Kitobni o'qish: «Дуэль», sahifa 4
Женская фигура в изящном голубом платье и шляпке в тон легко прошла между столами и скрылась в соседнем коридоре. Помедлив, Виктор пошел за ней. Шаг за шагом они повернули за угол и оказались в еще одном зале, намного меньше первого, но посетителей здесь было ненамного меньше. Пристально оглядев собравшихся, Виктор мгновение постоял в тени портьеры, обдумывая, как быть дальше. Как раз тогда знакомый силуэт мелькнул вновь, прошелестел юбкой неподалеку и остановился рядом с молодым офицером и еще одной девушкой.
Все же она совершенно необыкновенная особа. В противостоянии репутации и справедливости она с легкостью пожертвует первой ради торжества второй.
Поступок, достойный и восхищения, и порицания одновременно.
Милостивый Боже, и за что ему в наказание было послано знакомство с этой барышней?
Негромко кашлянув, дабы обозначить свое присутствие, Виктор подошел ближе.
– Не думал, что вам удастся пробраться в подобное заведение. Чего греха таить, вы даже моих людей сумели провести.
Обернувшись через плечо, Елена Павловна лукаво улыбнулась.
– Возможно, я всего лишь проверяла способности ваших полицейских.
Виктор ответил ей беспристрастным взглядом и ничего не сказал. Елена Павловна вздохнула.
– Я рассказала вам о своих планах в записке. Ничего удивительного, что мы встретились здесь.
– Удивительно уже то, что вы все равно продолжили собственное расследование – хотя прекрасно знаете, что я на вашей стороне.
– Вы верите, что Мишель невиновен? – вступила в разговор Наталья. Стоявший рядом Алексей Львович переводил внимательный взгляд с Виктора на Элен и обратно, словно старался не упустить ни единой детали.
– В этом деле слишком много нестыковок для однозначного обвинения. Потому я допускаю, что убийцей может быть кто-то другой, – уклончиво отозвался Виктор. Элен незаметно закатила глаза.
– Почему вы не можете просто признать свою ошибку? Все люди склонны ошибаться.
– Отчего вы решили, что я ошибся?
Невозмутимые нотки в его голосе явно заставили ее усомниться, но Елена Павловна не была бы собой, если бы позволила себе выказать собственные сомнения и раздумья.
– В таком случае, мы можем помочь вам? – вновь с надеждой спросила Натали. Заколебавшись, Виктор все же кивнул, и Наталья просияла улыбкой.
– Тем не менее, я вынужден просить вас не вмешиваться в допрос. Можете присутствовать, но не более.
С готовностью кивнув, Наталья за рукав потянула Алексея Львовича дальше, оставив Виктора и Елену Павловну наедине. Краем глаза он заметил, как обычно спокойная фрейлина нервно теребит манжету рукава и усмехнулся про себя.
Поразительно, что такую девушку еще способно что-то взволновать – особенно после всех тех событий, через которые они прошли бок о бок.
– Елена Павловна, можно вас на два слова? – внезапно решился Виктор. Удивленно вскинув брови, Элен все же согласно кивнула и отошла в тень коридора.
– Что вы хотели мне сказать?
Сказать по правде, он и сам не знал. То ли дело было в его тревоге за нее, то ли в чем-то ином, но всякий раз ее присутствие и участие в полицейских делах заставляло его беспокоиться. За нее или из-за нее – не имело значения, но сейчас все обстояло еще серьезнее, чем раньше.
Одно дело – просто искать правду вместе с ним и совершенно другое – встревать в расследование вместе с посторонними. И если о Натали он знал достаточно, то штабс-капитан внушал ему вполне справедливые опасения.
Что-то подсказывало ему, что, вероятно, Алексей Васнецов не плохой человек, однако довериться ему в полной мере Виктору не позволяло собственное честолюбие.
– Признаться честно, я хотел услышать ваше мнение, – проговорил Виктор, глядя в ясные глаза. Елена Павловна смущенно покраснела. – Что вы можете сказать о штабс-капитане?
– На мой взгляд, он заслуживает доверия, – искренне отозвалась Элен. – Едва услышав о просьбе Натали, он пообещал сделать все возможное, дабы оправдать невиновного. Даже в силу тех доказательств, которыми вы располагаете, он без колебаний согласился с тем, что поручика кто-то подставил. Насколько мне известно, они знакомы уже много лет, потому, думаю, его мнение имеет вес.
Задумчиво сдвинув брови, Виктор промолчал. Услышанное его отнюдь не обрадовало, но внешняя невозмутимость позволила ему оставить свои мысли при себе.
Впрочем, Елена Павловна что-то заподозрила, смерила его не менее пронзительным взглядом и едва заметно улыбнулась.
– Вы сомневаетесь в штабс-капитане?
– Судя по моему опыту, любой свидетель может быстро стать подозреваемым, а обвиняемый оказаться простым свидетелем. Как раз поэтому я просил вас не сближаться с участниками преступления, кем бы они ни были.
– Виктор Андреевич, вы кое о чем забываете, – вновь не сдержала кокетливой улыбки Элен. На его немой вопрос она лишь качнулась чуть ближе к нему и продолжила шепотом: – Я не первый год при дворе, и знаю, как можно одурачить людей. Можете назвать это проницательностью, но во многом именно это помогало мне избегать конфликтов среди фрейлин и всевозможных скандалов. Поверьте моей интуиции: Алексей Львович из тех, на кого можно положиться. В этом вы с ним похожи.
Совсем рядом с ним сверкнул лукавый девичий взгляд, губы тронула легкая улыбка. На короткий миг все вокруг будто замерло, как если бы весь мир вдруг исчез, и остались лишь аромат женских духов, обрамленное темными волосами лицо под тенью небесно-голубой шляпки и едва уловимое ощущение чужого плеча рядом, невероятно родного, близкого и теплого. Не сдержав почти неслышного прерывисто вздоха, Виктор осторожно дотронулся до ее ладони, обтянутой кружевной перчаткой.
– Пожалуйста, Элен, будьте осторожны.
Она едва заметно вздрогнула, услышав столь непривычное из его уст обращение, и мягко сжала его руку в ответ.
– Не волнуйтесь. Вы ведь рядом.
Слова, которые должны были его успокоить, только еще сильнее разбудили его тревогу. Тем не менее, Виктор кивнул, качнул головой в сторону залы и первым шагнул к ожидавшим их Натали и Алексею, не выпуская, впрочем, ее руки из своей.
От Виктора не укрылось, как вспыхнул взор Алексея Львовича, стоило им с Элен приблизиться. Порыв негодования он сдержал огромным усилием воли: обычно и без того невозмутимый облик следователя превратился в непроницаемую маску, отчего даже Елена Павловна взглянула на него не без удивления.
Ему самому тоже было не по себе. Всю свою жизнь он привык держать эмоции при себе – и стал слишком скуп, чтобы выразить то, что тревожило душу. С появлением в его жизни одной небезызвестной фрейлины привычная немногословность постепенно стала ему в тягость. Должно быть, подсознательно он страшился той самой минуты, когда рядом с Еленой Павловной появится кто-то, кто ей заинтересуется, а он так и не скажет ни слова.
Стоило подумать об этом намного раньше. Подобная барышня – благородная, но не лицемерная, искренняя, прекрасная и умная – просто обязана иметь десятки поклонников.
И он сам не исключение.
К этому осознанию Виктор пришел еще в Царском селе. Тщетные попытки забыть об их знакомстве ни к чему не привели, а новая встреча лишь усилила впечатление о девушке. Однако он никогда не забывал, что он – простой следователь, с именем, связями, поддержкой и репутацией, да, но всего лишь фараон [1]. Отчасти потому он продолжал соблюдать формальности и старался держать дистанцию, но с каждым днем, с каждой встречей ему это давалось все труднее.
Сейчас его опасения оправдывались. Так чему удивляться теперь?
Тихо кашлянув, Алексей Львович качнул подбородком в сторону дальней стены. Сквозь приоткрытую дверь проглядывал тяжелый дубовый стол в нескольких лучах света.
– Должно быть, это кабинет управляющего, – вполголоса предположил штабс-капитан. – Пойдемте?
Елена Павловна с готовностью кивнула, бросила немного смущенный взгляд на Виктора и поспешила следом за Натальей Владимировной. С тяжелым вздохом он последовал за ними.
В кабинете за столом обнаружился мужчина средних лет, с проседью в прилизанных каштановых волосах и плотном твидовом костюме. Вокруг горело несколько свечей, жарко пылал камин. Виктор почувствовал себя будто в печи и первым делом, прикрыв за собой дверь, распахнул занавески и открыл окно.
– Судебный следователь, коллежский советник Никифоров Виктор Андреевич, – мимоходом представился он. Управляющий пару раз растерянно моргнул, вскочил и расплылся в подобострастной улыбке.
– Савельев Тихон Петрович, управляющий. Чем могу служить-с?
– Нас интересуют обстоятельства ссоры, произошедшей здесь несколько дней назад. Два поручика разругались после игры в карты, припоминаете?
– Никак нет-с, – еще сильнее заулыбался Тихон Петрович, маленькие глазки засветились испугом, перебегая с одного нежданного гостя на другого. Виктор коротко усмехнулся.
– Как управляющий, вы не можете об этом не знать. Меня не интересует деятельность вашего заведения, я лишь расследую убийство одного из тех поручиков. Ежели вы не станете содействовать…
– Была подобная ссора, ваша правда, Ваше высокоблагородие. Разругались вусмерть, чуть было до драки дело не дошло. А выгнать их я не посмел – офицеры же!.. Гости здесь редкие, да и репутация бы пострадала, коли до этого бы дошло. Вот и пришлось все скрыть, благо они оба тогда быстро ушли.
Натали подалась вперед так резко, что Виктор замолк на полуслове.
– Помните, кто ушел первым?
– Так… кажется, тот, кого обвиняли. Я только потом узнал, что все дело-то было в жульничестве.
– А свидетелей этой ссоры было много? – вновь спросил Виктор. Елена Павловна задумчиво прищурилась.
– Так предостаточно! Вроде бы даже вот этот господин офицер присутствовал, – управляющий махнул в сторону Алексея Львовича, и, скользнув по нему неприязненным взглядом, Виктор скоро отвернулся.
– Они здесь часто не завсегдатаи?
– В последнее время частенько наведываются, – подтвердил Тихон Петрович. – Давеча были несколько человек. Слышал, к вечеру собирались прийти, а кто-то уже и сейчас здесь.
– Я могу подсказать, к кому обратиться, – предложил Алексей Львович.
Как бы ему того не хотелось, отказываться Виктор не стал. Представившуюся возможность нельзя было упускать – иначе пришлось бы разыскивать офицеров и допрашивать по отдельности. На это уйдет слишком много времени, а если все дойдет до командования, допрос затянется еще дольше. Да и кто в здравом уме признается, что проводил время в игорном доме, когда на кону честь офицерского мундира?
– Давайте попробуем, – поддержала штабс-капитана Елена Павловна. Наталья Владимировна лишь кивнула, явно чувствуя себя неуютно и постоянно оглядываясь по сторонам.
В главном зале, куда их сопроводил Тихон Петрович, и впрямь обнаружились несколько офицеров. Некоторые из них были в гражданской одежде, но офицерская выправка угадывалась даже в таком облачении. Указав на ближайший к ним стол, за которым как раз доигрывал партию один из таких солдат, Алексей Львович обернулся к Виктору.
– Это Илья Семенович Хворостов, унтер-офицер. Когда Михаил рассорился с Рубиным, он выступал на стороне последнего.
– Стало быть, он тоже обвинял поручика Раевского?
– Негласно, но был на стороне обвиняющего.
Увидев остановившихся неподалеку гостей, Илья Семенович удивленно их оглядел, затем заметил знакомое лицо и усмехнулся.
– Алексей, не ожидал вас увидеть. Помнится, карты – не ваша сильная сторона.
– Верно, не моя, – согласился Алексей Львович, присел на одно из освободившихся мест за столом и скрестил длинные пальцы. Виктор сел напротив их нового знакомого, девушки благоразумно остались в стороне.
– Илья Семенович, позвольте начистоту? – унтер-офицер приветливо кивнул, и Виктор продолжил: – Вы ведь присутствовали во время недавней ссоры между офицерами. Не отпирайтесь, я знаю, что присутствовали. Ответьте мне лишь на один вопрос: почему вы поддержали обвинения против поручика Раевского?
– Я… вы… – вся доброжелательность из облика Хворостова улетучилась, будто ее и не было. – Никто не заставлял Михаила играть грязно! Карты всегда были одной из благородных игр, а он вздумал сжульничать. Вероятно, не ожидал, что его поймают. Вы бы видели, как он разозлился. Алексей, вы ведь должны помнить, скажите сами!
– Я помню, но еще я прекрасно знаю Михаила, – ответил Алексей Львович. – И бесчестная игра не в его стиле. А вот поручик Рубин на такое вполне способен.
– Как часто бывали подобные случаи? – невинно поинтересовался Виктор. – Похожие обвинения, насколько мне известно, сопровождались предложением забыть о ситуации за определенные выплаты. Думаю, и на этот раз ничего не изменилось. Отказ офицера означал бы пятно на репутации, а согласие вернуть деньги подтверждало бы нечестную игру – и тоже вело бы к последствиям. Разве не потому поручик Раевский выбрал иной способ разрешения конфликта?
– Я… не знаю, я ничего не знаю!..
– Быть может, однажды вы тоже оказались на месте поручика Раевского? – предположила Элен, подойдя ближе. Илья Семенович смерил ее злобным взглядом, но промолчал. Виктор громко кашлянул.
– Вы никогда не думали, что поручик Рубин мог вести личные записи о подобных делах? И что после его смерти эти записи могли оказаться в руках полиции?
Унтер-офицер Хворостов побелел так, что даже кипенно-белые занавески на окнах стали казаться серыми. Алексей Львович хмыкнул.
– Так как часто, вы говорите, поручик Рубин проворачивал такой трюк с обвинением?
– На моей памяти случалось пару раз, – нехотя признался Илья Семенович. – Подробностей я не знаю – и знать не желаю. Если это все, разрешите откланяться.
Не дождавшись согласия, унтер-офицер поспешно схватил со стола свой котелок, нацепил его второпях и выскочил в коридор, провожаемый изумленными взглядами остальных отдыхающих. Глядя ему вслед, Виктор не сдержал слегка разочарованного вздоха и посмотрел на Елену Павловну с молчаливым укором. Та в ответ залилась виноватым румянцем.
– Простите, я не хотела вмешиваться.
– Ваше предположение, конечно, разумно, но лучше бы говорить продолжал я. – Виктор покачал головой, затем повернулся к Алексею Львовичу. – Кто еще из присутствующих был во время ссоры?
Алексей Львович указал еще на несколько столов. Всего набиралось человек пять, а время меж тем приближалось к вечеру. Многие игроки еще не пришли, а, значит, в этом месте определенно стоило задержаться. Однако…
Бросив еще один взгляд на девушек, Виктор решительно поднялся.
– Наталья Владимировна, Елена Павловна, я прошу вас сейчас уйти. Так будет лучше.
– Отчего же?
– Ваше присутствие привлекает излишнее внимание. К тому же мне будет спокойнее, если вы обе будете в безопасности. Не принимайте это на свой счет.
– Вновь хотите от меня избавиться? – с легким смешком, умело скрывающим возмущение, вопросила Элен. Виктор улыбнулся уголками губ. – Отлично. Но, думаю, нам обеим хотелось бы узнать, что вам удастся выяснить.
– Позже я вам все расскажу, – пообещал Виктор. – А вас, Алексей Львович, я бы попросил остаться и помочь мне. Вы лучше знаете нужных людей, к тому же, их количество вскоре увеличится. Не хотелось бы кого-то пропустить.
– Разумеется.
– Пойдемте, Елена Павловна, я скажу городовому, чтобы вас проводил.
Они вышли, оставив Алексея Львовича. Свободная пролетка появилась лишь спустя пару минут, и все это время Элен не произнесла ни слова. Виктор видел в ее глазах обиду, но прекрасно понимал, что для графини такое место – не самое подобающее. Элен тоже явно это понимала, но предпочитала тщательно это скрывать.
Стоило кучеру остановиться, а Натали забраться в пролетку, Виктор придержал девушку за руку.
– Не нужно обижаться, Элен.
– Дело не в обиде. Я знаю, что вы ничего не делаете без какого-либо умысла. У вас есть причины так поступать, и они мне тоже доподлинно известны. Я только подумала… Перестанет нас преследовать прошлое, или же мы так и будем на него оглядываться?
Призрак почившей Аннет вновь повис над ними невидимой дымкой, и на короткий миг Виктор прикрыл глаза. Как бы он не оправдывался, его желание защитить Элен было куда сильнее прочих отговорок. Он не ошибся – она прекрасно об этом знала.
– Возможно, однажды так и будет.
Взглянув на него с надеждой, Элен какое-то время просто вглядывалась в его глаза, затем ее губы тронула улыбка – грустная и смущенная. Она еще раз улыбнулась, последовала за Натали, опираясь на его руку, а секунду спустя пролетка тронулась. Стоявший неподалеку городовой тенью отправился за ней.
Что до Виктора, он остался смотреть вслед повозке. Хотелось верить, что его слова не были пустым обещанием.
Глядя на искрящиеся блики солнца, Элен не могла перестать думать о том, что каждый новый день преподносит ей все новые сюрпризы. Полгода назад ее бы не волновали ни слухи, ни возможные скандалы, которые могли бы произойти при дворе – она бы осталась в стороне молчаливым наблюдателем. Возможно, высказала бы свое мнение, оказала бы негласную поддержку, но открыто ни за что бы не вмешалась в конфликт.
После знакомства с судебным следователем изменилось абсолютно все.
Ей бы должно чувствовать себя неловко, однако каждая их встреча неизменно придавала ей силы и уверенность. Должно быть, во всем виновата решимость Виктора Андреевича, его непоколебимость и хладнокровие. В ином случае даже ее любопытство и внимательность не заставили бы ее присоединиться к расследованию.
Впрочем, чем больше Элен думала об этом, тем больше убеждалась, что лишь находит для себя пустые отговорки и не желает принимать действительность.
В очередной раз поймав себя на этой мысли, она решительно покачала головой и взглянула в зеркало. Привычная бледность скрылась за разыгравшимся румянцем, отчего даже темные следы бессонницы стали не так заметны. Прошлой ночью она, вопреки ожиданиям, уснула без каких-либо трудностей, что тоже стало для нее откровением. Кожу тронул легкий летний загар, в темные волосы закрались игривые светлые прядки, и, поправив пару шпилек, Элен расправила бледно-желтые рукава и встала.
