Kitobni o'qish: «Мармелантия»

Часть первая

1.

– Этим вечером пойдём в сквер, – предложил Джеффри. – Смотреть, как сверкает сахарная вата в свете жёлтых глаз фонарей.

– Как в сказке! – обрадовалась Сюзетт и помчала к окну: – Где сахарная вата?

– Желтоглазые фонари? Класс! – усмехнулась Бетт. Она сидела на диване. В обнимку с книгой.

Отец заговорщицки подмигнул. Старшая дочь помедлила, но книгу отложила.

– Ура! – ликовала младшая. – С неба сыпет сахарная вата!

Бетт вздохнула. Пожала плечами, но проверять отправилась. А через минуту обе радостно завопили хором:

– Какой снегопад!

– Снег идёт, – согласился отец.

– Куда? – запрыгала Сюзетт. – Куда идёт снег?

– Откуда? – усмехнулась Бетт, ожидая, что скажет отец. Им нравилась эта игра! Придумывать вопросы, чтобы искать вместе на них ответы. И чем чуднее были вопросы, тем заковыристей должны быть ответы!

– Снег идёт. Куда? – задумался отец. – Откуда?

– Сыплет из огромной тучи! – подхватила Сюзетт.

– Город в шубе! Что за чудо? Белоснежной и летучей, – рассмеялся Джеффри.

– Видно порвалась перина где-то в небе пуховая? – предположила Бетт.

– А на окнах то – картины! – восхитилась Сюзетт. – Кто рисует их? Не знаешь?

Не ответив, Бетт завопила:

– Бежим одеваться. Там увидим и узнаем.

– Что?

– Всё.

– Бежим!

Отец кивнул и тоже начал собираться.

– Прогулка с дочками в снегопад, – бормотал он. – Что может быть лучше!

… Когда все вдоволь набегались в сквере и накружились в свете старинных чугунных фонарей, дочки потребовали:

– Расскажи, где был и что видел?

– Дома обо всём расскажу, – пообещал отец. Он только вернулся из дальней поездки. – И сюрприз покажу!

– Сюрприз?

– Он самый.

Пожелав парку, скверу, снегопаду и декабрю доброй ночи, они отправились домой. Довольные. Счастливые! Румяные с мороза.

Отец шёл следом и улыбался. Прогулка удалась на славу!

… В прихожей сёстры сбросили шубки, вязанные шапочки с помпонами, тёплые сапожки на меху.

Джеффри неторопливо снял куртку. Разулся. Размотал длинный вязанный шарф и с важным видом произнёс:

– Прошу всех на вечернее чаепитие.

– Чаепитие! – отозвались дети. – Со сладостями?

Отец кивнул.

Семейство отправилось на кухню. Дочки готовить чай. Джеффри достал из дорожной сумки сказочно-красивую коробку, перевязанную сиреневой атласной ленточкой. На коробке была изображена удивительная страна.

Девочки с интересом рассматривали рисунок.

– А внутри что? – заинтересовалась Бетт.

– Открывай, – потребовала Сюзетт. – Скорей!

Отец развязал ленточку и открыл крышку.

– Круто! – восхитилась Бетт, любуясь сладостями. – Какие аппетитные! Абрикосовые, смородиновые, сливовые, яблочные…

– …смородиновая! – Сюзетт ухватила мармеладку и расплылась в улыбке.

– И не перечислить всей яркости, всей вкусности, – проговорила Бетт, беря абрикосовую. – Где ты достал такие?

– Привёз.

– Откуда? – Сюзетт облизнулась, запивая чаем сладость и радость.

И Джеффри попросил:

– Сидите тихо. Слушайте внимательно. Тогда узнаете, откуда прибыла эта коробка с волшебными мармеладками.

2.

… Словно разноцветные бусины нанизывал рассказчик яркие слова на длинную красную нить повествования. Дочки зачаровано слушали. А за окнами сыпал и сыпал сахарный снег.

Ночь вступала в свои права после шумного дня, наполненного заботами. Отдыхал от суеты город. Отдыхали жители. Зима укрывала всё пуховым одеялом и шептала:

– Все устали. Всем спать.

– Можно я покружу-поворожу ещё немного? – упирался ветер.

– А хочешь поглядеть цветные сны? – схитрила Зима.

– Хочу.

– Вот и гляди! До утра.

И ветер успокоился. Прилёг. Заснул. Он тоже устал за день от хлопот.

… А на кухне отец рассказывал дочкам про удивительные приключения, которые случались с ним частенько.

– Как все прекрасно знают, – подмигнул Джеффри. – Моя работа экспедитором в транспортной компании позволяет бывать в разных местах.

– А кто такой экспедитор? – полюбопытствовала младшая.

– Это немного штурман, – усмехнулся отец.

– Штурман, – с готовностью пояснила старшая. – Тот, кто управляет разным транспортом – водным, воздушным…

– …автомобильным, космическим, – подсказал отец. – И не только управляет.

– А что ещё? – Сюзетт слушала очень внимательно.

– Определяет местоположение транспорта, ориентируется на местности, – перечислил Джеффри.

– Ты сопровождаешь грузы на большие расстояния на фуре, – уточнила Бетт.

Отец кивнул:

– Еду на пассажирском сидении рядом с водителем, контролирую маршрут, отвечаю за сохранность и своевременную доставку товаров.

– Ого! – удивилась Сюзетт.

– Папа участвует в перевозке грузов, – с гордостью сообщила Бетт. – Иногда это целая колонна машин!

– А почему фура? – спросила Сюзетт. – Я думала, такая машина называется грузовик.

– Фура, – пояснил отец. – Большегрузный транспорт, который состоит из тягача и полуприцепа. Маршрут перевозки часто проходит через разные государства. По окончанию перевозки я передаю груз указанному в накладной получателю.

– Почти, как на почте! – просияла Бетт. – Там посылки, письма, бандероли. Мы с классом недавно были на экскурсии. На главпочтамте. И нам всё объяснили подробно.

«Наверно много знать полезно, – подумала Сюзетт. – Бетт уже тринадцать. Она учится в гимназии. Ей нравится учиться!»

А Сюзетт – шесть с половиной. Она непоседа и озорница. Узнав, что в школе важна дисциплина, передумала туда идти. Но теперь услышала об экскурсии на почту и засомневалась: попробовать что ли в школу заглянуть? Ненадолго. Посмотреть, как там? Убедиться, что на уроках не только строгости, но и веселье.

Девочка вздохнула и на всякий случай уточнила:

– А бандероль разве не посылка?

– Они по весу отличаются, – с готовностью сообщила старшая. – До двух килограммов – бандероль. В ней отправляют журналы, газеты, книги. А посылкой пересылают большой вес. Разные вещи, игрушки, подарки на праздник.

– Ясно, – сказала Сюзетт. Обернулась к Джеффри, чтобы напомнить: – Теперь ты рассказывай. Пожалуйста!

3.

И отец продолжил:

… – В дальней поездке многое может случиться. Бури, ливни, снежные заносы, лавины, оползни. Зверь через дорогу перебежит. Попутчик на обочине попросит подвезти. Злодеи всякие встречаются. И такое бывает. Ремонт дороги опять же!

– И как ты управляешься со всем? – посочувствовала Сюзетт.

– Это его работа, – напомнила Бетт. – У каждого свои обязанности.

– И у меня? – заинтересовалась сестрёнка.

– У тебя тоже.

– А какие?

– Расти, учиться, веселиться, помогать Бетт, – ответил отец и рассмеялся.

– Понятно, – кивнула Сюзетт. – А ты не боишься такой…

– …ответственности? – подсказала Бетт.

– Ага.

– Понемногу привыкаешь к опасностям и неожиданностям, – признался Джеффри. – Есть долг. И раз взялся за дело, надо выполнить непременно.

– Даже когда не по силам? – округлила глаза Сюзетт.

– Не по силам, – отрезала Бетт. – Не берись!

– Девочки, – мягко произнёс отец. – Как там у вас: «Мирись, мирись – не ссорься, не дерись?»

Сестрёнки кивнули.

– В пути бывает по-разному, – вздохнул Джеффри. – В этот раз случилось непредвиденное. Из-за ремонта бетонного моста мы с напарником не захотели ждать сутки, поэтому отправились на фуре через лес.

Странное это было место. Тёмное, зловещее, неприветливое. Напарник вёл фуру осторожно. Я задремал. И тут слышу, как Фёдор бормочет: «Эт-то что за туман-обман? Откуда взялся на дороге?» Я проснулся и спрашиваю: «Ты чего?» «Из лесу вышел туман, – отвечает напарник, притормаживая. – Гляди густой какой». Я поглядел. Туман! Густой, как сметана. «Ехать или подождать?» – колеблется Фёдор. «Езжай, – советую ему. – Но потихоньку». Ну, мы и въехали…

– Куда? – хором вскричали дочки.

– В Мармелантию!

Из рассказа отца стало понятно, что Мармелантия – место диковинное. С пряничными домиками. Речками с кисельными берегами. Сахарными горами. Молочными озёрами.

– Ветер каждое утро причёсывает траву на лугу. Огородное пугало Вильям не только разговаривает, но и водит экскурсии по городу.

Пока Джеффри перечислял, дочки всё шире открывали рты. Первой не выдержала старшая:

– Так не бывает, – заявила Бетт.

– А вот и бывает! – захлопала в ладоши Сюзетт. – Хочу туда поскорей…

Тут зазвонил мобильный отца. Джеффри долго с кем-то разговаривал. Лицо его становилось всё озабоченнее.

– Давайте спать, – угрюмо заявил он. – А мне завтра снова в дорогу.

– Но как же праздник вместе встречать? – огорчилась Бетт.

– Ты же обещал, – капризно напомнила Сюзетт. – На Рождество соберёмся всей семьёй.

Отец вздохнул и миролюбиво произнёс:

– Вернусь и доскажу историю. Подарков привезу! Встретим Рождество! Ёлку нарядим. А после пойдём с горы кататься…

– … и снеговиков слепим, – размечталась младшая. – Целую семью снеговиков!

Старшая молчала. Это малышка Сюзетт думает, что всё игра. Папа уедет и вернётся. Привезёт подарки. Расскажет чудесные истории, которые происходят с ним в дороге! Сюзетт верит, что с папой ничего плохого не случится. Никогда. А Бетт волнуется, скучает. И злится. Слишком долгие все эти поездки. Слишком частые. А они одни. Вот, что огорчает.

4.

Вспомнив об этом, Бетт нахмурилась, ухватила Сюзетт за руку и потащила в детскую, бормоча:

– Спать! Всё равно ничего от нас не зависит. Папа уедет. Хоть реви, хоть упрашивай. Ох, уж эти взрослые с их вечной занятостью.

Младшая хотела поспорить, но, взглянув в лицо сестры, передумала. Передразнила точь-в-точь её голосом:

– Пора в кровать. Лечь. И спать.

И высунула язык.

Старшая хмыкнула:

– Тоже мне пародист!

И вздохнула, подумав: «Терпеть и ждать. А что ещё остаётся? Такая у папы работа. Трудная. Сложная. Неотложная».

… На следующее утро Джеффри договорился с соседкой Альбиной. Та пообещала, что присмотрит за девочками. Альбина работала старшей медсестрой в частной стоматологической клинике. У неё был сын Борюсик. А мужа не было. Альбина была роскошной блондинкой «за тридцать». Хотя держалась так, словно ей «опять двадцать пять».

– Спорим, она крашенная? – говорила Бетт.

– Зато волосы уложены в салоне красоты, – напоминала Сюзетт. – Альбина такая модница! Переливающаяся юбка…

– … короткая не по возрасту, – перебивала Бетт.

– Я тоже такую хочу!

– Короткую?

– Переливающуюся.

– Это ткань-хамелеон называется тафта, – уточнила старшая сестра. – Стоит дорого.

– А какой на ней сегодня свитер со стразами…

– … слишком в обтяжку!

– Шубка меховая с капюшоном.

– Бедные зверушки.

– Сапожки, закрывающие колени.

– Ага. Ботфорты! Прямо кавалерист.

– А колечки золотые и серёжки с бриллиантами? Как сверкают!

– Угу, – хмыкала Бетт. – По мне лучше умная, чем шик и блеск.

– Ха-ха-ха, – заливалась Сюзетт. – Она всё равно папе не нравится! Они по-соседски общаются.

– Папа вежлив и терпелив, а блондинка эта крашеная – вертихвостка.

– Кто? – прыснула Сюзетт. – Верти чего? Хвостом. Хи-хи-хи. Откуда у неё хвост?

– Кажется это так называется? – смутилась Бетт. – Пойду в словаре посмотрю.

Через минуту до Сюзетт донеслось.

– Нашла! Вертихвостка, фифа, кокетка…

– Пусть уж кокетка, – прокричала Сюзетт из детской. – Ладно?

– Да хоть как, – отозвалась из гостиной Бетт. – Только бы от нас подальше вертелась.

5.

Альбина давно «положила глаз» на статного соседа. Джеффри въехал в квартиру напротив три года назад. С дочками, но без жены. Соседка частенько забегала в гости. Была приветлива. Но слишком инициативна. То в кафе Джеффри зазовёт – на свидание. То в ночной клуб пригласит – потусить.

Девчонки сердились. Они с отцом и так редко видятся. Но до поры до времени отмалчивались. Можно потерпеть приставучую соседку, если б не один её пунктик. Бетт считала это всё заскоками. Сюзетт категорически не понимала. И не принимала такую позицию Альбины.

А дело было в том, что соседка на дух не выносила сладости! Она запрещала их даже пробовать! И Борюсика вымуштровала так, что на все предложения Бетт и Сюзетт отведать мармеладку, паренёк мотал головой и заявлял:

– Сладкое вредно для зубов.

– Ты даже сахар никогда не пробовал? – хихикала Сюзетт.

– А что такого? – надувался как индюк соседский парнишка.

– А то, что сахар во многие продукты добавляют, – с укором глядела на него Бетт, не выносившая притворства.

– Это в какие? – багровел Борюсик.

– В консервированные, в колбасу, хлеб, соусы, соки. А ты не знал?

– Ты, когда колбасу ешь, сахар из нее выковыриваешь? – захихикала Сюзетт.

Борюсик задумался.

– Мёд тоже сладкое, – напомнила Сюзетт. – И фрукты сладкие.

Мальчик вздыхал. Он так уверовал в то, что даже одна ириска опасна, что не соглашался попробовать ни малюсенькую зефирку, ни кусочек шоколадки с орехами. Поэтому на уговоры не поддавался. Хотя облизывался невольно, когда хитрые девчонки нарушали запрет и причмокивали:

– Вкуснотища! Попробуй, – предлагала Сюзетт, откусывая розово-воздушный зефир. Кусочек за кусочком. И приговаривала: – Поймала я облачко. Сладкое. Пушистое. Хочешь попробовать?

– Угощайся – не стесняйся! – кивала Бетт и улыбалась так загадочно и заговорщицки. – Мы Альбине не скажем. Ну, же! Или струсил?

Борюсик мотал головой и упрямо твердил:

– Не могу! Я маме обещал.

– А, если тебя полезными сладостями угостят, – продолжала убеждать Бетт. – Тогда попробуешь?

– Это какими? – приставал Борюсик.

– Мармеладом! – кричала Сюзетт. – Ярким, разноцветным, вкусным!

– Скажешь тоже. Это же конфеты! Их есть нельзя.

– Заладил, – пожимала плечами Бетт: – А сухофрукты, натуральный шоколад? Некоторые десерты? Их тоже пробовать нельзя?

– Нельзя.

– И компот не пьёшь? И кисель? Соки? Морс? – всплёскивала ладонями Сюзетт.

– Откуда вы знаете, что можно, а что нельзя? – ворчал Борюсик.

Девочки переглядывались и пожимали плечами.

– Откуда мы столько знаем? – глядела на сестру Сюзетт, еле сдерживаясь, чтоб не расхохотаться.

– Оттуда, – серьёзно заявляла Бетт.

На этом спор заканчивался. До следующего раза!

… Но вернёмся к неугомонной соседке. Альбина взяла неделю отпуска, чтобы перед праздниками навести порядок в доме. Она и девочек заставила прибираться, заявив:

– Пока отец был в отъезде, вы такой бардак развели.

– Ничего мы не развели, – насупилась Бетт.

– И никакой ни кавардак, – обиделась Сюзетт.

Но соседка была непреклонна:

– Чистота – залог здоровья!

Как с этим поспоришь? И девочки принялись за генеральную уборку. Так назвала это важное мероприятие Альбина. Звучало, и правда, солидно!

Только Сюзетт решила, что соседка оговорилась, поэтому пожаловалась сестре:

– Объявила какую-то генеральскую уборку! Мы что ли генералы?

– Ха-ха-ха, – рассмеялась Бетт, хоть было ей не до смеха. – Не генеральская! Генералы командуют парадом, а не убирают в комнатах.

– А кто за них убирает?

– Солдаты. Или пылесос? – Бетт усмехнулась. – А почему генеральная? Сейчас уточним.

И девочка убежала в свою комнату. Через несколько минут Бетт сообщила:

– Ха! Это понятие связано с английским словом «general» – «главный», «наиболее полный», «всеобщий»

– Раз генеральная, то главная уборка? Так? – предположила Сюзетт.

– Ага. Главная. Всего-всего. Тщательно. Каждый уголок.

– Хорошо хоть генеральскую уборку делают нечасто, – утешила себя и сестру Сюзетт.

– Хорошо, – согласилась Бетт.

6.

Сестрёнки пропылесосили ковёр в гостиной. Застелили кровати в детской. Расставили на полки игрушки с книжками. Вымыли на кухне посуду. И собирались пить чай с мармеладками, как нагрянули с проверкой Альбина с Борюсиком. У них были ключи от квартиры, где жил Джеффри с дочками. На всякий случай! Вдруг девочки свои ключи потеряют? Поэтому Джеффри сделал запасные, которые вручил Альбине. Та восприняла это, как намёк и частенько заглядывала без приглашения. Так было и в этот раз…

Девочки сидели за столом и пили чай с мармеладками. Они знали, что много есть конфет нельзя. Но две-три можно?

Увидев сладости на столе, Альбина отреагировала сразу. Схватила коробку и вывалила разноцветные мармеладки в мусорное ведро. Девочки ни сказать, ни сделать ничего не успели.

– Зачем? – захныкала Сюзетт. – Это папа привёз…

– Сладкое вредно, – отрезала соседка. – Да, Борюсик?

Сын закивал, виновато поглядывая на девочек.

– Вы чего тут распоряжаетесь… – вырвалось у Бетт, но, поймав ледяной взгляд соседки, девочка осеклась.

Сын соседки молчал, уныло взирая на мусорное ведро полное фруктово-ягодных мармеладок.

Девочки хмурились. А что им оставалось? Ругаться?

«Вот приедет папа, – мысленно пообещала Сюзетт. – Всё расскажу ему!»

– Попросишь ты у меня ещё списать на контрольной, – прошептала Бетт.

Борюсик вздрогнул. Поморщился. Он и Бетт были не только соседями, но и одноклассниками. Борюсик частенько прибегал к Бетт за помощью. Учиться он ленился. Да и внимательностью на уроках не отличался. Разве что усидчивостью. Но списывать домашние задания Бетт ему не давала. Терпеливо объясняла мальчику, что не понял он в школе. Не то, чтоб они дружили. Но не ссорились уж точно.

Зато на каникулах они веселились вовсю!