Kitobni o'qish: «Воскрешение чувств»

Нет никаких дорог, ведущих к счастью. Счастье, это дорога. Так утверждает Лао-Цзы. Наверное, у каждого человека в жизни, наступает момент, когда ему становится очень больно и одиноко. Вероятно, у всех это происходит по-разному, и совершенно не зависит от того, что он имеет и чего добился в жизни. Предполагаю, что это вполне нормальный физиологический процесс. Как, увядшая осенняя листва, опадающая с дерева. В такой период, очень хочется все поменять, начать жизнь заново. Отправиться в дорогу – туда, где восходит солнце. У некоторых людей, это получается сделать. Подняться на одну ступеньку выше, обрести нечто новое. К сожалению, у большинства же, такое тяжелое состояние просто проходит само собой, как сезонная простуда. Говорят, что время лечит все, но только, не желание – быть счастливым. И, в итоге получается, что самое разумное – шире и чаще улыбаться. Для того, чтобы случайные прохожие думали, что состояние (счастье), вполне достижимо. Безусловно, некоторые индивиды обозлятся еще сильнее. Не важно – это их личные проблемы.

Помоги, Богородица!!!

Глава 1

Нет никаких дорог, ведущих к счастью,

Счастье – это дорога.

Лао-Цзы

Просматривая семейный альбом, Кирилл, к своему великому удивлению, впервые заметил, что все его детские фотографии имеют одно тревожное совпадение. Начиная с самого его рождения ребенок, то есть он, абсолютно никогда и нигде не улыбается. Для 47-летнего мужика это было как личное, величайшее прозрение и сверхбодрое протрезвление. Ну, скажем так, не то прозрение, о котором талдычат веками мудрейшие «истину искатели». А так, бытовое, местного значения важное событие. Однако поразило Кирилла Сергеевича не меньше, чем Архимеда. После чего один, помочившись в ванну от прилива чувств, заорал: «Эврика». А наш, простой автомеханик, свел глаза к носу и крепко почесал свою «репу».

– Это что же такое, получается? – задал он себе мысленный вопрос.

Если верить тем знатокам из Интернета, которые утверждают, что фотка человека – это типа зафиксированный след на его прошлом, то выходит очень даже пренеприятная картина для его психологического образа. Вот, пожалуйста, посмотрите на этого белобрысого и щербатого восемнадцатилетнего пацана.

Кирилл, подняв альбом, продемонстрировал его невидимой аудитории, с кем он общался в пустой комнате своей двухкомнатной хрущевки. Наслюнявив указательный палец, он попытался стереть большое грязное пятно на рубахе обсуждаемого объекта. Затем с возмущением продолжил свой монолог:

– Это же я в свой день совершеннолетия! Прилизанный, как купец второй гильдии, улыбаюсь во все свое счастливое хлебало. Причем, согласно этому библиографическому хранителю фотографий, в первый раз за все тяжко прожитые годы. А это, извините меня, документ все-таки.

Он, снова уставившись в угол, проговорил свои доводы условно сидевшему там слушателю. Затем, еще раз оглядев внимательно всех мальчиков, Кирилл со слабой надеждой, что, может, проглядел у кого-либо из них хотя бы намек на радость, горько вздохнул и, хлопнув себя по бедрам, разочарованно выпалил:

– Нет! Ни один. Все как после траурного посещения мавзолея дедушки Ленина. А ведь я слышал, что если до пяти лет ребенок не существует в атмосфере любви и радости, то после, хоть обоссысь от смеха, счастливым уже не станешь. Точно все как про мою горемычную жизнь. Все было: и веселые гулянки, друзей – вагон и маленькая тележка, забавных историй полно, женился два раза, правда, и разводился столько же. Была первая любовь, как у всех порядочных людей, и даже три раза на море побывал – казалось бы, чего тебе еще нужно-то, Кирилл Сергеевич? А нет, итог на сегодняшний день дюже печальный.

1. Денег – хрен с большим минусом.

2. Родственники есть, но все, как один, на себя напялили судейские колпаки – они святые, а я черт с рогами.

3. Друзья есть, правда, без стакана к ним не подходи, беседа не получится.

4. Семьи тоже нет, но остались остаточные явления от нее – дети и искалеченные нервы. Но, как говорится, дела житейские – каждому свое, обиды и претензий нет. Благодарю искренне за опыт и науку. Зато моих прекрасных знакомых-обаяшек много, я их люблю, и они мне отвечают тем же. Надеюсь, не фальшиво.

5. Работа тоже есть… но здесь без комментариев. Хотя один пункт хочу подчеркнуть красной линией: в 47 лет большую часть дня провожу в позиции изощренного загиба и хитро скрученного позвоночника, причем денежное вознаграждение за это условно прожиточное. Иногда так занырнешь под автомобиль, что никакому йогу и не снилось.

6. Жизненные перспективы у меня радужные, но трудноразличимые глазом.

Короче, по всем этим показателям он должен быть потерянным и мрачным пессимистом. Если расскажет все про свою жизнь, то мигом насобирает ценный материал для докторской диссертации какого-либо переученного психолога. Но нет, вопреки требованию худосочной логики, он оставался ярко выраженным, стойким оптимистом. Другим людям он этого не показывал, чтобы не обозлять и не нервировать их, так как хорошо знал правила поведения в своей многострадальной стране. Чуточку расслабься и покажи, что тебе хорошо, сразу же попадешь под невидимую пулеметную очередь раздраженных взглядов соседей и прохожих. Они также прекрасно осведомлены о законах «гостеприимства» – улыбнутся в ответ и плюнут в след. Естественно, Кирилл не обобщал все народонаселение и искренне радовался, что встречается большое количество исключений. В чем заключался его такой своеобразный оптимизм? Не поверите, но он ощущал огромную и честную благодарность за свое элементарное плотское существование. А также, за собственную крышу над головой и, что главное, никогда не голодал и не сидел в тюрьме. Объяснять свои чувства он никому не собирался, даже себе. На это есть философы и ученые – пусть они, согласно своему статусу и предназначению, копаются в этих жизненных каменоломнях. А он, Кирилл Сергеевич, простой практик и обыватель. Короче, потребитель общественных людских ценностей. К примеру, возьмем завтрашний день, субботу, 22 мая. Намечается замечательное событие – пикник и рыбалка на сазана. Сразу же определилось громадное число плюсов и незначительное количество минусов. То, что его пригласили в компанию, несомненный плюс. Но то, что у него не было своей личной машины и придется ютиться на заднем сиденье чужого авто, конечно же малюсенький минус. Все спиртное и еда будут выставлены на поляну радивыми и зажиточными хозяевами праздника – это вообще плюс в квадрате. Однако тот факт, что придется петь на гитаре и рассказывать анекдоты за хлеб насущный, немного унижал, но не сильно напрягал. В конце-то концов, мы все расплачиваемся постоянно за предоставленные нам возможности и удовольствия. Когда все на пикнике доберутся до состояния приятного опьянения и возлюбят друг друга, как учил Иисус Христос, это уже плюс в энной степени. Больная голова наутро – небольшое огорчение, но легко снимаемое рассолом и аспирином. Можно перечислять долго, а стоит ли? В итоге все равно день прошел и, Слава Богу!

И еще одно, пожалуй. Кирилл не был из тех, про кого говорят: ему хоть плюй в глаза, все божья роса. Повидал он в жизни достаточно, и судьба ему косточки пересчитала с пристрастием, как и многим из нас. И бил, и битым был. Когда улыбка не помогала, частенько приходилось применять кулаки, а они у него довольно солидные. Но умел он видеть сложившуюся ситуацию как-то по-особому, не научно, замечая знаки, посылаемые ему матушкой природой. Что это значит? Приблизительно следующее – бывало, после массовой корпоративной драки с бизнес-конкурентами попадал даже в больницу с переломами и порезами, где не горевал, а радовался. Сам себе и своему Ангелу-хранителю, говорил:

– Спасибо, что живой и двигаться могу. Ведь могли бы и убить в запаре.

При этом действительно чувствовал благодарность. Причем искреннюю. А что? Ему приходилось быть свидетелем, где и убивали, не рассчитав удара. Или когда его по самые уши залили соседи сверху. Зла на них не было, возник только спокойный и логичный вопрос: к чему бы это? Может быть, Палыч (его сосед) все-таки согрешил с буфетчицей из винной забегаловки? Вообще, Кирилл точно знал, что если смотреть на залитый потолок и со смехом представлять расползающуюся фигурку, как облако в детстве, то инфаркта не будет никогда.

Повзрослеть ему пришлось рано, когда в 18-летнем возрасте его родители практически одновременно ушли в лучший мир. Не старые совсем были – отцу 55, а матери 50; оба были чересчур ответственные и серьезные люди, поэтому и нервничали сверх меры. Их смерть была тихой и безболезненной – они просто уснули во сне и не проснулись. Наверное, оттого, что были людьми очень честными и добрыми, Бог пожалел их. Все это случилось буквально перед развалом Советского Союза и последующей перестройки. Все, что тогда творилось в эти годы перемен, они бы точно не перенесли, так как были истинными коммунистами. Искренне верили в преобладание человеческих качеств в людях и больно переживали, когда жизнь с жестким цинизмом хирурга доказывала им обратное. Отец был мастером на заводе, а мать – учительницей в общеобразовательной школе. Здесь Кирилл задумался:

– Может быть, их строгое отношение к нравственности и морали людей сильно повлияло на то, что я на всех фотографиях моего детства без признаков улыбки. Еще меня очень удивляет тот факт, что фотографы, которые делали снимки, не догадывались элементарно попросить ребенка сказать слово «сыр». Ну, или на крайний случай это традиционное выражение: «Сейчас из объектива вылетит птичка».

Честно признаться, Кирилл сам хорошенько не понимал, почему он так заострил свое внимание на фотках именно сегодня. Ведь до этого дня он просматривал альбом тысячу раз, и всегда совершенно без особых эмоций. Так просто малость предаться чувствам, испытанным в детстве. Но факт внезапного «прозрения», как ни крути, свершился. Естественно, возник простой вопрос: а что с этим делать дальше? Оставить все как есть и не копошить прошлое или попробовать немного напрячь извилины? Хорошенько подумать, что это такое – жизненная подсказка или очередная ловушка мозга. Может, опять он пожелал поиграть в игру под названием «Можно ли изменить судьбу».

Кирилл, обхватив лоб ладонью и опершись локтем в стол, создал образ мыслителя. Может быть, действительно в такой позе быстрее бегают нейроны мозга? Первое, что пришло на ум, было четкое понимание того, что он с самого рождения попал в семью очень авторитарных людей из небольшого городка. Родители свято верили высшему руководству страны и учили жизни «низшую» часть общества, как продвигаться к светлому будущему. «Низшими» считались молодежь и не вполне крепко стоявшие на платформе поезда, идущего к коммунизму. Сына они запустили в один вагон со всеми, на равных правах. Давили его общепризнанными авторитетами, а он боролся и отбивался, как мог. Поэтому и стал сверхпротестным человеком и никаких авторитетов вообще не признавал, кроме хороших людей, которые ему нравились независимо от дел и званий. Говорят, что отсутствие авторитетов ведет к прямой деградации человека, но Кирилл имел свою точку зрения на это утверждение. Прежде всего, большинство так называемых авторитетов толпами сводили людей в могилу. Но главное то, что он опирался и верил в иное человеческое понятие о превратности судьбы и кто ею управляет. Во что конкретно, неважно для чужих ушей – это сугубо личное и интимное убеждение. Короче, рос он в общественном понимании людей под лозунгом «Такие прекрасные и уважаемые родители, а сын – раздолбай». Но ничего, выстоял и окреп, научившись вообще не реагировать на мнение большинства. В светлое будущее с ними не пошел, а двинулся по своей дорожке. Если говорить откровенно, то дорога оказалась не совсем ровной и чистой – ему приходилось много падать и спотыкаться. Но не провалился к черту на рога. Итог такой – Кирилл родителей любил, но они не были ему близкими людьми. А за опыт выживания в условиях неприятия его мнения и непонимание его взгляда на жизнь сильно благодарил мать и отца. Кто прав, а кто виноват, пустое перекачивание воды из одного болота в другое. Тормошить эту суету Кирилл точно не будет. Он уверенно знал, что грязь можно найти и под крылом Ангела, если всматриваться чересчур придирчиво. Вопрос только в том, что считать грязью. Пожалуй, этого достаточно, для выяснения генетических причин его сущности.

В том, что природа и сама жизнь постоянно посылает нам помощь разными знаками, Кирилл не сомневался. Это не те суеверия и приметы! Он в них не верил с жестким осуждением. Речь идет о знаках, которые являются условно субъективными и исходят от сердца, позволяя органам чувств их четко зафиксировать. Например, утверждение, что «всему свое время и место», было определяющим для самоосознания. И в данном случае! Если пришло время, когда он остро ощутил важное и болезненное чувство, глядя на себя в трехлетнем возрасте, значит, это самое время пришло. И теперь только его выбор, реагировать на это или нет. Кирилл твердо решил – несомненно, реагировать. Философствовать и копаться в прошлых ошибках он, конечно, не будет. А вот попросить мастера фотошопа сделать грустных детишек улыбающимися и радостными никому не повредит. Может, ничего и не изменится в судьбе, но по-любому печальный ребенок до пяти лет – это очень мрачная картина.

«Исправим безграмотное отношение взрослых, а дальше видно будет. Ведь ощущение счастья и удовольствия от жизни у детей и взрослых диаметрально противоположны. А все эти ребятишки, как в слоеном торте, живут во мне – я верю в это безоговорочно», – сам себе уверенно заявил Кирилл.

Он сильно ударил по столу кулаком и громогласно объявил, смотря в потолок:

– Делать снимки грустных детей до пяти лет нужно расценивать как болезнь или извращение взрослого человека! По меньшей мере законно определить административный штраф за это глупое деяние. По-моему, ребенок в три года должен смеяться, играть и радоваться. А в оставшееся время дико реветь из-за того, что ему не разрешают оторвать хвост у кота. Но никак нельзя ему стоять у окна и задумчиво смотреть на то, что происходит на улице. Но я-то хорошо помню, что закатывался смехом от любого мало-мальски забавного случая. За что меня дружки прозвали пустосмешкой. А зафиксировали мой отпечаток в прошлом только в образе грустного клоуна.

Вытащив аккуратно все снимки из альбома, Кирилл ввел в командной строке «услуги фотошопа» и позвонил по выбранному телефону. Ему быстро и бодро ответили:

– Нет проблем! Сделаем так, что светиться от счастья будут!

После таких слов на душе сразу стало весело и тепло.

«Наверное, мои внутренние детишки порадовались за меня, что выбрал правильное решение и, наконец, мысли мои заработали рационально», – подумал довольно он.

Кирилл был твердо убежден, что главное в этом деле не то чтобы умело подрисовать улыбки и добавить огонька им в глаза на бумаге. Фишка здесь в собственной вере и желании изменить внутренний настрой души. Не для каких-то достижений и оценки людей, а именно для себя. Получить пусть немного сказочное, но истинное удовлетворение оттого, что развеселил замкнутых и грустных детей (себя), как клоун в цирке. Были темненькие, а стали светленькими.

– Здорово! А вдруг это все важно и жизнь моя так же переменится, придет новое, необычайное и светлое, – продолжал он размышлять уже вслух: – Несомненно, все дело в вере! Не в той, вечно печальной, плаксивой и самобичующей, как в церкви. Там понятно – работа у них такая сложная. Сделать человека с огромным чувством вины и водить его по пустыням в поиске счастья. Я не специалист в этом вопросе и судить попов не буду – правд на Земле много, и все они сомнительные, моя не исключение. Знаю только одно – хорошо сыгранная ложь является двигателем развития, а так называемая правда – жуткий тормоз. Ею обычно пугают нерадивых и слишком доверчивых граждан.

Весь этот день, до самого глубокого вечера, Кирилл посвятил своему душевному излечению и духовному росту. Завтра ожидается элементарная пьянка, где, скорее всего, внутренние бесы получат свою долгожданную дозу удовлетворения, а светлая сторона потренируется в нескончаемом, святом терпении. Но все, о чем я рассказал в начале, – это своеобразная прелюдия к дальнейшим событиям и легкое раскрытие черт характера моего героя. Все дело вот в чем! Кирилл был уникальным актером по жизни! Он использовал свой, никем не оцененный талант свободно в массах людей в качестве развлечения и избавления от скуки. Театр посещал всего два раза в своей жизни и профессию актера считал вымирающей и ужасно нудной. По двум причинам, вполне ему все объясняющим.

1. В наше время артистов во всех жанрах стало неприлично много и реально зарабатывать приличные деньги могли только шоумены. И то под хозяйским надзором и тщательном контроле хороших бизнесменов. А зрители немного подустали и пресытились, переключив все свое внимание на постоянно нарастающую волну житейских проблем. Большинству людей не до киношек и страстей на сценах.

2. Это простое повторение своих ролей сотни раз, высасывая из пальца какую-либо изюминку для привлечения к себе внимания. Достоевские, Чеховы и другие классики молодежь уже не интересовали, а бегать и прыгать в новых альтернативных пьесах, изображая глубину и широту внутренностей искусства, стало под силу только особо стойким товарищам. Они пользовались приемами самовнушения и рьяно старались убеждать себя, что режиссер – гений и нашел новую форму духовного самовыражения. Кирилл объяснял себе это безобразие иначе – человеку необходимо чем-то занять свои мысли и руки. Короче, когда коту делать нечего, он себе яйца лижет. Думал, что так будет более искреннее. Хотя, как и везде в жизни, была узкая прослойка «понимающих», и постоянно проскакивали некоторые произведения, которые вызывали в нем слезы и заразительный смех.

Глава 2

Что касается его актерства, то оно было не совсем легальное и довольно болезненное. Во всяком случае, так думал Кирилл о самом себе. Что же происходило на самом деле? А вот что! Он сам до конца не понимал всей природы этого явления. Короче, в нем свершалось удивительное и иногда пугающее его перевоплощение. Первый раз это произошло много лет назад, когда после двухдневного запоя по случаю развода с первой женой он ощутил себя совершенно иным, как будто бы влез в чужое тело. Муки и страх пережил ужасные. Однако, немного оклемавшись от этого злого и непонятного наваждения, успокоился, списав этот случай на завихрение мозгов от огромной дозы спиртного. Причем Кирилл и ранее замечал странное воздействие на его настроение, а также его ощущения небывалых сил и интеллектуального роста употребления алкоголя. Другими словами, как и многие, становился более смелым и страшно любвеобильным. Только еще с повышенной степенью этих качеств. Вначале радовался такому подарку Бахуса, затем стал тревожиться, с надеждой, что все это само пройдет с годами. Не проходило, а, наоборот, усиливалось. Становился другим – это слабо сказано. Он мог легко перевоплощаться в кого угодно, причем позднее уже и без возлияния внутрь себя солидной дозы спиртного. Вообще без капли наркотического эликсира. После посещения психиатра Кирилл совсем успокоился. Дедушка Айболит после тщательного обследования заявил ему, что он полностью психически здоров. Доктор был пожилой, с седой бородкой клинышком и носил очки с круглыми линзами, а звали его Арнольд Борисович. При этом он спокойно объяснил, что в его практике встречалось много таких «водочных героев», которые после прекращения злоупотреблять «чудное» снадобье вновь становились мирными и спокойными. Сказал также с сочувствием в голосе:

– Ох уж эти недолюбленные дети! Ведь все причины таких искажений психики закладываются далеко до рождения на свет. Вдобавок к этому несчастному бедолаге «помогают» плохие учителя. Просто не повезло! Как в Библии – упало семя в тернии. – Затем спросил с интересом: – А что вас так тревожит в этом, молодой человек? Нормально все для нашей разнообразной жизни. Ведь само же после проходит. Правда, чувство стыда немного поиздевается. Это мелочи, на самом деле всем по-барабану, как вы там накуролесили. Единственное плохое в этом, иногда последствия случаются очень печальные – тюрьма или побои. Но, насколько я понял, это не ваш случай.

Кирилл решил немного пояснить доктору свои сомнения насчет его слова – нормально и откровенно рассказал один из примеров его перерождения:

– Понимаете, у меня другая хренотень получается. Геройствовать и выяснять с кем-то отношения меня вовсе не тянет. Ко мне приходит желание сыграть роль какого-либо олигарха, заезжего принца или министра в каком-либо общественном месте. Играть нищих, женщин или очень приблатненного, вышедшего из зоны, мне неинтересно. Легко и скучно. Я не мошенник, так как деньги играют в моем развлечении сугубо условное значение. Если мне их дают, то позднее я их возвращаю хозяину. И так несколько лет назад мне пришла в голову идея выдать себя за очень богатого аристократа по крови. Для хохмы проверить, что из этого получится. Проверил! Получилось черт знает что! Извините, доктор, здесь я отвлекусь немного. Однажды у меня произошла встреча с одним специалистом НЛП. Он по пьяному делу утверждал, что является одним из основателей этого программирования. Так вот, этот человек самозабвенно доказывал мне, что может влюбить в себя кого угодно, хоть слепую лошадь. Я не спорил с ним, так как спорить с совершенно глухим обладателем диплома, или грамоты государственного образца, бесполезно. Вы сами знаете, что любой врач никогда не будет слушать серьезно своего пациента. Уходя, я посмотрел в его глаза и сказал в пустоту:

– Вы правы! Влюбить в себя можно и самовар, если тот способен любить.

К чему это я? А именно к следующему – в наше время недоверия и лжи осталось очень мало людей, способных искренне любить. Вы знаете прекрасно, что, умело закинув ядовитое словечко в сознание, даже сверхлюбящих существ, можно разрушить это чувство. Если оно, конечно, не Божественного происхождения. Короче, так и я, включая в себе скрытую способность к перевоплощению и воздействию на человека, пользовался их неограниченным доверием. Каюсь, это звучит не совсем достойно для честного человека, но что делать, если ощущение мастерства в своем деле требует реализации. Я как-то смотрел по телевизору, как готовят бойцов-легионеров во Франции, выбора у ребят нет. Обработаны гениально, сажать и выращивать помидоры они никогда не станут. Теперь конкретно про мой случай. Вы еще готовы слушать меня?

Арнольд Борисович слегка улыбнулся и ответил неразборчиво:

– Я с удовольствием понаблюдаю за вами и денег за нарушение регламента не возьму.

– Хорошо, если бесплатно, готов послужить науке. Скажу сразу, что именно со мной происходит в момент так называемой перемены в моем облике и самосознании. Вам приходилось смотреть фильм «Маленькие трагедии» по пушкинским произведениям? Там актер Юрский играет имитатора, который, перевоплощаясь в определенных героев, удивлял зрителей. Я не знаю, как делал это он, а у меня все происходит просто и как бы само собой. Другими словами, говорю себе, что я министр обороны – и мгновенно верю в это, без сомнения. Причем, кто я на самом деле, вылетает из моей головы, как пробка из бутылки шампанского. Что происходит в моих мозгах, не понимаю, да и понимать не желаю – это как воздействие сильнодействующего препарата. Желание стать кем-то возникает быстро, как желание прокатиться на гоночном автомобиле. А проходит весь этот эксперимент постепенно, как тяжелое пробуждение после крепкого сна. Извиняюсь, опять меня немного занесло в сторону. Вернемся к случаю из давнего моего прошлого.

Взяв напрокат сногсшибательный свадебный костюмчик и встав перед зеркалом, увидел в отражении реально солидного дядьку. Энергия, исходившая от него, заставила бегать мурашки по моему телу. Такого субъекта нельзя не приметить в толпе, как облезлого черного кота в стае белых лебедей. А главное – это не костюм и не холеный вид. Нет! Все дело во внутреннем преобразовании. Сказал бы точнее, в ощущении и принятии себя в совершенно новой и незнакомой мне ранее роли. Мой взгляд пылал металлически жестким блеском, с невероятно уверенной и притягательной силой. Такие глаза прекрасно показывают бойцам на ринге, что у них шанса победить абсолютно нет. Все мышцы лица расслаблены настолько, что только слабая улыбка поддерживает их форму. Не нужно быть хорошим специалистом по языку тела, чтобы понять – перед тобой стоит настоящий, родословный хищник, пресыщенный властью и богатством. Что интересно – им был я, полной своей сущностью и сознанием. Что произошло дальше, никогда не пойму. Во всей этой сверхъестественной мистификации я точно понимал только следующее – что буду делать и какая моя основная цель. Короче, взяв у друга машину, прямиком рванул в Москву, благо что наш городок всего в 80 километрах от нее. Конечно же направился туда, где не нужно показывать документы и доказывать свой статус пачками купюр. Туда, где работают те, которые шестым чувством определяют, что за человек перед ними и есть ли у них какая-либо возможность «проехаться» по его мозгам и карманам. Разумеется, я отправился на вокзал, где легко нашел этот слаженный и дюже профессиональный коллектив. То был боевой отряд близлежащего табора – цыганки в форменной одежде, под прикрытием чрезмерно сообразительных и наглых детишек. Что мне было нужно от них? Лишь одно – подтверждение моего виртуального мандата на вхождение в государственные учреждения или в какое-нибудь престижное общество. Мне сразу стало понятно, что они ко мне не подойдут сами. Поэтому, включив дополнительный источник самоуверенности, я проник в их походный лагерь шагом командора. Реакция с их стороны мне показалась странной и непредсказуемой. Женщин было человек 20, и все они вольготно и комфортно расположились кругом на полу вокзала. Одни кормили детей, другие просто отдыхали и достаточно эмоционально обсуждали свои коммерческие дела, недвусмысленно манипулируя руками, изображая определенные знаки языка жестов. Основных жестов было два.

1. Всему миру известный символ денег.

2. Известный только в России символ отрицания абсолютно всего – чрезвычайно неприличный.

Я же молча стоял в центре этого галдящего, своеобразного совещания более минуты. На меня – ноль внимания! По всем признакам такого отношения ко мне они признали, что я не их добыча, то есть не по зубам. Предположил, что в знак уважения они не накинулись на меня со своими веками усовершенствованными методами отъема денег, а ждали того, когда я первым обращусь к ним. Поискав глазами их предводительницу, уважительным тоном, но с легкой иронией обратился к самой старшей по возрасту:

– Скажи мне, уважаемая! Стоит ли такому мужчине, как я, продолжать топтать эту грешную Землю в поисках счастья?

Все разом смолкли и искоса посмотрели на меня. А та, к которой я обратился, поднялась и медленно подошла ко мне. Не смотря мне в глаза, а как бы ища поддержки у своих подруг, наигранно весело ответила вопросом:

– А зачем такому, как ты, бегать за ним и снашивать сапоги? Счастье у тебя всегда сидит на заднем сиденье твоего лимузина.

Она рассмеялась, а коллеги поддержали ее единодушно одобрительным гвалтом. Я без слов передал ей пятидесятидолларовую купюру жестом аристократа – держа ее двумя пальцами. Вышел из их круга в полной тишине и вполне довольный полученным результатом. Без копейки в кармане, уверенно направился на поиск приключений. По идее, деньги мне больше нужны не были. Невидимый сертификат о моих полномочиях, выданный этой опытной и проникновенной компанией, давал мне право применить все мои актерские, а также импровизационные способности. Действительно, этого оказалось достаточно и чересчур. Что дальше? Как говорится, понеслась душа в Рай! Смех и грех, честное слово. Короче, меня понесло! Первым делом я решил испытать себя в качестве гоголевского Хлестакова и поехал в престижный автосалон. По дороге остановился возле мобильного поста ГАИ и, приоткрыв стекло, грозно обратился к водителю:

– Что, сержант, бездельничаешь? Ты бы руль выкинул на хрен, а то он животу твоему мешает вольготно раскинуться по кабине.

Только я, с моим врожденным актерским профессионализмом, смог бы сдержать смех при виде его реакции на мой подкат. Его пухлогубый рот стал механически открываться и закрываться, как у театральной куклы, выдавая при этом какие-то марсианские звуки:

– Ба-а… вы… как это, не понял? А… вы имели в виду….

Я сжалился над ним и помог ему, рыкнув, как лев перед прыжком:

– Выгружайся из своей авоськи и бегом за вторым свистком! Я жду!

Вы бы видели, доктор, эту картину! Он стал лихорадочно ерзать и с испуганными глазами соображать, каким местом обычно выходят из машины. Быстрым шагом к нам приближался старлей с наглым вопросом в глазах. Но когда он подошел вплотную, то я, взглянув на него всей мощью своего внутреннего энергетического потенциала, погасил его порыв до уровня загнанного зайца. Спокойно, но жестко скомандовал сержанту:

– Ладно, десантник, сиди на месте и соедини меня с вашим старшим.

В тот момент я ни грамма не сомневался, что являюсь, как минимум генералом, а может, и маршалом. Лейтенант стоял возле капота моей машины и просто хлопал ресницами, но улыбался. Думаю, для подстраховки от вида неопознанного объекта (меня). Я их хорошо понимал. Ну что вы хотите, на дворе 1998 год, кто командует в стране, не совсем ясно. Шляются по дороге всякие с портфелями, набитыми различными корочками и пачками купюр. В Москве перетасовка кадров и полное торжество тех, кто уже вообще ничего и никого не боится. Короче, они были шокированы и зомбированы моей сверхъестественной самоуверенностью и магнетической внутренней силой. Наконец бедный толстячок протянул мне трубку, и я, с грустью посмотрев на него, коротко и твердо спросил в нее:

– Кто это?

Оттуда, мне ответили спокойно и неразборчиво:

– Майор (дальше убей, не понял, какая у него фамилия и из какого он отделения).

Зато хорошо представил себе этого опытного и всего повидавшего за годы перестройки мужика. Жаль, что он проглотил все гласные буквы, а то бы в следующий мой «приход» обязательно бы повысил его в звании. За его невозмутимость и хладнокровие.

– Отдел секретного делопроизводства администрации, генерал Шес… – Здесь я воспользовался его методом произношения фамилий. А что? Вроде есть такой отдел, я где-то слышал ранее.