Kitobni o'qish: «Пандемониум. Время Темных охотников»
В чудесах ужасно то, что их действие имеет границы.
Амели Нотомб
© Евгений Гаглоев, 2019
© ООО «РОСМЭН», 2019
1
Ночная охота
На Клыково опустилась сырая и промозглая ночь. В последнее время дожди и туманы здесь стали самым обыденным явлением. Сухие и теплые дни остались далеко позади. Темнело рано, поток туристов, приезжающих в город, практически иссяк, а со стороны гор все чаще дул холодный пронизывающий ветер. Дождь шел почти весь день и прекратился только к вечеру, когда тучи в темном небе растворились в туманной дымке.
С приходом темноты улицы городка опустели, большинство жителей уже спокойно спали в своих домах и видели десятые сны. Большинство, но далеко не все. Кто-то занимался хозяйственными делами, кто-то смотрел телевизор либо болтал по телефону, обсуждая последние события, потрясшие тихий провинциальный городок.
Поговорить было о чем… Недавние убийства, события в музее, о которых никто ничего толком не знал, но слухи ходили самые жуткие. Дескать, в стене подвала найден мешок с человеческими костями, а призрак, атаковавший работников музея в последние дни, принадлежал не кому-нибудь, а самой Клариссе Зверевой, чье исчезновение семнадцать лет назад до сих пор считалось одной из самых загадочных историй Клыково.
Жители города бурно обсуждали самоубийство мэра Белоброва и безумную выходку старика Андронати, который попытался прикончить местного шерифа, а затем сбежал из города. Его, разумеется, объявили в розыск, но пока о местонахождении спятившего профессора никто ничего не знал. Полиция провела в доме Андронати на окраине города тщательный обыск, но ничего подозрительного не обнаружила, и с тех пор он стоял закрытым и опечатанным. В общем, поводов для сплетен и слухов горожанам хватало в избытке.
Когда часы на городской мэрии пробили двенадцать, обрывки туч окончательно растаяли, и на крыши Клыково лег серебристый свет большой круглой луны. Шли первые сутки полнолуния.
Неподалеку от закрытого и опечатанного дома профессора Андронати из сумрака возникла высокая темная фигура. Оглядевшись, она легко перемахнула через двухметровый забор, затем через дорожное ограждение и устремилась к кромке черного леса.
Молодой мужчина двигался очень быстро. Луна звала его, он все сильнее ощущал ее влияние и торопился покинуть городские улицы, пока не стало слишком поздно.
Двигаясь мощными прыжками, несвойственными обычному человеку, он углубился в лесные заросли и вскоре оказался на широкой поляне, тускло освещенной голубым лунным светом. Капли воды блестели в пожухлой траве, словно россыпи мелких бриллиантов.
Мужчина замер и тщательно принюхался. Затем поспешно начал раздеваться. После недавнего дождя в лесу было очень сыро и довольно прохладно, но его это нисколько не беспокоило. Оборотни не слишком чувствительны к холоду. Сбросив куртку, футболку и старенькие джинсы, мужчина опустился на колени, потом прижался к земле и застыл в ожидании начала трансформации.
Как только лунный свет коснулся обнаженной кожи, все его тело содрогнулось от острой боли. Кости с хрустом начали меняться, двигаясь под кожей, конечности удлинялись. На мускулистых плечах и спине проступила густая иссиня-черная шерсть, которая быстро начала расползаться по всему телу. Острые когти впились в рыхлую влажную землю. Несколько минут спустя уже не человек, а большая черная пантера обессиленно вытянулась на мокрой траве.
Когда дрожь утихла, новоявленный зверь поднялся на мощные лапы. Сначала он двигался немного неуклюже, но с каждым новым шагом становился все увереннее. Его мышцы быстро наливались звериной силой. Вскоре пантера подняла к небу голову и издала ликующий рык, приветствуя ночь охоты. Этот звук разнесся по всему темному лесу, вспугнув диких зверей и спящих птиц, его услышали и жители окраин Клыково. Те, кто еще не спал. Те, кто знал, что в ночь полнолуния лучше не покидать свои жилища. Особенно в этом городке.
Пантера встрепенулась и бросилась сквозь лесные заросли, быстро набирая скорость. Густой лоснящийся мех отлично защищал ее от острых сучков и веток. В пустом желудке громко урчало от голода. Зверь уже предвкушал вкус свежего мяса и запах крови.
Поглощенный чувством голода и азартом, оборотень не догадывался, что не он один вышел сегодня на охоту. А те, кто за ним наблюдали, были очень осторожны и постоянно держались с подветренной стороны.
Встревоженные птицы срывались с деревьев, били крыльями в ночном небе, мелкие грызуны испуганно прыскали во все стороны. Но пантера не обращала внимания на всю эту мелочь. Вскоре она унюхала запах того, кого искала. Где-то совсем рядом скрывался крупный заяц, которому суждено было стать ее ужином.
Ощутив близкое присутствие лопоухого, пантера прервала бег и теперь осторожно кралась между толстых замшелых стволов вековых сосен.
В этот момент ночной ветер принес еще один запах, и оборотень остановился, напряженно принюхиваясь. Он ощутил мускусный запах крысы, скрывающейся где-то поблизости, но эта добыча его не интересовала, и он продолжил путь. Заяц привлекал его куда больше.
Желто-зеленые глаза дикой кошки зорко сканировали окрестности. В ночном лесу все замерло, оборотень больше не слышал ни звука, не ощущал движения в траве и кустах. Перепуганный зверек, дрожа от страха, прятался совсем рядом, еще немного, и он его настигнет.
Но запах крысы вдруг заметно усилился. Когда ветер сменил направление, эта вонь почти перебила запах заячьей шкурки. Странно, но пантера все еще ничего не слышала, а ведь обычно крысы производили немало шума, копошась в своих подземных норах.
Пантера припала к самой земле, когда совсем рядом с ней раздался громкий треск. Сразу три огромных косматых силуэта выступили из темноты, ломая кусты и ветки деревьев.
В последнее мгновение оборотень успел обернуться. Шерсть у него на спине встала дыбом, зверь издал мощный рык, но другой рев, куда более страшный, заглушил его рычание. Огромная мохнатая тень, та, что была повыше своих собратьев, вылетела из зарослей и набросилась на пантеру. В воздухе мелькнул длинный, абсолютно безволосый, толстый хвост.
Голубой свет луны отразился в длинных серебряных клинках, которые держали уродливые когтистые лапы. Громкое рычание и утробный вой, разорвав тишину ночного леса, распугали всех животных в округе.
Заяц, затаившийся на поляне всего в паре метров от происходящего, пулей вылетел из своего укрытия и быстро понесся прочь, подгоняемый гулким ревом и яростным шумом борьбы. Сегодня ему повезло. Охотник сам стал добычей.
2
Откровения Ксении Соловьевой
– Боже, что это за рев?! – испуганно вздрогнула мать Луизы Соловьевой.
Она и так была на грани нервного срыва и потому чуть не подскочила на месте, когда из леса донесся истошный звериный вопль.
– Не увиливай от темы, мама, – с нажимом сказала ей Луиза. – Мы не выпустим тебя отсюда, пока ты не расскажешь нам обо всем!
Ксения с сожалением покосилась на туго набитый чемодан. Наверняка удалось бы смыться без допроса, выйди она из дома хотя бы на пять минут раньше. Но теперь было поздно. Луиза на всякий случай встала между матерью и дверью спальни, опасаясь, что та, улучив подходящий момент, запросто сбежит.
– Расскажу, – смиренно кивнула Ксения, – раз уж обещала…
Женя Степанова почти на автомате незаметно сунула руку в карман и нажала кнопку диктофона, с которым в последнее время не расставалась. Как истинный журналист, она всегда и везде была готова к сбору полезной информации. А уж откровения Соловьевой-старшей, которая столько времени притворялась парализованной, Женя не упустила бы ни при каком раскладе.
– Много лет назад я устроилась работать в старом клыковском роддоме, – тяжело вздохнув, начала Ксения. – Лишняя копейка никогда не помешает, а тогда в городе с работой было совсем неважно… Да и кому я была нужна? Образования у меня нет, с внешностью тоже не сильно повезло, вот и хваталась за любую возможность, чтобы подзаработать. Меня взяли санитаркой, ничего особенного делать не требовалось. Подай, принеси, вымой полы, простерилизуй оборудование… Я и проработала-то всего пару недель. Здание, как сейчас помню, старое, деревянное, скрипучие полы да растрескавшиеся стены. Немудрено, что все так закончилось. Когда-нибудь это все равно случилось бы…
– Что именно случилось? – тихо спросила Луиза.
– К тому и веду. Отработала я, значит, несколько дней. И тут в роддом поступила одна роженица. Кларисса Зверева. Я очень хорошо ее знала. В академии мы одно время даже считались закадычными подругами, но в старших классах нашей дружбе пришел конец, мы практически перестали общаться. Уж слишком Кларисса стала гордой и высокомерной, кичилась своим происхождением. Она, дескать, из приличной и богатой семьи, умная, образованная, из знатной ветви Первородных. Не чета мне… Я к ней со всей душой, а она со мной и знаться не хотела. Ну а когда за Егора Зверева замуж вышла и стала богатой, так и вовсе наплевала на всех подруг. Деньги и карьера киноактрисы – больше ее вообще ничего не интересовало! Понятно, что особо теплых чувств после окончания академии я к ней не испытывала. И вот снова встретились! Причем Кларисса сделала вид, что не узнала меня. Представляете, какая стерва? Даже не здоровалась при встрече в коридорах. Она тогда двойню родила, двух совершенно одинаковых девочек…
– Ирину и Лизу, – взволнованно произнесла Женя, крепче сжимая в руке диктофон.
– Они самые, – мрачно кивнула Ксения. – Но тогда я еще не знала, как их зовут. Лежали себе два пищащих комочка в кувезах для новорожденных, смотреть не на что… И вот тут обращается ко мне одна женщина. Богатая, могущественная, прямо как Кларисса. Подкараулила меня вечером у дверей роддома, поздоровалась, даже дорогими сигаретами угостила. У нее с Клариссой давние счеты были… Хотела ей за что-то отомстить, причем страшно… Перепугалась я тогда не на шутку, но она мне денег за помощь предложила. Да такую сумму, какой я отродясь в руках не держала! Клариссу я, конечно, терпеть не могла, но совершить предстояло нечто жуткое… Я не сразу согласилась, думала долго, но эта женщина умела уговаривать.
– И ты согласилась? – с ужасом спросила Луиза.
– Еще бы! – фыркнула Ксения. – С такими деньгами, которые мне пообещали, я могла начать другую жизнь подальше от этого захолустья. А я всегда мечтала отсюда выбраться…
– И что же она попросила сделать? – спросила Женя Степанова.
– Подменить детей, – нехотя буркнула Ксения. – В то время в роддоме еще одна мамочка лежала, так она тоже двух девочек родила. Всего-то и нужно было младенцев в люльках поменять. Да маленькие все на одно лицо, никто бы и не хватился.
– И ты сделала это?! – потрясенно спросила Луиза.
– А что еще мне оставалось? Если уж согласие дала, обратного пути нет. Таким людям, как та дама, лучше не перечить и на пути у них не вставать. Себе дороже выйдет. Только все пошло не по плану… Той ночью в роддоме дежурило лишь двое, я и еще одна медсестра. И рожениц лежало всего трое или четверо, сейчас уже не вспомню… Я дождалась, пока моя напарница отправится чай пить, и побежала в помещение, где младенцы спали. Вошла тихонько, взяла на руки одну из девчонок Зверевых, да поменяла ее местами с другой… Из другой семьи. Только хотела за второй вернуться, а тут меня сзади кто-то за воротник схватил да как швырнет об стену! Я затылком треснулась, от удара едва сознание не потеряла. Младенцы проснулись, заверещали все сразу. А я в полумраке и не разглядела, кто напал, видела лишь темный силуэт. Человек ко мне снова подскочил и давай меня бить ногами… Я за ноги его схватила и повалила. Только тут и поняла, что это женщина. Невысокая, тощая… Я думала, от страха помру! Если бы она рассказала кому, меня бы мигом в тюрьму упекли!
«С ума сошла, дура?! – кричу. – Я же просто проверить детей хотела!»
А она в ответ: дескать, я все видела, воровка. И за это ответишь! Да как рванет меня за волосы, ну и покатились мы с ней по полу… Младенцы орут, напарница моя уже по коридору топает. А эта, незнакомая, схватила меня за горло, да как треснет затылком об пол, – у меня в глазах померкло. Слышу крики, топот, только как в тумане все. А затем огонь полыхнул, да будто сразу в нескольких местах… Медсестра меня по щекам лупит, чтобы очнулась поскорее, а голова как не моя. Здание деревянное было, быстро занялось. Полиция, пожарники приехали. Мамаши бегают, визжат… В общем, спасли всех, никто тогда не пострадал. А та, которая напала на меня, пропала. Я так и не узнала, кто это. Сейчас ту ночь вспоминаю, и кажется мне, что Устинья это была. Как она в старый роддом прокралась – никому неведомо. Но тогда охраны никакой и не держали. Роддом же сгорел дотла вместе со всеми архивами…
– А перепутанных детей матерям так и не вернули, – пробормотала Женя. – Значит, это все вы…
Луиза, не веря своим ушам, смотрела на мать с нескрываемым осуждением.
– Я всю жизнь проклинаю себя за это! – воскликнула Ксения Соловьева. – К тому же обещанных денег мне тогда так и не дали. Заказчица отказалась платить, поскольку я до конца работу не довела, да еще и роддом сгорел по неизвестной причине. Я хотела в полицию на нее заявить, но что толку? Доказательств ее причастности никаких нет, а детей-то я меняла. Меня бы и арестовали. А дамочка эта… она и в тюрьме меня нашла бы и рот мне заткнула.
– Но кто она? – поинтересовалась Женя.
– Обещайте, что никому не скажете! – Ксения схватила дочь за руку. – А иначе она и до вас доберется…
– Обещаем, – одновременно произнесли подруги.
– Это Ангелина Зверева.
– Что?! – вскинула брови Луиза. – Мать Тимофея?!
– И бывшая жена Егора Зверева. Они с Клариссой друг друга люто ненавидели!
– Но подменить детей… Это же безумие какое-то! – воскликнула Женя.
– Никогда не считала ее нормальной, – ухмыльнулась Ксения.
– Но при чем здесь Устинья? – с недоумением спросила Луиза.
– Старуха пробралась тогда в роддом… А потом еще много лет я часто видела ее за своей спиной, но всегда в многолюдных местах. Может, лишь это и спасало меня столько времени. И все-таки она выбрала момент, попыталась проломить мне голову в том переулке! Уж не знаю, как она была со всем этим связана, но очень рада, что ее больше нет в живых. Думаю, они с Ангелиной были заодно… Сумасшедшей старухи больше нет, но вторая жива и здорова! Она даже приходила ко мне в больницу, чтобы позлорадствовать… Оттого я и решила инвалидом притвориться. Думала, может, она решит, что я не представляю опасности, и оставит меня в покое. А то ведь могут и закончить начатое.
– Но прошло столько лет, – задумчиво произнесла Женя. – Почему она решила убрать вас именно сейчас?
– Не знаю! – выкрикнула Ксения. – Может, из-за того, что вторая дочка Зверева объявилась?! Раньше все было спокойно, о подмене детей никто и не догадывался. Но сейчас дело другое. Если полиция начнет копать, они и ко мне придут! Но легавые мне не страшны, а вот Ангелину мне сейчас нужно бояться. За ней стоят какие-то влиятельные люди, в этом я уверена. Да и сама она, по слухам, член Королевского Зодиака. В общем, девчонки, надо мне бежать из Клыково. И вам меня не удержать. Пообещай мне только одно, Луиза… Что не будешь меня ненавидеть!
Луиза осторожно освободила руку от цепких пальцев матери.
– Я пока не знаю, как к тебе относиться, мама… – пробормотала она.
– Тогда не говори ничего. На этом и расстанемся. Может, когда-нибудь ты сможешь меня простить… Но сейчас для меня главное – спасти свою жизнь. Не поминайте лихом, девчонки.
С этими словами Ксения Соловьева подхватила с пола чемодан и быстро зашагала к двери. Женя и Луиза лишь потрясенно переглянулись. Они не знали, что сказать.
3
Когда неведение – благо
Учебный день в академии «Пандемониум» начался с практических занятий. Всех студентов разбили на группы, затем развели по разным корпусам, чтобы не мешали друг другу. Тимофей состоял в группе воинов, или воителей, как они сами предпочитали себя называть, но сегодня его почему-то попросили остаться с заклинателями. Директриса Елена Федоровна Бородина собрала группу на стадионе, а затем повела в кузницу, где обычно оружейники изготавливали различное оружие.
– А мы им не помешаем? – спросила Милана Поветруля, также состоявшая в заклинателях.
– Нисколько. Сегодня у них занятия в другом корпусе, – ответила директриса. – А мы отправимся в их кузницу, поскольку она как нельзя более кстати подходит для нашего задания.
Больше от нее никто ничего не смог добиться. В группе заклинателей состояло двадцать пять человек. Тимофей знал многих из них в лицо, периодически встречал в коридорах и учебных аудиториях академии. Но лучше всего он был знаком с Поветрулей, о чем иногда сильно жалел. Милана была той еще занозой, – вредная, высокомерная, острая на язык девчонка, многие предпочитали обходить ее стороной. Но Тимофею и Милане пришлось многое пережить вместе, поэтому к Звереву она особо не цеплялась.
Тимофей знал ее и с другой стороны, – с той, которую Милана предпочитала не показывать окружающим. За маской самодовольной и наглой девицы скрывалась одинокая, неуверенная в себе девчонка, мечтающая о том, чтобы ее мать ею гордилась. И она по-прежнему переживала из-за разрыва с Антоном Седачевым, отчего вела себя еще несноснее обычного. Общалась она теперь только с Сергеем Бельцевым да с кучкой девчонок, составляющих ее свиту. А всех остальных считала своими врагами и конкурентами. Особенно доставалось тем девушкам, с которыми она видела Седачева, и нередко все это заканчивалось громкими скандалами. Несколько раз даже срывались репетиции мюзикла, который ставил Олег Дубровский.
– Елена Федоровна, а вы уверены, что мне нужно идти с этой группой? – тихонько спросил Тимофей у директрисы, шагающей рядом с ним. – С воинами мне как-то привычнее…
– Так было до тех пор, пока в тебе не открылись… другие способности, – вполголоса ответила та. – Многие ученики после раскрытия способностей меняют профильную группу. Учитель Канто отлично тебя тренирует, Тимофей, я видела, как ты сражаешься. Но теперь ты научился призывать огонь… А это уже совершенно другая категория.
Они вошли в кузницу. Вдоль стен стояли остывшие горны, заполненные дровами и каменным углем, верстаки, заваленные болванками мечей и пиками самых разных размеров. Дальняя стена зала была сплошь увешана всевозможными инструментами. А возле стены стоял невысокий старичок лет семидесяти в белой рубашке с закатанными до локтя рукавами, черных брюках и темно-бордовом бархатном жилете. Тимофей тут же его узнал, это был владелец антикварной лавки «Манускрипт», куда так любила заглядывать его мать.
– Уважаемые ученики, позвольте представить вам старого друга нашей академии, – объявила Елена Федоровна. – Василий Глебович Чернокнижец. Многие из вас уже знакомы с ним, особенно любители побродить по магазинам.
Кое-кто приветственно помахал старику рукой.
– Да-да, вижу знакомые лица, – улыбнулся Чернокнижец. – Заклинатели… Некоторые из присутствующих покупали у меня артефакты…
– Василий Глебович когда-то тоже преподавал в нашей академии, – пояснила Елена Федоровна. – Я сама училась у него. А теперь он иногда помогает нам по старой дружбе в обучении молодежи. Как сейчас, например. Отнеситесь к нему с глубоким вниманием и уважением.
С этими словами директриса отошла в сторону и скрестила руки на груди. Василий Глебович, напротив, приблизился к притихшим ученикам.
– Заклинатели, – задумчиво повторил он. – В вашей группе собраны ребята с особыми способностями к созданию различных заклятий и заклинаний. Потомки родовых линий колдунов и чернокнижников… Некоторым это удается без особых усилий, другим приходится попотеть, верно?
– О да, – ответил кто-то из группы.
– Задача преподавателей академии – помочь вам выявить все свои скрытые возможности и максимально использовать свой дар. Поэтому Елена Федоровна и пригласила меня сюда. Думаю, мой опыт в некоторых вопросах может вам пригодиться. И сегодня мы поговорим о даре создания огня. Кто из вас умеет воспламенять предметы на расстоянии?
Несколько человек подняли руки. Тимофей мельком взглянул на Елену Федоровну. Оказалось, она не сводит с него глаз. Директриса едва заметно кивнула, и Зверев тоже поднял руку вверх.
– Отлично, – удовлетворенно кивнул Василий Глебович. – Я и представить не мог, что вас так много. Давайте-ка посмотрим, кто на что способен.
Он протянул руку к одному из горнов и сжал пальцы в кулак. Угли в давно погасшем очаге мгновенно раскалились, пару секунд спустя показались язычки пламени.
– Ого! – выдохнул кто-то. – Так быстро?!
Василий Глебович разжал пальцы, и огонь тут же погас.
– Вы и должны призывать огонь мгновенно – для самозащиты или нападения. Встаньте каждый к очагу и попытайтесь повторить, – предложил Чернокнижец ученикам.
Ребята рассредоточились по кузнице, каждый встал напротив холодного горна.
– Попробуйте не только разжечь пламя, но и погасить его.
– А что делать тем, кто не умеет пыхать огнем? – недовольно осведомилась Милана Поветруля.
– Тех, у кого другие таланты, прошу немного потерпеть. Я обязательно займусь вами в индивидуальном порядке. Сейчас время огнеметателей. И рекомендую хранить молчание. Начнете болтать и сбивать с толку остальных, придется попросить вас из кузницы.
Милана скорчила недовольную мину, но промолчала, поскольку ей очень хотелось понаблюдать за огненными экспериментами. Остальные тоже притихли.
– Итак, – хлопнул в ладоши Василий Глебович. – Приготовились! Расслабились. Глубокий вдох и полная сосредоточенность. Многие из вас уже творили огонь в пылу сражения или в момент сильного волнения. В такие моменты мы совершенно не контролируем себя, и пламя вспыхивает само собой… Но в спокойном состоянии мы не можем призвать пламя. Знакомо?
Почти все ученики, стоявшие у горнов, в том числе и Тимофей, закивали, соглашаясь.
– Ваша задача – научиться призывать огонь не напрягаясь, не задумываясь, по первому желанию. Закройте глаза, прислушайтесь к биению своего сердца. Это ваш маленький ядерный реактор, который порождает энергию. Представьте небольшой взрыв внутри себя… Энергия заполняет все тело, устремляется в плечи, руки, к самым кончикам пальцев. Резкий выпад – и вуаля!
Двое мальчишек резко вскинули руки, и в очагах с треском вспыхнуло пламя. Остальные восхищенно заахали, но тут же притихли под строгим взглядом старика. Еще несколько девушек направили свою энергию в холодные горны, но пламя не показалось, – от углей лишь пошел сизый дымок.
– У кого не получилось – не отчаивайтесь. – Василий Глебович прохаживался между горнами, наблюдая за учениками. – Пробуйте еще раз и еще, пока не получится.
Еще в нескольких очагах заплясали язычки огня, из других шел дым.
Тимофей послушно закрыл глаза и попытался сосредоточиться, как учил Чернокнижец, но у него ничего не выходило. Он и к сердцу прислушивался, хотя ударов особо не ощущал, и пытался представить, как из его руки выстреливает огонь, но ничего не помогало.
– Ну а ты чего стесняешься? – приблизился к нему Василий Глебович. – Не получается?
– Нет, – покачал головой Тимофей. – По-вашему…
– Забавно, – протянул старик. – Ну, если не получается по-моему, так сделай по-своему. Главное – результат.
– Хорошо.
Тимофей расправил плечи и встряхнул руками. Затем глубоко вздохнул и просто вытянул правую руку вперед.
С кончиков его пальцем сорвалось сразу пять струй пламени. Они ударили в старый очаг, раздался оглушительный хлопок, и яркое пламя изумрудно-зеленого цвета с ревом взметнулось к потолку. Послышались испуганные крики, Тимофея отбросило назад. Сам Василий Глебович едва удержался на ногах. Все кинулись подальше от огня, кое-кто даже спрятался под верстаки. А изумрудное пламя выплеснулось из очага и принялось жадно лизать стены кузницы, поднимаясь все выше и выше.
– Самое время научиться тушить огонь! – крикнула Елена Федоровна. – Кто-нибудь умеет это делать?!
Ученики замахали руками, но изумрудное пламя продолжало разрастаться. Усилия юных заклинателей ни к чему не привели.
Василий Глебович бросился к пылающему горну, вскинул обе руки, но пламя и не думало уменьшаться. Тогда старик выкрикнул длинное замысловатое заклинание, и языки огня внезапно оторвались от очага и с хлопком растворились в воздухе под самым потолком.
Василий Глебович повернулся к ученикам, вытирая взмокший лоб рукой.
– Все целы? – осведомилась Елена Федоровна.
Ученики сгрудились в центре кузницы, поглядывая друг на друга. Некоторые выглядели очень испуганными, но сильно, к счастью, никто не пострадал.
– С огнем на сегодня закончили, – как ни в чем не бывало сказал Василий Глебович. – К технике тушения вернемся в следующий раз. Как я понял, поджигать вы умеете, а вот с устранением последствий у вас некоторые проблемы.
Милана Поветруля покосилась на притихшего Тимофея. Пока Василий Глебович просил выйти вперед ребят, способных создавать воду из воздуха, она приблизилась к Звереву и вполголоса произнесла:
– Что еще ты скрываешь, Зверев?
– О чем ты? – нахмурился Тимофей.
– Зеленое пламя… Думаешь, я ничего об этом не знаю? Мы, заклинатели, читали о нем на занятиях. «Ведьмин огонь»! Создавать его способны лишь самые сильные чернокнижники, а ты к ним точно не относишься, если только не скрываешь правду о всех своих способностях. Уверена, не только мне пришли в голову такие мысли.
– Я не понимаю, к чему ты клонишь, – ответил парень. – Думай, о чем тебе заблагорассудится.
– Ну-ну, можешь и дальше притворяться простачком, – надменно усмехнулась Милана. – Только рано или поздно тебя выведут на чистую воду.
В этот момент на плечо Тимофея легла чья-то рука. Милана тут же стушевалась и отошла в сторону. Зверев обернулся и увидел перед собой Елену Федоровну.
– Пойдем поговорим, – предложила директриса. – У меня в кабинете.
Тимофей молча кивнул и зашагал к двери, а Елена Федоровна обернулась перед тем, как выйти из кузницы.
– Продолжайте занятия. А я пройдусь с Тимофеем до его группы. Василий Глебович, надеюсь, вы успеете еще позаниматься с пользой для дела.
– О, даже не сомневайтесь, – усмехнулся старик.
Пока они шли к административному корпусу, Елена Федоровна не проронила ни слова, и от этого Тимофею стало совсем неуютно.
Он и сам испугался не на шутку, когда увидел зеленое пламя. Такого с ним еще не бывало. А судя по выражению на лицах заклинателей, они и правда знали, что означает зеленый огонь, хоть никто, кроме Поветрули, не заикнулся об этом.
Директриса тоже знала. А иначе с чего бы она потащила его к себе в кабинет?
Они вошли в административный корпус и, пройдя коридор, стены которого были увешаны портретами прежних директоров и учителей, добрались до кабинета Елены Федоровны. Войдя, Зверев сел на свободный стул, а директриса опустилась в свое кресло и положила руки на письменный стол.
Она хмуро взглянула на Тимофея, и он невольно выпрямился.
– Итак, «Ведьмин огонь», – спокойно произнесла она. Тимофей поперхнулся. – Тим, меня очень тревожат твои растущие способности. Еще совсем недавно ты ничем не отличался от обычного человека. Гораздо слабее любого Первородного, не обладающий никакими способностями, кроме фантастического невезения и криминальных повадок. Но все меняется очень быстро. Ты становишься сильнее и выносливее. Сильнее других. Пришла способность призывать пламя… А теперь еще и это… Как давно ты можешь создавать «Ведьмин огонь»?
– Я узнал об этом только что, как и вы, – честно признался Тимофей. – Для меня это такой же сюрприз, как и для всех остальных.
– Ты знаешь, что это за огонь?
– Не совсем… Но догадываюсь.
– «Ведьмин огонь» – особое пламя, которое применяется при самых черных и опасных ритуалах. Создавать его могут лишь сильнейшие колдуны и ведьмы… Ну и еще Огненные волки, но только самого высокого ранга. Самые чистокровные, близкие к линии самого Дракона. Мы знаем, что твой отец был Огненным волком. И, похоже, не из низших родовых семейств. Мне подумать страшно, чьим сыном ты можешь быть… Скажи, твой истинный отец не пытался выйти с тобой на связь?
Тимофей прекрасно знал, что эту тайну следует хранить как зеницу ока.
– Нет, – ответил он, не моргнув глазом.
– А твои друзья в курсе твоей необычной родословной?
Тимофей покачал головой:
– Но они и не особо интересуются. Для них я сын какого-то колдуна, с которым когда-то встречалась моя мать. Я как-то пытался рассказать Димке правду, но у него голова забита только Кариной. Подозреваю, что половину того, что я говорю, он пропускает мимо ушей.
Елена Федоровна едва заметно улыбнулась и слегка расслабилась.
– Думаю, не стоит им рассказывать, – сказала она. – Многие ребята сейчас и так напуганы грядущим, опасаются нашествия волков… Если кто-то узнает, что ты – сын Огненного волка, у тебя могут возникнуть проблемы. В нашей академии есть ученики, пострадавшие от них. У кого-то волки убили родных, другим навредили какими-то другими способами.
Тимофей тут же вспомнил историю Стаса и Алисы.
– Поэтому им лучше ничего не знать, – решила Елена Федоровна. – Храни этот секрет.
– Хорошо. Постараюсь.
– Но я волнуюсь не только из-за этого. Вы – наша последняя надежда. Молодое поколение Первородных, наделенное особыми силами. Саяна и ее пособники уже похитили нескольких наших ребят либо переманили на свою сторону. С некоторыми ты даже знаком…
– Вы о Вещих Сестрах?
– О них. Теперь еще и Дарья Киселева перешла на сторону огненной ведьмы… Уж не знаю, чем она их там заманивает. Вот почему я прошу тебя и твоих друзей соблюдать осторожность. Будьте бдительны, присматривайте за другими учениками. Если эта ведьма снова объявится в окрестностях «Пандемониума», сразу сообщите нам об этом. Мы не можем допустить, чтобы еще кто-то предал своих друзей и родных, встав на путь зла. Тебе это понятно?
Тимофей молча кивнул.
Первородные постоянно обвиняли Огненных волков во всех смертных грехах. Но и Волки не переставали говорить о злодеяниях Королевского Зодиака. Тимофей изо всех сил старался не принимать ничью сторону, и пока ему это удавалось. Он общался с Альфом, Вернером, Алексеем Корфом, и они ему нравились. Возможно, с обеих сторон были и хорошие, и плохие люди. Нельзя же всех грести под одну гребенку! Родители Стаса и Алисы погибли от рук Огненных волков. Но родителей Альфа и Вернера убили светлые Первородные. Кто из них прав, а кто виноват? От всего этого голова шла кругом.
– Хорошо, что ты меня понимаешь. Кстати, не пропусти обед, – с улыбкой произнесла директриса, постучав пальцем по своим изящным наручным часикам. – Сегодня наши повара превзошли самих себя.
