Сад Элизабет стилистикой похож на произведения О. Генри, Д. к. Джерома, О. Бальзака. Это увлекательные заметки о повседневности через призму житейского анализа, приправленные юмором.
Повествование построено в виде личного дневника. Слог автора воспринимается ладно и складно.
Книга мне понравилась, но до определенного момента, после которого сильно оттолкнула. Главная героиня позиционирует себя как человека с тонкой душевной организацией, чутко реагирующей на красоты природы, при этом не без изъяна (здоровая самоирония подкупает), но в целом разумного и приятного. И когда вы прочитаете о зарисовке с совятами, о бедном котенке, которого ее ребенок таскала за хвост, напевая песенку, без какого-либо педагогического замечания, вероятнее всего, насторожитесь.
Будет не одна высокомерная зарисовка: относительно культуры батрачества, в целом о других пересекающихся или соседствующих с Элизабет людей (не обязательно уступающих ей по социальному статусу) в ключе белопальтового противопоставления Я – они.
Апогеем, открывшим отвращение к внутреннему миру главной героини, стала для меня часть, в которой она сначала соглашается принять протеже (которая родом из Англии, учится в Германии и рискует провести праздник в одиночестве на чужбине) своей знакомой в рождество, чтобы не обидеть отказом (не словить осуждающих сплетен), а потом уже вдвоем, вместе с чуть менее неприятной для гл. героини аналогично гостящей знакомой, они будут ханжески и высокомерно потешаться над этой студенткой.
Трудно описать чувство, когда после слащавых, душевных од великолепию природы, самолюбования, рассуждений о духовности и благодати божьей, так ярко проявляется изнанка этой садовницы. И в авторской позиции нет какого-то негативного отношения к описанному. Все как само собой разумеющееся. И от этого безумно противно, как-будто вляпался в липкую грязь. Может для эпохи, в которой написана книга, это нормальное положение вещей, но мне это испортило все впечатление. Героиня через позицию автора нисколько не карит себя за то поганое отношение к гостье в своем доме.
Итого. Я бы посоветовала остановить прочтение на «20 декабря». Потому что все, что начинается с этой главы и дальше, пропитано ядом, а главная героиня воспринимается жестокосердечной лицемеркой.
До части «20 декабря» я высоко оцениваю общий посыл книги. Все, что после – позор человеколюбия. Выражаясь словами автора, ее героиня к финалу книги стала тем самым «предупреждением», которым вразумляют детей в процессе воспитания. Слог на протяжении всего повествования достойный.
Izohlar
18