Kitobni o'qish: «Завтрашнее вчера»

– Привет, Стас! Что там у нас с круизом? Процесс идёт?..

– Уже почти финиширует. Сейчас вот отполирую тут кой-какие мелочи, и сразу отошлю. Максимум через полчаса.

Разумеется, Владу известно, чем я реально сейчас занимаюсь. Ему не нужно даже сворачивать пасьянс, чтобы вывести на монитор изображение с установленной в моём кубикле камеры (вообще-то их три: одна на кронштейне, две скрытые и ещё две, о которых мне знать не положено). Я, в свою очередь, в курсе, что заниматься этим строжайше запрещено. Но зато Влад уверен, что я закончил макет ещё накануне вечером – потому-то с утра и сижу в чате, спокойно дожидаясь дедлайна.

И если бы он вдруг случайно меня застукал – я бы отделался, в худшем случае, штрафом, а вот Влад оказался бы в крайне двусмысленном положении. Потому как полиси регламентируют все мыслимые рабочие ситуации, но такой, в которой служащему просто нечего делать – не предусматривают. Хотя, возможно, в один прекрасный день ему придётся застукать меня неслучайно – но тут уж ничего не поделаешь.

– Полонгируй пока с полировкой. Только что звонил клиент…

Извиняющийся тон непосредственного начальника – плохая примета. Звонок от клиента за час до дедлайна – совсем не к добру. Все клиенты считают нас добрыми волшебниками, для которых в стотысячный раз переделать уже готовый макет – во-первых, раз плюнуть, а во-вторых – единственный в жизни фан. Впрочем, еще бы они так не считали – ведь мы же сами их в этом и убеждаем.

– Ну, и чего на сей раз хочет его левая пятка?

– В общем, нужно отовсюду поубирать синий цвет.

Возмущаться бессмысленно, но я, следуя ритуалу, мастерски разыгрываю вспышку праведного гнева:

– Какого пика?! Это же морской круиз! Понимаешь, мор-ской! Как же без синего?..

– Стас, я-то всё понимаю. Но пойми и ты: на следующей неделе возможно внезапное обострение конфликта с некоей державой, в госсимволике которой синий – базисный колер. Так что срочно избавляемся от нежелательных ассоциаций.

К вашему сведению, «некая держава» – это и есть та самая страна, вдоль побережья которой крейсирует принадлежащий нашему клиенту туристический лайнер.

– Ну вот, скажем, полуденное небо можно реплейснуть на сансетное. Так даже лучше: золото ассоциируется с достатком, успехом и обеспеченным досугом. А море… А кстати! – Влад наконец-то переходит в контратаку. – Объясни-ка мне вот что: почему как море, так ты обязательно везде юзаешь этот свой синий, как авиаперёлеты – так опять его же?! Тебя самого-то шаблонные решения не запикали? А ведь есть же, между прочим, специальный цвет морской волны. Зеленоватый такой.

– Кстати, да, есть такой, – деловито подхватываю я, – отличная мысль!

Ещё бы она было не отличная. Это ведь именно я уже пик знает сколько времени надоедаю начальству рассказами о том, сколь унылы и неактуальны синий и голубой, и как свежо и натурально смотрелись бы цвет морской волны и лазоревый. Но напоминать Владу о том, кто реальный автор идеи, ни к чему. Он и сам всё прекрасно помнит. И не забудет в конце квартала, когда придет пора начислять бонусы.

Теперь Владу полагается ещё немного побухтеть: «Должность дизайнера занимаешь ты, а не я, и креатив входит в число твоих обязанностей, а в мои планы не входит весь остаток жизни вкалывать за себя, за тебя и за того парня». Но вместо этого Влад добавляет голосом, не выражающим абсолютно никаких эмоций:

– И вот ещё что. Босс вчера проглядел эскизы, в целом ему понравилось. Но высказал пожелание: на пустынном морском берегу обязательно должны быть сухие водоросли.

Пожелания босса не обсуждаются и, тем более, не игнорируются. Приказы – сколько угодно, но не пожелания. Можно, конечно, предположить, что ему просто захотелось в очередной раз блеснуть эрудицией (в прошлой жизни босс был университетским профессором), но только не вслух.

– Водоросли, так водоросли. Больше ничего?

– Пока всё. До скорого.

Последняя реплика вовсе не означает, что я остаюсь в одиночестве. Во-первых, Влад имеет возможность, отключив голосовую связь, пронаблюдать за исполнением полученных мной указаний. Более того, он просто обязан это сделать – но почти наверняка поленится. Ведь мы работает вместе уже целую жизнь, и подлинно доверяем друг другу. А если всё-таки не поленится, то я всё равно никогда об этом не узнаю. А во-вторых…

Я откидываюсь в кресле и произношу задумчиво, как бы в пространство:

– А не пойти ли покурить?..

– А пойти! – с готовностью отзывается голос в моём левом ухе.

Я отправляюсь в конец коридора. В бизнес-центре курить запрещено, поэтому здесь нет курительных комнат. Поэтому все курильщики дымят в туалетах. Некурящие терпят: а что они могут поделать? Потребовать запретить курение? Так оно и так уже запрещено.