Kitobni o'qish: «Приручи меня»

Shrift:

Untameable Rogue

«Приручи меня»

Глава 1

Маделин Мерси Делакарт нравилось смотреть на почти обнаженных мужчин. Разумеется, у нее были свои предпочтения. Худощавые юноши с гладкой кожей радуют взор. Таких в Сингапуре пруд пруди. Хорошо сохранившиеся пожилые мужчины тоже иногда привлекают к себе внимание, но ими проще восхищаться, когда они одеты.

Нет, такая богатая женщина, как Маделин, отдавала предпочтение суровым воинам с боевыми шрамами. Тем, которые носят джи – просторные халаты для восточных единоборств. Те, которые не носят рубашек на жарком сингапурском солнце и позволяют женщинам любоваться их загорелыми мускулистыми торсами.

Маделин повезло. Сейчас, когда ее глаза привыкли к тусклому освещению небольшого доджо в центре сингапурского Чайна-тауна, она получила возможность любоваться не одним, а сразу двумя воинами.

Первого зовут Джейкоб Беннетт. Этот австралиец с черными как вороново крыло волосами и голубыми глазами прибыл в Сингапур примерно в то же время, что и Маделин – более десяти лет назад, – и никогда отсюда не уезжал. Они с Джейкобом прекрасно друг друга понимают. Оба выжили в трудных условиях и не задают друг другу вопросов. Доджо, в котором она сейчас находится, принадлежит ему. Если у этого сурового воина и есть какие-то слабые стороны, она никогда их не видела. Он всегда немного хмурится, когда ее видит. Это из-за того, что она слишком часто просит его оказать ей услугу.

Соперника Джейкоба Маделин никогда раньше не видела ни в этом доджо, ни вообще в Сингапуре, иначе непременно бы его запомнила. Он на пару дюймов выше Джейкоба, но телосложение у него такое же крепкое. Цвет волос и оттенок кожи у них одинаковые. Возможно, он брат или кузен Джейкоба. Он определенно знаком с боевыми искусствами.

Вооруженные длинными палками, они движутся с грацией танцоров и дерутся с яростью известного в Сингапуре Мерлиона. Они оба настроены на победу, но если Джейкоб сдержан и хладнокровен, то его противник горяч, непредсказуем и беспечен.

Беспечные воины нравятся ей больше всего.

Увидев ее, Джейкоб нахмурился. Маделин послала ему воздушный поцелуй.

– Это он? – спросил мальчик-оборванец, стоящий рядом с ней.

– Да.

– Похоже, он не рад нас видеть.

– Его недовольство быстро пройдет.

Должно быть, соперник Джейкоба их услышал: он повернул голову в их сторону. Это была непростительная ошибка. Мгновение спустя он оказался на полу, сбитый палкой Джейкоба. Маделин поморщилась.

Джейкоб снова посмотрел на них. Ему не следовало этого делать, поскольку в тот момент, когда он отвел взгляд от своего упавшего противника, тот нанес удар и сбил его с ног. Теперь они вдвоем, сцепившись, катались по полу.

– Он занят, – сказал мальчик. – Нам следует прийти позже.

– И пропустить это? Ну уж нет.

К тому же бой близок к завершению. Улыбнувшись мальчику, Маделин направилась к двум мужчинам, стуча высокими каблуками дорогих туфель по деревянному полу.

Остановившись в футе от них, она села на корточки и постучала пальцем по влажному от пота плечу загадочного незнакомца, едва устояв перед соблазном провести по нему рукой.

– Прошу прощения. Мне жаль вас прерывать. Привет, Джейкоб. У тебя есть минутка?

Выразительные янтарные глаза незнакомца посмотрели на нее с недоверием, но его хватка на горле Джейкоба ослабла. Тот перестал бороться и поднял руки, сдаваясь. Маделин улыбнулась и протянула незнакомцу руку, чтобы тот поскорее убрал свою с шеи Джейкоба.

– Я Маделин Делакарт. Большинство людей зовут меня Мэдди.

– Часто ее называют сумасшедшей.

– Льстец, – сказала Маделин.

Глаза незнакомца заблестели. Отстранившись от Джейкоба, он очаровательно улыбнулся и пожал ее руку. Его ладонь оказалась теплой и мозолистой.

– Люк Беннетт, – представился он.

– Брат?

Он кивнул.

– Я так и думала. Вы очень хорошо дрались. Скажите мне, Люк Беннетт… – продолжила она, прервала рукопожатие и выпрямилась. Мужчины поднялись с пола. – Кто из вас обычно побеждает в этих страшных схватках? Или вы оба одновременно теряете сознание?

– Когда как, – ответил Люк. – Я могу дольше задерживать дыхание.

– Удобно, – пробормотала Мэдди, отметив про себя, какие красивые у него глаза. – А у Джейкоба какое преимущество?

– Упрямство. Но вы, возможно, это уже знаете.

Маделин улыбнулась. В конце концов, она собирается просить упрямца об услуге. Она перевела взгляд с Люка Беннетта на его брата.

– Слышала, тебе нужен ученик.

– Твой слух тебя подвел, – сказал Джейкоб, переведя взгляд на По, все еще стоявшего в дверях. – Кстати, последний ученик, которого ты для меня нашла, украл все, что не было прибито гвоздями.

– Он все вернул, не так ли? – возразила Маделин. – Более того, он стал лучшим из твоих учеников и неоднократно выигрывал чемпионат Азии.

– Да, – сухо ответил Джейкоб. – Пока киноиндустрия Гонконга не поманила его своим показным блеском.

– Вот видишь? Я знала, что тебе нужен новый ученик. – Маделин одарила его одной из своих самых очаровательных улыбок. – Иди сюда, По. Познакомься со своим учителем.

По осторожно пошел к ним. Маделин полагала, что ему лет одиннадцать – двенадцать. Фамилии По она не знала. Она знала только, что По был беспризорником, познавшим суровые законы улицы. Маделин понадобилось шесть месяцев, чтобы просто внушить мальчику, что его дальнейшая жизнь может быть совсем другой.

Джейкоб тяжело вздохнул.

– Почему я? – пробормотал он.

– Может, потому что ты хороший человек? – предположила Маделин. – Потому что если я отведу этого мальчика к кому-то другому, он его обворует и снова окажется на улице?

– Ты всегда можешь вернуть его туда, где нашла, – сказал Джейкоб. – Ты не можешь спасти их всех, Мэдди.

– Я знаю. – Но нескольких она уже спасла, и Джейкоб ей в этом помог. – По был карманником, промышлявшим на Оркид-Роуд. У него талант нарываться на опасных людей.

– Почему-то я не удивлен. – Джейкоб переключил свое внимание на По: – Ты хочешь научиться карате, парень?

Мальчик пожал плечами:

– Я хочу жить.

– На это мне нечего возразить, – весело произнес Люк Беннетт.

– В таком случае возьми его себе, – сказал его брат.

– К сожалению, не могу. – Губы Люка изогнулись в ленивой улыбке, и Маделин внезапно обнаружила, что ее влечет к нему так, как уже давно ни к кому не влекло. Ее сердце учащенно забилось, внизу живота разгорелся огонь. Ей захотелось, чтобы он так улыбался ей одной. – Ты добропорядочный гражданин, у которого есть дом и стабильная работа. Я сегодня здесь, а завтра там. Я его только испорчу.

– Чем вы занимаетесь? – поинтересовалась Маделин.

– В основном исследую морские мины.

– В основном когда они собираются взорваться, – сухо добавил Джейкоб. – Средняя продолжительность жизни тех, кто этим занимается, невелика.

– Жизнь скучна без риска, – возразил Люк, посмотрев на Маделин.

Она обнаружила, что взгляд его янтарных глаз может быть таким же теплым, как и его улыбка.

– Полагаю, вы склонны делить женщин на две главные категории: те, которые с криком убегают, когда вы с улыбкой это говорите, и те, которые остаются.

Джейкоб расхохотался, и брат бросил на него испепеляющий взгляд.

– Сюда, пацан, – сказал Джейкоб, направляясь к дальней двери. – Я предлагаю комнату с кроватью, трехразовое питание и низкую зарплату. Взамен я жду честности, преданности и послушания. Если это тебя не устраивает, можешь возвращаться туда, откуда пришел.

Джейкоб не стал поворачиваться, чтобы проверить, пошел По за ним или нет. Он знал уличных детей. Знал, что мальчик последовал за ним хотя бы для того, чтобы что-нибудь украсть.

Люк Беннетт смотрел им вслед с гневом и едва скрываемой гордостью, пока они не скрылись за дверью. Повернувшись, он обнаружил, что Маделин его рассматривает. Она не покраснела.

– Вы часто это с ним проделываете? – спросил он.

– Да, довольно часто.

– Они остаются?

– Достаточно часто.

– Вы влюблены в моего брата?

– Это очень личный вопрос. – Она не собирается на него отвечать. – Почему вы спрашиваете?

– Джейкоб нечасто позволяет кому-либо проникать за его внутренние барьеры. Вам он позволил.

Маделин покачала головой:

– Если только за внешний периметр.

Сердце Джейкоба Беннетта заперто на замок, и у нее нет от него ключа.

– Что вы будете делать, если я отвечу «да»?

– Горько плакать, – пошутил он, затем более серьезно добавил: – Я не вмешиваюсь в чужую личную жизнь.

– Как благородно с вашей стороны. Но от брата Джейкоба я ничего другого и не ожидала. Скажите ему, что мне нужно было уйти.

– Так каков будет ваш ответ на мой вопрос?

Задумавшись, Маделин поняла, куда он клонит. Его вопрос – не что иное, как проявление интереса и приглашение поиграть в определенного рода игру. За шесть лет, прошедших после смерти Уильяма, у нее был всего один любовник. Она горевала по мужу и, в противоположность своему партнеру, больше ждала от их близости утешения и поддержки, чем любви и эротического наслаждения. У них ничего не вышло.

Что Люк Беннетт ждет от потенциальной любовницы? Страсти? Сама она уже давно ее не испытывала. Честности? Ее она может ему дать.

– Как долго вы собираетесь пробыть в Сингапуре, Люк?

– Неделю.

– Недолго.

– Достаточно долго, – возразил он. – За неделю можно много всего сделать, если постараться. – Он криво улыбнулся: – Вы все еще мне не ответили.

– Только потому, что не хочу. Считайте это одним из моих маленьких секретов.

– Предупреждаю: я ненавижу секреты.

Маделин не смогла сдержать улыбку:

– Желаю вам хорошо провести время в Сингапуре. Здесь много возможностей для развлечений.

– Определенно, – промурлыкал он.

– Предупреждаю: здесь есть множество вещей, которых вам следует избегать.

Улыбнувшись ему, Маделин развернулась на каблуках и направилась к выходу.

– Что у тебя с Маделин Делакарт? – спросил Люк Джейкоба, когда пятнадцать минут назад они продолжили свой бой. Единственным их зрителем был насторожившийся По. – Ты в нее влюбился?

– Почему ты спрашиваешь? – Джейкоб нанес ему удар.

Люк попытался сосредоточиться на защите, но волнующий образ Маделин Делакарт со светлыми волосами и длинными стройными ногами никуда не исчез.

– А ты как думаешь? Я не прошу тебя кого-то убить. Я просто хочу, чтобы один из вас точно сказал, да или нет.

– Нет, – ответил Джейкоб, блокируя следующий удар Люка. – Она просто друг.

– Она замужем?

– Больше нет.

– Помолвлена?

– Нет.

– У нее кто-то есть?

– Нет. – Палка Джейка задела костяшки пальцев Люка, и он чуть не выронил свою. – Маделин разборчива. Она может себе это позволить.

– Она богата?

– Очень. Ее покойный муж происходил из семьи британских торговцев пряностями. Они сколотили себе состояние и большую его часть вложили в недвижимость. Муж Мэдди владел сетью торговых центров и отелей на Оркид-Роуд и половиной жилых небоскребов в юго-восточной части Сингапура. Теперь они принадлежат Мэдди.

– Ее муж умер молодым?

– Нет. Он умер счастливым пожилым человеком.

Люк поморщился. Ему не нравилась картина, которую рисовал его брат.

– У Маделин есть дети?

– Нет. – Джейк нанес ему еще один удар: – Ты рассеян. Соберись.

– Я все еще не могу свыкнуться с тем, что Маделин была женой богатого старика.

– Возможно, она его любила.

– На сколько лет он был ее старше?

– На тридцать, – ответил Джейк. – Ни убавить, ни прибавить.

Нахмурившись, Люк начал осыпать брата ударами. То, что он узнал о Маделин Делакарт, разочаровало его и привело в ярость. Их бой перестал быть тренировочным и превратился в средство выхода негативных эмоций.

Движимый яростью и инстинктом, он бросился на Джейка, собираясь нанести сокрушительный удар, но вовремя сдержался и отстранился. Бросив свою палку на пол, он поклонился брату, дав ему понять, что бой закончен.

– Прости, – пробормотал он и направился к деревянной лавке, на которой лежала стопка полотенец.

Джейк подошел к По и заговорил с ним спокойным мягким тоном. Мальчик осторожно кивнул и покинул доджо. После этого Джейк снова переключил свое внимание на брата. Взяв полотенце, Люк отвернулся и начал вытирать лицо, не желая ловить на себе осуждающий или, еще хуже, понимающий взгляд Джейка. Он в очередной раз почувствовал себя младшим братом, хотя не является самым младшим из четырех сыновей своих родителей. Эта сомнительная честь принадлежит Тристану.

Когда он закончил вытираться, Джейк подошел к нему.

– Не хочешь мне рассказать, что с тобой происходит? – спокойно спросил он.

Он имеет в виду то, что Люк последние десять лет ходит по острию ножа? Или то, что он никогда не задерживается на одном месте больше чем на несколько месяцев?

– Посреди матча я нарушил правила. Мне не следовало этого делать. Я остановился. Никто не пострадал. Что еще я могу сказать?

– Ты позволил гневу управлять тобой, – произнес Джейк. – Ты потерял концентрацию. В твоих действиях не было души.

Люк не был уверен, что после того, как он видел столько смертей и разрушений, у него осталась душа. Мысль о том, что Маделин Делакарт, спасительница беспризорников, променяла свою душу на богатство, жгла его изнутри. Стоило ему впервые захотеть впустить в свою жизнь милосердного ангела, как он испытал горькое разочарование.

– Сколько времени прошло с тех пор, как ты в последний раз выполнял свою работу? – спросил Джейк.

– Несколько недель.

– Тебе денег хватает?

– Вполне. – За эти десять лет он заработал много денег. Конечно, он не так богат, как Маделин Делакарт, но может больше не работать.

Джейк открыл рот и, не сказав ни слова, закрыл. Затем, нахмурившись, спросил:

– Ты, случайно, не влюбился?

Люк изумленно уставился на него:

– Что?

– У тебя не возникает неконтролируемое желание позвонить определенной женщине, навестить ее или сделать так, чтобы она принадлежала тебе одному? – осторожно произнес Джейк.

– Нет. – Женщина, которая только что вышла из доджо Джейка, не оглядываясь, не в счет.

– Это хорошо. – Немного помедлив, Джейк спросил: – Но тогда в чем твоя проблема?

– Я не знаю. – Его брат заслуживает честного ответа, и он его ему даст. – Думаю, я слишком долго имел дело с жестокостью и опасностью, и это не могло не отразиться на моем душевном состоянии. В Маделин Делакарт я увидел красоту, причем не только внешнюю. Она показалась мне благородной женщиной. Когда ты рассказал мне о ее браке, я испытал глубокое разочарование.

Джейк нахмурился:

– Мэдди добрая и отзывчивая. Спроси об этом любого беспризорника, которому она помогла. В том, как она смело ходит по неблагополучным районам города и дарит этим несчастным детям надежду на лучшую жизнь, есть красота. Что касается того, выходила она замуж по расчету или нет, это не мое дело. Даже если ею и двигала корысть, это еще не означает, что она шлюха.

– Как и не означает того, что она ангел во плоти.

– Что ты имеешь против этого? Женщина-ангел тебе надоела бы за неделю.

– Да, но мне было бы приятно знать, что такие существуют.

– Если я такую найду, то позвоню тебе, – сухо сказал Джейк. – А пока уважай Маделин Делакарт такую, какая она есть. Умную и великодушную женщину, у которой среди представителей высшего общества больше врагов, чем друзей. Она делает то, чего большинство из них не делает. Выделяет огромные средства на оказание помощи бедным и обездоленным. При этом она не держится в стороне, а лично принимает участие во всех благотворительных программах. И она, в отличие от тебя, не судит людей по их прошлым поступкам.

Люк сдвинул брови:

– Я все понял.

Если Джейк защищает эту женщину, значит, она действительно хорошая. Не ангел, конечно. Обычная земная женщина со своими достоинствами и недостатками. Ангелы существуют только в сказках.

Люк бросил полотенце на лавку:

– Я еще немного побуду здесь.

Он будет тренироваться до тех пор, пока не свалится от усталости.

– Давай проведем еще один бой, – предложил Джейк. – На этот раз по уличным правилам. Никаких палок. Никакой пощады.

– Что, если я сделаю тебе больно? – пробурчал Люк, несмотря на то, что ему пришлась по душе идея брата.

– Не сделаешь. – Джейк мягко улыбнулся: – Но можешь попытаться.

Пятнадцать минут спустя, когда они оба были покрыты потом и тяжело дышали, Люк почувствовал, что напряжение уходит. Еще минут через пять он, улыбаясь как сумасшедший, схватил Джейка и повалился вместе с ним на пол.

Когда Люк уже думал, что победил, Джейк неожиданно ударил его локтем в солнечное сплетение.

– Надеюсь, что тебе полегчало, – сказал Джейк, поднимаясь и проводя по лбу тыльной стороной ладони. – Потому что я больше не могу.

Люк попытался сесть, застонал от боли и передумал.

– Уходи, – сказал он, уставившись в потолок. – Я медитирую.

– Ты? Медитируешь? – Джейк знал, что Люк не умеет этого делать. Что он не может ни на чем полностью сосредоточиться, кроме морских мин. – На чем ты концентрируешься?

– На паутине на светильнике.

– Паутина не поможет тебе постичь сущность вещей и получить ответы на мучающие тебя вопросы. Думаю, тебе удастся расслабиться, если ты закроешь глаза.

– Тоже мне специалист по медитации, – пробормотал Люк, но закрыл глаза.

– Что ты видишь?

– Обратную сторону своих век.

Джейк вздохнул:

– Сосредоточься.

– Я стараюсь.

– Что ты видишь? – спросил Джейк мгновение спустя.

Перед его внутренним взором возникло лицо женщины со светлыми волосами до плеч и прямой челкой. С зелеными глазами с коричневыми пятнышками и длинными темными ресницами. С широким ртом, созданным для улыбок и поцелуев. Инстинкт говорил ему, что она хорошо целуется. Что она может дать мужчине веру в лучшее.

Маделин Делакарт.

Открыв глаза, он резко поднялся, проигнорировав боль.

– Что ты увидел? – спросил Джейк.

Люк покачал головой:

– Ничего такого, что могло бы тебя заинтересовать.

Глава 2

Обычно Маделин навещала своих подопечных на следующий день после того, как отводила их в их новый дом. Привыкшие к постоянной борьбе за существование, они часто в первый же день применяют навыки выживания, обретенные на улице. Наверняка По захочет что-нибудь украсть. Если Джейку удастся задержать его в своем доджо по меньшей мере на двое суток, если он сможет предложить мальчику что-то, что покажется тому более заманчивым, чем его привычный образ жизни, тогда ее старания не пропадут даром. Маделин знала, что самое сложное – сделать первый шаг навстречу новой жизни.

Все, что нужно По, это правильный стимул.

Когда Маделин вошла в доджо, Джейкоб стоял перед входом в зал для кикбоксинга. Увидев ее, он нахмурился и указал ей кивком на задние комнаты, которые обычно занимали ученики, гости и ее подопечные.

Она нашла По в небольшой кухне. Мальчик сидел на круглом столе, сосредоточившись на лежащих в его центре предметах. Люк Беннетт, на этот раз, к сожалению, полностью одетый, стоял, слегка наклонившись, напротив По и что-то тихо ему говорил. Между ними лежала открытая сумка с инструментами, которых Мэдди никогда не видела.

– Почти готово, – произнес с одобрением Люк. – Осторожнее. Так, еще немного. Хорошо, По. Давай.

Руки По двигались быстро и уверенно, когда он работал крошечными кусачками с клубком проводов. Пальцы Люка так же ловко разматывали серебристую спираль. Мгновение спустя оба выпрямились и довольно заулыбались.

– У тебя отличные руки, парень, – похвалил Люк.

Мальчик просиял.

Мэдди не могла поверить своим глазам:

– Это… бомба?

– Конечно нет. Что за вопрос? – рассмеялся Люк, посмотрев на нее своими глазами цвета янтаря. По ее телу словно пробежал электрический разряд. – Это импровизированный детонационный механизм, присоединенный к тостеру.

Мэдди открыла рот, но не смогла произнести ни звука.

– Люк сделал так, чтобы тост сгорел, если мы не сломаем детонатор, – объяснил ей По.

– Что делает в тостере бумажник? – строго спросила она.

Мальчик тут же принялся рассматривать узор линолеума. Маделин подавила стон разочарования:

– По, чей это бумажник?

– Джейка, – ответил Люк. – По взял его сегодня утром у него, а я у По. Я обещал ничего не говорить брату, если он положит бумажник туда, где взял. Проблема заключалась в том, что после того, как я положил бумажник в тостер, у нашего юного друга была всего минута, чтобы вывести из строя детонатор. Не справься он вовремя, бумажник бы подпалился и Джейк бы это заметил.

«Какой странный воспитательный метод».

– Вам не кажется, что учить ребенка собирать и разбирать детонационный механизм для бомбы неправильно? – произнесла Мэдди с осуждением.

– Возможно, при обычных обстоятельствах это и было бы неправильно, – ответил Люк таким же мягким тоном, каким разговаривал до этого с По. Если минуту назад она была очарована, то теперь ей хотелось придушить Люка. – По карманник. Работа, где нужны крепкие нервы и ловкость рук, – естественное для него продвижение.

– Как только можно работу по обезвреживанию бомб называть продвижением? – возмутилась Мэдди.

– По крайней мере, она не противозаконна.

– Вы упоминали о том, какая страшная смерть ждет взрывотехника, если он напортачит?

– Да, – ответил Люк. – Я за то, чтобы быть честным с самого начала.

– У вас много качеств, достойных восхищения, Люк Беннетт. Жаль, что об остальных ваших качествах так нельзя сказать.

– Это жестоко, – пробормотал он без капли раскаяния. – Прости, парень, – обратился он к По. – Урок отменяется. Полагаю, тебе следует всерьез задуматься над тем, готов ли ты жить по правилам моего брата. Поверь мне на слово: второго шанса у тебя не будет. Если тебе нужны легкие деньги, продолжай обчищать карманы. Тогда, когда ты вырастешь, тебе, возможно, удастся присоединиться к настоящим ворам и стать инвестиционным банкиром. Кроме того, ты можешь выбрать путь наименьшего сопротивления и прибегнуть к проверенному временем способу – жениться на состоятельной даме. Такое бывает сплошь и рядом.

Мэдди поняла его намек.

– Теперь я знаю, почему вашему брату доставляет удовольствие избивать вас до полусмерти, – пробормотала она.

– Пытаться, – поправил ее Люк. – Ему нравится пытаться избивать меня до полусмерти. Это разные вещи.

– По, ты не мог бы ненадолго нас оставить, – обратилась Маделин к мальчику.

– Могу я взять бумажник? – спросил тот.

– Позже, – ответил Люк. – Если ты украдешь у Джейка что-нибудь еще, я заставлю тебя чистить зубной щеткой входную дверь.

Улыбнувшись, мальчик покинул кухню.

– Ваша комната заперта? – мягко спросила Маделин.

Выругавшись, Люк направился к двери.

– Оставайтесь здесь, – обратился он к Мэдди, указав ей на стол. – Посторожите это, пока я отведу По в зал для кикбоксинга.

– Кажется, ваши мозги включились, – пробормотала Мэдди. – Это замечательно.

– Было бы лучше, если бы вы замолчали.

Она послала ему воздушный поцелуй:

– Так лучше?

– Нет.

Мэдди сочувственно улыбнулась.

Только когда Люк Беннетт скрылся из вида, она уступила своему любопытству и начала изучать механизм на столе. Через пять минут она поняла его простое устройство.

– Вам следовало спросить разрешения, прежде чем начинать играть в мужские игрушки, – послышался за ее спиной бархатный голос. – Они могут оказаться опасными.

Люк. Много мускулов и мало мозгов.

– Что будет, если я перережу этот провод? – спросила она.

– Ничего.

– А как насчет этого?

– Перережьте его, и жизнь станет интересной, – произнес он. – Джейк сказал, что вы с ним просто друзья.

Маделин решила, что лучше сразу посмотреть в лицо опасности, чтобы знать, когда нужно ретироваться. Этот урок, полученный вовсе не в элитной швейцарской школе, она усвоила на всю жизнь.

– Считаете неправильным уводить чужих женщин? Какая щепетильность. – Повернувшись, она встретилась взглядом с Люком Беннеттом. – Джейк прав. Я считаю его своим другом. Я рад, что он тоже считает меня своим другом.

– Вы знаете, какого он мнения о вас как о друге? – Люк поднял черную бровь.

– Ваш брат не из тех, кого можно назвать открытой книгой, – с улыбкой ответила Маделин. Ей жаль женщину, которая решила связать свою жизнь с Джейком Беннеттом. Искренне жаль. – Он скуп на улыбки. В отличие от вас, – добавила она.

– Это плохо? – озорно улыбнулся Люк.

– Для вас? Нет. Для женщин, которым адресованы эти улыбки, – возможно.

«Пора перестать смотреть на его красивое лицо и переключить свое внимание на что-то другое», – сказала она себе. Например, на его серой футболке, обтягивающей мускулистую грудь. На его бицепсах, которые напряглись, когда он наклонился и положил предплечья на стол. При этом он задел плечом ее плечо. Мэдди не сомневалась, что он сделал это нарочно. Такие мужчины, как Люк, прекрасно владеют своим телом. Когда он повернул голову и уставился на губы Маделин, у нее перехватило дыхание.

Ее взгляд против воли задержался на чувственном изгибе его рта. Морщинки по краям рта свидетельствовали о том, что он любит посмеяться.

– Достаточно увидели? – пробормотал Люк.

Мэдди, которая редко краснела, почувствовала, как ее щеки вспыхнули.

– Думаю, да. – Злясь на него и на саму себя, она переключила свое внимание на механизм на столе. – Итак, на чем мы остановились?

– Понятия не имею. Поскольку я собираюсь задержаться здесь всего на неделю, думаю, нам следует двигаться дальше.

– Что вы имеете в виду?

– Наш первый поцелуй. – Взяв маленькие кусачки, он осторожно перевернул детонационный механизм, и она увидела еще полдюжины проводков. – Перерезав один из них, я выведу детонатор из строя, не испортив тостер. Весь вопрос в том – какой.

– Я не знаю.

– Хотите попробовать угадать?

– Нет, – ответила Мэдди. – Я бы хотела знать, что я собираюсь делать и зачем, до того, как начну это делать. К примеру, зачем мне вас целовать.

– Хороший пример.

– Я не наивная школьница и давно удовлетворила свое любопытство, касающееся поцелуев, – сказала она. – Просто я не знаю, зачем мне целовать мужчину, который меня презирает. – Немного помедлив, она добавила: – Вы презираете мои деньги или то, как они мне достались?

– Возможно, вы вышли замуж не из-за денег, – сказал Люк, вопросительно глядя ей в глаза. – Возможно, вы любили своего мужа.

Мэдди долго смотрела в его выразительные тигриные глаза, жалея, что не может ответить «да». Как бы велико ни было искушение, она никогда не лгала и не собирается начинать сейчас.

– Я вышла за Уильяма Делакарта ради стабильности и возможностей, которые давало его положение. Он был хорошим человеком. Я уважала его и никогда ему не изменяла. Если вам так хочется знать, любила ли я его, мой ответ будет «нет».

Люку Беннетту ее ответ не понравился. В его янтарных глазах читалось осуждение.

– Вы с ним спали? – спросил он.

– Вы были влюблены в каждую из женщин, которые побывали в вашей постели? – холодно парировала она.

– Нет, – так же холодно ответил Люк. – Он знал, что вы его не любили?

– Да.

– Бедняга, – пробормотал он, но не отстранился.

– Еще вопросы есть?

– Да. – Губы Люка изогнулись в кривой улыбке, взгляд стал напряженным. Его руки, как и ее, по-прежнему лежали на столе. Их лица были так близко, что стоило ей только слегка податься вперед и наклонить голову, и их губы соприкоснулись бы. – Вы уверены, что не хотите этого поцелуя?

– С какой стати мне вас целовать, если я вам даже не нравлюсь?

– Не задавайте вопросов. Просто поцелуйте меня.

Он умеет заставить ее хотеть того, чего ей не следует хотеть. Например, прикоснуться губами к его губам. Оказаться в его объятиях и почувствовать себя защищенной. Ощутить, как по ее телу прокатываются волны желания.

Подавшись вперед, она прижалась губами к губам Люка. Это был поверхностный контакт, но такой совершенный. Затем руки Люка сомкнулись вокруг нее, и она почувствовала исходящее от него тепло. Закрыв глаза, она коснулась кончиком языка его верхней губы.

Люк не стал ее торопить. Он просто позволил ей изучать форму его губ, пробовать их на вкус. Но как только она собралась отстраниться, он запустил руку в ее волосы и поцеловал ее крепче. Его язык ворвался внутрь ее рта и скользнул по ее языку. Реальность исчезла, остался только этот мужчина и огонь желания, который он разжег в ней одним-единственным поцелуем.

– Сколько лет вам было, когда вы выходили за него замуж, Мэдди? Вы знали, от чего отказывались? – спросил он, оторвавшись наконец от ее губ.

– Поверьте, я была достаточно взрослой. – Она поцеловала его в последний раз. Медленно и глубоко. Ей очень хотелось быть такой, какой этот мужчина хотел бы ее видеть. Юной. Наивной. Невинной. Но у нее никогда не было возможности быть такой, и он должен это понять.

Если сможет.

Неохотно Маделин отстранилась от него и отошла в сторону:

– Да, я прекрасно понимала, что делала, когда отказывалась от любви и страсти ради богатства и стабильности. Но я никогда не жалела о том, что заплатила эту цену. Я бы хотела…

Как бы она хотела рассказать этому мужчине о более светлом и счастливом прошлом. К сожалению, это невозможно. Желать, чтобы все было по-другому, бессмысленно.

Люк выругался и отвернулся.

– Я не могу, – сказал он, тряхнув головой, очевидно, чтобы прояснить мысли. – Я не…

– Что «не»? Не испытываете ко мне симпатии? Я это уже поняла.

– Не говорите за меня. – Он пронзил ее взглядом. – Вы мне очень нравитесь.

– Возможно. Но вы не хотите, чтобы я вам нравилась, – ответила она, изобразив на лице холодную улыбку, которую за много лет довела до совершенства. – Это я тоже прекрасно понимаю.

Bepul matn qismi tugad.