Kitobni o'qish: «На спине дракона, попивая чай с Утренней Звездой»

Порой в нашей жизни бывают моменты, когда кажется, что прямо рядом, стоит сделать один шаг, и мы откроем нечто важное и захватывающие, принадлежащие не совсем этому миру. Нечто из параллельной реальности, наполненной чем-то мистическим и загадочным. Такое чувство может возникнуть дождливым вечером в историческом центре города или, напротив, в совершенно дикой местности. У этого чувства есть свой характерный запах, вдыхая который, чувствуется какая-то, на первый взгляд, безосновательная радость. А что если такие ощущения действительно вызваны чем-то реальным, но мы просто не знаем, куда надо сделать тот правильный шаг? Потом, спустя некоторое время, вспоминая ту ситуацию, срабатывает эмоциональный якорь, и думаешь – какая необычайная прогулка была, или как хорошо было в том кафе, хотя в принципе, в физическом смысле, та прогулка или эта посиделка ни чем не отличались, однако одна из них почему-то запоминается навсегда, а другая предаётся забвению.

***

Приятный тёплый весенний ветер шелестел только появившимися листьями дубов и вязов, растущих в парке, построенном на кладбище погибших в Первой Мировой войне. Клеон неспешно прогуливался по аллее, проложенной меж могучих деревьев, как вдруг, на него нахлынуло то самое чувство. Клеон посмотрел, точнее сказать прочувствовал небо, затем и деревья, что усилило ощущение. Его внимание привлёк человек, который выглядел отличающимся от всех остальных вокруг. Надо сказать – нестандартным было то, что он лежал в позе Будды на небольшой полянке и покуривал квадратную трубку. Акцентировавшись на этой странной персоне, Клеон отметил длинные волосы, завязанные на японский манер и довольно практичную одежду. Казалось, этот человек является эпицентром того чувства, которое охватило Клеона, потому как, чем ближе он подходил, тем явственнее оно становилось.

– А-а-а, Разбитый… – сказал трубочник, когда Клеон поравнялся с ним, – ты чувствуешь что-то необычное?

– Да, – ответил Клеон, – а позвольте…, откуда вы знаете меня?

– В данный момент это не имеет значения, главное, что ты снова почувствовал, э-э-э, нечто важное.

Клеон опешил от нереальности происходящего, а загадочная персона продолжала говорить.

–Как ты понимаешь, Клеон, я не могу рассказать тебе всего – это было бы просто неинтересно, да и правила не позволяют мне этого сделать. Потому я лишь дам тебе совет – В ближайшем будущем твоя жизнь может круто измениться, и эти изменения зависят только от твоего выбора.

Трубочник ухмыльнулся и, пустив клубы ароматного дыма, продолжил, словно говоря сам с собой – Эти правила мог придумать только кретин, поэтому я говорю лишь общими непонятными фразами.

Затем он вновь посмотрел на Клеона – Доверяй своим чувствам, и всё будет так, как это нужно тебе. Только вот какому тебе?

Клеон не очень понимал, что имел ввиду незнакомец, но некая, кажущаяся, на первый взгляд, абсурдность и волшебность ситуации, приходились ему по душе.

– Я смотрю, ты мыслишь в верном направлении, Клеон, – вновь начал говорить трубочник. Неожиданно направление ветра изменилось, и мощный порыв ветра зашелестел листвой.

– Теперь, как и положено, ты думаешь, что твой мозг галлюцинирует. Возьми вот это… – сказал странный тип и швырнул Клеону в руки свою квадратную трубку, – это мой подарок.

Поглядев на трубку, а затем подняв глаза, Клеон опешил, так как его собеседник исчез. Причём буквально – вот он был и в следующую секунду лишь примятая трава осталась на месте таинственного незнакомца. Тем временем солнце уже почти закатилось за крышу большого кирпичного дома, тень которого добралась до парка. Клеон шагал в прострации по парку, сжимая трубку в руках – неужели то, что с ним произошло реально? Стоило ему задаться этим вопросом – как сразу ощущение угловатой трубки отвечало на этот вопрос утвердительно и неопровержимо. Клеон повертел её в руках, внимательно рассматривая. Это был деревянный куб, размером с небольшую чашку хорошего чая, выточенный из корня вереска. На четырёх его гранях были выточены разные символы – по бокам, судя по всему, была клинопись, на передней стороне око хора, а сверху пентаграмма, с отверстием для табака точно посередине. Трубка излучала такое же ощущение мистичности, что и её бывший таинственный хозяин. Так, обдумывая происходящее, Клеон неспешно дошёл до своего дома, расположенного неподалёку от парка.

Лежа в своей кровати, когда Клеон только было стал проваливаться в сон, его телефон заиграл бодрящей жизнерадостной музыкой, которая не оставила от сна и следа.

– Какого… – сказал он, лениво поднявшись и взяв с тумбочки свой мобильный.

– Привет, Алекс – сердито заговорил Клеон, смотря на часы и отмечая, что уже два часа ночи – ты конечно поздновато. Что хотел?

– Да я тут проходил мимо твоего уютного дома, – послышался голос в трубке, – подумал, не зайти ли на чай?

– Ну давай… – вяло ответил Клеон.

Наспех одевшись и кляня Алекса почём зря, Клеон вышел из дома, и устремился открывать калитку во двор своему коллеге, специализирующемся на гравюре. За калиткой его уже поджидал длинноволосый блондин средних лет с утончёнными чертами лица.

– Привет – сказал тот – я тут проходил…

– Да знаю я вас – небось, опять сидели в Тонкости Кролика после работы, пятницу праздновали. Я вообще вам всем поражаюсь, у вас что, нет личной жизни что ли?

– Кто бы говорил, – весело ответил Алекс, – если бы она у тебя была, то я бы наверное счёл немного неприличным беспокоить тебя в два часа ночи…

– Да причём здесь это, – продолжил Клеон, – я в целом… После работы вы идёте в бар и обсуждаете там так же, как на работе ваши проекты, которые вы делаете для банков, да как кто выпивал в прошлый раз… Получается продолжение рабочего дня.

– Слушай не нуди, а? – огрызнулся Алекс, – мне нравится моя жизнь и моё дело. И к тому же я тут захватил кое-что… – и с расплывающейся в заговорщической улыбке физиономией Алекс достал из-за пазухи бутылку Джек Дэниелса.

– Не смотря на то, что я считаю, что вместо того, чтобы радоваться своим реальным делам, мы сейчас предпочтём иллюзию счастья, я не могу тебе отказать – сдался Клеон.

Пройдя во внутренний дворик его дома, Алекс сразу плюхнулся в одно из двух плетёных кресел, стоящих под берёзой. Клеон, учитывая, что весна началась не так давно, подтащил небольшой мангал к креслам, и немного повозившись, разжёг в нём огонь, после чего радуясь теплу, с наслаждением развалился во втором кресле.

– Ах да, и последняя деталь, которой не хватало… – Алекс порылся в кармане и достал пачку сигарет. Ну, теперь, – прикурив и откинувшись в кресле, он резюмировал – всё просто идеально.

В течение часа они неспешно вели светскую беседу, подкрепляя интерес виски.

Неожиданно Клеон вспомнил события сегодняшнего дня, которые до этого, сознание, видимо, хранило в самом далёком уголке мозга, щадя его рассудок.

– Неужели, это правда было? – Клеон аж подпрыгнул в кресле, оборвав воодушевлённый рассказ Алекса о том, как тот однажды упал на сноуборде, спускаясь в Австрийских Альпах на огромной скорости.

– Да я и говорю, – понял вопрос Алекс, – сам потом несколько дней задавал себе этот вопрос.

– Да я не об этом, – вскочил с кресла Клеон.

– Эй – обиженно запротестовал Алекс, – ты куда?

– Я на минутку, сейчас приду.

Войдя в мастерскую скульптора заваленную бюстами и картинами, доставшуюся ему с домом от деда, Клеон увидел на столе квадратную трубку, которая своим присутствием отвечала на его вопрос. Взяв её в руки, он вернулся во двор.

– Что это? – спросил Алекс, когда Клеон протянул ему трубку.

– Я вот тебя хотел спросить? – поставил маленький эксперимент Клеон.

– Ну, это видимо курительная трубка, я бы даже сказал заготовка. – Алекс изучающе повертел трубку в руках, – Хотя, её вроде курили уже явно не один раз, а что?

– Да ничего, – отмахнулся Клеон, – просто было интересно… м-м…как ты охарактеризуешь объект.

– Всё твои заморочки дизайнерские, – заметил Алекс, пригубив очередной бокал виски.

Алекс всё рассказывал о своих путешествиях, о работе, о девушках и смысле жизни, но Клеона всё сильнее подхватывал водоворот его собственных мыслей.

– Слушай, – наигранно обиженно заговорил Алекс, – я для кого тут распинаюсь, строю диалог, улучшаю нашу транзакцию.

– Да я… вроде спать сильно хочу уже.

– А ну ладно, может, пойдём тогда? Мне ещё завтра, хоть и выходной, на работу идти. – Алекс посмотрел на часы, – посплю ещё часика четыре, наверное.

– Зачем тебе на работу? – изумился Клеон.

– Ну как всегда, – ответил Алекс, – горит проект у нас один.

Они ещё посидели минут десять, но разговор явно не строился, так как Клеон непрерывно прокручивал у себя в голове странное событие вчерашнего вечера.

– Там на втором этаже диван есть, – пробормотал Клеон, – можешь там устроиться. А я, пожалуй, посижу ещё чуток.

– Помедитируешь, – ухмыльнулся Алекс и пошёл в дом.

Глядя на переливы раскалённых углей, Клеон обратился к своим спутанным мыслям. Ладно, решил он, раз уж и Алекс увидел трубку, наверное, он не галлюцинировал. Разве только, если это не тяжёлый случай шизофрении с полной подменной реальности, но будучи человеком, ранее незамеченным в неадекватности, а так же, любознательным, Клеон решил исходить из того, что всё же, он не бредит. Он вспомнил известный ответ Сальвадора Дали, на вопрос о том, чтобы тот подумал, если бы в полночь начало восходить солнце, не подумал бы он что сошёл с ума?

– Я бы подумал, что мир сошёл с ума, – пробормотал сам себе Клеон ответ великого мастера.

Итак, какой-то мистический тип подарил ему трубку и исчез в прямом смысле слова. Зачем? Почему именно ему? Эти вопросы не давали ему покоя. А самое главное – это ведь невозможно!

Когда угли уже окончательно потухли, Клеон поплёлся домой с мыслью, что будет плыть по течению и ждать так называемых перемен, которые дадут ему ответы на его вопросы или же…всё вернётся в прежнее русло.

Утренний свет пробивался сквозь огромное окно художественной мастерской, освещая скульптуры и картины, придавая объём застывшему там творческому хаосу, с улицы доносилось пение птиц, соревнующихся в красоте своего голоса. А по небу плыли редкие кучевые облака, похожие на образы из жизни их наблюдателя.

После совместного завтрака с Алексом, Клеон вышел на крылечко своего дома, провожая своего друга и попивая прекрасный чай Джин Джун Мэй.

Работа – подумал Клеон – как она меня бесит. Хотя он работал дизайнером, и его работу условно можно было назвать творческой, но всё же Клеону не очень нравилось работать, чтобы за него отдыхали другие. Но что делать? Его картины сейчас покупались не так хорошо, как пару лет назад, и в середине этой зимы, когда запасы былого могущества стали подходить к концу, Клеону ничего не оставалось, как устроиться дизайнером-иллюстратором в одну студию средней руки. Неожиданно он чуть не выронил чашку из рук, вспомнив вчерашнее. Какая-то трубка, посланник из потустороннего мира… Странно, хотя он ничего не пил вчера до встречи с Алексом. Однако правдоподобность этих воспоминаний заставила его вернуться в мастерскую и оторопеть – на столе, как ни в чём не бывало, стояла та самая квадратная курительная трубка. Не находя себе места, Клеон ходил взад-вперёд, ещё раз прокручивая всё, о чём думал вечером. Спустя пол часа он осознал, что будучи уже обут в кроссовки, пытается всунуть ноги в тапочки.

– Нет, ну это вообще, ни в какие ворота… – вслух подытожил Клеон, решив пойти прогуляться.

Он бродил по парку, где вчера встретил трубочника, несколько раз прошёл мимо того самого места, но такого захватывающего чувства, как вчера, у него не возникало. В итоге, чтобы хоть как-то отвлечься, он решил пойти на работу, благо до туда пешком было, от силы, пятнадцать минут.

Так это не сон – у Клеона весь день в голове вертелась эта фраза. Она не покидала его, пока он шёл к офису, пока сидел перед компьютером и рисовал логотип, пока обедал, пока общался с сотрудниками.

После обеденного перерыва Клеон выглянул в окно с лестничного пролёта, которое выходило на крышу пристройки, и увидел фигуру человека, сидящего на ней, и покуривающего небольшую длинную трубочку. Естественно, это оказался его новый знакомый. Он сидел, болтая ногами, а в ушах у него были наушники. Ощущение спокойствия и радости, исходящее от него, было настолько сильным, что Клеон решил сделать, то чего он никогда не делал на своей работе – он открыл окно и вылез на крышу.

– А, это ты, – сказал трубочник, – табачку? Ах да, я же забыл, у тебя нет с собой моего подарка, – улыбнулся он.

– Кто ты такой? – спросил Клеон.

– Я? – ответил трубочник, – Ты же знаешь, правила не позволяют сказать мне. Однако я могу говорить загадками – продолжил он нарочито наигранно – Так ведь веселее… Так что я тот, кто несёт свет. В прочем на этот вопрос я знаю ответ, а вот ты, Клеон, – сказал трубочник с серьёзной миной, – кто ты такой?

Клеону всё больше нравилось быть в этой странной ситуации и общаться со своим новым знакомым.

– Я? – Клеон задумался, как парой предложений охарактеризовать свою жизнь?

– Вот видишь, ты сам не знаешь ответ. Впрочем, действительно тяжело знать, как сказать, кто есть ты, я бы даже сказал, что это невозможно, это чувство, и оно приходит не ко многим. Ты читал Лао Цзы?

– Да, мельком на курсе философии в институте, – ответил Клеон.

– Вот он грамотно высказался на эту тему, – сказал трубочник.

Между ними повисло короткое молчание.

– Так кто ты такой, и чем вызван столь пристальный интерес ко мне? – вновь спросил Клеон, потом нарочито продолжил, – можешь говорить загадками.

– Пусть загадкой будет то, что я тебе не ответил, – сказал трубочник, – но со временем ты, может, приблизишься к разгадке, постаравшись понять, кто ты есть.

– Ведь теперь моя очередь задавать вопрос… – трубочник продолжил, – Тебе не кажется, что это как-то неправильно, что ты не чувствуешь себя, Клеон. Вот ты, даже сейчас на пороге нового для тебя мира, бежишь от него и от мыслей о нём, сидя на работе. Я вижу лишь элемент кровеносной системы города, задача которого двигаться и заставлять двигаться других. Твоя личность разбита, и я не могу отличить, где стереотипы и штампы, а где ты сам. Попробуй взглянуть на себя, ты ведь даже не знаешь кто ты.

– Э, Несущий свет, – неуверенно начал Клеон, – не мог бы ты сказать…

– Ну, как ты понял, по правилам мне пора исчезать, – сказал трубочник и прыгнул вниз с четвёртого этажа, и только перед самой землёй он исчез с лёгким треском.

Клеон провёл остаток дня в растерянном состоянии, так и не нарисовав чёртов логотип транспортной компании, – он просто сидел в офисе на диване и читал на айпаде книгу Дао дэ Цзин. Больше всему ему запомнился самый первый стих:

Дао нельзя познать, лишь говоря о нём.

И нельзя назвать человеческим именем то начало неба и земли, которое есть мать всего.

Лишь тот, кто освободился от “земных” страстей, может увидеть Его. А тот, кто имеет те страсти, – тот может видеть лишь его творение.

Впрочем, и то, и другое есть по сути одно, но, тем не менее, с разными названиями. Оба они – сокровенны. Причём тот переход, который существует между ними, есть дверь ко всему истинно чудесному.

– Дао-дэ-цзин? – Услышал он голос за спиной.

Обернувшись, Клеон увидел Алекса, склонившегося у него за спиной.

– Ты что пришёл сюда в свой выходной, чтобы читать книгу? – весело спросил тот, – Кто-то ещё заливал мне, что у меня нет личной жизни.

– Да я так… – оправдывался Клеон, – мимо проходил, подумал у нас такой диван хороший, а в рабочее время меня не поймут, если я два часа буду сидеть тут и бездельничать, так почему не полежать на нём и не почитать книгу сегодня, когда тут почти никого нет.

– Странное решение, – хмыкнул Алекс, – Но ты превращаешься в идеальную находку работодателя.

– Иди ты! – наигранно огрызнулся Клеон.

Ехидно посмеявшись и налив себе кофе из кофе машины, которую они между собой, за адский грохот, который она издаёт, прозвали Дьявол, Алекс ушёл в свой кабинет.

Придя домой, Клеон, спокойным взглядом отметил, все так же лежащий на столе, подарок трубочника. Теперь вид этого артефакта внушал не удивление или панику, а скорее тёплое чувство грядущих перемен, когда его жизнь вошла в стадию прозябания, а впереди виделась только рутина и творческий закат. А ещё забавное сентиментальное чувство, в отношении чудаковатого незнакомца, встречи с которым напоминали уроки мудрости Дона Хуана или мастеров Востока. Клеон не знал, как относиться к фокусам и загадочным речам трубочника, но это было настолько интригующе, что его прежняя жизнь казалась какой-то блёклой в сравнении с тем, что он пережил за эти пару дней.

В понедельник, в обеденный перерыв, Клеон опять полез на крышу, надеясь встретить там трубочника. И вот, попивая кофе со сливками и покуривая сигариллу с шоколадным вкусом, Клеон любовался массивной помпезной архитектурой жилого здания напротив. Внизу суетились люди, ездили машины, а он просто сидел на месте и единственное, что его беспокоило на краю сознания, это то, что обеденный перерыв кончится через полчаса. Начав уже немного подмерзать на ветру, и задержавшись на перерыве минут десять как…, разочарованный Клеон направился к окну.

– Сингон,– услышал он чей-то голос за спиной.

Обернувшись, он увидел трубочника, сидевшего чуть выше его и покуривающего всё ту же изящную трубку.

– Что?– спросил Клеон.

– Тебе явно не хватает сингона.

Клеон непонимающе сморщил лоб.

– Слушай! – недовольно сказал трубочник, – мы живём в век смартфонов и Гугла, – неужели тяжело посмотреть? … Ну ладно правила есть правила, – сказал тот подобрев, – посмотри на себя, о чём ты думал до того как я появился здесь?

– Да как-то не о чём, – ответил Клеон, – просто сидел и смотрел.

– Нет, ты периодически посматривал на часы, глядя сколько сейчас времени, – весело возразил трубочник, – Попробуй что-нибудь, чтобы тебя не отвлекали от раздумий.

– От раздумий о чём? – спросил Клеон.

– О ни о чём, конечно. – ответил трубочник – Ну а теперь…

– Да-да, тебе пора исчезать, – продолжил за него Клеон.

– Совершенно верно! – с улыбкой ответил трубочник и растаял в воздухе.

Вернувшись на работу и погрузившись в рисование двадцатого варианта чёртового логотипа транспортной компании, Клеон продолжал размышлять о сингоне. Он прочитал, что основным способом просветления этой японской философской школы было отшельничество в горах.

– Ну что же можно попробовать, – подумал Клеон, в конце концов, последние мистические события приносили ему тот самый вкус к жизни, которого он не помнил с детства. А то, что ему предложил сделать трубочник, было конкретным предложением по его развитию, а не общими красивыми словами. Если это действительно как-то продвинет его, то это надо попробовать.

Еле высидев до конца рабочего дня, Клеон, как обычно, пошёл домой. Когда он подходил к кварталу художников, у него зазвонил телефон с неизвестного номера.

– Добрый вечер. – сказал Клеон.

– Клеон? – спросил незнакомый низкий голос.

– Да это я.

– Меня зовут Спитам, и я бы хотел предложить вам работу.

– А откуда вы узнали обо мне? – Клеон вспомнил, что давно уже не публиковал вакансию, где бы то ни было.

– Да так, один из партнёров показал фирменный стиль, который вы ему сделали.

– Понятно, – успокоился Клеон. – И в чём будет заключаться эта работа?

– Это дорогой проект, и я в случае вашего участия, конечно, рассчитываю на фуллтайм занятость. Так что, по-хорошему, нам бы встретиться и детально обсудить все нюансы.

– Без проблем, – ответил Клеон. – Правда я сейчас работаю по будням… Если только вечером.

– Можно и вечером, – согласился Спитам, – но в любом случае, я буду в стране только через неделю.

– Договорились! – сказал Клеон.

– Я позвоню… – сказал Спитам и отключился.

Клеон погрузился в мысли о предстоящем проекте, – это выглядело очень заманчиво, наконец-то перестать работать на дядю и, как раб, сидеть в офисе, а стать свободной птицей. Конечно наученный предыдущим опытом, Клеон не радовался раньше времени, надо будет ещё посмотреть и на адекватность клиента. Сколько подобных, весьма обнадёживающих, предложений он получал раньше, а потом находил себя окончательно погребённым постоянными добавлениями, корректировками и прочими нюансами, которые почему-то появлялись каждый раз, когда он думал, что наконец-то сдал проект. В итоге себестоимость оказывалась выше ожидаемой раз в десять, и название рабочего файла уже было final_14. C усмешкой подметив, что вряд ли трубочник имел ввиду подобные изменения в жизни, он дошёл до дома.

Спустя неделю, Клеон, уже как обычно, в обеденный перерыв, сидел на крыше офиса и попивал кофе, с радостью в сердце от осознания того, что сегодня была пятница, и что клиент наконец принял чёртов логотип для своей транспортной компании, а так же от того, что у него была перспектива работать на себя и быть свободным. Но главное, что именно сегодня он ехал постигать сингон, конечно уйдя раньше с работы на три часа, чтобы избежать пробок, где такие же, замученные работой люди будут пытаться вырваться за пределы огромного города. Он, конечно, не знал, что получит от этой поездки… Может просветление? Но, его мотивация была сильна как никогда – его новый таинственный знакомый никак не проявил себя за прошедшее время, а попробовать древнюю восточную мистическую практику было тем, что позволит Клеону вновь прикоснуться к этому чувству. Он внезапно осознал, что ни разу в жизни не был один. То есть, в данный момент, он жил один, да и постоянной девушки у него тоже не было, но если взглянуть шире: Сейчас он живёт в городе, в котором есть и другие люди – буквально в двадцати метрах от его спальни спит другой человек, и сейчас он осознавал это. Везде по улице идут люди, почти за каждым окном дома человек, со своей жизнью, мыслями и устремлениями. Клеон практически прочувствовал себя в огромной семье, и он понял, что это чувство всегда было с ним, просто раньше он не замечал его, а теперь была чёткая дифференциация его от остального ощущения. И ему не стало приятно или неприятно, он просто понял то, что чувствовал всю жизнь. Так, а что если по-настоящему побыть одному?

Для подобного опыта Клеон выбрал в Google Maps невысокий, но широкий холм, в сотне километров от города и трёх километрах от ближайшей деревни – что ж поделать, до ближайших мало-мальских гор было, по меньшей мере, тысяча километров.

Клеон нёсся на своей машине по шоссе из города, подобно зверю, освободившемуся из силков. Как приятно взглянуть на окончательно ожившую природу в самом расцвете сил в лучах весеннего солнца! Зеленеющий лес и трава, ветер колышущий листья и несущий сочный аромат полей, и фантастическое тёмно-синее небо с калейдоскопом облаков, напоминающее о масштабах и удивительной красоте мира в котором он жил.

Но вот, шоссе уже превратилось двухколейную дорогу, а встречные машины стали попадаться всё реже и реже. Миновав последнюю по маршруту деревню, художник стал присматриваться к подходящему месту. Оставив машину на обочине, он пошёл по ещё не высокой, но густо растущей траве, на вершину холма, прихватив с собой раскладной стул – оттуда должен был открываться потрясающий вид на окрестности.

Справа от холма протекала река, на ряби которой сверкали тысячи солнечных бликов, так же сильно контрастирующих с тёмной водой, как прохлада весенней речной воды контрастирует с жарой полуденного солнца. На другой стороне реки стоял густой, бескрайний лес, как могло показаться человеку, не знавшему, что через сто метров там начинается очередная деревня.

Слева тянулось поле до самого поворота, из-за которого Клеон приехал.

Наконец дойдя по невысокой, но уже сочно зелёной траве, до вершины и усевшись на стул, Клеон достал из кармана книжку Дао-дэ-Цзин и начал её читать. Спустя полчаса, дочитав книгу, он откинулся на спинку стула, налил себе чай из термоса и стал пытаться постичь Дао. Сказать, что ему было скучно – это ничего не сказать. Сознание Клеона всё время старалось занять себя какими-то мыслями, то он размышлял о том, какая у него будет новая работа, то куда он поедет отдыхать, то об обстоятельствах встречи с трубочником и рациональной основе его исчезновений. Его сознание постепенно прокручивало разные воспоминания, и вот когда спустя два часа они почти закончились, и его мысли стали умиротворяться, Клеон почувствовал укус в правом плече – комар уселся ему на руку и начал сосать кровь. Прихлопнув насекомое, Клеон продолжил свою медитацию, но не тут-то было, его опять укусил комар, на этот раз в щёку. Услышав лёгкое гудение и посмотрев наверх, откуда оно доносилось, он увидел целую тучу комаров, которые вились над ним в ожидании лёгкой добычи!

– Ну что за дела? – выразил недовольство Клеон, и постарался плотнее закутаться в одежду, чтобы назойливые насекомые не отвлекали его от важных мыслей ни о чём.

Красивый закат, оранжевые облака, река, шелест листьев… Клеон старался концентрироваться на природной красоте, не обращая внимания на периодические укусы. И вот вновь, когда мысли его почти покинули и он, как ему показалось, начал ощущать нечто что никогда не ощущал, послышался голос.

– Простите, а деревня там?

Недовольный таким грубым вмешательством, обернувшись, Клеон увидел группу детей, на вид от семи до девяти лет, одетых в национальные этнические костюмы с преобладающей зелёной расцветкой, с плетёными лукошками полными ягод, и его недовольство развеялось так же быстро, как и появилось. Видимо, где-то поблизости проходил реконструкторский фестиваль, подумал он.

Парламентёр, которого выбрали дети, был типичным сорванцом лет десяти, лицо которого было усеяно веснушками.

– Вы не знаете где здесь деревня? А то мы собирали ягоды в лесу и немного заблудились, – повторил сорванец, почему-то, взрослым голосом.

– Да, вон видите там автомобиль? – начал объяснять Клеон, показывая на свою машину, которая виднелась в дали и казалась не больше букашки.

– Да! – обрадовавшись кивнул сорванец.

– Идите по той дороге, на которой он стоит, там и будет деревня.

– Спасибо! – ответили дети хором и вприпрыжку побежали по склону холма, распевая какую-то песенку.

Собравшись с мыслями, Клеон вновь вернулся к недуманию и наслаждению природой, даже чёртовы комары его уже почти не отвлекали! И вот спустя сорок минут, когда мысли успокоились и готовы были почти его покинуть, когда Клеон стал ощущать некое единение с пространством, в котором находился…

Раздался оглушительный гром! От неожиданности Клеон рефлекторно упал на бок вместе со стулом, облив себя уже холодным чаем из чашки. Реактивный военный самолет промчался в сотне метров над ним, видимо, преодолев звуковой барьер.

– Да что за чёрт!? – выругался Клеон поднимаясь и отряхиваясь.

Солнце уже почти закатилось за горизонт, и Клеона стал пробирать вечерний весенний холодок. Поняв, что на сегодня его эксперименты по чистому сознанию вряд ли дадут какой-то результат, Клеон собрался и поплёлся к своей машине. Какого же было его удивление, когда он увидел, что все колёса были спущены. Клеон хорошо выругался в адрес детишек.

–Ну, это ни в какие ворота! – подумал он.

Обдумав ситуацию за пару минут, он набрал номер единственного известного ему человека, который готов бы был бросить все дела и ехать к нему, в течение двух часов, на ночь глядя. Обрисовав вкратце Алексу всю ситуацию, в которую он угодил Клеон, облегчённо вздохнул когда, тот согласился прийти к нему на выручку незамедлительно, чем ещё раз подтвердил статус лучшего друга.

Сидя в машине, Клеон размышлял о случившемся – неужели именно эти детишки прокололи ему колёса? Он не думал, что что-то подобное могло произойти – это просто не вписывалось в ценностно-смысловую модель общества, в котором он находился. Подумав, что так просто этого оставлять нельзя, да и три часа, которые требовались Алексу, чтобы забрать зимние колёса и приехать к нему, надо как-то скоротать, Клеон решил пойти и отыскать лагерь, где могли бы быть и родители этих милых детишек.

Спустя полчаса ходьбы и достаточно сильно подмёрзнув, Клеон облегчённо вздохнул, когда из-за поворота лесной дороги показались двухэтажные уютные дома небольшой деревни, которую он проезжал. На улицах никого не было, так что, зайдя во двор, одного из самых больших домов, в котором ещё горел свет, Клеон принялся стучать в дверь.

Дверь открыл немного угрюмый седобородый мужчина мощного телосложения лет шестидесяти на вид.

– Добрый вечер! – поздоровался Клеон – Вы не знаете, здесь где-то проходит реконструкторский фестиваль?

– Какой фестиваль? – мужчина недоумённо поднял брови.

Вкратце рассказав про людей, играющих в старину, Клеон очень удивился, услышав отрицательный ответ.

– Но как же? – Клеон удивлённо вскинул руки – Я вот встретил детей в лесу одетых в старинные костюмы, они должны были проходить где-то здесь.

– Я тебе говорю, такого фестиваля здесь поблизости нет, и никакие дети тут не проходили! – отрезал человек, облокотившись на косяк двери. – А что случилось-то?

– Да так… – начал Клеон, и рассказав про свой пикник, проколотые колёса и желании поставить родителей хулиганов в известность о забавах их детишек.

– Странно, – нахмурился абориген, – первый раз слышу о таком. Может надо чего?

– Да мой друг уже едет сюда, с зимними колёсами, – отмахнулся Клеон, – разве что, я бы одолжил у вас вон тот пенёк со двора, чтобы быстрее заменить колёса, а то у меня только один домкрат.

– Да бери… – на лице мужчины появилась самодовольная улыбка, – пойдём в дом, чаю хоть выпьешь…

– Спасибо большое! – сказал Клеон, входя в дом, – горячий чай именно то, что мне сейчас нужно.

-Нет ну это же надо! – Алекс еле говорил через смех, аж облокотившись для устойчивости о свою машину, – Поверить не могу…

–Молчал бы уж… – кисло заметил Клеон, вращая в потёмках ручку домкрата, – По-моему, это не так уж и смешно.

– А по-моему, очень даже… – не успокаивался тот, – Ты поехал в такую даль, как я вижу по книге у тебя на заднем сиденье, постигать Дао… А тебя сожрали комары, ты замёрз, так ещё и детишки какие-то разыграли с тобой злую шутку – может это судьба? То-то я смотрю, ты последнюю неделю был сам не свой. Неужели эта тонюсенькая книжица произвела на тебя такой эффект?

– Ну не то чтобы эффект… – возразил Клеон, – но мне стало интересно, с научной точки зрения, попробовать проверить… В Китае, между прочим, этой концепции привержена огромная толпа людей.

– А по-моему, ты заработался! – вынес вердикт Алекс. – Ты когда последний раз ездил куда-то на отдых?