Kitobni o'qish: «Непридуманная жизнь», sahifa 6
Глава 10. Сирота
Вот так, в один миг при живых родителях я осталась сиротой. Я понимала, что сиротой, стала уже давно, но чтобы так, через суд и собственными руками сделать это… Я не знала, что будет дальше, но для начала мне нужно было забрать решение из суда и отнести его в органы опеки.
В училище я ходила к психологу, так как считалась ребенком из приюта, который должен находиться под наблюдением. Психолог Виктория Николаевна, прониклась моей историей и хотела мне помочь, она хотела взять меня под опеку, и взяла. Проходила медосмотры, собирала кучу документов, и я уже говорила, что мне просто везло, на хороших людей рядом. Помочь абсолютно чужому человеку, просто так, безвозмездно, потратив кучу времени на сбор документов, разве много людей, которые способны на такое? Думаю, что нет, и очень жаль. Так же Юля, мамина сестра, узнав о том, что я теперь сирота, хотела забрать меня к себе, чтобы мы с Катей, жили вместе у неё. Юля искала техникум в своем городе, чтобы по окончанию первого курса могла переехать к ней, но Ира влюбилась и решила остаться, пообещав Юле, что приеду в гости. С Катей мы ночами разговаривали по телефону, тогда я мешала спать и Лере и тёте Юли, как бы тихо не старалась разговаривать, но тогда тариф был, который назывался «Белые ночи» и разговоры были бесплатными с двенадцати часов ночи до шести утра. Какую ерунду мы только не сочиняли, например переделывать в рифму имена и фамилии известных людей, Катя говорила «Робинзон Крузо», а я придумывала рифму «Комбинезон Крузо», «Миклухо Маклай» становился в считанные секунды «Свеклуха Маклай» и именно тогда, мы придумали класть трубку в один раз на счёт три, чтобы никому не было обидно. Нам явно не хватало этого времени, потому что разговаривали мы каждую ночь. «Ты позвонишь мне сегодня?» получала я от Кати такие сообщения, и, дождавшись заветных двенадцати часов, звонила.
Влюбившись, в первый раз, я стала меняться. Первое пальто, сапоги на каблуках, косметика, даже волосы покрасила. Мне хотелось становиться девочкой, хотя я до сих пор не понимаю, как Саша тогда мог в меня влюбиться. Да, мою первую любовь звали Александром. Я ходила в старом длинном пуховике, в красных ботинках и билайновской шапке, которую мне подарила Алиса, но он видел во мне не картинку, а то, что было у меня внутри. Мне с ним повезло, всегда думала я и по этой причине не стала переезжать в другой город к тете.
Новый Год я тогда отмечала с Алисой у бабушки, и ровно в 12 часов я звонила Кате, это был первый Новый Год после её уезда на учебу, и именно в тот год у нас родилась традиция, звонить в 12 часов, когда бьют куранты. Вместе загадывать желание, стоя с телефоном в руках, и слышать друг друга. В тот Новый Год я загадала себе Сашу. Он был хулиганом, каких ещё поискать надо. Но я чувствовала себя с ним, не просто как за каменной стеной, а как в крепости. Он понимал меня, поддерживал и любил. Я подружилась с его мамой и часто ходила к ним в гости. Тете Юли же, Саша не нравился. Он любил меня безумно и считал своей собственностью. Ревновал, боялся потерять и обижал… Второго января 2010 года, мы официально объявили себя парой и с того времени стали практически неразлучными, до того момента, пока его не посадили в тюрьму. Этот хулиган, угнал машину и это, было его не первое приключение. Своими достижениями, он выбил себе путевку в места, где положено находиться преступникам, и первый год своей любви, мы отмечали на расстоянии. Саша заботился обо мне, переживал. Зная, что я не умею купаться, он запрещал мне ходить без него, а если и разрешал, то всегда говорил, чтобы не заходила глубоко в воду. Мы катались на мотоцикле по ночам, потом, когда я ложилась спать, Саша оставлял мне цветы на окошке утром.
Зимой перед Новым годом я покупаю билеты в Иркутск и собираюсь на Новогодние каникулы к Кате, Юле и Саше, заодно и подлечить свои почки, из-за которых стали отказывать ноги. С Катей мы созванивались каждый день и планировали свои дни, куда мы пойдем, и что будем делать. Радость предвкушения нашей встречи, было что-то невероятное. Я считала дни до своего отъезда и, как, оказалось, была такая не одна. По приезду мне Юля рассказала, как Катя ходила и говорила:
– Пять дней и Иринка приедет! Четыре дня и Иринка приедет!
И так каждый день.
Прилетев в Иркутск, впервые одна, я глазами икала Катю в аэропорту. Она стояла возле арки, которая пересекала границу между теми, кто заходит на посадку и выходит. Мы не виделись два с половиной года! Катя стояла в черном пуховике и сапогах коричневого цвета. Когда она меня увидела, начала махать рукой, а я чуть было её не узнала. Такая взрослая и красивая! Улыбается мне своей Голливудской улыбкой! Убедившись точно, что это Катя, я побежала к ней. Мы стояли и обнимались, она спрашивала меня, как я добралась, а я снова целовала её самые нежные щеки. Юля была тогда на работе, и Катя встречала меня одна, но я, ни капли не расстроилась. С аэропорта мы отправились на вокзал, что бы пересесть на электричку. Какая же я была тогда счастливая. Сложно описать словами, что происходит внутри у человека, когда скучаешь, ждешь встречи, и эта встреча случается ни через месяц или два, даже не через год, а через два с половиной. Мы смеялись, рассказывали друг другу истории, и это не смотря на то, что мы созванивались, каждую ночь. Я знала всё, что происходит в жизни у Кати, так же, как и она знала обо мне буквально всё. Ночами мы секретничали о парнях, Катя рассказывала про мальчика, который ей нравится, а сама она, уже не раз слышала о Саши, и мягко говоря, он ей вообще не нравился, за то, что позволял себе поднять на меня руку.
Наш первый Новый Год столько лет спустя. Я уже забыла, как это сидеть вместе с Катей за столом на празднике. Юля была очень рада за нас, что мы опять, вместе. Посидев с Юлей и её мужем Сашей за столом, мы отправились гулять на улицу. Встретили молодежь, познакомились и продолжили праздновать. Это был самый яркий Новый Год за последнее время, мы радовались жизни и были счастливы находиться рядом. Домой пришли мы только в шесть утра и улеглись спать. Проспавшись до обеда, мы поехали в гости к Катиным друзьям, играли в карты, делали коктейли, Катя мне показала парня, который её нравился, но мне он не понравился, ни капли, да и вообще у нас вкусы в этом плане никогда не совпадали, что с одной стороны было очень хорошо. Домой мы тогда тоже вернулись поздно и на такси. Время, проведенное вместе, летело незаметно. Мы ездили с Юлей и Катей на Байкал, катались на ледяной горке высотой с двухэтажный дом, катались на ватрушках, привязанных к снегоходу, в шлемах, грелись в юртах и были рады, словно дети. Для меня в то время мир словно открывался с другой, хорошей стороны, той о которой я уже стала забывать. Юля любила нас и хотела для нас лучшего. Она знала, что мама запрещала нам общаться, но некоторые рассказы из моей жизни, её приводили в ужас..
– Юля, а почему ты меня сразу не забрала, когда я только осталась жить с отцом? Мама ведь приезжала к тебе.
– Ира, Лена то была не против, чтобы, я забрала тебя к себе, но твой отец этого разрешения не давал, а без его разрешения, я не могла забрать тебя. Ты видела, что я купила двухъярусную кровать? Я ведь думала, что вы, вместе с Катей, будете жить у меня.
– Я не знала об этом. Странно, почему папа принял такое решение, ведь я всегда была уверена, что ему всё равно на меня.
– Не знаю, со своими тараканами видимо, но лучше от его выбора никому не стало.
Утром, первое время, мы ездили к Кате на работу, она устроилась на вокзал, а я ей помогала. Мама перестала отправлять деньги на учебу, и Юля стала это делать сама. Катя же, чтобы не сидеть на шее, нашла себе работу и перевелась на заочную учебу. Я всегда думала, почему Катя не стала поступать на ИНЯЗ, ведь у неё был талант к владению английского языка. Она свободно могла перевести любую песню с английского на русский и свободно на нем разговаривала, но она выбрала экономический факультет. Там у неё появились друзья и подруги, и она начинала только жить. Стала меняться внешне, даже хотела себе имя поменять (улыбаюсь).
На работу к Кате я ездила не долго. Женщины, которые тоже там работали, сказали о том, что это не дом свиданий, хотя я до этого вокзал считала именно таким местом (ирония). Я не мешала никому, даже наоборот, но так видимо считали только мы с Катей.
– Ко мне сестра из Якутии прилетела! Мы почти три года не виделись!
– И что? Я вон с сестрой тоже месяцами не вижусь и ничего, никто от этого не умер.
Знаю, что сейчас многое написанное, может показаться и правда слишком с большим уклоном на наши отношения с сестрой, но я пишу так, потому что для меня это было важно. Я не знаю, как в других семьях принято, но в нашей семье, мы были самыми важными людьми друг для друга.
Юля серьезно занималась моим здоровьем. Мы с утра ходили по больницам и сдавали кучу анализов, в итоге, всё дело в солевом диатезе в почках. Просто я маленькая, ела много соли и я это помню, в конечном итоге всё привело к тому, что сейчас есть. Лечится ли он? Да. Побольше воды, поменьше соленого.
Вот и пришло время улетать. В аэропорту меня провожала только Юля, потому что Катюша работала, но мы договорились, что летом я обязательно приеду ещё в гости. По прилету домой, я заметила, что подняли цены на проезд после Нового Года, что стало холоднее, а больше не поменялось ничего, хотя… Поменялось. Я стала договариваться на счет переезда в общежитие для студентов от техникума. Переговорив с директором, я получила согласие на свой переезд и так, как мне было не впервой жить среди других людей одновременно, адаптации у меня как таковой и не было.
Веселая общажная жизнь, правда. Не смотря на то, что студенты всю дорогу голодные, я голодная не ходила никогда. С училища, мастер по производству Анна Александровна, каждую неделю отправляла меня на склады за продуктами на определенную сумму, которая положена детям, оставшимся без попечения родителей. На такси я отправляла продукты отцу, начиная от сахара и заканчивая мясом. Простила ли я его? Я уже писала, что нет, и у меня просто нет сил на это. Я могу сказать, что да, конечно простила, и вы простите своих близких, но я не могу. Не могу врать, тем более самой себе. Я не живу прошлым, слишком уж интересно устроен человек. Ты либо принимаешь свою жизнь, и, смирившись, живешь дальше, либо же останавливаешься на мысли, что тебе себя жалко, загоняя этим себя в тупик, выход из которого знаешь только ты.
Время учебы пролетело незаметно, но очень весело и плодотворно. В один раз, подтянув все свои оценки, я закончила хорошисткой, чему я очень гордилась. Участвовала в забеге в честь дня победы и получила золотую медаль. Так же по настольному теннису заняла почетное третье место среди участников своего года. Стала выступать на сцене в Центральном доме культуры, участвовать в сценках на мероприятия от техникума и начала чувствовать себя полноценным человеком.
Своё совершеннолетие я отмечала в общежитии и в тот день с утра, будто все забыли про меня. Катюшка всегда поздравляла меня первая, и время было либо после полуночи, либо в восемь утра. В тот день, я получила поздравления и после полуночи и в утреннее время, но мои однокурсники и правда забыли. Я неважно себя чувствовала и мастер Анна Александровна, отпустила меня в общежитие отлежаться. Разбудил меня Катюшин звонок, она мне всегда говорила:
– Иринка! Это твой день! И ты должна любить его! Радоваться тому, что ты появилась на свет!
– Просто все забыли
Отвечала я.
– Никто не забыл! С чего ты взяла? Вот сейчас придут все с учебы и начнут тебя поздравлять, вот увидишь!
Я верила Кате, всегда. Не знаю почему, может юность, или недостаток внимания на тот момент пробудили во мне детские истерики о внимании. Сейчас я намного проще отношусь к поздравлениям на день рождения, наверное, пережила, а может в жизни наконец-то, расставились приоритеты. Что произошло дальше, я никак не ожидала. Сотрудники общежития, коменданты в частности, подарили мне коробку конфет и открытку. Приятно спустя много времени открыть и вспомнить эти моменты. Так же ко мне в общежитие пришла опекун Виктория Николаевна, подарив мне красивую корзинку с живыми цветами, так же оставив открытку на память. Приехал директор техникума, поднялся ко мне в комнату с коробкой конфет и конвертом, в котором лежал денежный подарок. Катя была права, думала я, про меня не забыли! А поздравления от таких людей, я и вовсе не ждала, но мне было безумно приятно. Раздался звонок:
– Доченька, с совершеннолетием! Люблю тебя, целую, обнимаю. Хочу зайти к тебе, ты сейчас в общежитии?
– Да мам, спасибо! Я тебя тоже люблю. Заходи, конечно, я буду рада. Ты позвони, как подходить будешь, я тебя встречу.
Катя! Это она позвонила маме и сказала, что я одна и без поздравлений. Я так была благодарна ей, за эту поддержку. Она пыталась на расстоянии заботиться обо мне. Вот, что значит старшая сестра.
Какая я была счастливая в тот день. Когда мама пришла, ей разрешили подняться ко мне в комнату на второй этаж, там я показала маме, как живу, какие достижения и награды. Я думала эта встреча, поменяет мамин взгляд на меня, она увидит, что я изменилась, что я больше не шастаю где попало, учусь хорошо, награды имею за спортивные достижения. Мне было приятно видеть её, это была наша первая встреча после суда, я всё это время считала себя чужим человеком, хоть и былую обиду уже отпустила, но наши разговоры, уже были не такими, как раньше. В них я видела больше смысла для себя самой.
– Мам, смотри, это моя зачетная книжка, у меня нет ни одной тройки, а это мои медали и кубки, стараюсь быть умницей.
Как же важно оказывается в жизни, не разочаровывать своих родителей, не правда ли?
После того, как мы попили чай в общежитии, мама сказала:
– Собирайся! В магазин пойдем!
Сейчас пишу и, готова слезами захлебнуться от нахлынувших эмоций. Когда я была маленькая, и мама забирала меня из садика, мы заходили в магазин, и я всегда просила купить колбасы или сосиски, в тот день я словно вернулась в детство. Мы стояли в магазине, и мама знала, что я попрошу.
– Тебе сосиски купить или колбасы?
– Сосиски.
– Возьму побольше, с девочками поделишься.
Я тогда испытала почему-то тоже, самое чувство, что и с цепочкой, которую мне тогда подарила мама. Мне не хотелось их есть, мне хотелось хранить их, потому что это мама купила, а у меня от неё не было ничего… Не знаю, как это объяснить словами и почему это происходит, но вспоминать больно до сих пор.
Глава 11. Здравствуй, взрослая жизнь
Закончив учебный год, я отправилась на лето к тете и Катюшке. После этого лета, меня ждала производственная практика, а ещё я мечтала выучиться на права. С мамой мы тогда сразу перестали общаться, хотя я и делала попытки. На вербное воскресенье, через пару дней после моего дня рождения, мы решили устроить совместный поход за вербой, но мама мне так и не ответила, а подойдя к дому в котором она жила, я просто не нашла в себе смелости подняться и подарить веточки вербы.
По приезду, Юля устроила меня работать на центральный рынок продавцом, чтобы я могла заработать денег на свою мечту и выучиться на водительские права. Так же летом, я собиралась навестить Сашу, свою первую любовь, который находился в колонии в городе Ангарске. Любила ли я его? Да, думаю даже безумно. Я находила в нем поддержку и защиту, которой мне не хватало.
Если мне тогда исполнилось восемнадцать, у Катюшки соответственно был юбилей! Двадцать лет. За день до своего дня рождения, Катюшка приехала ко мне на рынок, и мы договаривались, где будем отмечать. Катя работала в буфете на вокзале до восьми вечера, и отпускать её никто тогда не хотел. Было решено, что я приеду к восьми часам к ней на работу, а потом мы сходим погулять.
Двадцать третье июля, я еду в скоростной электричке и надуваю двадцать шаров, Катюшке на именины. Как на меня тогда смотрела бабушка с внучкой, надо было видеть, а мне было радостно готовить сюрприз, для моей сестренки, которую я стала видеть чаще, как и мечтала. Ворвавшись на вокзал, я стала спрашивать, где Катя, мне сказали, что в буфете и тут мы встретились глазами.
– Привет! С днем рождения тебя!
– Спасибо, систер!
Мы стояли, обнимались, я снова целовала её щеки. Подарив подарок от Юли и двадцать воздушных шаров, мы сели пить чай. Обратив внимание на надпись на барной стойке «У бармена сегодня юбилей», я очередной раз ощутила радость за свою сестренку, а вечером мы пошли гулять по городу Иркутску с Катиными подружками. Увидев этих двух девушек, я почему-то сразу поняла, что здесь что-то не так. Первая девушка, была Катиной напарницей по бару и мне она честно, очень не понравилась, хитрожопая мадам, которая подставила потом Катю, а мне, я говорила, она сразу не понравилась. Вторая же была, прозрачная, как вода, я имею в виду отношение. По разговору уже было понятно, что человек находился в тюрьме, что потом и подтвердилось, при откровенном разговоре, только оказалось, что она сбежала от туда и её разыскивала полицая. Лысая, смешная, девчонка Наташка. От неё я узнала пару новых слов, которые мне бы знать не обязательно, но всё же. Прогуляв всю ночь по улицам, мы пели песни «Фактор-2», «Сектор Газа», военные и душевные застольные, радовались жизни, как дети, хоть и считали себя уже взрослыми. Особенно в этот день Катюшка.
Утром я вернулась на работу, на рынок и чуть не уснула в автобусе пока ехала. Так, как город я знала плохо, спать мне нельзя было однозначно. За завтраком я рассказывала Юле, как мы встретили Катин день рождения, всё в самых ярких подробностях. Юля работала недалеко от меня, по этому, труда в этом не составило никакого. В один из таких обычных дней, мы с Юлей серьезно поругались, и случилось это из-за моей упрямости.
– Мы двадцать восьмого числа, собираемся ехать к бабушке на Байкал, и вернемся числа тридцать первого.
– Юля, я не могу. У Саши день открытых дверей тридцатого, и я хочу поехать к нему.
Весь этот разговор, привел к тому, что я с психом оставила рабочее место и без копейки денег пошла никуда. Я уже писала о своём приобретенном качестве, что когда меня обижают, я должна уходить. В тот момент это было именно так. Зареванная, обиженная, с разряженным телефоном, я неизвестным образом вышла на трассу Ангарск-Иркутск и решила пешком дойти до Катиной работы, которая находилась в Иркутске. Пройдя метров пятьдесят, мне остановился мужчина на микроавтобусе, хотя я его не останавливала.
– Девушка! Вы куда?
– Здравствуйте. Мне к сестре в Иркутск нужно.
– Ты что? Пешком собралась идти?
– Да. У меня денег просто нет.
– Садись, я тебя довезу.
Что мне оставалось делать? Конечно, я села и поехала, стараясь включить свой телефон. Я ведь предупредила, что денег у меня нет.
– А что у тебя случилось?
Спрашивал меня мужчина, с весьма неприятной внешностью.
– С тетей поругалась. Я сама не из этого города, просто в Иркутске сестра работает на вокзале в буфете.
Сколько раз я себя ругала за своё доверие абсолютно всем людям, вот и в этот раз со мной моя доверчивость сыграло злую шутку.
– Ты, как расплачиваться то будешь? Раз денег нет?
На этом вопросе, я почувствовала опасность
– Я ведь Вам сразу сказала, что денег нет! Остановите машину, я сама доберусь.
– Да я понял, что денег нет. Если спать не хочешь, есть вариант проще. Про минет слышала?
– Остановите, я Вам говорю! Я никуда больше с Вами не поеду! Я пешком пойду!
Испуг и истерика, вот, что я тогда испытывала. Тут у меня магическим образом включается телефон и в то время, пока мне отвечает этот мужчина, я набираю сообщение Кате.
– Да успокойся ты, не трону я тебя! Я же должен знать, кого везу! Что ты там пишешь?
– Пишу сестре, что еду с мужчиной на микроавтобусе, который забрал меня в начале трассы с города Ангарска, на вид лет сорока, особые приметы усы и родинка над правой бровёй.
– Ты смеешься что ли? Напиши, что ты едешь на автобусе.
– Я не буду этого писать!
От паники, я перешла на крик, но видя то, что своим сообщением сестре я сохранила себе жизнь, немного успокоилась, потому что теперь тронуть меня, он точно не сможет. По дороге, мы стали останавливаться, и этот мужчина спрашивал у людей, правильно ли мы едем до вокзала. Он был психован и всем своим видом пытался показать мне, что ничего плохого он не хотел, хотя я же думала иначе. Приехав на вокзал, я побежала до Кати, желание рассказать ей, что только что со мной произошло, бежало впереди меня.
– Ты в своем уме?
Начала разговор Катя, и тут я поняла, что сейчас меня будут ругать.
– Ты знаешь, чем эта поездка могла закончиться? Столько памятников по трассе, видела? Ты думаешь, это машины бьются? Да это таким дурам, как ты их ставят! Тебе, что тут деревня наша автостопом ездить?
– Нет, просто он сам остановился, и я сказала, что денег нет.
– И что? Ладно, всё. Надо успокоиться. Он тебя точно не трогал?
– Нет, не трогал. Я бы сейчас тут так просто не стояла.
– Ну, да. Что у Вас с Юлей случилось? Позвони ей, она переживает.
– Она меня убьет. Позвони ей, пожалуйста, сама.
– Хорошо.
Рассказав Юле, как я весело добралась, без подробностей про этого мужика, Юля передала мне, что бы я забирала вещи и всё. Конечно, я только сейчас понимаю, что всего этого можно было бы избежать. Подождать, когда Юля остынет и поговорить спокойно, но я не умела тогда, контролировать свои эмоции и получилось всё так, как получилось.
К Саше я тогда всё-таки съездила, он практически не изменился, да и я вроде тоже. Мы на то время восемь месяцев не виделись, и я по нему скучала, да и он тоже. Оставив ему карточки для звонков, в надежде на то, что он мне будет звонить, мы посмотрели друг на друга, еле сдерживая слезы.
Лето было фантастическое, мы гуляли по городу, фотографировались везде, где только можно и я храню все фотографии вместе с этими светлыми воспоминаниями. Однажды, таким летним днем, мы забрели в парк аттракционов, и провели там время вдвоем. Мы были такими взрослыми детьми. Играли, катались, ели мороженое и просто радовались жизни. Вечером, сидя на лавочке Катя вдруг начала плакать.
– Мне так стыдно, ко мне сестра прилетела, а я даже сводить её сама никуда не могу. Всё ты оплачиваешь.
Как же тогда было больно. Я понимала, что Катя не имела ввиду ничего плохого, я переживала то, что переживает она. Ведь она всегда считала себя ответственной за мной, за младшей сестрой. Я знала, что происходит у неё на работе, как её подставила сменщица с недостачей, как начальница не выплачивала зарплату, а давала деньги только на съемную комнату. Да, весной Катя сняла комнату поближе к работе и стала жить отдельно, а я на момент ухода от Юли, жила в этой комнате вместе с ней. Катя больше всех любила меня в этой жизни, и такое понятие, как любовь и дружба, я знаю, потому, что я это прожила и прочувствовала. Именно Катя, научила меня этому. Я ни от кого не получала столько веры в жизнь и надежды на то, что будет всё хорошо, как от родной сестры. Мы спали у неё вместе на одной кровати, утром Катя, уходя на работу, всегда оставляла мне завтрак. В квартире мы жили не одни, с пожилой женщиной и ещё молодой девушкой. Катя была исполнительная и покладистая, чему учила и меня. Не знаю, что я сделала не так, но хозяйке квартиры я не понравилась. Её стало смущать, что Катя живет вдвоем со мной, а платит только за себя. Одним вечером, я слышала, как Катя объясняла хозяйке, что я скоро уеду, просто я из Якутии и ехать сейчас мне некуда. После этого разговора, я вышла на улицу и села на скамейку, скоро ко мне спустилась Катя.
– Не обращай внимания, она не со зла.
– Неприятно просто, я ведь плохого не сделала ничего.
– Я знаю, поэтому и прошу не обращать внимания.
– Ты знаешь, как я устала вот так вот жить. С двенадцати лет болтаюсь, дома своего нет. То там поживу, то там. Мне знаешь, так хочется комнату, маленькую, где будет стоять кровать, стол, стул и пустые тетради с ручкой. На столе будет стоять лампа, и я вечерами буду сидеть и писать, обо всём на свете. Пусть эта небольшая мечта, но мне больше и не надо. Я просто хочу, чтобы это было моё и меня от туда никто никогда не смог бы выгнать.
– Всё у тебя будет, вот увидишь! Хватит раскисать систер!
Жаль, что всё хорошее быстро заканчивается, вот и здесь, пришло время, возвращаться домой.
В аэропорту меня провожала Катя одна, Юля не приехала. Я ей позвонила, сказала, что бы она простила меня, но мы после этого почти два года не созванивались. Приехав в аэропорт пораньше, мы сделали пару снимков на память, посидели в кафе, выпили кофе и объявили посадку. Пройдя в накопитель, я спустилась вниз на первый этаж, там стояла Катя, и мы через стекло, прикасались рука к руке. Я плакала и она тоже, но грозили друг другу пальцем не реветь. Тут случилось неожиданное. Рейс задержали, и я, услышав эту информацию, рванула обратно к Кате. На улице мы пошли в кафе, так-так проголодались достаточно сильно, в аэропорту глядя на стоимость сосиски в тесте, я подумала, что лучше тогда, я куплю себе самолет, всё равно стоят одинаково. Я была рада, что рейс задержали, и у нас появилось ещё пару часов, чтобы побыть вместе. Если бы я знала тогда, что этого больше не повторится, я бы старалась запомнить все разговоры, взгляды и объятия, что бы окунувшись в эти воспоминания, ещё раз, ощутить Катино присутствие.
Объявили посадку и на этот раз, уже без задержек. Я опять спустилась в накопитель, и, приложив свою руку к стеклу, вновь ощутила тепло Катиной руки. Когда я села в автобус, Катя так и стояла, не отрывая руку от стекла, я видела её, когда люди открывали двери, а я плакала, уже безумно скучая по ней. Мне хотелось снова кричать до истерики и выпустить эту боль разлуки из себя, но людей было слишком много, и я не могла себе этого позволить.
Дома меня никто не встречал, и ехать мне было некуда. Студенты, которые находятся на практике, не должны жить в общежитии, и у меня было только одно место, куда я могла приехать. Домой к отцу. После всех своих жизненных приключений, я вернулась обратно в ад. Устроившись на работу наборщиком объявлений бегущей строки, я стала получать первую зарплату и содержать отца. Он тогда не работал, и всё так же пил, а потом начались упреки о том, что я даже колбасы ни разу не купила домой. Вот так в очередной раз, я просто оказалась без поддержки. Саша не звонил, Катюшка была далеко, с мамой мы не общались. Я устала при каждой отцовской пьянке, сбегать в баню и спать на холодном полу, а после с утра уезжать на работу и делать вид, что со мной всё в порядке. Слышала я когда-то фразу, что человеку, нужен человек. Сейчас конечно, я себя ругаю за это, но тогда мне совсем не хотелось жить. Я была уверена, что без меня в этом мире ничего не изменится, и что если меня не станет, всем будет только легче. Наевшись таблеток в очередной раз, которые очень странно на меня действовали, я вырубилась в бане. Очнулась я от звонка Сашиной мамы.
– Ира привет, как ты?
– Здравствуйте. Я нормально, как обычно можно сказать.
– Всё в порядке? Что с голосом?
– Всё в порядке. Заболела, наверное. Вам Саша звонил?
– Да, звонил. Сказал, что у него всё в порядке, не было денег на карточке, что бы позвонить.
– Странно, я ведь ему купила их.
– Друзьям говорит, раздал, он ведь у нас добрая душа.
– Ну да, это точно.
– Мы с Сашей поговорили, он просит, чтобы ты переехала к нам, пока он там. Как ты на это смотришь?
– Да, я бы с радостью. У нас сейчас с отцом отношения не очень складываются.
– Я знаю, Саша мне говорил обо всём. Так, что давай собирай вещи и переезжай к нам. Мы тебя ждем.
Я не стала ждать следующий день, я сразу собрала вещи и поехала к Сашиным родителям. У Саши были маленькие брат и сестра, которых я очень полюбила, да и они меня тоже. Я читала им сказки на ночь, говорила им всё то, что говорили нам наши родители, мне было здорово, ощущать себя, кем-то важным. Именно их поддержка в тот момент, послужила мне толчком для того, чтобы я стала добиваться своих целей, идти вперед к своим желаниям. Мне хотелось занять комнату в доме, который нам дали всем после наводнения, сделать там отдельный вход и тихонько жить, но архитектурный отдел в администрации, мне такого права не дал. Мы ездили все вместе и смотрели планировку дома, но разрешения на реконструкцию я не получила, так же мама дала отказ от совместного проживания в принципе. Я не стала останавливаться на этом и, созвонившись с адвокатом, который помогал мне с лишением родительских прав моих родителей, посоветовал написать заявление о размене дома, что я и сделала. Суд назначили через дней десять, и если говорить о Боге, то я не знаю наверняка о его существовании, но есть кто-то, кто бережет меня и помогает мне на протяжении всего моего жизненного пути, так было и в этот раз. На суд со мной пошла представительница из органов опеки и попечительства Юлия Львовна, так как она знала всю историю сложившейся ситуации, и в зале заседания мы были втроем. Я, судья и представитель. Судья сказал, что, так как я не жила в доме более двух лет, по закону о проживании по договору социального найма, меня можно выписать из дома автоматически и поставить на учет на получение своего жилья по программе детей сирот и детей, оставшихся без попечения родителей. Такие новости меня обрадовали, выйдя из зала суда, мы обнялись с Юлией Львовной, как родные. Я видела, что она была рада за меня, а во мне будто проснулась надежда на то, что скоро у меня появится свой собственный угол, и я буду жить, как нормальный человек. Этой новостью я сразу же поделилась с Катей и с Сашиной мамой тетей Ирой. Они были рады за меня, но теперь вопрос стоял, когда именно я получу свое жилье.
С Сашиной мамой мы жили дружно, но вот Саша… Он начал придумывать истории о том, что у него туберкулез, СПИД и прочие инфекционные болезни. Каждый раз, эти так называемые проверки доводили меня до истерики. Я не понимала, что ему нужно и почему он так себя ведет. Каждую неделю я отправляла Саше письмо с фотографией, поздравляла с днём рождения самым необычным способом, я на асфальте писала поздравления, потом фотографировала и высылала ему. Если говорить о любви, то я могу с уверенностью сказать, что да, я умею любить по-настоящему. Я читала сказки и книжки, но это всё фантазия, и в такую любовь я не верю, я верю во что-то сильнее. Каждый раз, поругавшись с Сашей, я собирала вещи и уходила. Жила у подруги, возвращалась к отцу, а потом, в конце концов, поменяла работу и сняла себе комнату.
