Kitobni o'qish: «Тени Лондона»

Эндрю Тейлор

Shrift:

Издательство Азбука®

* * *

Посвящается Кэролайн

Главные действующие лица

Дом под знаком розы, Генриетта-стрит

Кэтрин Хэксби, ранее Ловетт

Бреннан, ее чертежник и деловой партнер

Джейн Эш, ее служанка

Фибс, привратник

Джош, мальчик на побегушках

Инфермари-клоуз, Савой

Джеймс Марвуд, клерк лорда Арлингтона и секретарь Совета красного сукна

Маргарет и Сэм Уизердин, его слуги

Уайтхолл

Король Карл II

Лорд Арлингтон, государственный секретарь

Леди Арлингтон, его жена

Джозеф Уильямсон, заместитель государственного секретаря

Месье Кольбер де Круаси, французский посол

Дадли Горвин, клерк лорда Арлингтона

Мадам де Борд, костюмерша королевы

Мадемуазель Луиза де Керуаль, фрейлина королевы

Джордж Вильерс, 2-й герцог Бекингем

Роджер Даррелл, его слуга

Прочие

Роберт Хадграфт, законник и биржевой делец

Грейс Хадграфт, его дочь

Госпожа Сюзанна, ее родственница и компаньонка

Месье Фарамон, ее учитель французского

Уиллоуби Раш, мировой судья и делец

Томас Ледвард, его слуга

Джон Айрдейл, клерк

Пейшенс Нун, служанка в доме, где снимал комнаты Айрдейл

Господин Джон Бэнкс, молодой священник из Кембриджа

Джон Ивлин, эсквайр из Сайес-корта

Глава 1

Наконец дождь прекратился.

В Сноу-Хилле ручьи текли по дороге, струясь между плитами брусчатки и камнями, будто кровь по венам. Открытый водосток был переполнен, и его зловонное содержимое бурным потоком мчалось к реке Флит под Холборнским мостом. Свет луны разогнал тени, и ночные жители отважились покинуть свои убежища.

Черная кошка с рваными ушами и отвислым животом свернула за угол и пробралась со Сноу-Хилла на Чард-лейн. Кошка двигалась вдоль стены слева с такой плавной грацией, что казалось, будто она, подобно воде, тоже перетекает с места на место. Стена достигала семи футов в высоту. Выйдя на середину переулка, кошка обернулась, озираясь по сторонам. Потом встала на задние лапы.

Цепляясь за камни когтями, кошка взлетела вверх по стене. Сидя наверху, она обвела взглядом раскинувшиеся с другой стороны дикие заросли. Собаки сторожа не было видно. Спрыгнув вниз, кошка стала прокладывать себе путь среди сорняков.

Эта кошка была слишком молода, чтобы помнить старую богадельню, стоявшую на этом месте пять лет назад, до Пожара¹. От большинства здешних строений остались одни фундаменты. За ними пролегал пустырь, имевший форму неровного прямоугольника: раньше здесь были свинарники и огороды.

В углу между пустырем и фундаментом богадельни во дворе, окруженном кирпичной стеной, стоял ветхий дом. Огонь оказался избирательным, а может быть, в последний момент ветер просто изменил направление. Как бы то ни было, пламя обошло дом стороной.

Кошка осторожно приблизилась к дому. Во дворе частенько валялись объедки: раз в день сторож кормил собаку. Этот свирепый пес ел весьма неаккуратно, и остатки его трапезы разлетались по всему двору.

Рядом с домом высилась одна из мусорных куч. За ночь она разбухла от проливного дождя, отчего ее составляющие сместились и гора отходов приобрела новую форму. Кошка пробралась через кучу, остановившись наверху, чтобы облегчиться.

Тут она вскинула голову и принюхалась. Ее хвост метался из стороны в сторону. Кошка учуяла кровь. Совсем рядом. Совсем свежую.

До Кэт донеслись крики. Неужели опять повздорили? Эти мужчины хуже детей.

Несмотря на ранний час, она уже сидела в своей конторе, готовясь к утренней работе. Под окном сторож Ледвард подметал двор после ночного дождя. Кэт не ожидала от него подобного трудолюбия с утра пораньше, да и в любое другое время тоже.

Отложив перо, она отодвинула табурет. Строители трудились по другую сторону стены под чисто условным присмотром бригадира. В бригаде было десять человек, однако трое не пришли. После Пожара в Лондоне ощущалась нехватка не только мастеров, но и разнорабочих: никогда не знаешь, когда твоих людей переманят, посулив им меньше работы за большее вознаграждение. Сейчас бригаде следовало бы сваливать мусор в тачки и отвозить на пустырь, а они вместо этого затеяли очередную перепалку.

А что, если это не ссора? Вдруг что-нибудь стряслось? В такой час у полусонных работников все валится из рук. Не хватало только, чтобы они подрались, хотя обычно драки начинаются после полудня, когда у строителей закипает кровь из-за выпитого за обедом эля.

Кэт вышла на улицу, и Ледвард замер с метлой в руках. Опустив голову, он приложил руку ко лбу в знак приветствия:

– Доброе утро, госпожа Хэксби.

– Что там случилось?

– Бог его знает. Я в чужие дела не лезу.

Кэт испытующе поглядела на сторожа: неужели он вздумал ей дерзить? Но Ледвард лишь угрюмо смотрел на нее в ответ, и в выражении его лица не было ничего вызывающего. Это был широкоплечий человек с длинными руками и черными, подернутыми сединой волосами. Определить его возраст Кэт не бралась – сторожу могло быть как тридцать пять, так и пятьдесят. Ледвард работал с закатанными рукавами, и по правому предплечью до самого локтя тянулся длинный шрам, похожий на плохо зажившую рану от меча.

Сторож открыл для нее ворота в стене, и Кэт вышла к строителям. Мужчины столпились вокруг ближайшей мусорной кучи. Трое замерли с дальней стороны на середине склона мусорной горы, отчего их было видно только по пояс. Стоявший внизу Бреннан что-то им кричал. Голос у ее делового партнера был слабый, тихий и тонкий, и его слова не оказывали на работников никакого эффекта.

Подняв подол, Кэт зашагала по грязи к ним. Один за другим мужчины умолкли и сняли шляпы. Бреннан повернулся в ее сторону. Он был очень бледен, и веснушки на его лице выделялись, словно смирнский изюм в пудинге.

– Нашли останки.

– Опять?

– Это совсем другой случай, – ответил Бреннан. – Сейчас увидите.

Основная часть территории старой богадельни располагалась параллельно Чард-лейн, от дороги ее отделял небольшой мощеный участок и стена. Мусор свалили в кучи в нескольких ярдах от здания, в задней части двора. Ближайшая из них возвышалась на прямоугольном пустыре между бывшей часовней и расположенным возле нее кладбищем. Когда богадельня только начинала свою работу, умерших хоронили прямо здесь, на этих же землях.

– Вы трое, сойдите вниз, – велела Кэт, жестом подзывая мужчин, стоявших на мусорной куче.

Те принялись осторожно спускаться по обломкам на землю. Работники уже раскопали не меньше двух десятков скелетов в разной степени сохранности. Покойников зарывали в землю в одних саванах. Единственным исключением оказался целый скелет, обнаруженный в каменном гробу, – по всей видимости, это был основатель богадельни или кто-нибудь из его родни. Среди костей нашли крест и четки, свидетельствовавшие о том, что этот человек был папистом. Богадельню открыли задолго до Реформации.

– Пожалуйста, дайте руку.

С помощью Бреннана Кэт удалось вскарабкаться на неровный склон, почти не утратив достоинства.

– Это все вчерашний дождь, – сказал Бреннан. – Из-за подтопления земля и фундаменты смещаются, а местами и вовсе не выдерживают и проваливаются. – Он крепче сжал руку Кэт. – Будьте осторожны. Здесь опасно. Никогда не знаешь, что у тебя под ногами.

Кэт прислушалась к его совету. Бреннан знал свое дело, и она привыкла доверять его суждению. Вытянув шею, она разглядела наверху мелкое углубление, заполненное щебнем, обломками кирпичей и обугленными досками. С краю среди кусков гниющего дерева желтела кость.

– Это так, пустяки. Вы поглядите туда, – произнес Бреннан, указывая пальцем на другую часть кучи.

Кэт посмотрела в ту сторону. Не веря своим глазам, она часто заморгала и сглотнула ком в горле. Перед ней была рука, судя по размеру мужская, на которой сохранились и плоть, и кожа. Указательный палец, торчавший под неестественным углом, был нацелен на Бреннана. Ниже Кэт разглядела бледную лодыжку, густо поросшую черными волосками, а над ней – изгиб плеча.

– Эти доски можно убрать?

Угадав ход ее мыслей, Бреннан кивнул. Окликнув бригадира, он велел тому принести два коротких шеста для лесов и грабли. Через две минуты бригадир уже затаскивал шесты на груду обломков, а остальные строители стояли и смотрели. Работники стали переговариваться сначала вполголоса, потом все громче и громче. Кэт была уверена: предоставленные самим себе, они или сбежали бы в пивную, или принялись бы рыться в мусоре, надеясь отыскать одежду покойника.

Подозвав младшего работника, едва вышедшего из мальчишеского возраста, Кэт приказала тому сбегать за констеблем, да поживее. Остальным было дано распоряжение перетащить мусор из самой большой кучи на пустырь. Разгребать лопатами обломки и кидать их в тачку – изнурительный труд. Пусть у работников не останется ни времени, ни сил на болтовню.

– Господин Хадграфт будет недоволен, – тихо заметил Бреннан, когда работники отправились выполнять задание.

– Сначала разберемся с насущными проблемами. А с Хадграфтом побеседуем позже.

– Как будто у нас без этого хлопот мало!

Кэт кивнула и поглядела на Ледварда. Опершись на метлу, сторож стоял у ворот в стене, ведущих во двор, где располагалась контора стройки. Кэт задалась вопросом: слышал ли Ледвард их разговор?

– Заприте ворота! – приказала она. – До прихода констебля никого не впускайте.

– Нашли тело, госпожа? Чье?

– Никто не знает. – Кэт повернулась к побледневшему бригадиру. – Вытаскивайте доски. Господин Бреннан – с одной стороны, вы – с другой.

Вскоре доски были убраны, а под ними обнаружился все тот же строительный мусор и фрагменты костей, а тело стало видно лучше. Бреннан граблями расчистил участок, и вот оно показалось целиком.

Мужчина лежал на спине в чем мать родила. Голова была повернута вбок. На затылке топорщились коротко подстриженные темные волосы. За ухом, которое было видно Кэт, кожу покрывали красноватые бугорки и коросты – следы от укусов вшей. Грудь была испещрена ранами от клинка. Кэт насчитала не меньше полудюжины, и вокруг каждой – засохшая кровь. Мертвец должен был смотреть на них застывшим взглядом, но…

С протяжным судорожным вздохом бригадир отвернулся, и его вывернуло наизнанку.

Лица у покойника не было.

Глава 2

Констебль прибыл не один. Вместе с мальчишкой он шел позади, на расстоянии нескольких ярдов от маленького человека с идеально прямой спиной, в ужасно неопрятном парике, заляпанном грязью дорожном плаще и сапогах для верховой езды, тоже облепленных грязью. Незнакомец быстрым шагом направился к Кэт, при ходьбе его шпага яростно раскачивалась из стороны в сторону.

– Это мировой судья, – шепнул Бреннан. – Его фамилия Раш.

– Господин Раш, – произнесла Кэт, делая реверанс. – Доброе утро, сэр.

Он остановился напротив нее и крайне небрежно поклонился:

– К вашим услугам, мадам. Кто здесь главный?

– Я, госпожа Хэксби.

Раш нахмурился, его взгляд скользнул в сторону Бреннана.

– Это мой деловой партнер, – представила его Кэт. – Господин Бреннан.

– Как вам, возможно, известно, я мировой судья. Когда прибежал ваш мальчишка, я как раз беседовал с констеблем. Парень что-то рассказывал про тело, но до того сумбурно, что я так и не понял, что к чему.

– Ночью из-за дождя куча расползлась. – Кэт указала на мусор. – И оказалось, что в ней лежат останки.

– Наткнулись на пару костей? В подобных местах это обычное дело.

– Нет, сэр, не на кости, а на тело мужчины. Его закололи, и, похоже, совсем недавно. Ему нанесли много ударов. А лицо… – Кэт осеклась.

– Что с лицом?

– Лучше взгляните сами.

Бреннан шагнул вперед:

– Сюда, сэр. Только смотрите под ноги. Тут легко оступиться.

– Сам вижу. – Раш бросил взгляд на констебля. – А вы приглядывайте за работниками.

Следом за Бреннаном мировой судья взобрался на кучу, то и дело спотыкаясь, съезжая вниз и сопровождая подъем ругательствами. Для человека средних лет он демонстрировал удивительную ловкость. Не меньше минуты Раш молча рассматривал тело, затем перевел взгляд на Кэт:

– Будьте добры, позовите сторожа. У вас ведь тут есть сторож?

Не выпуская из рук метлы, Ледвард отошел от ворот. Стянув шляпу, он склонил голову:

– Я сторож, ваша честь.

– Тело явно пролежало здесь недолго, – заметил Раш. – Ни одного крысиного укуса. Может быть, вы видели или слышали что-нибудь подозрительное? Прошлой ночью, позапрошлой, вчера днем?

– Нет, господин.

– Где вы спите?

– Вон в том доме, где у госпожи Хэксби контора, для меня постелен тюфяк. Но раз в час я, как положено, обхожу весь участок.

Раш хмыкнул:

– А собака не лаяла? У вас же наверняка есть сторожевой пес.

– Да, сэр. Вот только сегодня я не видел его.

– Ясно. А ночью?

– В девять вечера он точно был на месте. Я, как всегда, спустил его с цепи. Если здесь шастают чужие, он сразу предупреждает меня.

– Но когда вы совершаете обход, собака на вас реагирует?

– Не всегда, сэр. Пес мою походку знает.

Взмахом руки Раш дал понять Ледварду, что тот свободен, и снова обратился к Кэт:

– Уж что-что, а убийство я сразу вижу.

– Не вы один, сэр, – ответила Кэт.

Лицо Раша побагровело еще сильнее.

– До окончания разбирательства все работы должны быть прекращены.

– Что? Не хотите же вы сказать…

– Я хочу сказать именно то, что говорю. Не больше и не меньше.

– Может быть, мы огородим это место и продолжим работы в другой части двора? У нас мало времени, и каждый…

– Передайте своим людям, чтобы собирали инструменты и уходили. Тут не должно остаться ни души, и пусть запрут все двери и ворота. – Раш угрюмо поглядел на Кэт. – Я выставлю своих сторожей, пока дело не будет разрешено как полагается.

Кэт медлила, пытаясь найти аргумент, от которого мировой судья не сможет отмахнуться.

Раш стукнул тростью о землю:

– Вы что же, ставите под сомнение мои полномочия?

– Разумеется, нет, сэр, но, как мировой судья, вы наверняка знаете, что коронер должен…

– Коронер?

– Да, сэр. В Сити…

– Нет. Вы плохо осведомлены.

– Мы находимся в пределах Сити, сэр. – Кэт начала терять терпение. – А следовательно…

– Вы неправильно меня поняли, мадам. Верно, Чард-лейн находится в Сноу-Хилле, а Сноу-Хилл – часть Сити, это и дураку ясно. Но Чардская богадельня в состав Сити не входит. Вся земля здесь принадлежит епископу Илийскому. Епископ возглавляет собственный церковный суд, и он, без сомнения, пришлет своего коронера. Ну а пока мой долг как представителя Королевского суда Лондона требует, чтобы я обеспечил надлежащее соблюдение всех прав и привилегий его светлости в соответствии с законами страны.

Кэт молча глядела на него. Рот у Раша был маленький и плотно сжатый, но пауза не затянулась.

– Очистите территорию, мадам. Всю. Немедленно!

Раш дал им час.

Бригаду распустили. Кэт была почти уверена, что видит этих работников в последний раз. Под наблюдением Раша люди констебля вытащили тело из мусорной кучи и увезли его на телеге. Ворота, ведущие во двор, заперли на засов и опечатали.

Кэт удалось добиться от мирового судьи лишь одного маленького послабления. В здании, где они устроили контору, и в огороженном дворе вокруг него хранилось много разных строительных материалов. Некоторые из них – к примеру, найденный на пожарище свинец – представляли немалую ценность. Кроме того, в кабинете остались инструменты, чертежные доски, планы. Вынести все это быстро невозможно. К тому же для перевозки материалов и инвентаря понадобится повозка, а проехать она сможет только через главный двор сгоревшей богадельни.

Более того, Кэт спросила, уверен ли господин Раш, что контора стоит на земле, принадлежащей епископу. Насколько ей известно, ее клиент приобрел этот дом в результате отдельной сделки, не имеющей отношения к попечителям богадельни. Очень может быть, что здание находится в пределах юрисдикции Сити, а значит, оно не представляет ни малейшего интереса для епископа Илийского и его коронера.

Раш, добившийся своего во всех главных вопросах, с показным великодушием позволил Кэт и Бреннану сохранить дом за собой при условии, что ворота в стене, ведущие в главный двор, будут заперты на засов и опечатаны. Приходить и уходить они смогут по узкому переулку с дальней стороны дома, являющемуся общественным местом.

– А теперь к Хадграфту? – спросил Бреннан, глядя вслед уходящему Рашу.

Констебль спешил следом за мировым судьей.

Кэт поморщилась:

– Дольше откладывать нельзя.

– Странно, что его до сих пор здесь нет.

Господин Роберт Хадграфт жил в опрятном современном доме неподалеку от церкви Святого Андрея в Холборне. Дверь открыл розовощекий, быстроглазый слуга. При виде гостей он нахмурился, будто Кэт и Бреннан явились совсем некстати.

– Госпожа Хэксби и господин Бреннан к господину Хадграфту, – объявила Кэт. – Твой хозяин дома?

В этом не оставалось никаких сомнений. Со второго этажа доносились его крики. Голос у Хадграфта был тонкий, и, когда хозяин повышал его в гневе, из его уст вырывались звуки, напоминающие писк крохотного сердитого насекомого.

– Ну что молчишь? Сказать нечего? Дура неблагодарная!

Кроме криков Хадграфта, Кэт уловила еще один звук: женский плач.

Слуга провел их через холл в маленькую гостиную и закрыл дверь. Вскоре после этого на лестнице послышались быстрые шаги Хадграфта. Влетев в комнату, он устремил на Кэт и Бреннана недовольный взгляд. Это был маленький человек с узким лицом, бегающими глазками и огромным выпирающим кадыком.

– Ну-с, госпожа Хэксби?

– К сожалению, у нас не самые приятные новости.

– Что на этот раз?

Кэт рассказала и об утренней находке, и о вмешательстве Уиллоуби Раша.

– Раш? – Хадграфт сплюнул в пустой камин. – Вот ведь шельма! И кто такой этот мертвец? Как он попал во двор? И куда смотрел Ледвард, когда у него под носом такие дела творились?

– Мы не знаем… – Кэт запнулась. – Ледвард говорит, что прошлой ночью ничего не слышал, и позапрошлой тоже, и днем. Но для нас основная проблема в том, что теперь господин Раш запретил нам проводить работы на всей территории богадельни.

– Он не имеет права.

– Сам господин Раш считает по-другому, а нарушать постановление мирового судьи мы не можем. Он сказал правду? Эта земля действительно не принадлежит Сити и является собственностью епископа Илийского?

Сделав глубокий вдох, разгневанный Хадграфт взял себя в руки:

– К сожалению, да. Это отдельная часть его владений вокруг Или-хауса. Кажется, раньше там был разбит фруктовый сад. Епископ пожаловал участок основателю Чардской богадельни. И тем не менее он входит во владения епископа Илийского. – Голос Хадграфта зазвучал резче. – Новые задержки недопустимы! Не успеем оглянуться, как наступит зима.

– Вдобавок мы потеряем работников, – добавила Кэт. – Чтобы их удержать, нам придется платить им за простой. Позвольте напомнить, что мы уже заказали все материалы. Уже заключены трехнедельные контракты с каменщиками и другими мастерами. Они не станут нас ждать. А как только ударят заморозки…

Хадграфт склонился над столом, упершись в столешницу кулаками так, будто боялся упасть:

– Раш все понимает не хуже меня. Он действует мне назло.

Кэт не сводила глаз с кадыка Хадграфта, так и ходившего вверх-вниз, когда хозяин сглатывал.

– Может быть, епископский коронер быстро управится, – ободрила его Кэт. – Если удача будет на нашей стороне, потеряем день-два, не больше.

– Вы не знаете всего, – возразил Хадграфт. – В начале, до того как я обратился к вам, Раш должен был стать моим деловым партнером и оплатить половину стоимости работ. Мы договорились, что он вложит деньги в восстановление богадельни и мы вместе получим прибыль, когда застроим пустырь в дальней части участка. Но в последний момент Раш передумал, а мне уже поздно было идти на попятный или искать нового партнера, и с тех пор этот человек всеми правдами и неправдами вставляет мне палки в колеса. – Кадык Хадграфта задергался с новой силой. – Финансовое бремя целиком лежит на мне.

Кэт сразу подумала о счетах, которые они с Бреннаном скоро выставят Хадграфту, не говоря уже о заказанных материалах.

Бреннан кашлянул.

– Сэр, может быть, господина Раша удастся переубедить? Что, если вы предложите ему другие, новые условия партнерства?

– Когда мы в последний раз виделись, этот негодяй пожелал мне гореть в аду, – сердито ответил Хадграфт. – Как, по-вашему, сменит он гнев на милость?

– Странно, – произнесла Кэт, когда они с Бреннаном покинули дом Хадграфта и зашагали прочь. – Убийство не вызвало у него ни малейшего интереса. Хадграфт говорил только о Раше.

Однако мысли Бреннана двигались в ином направлении.

– Как думаете, Хадграфт уже влез в большие долги? Чтобы восполнить потерю инвестиций от Раша?

– Трудно сказать. Хадграфт богат, но мы не знаем насколько.

– Но… разумеется, это маловероятно… если Хадграфта объявят банкротом…

– Тогда все, что мы заказали от его имени, придется оплачивать нам. А также мы не получим ни гроша за уже выполненную работу. Наверняка Хадграфт тоже прекрасно это понимает.

Несколько минут они шли молча. Кэт знала Бреннана почти шесть лет. Он умелый, добросовестный чертежник, хотя их отношения развивались непросто. Однако именно благодаря Бреннану Кэт смогла продолжить дело мужа после его смерти. В первое время некоторые клиенты отказывались работать с женщиной, но, по мере того как Кэт создавала себе репутацию, подобные случаи происходили все реже. Кроме того, Бреннан превосходно руководил строительными работами при условии, что все основные решения принимала Кэт.

Осенью Бреннан женился на дочери кондитера с Сент-Мартин-лейн. Он по-прежнему смахивал на шелудивого лиса, только теперь на отъевшегося и более жизнерадостного. Казалось, от супруги Бреннану перешло не только на удивление богатое приданое, но и часть ее полноты. Именно благодаря этому приданому Бреннан из наемных работников перешел в статус партнера Кэт. Он выкупил долю в чертежном бюро, в один момент решив все их проблемы с долгами. Но если Хадграфта ждет крах, для Бреннана это будет даже более серьезный удар, чем для Кэт.

– Наверху плакала женщина, – вдруг произнес Бреннан. – Вы слышали? Кто это был, дочь Хадграфта?

– Обычно он с нее пылинки сдувает.

– Тогда отчего же она так рыдала?

– Мне-то откуда знать?

Кэт пришло в голову, что Раш мог и превысить свои полномочия. Она ничего не знала об этом человеке, кроме того, что он мировой судья и к тому же располагает достаточными суммами денег для весомых инвестиций. Может быть, найдется способ на него надавить?

Бреннан взглянул на Кэт:

– Видели дочь Хадграфта? Я видел. Красавица. – Даже женившись, Бреннан по-прежнему заглядывался на хорошеньких девушек. – И прекрасно образованна, – продолжил он. – Говорят, Хадграфт нанял для нее учителя французского. Наверняка такая роскошь обошлась ему недешево. Если Хадграфт и впрямь настолько богат, у его дочери хватит приданого, чтобы поймать в сети любого жениха по ее выбору. Ей даже красавицей быть не обязательно, но эта девушка просто чудо как хороша. Так с чего же ей лить слезы?

– Если поискать как следует, у кого угодно отыщется повод для слез, – парировала Кэт. – И все-таки я не понимаю, зачем Раш осложняет Хадграфту жизнь.

– Для нас имеет значение лишь сам факт, а не его причина.

Кэт покачала головой:

– Должно быть какое-то объяснение. Наверняка это как-то связано с тем, что Раш вышел из дела.

Они дошли до конторы. Бреннан отпер дверь.

– Нужно, чтобы кто-нибудь за нас вступился, вы согласны? Какой-нибудь влиятельный человек. Другим способом до Раша не достучаться. Иначе так и будем зависеть от его прихотей.

Кэт промолчала. Она понимала, что Бреннан прав, и знала, что он скажет дальше, но не хотела слышать подобных предложений. Однако Бреннана это не остановило.

– Может быть, попросите господина Марвуда замолвить за нас словечко?

Остаток дня Кэт и Бреннан провели, наблюдая за сворачиванием строительных работ на территории богадельни и приводя в порядок свои дела. Когда бригада ушла, они заперли контору и зашагали к стоянке наемных экипажей у Холборнского моста. Кэт, пусть и не без колебаний, оставила Ледварда охранять стройку. Сторож не давал ей поводов в нем усомниться, к тому же внутри хранилось слишком много дорогостоящих предметов и материалов, чтобы бросать их без присмотра.

Возница высадил Бреннана на Сент-Мартин-лейн – в настоящий момент он жил в доме родителей жены – и поехал дальше, на Генриетта-стрит. Чертежное бюро работало на верхнем этаже дома под знаком розы, а прямо под ним располагались личные апартаменты Кэт.

Ее впустил привратник Фибс. В ответ на его приветствие она лишь рассеянно кивнула. Вдруг на Кэт накатила усталость. По лестнице она поднималась медленно, останавливаясь на каждой площадке.

Если Раш не сменит гнев на милость, у них только два пути. Первый – обратиться в суд, в надежде вынудить мирового судью пойти на уступки, но на это уйдет уйма времени и денег. А второй – найти человека, обладающего достаточным влиянием, чтобы надавить на Раша и заставить его снять ограничения.

Бреннан прав. Первый, кто приходит на ум, – это Марвуд. Он служит в Уайтхолле и пользуется доверием власть имущих, у него много знакомых при дворе. Без сомнения, некоторые из них у него в долгу. А лучше всего то, что непосредственный начальник Марвуда – лорд Арлингтон, государственный секретарь и самый влиятельный человек в государстве после короля. Стоит Марвуду довести ситуацию до сведения Арлингтона, и за пару часов дело разрешится в их пользу.

Но в том-то и беда, что Кэт не желала обращаться к Джеймсу Марвуду. Просить его о помощи? Только не это! Их и без того слишком многое связывает: оказанные друг другу услуги, невысказанные слова, нерешенные вопросы.

Джейн Эш, служанка Кэт, ждала у двери, чтобы взять у хозяйки плащ и шляпу и снять с ее ног башмаки, облепленные размокшей после дождя грязью. В гостиной горел камин, а на плите грелась кастрюля с водой. С тех пор как умерла мать Джейн, девочка ночевала в каморке, смежной со спальней. Служанка была настолько хрупкой и тоненькой, что почти не занимала места. В глубине души Кэт была рада ее обществу.

– Вам письмо, госпожа. Принести?

Еще один проклятый счет!

– Не сейчас.

Кэт направилась в спальню, чтобы надеть домашние туфли. Позже, вечером, когда она наконец добралась до письма, Кэт сразу поняла, что перед ней вовсе не счет: об этом свидетельствовало уже одно качество бумаги. Сломав печать, она развернула лист, и комнату тут же заполнил аромат успевших несколько выветриться духов, насыщенных, цветочных, с нотками мускуса.

Ma chère Madame…²

Письмо было от мадам де Борд. Кэт познакомилась с этой женщиной в прошлом году во Франции, когда выполняла заказ для герцогини Орлеанской, сестры короля Карла. Мадам де Борд служила у герцогини камеристкой и входила в ее ближний круг. Мадам де Борд отличалась добросердечием и глубокими познаниями в области моды. Они с Кэт стали хорошими подругами. После смерти сестры король предложил ее придворным дамам места в Англии. Мадам де Борд согласилась и теперь исполняла обязанности костюмерши королевы Екатерины.

…такое чувство, будто мы с Вами не виделись целую вечность. Не желаете заглянуть к нам как-нибудь вечерком? Буду очень рада. Ее величество в Саффолке, но у нас всегда собирается приятное общество, хотя в отсутствие королевы народу будет меньше, чем обычно. Полагаю, Вы с немалым интересом ознакомитесь с новыми веяниями моды, особенно в сфере обуви. Только за прошедшую неделю нам пришли две поставки из Парижа. Если позволит погода, выйдем погулять на террасу. Для меня самый удобный день – пятница…

Кэт отбросила письмо. Судя по звукам, доносившимся с лестничной площадки, Джейн щеткой отскребала с плаща грязь.

– Принеси перо и чернила! – крикнула ей Кэт. – И складной письменный столик!

Но когда все необходимое для письма оказалось перед ней, Кэт больше минуты просидела неподвижно с пером в руке. Наконец, обмакнув перо в чернильницу, она вывела на бумаге:

Дорогой господин Марвуд…

И тут же застыла, с недовольным видом уставившись на эти три слова. Кэт перечеркнула их жирной черной линией, но слова все еще можно было разобрать. Немного подумав, Кэт зачеркнула их во второй раз, потом в третий и в четвертый, пока на их месте не осталось ничего, кроме блестящей черной кляксы.

1.Имеется в виду Великий пожар в Лондоне в 1666 году. – Здесь и далее примеч. перев.

2.Моя дорогая мадам (фр.).