«Бегущий в Лабиринте. Тотальная угроза» kitobidan iqtiboslar

Искусство выживания заключалось не в домыслах, а в точном знании обстановки.

Торопливый боец — мертвый боец.

Люди на всякое способны, когда речь идет о жизни и смерти.

Так уж вышло, что живут они по соседству, а раз соседи, значит, положено дружить - мальчишкам, девчонкам, даже инопланетянам. Наверное, это универсальный закон галактики, да что там, целой вселенной!

– Цунами… – Трина произносит слово с опаской, будто грязное ругательство. – Мы глубоко под землей, в нью-йоркском метро. Какое, к черту, цунами?

– Да, мы под землей, – соглашается Марк и напоминает: – Между прочим, город стоит на берегу океана. А воде свойственно стекать вниз… Ну, если помнишь, сила тяжести и все такое…

-Ты о чем задумалась?- спрашиват он.

Их глаза встречаются, на лице Трины возникает улыбка.

-Ни о чем. Целых две недели я буду ни о чём не думать. Ни о чём. А если начну думать, то хорошенько подумаю о том, чтобы ни о чём не думать, и думать перестану.

Марк бормотал извинения на ходу и старался ступать беззвучно, но как будто притягивал к себе сухостой и палую листву.

В тот день Марк чудом уцелел. Знай он, что придется испытать в будущем, цеплялся бы тогда за жизнь?

Тело настойчиво требовало отдыха, противилось пробуждению. Сон не выпускал из своих объятий, но не приносил покоя встревоженному рассудку.

* * *

Разум отказывается воспринимать происходящее. Мозг не справляется с нервным потрясением, срабатывает защитный рефлекс.

– Потерпи, – заметил Алек. – Осторожнее. Помни, торопливый боец – мертвый боец.