Kitobni o'qish: «Венчур. Риск ради добычи», sahifa 2
– А если бы Бахром и русские согласились, ты бы поучаствовал?
– Может быть… Но ты ведь понимаешь – чтобы захватить Джафара живым, надо иметь несколько броневиков с пулеметами.
– Поговорю с русскими… Они не военные, полковник им не указ, за такое лавэ могут и решиться… Потом, может, вместе с ними уговорим и Бахрома.
– Если Денисов согласится, твои шансы заметно вырастут, – потихоньку подначивает Саид.
В штабе Руслан делает копию с распечатки курьера, в интернете ищет информацию о Джафаре аль-Катари, его боевиках и их лагере.
***
В кабине запыленного «Тайфуна» Денисов в джинсах, изрядно заляпанных масляными пятнами, заносит данные в приложение на планшете и, быстро получив просчитанные программой результаты, кричит Булату:
– Падение мощности около пятнадцати процентов!
– Значит, осталось где-то триста кобыл… – выбравшись из-под броневика, разочарованно заключает гонщик. – Маловато для двенадцати тонн…
– Разбирай фильтр!
Открутив крышку воздушного фильтра, Булат фиксирует на камеру смартфона скопившиеся в нем песок и пыль.
– Это опять после гонок по целине, – вздыхает он. – Если главный снова увидит столько грязи, заставит еще месяц мотаться здесь меж холмов, проверяя другие фильтры. Может быть, покажем фото, когда вернемся?
– Потом все равно придется ехать сюда с новыми фильтрами, – возражает Антон. – Надо щас показывать…
– А как же твое свадебное путешествие?
– Как всегда… Отложим. Объясню Ленке, что мы с тобой сами перенесли завершение испытаний, чтобы не мотаться сюда по новой… Надеюсь, поймет.
– То есть деньги по контракту мы пока не получим, проценты за кредит опять не заплатим, а банк начнет нас банкротить, – уныло констатирует Булат. – И наш инновационный стартап благополучно накроется медным тазом. Деньжат не хватило… или мозгов?
Антон пожимает сутуловатыми плечами:
– Против статистики интеллект бессилен. Ты же знаешь – из десяти венчурных компаний, основанных ради реализации изобретения, выживают всего две, а приличную прибыль получает только одна. Мы оказались за бортом, потому что переоценили идею и не рассчитали силы. Не стоило со своими скудными ресурсами лезть в рискованный бизнес. Были бы осторожнее, не потратили бы время и не влезли бы в долги.
– Ладно, отрицательный результат – тоже результат. В следующий раз будем умнее и подключим инвестора. Главное, чтобы банк не отнял патенты.
– Они оформлены не на компанию, которая брала кредит, – напоминает Антон, – а на нас как на индивидуальных предпринимателей.
– А учредители компании – мы, и банку это известно.
– Банкротство предприятия – длинная история. Пока суд да дело, мы сумеем продать патенты и рассчитаемся по всем долгам. Только вот жаль времени… Потеряли целых три года и кучу денег…
– Стало ясно, что в России наши патенты мы не пристроим, – соглашается гонщик. – Надо предлагать их заводам, где уже производят электрокары. А пока напишу главному, пусть не изобретают велосипед, а попросят у «КАМАЗ-мастер» воздушные фильтры, которые выдерживают трассы «Дакара». На заводе сделают небольшую доработку крепления, и выйдет то, что нужно для местного пейзажа.
Булат на смартфоне набирает текст, прикрепляет к нему видео и снимки забитого пылью воздушного фильтра и отправляет письмо главному конструктору завода.
К броневику с дружелюбной улыбкой вразвалочку приближается Сафаров.
– Привет защитникам природы!
– Привет браконьерам! – усмехается Булат.
– Есть тема для разговора, – понижает голос рядовой.
Испытатели садятся на походные раскладные стулья, Руслан устраивается на подножке бронемашины и непринужденно начинает издалека:
– Антон, Саид говорит, что ты кандидат наук. Так что мы с тобой родственные души – я тоже диссертацию пописываю… С темой «Переводы известных пословиц народов мира на таджикский язык». Я лингвист, изучаю пять языков. После университета все обязаны год отслужить, поэтому мне пришлось преобразиться из мажора в шофера, и теперь вынужден скучать на заставе. А вас-то какая нелегкая сюда занесла?
– У нас контракт с заводом бронетехники «Ремдизель», филиалом КамАЗа, – неохотно отвечает Булат.
– Да, знаю, ваши грузовики на «Дакаре» всегда впереди! – хвалится своими познаниями Руслан.
– Точно, – кивает Булат, – команда «КАМАЗ-мастер» побеждала шестнадцать раз.
– Саид сказал, что ты разбил машину команды. Я тоже разбил отцовскую «Ауди» в хлам.
– Хвастать нам тут нечем…
– После аварии отец психанул и отправил меня сюда, к своему приятелю на перевоспитание. Теперь маюсь здесь от скуки. Саид сказал, что вы ребята путевые, и «Тайфун» ваш – крутой.
– Опытный образец, – поясняет Булат. – Ваше Минобороны собирается закупить большую партию, но сначала хочет испытать бронемашину в условиях горной местности. Этот броневик с несущим корпусом – лучший в России, а может быть, и во всем мире.
– Я был в Москве три года назад. Большой современный город. Я кайфовал там несколько дней.
– Душанбе – тоже красивый, весь в зелени, ухоженный такой… – делится недавним впечатлением Антон.
– Мне тоже там понравилось, – поддерживает Булат. – Такого роскошного рынка я нигде не видел!
Лингвист снисходительно соглашается и объясняет:
– Жители Душанбе рынки особенно ценят, потому что наша столица зародилась от базара, который устраивали на перекрестке дорог один раз в неделю. На таджикском душанбе – понедельник. Кстати, мой отец увлекся ДНК-генеалогией, которая доказывает, что большинство таджиков и русских имели общего предка, жившего в Восточной Европе примерно шесть тысяч лет назад. Мутация одного из генов Y-хромосомы прослеживается у всех его потомков по мужской линии – у русских, которые обосновались на Русской равнине, и у тех, кто двинул дальше на юго-восток. Одни из них стали таджиками, а другие дошли до Индии.
– Так мы с тобой родня? – насмешливо щурится Антон.
– Далекая… – улыбается Руслан. – А теперь по делу. У байкера, которого мы поймали, было пятнадцать килограммов чистейшего героина. Я переводил допрос – он пуштун.
– Тоже родственник, гаплогруппа R1a, как у нас.
– Верно! – Руслан с удивлением смотрит на Антона. – Ты читал статьи моего отца?
– Слушал на ютубе лекции о происхождении славян одного русского ученого, он сейчас в Америке живет.
– Алексея Клёсова, что ли? Отец с ним переписывался, обсуждал наших предков. У папы есть артефакты, которые указывают на то, что арии, кочевавшие по Великой степи, первыми приручили лошадь, придумали удила, седло и стремена. Верховая езда, железные мечи и тугие луки обеспечили ариям мобильность и военное преимущество. Для цивилизации всадников лошади были важнее, чем письменность. – Руслан, довольный началом беседы, разворачивает лист со статьей из интернета и отдает Антону. – При обыске байкера я нашел эту распечатку. Наркокурьер признался, что работает на Джафара аль-Катари, главаря местной группировки ИГ и хозяина лабы по производству герыча. Пуштун уверен, что аль-Катари профинансировал теракт на российском самолете.
Дочитав распечатку, Антон передает ее Булату.
– Этот теракт совершен четыре года назад.
– Но пока преступников так и не поймали, – заверяет Руслан. – Курьер рассказал, где, когда и на чем поедет этот спонсор теракта через два дня. ФСБ платит за него пятьдесят лимонов долларов! Разве не интересно?
Из любопытства Антон достает из кармана смартфон:
– Окей, гугл… ФСБ… Награда… – На сайте солидной организации он ищет сообщение о вознаграждении.
– Вот что было написано в газете «МК.ру» в ноябре пятнадцатого года. – Булат, нашедший на планшете статью, читает вслух: – «Это самая крупная сумма в мировой истории за помощь в поимке преступников».
– Наивно ожидать, что за сомнительную инфу можно получить такие деньги, – скептически замечает Антон. Однако, увидев сообщение на сайте ФСБ, удивляется: – Ну надо же! Объявление все еще в силе.
– Нон-фикшн! – восклицает Руслан. – И не надо делиться инфой ни с кем, а нужно доставить террориста сюда. Тогда ФСБ точно не отвертится и вынуждена будет заплатить. У наркокурьера дочь тринадцати лет. А этот заказчик теракта, старый хрыч, хочет взять ее четвертой женой. Курьер пообещал сделать все, чтобы не допустить позорной свадьбы. Он готов помочь выловить своего хозяина! Нужны два-три броневика и несколько человек.
– Чистая авантюра! – убежденно говорит Антон. – Возможно, история со спонсором вообще фейк.
– Полковник и Саид тоже не верят. И я не верил, пока своими глазами не увидел, как плакал этот суровый дядька, когда понял, что не сможет спасти дочь. Да я и сам понимаю, что операция опасная и шансов немного… Но награда-то серьезная!
– Жизнь, пожалуй, дороже.
– Ну, если не желаете развлечься, то хоть подскажите, как бы вы спланировали засаду? – не отстает Руслан. – Плиз. Может, другие решатся…
Антон, переглянувшись с Булатом, неохотно соглашается:
– Ладно, если тебе интересны наши фантазии…
Руслан указывает пальцем на два восьмизначных числа в распечатке:
– Курьер выписал геопозицию дороги, по которой через два дня проедет Джафар. Я посмотрел, это сто километров от границы, там сплошные холмы.
Денисов берет у Булата планшет и в Google Maps набирает координаты. На экране появляется карта Афганистана с красным указателем геолокации.
– Если он предводитель, с ним непременно будут и боевики, – Антон переключает карту на изображение со спутника и масштабирует его. – Машины нужно зажать с двух сторон и всех выдавить из них. Без трех броневиков с пулеметами тут не обойтись… Но даже если ты найдешь с десяток отчаянных дураков, как вы пересечете Пяндж?
– Только не дураков, а смельчаков! – поправляет лингвист.
– От смелости до глупости один шаг, – говорит Булат. – Иногда смельчака трудно отличить от дурака с инициативой.
– Ну, если убедить полковника поучаствовать… – вслух раздумывает Руслан, – то он сможет договориться с афганскими погранцами о проведении антигероиновой операции. Попросит их пропустить броневики через границу всего на один день.
– Вот и договаривайся с полковником, – разводит руками Денисов. – Все равно без его приказа ни один «Тигр» не сдвинется с места, а тебе нужно целых три!
– Я дружил с сыном полковника… Он умер от передоза два года назад. Бахром еще тогда пообещал отомстить Джафару, сделавшему тот героин. И я знаю, что Бахром строит охотничий домик где-то в горах и ему нужны деньги. Думаю, у него возникнет соблазн покарать убийцу и получить долю от награды… Но я должен прийти к нему уже с готовым планом.
– Я бы спрятал два «Тигра» у дороги за вершинами холмов на расстоянии километра друг от друга… – размышляет Булат. – Когда твои «смельчаки» с одного броневика увидят Джафара, они передадут тем, кто во втором, чтобы те выехали наперерез. После этого первые перекроют отступление, а вторые заставят боевиков сложить оружие в одну из их машин. Дальше надо будет вызвать предводителя на разборку, предъявив, например, претензии к качеству героина, и в подходящий момент затащить его в броневик. Потом подорвать машину с оружием и смыться.
Согласившись с коллегой, Антон добавляет:
– Детали продумаешь со «смельчаками», которые согласятся на эту шальную авантюру. Только не забудьте про овраги.
– В смысле?
– Догадайся сам, раз занимаешься пословицами.
– А, понял! – заулыбался Руслан. – Гладко было на бумаге, да забыли про овраги. Если я все-таки уговорю Бахрома поучаствовать, вы тогда подумаете?
– Нет, не стану! – отрезает Антон. – Потому что здесь вся сложность не в наступлении, а в отступлении. В Афган во все века было легко зайти, да трудно выйти. Если боевики перекроют дороги, вырваться будет нереально.
– Вход – рубль, – Булат поднимает большой палец. – Выход – два! – выпрямляет указательный и средний, просовывает между ними большой, сооружает фигу и показывает ее Руслану. – А на бонус пословица для твоей диссертации, которую втолковывал мне отец: «Прежде чем войти, подумай, как выйти».
– А если Бахром договорится с афганскими военными, чтобы они сопровождали нас?
– Вот тогда и решим, впрягаться или нет, – пожимает плечами Антон.
– Но сначала поделишься планом полковника, – поддерживает коллегу Булат.
– Ну, тогда всё – мне в штаб! Конец рабочего дня, надо отвозить Бахрома домой. Он, кстати, грозился допросить жену и дочерей – хочет понять, кто проболтался про охоту.
Солнце медленно опускается за горы, и они накрывают своей тенью погранотряд. Антон с Булатом вытаскивают из броневика электросамокаты и едут на них к КПП. Оставив позади ворота, сворачивают на тихую улицу приграничного городка. Вдоль одной стороны улочки тянутся к солнцу еще зеленые тополя и чинары с выбеленными известью стволами, на другой стороне стоят деревянные столбы с электропроводкой.
Испытатели проезжают несколько кварталов и подкатывают к невзрачной двухэтажной гостинице «Фортуна». По негласному рейтингу проживающих здесь гостей она тянет примерно на половину звезды. Под вывеской с многообещающим названием висит щит с рекламой: «Лучшие цены в Евразии». Рядом с заведением – въезд во вместительный железный гараж с машинами и велосипедами, куда напарники ставят самокаты на подзарядку.
У стола-стойки сидит немолодая таджичка – «пять в одном»: швейцар, портье, администратор, кассир и охранник. Перед женщиной стоит монитор, на экране которого четыре сектора с картинками видеокамер: вход в гостиницу, въезд в гараж и коридоры двух этажей. Друзья заходят в буфет и берут по порции ароматного лагмана, по две горячие лепешки и по стакану холодного компота.
Пока Антон ест, Булат прикидывает:
– За небольшую долю от такой награды я мог бы купить раллийный КамАЗ и создать свою команду. Ты уговаривал меня продать наши патенты, чтобы раздать долги и купить приборы с оборудованием для мастерской. Но без прав на изобретение наша компания бесполезна. А если поймаем этого спонсора теракта, нам хватит на все, и патенты продавать не придется.
– Замануха, конечно, мощная…
– Давай оценим профит, прежде чем отказываться.
– Да и так понятно… Это критически опасно, поэтому нецелесообразно. Вот ты свою жизнь дорого ценишь?
– Я – гонщик.
– То есть не очень дорого?
– Кто-то кайфует от героина, а я от адреналина, – говорит Булат, налегая на лагман. – А ты от чего?
– Я – от жизни… Пытаюсь, во всяком случае.
– После того, как мы начали свое дело и залезли в долги, жизнь нашу не назовешь сладкой.
– Стараюсь радоваться бытию, какое есть.
– Да… Решительности в тебе, Антоха, поубавилось… Такая возможность подвернулась, чтобы жизнь наладить, а ты в кусты…
– Надеюсь, в школе ты проходил «Пиковую даму» Пушкина? Если так, должен помнить слова военного инженера Германна о том, что не резон жертвовать необходимым в надежде приобрести излишнее.
– Да за такие деньжищи ты смог бы создать полноценное конструкторское бюро! Разве это излишнее?
– А какую реальную инфу мы имеем? – парирует Антон. – Слова наркокурьера? Геопозицию? Будем ставить свою судьбу на географическую карту?
– А если не поставим, так и будем прозябать, – насупился Булат, ковыряя ложкой в тарелке. – Какой смысл в такой паршивой жизни, если не пытаться ее изменить?
– Любая жизнь – это результат сочетания многих случайностей. Вот если бросить монету, какой смысл в выпадении орла? Лично я сомневаюсь, что у случайности бывает смысл, – пускается в рассуждения Антон с ложкой в руке. – Вот наша первозданная планета случайно оказалась на таком расстоянии от Солнца, при котором температура на поверхности Земли держит воду в жидком состоянии. Вода растворила химические вещества, они стали взаимодействовать между собой и с воздухом. В каждой капле могли возникнуть органические молекулы, они усложнялись, стабильные блоки сохранялись и множились. Устойчивые углеводы и аминокислоты случайно сочетались, начался биосинтез нуклеотидов. Через миллиард лет такой комбинаторики появилась простейшая РНК-молекула, способная копировать себя. Жизнь зародилась в форме ДНК, которая синтезировалась независимо от чьего-то желания – так вышло благодаря химическим реакциям. Копии быстро плодились, началась эволюция.
– По-твоему, нам просто повезло с химическими законами?
– Вот именно! А когда бактерии наполнили атмосферу кислородом, появились первые животные.
– Ты уж совсем упростил появление жизни.
– А что есть жизнь? – Антон задает каверзный вопрос жующему другу и сам же отвечает: – Жизнь – это способ существования нуклеиновых кислот, склонных к воспроизводству. Когда-то в недрах Земли образовалось твердое внутреннее ядро из раскаленного железа и никеля, которое поддерживало во внешнем ядре циркуляцию потоков жидкого металла, создающих магнитное поле. Сочетание поля, защитившего планету от солнечной радиации, и атмосферы, не пропускающей губительный ультрафиолет, и позволило организмам не только выжить, но и размножиться. В появлении жизни не было умысла, значит, не было и смысла.
– Это как зависать в интернете, что ли? И смысла нет, и уходить не хочется…
– А цель у всех организмов одна – сохранить свой род.
– А как же «быть или не быть»? – доедая лагман, усмехается Булат. – И в чем тогда наше предназначение?
– «Ищите, и обрящете; стучите, и отворят вам…» Но, по-моему, для любой планеты жизнь – как мох для камня.
– Ну а смерть? Зачем тогда природа придумала ее?
– Для эволюции, – отвечает Антон. – Благодаря мутациям и естественному отбору потомки в новых поколениях становились совершеннее предков. Мутации способствовали и зарождению новых животных.
– Получается, что Земля – планета мутантов?
– Выживших… Земле около пяти миллиардов лет, а скелетные формы биоты появились всего полмиллиарда лет назад. Тогда эволюция ускорилась, возникли тысячи видов. А у некоторых развился начальный разум, как самый эффективный механизм выживания. Вот так вследствие череды случайных совпадений и началась эволюция человека. А теперь его деятельность способна спровоцировать на Земле очередное массовое вымирание.
– Будет жаль… В жизни есть свои прелести, победы и радости… Она в любом случае лучше, чем покой, полная тишина и черная пустота.
– Ага, жить – оно всегда веселее, – уплетая лагман, соглашается Антон. – Поэтому каждый божий день, просыпаясь, не мешало бы восклицать: «Спасибо, что живой!».
– Но жить хорошо, когда есть на шо! А если радостей меньше, чем страданий, тогда я согласен – смысла жить нету.
– Судьбу можно изменить, поменяв свои цели и приоритеты.
– До тех пор, пока у меня есть цель стать победителем большого ралли-рейда, мне будет интересно жить. А доля от фээсбэшной награды мне здорово бы помогла…
– Вернись на землю, Булат! Сейчас главное – выполнить обязательства по контракту и завершить испытания.
Запустив в смартфоне браузер, гонщик пишет в поисковой строке «риск».
– По-моему, ты просто пытаешься найти оправдание своей нерешительности. Развел тут болтологию про смыслы… Ты не хуже меня знаешь – кто не рискует, тот не выигрывает!
– В отличие от тебя я не экстремал. Напрасный риск мне не нужен, тем более сейчас!
– Вот, слушай. – Булат находит в интернете цитату: – «Больше всех рискует тот, кто никогда не рискует».
– Кто сказал?
– Иван Бунин. Между прочим, нобелевский лауреат!
– А ты будто и не знаешь, что в инете можно найти аргументы для любой позиции, – Антон, на смартфоне ищет подходящую цитату. – Вот пример: «Глупый риск, без учета реальной ситуации и без ясного понимания последствий, неприемлем».
– Кто сказал?
– Путин в недавнем интервью. Между прочим, президент. А мне надо еще учитывать, что Лена на третьем месяце…
Булат поднимает стакан с компотом:
– Поздравляю с явлением новой, бессмысленной в твоем понимании, жизни.
– Спасибо!
Напарники чокаются стаканами и доедают хрустящие лепешки, запивая сладким компотом.
– Колись, коллега, – усмехается Булат, – какие ощущения у инженера от роли будущего папаши?
– Позитивные… И потом, нет в жизни ничего ценнее самой жизни, и я рад, что подарил ее.
Друзья поднимаются на второй этаж гостиницы. По обеим сторонам – двери в скромные номера, а общие удобства в аскетичной гостинице находятся в конце темного коридора. В комнате командированных ничего лишнего – у двери расположился шкаф, у противоположных стен – две узкие кровати с тумбочками, , в углу – телевизор, у окна – стол и два стула. Ноутбук на столе скучает в компании пустого графина и двух граненых стаканов.
Сев за стол, Антон открывает ноутбук, проверяет почту и зачитывает товарищу письмо от главного конструктора завода:
– «Изучил ваши фотографии воздушного фильтра. Нам уже писали, что на юге Средней Азии участились бури, несущие пыль из пустынь Афганистана. Ваши фото подтвердили, что штатные фильтры для передвижения наших машин по их плоскогорью не подойдут. В требованиях Минобороны Таджикистана четко сказано, что во время движения колонны по грунтовым дорогам пыль от идущих впереди машин не должна забивать фильтры остальных, а двигатели броневиков при пыльных бурях должны работать стабильно и безотказно. Мы пришлем наш новый фильтр и второй – с «КАМАЗ-мастер». С каждым погоняйте по бездорожью по несколько дней, замеряя уровни загрязненности и мощности. Давайте технике максимальную нагрузку в условиях предельно жестких режимов, приближенных к экстремальной эксплуатации. О малейших недостатках в конструкции новых фильтров сообщайте мне лично. От вас зависит заключение закупочной комиссии и судьба контракта».
– Вот тебе и раз! – возмущается Булат. – Выходит, если броневики не купят, виноваты будем мы!
– Да ладно, не горячись. Обидно, конечно, что через неделю мы могли уехать, а теперь грязные фильтры задержат нас в этой дыре еще на месяц. Ох, Ленка меня загрызет, ей ведь только дай повод для праведного гнева.
Лежа в кровати перед сном, Антон читает на ноутбуке истории о создании бронемашин, а Булат на планшете – о соревнованиях раллийных грузовиков.
– Прикинь, оказывается, жена Менделеева была дочерью донского казака, а их сын стал главным конструктором подводных лодок, – нарушает молчание Антон. – После Первой мировой, служа инженером на заводе «Кубаноль» в Краснодаре, он разработал первый в России проект бронированной гусеничной машины под названием «Бронеход». Умер от тифа в тридцать шесть лет…
