«Двенадцать стульев» kitobidan iqtiboslar
– Кто, по-вашему, этот мощный старик? Не говорите, вы не можете этого знать. Это – гигант мысли, отец русской демократии и особа, приближенная к императору.
Матрац ненасытен. Он требует жертвоприношений. По ночам он издает звон падающего мяча. Ему нужна этажерка. Ему нужен стол на глупых тумбах. Лязгая пружинами, он требует занавесей, портьер и кухонной посуды. Он толкает человека и говорит ему: – Пойди! Купи рубель и скалку! – Мне стыдно за тебя, человек, у тебя до сих пор нет ковра! – Работай! Я скоро принесу тебе детей! Тебе нужны деньги на пеленки и колясочку.
– Отдай колбасу! – взывал Остап. – Отдай колбасу, дурак! Я все прощу!
У него не было даже пальто. В город молодой человек вошел в зеленом в талию костюме. Его могучая шея была несколько раз обернута старым шерстяным шарфом, ноги были в лаковых штиблетах с замшевым верхом апельсинного цвета. Носков под штиблетами не было. В руке молодой человек держал астролябию.
Эллочка с шиком провезла стулья по Варсонофьевскому переулку. Мужа дома не было. Впрочем, он скоро явился, таща с собой портфель-сундук. – Мрачный муж пришел, – отчетливо сказала Эллочка. Все слова произносились ею отчетливо и выскакивали бойко, как горошины. – Здравствуй, Еленочка, а это что такое? Откуда стулья? – Хо-хо! – Нет, в самом деле? – Кр-расота! – Да. Стулья хорошие. – Зна-ме-ни-тые! – Подарил кто-нибудь? – Ого! – Как?! Неужели ты купила? На какие же средства? Неужели на хозяйственные? Ведь я тебе тысячу раз говорил… – Эрнестуля! Хамишь! – Ну, как же так можно делать?! Ведь нам же есть нечего будет! – Подумаешь! – Но ведь это возмутительно! Ты живешь не по средствам!
Лед тронулся, господа присяжные заседатели! Лед тронулся
Время, – сказал он, – которое мы имеем, – это деньги, которых мы не имеем. Киса, мы должны делать карьеру
Граждане! Уважайте пружинный матрац в голубых цветочках! Это – семейный очаг, альфа и омега меблировки, общее и целое домашнего уюта, любовная база, отец примуса! Как сладко спать под демократический звон его пружин! Какие чудесные сны видит человек, засыпающий на его голубой дерюге! Каким уважением пользуется каждый матрацевладелец!
Шутите! – Да, да. Вы живете не по средствам… – Не учите меня жить! – Нет, давай поговорим серьезно. Я получаю двести рублей… – Мрак! – Взяток не беру, денег не краду и подделывать их не умею… – Жуть! Эрнест Павлович замолчал. – Вот что, – сказал он, наконец, – так жить нельзя. – Хо-хо, – сказала Эллочка, садясь на новый стул. – Нам надо разойтись. – Подумаешь! – Мы не сходимся характерами. Я… – Ты толстый и красивый парниша. – Сколько раз я просил не называть меня парнишей! – Шутите! – И откуда у тебя этот идиотский жаргон! – Не учите меня жить! – О, черт! – крикнул инженер. – Хамите, Эрнестуля. – Давай разойдемся мирно.
В этот день Бог послал Александру Яковлевичу на обед бутылку зубровки, домашние грибки, форшмак из селедки, украинский борщ с мясом первого сорта, курицу с рисом и компот из сушеных яблок. – Сашхен, – сказал
