matnHajm 370 sahifalar
2013 yil
Троцкий был не просто главным врагом Сталина – он был настоящим Сатаной советской эпохи! Его имя старались не называть всуе, а слово «троцкист» из обозначения политических убеждений превратилось в оскорбление.
Но что на самом деле думал живой, а не карикатурный Троцкий о Сталине? Какие оценки давали Советскому Союзу настоящие троцкисты? И какие прогнозы Троцкого продолжают сбываться?
Не знаю. С одной стороны–интересно, с другой – основную часть книги занимает Троцкий, и он пишет больше про сам СССР, чем про личность Сталина. К тому же, временами становятся непонятны термины, которыми пользуется Троцкий. Но на 4 – тянет.
Читал двухтомник Троцкого «Сталин», местами – интересно, но ничего нового для себя не почерпнул. Удивило, через всю книгу проходящее недоумение Троцкого: почему, и как это случилось, что недоучившийся семинарист превзошёл и по всем статьям обыграл его, гениального политика, фактического руководителя «октябрьским переворотом», безусловного вождя в Гражданскую! Можно, конечно, почитать, для общего развития, но, чтиво это, в целом, малоинтересно и не информативно.
Izoh qoldiring
Бросаясь в технику, науку, литературу, спорт или шахматы молодежь как бы завоевывает себе шпоры для будущих больших дел. Во всех этих областях она соперничает с плохо подготовленным старшим поколением, кое где догоняет и перегоняет его. Но при каждом прикосновении к политике - обжигает себе пальцы. У нее остаются, таким образом, три возможности: приобщиться к бюрократии и сделать карьеру; молчаливо подчиняясь гнету, уйти в хозяйственную работу, в науку или в свои маленькие личные дела; наконец, спуститься в подполье, чтоб учиться бороться и закаляться для будущего. Путь бюрократической карьеры доступен лишь маленькому меньшинству. На другом полюсе маленькое меньшинство становится в ряды оппозиции. Средняя группа, т.е. преобладающая масса, в свою очередь, крайне неоднородна. Под чугунным прессом в ней происходят хоть и скрытые, но крайне многозначительные процессы, которые во многом определят будущее Советского Союза.
43% населения СССР родились после Октябрьского переворота. Если возрастной границей взять 23 года, то окажется, что свыше 50%, советского человечества не достигают этой границы. Большая половина населения страны не знает, следовательно, по личным воспоминаниям, никакого другого режима, кроме советского. Но как раз эти новые поколения формируются не в "свободных общественных условиях", как мыслил Энгельс, а под невыносимым и все возрастающим гнетом правящего слоя, того самого, который, согласно официальной фикции, совершил великий переворот. На заводе, в колхозе, в казарме, в университете, в школе, даже в детском саду, если не в яслях, главными доблестями человека объявляются: личная верность вождю и безусловное послушание. Многие педагогические афоризмы и прописи последнего времени могли бы казаться списанными у Геббельса, если б сам он не списал их в значительной мере у сотрудников Сталина.
на помочах протекционизма поднялась за те же 6
Государственная собственность лишь в той мере становится "всенародной", в какой исчезают социальные привилегии и различия, следовательно, и надобность в государстве. Иначе сказать: государственная собственность превращается в социалистическую по мере того, как перестает быть государственной. И наоборот: чем выше советское государство поднимается над народом, чем свирепее противопоставляет себя, как хранителя собственности, народу, как ее расточителю, тем ярче само оно свидетельствует против социалистического характера государственной собственности.
Новая конституция, целиком построенная, как увидим, на отождествлении бюрократии с государством, а государства - с народом, говорит: "государственная собственность, т.е. всенародное достояние". Это отождествление составляет основной софизм официальной доктрины.
Izohlar
2