Kitobni o'qish: «Симагуни. Атлас мифов и чудес японских островов»

SHIMAGUNI

Francesca Scotti Uragami Kazuhisa

Atlante narrato delle isole del Giappone

С иллюстрациями Кадзухисы Урагами

© 2023 Giunti Editore S.p.A./Bompiani, Firenze-Milano

www.giunti.it

www.bompiani.it

© Богданова Я. А., перевод на русский язык, 2025

© Издание на русском языке.

ООО «Издательская Группа «Азбука-Аттикус», 2025

КоЛибри^®

Автор благодарит профессора Андреа Кастильони, преподавателя курса «Религии Японии» в Нагойском университете

Один и множество

Я помню свое первое путешествие на один из отдаленных островов. Стоял февраль. Холодное море, пенящиеся волны, переправа на лодке, берег. Изысканно выцветшие стены домашнего ресторанчика, миска белого риса, посыпанного прозрачными рыбками, приготовленного молчаливой пожилой супружеской парой: на их лицах и руках словно отпечаталась карта ушедшего времени. Затем прогулка по пляжу, усеянному ракушками, поклон и молитва в безмолвном древнем святилище, встреченные по пути маленькие статуи монахов в красных беретах и фартуках, таких ярких на фоне серого камня и зеленой растительности. Вдруг на набережной, перед строящимся домом, я заметила несколько человек: взрослые, несколько пожилых и трое-четверо детей, за плечами что-то вроде рюкзачков из картона. Все они не сводили глаз с крыши, украшенной красно-белой тканью. Даже я остановилась из любопытства, и вскоре сверху дождем хлынули рисовые лепешки и монетки по пять и 50 иен, перевязанные красными ленточками. Дети радостно бросились собирать моти, взрослые совершали немыслимые акробатические кульбиты, пытаясь схватить монетки на лету. Никогда раньше я не видела сампэйсэн-но ги – церемонию, которую проводят после того, как заканчивают крыть крышу нового дома, чтобы умилостивить потревоженных богов земли. Уже немолодая женщина с улыбкой объяснила мне, что местных так взволновало строительство нового дома, потому что с каждым годом все меньше людей остаются жить на островах. Население Японии сокращается, и на малых островах эта тенденция выглядит еще более печально: постепенный отток населения ведет к исчезновению традиций, связей, культуры, присущих небольшим сообществам.

Наблюдая, как моти размером с мою ладонь падают в руки местных жителей, на асфальт или в песок за дорогой, а дети роются в своих рюкзачках, выясняя, у кого на этот раз самый богатый улов, я испытала чувство, с которым ни разу не сталкивалась за все время жизни на большом острове Хонсю: чувство, что я стала свидетелем не просто какого-то эпизода из повседневной жизни, а познакомилась с частью большого целого. Маленьким сообществом внутри большого сообщества.

Япония – страна-архипелаг, по-японски – симагуни, «островная страна», состоящая из более чем 14 000 островов, если судить по результатам недавнего картографического исследования, в ходе которого было обнаружено вдвое больше островов, чем в 1987 году. Множество этих известных, одиноких, недоступных, обитаемых, необитаемых, разрушающихся или уже исчезнувших островов хранят свои истории: таинственные, полные особого очарования и любопытнейших событий. Индивидуальность, краски, предметы вокруг. Хлопья, осколки, фрагменты, в которых отпечаталась самобытность этой земли, в то же время являются частью более крупного и сложного целого.

Благодаря тому, что территория Японии почти правильным полумесяцем тянется от субарктических до субтропических широт, от Охотского моря на севере до Восточно-Китайского и Филиппинского морей на юге, страна может похвастаться большим разнообразием климатических зон и экосистем, а также огромным морским биоразнообразием. Это правда, что архипелаг долгое время находился в изоляции от континента, но в то же время рассеянные вокруг него острова всегда были местом обмена, встреч, смешения культур. Мифу об однородной Японии противостоит реальность культурного богатства и разнообразия, причем не только на окраинах страны – таких как острова Окинава и Хоккайдо, которые лишь недавно официально стали частью национальной территории, – но и на региональном уровне. Японская идентичность – это продукт влияния, на протяжении многих веков приходившего с моря, и частенько точкой отсчета становились именно малые острова. Самурай Сайго Такамори, великий реформатор и бунтарь XIX века, всегда представлялся мне человеком широких взглядов именно по той причине, что он вырос на берегу океана и привык смотреть на далекий горизонт.

Чувства, которые я испытала на том маленьком отдаленном острове, превратились в неодолимое желание исследовать и познавать. Так родился этот атлас.

Путешествие, в которое мы отправимся, будет одновременно реальным и воображаемым: реальность воплощают в себе острова – их история, природа, география, культура, а воображаемым станет путешествие по ним. Главной героиней наших странствий будет женщина, ее проводниками выступят духи Природы, Традиции, Битвы, Благочестия и Утраты, видевшие историю островов с самого первого дня их появления на свет, знающие их отличительные черты, хранящие их тайны. В этом путешествии я решила положиться на советы сущностей, населяющих нематериальную реальность: более широкое и неортодоксальное понимание духа. Говоря о Японии, часто сталкиваешься с идеей и понятием «духа»: слово, используемое для обозначения «божества», ками, можно прочесть и как «бог», и как «дух»; ками связаны со многими аспектами жизни и окружающего мира. Определенные места часто ассоциируются с ки – атмосферой, но это слово можно понять и как «дух». Традиционные японские ремесла и народное искусство пропитаны особой жизненной энергией, своим особым духом. Но сущности, с которыми встречается наша путешественница, представляют собой нечто иное, возможно, смесь всех этих проявлений, составляющую единое целое.

Атлас разделен по географическому принципу – одному из многих, подходящих для нашей цели: север, восток, запад, Окинава и Амами. В каждом разделе духи выступают в роли гидов, приглашая посетить малоизвестные места, в том числе и ранее неизвестные территории, рассказывают разные истории.

Слушая голоса духов, не стоит думать, будто остров населен только ими лишь по той причине, что их голоса слышны отчетливее прочих.

«Природа», «Благочестие», «Битва» и «Утрата», на мой взгляд, не нуждаются в дополнительных пояснениях, но «Традиция» – дело другое: это слово в моей интерпретации, не претендующей на филологическую точность, несет в себе ряд художественных, музыкальных и фольклорных оттенков.

Ведь только проведя одну темную, тихую ночь на маленьком острове, я в полной мере ощутила разрушительное присутствие моря. Моря, которое окутывает, обнимает, иногда, быть может, слишком крепко, но оно же может унести вас далеко-далеко. Море как граница, море как место. Море как изоляция, море как встреча и открытость миру. Море, которое присутствует даже там, где его не видишь: любое место в Японии находится от него не дальше, чем в 150 километрах. Море доброе и таинственное, свирепое и беспощадное, море, где можно путешествовать и знакомиться с чем-то новым, дрожать от страха и учиться терпению. Родной дом призраков, затонувших кораблей, богов, ёкай, источник пропитания с древних времен, море – часть японской культуры, со своими волнами и прибоем, течениями, пляжами и скалами, лесами водорослей и коралловыми рифами, множеством видов рыб и моллюсков. Оно часть самосознания, искусства и воображения древнего и современного человека: даже рыбка Поньо и Годзилла родом из моря. Три самые красивые японские панорамы, по мнению ученого-неоконфуцианца Хаяси Гахо, не обходятся без моря; рыбу, как и рис, подносят в дар богам.

На своем первом отдаленном острове я тоже подобрала монетку в пять иен, с красной ленточкой. Медное покрытие, сквозное отверстие в центре, поднимающийся из воды стебель риса – все это сопровождало меня в моих исследованиях, не перестававших удивлять снова и снова, как и в тот день, когда я вдруг оказалась свидетельницей ритуала. Надеюсь, что и те, кто прочтет, а точнее, изучит этот атлас, где суше уделяется столько же внимания, сколько и морю, откроют для себя нечто удивительное.

Основная хронология Японии

Около 14 000–1000 гг. до н. э.

период Дзёмон

Около 1000 г. до н. э. – 250 г. н. э.

период Яёй

III–VI вв. н. э.

период Кофун

VI век н. э. – 710 г.

период Асука

710–794 гг.

период Нара

794–1185 гг.

период Хэйан

1185–1333/1336¹ гг.

период Камакура

1336–1392 гг.

период Южного и Северного дворов (Намбокутё)

1336–1568 гг.

период Муромати (Асикага)

1568–1603 гг.

период Адзути-Момояма

1603–1867 гг.

период Эдо (Токугава)

1868–1912 гг.

период Мэйдзи

1912–1926 гг.

период Тайсё

1926–1989 гг.

период Сёва

1989–2019 гг.

период Хэйсэй

2019 г. – н. в.

период Рэйва

В моем воображении эти формы, которые принимает побережье, сливаются и смешиваются в изменчивом калейдоскопическом узоре, где не существует ничего определенного, не существует окончательной, неизменной реальности: земля становится текучей, будто море.

Рэйчел Карсон²

Север

На севере Японии расположены регионы Хоккайдо и Тохоку, в состав которых входят префектуры Хоккайдо, Аомори, Иватэ, Мияги, Акита, Ямагата и Фукусима. Префектура Хоккайдо – самая большая из 47 префектур страны и при этом самая малонаселенная. Климат характеризуется жарким летом и очень холодной зимой с обильными снегопадами на побережье Японского моря и в высокогорьях.

В 2011 году большая часть тихоокеанского побережья Тохоку пострадала от цунами, вызванного мощным землетрясением, и следы этой катастрофы до сих пор можно заметить и в природе, и в душах людей.

Тасиро
田代島

ПРИРОДА

38°17 52.5" с. ш. 141°25 1.3" в. д.

префектура:

Мияги

регион:

Хонсю

площадь:

2,92 км²

Ты любишь кошек. Тебе нравится их непостоянство, их независимость. Нравится, как они бесшумно двигаются, как светятся в сумраке их глаза, способные прозревать кромешную тьму. Именно поэтому ты решила начать свое путешествие с Тасиро, известного также как «остров кошек». В детстве ты даже немного боялась этих животных: тебе рассказывали о бакэнэко, жутких кошках-ёкай, способных принимать человеческий облик, и каждый раз, встречая в округе одного из старых бродяг, ты трепетала при мысли, что он вдруг поднимется на задние лапы и превратится в чудовище с острыми зубами и раздвоенным хвостом. Не то чтобы сейчас ты перестала верить в сверхъестественных существ, просто знаешь, что на этом маленьком острове можно встретить и других представителей кошачьего племени.

В день твоего приезда небо неподвижно-белое, словно застывшее во времени, как и лодки на набережной, и дома, и редкие автомобили, и несколько торговых автоматов, чьи металлические корпуса сковало налетом ржавчины. Но с каждой секундой ты понимаешь, что их становится все больше и больше. Белые, серые, черные, рыжие, трехцветные, полосатые, длинношерстные и короткошерстные, молодые и старые, в полном здравии или с боевыми отметинами на мордах. Двое сидят на ступеньках старого магазина с опущенными ставнями, всего в нескольких шагах, смотрят на тебя без особого интереса и, самое главное, без страха: они свободные, но вовсе не дикие.

Предки этих кошек появились на острове много веков назад, начиная с периода Эдо: на Тасиро изготавливали шелк-сырец, и, чтобы избавиться от мышей, вредивших производству, люди решили заключить союз с кошками. Но не только производители шелка любили кошек, рыбаки тоже ценили их общество и считали, что по поведению усатых можно судить о погоде и даже предсказать, успешна ли будет дневная рыбалка.

Худой, желтоглазый белый кот с тремя черными пятнами на спине, более решительный, чем собратья, подходит к тебе и настойчиво мяукает. Он не голоден – живущие на острове люди кормят животных и ухаживают за ними, – а, скорее, жаждет внимания. Кот быстро направляется по асфальтированной дороге прочь из города, затем поворачивается и смотрит на тебя, раз, другой, пока ты не соглашаешься последовать за ним.

Вокруг брошенные дома, окна затянуты пылью, стены скрыли ползучие растения. Тебя встречают запертые двери и окна, и только один человек – пожилая женщина – сидит на скамейке. Рядом мирно спят и приводят себя в порядок несколько кошек. Ты улыбаешься ей, и она улыбается в ответ, так же добродушно и меланхолично, как и остальные на этом острове. А все потому, что сейчас ты находишься в так называемой деревне на краю света: половина человеческого населения тут старше 65 лет, и, в отличие от представителей кошачьего рода, людей на острове Тасиро становится все меньше.

Следуя за белым котом по заросшим травой дорогам и тропинкам, утопающим в зелени, ты оказываешься в лесу, в самом центре острова. Небо неподвижно, свет мягко просвечивает сквозь листву. Ты замечаешь, как белый хвост исчезает за кустом, и среди листвы мелькает что-то красное. Это небольшое святилище, возведенное в честь кошки, погибшей от удара каменным грузилом, из тех, что вешают на рыболовные сети: человек, по неосторожности убивший ее, очень расстроился и захотел отдать дань уважения животному и успокоить его дух.

У тории³ из серого камня тебя встречает серьезный, золотистый взгляд твоего проводника; он щурит глаза и, дождавшись, когда ты подойдешь, проходит вместе с тобой через портал, ведущий из мира людей в мир богов. Статуэтки обнимающихся кошек, манэки-нэко с поднятыми лапками, камешки с нарисованными лицами – все это подношения, которыми усеян алтарь. Ты тоже оставляешь подарок и послушно складываешь руки в молитве, а после отправляешься обратно в гавань.

Мы знаем, о чем ты думаешь, проходя мимо молчаливых домов: атмосферу теперь оживляет лишь присутствие кошек и привлеченных этим зрелищем немногочисленных туристов, а человеческое прошлое острова кажется блеклым и обреченным исчезнуть.

Белый кот провожает тебя до ступенек, где вы встретились, берет с протянутой ладони вознаграждение, которое ты ему предлагаешь. Возможно, он поступает так больше ради тебя: говорят, если покормить кошек на острове, это принесет богатство и удачу. «Ня-а-а, ня-а-а», – тихонько мяукает он… Кот не дает себя погладить, но перед тем, как уйти, описывает восьмерку вокруг твоих лодыжек – число, которое в этой стране считается хорошим предзнаменованием.