясь в одном большом котле, выкристаллизовывается в нечто общее для всех, некое сознание человечества! Называть это можно как угодно, но я верю, что это есть. Хотя, вполне возможно, что я и ошибаюсь.

– Возможно, – кивнул я, продолжая размышлять об услышанном.

– Алик, у меня странное чувство, что я тебя обманул, – сказал Профессор, – ты дал мне очень много, а я озвучил тебе, в общем-то, недоказанные и спорные гипотезы, до которых ты и сам мог додуматься.

– Да нет, в том, что вы говорили, были и инсайды. Не все отслеживали приближение Земли к космической аномалии. А то, что нет чёткой и документально подтверждённой версии, так это понятно! Я на такое и не рассчитывал. Меня интересовало мнение о происходящем учёного, погружённого в вопрос. Я его получил! Что-то для меня стало понятнее, что-то я услышал впервые, и это для меня оказалось новой информацией. Да, про что-то я и так знал, ведь многое общеизвестно. Я собираю информацию по крупицам везде, где могу найти. И я очень рад, что Алиса смогла нас познакомить, – сказал я.

– Но я так и не пойму, зачем тебе всё это? Ты хочешь во всём разобраться, но зачем? – спросил Профессор, – как это поможет тебе стать сильнее?

– А что делать? – искренне спросил я, для меня это был не риторический вопрос.

– Просто живи! – сказал Профессор.

– У каждого человека должна быть какая-то цель. Выжить, это цель базовая, примитивная, лежащая в основе существования. Но жить, просто ради того, чтобы оставаться живым, как-то глупо! Нужна какая-то идея, какая-то сверхзадача. Я вот хочу понять, что случилось с этим миром, и куда он катится. Может быть, эта цель не очень чёткая, но она заставляет меня двигаться. Я ищу ответы на свои вопросы, и благодаря этому оказываюсь в местах, в которых бы иначе не оказался. Встречаюсь с людьми, с которыми бы тоже никогда не встретился. А если бы этого не было, сидел бы где-нибудь в своей норе, думая только о пропитании, – сказал я.

– Как я, да? – оскалился Профессор.

– Возможно, но я не говорил, что это плохо. Это плохо для меня. Именно я этого не хочу. Другой человек может хотеть, и это его выбор и его право. У каждого свой путь, – сказал я, – к тому же, мои поиски постоянно подкидывают мне что-нибудь интересное. Какой-нибудь новый навык или знание. И, как бы высокопарно это ни звучало, но я развиваюсь. Может быть, не очень быстро, хотелось бы успевать больше, но развиваюсь! И я уже не тот, что был год назад, или два! Тем более три!

– Алик, ты очень интересный человек, – сказал профессор, – и с даром тебе повезло! Что бы ты ни говорил, но быть шаманом, это самое лучшее, что может случиться с человеком в нашем мире! – и профессор вновь неожиданно плотоядно облизал губы.

Я уже и забыл, что он так сначала всё время делал и вообще вёл себя странно. Пока мы говорили с ним на тему, которая была ему интересна и увлекала, он как будто изменился и вёл себя как нормальный. И вот снова начались какие-то странности. Может быть, это ничего и не значит. Немолодой человек, живущий в одиночестве, в изменившимся мире… тут любой спятит. Реально, очень многие сходили с ума! Ещё можно отдать ему честь, что он держится и не слетел с катушек окончательно.

– А у вас есть какой-нибудь особенный дар? Или вы просто со способностью к магическим ритуалам, как и большинство? – спросил я его.

– Да какой у меня может быть дар? – захихикал Профессор и сделал это так неестественно, что я сразу понял, что дар у него есть, просто он говорить о нём не хочет. А это всегда очень плохой знак. Я слишком расслабился от кофе и разговора, а бдительность терять нельзя.

– Ну, пожалуй, мне пора, – сказал я.

– Не хочешь больше кофе? – спросил Профессор, – ты так меня выручил, что я могу тебе ещё сварить!

– Да нет, спасибо! – сказал я, – оставьте себе, для какого-нибудь ещё торжественного случая. Или Алису угостите, когда она придёт в очередной раз.

– Алису? – смутился профессор, – да кто ж знает, придёт она ещё или нет…

Как-то странно он начал разговаривать, как будто врал на каждом слове. Вот и про Алису, что его выбило из колеи? Я ведь знаю, что она постоянно к нему наведывалась! Но нет, начал что-то темнить и напускать туман!

– Да ты присядь, Алик, присядь! – сказал Профессор, и в этот раз его голос долетел до меня как будто бы издалека.

Я потряс головой. Что происходит?

– Я пойду! – и я решительно зашагал к двери, но стены как будто стали сдвигаться, мешая мне пройти. Да и ноги стали плохо слушаться, как будто их частично парализовало.

– Не спеши! – сказал Профессор, и в этот раз его голос был ещё дальше, – ты спрашивал какой у меня дар? Я тебе расскажу! Совсем скоро расскажу!

Мне показалось, что я падаю, но рядом оказалась стена, которая не позволила мне шлёпнуться плашмя на пол. Я ухватился за неё, как за последнюю надежду, но стоять уже не мог и начал медленно оседать…

Мне казалось, что я слишком долго ползу вниз, а пола всё нет и нет… к тому же потолок был теперь слишком близко и хотел меня раздавить. Я медленно, как будто находился в какой-то вязкой жидкости, повернул голову и увидел гигантскую фигуру профессора, нависающую надо мной. Он протянул ко мне руки, ухватил за шиворот и поволок куда-то по полу, не особо церемонясь.

Время как будто сильно замедлилось, и всё вокруг было плавным и тягучим. И движения профессора, и мои вялые и беспомощные попытки оказать сопротивление. Тело уже практически полностью отказывалось меня слушать.

Откуда-то издалека донёсся голос профессора, который тоже звучал замедленно и растянуто, как будто зажевало плёнку на кассетном магнитофоне, а несмотря на свой возраст, я такое слышал!

– Какой чудесный день, работать мне не лень, со мной мои друзья, и песенка моя! – всё больше и больше растягивая слова, говорил профессор.

«Какой-то знакомый текст», – мелькнула в угасающем сознании мысль.

А после неё ещё одна, последняя:

«Алиса, сука, встречу – убью!»

6. Не тот, кем казался

Сознание всплывало медленно, как будто с большой глубины. Как и при погружении, я видел вверху отражающую блики света поверхность воды, но всё никак не мог к ней подняться, как будто к ногам было привязано что-то тяжёлое. Некоторое время мне, в самом деле, казалось, что я под водой, но потихоньку сознание прояснялось и стало понятно, что это просто образ, который нарисовал мне мозг. А сам я был в банальной отключке.

Вместе сознанием пришла и боль. Нет, судя по всему, меня не били, пока я был без сознания, а просто обращались не очень бережно. Так, лёгкие ушибы и ссадины, скорее всего. Но больше всего меня озадачивали кисти рук.

Я специально не открывал глаза, и как только начал приходить в себя, сразу же решил, не подавать виду, что очнулся. Так можно что-то выяснить, пока тебя не взяли в оборот. А то, что в оборот брать будут, это, что называется, к гадалке не ходи! И как я умудрился так вляпаться? Обычно ведь я сама осторожность… хотя кого я обманываю? Постоянно ведь нахожу себе приключения на задницу! Представляю, что было бы, если бы я ещё не был осторожным!

Кисти рук меня волновали не просто так. Это ощущение было уже знакомым, пару раз довелось его испытать. Я почти на сто процентов был уверен, что на меня надели наручники. Но не сковали руки вместе, а наоборот, растянули в стороны. Плохо, но в принципе решаемо! Главное – понять, кто именно решил меня захватить. Неужели этот тщедушный профессор? В это слабо верилось, но люди с сюрпризом попадались постоянно, и внешний вид вообще не должен был вводить в заблуждение. Иногда доходяга мог обладать страшной разрушительной силой, а внешне выглядящий богатырём, мог посыпаться от простейшего удара плазмой.

Магия перевернула всё с ног на голову. Надо сказать, что это очень повысило культуру общения среди людей. Ведь сила твоего оппонента совершенно неочевидна. Я считаю, в своё время было большой ошибкой, отказаться от свободного ношения оружия в обществе. Когда ты не знаешь, кто вооружён и чем именно, то если перейдёшь границы, вполне можешь схлопотать пулю. И это очень дисциплинирует! Все сразу становятся вежливыми и обходительными. Да, беспредел возможен. Но он и так был всегда возможен, только вот беспредельщики практически не опасались противодействия, потому что всегда выбирали жертву слабее.

Магия вернула в мир старые правила. Люди быстро перестроились обратно, и, надо сказать, культура общения, в самом деле, повысилась. Да, появились другие сложности. Мир как-никак переживает апокалипсис, пусть и магический. Но если всё когда-нибудь вновь встанет на рельсы, пусть и «смазанные магией», то это новое общество должно быть более здоровым, чем то, которое было раньше. Страх возмездия – один из главных сдерживающих факторов. А сейчас возмездие можно получить без временно́го лага. Мгновенная карма, так сказать!

Мысли текли своим чередом, а я сидел, свесив голову, и прислушивался. По каким-то неуловимым признакам, типа запахов, негромких звуков, мне казалось, что я до сих пор в квартире Профессора. Интересно, это он сам всё устроил, или ему кто-то меня заказал? Может быть, он просто работает в группе? И, самое главное, какая во всём этом роль Алисы? Неужели она меня предала?

В это я не верил! Она, конечно, особа максимально эгоистичная и неуправляемая, но этот самый эгоизм не позволил бы ей погубить постоянную кормушку с маной, которой я являлся. Где она тогда будет заряжаться? А тратит она ману как не в себя! Вообще, не умеет экономить!

Мана есть у каждого человека, обладающего магическими способностями. У кого-то больше, у кого-то меньше. И этот ресурс постоянно восполняется, после того как ты его израсходуешь. Проблема в том, что восполняется он медленно, а тратится порой очень быстро. Тут, конечно, от характера зависит и тех заклинаний, которые доступны. Некоторые бывают очень МАНОёмкими. Там один раз бахнешь, и неделю потом ходишь, не в силах даже искорку пальцами выбить.

Но это всё, естественно, про всех остальных магов, кроме шаманов! ШаМАНЫ ману генерируют гораздо быстрее всех остальных и могут делиться ей с другими. Да, это тоже навык, которым нужно овладевать, а когда овладеешь, то развивать. Но способность эта очень перспективная, за исключением одного НО! Эта способность делает шаманов мишенью, потому что многим хотелось бы иметь своего шамана, который бы кормил маной именно его. И есть люди, которые вполне могут себе это позволить. Нанять людей, которые шамана поймают, и потом держать его в рабстве, используя как личную батарейку. Поэтому шаманы обычно скрывают свой дар гораздо больше тщательно, чем все остальные.

В большинстве случаев, шаманы, про которых я знал, жили в больших группировках. Люди всегда сбиваются в стаи, так проще. И шаман находит там защиту, получает привилегированное положение… вот только всё это иллюзия, потому что для всей этой группы он всё равно остаётся батарейкой. Да, не все обычно имеют к нему равный доступ. Верхушка больше, шестёрки могут и вообще не иметь. Но такой шаман сам себе не принадлежит и ни на что не влияет. Да и уйти не может, кто же отпустит такой ценный ресурс?

Именно поэтому я и остаюсь одиночкой, постоянно меняя локации и круг общения. Чтобы, как только кто-нибудь начнёт строить насчёт меня планы, меня уже поблизости не оказывалось. Алиса – одна из немногих, с кем я продолжаю поддерживать отношения постоянно, даже когда перебираюсь с места на место. И тут такая подстава! Я всё никак не мог успокоиться, по поводу участия во всём этом Алисы, ну не укладывалось это у меня в голове, хоть ты тресни!

Весь этот ход мыслей вертелся вокруг одного и того же. Я шаман, следовательно, кто-то всё же, наконец-то, добрался до меня. Ведь предупреждали же, что одиночки долго не живут. Сколько раз предлагали прибиться к какой-нибудь группировке. Но не в моём это характере, не могу я быть общественной батарейкой! Обслуживать большой коллектив, есть в этом что-то… противоестественное!

Ладно, хоронить себя пока ещё тоже рано, может быть получиться выбраться. Сначала нужно понять кто это всё устроил, а там уже думать что делать, исходя из тяжести ситуации.

Профессор тоже производил странное впечатление. С одной стороны, очень странный тип. Он сразу мне не очень понравился. Но потом, когда рассказывал о науке и магии, вызвал полное доверие. Причём я ни капли не сомневался, что всё, что он мне говорил, было чистой правдой. Он даже преобразился, когда рассказывал. Это правда были его знания, мысли и выводы, к которым он пришёл. Но, к сожалению, всё это было просто поводом, чтобы поймать меня в ловушку.

За время этих размышлений, я уже почти наверняка убедился, что в комнате никого нет. Вряд ли кто-то сумел бы сидеть тут так тихо, не производя вообще ни одного звука. Я даже представил себе, что это за помещение.

Когда я открыл глаза, то внезапно оказался совсем не в том месте, которое себе нафантазировал. Я, в общем-то, представлял себе обычную комнату, с вмурованными в стену кольцами, к которым пристегнули мои наручники. С последним я почти угадал, но вот комната была совсем не обычной.

Окно было замуровано и заделано несколькими старыми ватными матрасами. Стены в комнате были покрашены в чёрный цвет. А антураж… всё это напоминало то ли специальное помещение для садомазо, то ли просто пыточную. И тут ещё даже непонятно, что из этого лучше. Если эта комната находится в квартире профессора, то это вдвойне странно! Чего-чего, а такого я себе предположить даже в самых смелых фантазиях не мог.

Свет сюда проникал через открытую дверь. Она выходила в коридор, а там свет был, скорее всего, отражённый, из какой-то другой комнаты. Судя по всему, был разгар дня… интересно, того же самого, или уже следующего? Или, может быть, прошло ещё больше времени? Я прислушался к своим ощущениям. Ни сильного голода, ни давления в мочевом пузыре пока что не чувствовалось. Это привело меня к мысли, что без сознания я находился не очень долго.

Скудность освещения добавляла мрачности этому и так невесёлому месту. Тут было жутковато, особенно если ты пристёгнут наручниками к стене. Надо бы подёргать, проверить, насколько они прочно там приделаны, но я пока что не хотел шуметь.

Меня посадили, привалив спиной к стене. Поскольку я был без сознания, то сидел неудобно и тело затекло. Очень хотелось немного передвинуться. Когда терпеть неудобную позу стало невмоготу, я очень осторожно пошевелился, пододвигаясь поближе к стене. Как я ни старался сделать это бесшумно, но наручники всё же тихонько звякнули.

В ту же секунду вдалеке раздались поспешные шаркающие шаги, и вскоре в дверном проёме я увидел Профессора.

– Алик, ты пришёл в себя? – радостно сказал Профессор, – а я уже заждался! Можно даже сказать, соскучился!

Я смотрел на него исподлобья и молчал.

– Не дуйся, Алик! – Профессор взял стул и уселся напротив, – нам нужно выстраивать конструктивные отношения, потому что мы с тобой теперь вместе надолго!

Я снова ничего не ответил. По всему теперь выходило, что Профессор это организовал сам, и судя по этому «обустроенному» месту, скорее всего, для личного пользования. Если это так, то хорошо. С одним чудиком совладать будет проще, чем если бы за ним стояли какие-нибудь влиятельные заказчики. Но торопиться всё же не стоит. Ещё непонятно, на что этот профессор способен, и какой у него дар. Теперь это становилось жизненно важно. Он может быть очень опасен, но всячески это скрывать.

– Темно тут! – сказал профессор и взмахнул рукой. Над ним появился светящийся шар, размером с кулак. Он излучал мягкий жёлтый свет, и комната сразу стала намного уютнее. И пыточное оборудование при свете выглядело не таким уж страшным, – в обычной ситуации я не трачу ману на такую ерунду, – Профессор расплылся в улыбке, – но теперь у меня есть свой личный шаман, так что можно не экономить!

Надо же! Он умеет создавать светочи! Кто бы мог подумать? Это самый распространённый навык, которым владеет большинство людей. Да и маны расход на него небольшой… относительно.

– А с чего ты взял, что я буду тебя заряжать? – не удержался и спросил я.

– Раньше ты ко мне, вроде бы, на Вы обращался, – сказал Профессор.

– Ситуация изменилась, – резко ответил я, – так какой план? Уж не думаешь ли ты, что сможешь меня контролировать?

– Как раз именно это я и думаю! – обрадовался моей фразе Профессор, – пока точно не знаю как. Но в данном случае не знаю, это не значит, что у меня нет вариантов, а совсем наоборот. Не знаю, потому что у меня очень много разных вариантов, и я ещё не выбрал наиболее подходящий.

Да, самоуверенности Профессору было не занимать.

– А сначала ты мне показался нормальным, – сказал я.

– Да, кстати, Алик, за это тебе отдельное спасибо! Ты заставил меня рассказать о старой работе, и это погрузило меня в состояние некой ностальгической эйфории… это было приятно. Приятно вспомнить и окунуться в прошлое. Но дело в том, что всё это я уже давно забросил. И не потому, что наука пошла побоку, а потому что меня теперь интересуют совсем другие вещи. А поскольку, я всё-таки учёный, хоть и бывший, то обладаю системным подходом к решению проблем. Основная проблема в новом мире, это мана. Я искал способ и придумал, как её решить, – сказал Профессор.

– Должен тебя разочаровать, – усмехнулся я, – такое решение было найдено задолго до тебя, только вот не у всех есть возможность им воспользоваться. Не знаю, почему ты думаешь, что у тебя получится?

– Системный подход, – улыбнулся Профессор, – системный подход!

– И в чём же заключается твоя система? – спросил я.

– Ты, видимо, не понимаешь, что значит системный подход, – вздохнул Профессор, – я выстроил теорию и, составив план, начал претворять её на практике. На это ушло больше двух лет. Когда я это начал, то не знал ни о твоём существовании, ни об Алисином, ни о существовании множества других людей, которые помогли, вольно или невольно, в осуществлении моего плана.

– Невольно, – повторил я и огляделся по сторонам.

– Да, приходится иногда прибегать к насилию, – вздохнул Профессор, – но цель оправдывает средства.

– Не любая цель и не любые средства. Это порочный путь, который обычно ничем хорошим не заканчивается, – сказал я, – весь твой системный подход, это провал. Ты этого ещё просто не понял, но скоро всё закончится. Ты провалил свою затею!

– Это у вас называется «взять на понт»? – расплылся в улыбке Профессор. С тех пор как я оказался прикован к стене, он вообще стал очень радостным и улыбчивым.