Kitobni o'qish: «Расскажи Богу о своих планах»

Глава 1. Счастье

Оксана летала как на крыльях и не могла скрыть от окружающих своей огромной радости. Жизнь после долгого периода мрака и бесконечных потрясений решила сменить гнев на милость и повернулась к Оксане лицом.

Они с Денисом были абсолютно счастливы и влюблены друг в друга так, как будто бы только что встретились, и оба потеряли голову от внезапного чувства.

Друзья радовались за них и спрашивали, когда у такой замечательной пары родится наследник.

Они строили планы и лелеяли мечты о счастливом будущем. Мечтали о покупке небольшой квартиры и думали о том, как обустроить своё собственное любовное гнёздышко, где всегда будет мир, покой и полное согласие. Счастье больше никогда не отвернется от них.

А ещё через полгода судьба решила преподнести Оксане ещё один, очень долгожданный подарок. Когда Денис узнал о том, что станет отцом, он схватил Оксану на руки и долго кружил её по комнате.

Теперь, выходя на улицу и встречая старого знакомого, он, задав дежурный вопрос и поинтересовавшись делами собеседника, тут же со счастливой улыбкой сообщал:

– А я скоро стану папой. Принимаю Ваши искренние поздравления!

– Денис, ну не говори каждому встречному о том, что у нас так все хорошо, и мы безумно счастливы. Боюсь сглазить, – просила его Оксана.

– Да что может с нами случиться? – возражал муж. – Разве что ты будешь так неосторожна, что попадёшь под машину. Или я попаду под машину. Или мы оба попадём под машину…

– Тебе всё смешно, – обижалась Оксана.

Всю беременность он заботился о том, как все проходит. Читал специальную литературу и разрабатывал для мамы и малыша особое меню, в котором были только полезные блюда, насыщенные витаминами, железом и омега насыщенными кислотами.

Он первым услышал, как малыш толкается в животе. Это произошло ночью, и оба счастливых родителя проснулись одновременно, а потом до утра не могли уже больше заснуть.

Но времени уделить Оксане и будущему ребёнку Денис не мог, так как работал в море. Он любил свою работу и уверенно продвигался по карьерной лестнице, пройдя уже большой путь от выпускника военно-морского училища до штурмана.

– Скоро я уже стану капитаном дальнего плавания! – хвастался он. – Старпома уже получил, осталось совсем немного.

Он решил, что Оксане будет некомфортно с малышом на Сахалине, и у них состоялся серьезный разговор.

– Ну, что за жизнь здесь? – сокрушался муж. – Чтобы хлеба в магазине купить, надо идти три километра. Вода два раза в день, ванну не успел с утра набрать – значит, всё, сиди целый день без воды.

Горячей воды, к слову сказать, не было вовсе, они кипятили воду в ванной огромным кипятильником.

– Нет, так жить нельзя! Где мы будем пелёнки стирать, когда маленький родится? – озабоченно спросил муж.

Оксана насмешливо сказала:

– Иногда твоя заботливость принимает чрезмерные формы, милый.

Но муж ее сарказма не принял и, подумав еще немного, твердо сказал:

– Я принял волевое решение. Мы едем к моим родителям на Урал. Ты у нас мамочка неопытная, а от родителей тебе будет и поддержка, и помощь.

– А моего мнения не нужно спрашивать? – обиделась Оксана.

Не особо она хотела ехать жить к его родителям, но муж так решил, и перечить ему было не в ее правилах. Он – глава семьи, ему и решения принимать.

Как Оксана не сопротивлялась, не желая оставлять любимых друзей, муж был непреклонен. Он отвёз её к своим родителям на Урал.

Там они купили небольшую однокомнатную квартиру, на покупку почти хватило их сбережений. Оставшиеся небольшие деньги добавила свекровь.

– Мама, ну что ты? Не надо, мы сами заработаем, – пытался отказаться Денис.

Его по праву можно было называть самым любящим сыном в мире, маму свою он боготворил, а отца уважал безмерно.

Но свекровь была непреклонна в желании помочь ненаглядному сыночку.

– Денис, ведь ты же прекрасно знаешь, как мы вас любим. Я на вашей свадьбе не была, позвольте мне хоть немного помочь вам. И мы с твоим отцом ни о чем так не мечтаем, как стать счастливыми бабушкой и дедушкой. До родов в любом случае поживете у нас, а там видно будет.

– Ну, хорошо, мамочка, – неохотно согласился Денис.

Мама обрадовалась. И они тогда единогласно решили пожить пока на Урале у мамы с папой, по крайней мере, до родов. А в их новой квартире пока будет делаться ремонт.

Денис получил служебную телеграмму и объявил, что его посылают в длительный рейс на БМРТ – большом морском морозильном рыболовном траулере. Рейс должен был состояться по маршруту Сингапур – Япония – Южная Корея – Новая Зеландия. Это было сказочным везением для моряка, болтающегося месяцами в Беринговом море, и, конечно, все родные обрадовались неожиданному известию.

Оксана готовилась стать мамой примерно через четыре недели. Перед отъездом на Сахалин, где ожидало отплытия судно, муж пригласил её в дорогой и пафосный ресторан в центре города. За роскошно накрытыми столиками горели свечи в красивых подсвечниках, обстановка казалась сказочной.

– Вы позволите, мадам, пригласить Вас на медленный танец? – церемонно протягивая руку, спросил муж.

Оксана посмотрела на пары стройных мужчин и женщин в нарядных длинных, в пол, платьях, грациозно двигающихся на танцполе под лирическую музыку, и попыталась отказаться:

– Денис, ну  что ты, мне не очень удобно танцевать медленный танец с моим животом. Я жутко толстая.

– Отговорки не принимаются, – сказал муж. – Кто здесь капитан корабля?

Он бережно, поддерживая за талию, провёл её на середину танцпола.

Оксана с удовольствием положила голову на такое тёплое и мягкое плечо любимого мужа. Вот бы так всегда, никогда не расставаться. Сейчас она таяла от нежности к мужу и безумно его любила.

Музыка закончилась, он сказал спасибо за прекрасный танец, и так же бережно усадил её на стул.

– Ты такой заботливый, Денис, – поблагодарила мужа Оксана.

– Люблю тебя очень. – Тут же ответил он.

– Это я тебя люблю. Ни одна женщина не любит мужа так, как люблю тебя я, – сказала Оксана. На глазах у нее выступили слезы.

– А я – тебя. Я хочу, чтобы ты знала: ты для меня – единственная женщина в мире. Дороже тебя у меня никого нет, и всё, что я делаю в жизни, я делаю только ради тебя.

Кажется, его глаза тоже увлажнились, и немного охрипшим голосом он спросил:

– Дождётесь меня с сыном?

– Откуда ты знаешь, что будет сын? Может быть, у нас родится дочка?

– Я точно знаю – у меня будет сын. Будет дочка – обижусь!!!

Оксана счастливо засмеялась.

На следующее утро они вызвали такси в аэропорт. Объявили посадку на рейс, Денис поцеловал её таким долгим и нежным поцелуем, как в последний раз.

И вдруг предчувствие беды обручем сжало горло. Перехватило дыхание.

Оксана вцепилась мужу в рукав.

– Денис, не ходи в этот рейс! Прошу тебя, откажись. В какой угодно другой, только не в этот. Попроси замену!

– Да ты что, Оксаночка, с ума сошла?! В такой рейс не ходить??? Ты часто бывала в Сингапуре? А когда последний раз была в Южной Корее?

Оксана заплакала – он её не слышал.

– Ну, не плачь, малышка, – попытался успокоить её муж. – Всё будет хорошо!!! Ты должна верить! Верить и ждать, как настоящая жена капитана дальнего плавания.

Он улетел на Сахалин, после его отъезда отношения с его мамой и папой расстроились. Когда Денис был дома, они были мягкими, добрыми и ласковыми. А сейчас стали чужими и малоразговорчивыми.

В своей квартире жить было ещё нельзя. Сначала нужно было закончить косметический ремонт и купить хотя бы самую необходимую на первое время мебель.

Оксана всегда была человеком действия. Сначала она делала, и только потом думала.

Думала она недолго, может быть, минут пять или десять. Нет, она не останется здесь, на Урале. Поедет на Сахалин, там друзья, там верная подруга Ленка. Ленкин муж сдаст опять им с Денисом ту самую квартиру, где они жили раньше.

Свекровь со свёкром встретили новое неожиданное известие в штыки, а вернее, они были вне себя от гнева. Новость о том, что Оксана собирается на Сахалин, они восприняли как объявление войны.

– Я сейчас позвоню Денису! – сказала мама Лидия Анатольевна, и взялась за трубку телефона.

– Не надо ему звонить! Они болтаются далеко в море, не заходили ещё ни в один порт. Я сама ему всё расскажу! Пошлю телеграмму с Корсакова.

Брат мужа тоже уговаривал её подождать, но она никого не хотела слушать.

Ещё целый месяц впереди, Денис её поймёт, он всегда ее понимал, и всегда был на ее стороне.

Правда, в аэропорту неожиданно возникли сложности. Увидев её живот, кассирша сказала:

– Я не могу продать Вам билет. Нужно с администрацией посоветоваться.

– То есть как это – не можете? – возмутилась Оксана. – Мне казалось, я свободный человек, могу летать туда, куда захочу.

Подошёл дядька в форменной одежде аэрофлота и в фуражке с кокардой, и спросил:

– Девушка, может быть, отмените перелёт?

– А в чем дело? Я что, не могу к себе домой поехать?

– Видите ли, у Вас такой срок.… А если Вы рожать в воздухе начнёте, что тогда экипажу делать?

– Не начну, – засмеялась Оксана. – Я вам клятвенно обещаю! Лететь-то всего ничего, десять часов! Если даже начнутся схватки, успеем приземлиться.

– Ну, смотрите, девушка, под Вашу ответственность, – сказал главный по полётам, и разрешил ей оформить билет.

Глава 2. Телеграмма

Оставалось меньше месяца до родов и месяц до Нового года, Оксана считала оставшиеся дни, и ей казалось, что время течет слишком медленно.

Она поселилась всё в той же квартире, где они с Денисом жили раньше. Здесь ждать мужа из рейса было легче, в каждом уголке просторной и светлой квартиры жили счастливые воспоминания об их безоблачном счастье.

Подруга Ленка её возвращению обрадовалась до безумия, а друзья Костик с Серёгой тут же прибежали жить в соседнюю комнату.

– Оксана, как же хорошо, что ты вернулась! – друзья норовили поцеловать ее в щечку и потрогать живот, раздувшийся уже до немыслимых размеров.

Она пресекала их попытки ненароком погладить животик, но они не обижались и продолжали тараторить:

– И правда – что тебе делать в абсолютно чужом городе, с чужими людьми? Здесь все свои, поможем и поддержим. И Денис будет счастлив, что ты не одна, а в кругу любимых друзей.

Оксана с удовольствием обустраивалась в старой квартире, бывшей свидетельницей их молодежной свадьбы и бесконечного счастья с Денисом. Всё же она оказалась права – ведь здесь, на Сахалине, самые лучшие люди в мире и самые верные друзья.

Таких душевных людей нигде в мире больше нет, и дом её здесь, а не на Урале. Только бы Денис поскорее пришёл с рейса.

Вечером они с Костиком сели пить чай, и Оксана задумчиво спросила у друга:

– Интересно, где сейчас Денис? В каких морях и странах?

– В Сингапуре, наверное, выбирает вам с малышом подарки, – улыбнулся Костик.

В голове у Оксаны возникли картинки загадочного Сингапура, в котором – муж прав абсолютно – она никогда не была, и вряд ли даже когда-нибудь побывает. Интересно, есть ли там море, и какое оно. Хорошо, если не такое холодное, как на Сахалине.

Она ответила Костику, задумчиво глядя вдаль:

– Ну да, хорошо бы, он догадался купить малышу комбинезончик, синенький с красными вставками. Но, вообще-то, без разницы какого цвета, главное, чтобы тёплый был. Сам знаешь, какие у нас зимы.

Внезапно раздался звонок в дверь.

– Я открою, – сказала Оксана. – Ленка, наверное, не может без меня и дня прожить, уже прибежала.

Она вышла в коридор. Дверь почему-то долго не открывалась, заклинило замок.

Оксана уже начала нервничать и собиралась позвать Костика, успевшего уйти в свою комнату и включить громко орущий телевизор, когда после бесплодных попыток дверь, наконец, поддалась и широко распахнулась.

На пороге стоял Сашка Анисимов, лучший друг мужа, и держал в руках какой-то смятый клочок бумаги.

– Что это у тебя? – радостно спросила Оксана. – Привет, извини, забыла поздороваться. Хорошие известия? Денис приедет к Новому году?

– Давай, зайдём в комнату, – сказал Саша, и быстро разулся.

– Ну ладно, как скажешь, – согласилась Оксана, и распахнула дверь в свою комнату, приглашая Сашу войти.

– Ты присядь, Оксана, присядь, – сказал он, пряча от нее глаза.

– Ну ладно, как скажешь. Ты как-то странно себя ведёшь, что это с тобой?

Когда она присела на краешек кресла, Саша молча протянул ей клочок бумаги, и отвернулся в сторону.

Оксана всё читала и читала, и никак не могла понять, что же там написано.

«Ваш муж.… В порту Отару.… Попал в аварию… Ему предстоит несколько операций.… Ампутировали ногу.… Обратитесь за визой в компанию мужа…»

– Саша, что это? – еле слышно спросила Оксана. – Что это за убийственное известие? Расскажи, что это?! Это точно мне?

Ей стало жарко, потом затошнило, потом её начал бить озноб.

Все происходило, как в замедленном страшном сне.

В дверь стучали весёлые Костик с Серёгой, они кричали, что открыли шампанское по случаю прихода в гости друга, и звали их за стол.

Саша вышел, чтобы поговорить с ребятами. За дверью раздавались голоса, а потом наступила тишина.

Через пару минут Саша снова зашёл и начал успокаивать Оксану.

– Оксана, жизнь на этом не заканчивается. Главное, что он жив, а всё остальное можно исправить.

Оксана не слышала его и не воспринимала то, что он говорит.

Она пересела с кресла на диван и уставилась в одну точку за окном. Сидела в полном отупении, отказываясь верить в происходящее.

Казалось, жизнь остановилась. В голове не было ни одной мысли.

Телеграмма поставила большую жирную точку на их счастливом настоящем. И будущего тоже никакого уже не будет.

Костик с Сергеем заходили в комнату, о чём-то спрашивали, но их она тоже не слышала.

Через два часа неподвижного сидения на диване она почувствовала под собой что-то мокрое. Поняла, что это отошли воды. Начались преждевременные роды.

– Костик, вызывай «скорую», – не очень громко сказала Оксана, но он услышал, вошёл в комнату, а потом кинулся в коридор звонить по телефону.

Он всё спрашивал, что положить ей с собой в сумку в родильный дом. Оксана отвечала как автомат:

– Не знаю. Положи что-нибудь. Халат положи. Тапочки положи. Положи что-нибудь. Не знаю.

Боли не было. Наверное, боль придёт позже, когда начнутся схватки.

Первородки и так боятся до ужаса, что будет происходить дальше.

Но Оксана не боялась. Она думала о том, что ничто в мире не может сравниться с её душевной болью, никакая боль не может быть сильнее, чем эта её страшная, нечеловеческая боль.

Бесконечно она задавала вопрос: почему? Почему это произошло сейчас? Почему это произошло с Денисом? Почему это произошло с ней? Почему это произошло с ними?

Роды прошли как в тумане – над ней хлопотали врачи, медсёстры. Кричали:

– Тужься. Тужься сильнее, а то задушишь.

Она старалась, пыхтела и тужилась. И даже не поняла во время страшной мучительной схватки, что ребёнок уже родился.

Поняла только тогда, когда ей шлёпнули розово-красный комочек на живот. Оксана посмотрела на него одурманенным от боли взором.

– Что же мы теперь будем делать, малыш? – тихо прошептала она, приветствуя сына в этом большом, холодном и мрачном мире.

Мир стал мрачным в одночасье, и уже никогда теперь не станет прежним.

Ребёнок, к счастью, родился здоровым. Оксана лежала в послеродовой палате, а друзья к ней всё приходили и приходили. Они как-то просачивались через пост, врачей и медсестёр.

Приносили цветы, конфеты – как будто бы ей после родов делать больше нечего, как только конфеты есть! Апельсины, ананасы и всё то, чего ни ей, ни ребёнку кушать нельзя.

Оксана никак не могла придти в себя и заставить свои мысли переключиться на новорожденного.

Денис был важнее, он был важнее всего на свете.

– Ну, почему, почему я не настояла на том, чтобы он отказался от этого рейса? – спрашивала она себя снова и снова.

Ответа не мог дать никто, наверное, даже сам Господь Бог.

Их с малышом быстро выписали, уже через три дня. Встретили из роддома их Костик с Ленкой, и они вернулись в свою квартиру. Теперь квартира казалась пустой, ведь папа будет с ними не скоро. Или вообще не будет? Что там происходит, в этой далекой стране Японии?

Денис в родильный дом не звонил, от неизвестности Оксана сходила с ума. Не зря люди говорят, что нет ничего страшнее неизвестности.

Дни проходили как в тумане. Она кормила малыша, стирала пелёнки, варила и ела гречневую кашу и никуда не выходила из дома.

Она боялась отойти от телефонного аппарата. Сидела перед ним, дожидаясь звонка, и умоляла безмолвный телефонный аппарат:

– Ну, позвони. Позвони, что тебе стоит? Денис! Позвони!

Неизвестность пугала и заставляла мысли крутиться вокруг пустоты. Наверное, всё же лучше любое горе, чем абсолютная, беспросветная неизвестность. Что там с её мужем? Может быть, его вообще в живых нет? Откуда ей знать, что в этой телеграмме правда написана? Кто знает, что произошло на самом деле?

Позвонила свекровь.

– Как дела? – с напряжением в голосе, все ещё злясь за её внезапный отъезд, спросила она.

– На такой вопрос обычно отвечают «ещё не родила», – подумала про себя Оксана.

Это было зло, но почему она сейчас должна быть доброй?

А вслух сказала:

– Хорошо. Малыш родился здоровым, четыре килограмма, имя ещё не выбрала.

– Очень хорошо, – сухо, бесцветным голосом, сказала свекровь.

– А Вам Денис тоже ещё не звонил? – надеясь хоть на какой-то просвет, с дрожью в голосе спросила Оксана.

– Мы уже знаем. Родителям первым сообщают, нам прислали телеграмму. Но мы за него не волнуемся. Он всё же в Японии, а там хорошие врачи и передовая медицина, – сказала свекровь.

Оксана хмыкнула. Как они могут так говорить? Какая разница, в Японии или на краю света? И какая разница, где какая медицина?

Это же их любимый сын!

И тут вдруг Лидия Анатольевна предложила:

– Давай, я поеду к Денису, а ты с ребёнком будешь сидеть? Ты ведь теперь не одна, тебе малыша нужно грудью кормить.

– Куда поедете? В Японию?! – Оксана не сразу поняла, о чем говорит собеседница.

– Ну, конечно, – быстро ответила свекровь.

– А кто туда едет? Как туда ехать? Кто нас туда звал? Куда? Когда? Может, у вас есть ответы на все вопросы? – еле скрывая нараставшую злость, сказала Оксана.

Пусть считают, что она невоспитанная. Ей всё равно. Может быть, все беды в ее судьбе лишь оттого, что она слишком добрая и воспитанная.

Быстро закончив разговор, она положила трубку на аппарат.

После этого звонка Оксане стало ещё хуже. Зная любовь Дениса к своей маме, вполне может статься, что он выберет маму, чтобы она ухаживала за ним после операции. Она сделает визу и поедет смотреть за своим сыном.

А ей, Оксане, что тогда делать? Медленно сходить здесь с ума, одной, с ребёнком на руках? На Сахалине? Без денег?

– Нужно успокоиться и покормить малыша, – решила она. – Как говорят: война войной, а обед по расписанию.

Малыш вёл себя замечательно, он не капризничал и не плакал, словно бы понимая, что сейчас не время для слёз. Спал он спокойно, ночью проснулся всего один раз, покушал и дальше уснул. Сын своего отца, с крепкой нервной системой.

Глава 3. Аум синрикё

На следующий день лучше не стало. Необходимость предпринимать какие-то шаги и полное непонимание, что именно нужно делать, приводила по-прежнему в ступор.

Чтобы отвлечься от грустных мыслей, Оксана одела малыша, положила его в коляску, и вышла с ним на улицу.

– Наверное, надо его Мишей назвать, – почему-то подумала она. – Он такой тяжёлый, мягкий и плюшевый, как игрушечный медвежонок.

Чтобы просто уйти подальше от дома, она пошла по направлению к центральной площади города.

Перед зданием банка возникла группа сектантов в белых одеждах, рослых и плечистых мужчин. Женщин среди них не было.

– И кого только сейчас на Сахалине не встретишь, – горько подумала Оксана. – Сбежались сюда, на каторгу, со всех сторон света. Просто центр мира, а не окраина Вселенной.

Из всех сект Оксана знала только «Аум сенрикё»¹. Возможно, это они, или другие из той же оперы.

Главный гуру в белом одеянии, подпоясанном чёрной лентой, возвышался над толпой. Его облепили со всех сторон. Люди задавали какие-то вопросы, гуру внимательно выслушивал и произносил какие-то слова, наверное, пытался утешить страждущих.

Скорее всего, говорит:

– Верьте, и все будет хорошо. Воздастся вам по вере вашей.

Или что-нибудь в этом роде.

Оксана тоже подошла и тихо спросила:

– Скажите, почему в моей жизни столько горя?

Главный гуру посмотрел на неё и отвернулся, сзади его тянул за подол белого платья какой-то бомж.

Но Оксана не сдалась, ей жизненно необходимо кому-то задать мучающий её вопрос. Она подошла с другого бока, посмотрела гуру прямо в глаза и снова спросила:

– Скажите, почему мой муж, самый лучший во всем мире, потерял ногу и остался инвалидом? За что ему такая судьба?

Гуру понял, что она не отстанет, вполоборота повернулся к ней и сказал:

– Нужно молиться.

– Понятно, – горестно вздохнула Оксана.

Он одарил ее сумрачным взглядом черных и колючих глаз.

Непонятно только, чего она ждала от этого служителя – что Бог обратится к ней через него и ответит на её вопросы? Утешит её?

Она зашла к Светке, жене одного из штурманов, она как раз жила неподалеку.

Та обрадовалась, распахнув дверь и увидев на пороге Оксану.

Конечно, нельзя сказать, что они со Светой очень сильно дружили, но часто общались и иногда ходили друг другу в гости. Штурманы всегда жили одной большой семьей, а их жены поневоле вынуждены дружить, живя в маленьком и тесном сахалинском мирке и стараясь сделать приятное мужу.

И слухи на Сахалине распространяются со скоростью света.

Светка сказала сначала грустно, а потом весело:

– Слышали уже, слышали. И про богатыря твоего тоже знаем. Надо же, такой большой у такой маленькой мамы родился!

Она быстро накрыла на стол, доставая из холодильника закуски и разносолы и раскладывая их по тарелочкам.

– Водочки? Или вина? – спросила она, открыв дверцу стеклянной горки. – Рюмки доставать или хрустальные фужеры?

– Как будто бы спрашивает, будем пить за здравие или за упокой, – горестно подумала Оксана.

Вслух она сказала:

– Света, нет, конечно. Ты же знаешь, я не пью, а тем более сейчас, после родов, даже и запах не переношу. Просто так тяжело на душе, ведь только-только ребёнок родился, что теперь нам делать?

– А что говорят? Кому ты звонила? – поинтересовалась Света.

– Никому ещё, сегодня воскресенье. Завтра пойду прямо с утра в представительство фирмы, в которой работал Денис, буду узнавать, что нам делать. Может быть, он сам ещё вечером позвонит. Сама ничего не понимаю и не знаю, что да как. Полная неизвестность, сижу у телефона круглосуточно. Первый раз из дома выбралась, вот к тебе зашла.

– И молодец, что зашла! Позвони мне потом, когда сходишь, хорошо? Расскажешь, что узнала.

Оксана кивнула. Света попыталась утешить:

– Ты же знаешь, ребята все помогут, кто чем может.

– Да чем тут поможешь, – вздохнула Оксана. – Всё виню себя, что не удержала его от этого рейса.

– Да ты-то тут при чем? – возмутилась Света. – Давай, еще самобичеванием займись, сразу всем легче станет.

Поняв, что фраза прозвучала грубовато, она с милой улыбкой спросила:

– Может, чаю налить? Хорошего, муж с рейса привез, заграничный чай. А еще у меня зефир в шоколаде твой любимый есть!

– Налей, – согласилась Оксана. – Долго не буду засиживаться, скоро ребенка кормить.

– Какой он у тебя спокойный, всё спит, – удивилась Света.

– Вообще-то, все дети до месяца почти весь день спят, я много читала об этом, – поделилась знаниями Оксана.

– Жалко, что глазки не открывает. Так хочется посмотреть, какие у него глазки, – улыбаясь, сказала Света.

Они немножко посидели, и Оксана с ребёнком пошли подниматься на горку, в свою квартиру.

Она быстро поменяла малышу пелёнку, которую тот уже успел описать, покормила его грудью. Молока было мало, наверное, потому, что грудь маленькая. Миша не наелся, открывал ротик и требовал ещё. Имя начинало к нему приклеиваться, наверное, и в самом деле подходит.

Конечно, такая маленькая мама должна кормить такого богатыря.

После третьей кормёжки она поняла, что молока не хватает. Нужно сходить в магазин, купить пару баночек искусственной смеси. Нянечки в роддоме предупреждали, чтобы она не нервничала, а то молоко будет пропадать. Они и посоветовали долго не ждать, а начинать прикармливать малыша.

Снова одела ребёнка, которого через раз уже начала мысленно называть Мишей, не решаясь ещё произнести это имя вслух. Без позволения отца как она может назвать ребёнка? Хорошо, что он ещё маленький, сто раз привыкнет к какому угодно имени.

Вернувшись из магазина, Оксана раздела малыша и пошла с ним на кухню. На всякий случай нужно сделать смесь в бутылочке, закипятить воду в чайнике.

Пока доставала банку со смесью, рука дрогнула, и весь порошок рассыпался по кухне. Она положила ребёнка на одеялко прямо на полу и зарыдала в голос.

Хорошо, что малыш ещё маленький, не понимает, что она горько рыдает, и даже понятия не имеет, что может служить причиной её горя.

– А может быть, и понимает, – подумала Оксана. – Всё моё беспокойство передаётся ему. Сказали же санитарки – не нервничать.

Она собрала порошок с пола и выбросила его в мусорное ведро. Как хорошо, что она купила две банки. И ещё хорошо, что воды утром успела набрать, а то бы сидела сейчас, ждала, пока из крана потечёт ржавая водица.

Всё хорошо, прекрасная маркиза…

Оксана пыталась сдерживать рыдания, но слёзы так и лились потоком, не желая останавливаться.

К счастью, ребят, Костика и Серёги, дома не было. И Ленка, лучшая подруга, почти сестра, заходившая каждый день, ещё не пришла.

Как Оксана и предполагала, ребёнок, насосавшись молока из груди, остался голодным и начал плакать.

– Не плачь, малыш, – тихо сказала она ему. – Мы с тобой со всем справимся. Не знаю, как ты, а мне всю жизнь говорят, что я сильная.

– А сильным даётся много испытаний, правда? – подумала она, и снова зарыдала.

– Нет, так дело не пойдёт. Нужно взять себя в руки. Потом будем плакать, а сейчас нужно понять, что делать. Наметить пути спасения.

Она закончила кормление Миши искусственной смесью, помыла опустевшую бутылочку и сварила себе макарошки. Затем заняла свой обычный вечерний пост возле телефонного аппарата – ждать звонка от Дениса.

Позвонили в дверной звонок. Оказалось, что прибежала почти сестра Ленка, она тяжело дышала, запыхавшись от подъема на их высокую гору.

– Какие новости? – пытаясь делать весёлый голос, спросила она.

– Никаких. После получения телеграммы мы с Денисом ещё не созванивались ни разу.

Лена попыталась утешить подругу. Наверное, ей тоже тяжело – не знает, как себя вести с Оксаной, успокаивать, или рыдать вместе с ней.

– Ну, не переживай так. Может быть, он сейчас после операции или отходит от наркоза? – тут же подтвердила ее догадки задушевная подруга.

Оксана вздохнула, Ленка снова пристала с утешениями.

– Может быть, он не может звонить, или ему не разрешают? Всё же чужая страна, ты же ничего не знаешь о том, что там и как может происходить.

– Возможно, ты права. Но думать о том, что произошло с Денисом, совершенно невыносимо. А думать о том, что он не может позвонить, очень страшно.

– Старые люди говорят: на всё воля Божья.

– Ну вот, и ты туда же. Я уже сегодня с Аум Синрикё пообщалась. Не надо нам их утешений, они ясно сказали: молиться надо. А действовать будет кто-нибудь другой.

Когда Ленка ушла, насмотревшись на малыша и находившись с ним по комнате, Оксана подумала:

– Лучше бы мне ногу отрезали, я бы пережила, я живучая. Про таких, как я, говорят: «И в огне не горит, и в воде не тонет».

Но за что ему, её любимому, такая судьба?