Kitobni o'qish: «Избранный. Интервью с легендарными современниками. Выпуск 2»
Эмилия Коломиец
профессор, доктор биологических наук, заслуженный деятель Республики Беларусь
Карина Сарсенова
– Эмилия Ивановна, добрый вечер! Я очень рада знакомству с вами! Общение с учёными вдохновляет! Без них современный мир зайдёт в тупик. Расскажите, пожалуйста, что такое биотехнологии?
Эмилия Коломиец
– Биотехнологии – это очень широкая сфера. Она начинается с изучения гена, с изучения клетки и включает в себя микробные технологии. Я специалист в области микробных технологий, хотя можно сказать, что технология гена входит в состав микробных технологий. Микроорганизм – то, что мы видим под микроскопом, и мы умеем подправить его генетику и получить целевой продукт, который приносит пользу человеку. Это очень здорово. Получается выполнять много функций, совмещать и организаторские, и научные работы. Директор института должен заниматься абсолютно всем. Но это даёт силы, поскольку ты открываешь неведомые аспекты неисследованного мира. Микробные технологии приносят пользу, потому что можно создавать новые лекарства в здравоохранении, воплощать новые идеи в химической промышленности, биоэнергетике. И в сельской промышленности давно настало время применять альтернативные препараты, заменять химию, очищать от неё почву. Мы, как микробные биотехнологи, востребованы и в этой отрасли. Да и вообще во всех областях, в том числе в области биоэкономики.
Карина Сарсенова
– Вы говорите, что ваша работа – это восстановление и сохранение баланса между микроорганизмами?
Эмилия Коломиец
– Когда-то считали, что химия – это панацея. Но в результате этого погибли биоценозы. Закон об органическом сельском хозяйстве не смог бы действовать, если бы не создание наработок, в том числе и нашим институтом.
Карина Сарсенова
– Какие наработки создал ваш институт?
Эмилия Коломиец
– Органическое сельское хозяйство предполагает не использование пестицидов и генномодифицированных культур. Оно должно быть абсолютно чистым. А микробные препараты делают своё дело без ущерба окружающей среде. И на выходе мы получаем продукты, пусть не такие красивые, как с применением химии, но зато качественные и безвредные. Микроорганизмы непредсказуемы. Мы занимаемся непатогенными микроорганизмами. Они могут использоваться в экономике.
Мы выделяем штаммы из рубца животных, но не всегда получается их изолировать и оценить. Они проверяются на опытных полях.
Карина Сарсенова
– Биологические полигоны!
Эмилия Коломиец
– Да, полигоны! На них годами испытывается культура, годами! Все аспекты сразу изучить сложно. Тут влияет сама культура водоёма и почвы. Учёные стараются предвосхитить все моменты на стадии исследования. Без проверки полигона, полевых условий мы никогда не выходим. Но если приходим к решению, что в геном ничего вносить не нужно, но следует создать синтез нужного метаболизма, то так и делаем. Это улучшает ген и производительность процесса.
Карина Сарсенова
– А что значит: произвести коррекцию гена?
Эмилия Коломиец
– Продуцируются вещества, можно простимулировать их синтез воздействием определённых модуляторов. Но без полигона, без проверки полевых условий мы никуда не выходим и в геном ничего не вносим. Но если обнаруживаем, что синтез чем-то сдерживается, например, геном, то делаем его коррекцию. Это обычная работа, которая может повысить производительность процесса.
Карина Сарсенова
– То есть можно сделать яблоко более сладким?
Эмилия Коломиец
– Мы с яблоками не работаем. Например, нужен антибиотик. И в каждом случае требуется вмешательство, чтобы повысить качество на выходе целевого продукта. И мы это делаем. Штамм при этом не меняется, геном не меняется. Правда, у нас в республике есть генномодифицированные козы. Это плод совместного труда России и Беларуси. Им внесли ген, отвечающий за синтез лактоферрина в женском молоке. Наш институт не работал по созданию этих коз. Но далее нужно было получать лактоферрин из их молока. У нас есть установка, где мы его получаем.
Карина Сарсенова
– А где он используется?
Эмилия Коломиец
– Лактоферрин – это белок женского молока, который повышает иммунитет ребёнка.
Карина Сарсенова
– Он необходим при искусственном вскармливании!
Эмилия Коломиец
– Да, его можно внести в биодобавки. Но мы столкнулись с проблемой. Он считается генномодифицированным, и его сложно куда-то внести. На самом деле козы генномодифициро-ваны. А от коз мы получаем молоко. А из молока – белок. Белок с совершенно определённой структурой, который соответствует исходному белку.
Карина Сарсенова
– То есть молоко от ваших коз идентично молоку коз обычных?
Эмилия Коломиец
– Да, идентично!
Карина Сарсенова
– Генномодифицированные микроорганизмы могут привносить в природу больше вреда, нежели пользы. Например, остро стоит проблема последствий от разливов нефти в океанах в результате аварий на танкерах. И американские учёные создали генномодифицированную бактерию, которая очень быстро перерабатывает нефть. Но в результате она снова, уже в естественных условиях, мутирует и воздействует на сине-зелёные водоросли. А те, в свою очередь, воздействуют на людей, вызывая у них почти неизлечимые кожные заболевания. Есть ли у науки альтернативные методы борьбы с такими последствиями?
Эмилия Коломиец
– Мы занимаемся непатогенными микроорганизмами. Предвосхитить все их свойства невозможно, необходимо долгое и тщательное изучение. Для того чтобы получить один промышленный штамм, мы работаем со множеством изолятов. И опасность, конечно же, существует. Культура должна быть изучена в лабораториях, должны быть соблюдены все нормативы – это безусловно. И только после тщательной экспертизы микрокультура может быть вынесена в открытый грунт. В вашем примере, возможно, повлияла сама культура водоёма. Учёные стараются предвосхитить все моменты на стадии лабораторного исследования. А подкорректировать ген – это необходимая работа для улучшения результата.
Алихан Мусатаев
– Эмилия Ивановна, у вас огромное количество патентных работ!
Эмилия Коломиец
– Патентных много! У меня действительно очень много разработок, которые внедрены и используются. Моя лаборатория занимается разработкой препаратов для сельского хозяйства – дезинфектантов, это комплексные препараты, содержащие 6–7 видов микробов, которые разлагают остаточное сырьё в почве, повышают плодородие почвы, борются с патогенами и сразу дают хороший результат.
Карина Сарсенова
– Патогены – это заболевания растений, например, грибки?
Эмилия Коломиец
– Да!
Карина Сарсенова
– А может ли дезинфекция распространиться на насекомых-вредителей и млекопитающих?
Эмилия Коломиец
– Дезинфекция – это, в основном, борьба с микробами. Существуют патогены, очень глубоко, на глубине 20–30 см в зданиях. А антагонисты – микроорганизмы – заполняют эти поры и уничтожают бактерии, вызывающие заболевания животных. Такие обработки вирусами, убивающими патогенные бактерии, применяются и в больницах. Говоря о деструкции нефти, у нас есть негенномодифицированные препараты, которые очень хорошо работают для её разложения.
Карина Сарсенова
– Негенномодифицированные – это природные?
Эмилия Коломиец
– Природные, не тронутые человеком микроорганизмы. Мы просто делаем из них консорциумы. Микробы должны дополнять друг друга. Они вместе сосуществуют, и каждый выполняет свою функцию. Один поддерживает другого. Это не полный симбиоз, но сплочённый консорциум.
Карина Сарсенова
– Они могут жить отдельно друг от друга?
Эмилия Коломиец
– Могут. Но, сосуществуя вместе, они дополняют друг друга. Эти препараты очень востребованы. В Китае мы работали в прошлом году в течение трёх месяцев. Мы производили препарат, адаптированный к китайским условиям. Правительство их провинции принимало результат – овощи, дегустировали томаты, и вкусовые качества томата были лучшими! И теперь правительство предложило проект в открытом грунте!
Алихан Мусатаев
– И вас наградили…
Эмилия Коломиец
– Да, вручили орден на берегу Жёлтого моря! И у нас есть два диплома о том, что мы лучшие зарубежные эксперты.
Алихан Мусатаев
– Эмилия Ивановна, что вы посоветуете молодым учёным?
Эмилия Коломиец
– Чтобы у человека был интерес к работе, ему надо дать эту работу. У нас молодёжь не уходит из института, здесь есть необходимое оборудование для самых современных исследований. Студентам не надо ничего искать. Вот твоя курсовая, твоя дипломная, твоя кандидатская. Их ты уже развиваешь сам.
Карина Сарсенова
– Вы работаете с антибиотиками. Антибиотики применяются в разведении крупного и мелкого рогатого скота, на птицефабриках. Но это вредно для людей! Развивается невосприимчивость к антибиотикам, болезни, повышается смертность.
Эмилия Коломиец
– Мы не выделяем антибиотики в чистом виде. Мы с ними боремся! Антимикробные микроболиты не вызывают устойчивость к антибиотикам. Наши микробы вызывают рост илл мунитета и столько всего полезного… Они оздоровляют, они заменяют антибиотики, если принимать их вовремя и профилактически! Это альтернатива антибиотикам! Мы построили цех в институте для производства сухих препаратов и замены антибиотиков в кормах.
Карина Сарсенова
– Эти препараты будут добавляться в комбикорм?
Эмилия Коломиец
– В комбикорм, да.
Карина Сарсенова
– На выходе будет появляться более здоровое мясо?
Эмилия Коломиец
– Да. И антибиотики там тестироваться не будут. Сейчас мы ориентируемся на Турцию. Они за свой счёт регистрировали наш пробиотик в Турции. И потом мы начнём поставку большой партии препарата. Есть план построить в Беларуси завод, который будет осуществлять поставку в Турцию. Экспортный потенциал хороший, особенно у сухих форм.
Карина Сарсенова
– Как обстоит дело с рыбной индустрией?
Эмилия Коломиец
– Наши препараты прекрасно очищают водоёмы. Мы очищаем воду от всех вредных примесей.
Карина Сарсенова
– Могут ли бактерии разлагать радиацию?
Эмилия Коломиец
– Грибы аккумулируют радиацию и способны её абсорбировать. Но их тоже надо утилизировать. У нас есть институт радиационной биологии. Он занимается этими вопросами.
Карина Сарсенова
– А космическая область? Я слышала, что в космосе пытались выращивать зёрна пшеницы и ржи, но они погибли из-за переохлаждения. А если к вам обратятся за помощью?
Эмилия Коломиец
– Мы тоже думали запустить в космос штаммы микроорганизмов в пробирках. Надо посмотреть, как они будут себя вести, когда вернутся. Ко мне обращались люди, в этом заинтересованные, и предлагали такой эксперимент. Но мы ещё не обдумали все детали. Если у нас будет запускаться спутник, мы приготовим материал для изучения его в космосе. Это же важно!
Карина Сарсенова
– Можно ли микроорганизмы использовать при уборке помещений и мытье посуды? Посыпал порошка – и посуда чистая, и микробы сытые!
Эмилия Коломиец
– Мы работаем на опережение! Мы заявили проект по созданию пробиотических чистящих средств. Возьмём, к примеру, самолёт. Сколько там нужно чистящих средств. Или метро. Кондиционеры. Очень важно для них использовать средства. Пятикурсник, наш студент, занимается разработкой этих средств. Микроорганизм будет продуцировать фермент, нужный для очистки, и будет убивать микроорганизмы. Пройдёт лет пять, и продукт будет существовать. В очистные сооружения, в биотуалеты мы также поставляем разработанные нами препараты. У нас есть интернет-магазин, где можно ознакомиться с продукцией.
Карина Сарсенова
– Какими ещё разработками вы гордитесь?
Эмилия Коломиец
– У нас много важных разработок. Например, биоповреждения. Когда рушатся здания от тех же микроорганизмов, пропадают исторические памятники, книги. И здесь у нас непочатый край работы. Мы выделяем микроорганизмы, которые вызывают разрушение зданий и книг. Мы боремся с плесенью. Это очень важная работа.
Моя мечта – биоэнергетика. Сейчас штаммы микроорганизмов более активные. Сначала были микробиологические производства. Потом промышленность стала химической. Затем сырьё открылось как возобновляемое. Везде ставят биогазовые установки. Но как эффективно они работают? Что останавливает метановое брожение? И птичий навоз, и отходы молочной промышленности – всё сбраживается. Из этого делается биогаз. Возле птичника ставят газовые установки. Мы хотим предвосхитить проблему отсутствия газа.
Карина Сарсенова
– Эмилия Ивановна, спасибо вам за ваше знание, за открываемые перспективы!
Эмилия Коломиец
– Уверена, что нас ведут по жизни! Я слушаю этот ведущий меня голос и доверяю ему! Мне подсказка приходила всегда с детства. Когда над проблемой думаешь, тебе обязательно приходит помощь. Никогда не верила, что смогу руководить институтом. Но меня вели – и я доверилась этому ведению!
Карина Сарсенова
– Эмилия Ивановна, о чём вы мечтаете?
Эмилия Коломиец
– Наука – это единение всех учёных! У нас есть контакты с разными странами мира. И через эти контакты ты понимаешь, правильно ли ты идёшь, в нужном ли направлении. Надо шире смотреть на вещи, через общение, через практику.
Карина Сарсенова
– Я вам желаю воодушевляющего успеха! Благодаря вам наука Евразии движется вперёд! Спасибо за откровение, что означает счастье – быть учёным!
Сара Уилсон
режиссёр
Карина Сарсенова
– Добрый вечер, дорогие друзья. Единственный язык, доступный для понимания всеми нами, к какой бы семантической группе мы бы ни принадлежали, это язык искусства. Искусство крайне важно, просто необходимо на каждом этапе развития человечества. И сегодня мы рады приветствовать на нашей передаче «Избранный» красивую и очень талантливую девушку, которая развивает искусство на международном уровне, – режиссёра Сару Уилсон.
Сара Уилсон
– Добрый вечер.
Антон Митнёв
– Сара, как вы оказались у нас?
Сара Уилсон
– Пять лет назад мой друг позвонил и сказал: «Сара, ты хочешь приехать в Казахстан?» Я ответила: «Почему бы и нет?» Я приехала и полюбила эту страну. И начала создавать видеоролики в коротком формате. И сняла полнометражный фильм со студентами. Премьера состоится на фестивале в Лос-Анджелесе.
Карина Сарсенова
– Фильм о Казахстане?
Сара Уилсон
– Да.
Карина Сарсенова
– Фильм с сюжетом или документальный?
Сара Уилсон
– Это ужасы. Но рассказывающие о любви.
Антон Митнёв
– А почему вы выбрали именно Казахстан?
Сара Уилсон
– Это необъяснимая любовь к вашей стране, к людям. Люди классные. Их отношения классные, их истории красивые. У каждого есть замечательная история, которую он хотел бы рассказать всему миру. В Америке все истории складываются по одному сценарию.
Карина Сарсенова
– То есть в Голливуде кризис сценариев?
Сара Уилсон
– Да, такое есть. Нужно спасти Голливуд.
Антон Митнёв
– Я видел кадры из вашего фильма, и они удивительные. Вы снимали его с вашей командой?
Сара Уилсон
– Нет, с казахстанской командой.
Антон Митнёв
– У вас образование режиссёра?
Сара Уилсон
– Да. Сначала я училась в театральном вузе. Потом начала писать сценарии. И вдруг решила учиться на режиссуру. Брала классы. Надо постоянно совершенствовать себя. Теперь я ещё и продюсер. И ради того, чтобы увидеть историю воплощённой в кино, я готова на всё. И на то, чтобы кофе приносить, воду.
Карина Сарсенова
– Сара, вы настоящий творческий человек! Вы болеете душой за ваш проект!
Сара Уилсон
– Да, абсолютно.
Антон Митнёв
– А сейчас вы преподаёте?
Сара Уилсон
– Я преподаю в Лос-Анджелесе. Здесь – нет.
Карина Сарсенова
– А почему фильм снят в жанре ужасов?
Сара Уилсон
– Студенты захотели. Фильм малобюджетный. Но выглядит так, будто там огромный бюджет. Мы снимали в роще Баума. Конец зимы, начало весны. Где нам разрешали снимать, там и снимали. В метро снимали. В санатории снимали. Снимали 15 дней. И монтаж делала я сама.
Карина Сарсенова
– Фильм ужаса – о чём он? О демонических силах, призраках, маньяках?
Сара Уилсон
– Кто-нибудь у вас умирал? Я потеряла многих людей. Обычно у всех есть чувство сопротивления, мы не хотим, чтобы эти люди уходили из жизни. Фильм о том, как группа женщин в Казахстане нашла способ, как удержать любимых. И не так много крови…
Карина Сарсенова
– Чему вы хотели научить зрителей?
Сара Уилсон
– Нужно всегда вспоминать мёртвых. В развлекательно-ужасающем виде осуществлён этот посыл. Есть люди, заинтересованные в воплощении моего фильма в телесериал. У меня есть продакшн-компания, и я хотела бы сотрудничать с такой же компанией в Казахстане. Казахстан уже готов работать в этом направлении. Я считаю, люди уже готовы затрагивать эти темы.
Карина Сарсенова
– Темы ужасов? Сара, как вы считаете, это темы эволюции или деградации человечества? Зачем нужен жанр хоррора? Ведь можно подать идею защиты памяти о близких через другой жанр…
Сара Уилсон
– Этот жанр говорит о трансформации, о борьбе со своими основными инстинктами. Плоть конфликтует с духом. В этом посыл всех фильмов ужасов. Принятие монстра внутри себя через трансформацию. В этом сила жанров фильмов вроде «Гарри Поттера».
Карина Сарсенова
– А не боитесь ли вы слишком сильно в процессе съёмок подобного фильма законтактировать с миром мёртвых и обрести не очень приятный результат для вас лично?
Сара Уилсон
– Боюсь. Но если я хочу, чтобы получился хороший фильм, я должна дотронуться до этого ужаса. Бывают тёмные истории, но если пролить на них свет, показать с другой стороны, то получаются хорошие вещи.
Антон Митнёв
– Вы показывали кому-нибудь этот фильм?
Сара Уилсон
– Да, моим друзьям. Я показала им фильм и сказала, что его можно оформить как телесериал.
Антон Митнёв
– И каковы были отклики?
Сара Уилсон
– Был звонок. Я отправила фильм на один фестиваль, но он не прошёл. Однако глава фестиваля позвонил мне лично и сказал, что ему очень понравился этот фильм и он его отправляет на другой фестиваль, оплачивая проживание актёров.
Антон Митнёв
– Как проходил кастинг?
Сара Уилсон
– Роли исполняли актёры и студенты, которых мы посчитали готовыми сниматься в фильмах.
Антон Митнёв
– А съёмочная группа?
Сара Уилсон
– Были профессионалы и полупрофессионалы. Я была режиссёром, сценаристом, контролировала камеру.
Карина Сарсенова
– На каком языке был снят фильм?
Сара Уилсон
– На русском.
Карина Сарсенова
– А на каком языке фильм будет показан?
Сара Уилсон
– Всё на русском с английскими субтитрами. И если будет снят сериал, я бы хотела, чтобы каждую серию снимал молодой казахстанский режиссёр, которому будет предложена помощь в прокладывании себе дороги.
Карина Сарсенова
– С помощью каких спецэффектов была достигнута атмосфера напряжения и ужаса в кадре? В малобюджетных ужастиках она выражается с помощью не визуализации, но звуковых эффектов: скрипнула дверь, где-то шаркнуло… Что было у вас?
Сара Уилсон
– Нагнетание ужаса сделано путём выбора персонажа. Плюс – очень классный саундтрек.
Карина Сарсенова
– А кто делал саунд-дизайн?
Сара Уилсон
– Казахстанский композитор и аранжировщик. И один звукорежиссёр из России. Но я сама решала, где и какой будет звук. Мелодии были сделаны с использованием казахских инструментов, в том числе домбры. Я экспериментировала со звуком, например, он растягивался задом наперёд.
Антон Митнёв
– Кто ваш любимый режиссёр?
Сара Уилсон
– Стивен Спилберг, Стив Маккуин, Майкл Ханеке, Ларс Фон Триер, Квентин Тарантино. Но я люблю стиль Стенли Кубрика. Он не боялся показывать свои мысли на экране. Обожаю его фильм «Сияние».
Карина Сарсенова
– Сара, вам вообще близок жанр потустороннего отображения реальности. Вы не стремитесь следовать правилам, но стремитесь создавать нечто своё.
Сара Уилсон
– Да.
Антон Митнёв
– Кто ваш зритель?
Сара Уилсон
– Люди, которым нравятся реальные моменты из жизни, которые честны с собой, – они мои зрители.
Карина Сарсенова
– А в вашей жизни есть мистические моменты?
Сара Уилсон
– О да!.. Я встречалась с парнем… Его мать была безумной… Она потеряла мужа и практиковала колдовство, чтобы удержать его душу.
Карина Сарсенова
– Магия вуду?
Сара Уилсон
– Очень похоже на вуду. И когда она бывала в его доме, происходило много странных вещей. В доме держали собаку. Один раз собака сидела под машиной отца и тяжело дышала. Я сказала: «Эй, дружок, ко мне!» Она вышла. Я присела. Собака положила голову мне на колени. Я посмотрела на неё и подумала: «Какая странная собака». Она сидела под машиной отца моего мужчины. И собака не отводила глаза от моих глаз. Вы знаете, если собака смотрит в глаза, она готова напасть, но здесь всё было иначе. Собака повернула свою лапу. И на лапе были следы. Мне стало понятно, что собака очень много пробежала. Я пошла на кухню, где мама моего экс-бойфренда готовила печенье. Я говорю: «У вас собака, дикая собака в гараже». Она отвечает: «Я знаю». Потом я выхожу и даю собаке воды. Она не пьёт. И всю ночь она сидела перед дверью гаража, будто на страже. Утром она исчезла.
Карина Сарсенова
– Сара, на ваш взгляд, почему казахстанское кино малоизвестно в мире?
Сара Уилсон
– У вас в стране не развит институт маркетинга. Надо поддерживать таланты. Голливуд очень хорошо развил маркетинг, продвигает свои фильмы. Например: «Этот фильм изменит твою жизнь». В эти фильмы все верят. В Голливуде верят в их искусство.
Карина Сарсенова
– Откуда берётся эта вера? Америка – страна, возникшая на сплаве многих народов. Откуда такая любовь к своему искусству, вне борьбы за искусство того или иного народа?
Сара Уилсон
– Это менталитет. В одиночку не справиться. Важна командная работа. В Казахстане все хотят быть начальниками. И это проблема. В такой атмосфере не родится настоящая работа. Я сама могу сделать многое. Надо друг друга уважать. Режиссировать и выносить мусор – я всё умею. Надо перестать показывать своё эго и научиться сотрудничать друг с другом.
Карина Сарсенова
– У нас считается, что работать на чужого дядю – это плохо. Люди открывают свой бизнес, берут кредиты и разоряются. Потому что быть лидером способны не все. Как и быть режиссёром. И быть хорошим исполнителем так же ценно, как и быть хорошим лидером.
Сара Уилсон
– Раньше мы верили, что существует только 9 планет в космосе. И мы считали, что все жанры открыты. Но горизонты для открытий всегда есть.
Карина Сарсенова
– Профессионализм и стремление ломать шаблоны приводят к созданию новых горизонтов. Я вам желаю делать новое кино!
Сара Уилсон
– Казахстан меня на это благословил.
Карина Сарсенова
– Я желаю вам хороших съёмок. И ждём вас на нашей передаче «Избранный». Вы мне дали новый заряд вдохновения. Удачи вам!
Друзья! Мы с вами живём в замечательное время! Это время открытий самих себя! Если мы позволим нашему вниманию проникать за пределы рамок и стереотипов, всё невозможное становится возможным. Я желаю вам прожить удивительную и нестандартную жизнь. Будьте счастливы и оставайтесь с нами. Спасибо.
