Kitobni o'qish: «Макс Ферстаппен. Как «безумный Макс» покорил Формулу-1», sahifa 2

Ферстаппены наконец-то прошли этот долгий путь к победе: более пятнадцати лет на самом высоком уровне в каждой категории, и теперь эта последняя глава «Формулы‐1» увенчалась успехом. Перед нами оказался новый Макс Ферстаппен, который вырос на наших глазах за семь сезонов в «Формуле‐1». Его первые успехи, многообещающие, но хаотичные, для многих стали поводом возлагать на него большие надежды. Своим чемпионским статусом Макс Ферстаппен обязан в первую очередь самому себе, но его победе поспособствовали и несколько закулисных персонажей. История Макса уникальна и нетипична. Чтобы рассказать ее, нужно вернуться в 30 сентября 1997 года.

Часть I
Первые соревнования по картингу

1. И Йос передал факел

30 сентября 1997 года паддок «Формулы‐1» уже покинул трассу «Нюрбургринг», где двумя днями ранее состоялся Гран-при Люксембурга, победителем которого стал будущий чемпион мира Жак Вильнев. Но внимание одного из гонщиков в этом пелотоне было сосредоточено на другом: Йос Ферстаппен готовился пережить счастливый момент. Вместе со своей женой Софи-Мари Кюмпен он объявляет о рождении маленького Макса-Эмилиана. Семья Ферстаппен растет, и Йос с гордостью публикует эту новость на своем веб-сайте:

«Сегодня днем Йос и Софи стали гордыми родителями здорового сына. Его зовут Макс, и он весит 3,265 килограмма. Рост Макса-Эмилиана – таково его полное имя – 48,5 сантиметра. Софи родила Макса в 13:20 без каких-либо осложнений […]. Если Макс унаследовал талант гонщика от обоих своих родителей, то сегодня родился новый пилот “Формулы‐1” 2020 года».

У Йоса уже были большие планы на сына, и они сбылись раньше, чем ожидалось.

Маленький Макс Ферстаппен появился на свет в роддоме города Хасселта, в Бельгии. Сын Йоса – бельгиец, как и его мать. Он стал третьим членом семьи гонщиков (его сестра Виктория родится двумя годами позже). Его отец, Йос, – бывший пилот «Формулы‐1», а мать, Софи-Мари Кюмпен, была известной гонщицей в картинге. Разве мог юный Макс, имея такую генетику, выбрать какое-нибудь другое увлечение, кроме автоспорта? Хотя родители предоставили ему право выбора в очень юном возрасте, он остановил свой выбор именно на картинге.

С самого раннего возраста Максу пришлось сталкиваться с огорчающим поведением отца: тот с видимым удовольствием бросал вызов своему четырехлетнему сыну и не собирался облегчать ему жизнь. Напротив, о том, чтобы позволить ему победить, не могло быть и речи. Иво Оп ден Камп, журналист газеты De Limburger, однажды стал свидетелем этого:

– Мне вспоминается особенный момент, когда ему было четыре года. Я брал интервью у Йоса в Маасейке, а он в это время играл со своим сыном в видеоигру – гонки на мотоциклах. И Йос всегда делал одно и то же, когда Макс лидировал: он выталкивал его с трассы на последнем круге. Он сделал это снова, и Макс в ярости бросил свой джойстик.

Когда Максу было четыре года, у него впервые появилось желание прокатиться на карте. Почему? Потому что юный Макс видел, как другие мальчишки гоняют на картах на трассе в Генке, всего в двадцати минутах езды от того места, где он живет. Однажды, когда он поехал туда с мамой, ему тоже захотелось порулить. Наблюдая за тем, как дети гоняли по кругу на странных машинах, которые ехали явно быстрее, чем его собственные маленькие машинки, он решил, что крутить настоящий руль должно быть гораздо веселее. В четыре с половиной года никто не садится на карт с целью сделать карьеру и не представляет ее себе даже в общих чертах. Автомобиль воспринимается как еще одна игрушка. Как донести до ребенка, что картинг – это серьезная дисциплина, а не просто игра? Маленький Макс настаивал на том, чтобы покататься на карте. Поначалу его мама отказывала. Малыш начал капризничать, да так сильно, что Софи Кюмпен решила позвонить мужу, который в это время был в отъезде – он участвовал в Гран-при Канады. Макс поговорил с отцом по телефону. Последний был категорически против начала занятий картингом в таком возрасте, но по настоянию Макса матери удалось уговорить отца.

Так маленький Макс поменял свой красный квадроцикл Jeep с педальным приводом (уже с номером 33, который впоследствии станет его постоянным номером в «Формуле‐1») на адаптированный к его возрасту мини-карт. Теперь Йос мог внимательно следить за своим сыном и понимать, насколько серьезны его намерения. Долго ли продлится его увлечение? В таком возрасте нередко приходится менять вид спорта в начале каждого учебного года или даже после возвращения с каникул. Если переход от футбола к регби или от дзюдо к легкой атлетике может быть довольно простым, то автоспорт доступен не всем. Очевидно, что заниматься им нелегко, потому что нужно как можно чаще выезжать на трассу для тренировок; к тому же это очень дорогой вид спорта. В случае Ферстаппенов этих двух ограничений не существует. Трасса в Генке находится недалеко от дома, и Йос мог позволить себе купить сыну карт. Однако, несмотря на готовность профинансировать эти начинания, он будет внимательно следить за тем, чтобы его сын знал о своей истинной мотивации, и не собирался потакать любым его прихотям. Автогонки – очень затратное мероприятие, причем с высоким уровнем конкуренции.

Йос намеревался присматривать за сыном и втайне надеялся, что тот не откажется от своей идеи стать пилотом.

Вопрос оставался открытым: сможет ли маленький Макс добиться большего, чем его отец? Превзойдет ли он достижения Йоса, который, хоть и не был посмешищем, но и ни разу не побеждал в «Формуле‐1»? Йос Ферстаппен дебютировал в команде, которая впоследствии дважды короновала некоего Михаэля Шумахера. Безусловно, команда была замечательной, но, конечно же, он оказался в ней в худшее для новичка время: рядом с великим немецким чемпионом. Как и многие гонщики, он выиграл несколько европейских титулов в картинге, после чего перешел в младшие Формулы, а затем и в немецкий чемпионат «Формулы‐3». Наибольшим и самым престижным его достижением была победа на «Зандвоорт Мастерс», где он зарекомендовал себя в 1993 году и привлек внимание команды «Бенеттон», что позволило ему подписать контракт тест-пилота на 1994 год.

Но в межсезонье финский гонщик Джей Джей Лехто (Юрки Юхани Ярвилехто) получил травму шеи, обеспечив тем самым Йосу место за рулем. Йос позднее признавался, что, оказавшись в мире большого спорта «Формулы‐1», он был просто не готов к этому, тем более что выступать на одном уровне с Михаэлем Шумахером было невозможно. Парадокс, но этот сезон стал одновременно и лучшим, и худшим в его карьере, поскольку ему удалось дважды подняться на подиум, причем впервые он появился на нем уже в своей шестой гонке, в Венгрии. Все-таки с рулем он управлялся вполне прилично! Йос стал и примером чудесного спасения: во время Гран-при Германии в Хоккенхайме его пит-стоп прошел нештатно, и заправщик случайно пролил топливо на кузов. В итоге при контакте с двигателем оно воспламенилось, вспыхнул огромный факел, и кадры этого происшествия все еще встречаются в подборках самых ярких эпизодов в истории «Формулы‐1». К счастью, Ферстаппен вышел невредимым из этой опасной ситуации. Но нетерпение его руководителя, Флавио Бриаторе, привело к тому, что Йоса отстранили от участия в двух гонках до конца сезона из-за недостаточно высоких результатов. После этого Йос-босс, как его прозвали, находил пристанище только в командах второго эшелона или даже аутсайдерах. От «Симтека» до «Футворка», затем – «Тиррелл», «Стюарт» и «Эрроуз», а завершил он свою карьеру в 2003 году в «Минарди». Устав просто появляться в зачете, он сдался, потому что больше не хотел выходить на старт только для того, чтобы финишировать в первой десятке.

– Я решил перейти в «Бенеттон», и они посадили меня в машину на один сезон. Это стало не лучшим временем для того, чтобы оказаться рядом с Михаэлем Шумахером, ведь он тогда был в своей идеальной форме, – вспоминает Йос Ферстаппен. – У меня не было большого опыта, я не знал, готов ли я к этому, но, так или иначе, я там оказался. Как бы вы ни старались сделать все возможное и добиться наилучших результатов, попасть в «Формулу‐1» непросто, но я провел несколько хороших гонок. Я был уверен в себе на сто процентов, но пилоту должно повезти, чтобы машина подходила ему, а он подходил ей. Решение проводить первый сезон в команде, когда в ней есть Михаэль Шумахер, было не лучшим. Он отлично пилотировал, и давление было очень высоким. Команда сосредоточилась на нем, а меня некому было научить или помочь мне на этом пути. И мне это уже не нравилось. Поэтому в 2003 году я поставил точку. Я мог бы попробовать соревноваться еще год, но желания делать это уже не было. У меня случались удачные выступления, но я знал, что мое место навсегда во второй десятке, а мне этого было явно недостаточно, поэтому я решил, что игра окончена.

Так Йос завершил свою карьеру в «Формуле‐1», и это было трудное решение, учитывая, насколько полезно для пилота развиваться в высшем классе гонок на одноместных болидах. Но он осознанно выбрал другой план: проект под названием «Макс Ферстаппен».

– Я закончил с «Формулой‐1» и сосредоточился на Максе. Я старался дать своему сыну как можно больше, научить его самому важному. Например, когда мы выезжаем на новую трассу, нам приходится ехать по ней на холодных шинах. Вот лучший способ подготовиться к этой ситуации. Сначала нужно прогреть двигатель, торопиться не следует. Что касается меня, выступая в «Формуле‐1», я поступал наоборот, меня не волновал двигатель: у меня было всего два круга, чтобы поймать ритм. А Макс одарен от природы, он быстр, и, взявшись за руль, он сразу же выходит на нужный темп, у него к этому талант. Я работал механиком, занимался двигателями, водил грузовик. Каждые выходные мы ездили в Италию тренироваться. Это было примерно тысяча двести километров пути, и Макс спал в грузовике, его кровать находилась за сиденьями. В субботу с восьми утра мы проводили на трассе целый день. По воскресеньям мы делали то же самое, а примерно в 16 часов мы отправлялись в обратный путь. Затем я отвозил его в школу в понедельник утром. Я всегда старался сделать так, чтобы было весело, иначе он прекратил бы тренировки и занялся бы чем-нибудь другим. Он на самом деле это ценил. А я очень им гордился. Это было не только весело, но и вполне профессионально.

Когда Йос привел сына на первые соревнования, он быстро успокоился, потому что увлечение картингом у Макса не пропадало.

Тот участвовал в своих первых гонках в семь лет. С этого момента малыш окончательно понял, что это уже не игра, а серьезное соревнование. В любом случае рядом был отец, готовый напомнить ему об этом, и атмосфера сильно отличалась от тренировок. Теперь цель состояла уже не только в том, чтобы наматывать круги по хронометру, но и в том, чтобы сосредоточиться на сути дела – соревновании с другими гонщиками. Гонщиками с большим или меньшим опытом, большими или меньшими амбициями. Некоторые из них показывали такие же результаты, что и Макс, но вскоре им предстояло ближе узнать своего соперника, будущего непревзойденного победителя. Уже в свои семь лет Макс знал, что представляет собой высший класс в этой дисциплине, потому что в 2001 году его отец Йос взял его с собой в паддок на Гран-при Малайзии. Он даже дал ему посидеть в кокпите болида «Формулы‐1». Будучи слишком маленьким, чтобы понимать, что с ним происходит, Макс все же остался под впечатлением от увиденного и услышанного.

Когда он проехал свои первые круги на соревнованиях по картингу, перед ним открылся новый мир. На трассе в Генке было уже гораздо больше людей, чем на тренировках, гораздо больше картов и гонщиков, сосредоточенных в одном месте. Повсюду, куда ни кинь взгляд, царила суета, это мероприятие казалось очень неорганизованным, но на самом деле все подчинялось установленной программе. Отец учил его правилам проведения соревнований, а также пояснял, как готовиться к гонке. Психологическая и физическая подготовка, сосредоточенность, цели, которые необходимо достичь, оценка соперников: Максу, который теперь стал автогонщиком, предстояло усвоить множество новых параметров. Для него это еще была и возможность понаблюдать за другими пилотами, которые, как и он, жаждали победы. Некоторые из них были более рассеяны, чем другие, Макс увидел много различных психологических профилей. В самом центре трассы запах бензина смешивался с запахом нагретой или горелой резины, Макс слышал пронзительный рев маленьких моторов картов, видел непрерывные движения сопровождающих, пришедших помогать пилотам. У Макса было время, чтобы освоиться в таком необычном мире – соревнованиях по автоспорту.

Эту трассу Генка он знал очень хорошо, потому что приходил туда всякий раз, когда у него оказывались свободными среда, суббота или воскресенье. Он продолжал предаваться своему увлечению с тех самых пор, когда проводил свободное время, соревнуясь с друзьями на педальных картах или квадроциклах в местном ангаре.

Вскоре он уже участвовал в своей первой гонке в Эммене, что в Нидерландах, в апреле 2003 года. В эти выходные его главным болельщиком, конечно, стал его отец, который все же был очень обеспокоен дальнейшей судьбой этого предприятия. Однако его сомнения быстро улетучились после начала гонки: ни один из соперников Макса в возрасте от десяти до двенадцати лет не мог его догнать. Сомневающийся, но счастливый Йос выдохнул с облегчением: маловероятно, что юный Макс попросит в подарок на следующее Рождество футбольный мяч.

В 2005 году он участвовал в чемпионате Бельгии в категории «мини», победил в 21 заезде. Пол Лемменс, владелец гоночной трассы в Генке, видел, как раскрывается талант Макса, много раз наблюдая за ним во время гонок. По мере успехов юного пилота его впечатления подтверждались:

– Он устремлялся вперед и исчезал из поля зрения. Он был очень одарен, и это впечатляло: талант такого масштаба встречается только у величайших представителей нашего спорта – Дженсона Баттона или Фернандо Алонсо.

И опять же, у Макса Ферстаппена было преимущество в раннем старте, потому что вышеупомянутые талантливые гонщики вступили на этот путь позднее: Дженсон Баттон (также отчасти сформировавшийся в Генке) начал заниматься картингом в восемь лет (Михаэль Шумахер – в 12, а Айртон Сенна – в 13).

Похоже, что стоящая перед Максом сложная задача не внушала ему страха, и он решительно двигался вперед, всегда следуя мудрым советам своего отца. Единственным человеком, который боялся его первых шагов в карьере гонщика, была его мать, как в тот раз, когда юный Макс сошел с трассы. Она, очень обеспокоенная, прибежала на место происшествия, несмотря на высокие каблуки и короткую джинсовую юбку – весьма непрактичную экипировку для спринтерских забегов. Она добралась до юного Макса, который уже возвращал свой карт на трассу.

– Все в порядке, мама, ничего страшного…

Без непоколебимой поддержки своих родителей юный Макс, конечно же, не добился бы ни такой увлеченности, ни такого упрямства, которое необходимо, чтобы не разочаровать своих родителей.

В первые годы карьеры он пользовался советами отца и матери, весьма талантливой гонщицы – ранее она регулярно побеждала своих коллег-мужчин, известных по «Формуле‐1», таких как Джанкарло Физикелла, Дженсон Баттон, Ярно Трулли или даже молодой Кристиан Хорнер. Ей даже случалось опережать Йоса. Наконец, история Софи Кюмпен отчасти повторилась в лице Макса, потому что она тоже часто присутствовала на гоночных треках, наблюдая, как соревнуются ее отец и брат. Именно отсюда проистекает ее увлечение, как она рассказывает в документальном фильме 2022 года «Макс Ферстаппен: анатомия чемпиона» (Max Verstappen: Anatomy of a Champion).

– Мой отец и мой брат состязались, и я каждые выходные ходила смотреть на их гонки. Это меня немного раздражало, и однажды отец спросил, не хочу ли я поучаствовать. Я ответила: «О да, почему бы и нет?» Я помню, что в своей первой гонке я была седьмой, затем пятой, третьей, и в итоге я победила. Это было начало моей карьеры, в этом маленьком мире нас было всего две или три девочки по сравнению с примерно тремя-четырьмя сотнями мальчиков. Но это не помешало мне двигаться дальше. Я была двукратной чемпионкой Бельгии, выиграла трофей Маргутти. На пике своей карьеры я входила в десятку лучших картингистов мира. В 21 год у меня был контракт на участие в гонках на болидах, но как раз в это время я познакомилась с Йосом. Он уже был пилотом «Формулы‐1», а потом мы довольно быстро поженились. Я ездила на гонки, и он тоже. Как видеться чаще? Я не могла сказать Йосу, чтобы он отказался от своей мечты. У меня еще не было большой карьеры, поэтому от своей мечты отказалась я. Это часть истории. За пределами картинга я была обычной девушкой. Но на соревнованиях, если меня разозлить, я могла быть очень агрессивной. Я думаю, что это заложено в каждом пилоте, его отцу это тоже было свойственно. Объединение Йоса и моих качеств сделало Макса особенным. В конце концов, ему приходится управлять болидом, поэтому он должен быть быстрым.

Но Ферстаппены развелись через несколько лет после рождения своей младшей дочери Виктории, и каждый из родителей взял на себя заботу об одном ребенке. София присматривала за Викторией, а Макс переехал жить к отцу, чтобы продолжить карьеру пилота.

– Мы были очень молоды, и все произошло быстро. Наши родители часто ссорились, и это к лучшему, что они расстались, – заявляет Виктория, сестра Макса, в «Анатомии чемпиона». – Лучше всего было то, что Макс переехал жить к нашему отцу, потому что они постоянно занимались картингом. Я расставание перенесла достаточно тяжело: мы брат и сестра, нас разлучили, мы не росли вместе. Я очень скучала по нему, когда была моложе. Это было не лучшее время в моей жизни, я стараюсь забыть о тех временах.

– Сначала я была счастлива – я родилась принцессой и вышла замуж как королева, – но я упала со своего трона, – вспоминает Софи Кюмпен. – Мы развелись, когда детям было шесть и восемь лет. Я знала цель Макса, знала, чего он хотел достичь. Мне пришлось его отпустить вместе с отцом. Представьте, что у вас двое детей и что вы должны расстаться с одним из них, когда ему всего восемь лет. Для матери это очень больно. Я нечасто виделась с ним, когда он был моложе. Мне пришлось набраться терпения и ждать. Я сказала себе, что мой час в конце концов настанет… и он настал. Макса я отпустила жить с отцом, а сама жила одна с дочерью, вот так мы поступили. Это было тяжело: я мечтала об идеальной семейной жизни, и у меня как будто ничего не получилось, словно все пошло не так, как планировалось. В то время мне было лучше наблюдать за жизнью Макса на расстоянии. Я говорила себе: «Будь счастлива, когда ты видишься с ним».

Таким образом, Макс вырос со своим отцом в Маасейке, рядом с автодромом Генка и недалеко от их мастерской в Маасбрахте. Это было началом истории Макса – на гоночной трассе в Генке, всего в нескольких километрах от их семейного дома. Но он не был первым дебютировавшим на этой площадке будущим чемпионом «Формулы‐1», потому что до него здесь под пристальным вниманием владельца автодрома выросли такие звезды этой дисциплины, как Михаэль Шумахер, Дженсон Баттон или Кими Райкконен. Пол Лемменс тепло вспоминает об этом и отмечает вождение юного вундеркинда:

– У нас много фотографий Макса, он показывал исключительные результаты во всех категориях, он выигрывал все. Все знали, что когда он выходит на трассу, то побеждает. Некоторые пилоты выигрывали одну гонку или две. Но Макс выигрывал все свои заезды!

Несмотря на регулярные успехи, он не выставлял талант напоказ за пределами гоночных треков. Все же любой ребенок его возраста говорил бы всем желающим, что наполняет стеллажи кубками и трофеями. Ксавье Дибен, учитель Макса в школе в Маасейке (очень близко к голландской границе), вспоминает, каким учеником он был в 2006 году, когда ему исполнилось девять лет:

– Он был очень добрым, но иногда и очень резким, и, если вы делали не то, что он хотел, он мог рассердиться, он имел очень сильный характер. Но именно благодаря такому характеру он и стал чемпионом мира. Он рассказал нам, что участвовал в соревновании, и я спросил его, удалось ли ему победить. Он ответил, что да. Он был не из тех, кто заявляет о своих победах, мне всегда приходилось задавать ему уточняющие вопросы. Я попросил его принести один из трофеев в класс, что он и сделал. Но сделал лишь потому, что я его об этом попросил, инициатива исходила не от него.

В конце сезона 2007 года Макс выиграл все свои гонки и победил в категории Mini-Max (Rotax Max) в чемпионатах Бельгии и Нидерландов. Сомнений больше не было: его начинающаяся карьера складывалась так, что лучше и быть не может. Оставалось лишь реализовать планы и стать победителем в более высоких спортивных классах. И Ферстаппены нашли новых союзников для воплощения в жизнь своего проекта.