Kitobni o'qish: «Свет и Тьма. Запретная любовь в академии», sahifa 2

Он достал из кармана золотую монету и подбросил её в воздух.

– Посмотрим, заслужишь ли ты их.

Я сжала зубы и улыбнулась шире. Рендалл же склонился и прошептал:

– Не пытайся играть со мной, киса. Тьма всегда поглощает свет.

От этих слов у меня по спине пробежала холодная волна, а сердце забилось чаще. Его высочество тем временем развернулся и, выходя обратно в зал, бросил через плечо:

– Заплати за мой ужин, кошечка. Ты ведь задолжала мне извинение.

– Мерзавец, – прошипела я и, печатая шаг, поспешила на кухню.

Глава 3

Вечером по возвращении домой я только укрепилась в своей ненависти к принцу Рендаллу. Вот почему все, кто имеет власть, такие козлы?! После оплаты его счёта я не только осталась без денег, но ещё и задолжала “Иллюзиону” пятьдесят шесть медных крон. А ведь обычно это была вся моя выручка за рабочий день! Да и кошелёк почти полностью опустел. Если бы я его в самом деле тогда потеряла, то долг составил бы сорок семь серебряных. Да я за комнату плачу раз в лунный цикл меньше – сорок серебряных! А он так запросто спустил эту сумму на ветер! Да ещё и меня заставил платить! Аж зубы сводило от злости!

Но на этом мои проблемы не закончились. Появившись дома, я первым делом повернула рычажок на термолампаде, установленной возле кровати, но она не начала сиять мягким красноватым светом, отапливая комнату. Я повторила несколько раз, но энергетические пути не соединялись с основным источником магии в доме. На вопрос, что случилось, хозяйка напомнила мне про долг за комнату и пообещала вернуть энергопуть, как только я заплачу за одну луну вперёд.

Голодная и уставшая, я достала из сундука артефакт, который забрала из родительского дома до своего побега – небольшой огненный кристалл. Этот “камень тепла” работал на магии огня, и в нашей семье у каждого был такой для долгих холодных ночей. Обычно для подзарядки мы отдавали его мастеру артефактов, но сейчас я не могла себе этого позволить. Пришлось напитывать его собственной силой.

В итоге я весь вечер просидела за столом, читая учебники и одновременно заряжая артефакт, пока он не начал излучать тепло. К счастью, он ещё и светился, так что не пришлось жечь свечи – ведь лампы тоже были соединены с основным источником магии в доме.

И только глубокой ночью, завернувшись в плащ, я легла спать в обнимку с кристаллом. Под одеялом он не только меньше светил в глаза, но ещё и сохранял тепло, не растрачивая его на комнату.

И последнее, что крутилось у меня в голове – как отомстить зарвавшемуся принцу.

***

Утром, отдав последние медяки за комплексный обед в кафетерии, я преисполнилась решимостью высказать Рендаллу всё, что накипело. Мне было просто необходимо выпустить пар и хотя бы прокричаться. Поэтому я упаковала принесённые мне блюда в деревянную коробочку и помчалась в Академию.

Занятий в тот день у нас не было. Вместо этого все адепты должны были собраться в аудитории магических практик для сдачи промежуточной аттестации. Обычно аудитория магических практик была пустым просторным залом, чтобы оставалось безопасное пространство при отрабатывании различных заклинаний. Но только не на этот раз. Столы и стулья всех окружающих кабинетов собрали в этом зале и расставили на некотором расстоянии друг от друга, чтобы все первокурсники одновременно могли обосноваться для написания контрольной.

Когда я подошла к аудитории, Рендалла ещё не было. Притаившись рядом с лестницей, я замерла в ожидании. Нужно было поймать наглого принца до того, как он войдёт в зал, потому как он всегда заканчивал писать работы первым и уходил, после чего его никто никогда не видел. Этого я допустить не могла.

Всего через несколько минут он действительно появился на этаже, и я, схватив его за рукав, оттащила принца в тёмный угол под лестничным пролётом.

– Ты! – прошипела я, резко повернувшись к принцу. – Ты хоть понимаешь, в какое положение меня поставил?!

Рендалл озадаченно моргнул.

– Милая, если ты хотела предложить мне что-то аморальное, тебе стоило надеть кошачьи ушки. Уверен, тогда уговорить меня было бы проще. – Он сощурился и, засунув руки в карманы, чуть склонился ко мне. – Понять не могу, это малышка Айрин или другой человек? Вот это преображение.

Я сжала кулаки. Конечно, в академии я выглядела совсем не так, как в “Иллюзионе”. Там меня одевали в костюмы королевского театра, да и каждый раз мы делали особые причёски, что занимало время. Утром после тяжёлого дня я старалась поспать подольше и не уделяла особого внимания внешнему виду. Лишь бы одежда была чистой и выглаженной. Волосы я собирала в быстрый простой пучок и закрепляла ободком, чтобы выбившиеся пряди не мешались. Форменную рубашку застёгивала на все пуговицы и, в отличие от остальных, честно подвязывала галстуком, соблюдая правила академии. К тому же, во время занятий я надевала зачарованные очки для работы с магическими книгами, и не снимала их порой до самого дома – чтобы не потерять. Ведь за них был внесён залог, который не возвращался в случае утери или порчи.

Я почувствовала, что начала краснеть от осознания, что он оценивает меня по внешнему виду. К счастью, под лестницей было достаточно темно, и принц вряд ли мог это заметить.

– Не привык к тому, что не все стремятся подчеркнуть свой статус внешним видом? – фыркнула я в ответ.

– Почему же. У тебя очень милое раздвоение личности, мне нравится.

Я едва сдержалась, чтобы не дать ему звонкую пощёчину. Вместо этого подняла указательный палец и заговорила сквозь зубы:

– А теперь слушай внимательно. Вчера ты не только подставил меня тем, что подозвал профессора. Ты заставил меня платить за вас обоих, да ещё и за спецобслуживание, и мне пришлось отдать все мои деньги. Теперь мне нечем платить аренду комнаты, и хозяйка отключила меня от энергопути. У меня нет света, у меня нет отопления, я не могу даже яичницу себе приготовить, а спать приходится в плаще! Я не сделала тебе ничего плохого, чтобы приносить такие “извинения”! Вместо того, чтобы обслужить несколько столиков и заработать три-четыре серебряных кроны, я прокрутилась весь вечер вокруг тебя, потратила все свои сбережения, да ещё и должна осталась! Ты просто мерзкий, низкий, подлый, зарвавшийся маменькин сынок, вот ты кто!

Я застыла, тяжело дыша и глядя ему прямо в глаза. Из-за чар в очках мне были видны лёгкие потоки тёмной магии вокруг Рендалла, и я, выпустив пар, начала осознавать, что только что натворила. Злить тёмного мага, когда сама – носитель света – очень плохая идея.

Мысленно проклиная себя за вспышку, я медленно опустила палец, но не сдвинулась с места, с опаской ожидая его реакции. Несколько долгих мгновений мы стояли так друг против друга, не сводя взгляда, а потом Рендалл вдруг хмыкнул и, не вытаскивая рук из карманов, молча ушёл из нашего укрытия.

Опустив напряжённые плечи, я шумно выдохнула. Сердце неистово билось, руки тряслись, но мне стало легче. И было бы совсем хорошо, будь я уверена, что Рендалл не припомнит мне этого позже.

Я немного перевела дух, поправила ободок, галстук, подтянула чуть спустившиеся чулки, чтобы внешний вид не выдавал моего волнения, и, прижав к себе сумку, направилась в аудиторию, чтобы занять место на коллоквиуме.

Однако, не успела я дойти до нужной двери, как мне преградили путь трое. Я их уже хорошо знала, хоть и провела в стенах академии всего полтора лунных цикла. Трое отпрысков известных семей: Рейвенхольт, Эльмонт и Тальфорд. Если уж совсем честно, то их знала не только я. Их знали все. Но со мной у троих было особо близкое знакомство.

В первый раз наши дороги пересеклись, когда они пытались выбить из моей сокурсницы готовую практическую работу. Я оказалась рядом и, прибегнув к родовой магии огня, популярно объяснила, что они не могут так запросто доставать кого-либо из девчонок. В тот день я была так же зла, как сегодня, и могла несколько не соизмерить свою силу.

Затем мы пересеклись в библиотеке. Эльмонт взял книгу, не записавшись в книгу учёта, а я в тот день как раз была дежурной в библиотеке и подняла шум. Парни ушли, бросая на меня такие злобные взгляды, что, уверена, меня спасло только наличие неподалёку миссис Элейн.

Третье столкновение произошло на практике по самозащите. Меня поставили в пару с Рейвенхольтом, который должен был атаковать, а я, в свою очередь, защищаться. Отец в своё время много занимался со мной магической самозащитой и многому научил, поэтому я быстро определила, что Алан Рейвенхольт перед прямой атакой немного пружинит на ногах. В результате я его просто умотала тем, что уходила от каждой атаки, что крайне веселило наших сокурсников.

Как бы то ни было, эти трое оттеснили меня в пустой коридор перед самым началом коллоквиума, и на их лицах явственно читалась угроза.

– Я смотрю, ты совсем страх потеряла, Люмериан, – протянул Тальфорд, наступая на меня и продолжая оттеснять к стене. – Как тебе только наглости хватает спокойно по академии разгуливать.

Крепче сжав лямку сумки, я нахмурилась:

– Если хотите меня запугать, вам стоит нанять телохранителя.

Парни переглянулись. Рейвенхольт хмыкнул.

– Уверяю тебя, цыпа, второй раз я не поддамся и продемонстрирую кое-какие секретные техники моей семьи. Если хочешь, можем приступить к этому уже сегодня.

Я не сводила с него напряжённого взгляда. О том, что он был сыном королевского палача, знали все. Как и о том, что он умело использовал самые изощрённые пытки, способные расколоть любого шпиона вражеского нам княжества Наоми.

– Что, только за отца и можешь прятаться? – процедила я, призывая магию.

Однако, она не слушалась меня. Что-то блокировало её, и лишь холод пробегал по позвоночнику.

Тьма тьмущая, они использовали какой-то артефакт магического торможения. Наверняка постарался Тальфорд, происходивший из семьи главного столичного прокурора.

– Хватит, ребята, – ухмыльнулся Эльмонт. – Не нужно лишний раз пугать малышку. Она же понятливая. И готова загладить свою вину. Ей нужно всего-то лишь написать за нас сегодняшнюю контрольную. Ты ведь справишься, малышка?

– Пишите сами свои контрольные, – холодно ответила я, хотя внутренности уже стянулись в тугой узел.

Эльмонт усмехнулся и покачал головой, делая вид, что глубоко разочарован.

– Айрин, Айрин… А мы ведь по-хорошему хотели.

– Но раз ты у нас такая гордая, – Рейвенхольт обошёл меня сбоку и, опершись ладонью о стену рядом с моим лицом, склонился ближе, – значит, придётся объяснить тебе, кто здесь хозяин, более доходчивым способом.

– Только попробуй, – прошипела я и плюнула ему в лицо.

– Ах ты… – прорычал он и схватил было меня за отворот плаща, но в этот момент послышались шаги, и все трое отступили от меня. Заложив руки в карманы, мимо неспешно прошёл Рендалл.

Его высочество будто бы оказался рядом случайно. Но, когда он поравнялся со мной, бросил на нас такой тяжёлый, мрачный взгляд, что трое хулиганов явно поумерили свой пыл.

– Неважно, – бросил Тальфорд. – Потом с ней разберёмся.

– Ещё за опоздание влетит, – добавил Эльмонт.

– Не думай, что этим всё закончится, – с кривой усмешкой пообещал Рейвенхольт, и все трое ушли из пустынного коридора, оставив меня одну.

Я же схватилась за сердце. Что за чёрная полоса! То дядя Флимус, то Фрейвинд, то эти трое…

Призвав огонь, я заставила его вспыхнуть над моими ладонями. Весёлые язычки пламени послушно явились и убедили меня в том, что с моими способностями всё в порядке, несмотря на недавнее подавление.

Надо было найти какую-то защиту от подобного артефакта. Ведь иной раз и дядюшка может раздобыть что-то похожее. Можно было бы наведаться в лавку артефактора, вот только на какие деньги?

– Ты бессмертная, что ли? – бросил вернувшийся Фрейвинд. – Не знаешь разве, что такие, как они, делают с такими, как ты?

– Не посмеют, – не совсем уверенно ответила я.

– Идём, – принц даже не остановился, проходя мимо. – Есть разговор.

– Говори, – вскинулась я.

– Не здесь, – коротко бросил он и дальше пошёл молча.

Поправив на плече сумку, я поторопилась догнать принца, который уверенным шагом направился в аудиторию магических практик.

– Ты же хотел поговорить, – сказала я тихо, когда мы вошли в аудиторию. Но, как я ни старалась не привлекать внимания, этого было недостаточно. Всё равно большинство взглядов были направлены в нашу сторону. Сам Рендалл наверняка привык к такому вниманию, его обожали и боялись одновременно, а вот я всегда оставалась незаметной на фоне остальных адептов. И теперь чувствовала себя крайне неуютно.

Вместо ответа принц одарил меня тяжёлым взглядом и молча продолжил идти куда-то в центр зала. Наконец, остановившись у одного из столов, он засунул руку в стоявшую на нём сумку и вытянул из неё небольшой бархатный мешочек, которым потряс прямо перед моими глазами.

– За вчерашнее, – сказал он неожиданно громко. – Ты хорошо поработала, киса. А я всегда плачу за удовольствие.

Я опешила. Приоткрыла было рот, чтобы высказать ему всё, что о нём думаю, но сдержалась и замерла, глядя ему в глаза. Он просто так во всеуслышание заявил о моей подработке, и я не могла себе позволить малейшей реакцией подтвердить его слова.

Пришлось взять себя в руки и изобразить равнодушие.

– Не знаю, о чём ты, Фрейвинд, – ответила я и, развернувшись, прошла к свободному месту, где села за стол в ожидании профессора.

Но принц оказался настырным.

Он подошёл ко мне и уронил на стол мешочек. Тот, упав с характерным звоном, обмяк.

– Значит, теперь делаем вид, что ничего не было? – он выгнул бровь, нависнув надо мной. – Или боишься, что я всем расскажу, какой ты умеешь быть послушной? За достойную плату, разумеется.

Не дождавшись моего ответа, он неторопливо выпрямился и пошёл было к себе, но я схватила мешочек и с силой швырнула его прямо в сильную спину принца. Тот не издал ни звука, но обернулся. Кошель грузно упал на пол.

– Мне не нужны подачки, – фыркнула я, скрестив руки на груди.

Рендалл на мгновение задержал на мне взгляд, но тут же сузил глаза и качнул головой. В тот момент я бы всё отдала, чтобы понять, что у него на уме, но он не сказал ни слова и не подал вида, что я его задела или развеселила. Нет, он спокойно опустился на свой стул, проигнорировав кошель и устроившись так, что сразу было ясно, кто в этой аудитории король. Потом бросил через плечо:

– Я похож на того, кто разбрасывается деньгами по пустякам?

Я не нашлась сразу с ответом, а воцарившаяся было тишина тут же наполнилась шёпотом, нервным смехом и поражёнными возгласами. Едва ли можно было уловить суть разговоров, но стало предельно ясно: ближайшее время я стану главной темой для разговоров в “Созвездии”. И, чтоб ему пламя поперёк горла встало, мне это было совершенно незачем.

Я сжала кулаки. Сердце бешено колотилось, но оставить всё, как есть, я просто не могла. Потому резко встала, готовясь к противостоянию, но не успела сказать и слова, как в аудитории появился профессор Каспиан.

– Садитесь, – проговорил он, и я поспешно села, опустив взгляд в стол и опасаясь, что профессор узнает меня после встречи в таверне. Тем временем он пошёл по аудитории, раздавая листы пергамента. – Все сумки под стол, руки – на стол.

Я буквально чувствовала, что несмотря на начало коллоквиума, все продолжали наблюдать за мной. Кровь прилила к лицу. Уверена, я стала почти пунцовой от злости и смущения.

Отлично. Просто замечательно. Теперь меня будут считать главной истеричкой академии.

Раздав пергамент, профессор начал диктовать первое задание. Мешочек с деньгами всё ещё одиноко лежал на полу, словно насмешливо напоминая о случившемся.

– Максимальная дистанция магии переноса, – диктовал профессор. Вцепившись в перо, я быстро записывала вопросы, на ходу вспоминая теорию. – Далее. Заклинание “Идеальный барьер” создаёт защитную сферу, но его эффективность зависит от синтеза трёх элементов. Определите их и объясните принципы их комбинирования. Далее…

Рейвенхольт сидел прямо передо мной, чуть левее, и краем глаза я наблюдала его широкоплечую фигуру. После третьего вопроса до меня дошло, что он сидит слишком спокойно. Подняв на мгновение взгляд, я заметила, что он совершенно не спешит записывать задания, а просто покачивается на стуле, глядя на пустую столешницу.

Перед ним не было даже пергамента.

– В пространственной аномалии время замедляется в соотношении три к одному, – продолжал профессор. – Если маг запустил заклинание, рассчитанное на пять секунд, сколько времени оно продлится внутри аномалии?

“Меня это не касается”, – решила я и продолжила усердно записывать задания.

Когда профессор закончил диктовать, и аудитория погрузилась в напряжённый скрип перьев по пергаменту, я невольно нашла взглядом Рендалла. Между нами расположилось несколько парт, но, чуть сдвинувшись в сторону, я могла видеть, как он быстро записывает ответы. Его рука двигалась легко и свободно, словно он ни капли не переживал, а сами задания не вызывали ни малейшего сомнения.

Забыв о собственной работе, я продолжила наблюдать за ним. Коллоквиум по теории магии и другие промежуточные работы повлияют на моё место в рейтинге, которое и так скатилось до крайней отметки. Если кто-то обойдёт меня хоть немного, я потеряю стипендию, а вместе с ней и расположение лорда Вейроса. Невольно я задумалась о том, что Фрейвинд наверняка получал неоправданно высокие оценки. И если бы я могла доказать, что он получает их незаслуженно…

– Мисс Люмериан, – прервал мои размышления профессор. – Вы собираетесь сегодня ответить хотя бы на один вопрос?

По аудитории пронеслись смешки, но никто не посмел поднять взгляд или что-либо сказать. Заставив себя опустить взгляд, я крепче сжала перо и принялась быстро строчить ответы.

Несмотря на бессонную ночь и переживания последних пары дней, я вполне успешно справилась со всеми вопросами контрольной работы. И если бы не задумалась в самом начале, то, возможно, мне не пришлось бы покидать аудиторию одной из последних. Когда я принесла свой пергамент, чтобы сдать его, профессор уже просматривал некоторые из сданных работ.

– Мисс Люмериан, – остановил он меня, едва я развернулась в сторону выхода.

– Да, профессор? – отозвалась я, стараясь, чтобы голос звучал спокойно.

– Останьтесь. Я хотел бы поговорить с вами. Наедине.

– О чём?.. – моё сердце уже отбивало безумный народный танец. Неужели он всё-таки узнал меня?

– О том, о чём вы не захотели бы говорить при посторонних, – спокойно ответил профессор и взял в руки другой исписанный лист пергамента.

Вот теперь мне точно конец.

Глава 4

Но всегда оставался шанс на то, что мы с профессором просто неправильно друг друга поняли. Я собиралась до последнего отрицать свою вину, потому что отчисление из академии было смерти подобно. Стоит мне вылететь, и опекун выдаст меня замуж, после чего я, скорее всего, не проживу и года, учитывая репутацию жениха.

– Итак, профессор, – я крепче вцепилась в свою сумку, будто собиралась вступить в самую настоящую схватку. – О чём же пойдет речь?

Мы остались вдвоём в аудитории, и я чувствовала себя крайне неуютно. Словно на мне снова были игривые кошачьи ушки или костюм горничной, которые так любили посетители “Иллюзиона”.

– Это, – мистер Каспиан протянул мне пергамент, – контрольная работа адепта Эльмонта, выполненная безукоризненно. И мы с вами оба прекрасно знаем, что он не мог выполнить её самостоятельно.

Уж я-то в способностях этой троицы не сомневалась. Несмотря на то, что мы не так давно были знакомы, эти недоумки успели достать всю группу. Но мне было не понятно, чего именно от меня хотел профессор.

– Допустим, – осторожно произнесла я.

Дальше-то что?

– Настолько же идеально работы написаны у господина Рейвенхольта и его товарища Тальфорда. И в связи с этим, мисс Люмериан, я бы хотел получить от вас максимально правдивый ответ. Что вам об этом известно?

– Ничего? – с такой же вопросительной интонацией ответила я и пожала плечами. Может, эти трое и списывали каким-то образом, но я им в этом точно не помогала, и не имела отношения к их мошенничеству.

– Вы знаете, что я не люблю больше всего на свете, мисс Люмериан? – профессор положил пергамент на свой стол и скрестил руки на груди. Взгляд, устремленный на меня, стал тяжёлым и проникновенным.

– Что? – поинтересовалась я, борясь с желанием сделать шаг назад.

– Я ненавижу ложь, – сказал мужчина медленно. – И трусость. Вы в курсе, что списывание – это прямое нарушение правил академии. Но хуже списывания может быть только тот факт, что вы поймали кого-то, но не хотите выдавать.

– Я никого не ловила, – мне, наконец, удалось взять себя в руки, и я вроде бы достаточно твёрдо встретила взгляд профессора.

– А если бы поймали? Рассказали бы мне?

Я неопределенно повела плечами.

Ябедой быть не хотелось. Если бы я любила жаловаться, ректор уже был бы в курсе всех моих конфликтов. Но я предпочитала просто учиться, не привлекая излишнего внимания к своей скромной персоне.

– Вы понимаете, что эта троица своими нечестными методами скоро потеснит вас в рейтинговой таблице? – господин Каспиан решил сменить тактику и ударить по больному месту. – И вы глазом моргнуть не успеете, как лишитесь своей стипендии. Как вам такой вариант, мисс Люмериан?

Вариант был откровенно паршивый. Но что я могла сделать?

Однако, у профессора было готовое решение.

– Признаться честно, мисс Люмериан, – заговорил он тихим, вкрадчивым голосом. – Поначалу я подозревал, что эта троица не обошлась без вашей помощи. Уж слишком всё у них идеально. Да и вы сидите поблизости. Согласитесь, это более чем подозрительно.

И да, я вынуждена была согласиться. На миг промелькнула мысль, что было бы гораздо проще, если бы господин Каспиан узнал о моей подработке. Я бы не чувствовала себя ужом на сковородке, вынужденным извиваться, даже несмотря на то, что ни в чём не была виновата.

– Я не помогала им, – сказала я, надеясь, что голос не дрогнет. Совсем недавно эти трое требовали, чтобы я написала для них контрольную. Мог ли профессор Каспиан слышать наш разговор? Вряд ли. Поблизости никого не было. Кроме Рендалла Фрейвинда. Мог ли принц рассказать обо всём преподавателю? Ради того, чтобы обойти меня в рейтинге – запросто. И всё же, я сомневалась.

– Допустим, я вам поверю, – мужчина заглянул мне в глаза. – Но неужели вы, сидя позади этих молодых людей, совершенно ничего не заметили?

– Я была занята собственной контрольной работой, – ответила я. – У меня нет привычки отвлекаться и смотреть по сторонам.

– И все же, – тон профессора стал жестким, – я очень надеюсь, что в следующий раз вы, мисс Люмериан, будете более внимательной, и в случае, если инцидент с идеально написанными контрольными повторится, вам будет, что мне сообщить. Иначе я вернусь к своей прежней теории.

А прежняя заключалась в том, что это я помогала троице писать контрольные на отлично.

– Я вас поняла, профессор Каспиан, – кивнула я, надеясь, что моя неприязнь к этому человеку не отразилась на лице. Наверняка он прекрасно знал, что я ни в чём не виновата. Но, не имея других вариантов, решил надавить именно на меня. И из-за этого человека я осталась должна “Иллюзиону” приличную сумму денег за спецобслуживание. Мерзость.

– Я вас больше не задерживаю, – по губам профессора скользнула усмешка. – До новых встреч, мисс Люмериан.

– До свидания, профессор, – пожелала я и на негнущихся ногах вышла в коридор. На душе было паршиво, и последний, кого мне хотелось бы видеть, был Рендалл Фрейвинд. Но именно он перегородил мне дорогу.

– Что от тебя хотел профессор? – небрежно поинтересовался он. – Сразу скажу, я тут ни при чём. Я ни слова ему не сказал. И если он каким-то образом разузнал твой маленький грязный секрет…

– Знаешь что, – я подняла на него тяжёлый мрачный взгляд, снова забыв, что передо мной, во-первых, принц, а во-вторых, тёмный маг, темнейший и сильнейший за последнюю сотню лет. – Катись-ка ты в бездну.

Рендалл в ответ лишь хмыкнул, поправил на плече свою сумку и, засунув руки в карманы, неторопливо пошёл по коридору. Меня это полностью устраивало. Настроения препираться с ним не было: я здорово устала, занятий в тот день больше не намечалось, и можно было со спокойной душой идти домой, чтобы немного поспать перед началом рабочего дня.

Однако, что-то было не так. Неторопливо пересекая здание академии, я почувствовала, что внимание адептов всё ещё направлено на меня. Это казалось нормальным, когда Рендалл устроил сцену с кошельком – который, кстати, к концу контрольной куда-то пропал, – но на меня смотрели все. Действительно все. Совершенно незнакомые люди с более старших курсов кивали в мою сторону и о чём-то тихо переговаривались.

– Какой бездны тёмной, – пробормотала я, и тут на меня налетела Фиона.

Фиона Марсивель была моей сокурсницей. Она принадлежала к аристократическому, не так давно обедневшему роду, который славился своей любовью к интригам. Сама Фиона готова была общаться с кем угодно, лишь бы обсудить пару последних слухов.

– А я думала, ты у нас тихоня, – проговорила она, приобняв меня за плечи, и это не сулило ничего хорошего.

– Не знаю, о чём ты, – напряглась я. После встречи с Рендаллом в “Иллюзионе” мне казалось, что все уже знают про мой маленький секрет.

– Ах, брось, – усмехнулась Фиона, потянув меня в сторону окна, подальше от любопытных ушей. – Все уже в курсе, что ты не отличаешься строгими принципами. Но я не осуждаю! Хотела только спросить: как у тебя получилось?

Я нахмурилась, чувствуя неприятный холодок, пробежавший вдоль позвоночника.

– Не тяни, – сказала я, устало потёрла переносицу и убрала ценные очки в сумку. – Что именно обо мне говорят?

– Ой, как будто ты сама не знаешь, – протянула Фиона с ехидной улыбкой. – Вся академия только и обсуждает, как ты провела ночь с самим Рендаллом Фрейвиндом!

– Я – что?! – воскликнула я и закашлялась, поперхнувшись.

– Тс-с-с, не ори, – шикнула она, оглянувшись. – Вы такую сцену разыграли перед контрольной, что всем всё стало понятно.

– Да что вам там понятно стало?!

Фиона закатила глаза:

– Его Высочество прямым текстом сказал, что заплатил тебе за удовольствие. Всё очевидно.

Я замерла, не веря своим ушам. Воспоминания о нашей перепалке в аудитории вспыхнули так ярко, что у меня пересохло во рту.

– Ты хочешь сказать, что… – начала было я, но Фиона меня перебила:

– Все знают, что у тебя с ним было. Да, дорогая. Академия гудит, как улей! Уверяю, многие бы хотели оказаться на твоём месте, но никто не рискует связываться с тёмной магией. Сама понимаешь. Ты первая, кто осмелился вступить с ним в связь.

– Священное пламя, – выдохнула я и закрыла лицо руками.

– Нет-нет, скорее уж пламя его высочества, – хихикнула Фиона.

– Да не было ничего! – зашипела я, кося взглядом на случайно проходивших мимо адептов. Они явно пытались подслушать наш разговор. А моё пылающее лицо наверняка только подогревало их интерес.

Фиона в ответ пожала плечами:

– Таким достижением гордиться надо. Но: не хочешь делиться подробностями – не надо. У общественности, знаешь ли, бурная фантазия. А детали нужны всем.

Она замолчала, потому что из-за угла появился профессор Каспиан, а за ним шли трое: Эльмонт, Рейвенхольт и Тальфорд. И все трое – с хмурым выражением на лицах. Поймав мой взгляд, Тальфорд сощурился и жестом показал: я слежу за тобой, Люмериан. А Эльмонт пихнул локтем Рейвенхольта и молча кивнул в мою сторону.

Должно быть, профессор всё же нашёл способ прижать этих троих и не засчитать результаты их работ. И, несмотря на это, их тоже интересовала только моя связь с его высочеством?

Дождавшись, когда все четверо исчезнут в одной из аудиторий, я схватил Фиону за руку и жалобно посмотрела ей в глаза:

– Нет, нужно это всё прекратить. Нужно всем объяснить, что…

– Что? – чуть надменно спросила она. – Всё, дорогая, сделанного не воротить, и людей ты точно не переубедишь. Весь поток вас видел и слышал. К тому же, говорят, ты его сегодня сама завела под лестницу на втором этаже, где вы уединились на несколько минут. Как ты это объяснишь?

– Мы просто…

Фиона отмахнулась:

– В центре внимания сам Рендалл Фрейвинд. Если хочешь быть его подружкой, привыкай.

С этими словами она сделала ручкой и, покачивая бёдрами, ушла в сторону выхода из академии, а я так и осталась стоять и ловить ртом воздух.

Рендалл!

Он знал, как прозвучат его слова.

И сделал это нарочно.